Текст книги "История с лишайником"

Автор книги: Джон Уиндем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Часть третья

1

Диана прошла через приемную комнату и остановилась перед дверью своего кабинета.

– Добрый день, Сара. Есть сегодня что-нибудь особенное?

– Из почты – ничего, мисс Брекли, – ответила мисс Толвин. – Однако вот здесь. Думаю, что вы этого еще не видели.

Она держала развернутый экземпляр газеты «Рефлектор». Реклама на четверть страницы, на которую указывала мисс Толвин, была довольно заметная.

«– Красота! – сообщала она. – Красота, которая вечна. Красота, которая есть нечто большее, чем простой уход за кожей. Из глубин моря, великой матери всего живого, дадим вам таинственную красоту – красоту из «Глямур»! «Глямур» – это чары, доставленные из глубин моря на ваш туалетный столик. Настоящий, особенный, необычайный крем из водорослей – крем «Глямур»!

Только одно особенное морское растение выбирает и абсорбирует из всех веществ, растворенных в море, именно те, которые скрывают секрет настоящей красоты. Благодаря труду опытных химиков, известных косметологов чудесный экстракт этого вещества, который до сих пор был дорогой привилегией одного из широко известных салонов красоты, стал доступен и вам».

– Ох, достаточно, – сказала Диана. – Уже почти месяц, как они танцуют от фонаря. Дела идут совсем не плохо.

– Согласно с имеющейся у меня информацией, вывоз всех водорослей из Голвея запрещен до тех пор, пока Ирландское правительство не установит какой именно вид и не решит, какую пошлину наложить на него, – сказала мисс Толвин.

– Хорошо. Что еще?

– Мисс Брендтон хочет видеть вас. Диана не протестовала.

– Передайте, чтобы она поднялась ко мне, как только освободится.

– И леди Тьюли просит назначить аудиенцию.

– Но… как, со мною лично, вы имеете ввиду? Зачем?

– Она сказала; что это сугубо конфиденциальное дело. И очень настаивала. Предварительно я назначила аудиенцию на три часа, но могу отменить, если вы захотите.

Диана запротестовала.

– Нет. Оставьте так, Сара. Леди Тьюли никогда бы не позволила побеспокоить меня без уважительной причины.

Диана вошла в свой кабинет. Там она занялась письмами, которые мисс Толвин подготовила для нее. Минут через пятнадцать вошла мисс Брендон.

– Доброе утро, Люси. Садитесь. Как идут дела секретной службы Брендон?

– Однако же, мисс Брекли, одним из самых интересных открытий этой службы является то, что она не единственная секретная служба, которой вы здесь управляете. Мне кажется, что вы могли бы и предупредить меня о них, либо их обо мне. Несколько раз возникала весьма неприятная ситуация.

– О, вы столкнулись с разведывательной миссией Тани, не так ли? Не волнуйтесь, моя милая. У них совсем другая функция, нечто похожее на уголовный розыск. Но я поговорю с Таней. Нежелательно, чтобы вы теряли время, изучая друг друга. Что еще?

Мисс Брендон немного насупилась.

– Нелегко во всем разобраться, – сказала она, – так много людей кажется заинтересованными. Например, этот Марлин из газеты «Проул». Он снова объявился и предложил мне пятьдесят фунтов, если я достану ему образец той водоросли, которую мы используем…

– Он становится неосторожен, – заметила Диана. – А почему бы ему не узнать, что это обычный вид?

– На его месте я стремилась бы выяснить, какие виды водорослей растут только в бухте Голвей, что ограничило бы поиски до нескольких видов. А если я начну фантазировать по этому поводу, то он сразу обнаружит обман.

– Хорошо. Я подумаю об этом. Продолжайте, – попросила Диана.

– Потом, я узнала от него, что полиция тоже заинтересовалась нами. Его посетил инспектор и расспрашивал о нас и о той женщине с аллергией, миссис Уилбери. Инспектора зовут Аверхаус, и, по словам репортера газеты «Проул», ведущего криминальную хронику, он всегда занимается делами, связанными с наркотиками. Его сопровождал сержант Мойн, – и надо было же такому случиться, что Аверила Тода, который работает у нас на первом этаже, однажды задержал молодой человек по фамилии Мойн, и Аверил подтверждает, что Мойн работает а полиции.

– «Проул» и полиция. Что еще? – спросила Диана.

– Френди Рамер из «Радара» все еще бьется над Бесси Холт, которая ничего не может ему сказать, но продолжает водить его за нос, получая за это бесплатные обеды. Несколько других девушек приобрели себе новых друзей, большинство из которых, несомненно, связаны с парфюмерными фирмами.

– Каким клубком загадок кажемся мы для всех, – сказала Диана. – И все стремятся установить какой-то определенный вид водоросли?

– Очевидно, да, – ответила мисс Брендон. – Но я не понимаю, почему вмешивается полиция. И, кстати, через день или два после визита Аверхауса миссис Уилбери была вызвана на Харли-стрит, безусловно, для свидетельских показаний.

– Бедная полиция, ничего нового. И мне кажется – нет необходимости волноваться из-за наркотиков. Мы привили своим девушкам страх перед ними, как вы знаете, а Танина компания внимательно следит за этим не только среди персонала. – Диана замолчала. – Но с другой стороны, возможно, что сейчас они подозревают что-то другое, а не наркотики. Если вам удастся установить, что именно они ищут, дайте мне знать.

– Я сделаю все, что в моих силах, мисс Брекли, – ответила мисс Брендон, вставая.

Диана остановила ее движением руки. Она долго и внимательно смотрела на девушку, отчего та покраснела.

– Если больше ничего нет… – начала она. Диана прервала ее.

– Есть, Люси. Нечто очень важное. Наступают времена, когда мне необходимо иметь рядом человека, которому я могу довериться. Я хочу вам кое-что предложить. Я знаю о вас очень много, гораздо больше, чем вы предполагаете. Вы рассказали мне, о причине вашего прихода сюда, и мне кажется, что я хорошо знаю, что вы думаете об этом месте. Теперь я хочу рассказать вам нечто, чего здесь не знает ни один человек, никто кроме меня, а затем сделать вам предложение.

Диана встала и закрыла все двери. Потом подошла к столу и взяла трубку.

– Пожалуйста, Сара, сделаете так, чтобы меня никто не беспокоил, – сказала она и положила трубку.

– Итак… начала она.

Ровно в три часа мисс Толвин открыла дверь и сказала:

– Леди Тьюли, мисс Брекли. Вошла леди Тьюли. Высокая, стройная и элегантная, в костюме из мягкой светло-серой кожи. Все, от носков ее туфель до верхушки маленькой шляпки, было продумано в мельчайших деталях.

Диана подождала, пока закрылась дверь. Потом сказала:

– Жанет, милая, вы лишаете меня спокойствия. Достаточно мне увидеть вас, как я начинаю думать, а способствую ли я в какой-то степени усовершенствованию такой идеальной художественной формы.

Леди Тьюли наморщила носик.

– Слышать это от вас – похоже, что вы напрашиваетесь на комплимент. Но все равно, это действительно чудесно. – Она с явным удовольствием осмотрела себя. – Ну и, в конце концов, безработные тоже должны чем-то заниматься.

Она грациозно села. Диана протянула ей портсигар и щелкнула настольной зажигалкой. Жанет Тьюли выпустила струйку дыма и откинулась на спинку кресла. Они поглядели друг на друга, Жанет Тьюли весело рассмеялась.

– Я знаю, о чем вы сейчас думаете, и очень приятно, что вы так ревностно следите за этим.

Диана усмехнулась. Она и в самом деле вспомнила их встречу десять лет назад. Леди Тьюли, была совсем другой. Высокая, нервная девушка лет двадцати, миловидная, стройная, одетая безвкусно, с неумело нанесенным макияжем на лице, с прической, которая совсем не шла ей, и с вертлявой походкой шестнадцатилетнего подростка. Она глядела на Диану серьезно и внимательно, и, наконец, проговорила удивленно: «О, как великолепно!» Уголки губ Дианы едва заметно поджались, и она вопросительно подняла брови. Девушка смутилась. «Извините, – сказала она. – Я не хотела обидеть вас. Но мне никогда раньше не приходилось бывать в таком месте, – добавила она простодушно. – Я представляла себе, что управлять таким заведением должна особа лет шестидесяти, с крашеными волосами, выбеленным лицом, в тугом корсете, кто-то типа королевы Виктории, какой ее изображают на портретах».

– «И, несмотря на это, вы пришли сюда, – сказала Диана. – Я рада, что сняла тяжесть с вашей души. А теперь – чего вы хотите от меня?» Девушка на минуту заколебалась, а потом ответила: «Чего-то подобного тому, что происходит в «Пигмалионе». И доверчиво продолжила: «Понимаете, я… я взяла на себя обязанность быть леди Тьюли, и вполне естественно, чтo мне хотелось бы выполнять ее как следует. Я никогда в жизни и не помышляла о таком, и мне нужна помощь. Я… – заколебалась она снова, – я не верю в искренность той помощи, которую мне предлагают. Вот я и решила, что лучше получить ее от профессионала, незаинтересованного…» – предложение осталось незаконченным.

Диана тут же представила себе всех ее своячек и родственниц, которые замучили ее советами, проявив при этом очень мало такта. Девушка добавила: «Я послушная ученица, и, мне кажется, что смогу одолеть науку выглядеть хорошо, просто меня этому никогда не учили. У меня и времени никогда не было думать об этом».

Диана ответила ей откровенно: «Вы, конечно, можете хорошо выглядеть. Я об этом позабочусь. Я порекомендую вам также хороших руководителей и наставников. А чему вы научитесь от них – это уже зависит только от вас». «Я смогу научиться, – повторила девушка. – Что мне нужно теперь – это знание основ этой науки. И если я вскоре не разобью этих недотеп в задуманной ими игре, то я, действительно, буду заслуживать того, что получу».

В голосе девушки послышалась боль. Диана заметила, что глаза ее заблестели. Она спросила заинтересовано: «А что вы делали до этого?» – «Шесть месяцев назад я была студенткой-медичкой четвертого курса, снимала угол в Блюмсберри», – ответила леди Тьюли. Диана некоторое время раздумывала над тем, что привело к такой радикальной перемене в жизни девушки. Потом откровенно заявила: «Я не вижу причин, которые воспрепятствовали бы вашему успеху. Наоборот, я уверена в нем, если вы как следует возьметесь за дело. Однако это не так дешево…» – «Другого я и не предполагала, – ответила леди Тьюли. – Это один из моих первых уроков: тратить много денег на себя – значит иметь чувство собственной гордости, не делать этого – значит быть мещанкой». «В таком случае все в порядке,» – согласилась Диана. И они принялись за работу.

И вот сейчас, видя перед собой безукоризненно одетую, уверенную, с чудесными манерами, леди Тьюли, Диана усмехнулась, вспомнив девушку, которая приходила к ней за помощью.

– Ревностно – не то слово, – сказала Диана. – Восхищенно – будет точнее.

– Хорошо, согласилась леди Тьюли. – И все же не для этого я пришла к вам. Допускаю, что вы еще не слышали о моих приключениях с мистером Смелтоном?

Диана подтвердила, что не слышала. Жанет покопалась в сумочке, которая так подходила к ее костюму, вынула из нее гибкий браслет, усыпанный – бриллиантами, и положила его на стол перед Дианой.

– Красивый, правда? Гораций Смелтон подарил мне его в день рождения. Это то, что рыбаки называют «блесною», я хочу сказать: «наживкою». Во всяком случае, это одна из тех вещей, которую заглатывают. Забавная история, – продолжала она, – хоть, собственно, Гораций и подарил браслет мне, но купил его мой муж. Я случайно узнала об этом. К вышесказанному добавлю, что именно муж познакомил меня с Горацием несколько месяцев назад… Я не буду вдаваться в подробности и отнимать у вас время, а остановлюсь на главном: уже почти три года наш брак носит чисто формальный характер. Я и мой муж только создаем видимость семьи… Вот почему его поступок очень удивил меня.

– Можно было бы подумать, – продолжила она через минуту, – что муж хотел найти веский предлог развода. Он не очень корректный человек, хочу вам сказать. Но после тщательной проверки, мое предположение не подтвердилось. Поэтому я во чтобы то ни стало решила найти настоящую причину. Мне казалось, что есть нечто такое, о чем он хочет дознаться, но поскольку мы, фактически, никогда не разговариваем с глазу на глаз, с его стороны было бы напрасным делом спрашивать о чем-то непосредственно меня. Итак, Гораций – очень привлекательный человек, хоть и гадюка в траве, – и я приняла эту игру: не подавала много надежд, но и откровенно не отталкивала.

Жанет Тьюли положила окурок сигареты в пепельницу и зажгла следующую.

– Короче говоря, – продолжила она, – Я заметила, что время от времени, словно случайно, темой наших разговоров стала «Нефертити». О, Гораций весьма хитер, но меня насторожило, когда он, словно случайно, неоднократно, возвращался к одной и той же теме. Он играл тонко. И не сказал сразу, что весь этот шум вокруг водорослей – самое обычное очковтирательство, к этому он подошел позднее. Вскоре мы с мужем получили предложение: если нам удастся достать образцы всех тех разнообразных веществ, которые вы используете в «Нефертити», особенно для инъекций, то он знает людей, которые не задумываясь дали бы нам за них большею сумму. Если бы мне удалось уговорить хотя бы одну из ваших девушек рассказать что-нибудь о вашем сырье, это тоже было бы очень ценным. А если бы она смогла достать мне хоть немножко, даже крохотный кусочек сырья, похожего на лишайник, то они заплатили бы за это просто немыслимую сумму.

– Проанализировав все это хорошенько, – продолжала она дальше, я вспомнила, что у Алена, моего мужа, есть старый друг, директор химической корпорации «Сандворст Кемикл Продакс, лимитед».

Жанет снова замолчала, а потом добавила:

– И в самом деле, Диана, у меня сложилось такое впечатление, что настало время дать ответ.

Диана внимательно глянула на нее.

– Ответ? – переспросила она.

– Моя милая, – сказала Жанет, – Мы знакомы уже на протяжении десяти лет. За это время ни одна из нас не изменилась, это ж правда? Кроме того, как вы помните, я четыре года изучала медицину. Наверное, из всех ваших клиентов только я одна с нею знакома. Интересно, если мои предположения верны, то смогла бы ли я продолжать обучение? Приятно иметь красивые платья и все прочее, но для этого нужны деньги и еще раз деньги. И кроме того, было бы ужасно скучно заниматься этим всю долгую жизнь, как вы считаете?

Диана продолжала смотреть прямо и внимательно:

– Как долго вы уже над этим думаете, Жанет? Леди Тьюли пожала плечами.

– Трудно вспомнить, моя милая, ведь все это настолько необычно. Единственное, что могу вам сказать: мои подозрения переросли в уверенность где-то года три назад.

– И вы никому об этом не сказали?

– Нет. Я хотела увидеть, чем это кончится. Если я права, то у меня будет еще достаточно времени для ожидания, а если ошибаюсь, то это, в общем, не имеет никакого значения. Я знаю вас, Диана. Я вам доверяю. У меня не было причин вмешиваться в происходящее вплоть до сегодняшнего дня. А теперь они у меня есть и я хочу о многом расспросить вас.

Диана взглянула на нее.

– Хорошо, – согласилась она и бросила взгляд на часы, – но только у меня очень мало времени – не больше, чем полчаса.

– Сначала основной вопрос, – начала Жанет. – Не настанет ли за процессом замедления старости соответствующее ускорение ее, если лечение прекращается?

– Нет, – ответила Диана. – Обмен веществ возвратится в норму.

– Это уже легче. А то меня немного мучила мысль, что вдруг на протяжении пяти минут я превращусь из женщины средних лет в старуху. Теперь что касается побочных эффектов и реакции на стимуляторы. Мне интересно, не обнаружила ли я…

Полчаса уже давно минули, а вопросы все продолжались сыпаться, пока их не прервал телефонный звонок. Диана подняла трубку. Послышался голос мисс Толвин:

– Извините, мисс Брекли. Я знаю, что вы запретили беспокоить вас, но мисс Саксовер звонит уже третий раз. Она говорит, что у нее очень важное и срочное дело.

– Хорошо, Сара. Соедините меня с нею. Диана махнула рукой леди Тьюли, которая собиралась выходить, чтобы та подождала.

– Алло, Зефани. В чем дело?

– Это про Дарр, Диана, – услышала она голос Зефани. – Папа говорит, что разумнее будет, если он сам не будет звонить вам.

– Что случилось?

– Там был пожар. Крыло, где расположены жилые помещения, почти полностью сгорело. Отцу едва удалось спастись.

– А с ним все хорошо? – спросила Диана взволновано.

– Да. Ему удалось выбраться на крышу и перейти в главное здание. Огонь в крыле посчастливилось погасить и он не распространился дальше, но папа очень хотел сообщить вам, что, по мнению полиции, пожар возник не случайно.

– А кому это было нужно? Ведь нет причин…

– Он говорит, что полиция считает, что сначала была совершена кража со взломом, а потом уже, с целью замести следы, устроен пожар. Невозможно, конечно, узнать, что они могли взять. Но мне велено сказать, чтобы вы не волновались – знаете о чем. Там не было ничего, что имело бы к тому хоть какое-то отношение.

– Понимаю, Зефани, Это очень хорошо. Но твой отец? Ты абсолютно уверена, что с ним все в порядке?

– Абсолютно, Диана. По его словам, у него поцарапано плечо и разорвана пижама – вот и все.

– Слава богу, – сказала Диана.

Обменявшись еще несколькими предложениями, Диана положила трубку. Ее рука заметно дрожала. Несколько минут она смотрела в одну точку отрешенным взглядом, пока Жанет Тьюли не вывела ее из этого состояния.

– Многие из них подкрались к нам уже чересчур близко, – сказала Диана, скорее самой себе. – Время действовать… Нет, не уходите, Жанет. У меня есть для вас работа. Минутку…

Она снова взяла трубку.

– Сара, вы видели тот пакет в углу большого сейфа? – Да, этот. В нем вы найдете много писем. На них уже надписаны адреса и наклеены марки. Проследите, пожалуйста, за тем, чтобы их немедленно отнесли на почту. Они должны уйти еще сегодня вечером.

Потом она снова повернулась к Жанет Тьюли.

– Вот тут мы и откроем секрет. Письма (а их было больше тысячи) – это приглашения всем моим клиентам и некоторым представителям прессы на встречу, которая состоится в следующую среду. Я хотела, чтобы эти письма выглядели очень важными и срочными, но, к сожалению, их придется отослать, как обычные, циркулярные. А это означает, что одни не обратят на них внимание, а другие подумают, что они разосланы с целью рекламы. Так вот, вы знаете многих моих клиенток из своего круга. Я хотела, чтобы вы распространили слухи, которые подтверждали бы содержание писем и способствовали организации этой встречи. Я привлеку также к этому мероприятию всех своих девушек. Но если слухи будут идти извне они будут иметь больший вес.

– Хорошо, – согласилась Жанет. – Но какие именно слухи? Вы же не собираетесь раскрыть все еще до этой встречи, правда?

– Конечно, нет. Пока что нам лучше держаться водорослей. А что – если заявить, что наша работа под угрозой срыва, и клиентки могут быть лишены наших услуг, так как ирландцы наложили такую большую пошлину на наше основное сырье – водоросли, что министерство торговли отказывается санкционировать оплату по такому грабительскому курсу? Это будет митинг протеста, направленный против необъективного решения, поддерживающегося конкурирующими концернами и направленного на лишение клиентов «Нефертити» их особых привилегий. Вы улавливаете мою идею? Жанет сказала:

– Думаю, что да. Тут достаточно простора для домыслов. Как вот – что министерство торговли, английский банк или другие учреждения подкуплены конкурирующими предприятиями. Все это дело черного заговора людей, которым все равно, что станется с вашей клиентурой, если они установят контроль над «Нефертити» и вашими профессиональными секретами, Да, я думаю, что все это должно вызвать чувство негодования.

– Тогда все отлично, Жанет. Беритесь за работу. Я организую «утечку» информации среди своего персонала– это будет гораздо эффективнее, чем просто сказать им о чем-то прямо, и будем надеяться, что в среду зал будет полным.

2

Черный автомобиль промчался мимо них и резко затормозил впереди. Зажглась табличка с надписью: «Полиция». Из окна кабины высунулась рука и сделала им знак остановиться.

– Что за черт?.. – выругался Ричард, снижая скорость.

– Разве мы нарушили правила? – спросила Зефани удивленно.

Через минуту подкатил еще один автомобиль, небольшой фургон без надписи. Дверцы отворились с их стороны, и из фургона вышел человек. Он оглянулся назад.

– Все в порядке, Чарли? – спросил он.

– Да, – ответил голос.

Человек засунул руку в карман. В тот же миг он резко отворил, находящуюся со стороны Ричарда, дверцу и наставил на него пистолет.

– Выходи! – скомандовал он.

Дверца с противоположной стороны автомобиля распахнулась так же внезапно, и кто-то приказал Зефани:

– Выходи!!!

– В фургон, – добавил первый, выставляя пистолет вперед. Послышался резкий щелчок затвора пистолета.

– Видишь? Он работает. Ну, быстрей! – приказал человек.

Ричарда и Зефани, с приставленными к спине пистолетами, оттеснили назад и втолкнули в фургон. Двое сопровождавших залетели вслед за ними и захлопнули дверцы. Все произошло буквально за полминуты.

* * *

Комната была просторная, со старомодной, удобной, но уже изрядно потертой мебелью. Человек, который сидел за столом, оббитым кожей, повернул лампу так, что она светила прямо в глаза Зефани, в то время как его собственное лицо, находившееся в тени, казалось бледным, размазанным пятном. Рядом стоял Ричард, его руки были связаны за спиной, рот заклеен пластырем. Второй человек внимательно следил за ним.

– У нас нет никакого злого намерения, мисс Саксовер, – сказал человек за столом. Я просто хочу получить от вас некоторые сведения и думаю, что добьюсь этого. Для всех нас будет лучше, если вы, не теряя зря времени, правдиво ответите на мои вопросы. – Он замолчал, давая Зефани возможность обдумать сказанное. – Итак, – продолжил он, – ваш отец сделал выдающееся открытие. Я уверен, что вы знаете, какое именно я имею в виду.

– Мой отец сделал много важных открытий, – сказала Зефани.

Сидящий – левой рукой постучал по столу… Тот, что стоял, сжал кулак и нанес Ричарду короткий сильный удар в живот. От неожиданности тот согнулся, хватая ртом воздух.

– Не будем терять времени, – сказал тот, что за столом. – Вы сами скажете какое открытие я имею в виду.

Зефани безнадежно оглянулась вокруг и вскочила, но едва она сделала шаг, как две сильные руки сжали ее, как тисками. Она попыталась вырваться и ударила мучителя каблуком. Тот вмиг наступил ей на другую ногу. Не успела она прийти в себя, как он сорвал с ее ног туфли и отбросил их прочь.

Тот, что за столом, снова постучал левой рукой. Тяжелый кулак обрушился на голову Ричарда…

– Мы нежелаем причинить вам зло, и попытаемся избегнуть этого, мисс Саксовер, – проговорил тот, что сидел, – но мы не даем никаких гарантий в отношении вашего друга. И если вас не тревожит его судьба, то можете продолжать молчать, но в таком случае ему придется тяжело, а потом мы вынуждены будем применить эти методы влияния и к вам лично. А если вы будете продолжать упираться, нам придется убедить вашего отца помочь нам. Как вы думаете, не станет ли он сговорчивее, когда получит этот перстень, конечно, вместе с вашим пальцем. – Он немного помолчал. Ну, а теперь, мисс Саксовер, вы уже готовы рассказать мне об открытии, которое я имею в виду?

Зефани сцепила губы и помотала головой. Сперва послышался удар, а потом крик. Зефани задрожала. Еще удар.

– О господи! Прекратите это! – закричала она.

– Это в ваших руках, – сказал тот, что сидел за столом.

– Вы имеете в виду удлинение жизни, – проговорила она жалобным голосом.

– Это уже лучше, – ответил он. – А препарат, который он использует, это экстракт из… чего? Пожалуйста, не говорите, что это водоросль. Вы лишь повредите вашему другу.

Зефани заколебалась, но тут же увидела, что левая рука снова готова подать знак.

– Лишайник… Это лишайник, – с трудом произнесла она.

– Очень хорошо, мисс Саксовер. Как видимо, вы все-таки в курсе дела. А теперь – как называется этот лишайник?

– Я не могу вам сказать, – ответила она. – Нет, нет, не бейте его. Я не могу вам сказать. Он не имеет точного названия. Он еще не классифицирован!

Человек за столом подумал и решил поверить в это.

– Как он выглядит? Опишите его.

– Я не могу, – сказала Она. – Я его никогда не видела. – Она содрогнулась от звука еще одного удара. – О, не нужно, не нужно… Я не могу сказать вам. О, прекратите это. Вы должны мне поверить. Я не знаю!

Человек поднял левую руку. Удары прекратились, и стали слышны только стон и прерывистое дыхание Ричарда. Зефани боялась посмотреть на него. Она стояла лицом к столу, и слезы бежали по ее щекам. Человек выдвинул ящик стола и вынул из него грубый листок. На нем были наклеены образцы более чем десятка разных лишайников.

– На какой из этих классов он более всего похож? – спросил он.

Зефани безнадежно помотала головой.

– Я не знаю. Я же сказала вам, что никогда его не видела… не видела. О, Ричард! Боже мой! Прекратите! Прекратите это! Он сказал, что это один из «имперфекти». Это все, что я могу сказать вам.

– Есть сотни видов «имперфекти».

– Я знаю. Но это все, что я могу сказать. Клянусь!

– Хорошо. Тогда оставим это на какое-то время и перейдем к другому вопросу. Мне бы хотелось, чтобы вы, помня тот факт, что вам неизвестно, насколько я уже проинформирован в этом вопросе, и какие последствия ваша ложь может иметь для вашего друга, сказали бы, откуда ваш отец получает лишайник?

* * *

– Нет, с физической стороны с ней все хорошо. Они ничего ей не сделали, – послышался голос Френсиса. – Но, конечно, у нее сильный нервный стресс.

– Бедная Зефани, – сказала Диана в трубку. – А как тот молодой человек – Ричард?

– Боюсь, что очень избит. Зефани говорит, что когда она пришла в себя, они лежали на краю клумбы, рядом с машиной, которая так и стояла там, где они остановились. Уже светало. Бедняга Ричард очень плохо выглядел. Подошел какой-то фермерский работник, и они вместе с Зефани посадили Ричарда в машину. Зефани сама отвезла его в больницу. Там сказали, что все это не так уж страшно, как выглядит. У него выбито несколько зубов, но серьезных повреждений нет, насколько они смогли установить без рентгена. Зефани вернулась в Дарр одна. Вся беда в том, что она чересчур близко приняла к сердцу все происшедшее. Но что она могла сделать? Каждый раз, когда она говорила неправду, Ричарда били. Я не сомневаюсь, что если бы она держалась до конца, ее ожидала бы та же участь.

– Бедное дитя. А как много она им сказала? – спросила Диана.

– Все, что знала, я думаю, за исключением того, что о вашем участии в открытии разговора не было.

– Знают ли они теперь, откуда мы получаем…

– Да, боюсь, что знают.

– О дорогой Френсис! Это моя вина. Я не должна была рассказывать ей. Надеюсь, что это не станет началом серьезных неприятностей. Ничего не поделаешь теперь. Постарайтесь успокоить ее, насколько это возможно. Думаю, что вы не имеете представления, что за компания это была?

– Не знаю, что и подумать, – ответил Френсис.

– Вряд ли это друзья вашей невестки? Если бы это были они, мое имя всплыло бы непременно. Это мог быть кто угодно. Кажется, уже с полдесятка различных искателей идет по следу, не считая газет и полиции. Я буду выступать перед клиентурой и прессою в среду. Но мне кажется, что это задержит развитие событий не больше, чем на несколько дней.

На другом конце провода наступило молчание.

– Вы еще возле телефона? – спросила Диана.

– Да, – послышался голос Френсиса.

– Послушайте, Френсис, я не хочу присваивать все себе. Вы об этом знаете. Мы оба открыли антигерон. Так не разрешили бы вы мне сказать им это?

– Я все-таки думаю, что лучше не надо, не сразу…

– Но…

– Моя милая, теперь это вопрос тактики. Честно говоря, то, что вы сейчас делаете, умные люди воспримут как рекламу вашей фирмы, этакий рекламный трюк.

– Возможно – сначала, но ненадолго.

– Я все-таки думаю, что лучше оставить меня в резерве.

Диана немного помолчала.

– Хорошо, Френсис. Но я бы хотела… Ну, хорошо.

– Диана, будьте осторожны… я имею в Виду вас лично. Многие будут возбуждены этим.

– Не волнуйтесь за меня, Френсис. Я знаю, что делаю.

– Я не совсем уверен, что знаете, моя дорогая.

– Френсис, это то, к чему я так стремилась все время. Идея антигерона должна захватить людей. Они должны потребовать, чтобы…

– Хорошо. Теперь уже поздно, нельзя остановить рухнувшую лавину. Но я повторяю, будьте осторожны, Диана…