Текст книги "Затерянные во времени (Авторский сборник)"

Автор книги: Джон Паркс Лукас Бейнон Харрис Уиндем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 51 страниц)

Следовало выбирать из двух зол меньшее. Впрочем, Марка всегда влекли неизведанные места. В конце концов можно привязать «Солнечную птицу» к скале и потом продолжить плавание. Если они двинутся дальше, у них не будет шанса пристать к берегу. Марк снял куртку и сел, чтобы снять ботинки. Развязывая шнурки, он принялся давать указания Маргарет.

– Я поплыву к этой тропинке. Заберись наверх кабины: когда «Солнечная птица» окажется возле этого места – брось мне веревку. Помнишь тросы, которыми мы привязывали наше суденышко к пальмам? Они достаточно длинные, а если ты их соединишь, получится целая бухта. Думаю, ты справишься.

Маргарет кивнула и принялась искать тросы. Марк открыл дверцу, без колебаний нырнул в темную воду, и через десять минут задуманный маневр был завершен. Марк поймал брошенный конец, и металлическое дно «Солнечной птицы» шумно заскрежетало, когда он подтянул ее нос к склону. Маргарет спрыгнула и встала рядом с ним, наблюдая, как он закрепляет трос.

– Как здесь тихо! – жалобно произнесла она.– Я не думала, что где-нибудь может быть так ужасающе тихо.

Несмотря на то, что она говорила шепотом, эхо ловило ее голос и жутковато бросало от стены к стене, пока голос не превратился в блуждающий звук. Маргарет слегка содрогнулась.

– Не знаю, что хуже: тишина или такое эхо. Тишина пела в ушах, и только редкий плеск волн нарушал ее.

– Ну,– весело произнес Марк,– если нет ничего, кроме тишины, нам нечего бояться.

Искаженная насмешливым гулким эхом, эта фраза напугала обоих. Они нервно посмотрели друг на друга. Маргарет взяла его за руку.

– Ты действительно думаешь, что нам удастся отсюда выбраться? – спросила она, глядя на тропу.

– Конечно,– проговорил он, вложив в свой ответ больше убеждения, чем чувствовал.– Воздух здесь свежий. Должен же он где-то циркулировать. Если только нам удастся...

Грохот, оглушительный в замкнутом пространстве, прервал его фразу. Скала под ногами задрожала. Мощные раскаты раздавались по всей пещере. В ста ярдах от путешественников отделился кусок скалы и шумно, подняв тучи брызг, рухнул в воду. Пальцы Маргарет еще сильнее сжали руку Марка. Он видел, как ее губы произносят какие-то беззвучные слова.

– Смотри! – крикнул он, показав назад, на туннель, по которому они приплыли.

Там поднималась стена пенящейся воды, простирающаяся почти по всей поверхности озера.

– Должно быть, обвалился потолок. Путь назад отрезан.

Маргарет напряженно улыбнулась.

– Ничего, дорогой. Его никогда и не было. Только семга умеет карабкаться по водопадам!

Глава 4

– Итак, что у нас есть? – задумчиво спросил Марк. Он бросил взгляд на лежавший за спинкой сидения сверток и принялся загибать пальцы, перечисляя предметы.

– Еда, бутылки с водой, фонари, бечевка, спички, нож... Господи, чуть не забыл...

Марк открыл небольшой ящик и принялся в нем рыться. Заинтригованная Маргарет увидела, как он вытащил маленький пистолет и бросил его вместе с несколькими обоймами себе в карман.

– Зачем это? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Не думаю, что он нам понадобится, но... словом, лучше носить оружие, которое тебе не пригодится, чем горько сожалеть о том, что его нет. Мы можем столкнуться с... э... дикими племенами или чем-нибудь в этом роде. Когда выберемся отсюда.

Маргарет помотала головой. Последняя фраза прозвучала особенно неубедительно.

– Марк, ты не договариваешь. Чего ты боишься?

– Ерунда. Ничего я не боюсь. А чего нам бояться? Я просто готовлюсь, и все... Старинный лозунг бойскаута!

– Марк, не дури! Я, конечно, ничего не имею против того, чтобы меня защищали, но не позволю обращаться с собой, как с идиоткой. В чем дело?

Он посмотрел на Маргарет.

– Прости. Ты права. Я вел себя, как дурак. Я больше не играю в «настоящего мужчину». Откровенно говоря, я не знаю, чего ожидать. Все слишком подозрительно. Сначала огни, явно поставленные здесь с какой-то целью – вот только с какой? А эта трещина – тропа, отчасти естественная, но законченная, безусловно, чьими-то руками не за день и не за два. Кто бы это ни был, он работал в тайне от людей, живущих наверху. Десять к одному, что они... э... ну, что они, вероятно, захотят сохранить этот секрет.

– Ты хочешь сказать – нас могут убить?

– Наверняка сказать нельзя... поэтому я и готовлюсь.

– Но, Марк, кто это может быть? Должны же быть хоть какие-то предположения?

– Это-то и самое подозрительное. Я никогда не слышал о подрывных операциях или о чем-либо подобном в этих краях, правда ведь?

– Вероятно, французское правительство...

– Не думаю... во всяком случае, рано или поздно мы это выясним. А сейчас надо отсюда выбираться.

Они вылезли из «Солнечной птицы», и он хотел закрыть дверь.

– Нет, погоди минутку. Мы забыли...

Маргарет бросилась назад и вернулась с извивающейся меховой горжеткой.

– Бедняжка Баст,– сказала она.– Мы чуть не обрекли ее на ужасную участь. Ей придется пойти с нами.

Кошка замяукала. Марк неодобрительно посмотрел на нее. Вероятно, она станет обузой, но, как бы то ни было, вряд ли гуманно оставить ее умирать с голоду.

– Идем,– сказал он.

Тропинка была крутой, но недлинной.

За пару минут они достигли ровной площадки перед входом в пещеру и увидели длинный туннель, освещенный расположенными на равном расстоянии шарами, похожими на те, что видели над водой. Марк помедлил, чтобы бросить печальный взгляд на «Солнечную птицу», сверкающую, словно серебряный челнок. Затем они вошли в туннель.

Некоторое время шли молча, и каждый был погружен в свои мысли: Идти по гладкому и сухому полу оказалось даже приятно. Путешественники старались убедить себя, что туннель ведет вверх, правда, под очень небольшим углом – следовательно, им предстояло провести в дороге множество долгих дней. Монотонная, утомительная прогулка начинала действовать Маргарет на нервы. Она посмотрела в суровое, задумчивое лицо Марка.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросила она, наконец.

Марк криво ухмыльнулся.

– Паршивая ситуация,– признал он.– Я озадачен. Зачем кому-то понадобилось освещать озеро? На нем не было даже лодок.

– Может, их унесло?

– Но тогда мы увидели бы причальные кольца или Мостки, или еще что-нибудь – своего рода пристань.– Он Помотал головой.– И эта тропинка... Она же уходит под воду! Может быть...

– Что?

– Ну, вероятно, озеро возникло совсем недавно... Так Легче понять, почему огромная, сухая пещера освещена.

Предположим, вода только недавно прорвалась сверху и затопила ее.

– Да, возможно...

И Марк вновь задумался об обитателях пещеры. Где они? И что это могут быть за люди? Туннель и пещера хорошо освещены. Однако обитатели подземных лабиринтов не давали о себе знать. Здесь больше не было никого, кроме самого Марка и Маргарет. Или так только казалось?

Туннель начал поворачивать влево. Сверившись с карманным компасом, Марк обнаружил, что они движутся на север. Вряд ли это имело какое-либо значение, но лучше такая доля информации об их местоположении, чем никакой. Тоннель, вероятно, сообщается с другими, а затеряться в паутине подземных ходов – легче легкого. Сейчас им предстояло выбрать дальнейший путь: перед ними открылся тоннель – точная копия того, по которому они пришли – но прорезанный наискосок.

– Подбросим монетку,– предложила Маргарет.

Марк заглянул в новый туннель и кивнул, признавая, что этот способ не хуже любого другого.

– Если аверс, мы идем вперед; если реверс – поворачиваем.

Монетка была подброшена и со звоном упала на землю.

– Орел,– вскрикнула Маргарет, глядя на профиль Елизаветы Второй.

И они двинулись в избранном направлении. Теперь их лица обвевал легкий ветерок; немного похолодало. Потом появился какой-то запах: и знакомый, и незнакомый одновременно. Путешественники ускорили шаг, подозревая, что монотонность голых туннелей скоро сменится чем-то другим. Время от времени заглядывая в боковые ответвления, которые все чаще встречались на их пути, они уходили все дальше от «Солнечной птицы». Воздух становился более влажным и свежим, залах усиливался. Казалось, где-то находится заросший колодец. Туннель круто поворачивал, и когда путешественники преодолели этот поворот, перед ними предстало самое удивительное зрелище, какое только можно представить..

Не сговариваясь, они замерли «на пороге» огромной пещеры.

– Грибы! – слабым голосом произнесла Маргарет. Мягкое сияние знакомых шаров заливало нечто вроде чудовищных размеров лужайки исполинского леса, с той только разницей, то росла на ней не травка в рост человека, а какие-то иные, совсем фантастические формы растительной жизни. Самыми массивными и заметными были грибы. Уродливые «поганки» с коричневатыми зонтичными шляпками величиной с тележное колесо на тоненьких белых ножках высотой в восемь-девять футов чередовались с более пропорциональными «красавцами», чьи скользкие конусы были окрашены в желтый, красный и серый цвета. Среди похожих на колонны грибов росли огромные шары – кирпично-крас-ные, кремово-коричневые, белые – видимо, дождевики, достигшие гигантских размеров. Повсюду торчали разноцветные корни, стебли, усики – жирные, словно отъевшиеся анаконды, искривленные и согнутые усилиями найти свободное пространство. Какие-то плоды, которые, если бы не отбивающие аппетит цвета, можно было принять за кабачки, устилали землю между ножками грибов и громадными шарами. Царил хаос линий и форм, а сочетания цветов лишь усиливало это впечатление. Казалось, кисть обезумевшего художника оживила пейзаж внезапными легкими мазками, пурпурными, зелеными, красными и желтыми.

Увидев раскрытый от удивления рот Марка, Маргарет рассмеялась.

– Но это невероятно... Фантастика! – запротестовал он. Она кивнула.

– Знаешь, что это мне напоминает? Картинку из детской книжки, только техника более современная. Огромные поганки, под которыми жили гномы. В одной книжке был точно такой же.– Она показала на особенно наглый алый гриб в белую крапинку.– Но я никогда не думала, что увижу это в реальной жизни. Подойдем поближе.

Они отошли от твердой скалы, граничащей с плодородной землей, и с любопытством рассмотрели ближайший гриб. Марк открыл нож и проткнул его. Ткань оказалась довольно мягкой. Марк отрезал кусочек ножки и тщательно обнюхал его и помял в пальцах: резкий грибной запах, ткань волокнистая – не очень привлекательная еда.

– Все в порядке, это гриб,– признал Марк.– Если нам удастся найти что-нибудь горючее, мы сможем разжечь костер и приготовить поесть.

Они продвигались все дальше по опушке сверхъестественного леса.

– Похоже на подземную ферму, тогда все эти грибы съедобны... Но я бы поискал что-нибудь знакомое. Я слышал, что любые грибы можно есть, нужно только правильно их приготовить. Но определить, что значит правильно – вот в чем проблема!

Маргарет отпустила кошку на землю, и та бесстрашно устремилась вперед – в полушаге от людей, с любопытством обнюхивая каждую толстую ножку.

– Чем больше я смотрю на все это,– произнесла Маргарет,– тем меньше мне нравится. Сначала странный свет, затем немыслимый грибной сад. Если здесь ведутся горные работы, шахтерам должны доставлять провизию с поверхности. Вряд ли они согласятся есть эту дрянь. Разумеется, эти грибы выросли такими не сами по себе; их чем-то обработали. Только как они появились здесь?

Марк фыркнул. Ему уже надоело удивляться, и он готов был принять все, что предложит судьба. Сейчас перед ними оказалась еда, которая пополнит их скромные запасы. Вдалеке виднелся экземпляр, отдаленно напоминавший шампиньон. Огромный гриб стоял на краю поляны и его было легко срезать – разрубив толстую, белую ножку.

– Отойди подальше! – предупредил Марк.

Гигант с шумом упал. Шляпка отвалилась и отлетела. Марк подошел к ней и принялся отрезать пригодные к употреблению куски. Внезапно он услышал взволнованный голос Маргарет.

– Марк, я схожу с ума? Это же гном!

– Что?

Он развернулся и взглянул на нее. Маргарет одной рукой прижимала к себе пойманную Баст, а другой показывала на гриб, похожий на грязный пляжный зонтик. Сверхъестественное создание, подобного которому Марк никогда не видел, неподвижно стояло в тени и смотрело на него.

На фоне фантасмагорической растительности невозможно было определить габариты этого существа. Марк решил, что гном значительно меньше его самого. Голое тельце покрывала серо-белая, как грязный пергамент, кожа. Полное отсутствие пигментации свидетельствовало о том, что этому созданию солнечный свет не знаком. Тонкие жилистые ноги поддерживали недурной формы стройное тело; худые руки казались гибкими, словно лианы; голова формой напоминала бильярдный шар. Большую часть лица занимали глаза: странно неподвижные, как у ящерицы или лягушки; взгляд их – твердый, но словно потухший, безжизненный – придавал лицу выражение глубокой, непреходящей меланхолии. В памяти у Марка что-то шевельнулось; он был уверен, что где-то, или на картине, или в реальной жизни, он видел такие лица с печатью бесконечной печали.

– Смотри, вот еще один,– Маргарет показала чуть правее.

И Марк заметил еще одну фигуру, до сих пор незаметную, поскольку ее бесцветная кожа почти сливалась с окраской грибных стволов.

– И еще! Их дюжины! – добавила она.

Марк занервничал. Давно появились здесь эти гномы? Может, целые толпы сейчас крадутся к ним через грибные заросли? Он чувствовал силу этих темных, печальных глаз, следящих за малейшим его движением. Марк вопросительно взглянул на Маргарет. Она тряхнула спутанными кудрями.

– Не знаю, дорогой. Они ведь не кажутся очень опасными, правда? Возможно, им просто интересно...

Марк задумался. Эти жутковатые существа, должно быть, знают дорогу на поверхность, и их надо заставить ее показать. Вероятно, их намерения самые мирные, но лучше в этом убедиться. Марк вынул пистолет и удостоверился, что магазин полон.

– Нам лучше вернуться в туннель, так будет безопаснее,– сказал он, разворачиваясь.

Они успели сделать несколько шагов, когда услышали среди грибов шуршание. По невидимому сигналу бело-серые люди одновременно сдвинулись со своих мест. Марк, посмотрев через плечо, был поражен их количеством. Они появлялись в самых неожиданных местах и стали видимыми только благодаря движению.

– Беги! – крикнул он.

Послышалось шлепанье сотен босых ног, но путешественники уже замерли в относительной безопасности туннеля. Марк остановился, заслонив собой Маргарет, и повернулся лицом к преследователям. Пистолет его был угрожающе нацелен вперед. Очевидно, это оружие было знакомо гномам, потому что они остановились, как вкопанные. Марк попытался заговорить с ними по-английски.

– Мы хотим выбраться отсюда. Мы хотим подняться наверх,– сказал он, указав на потолок.

Серо-белые люди, числом более сотни, тупо и непонимающе смотрели на него. Он предпринял еще одну попытку. Показал сначала на себя, а затем вверх.

– Я... наверх,– с надеждой произнес он, но лица гномов оставались бесстрастными.

– Ах, проклятье!

Он гневно взглянул на них. Теперь, когда они вышли из-за грибов, стало легче определить их размеры: рост самого высокого достигал четырех футов шести дюймов, но многие были ему по плечо.

– Попробуй обратиться к ним по-французски,– предложил он Маргарет.

Девушка вышла из-за его спины, по-прежнему с кошкой на руках. Эффект был незамедлительным и потрясающим. Не успела она раскрыть рот, как маленькие человечки внезапно оживились. Сразу зажужжали голоса. Жестикулирующие руки показывали на нее. Она смущенно повернулась к Марку.

– Что?..– начала она.

– Осторожно! – Он резко оттащил ее назад.

Маленькие человечки ринулись к ним. Он проворно спустил курок, слепо стреляя в их тела. Промашки быть не могло. Обойма быстро закончилась. Несколько раненых кричали от боли. Звук выстрелов эхом раздавался в огромной пещере. Рев, поднявшийся после тишины, выражал одновременно ужас и тревогу. Неподвижные фигуры на земле до боли напоминали детские тельца. Марку стало немного не по себе, но он продолжал целиться в лица остальных, знаком приказывая им отступить. Маргарет перевела дыхание, и ее выдохи были скорее похожи на всхлипывания. Она заставила себя оторвать взгляд от упавших тел и в ужасе посмотрела на него.

– Ах, Марк, они мертвы! Ты... ты...

Он взглянул на нее, и она отшатнулась. В ее глазах застыл ужас.

– Но, Маргарет, мне пришлось...

– Так неожиданно,– бормотала она.– Так ужасающе неожиданно! Минуту назад они бежали, а сейчас... Ах, Марк, что ты наделал?

Марк отступил. Он хотел только остановить их. Казалось, на курок нажал кто-то другой... Ах, проклятье...

Человечки отошли назад. Их лица снова были бесстрастны. Возможно, он поступил слишком опрометчиво. Вероятно, как и подумала Маргарет, они не хотели причинить вреда. Но он не мог позволить себе поддаться на простые «вероятно».

Не переставая следить за гномами, Марк вставил в пистолет новую обойму. Человечки снова заговорили на своем странном наречии. Большей частью их внимание, казалось, было направлено на Маргарет, хотя время от времени они с опаской глядели на пистолет. Видимо, приняв некое решение, толпа образовала полукруг у входа в туннель. Марк кожей чувствовал, что они замышляют новый бросок. Одной обоймы будет маловато для стрельбы на сто восемьдесят градусов!

С дальней стороны туннеля ему, может быть, удалось бы их удержать. Он начал отступать назад, неотрывно глядя в их лица. Но серо-белые люди не шевелились. Он в замешательстве задал себе вопрос, что кроется за этими печальными, лишенными всякого выражения лицами.

Марк стоял в добрых тридцати ярдах от входа, когда они двинулись вперед. Его пистолет безжалостно палил. Свинец прореживал ряды наступавших. От оглушительных выстрелов в замкнутом пространстве у Марка звенело в голове. Он больше ничего не слышал и, естественно, не подозревал о топоте сотни босых ног у него за спиной.

Единственным предостережением послужил сдавленный крик Маргарет, но он раздался слишком поздно. Марк начал оседать под натиском странных серых существ. Пистолет выпал из руки. Тяжесть извивающихся тел выдавливала воздух из его легких. Маленькие кулачки вцепились в волосы и принялись бить его затылком о землю. В голове стояла адская боль. Мозг, превратившись в жидкую кашу, похоже, отказывался работать.

Часть вторая

Глава 1

Сознание возвращалось к нему постепенно. Первым, что почувствовал Марк, была знакомая, ослепительная головная боль. Он попытался вспомнить. Был взрыв; весь мир перевернулся; «Солнечная птица» тонет в море... Нет, это случилось давно. Неужели с тех пор ничего не произошло? Ценой нечеловеческих усилий он открыл глаза. Каждое веко, казалось, весило несколько фунтов и окаменело от отсутствия движения. А когда глаза открылись, он не смог как следует сосредоточиться. Сквозь дымку он увидел нечто серое, плавно кружившееся перед ним. Спустя пару секунд все успокоилось и стало яснее. Скала? Что-то знакомое...

Воспоминания нахлынули на него мощным потоком. Туннели, пещеры, фантастические грибы и маленькие человечки...

– Маргарет? – слабым голосом позвал он.

Марк повернул голову, стараясь найти Маргарет, но вокруг не было ни единого человека. Он лежал в пещере размером с обычную гостиную. В центре потолка висел сине-белый шар, похожий на те, что освещали туннели, только поменьше. Возле него на полу стояла чаша из хорошо отшлифованного камня, почти до краев наполненная водой. Он протянул руку, чтобы подвинуть ее поближе, но тут же остановился: рука была слабой и выглядела такой худой и изможденной, что он едва ее узнавал.

Прохладная вода подействовала на него благотворно. Он откинул голову на подушку и внимательно осмотрел помещение.

Пещеру, несомненно, кто-то пытался сделать пригодной для жилья. Возле стен были размещены низкие, похожие на кушетки холмики ткани; видимо, на одном из них он и лежал. Две маленькие подушки и толстая подстилка, изготовленные из странных телесного цвета полосок шириной в дюйм, отделяли его от ледяного пола. Для тепла и большего комфорта кто-то обмотал Марка длинным, синим шерстяным шарфом.

Унылую протяженность серых стен несколько скрашивали рисунки и картины, выполненные прямо по голому камню в три-четыре краски. Трудно сказать, чем пользовались люди, создавшие эти произведения, но качество рисунка – несмотря на грубость его исполнения – выдавало руку мастера: набросок грибного леса производил впечатление не менее сильное, чем пейзаж арабской деревушки. Все казалось весьма узнаваемым, хотя некоторые персонажи картин выглядели как-то необычно. Марк узнавал арабов, представителей белой расы и даже серых гнбмов, но вот другие мужчины и женщины... Он никогда не видел таких людей.

Марк провел ладонью по голове и обнаружил, что она перевязана. Что произошло после той битвы в туннеле? Он смутно вспомнил склонившиеся над ним лица и голоса, шепчущие какие-то ободряющие слова, но это были незнакомцы. А где же Маргарет? Надо ее найти...

Он сел и едва не застонал от боли. Голова просто раскалывалась на куски, затем, постепенно, утихла. Марк с трудом встал на ноги и прислонился к стене. В ногах чувствовалась такая слабость, что от малейшего движения он мог вновь осесть на землю. Ценой неимоверных усилий он сделал несколько шагов. Сил ему придавала лишь тревога за Маргарет.

Вход в пещеру был вырублен в форме дверного проема. Он вел в коридор, тускло освещенный и простирающийся в обе стороны. Справа еле слышно доносились чьи-то голоса, и Марк решил идти именно туда. Он прошел, вероятно, ярдов пятьдесят, но ему казалось, что это самое долгое путешествие в его жизни. Несколько раз он замирал, прислонившись к стене: слабость не позволяла ему ни дойти до цели, ни вернуться. Но всякий раз он усилием воли заставлял двигаться свои нетвердые ноги.

Наконец коридор привел Марка к пещере. Он стоял, глядя на мужчин и женщин, снующих от одного входа в туннель к другому. Он пытался позвать их, но его голос потерялся в шуме их шагов. И с людьми происходило что-то сверхъестественное... Казалось, Они плавали... Вся пещера качалась, словно в пьяном бреду. Внезапно колени его подогнулись. Пол пещеры поднялся и накрыл его.

Чьи-то руки помогли Марку сесть; что-то гладкое прикоснулось к его губам.

– Вот, выпейте.

Марк повиновался. Незнакомый напиток обжег горло. Открыв глаза, он сквозь туман рассмотрел' два бородатых лица, склонившихся над ним. Губы одного бородача шевельнулись:

– Что вы здесь делаете?

– Маргарет,– с трудом выдавил он.– Где она? Мужчины переглянулись.

– Все в порядке, приятель. Не волнуйтесь. Вы должны отдыхать. Как насчет того, чтобы вернуться?

Они помогли ему встать на ноги.

– Вы сможете идти?

Марк кивнул, но на первом же шаге его колени снова подогнулись. Тот, что был повыше, с легкостью поднял его и зашагал по коридору. Марк снова почувствовал, что лежит на кушетке, которую недавно покинул. Через неопределенное время его кто-то поднял. Человек, который его нес, протягивал две миски, одну с водой, другую с чем-то вроде пюре.

– Что?..– начал Марк, но человек помотал головой.

– Нет, сначала съешьте это. Потом поговорим. Марк выпил воды и принялся за пюре, у которого был земной запах, необычный, но не противный. Поглощая еду, он еще раз рассмотрел обстановку. Он снова находился в расписанной пещере, но на этот раз у него было три посетителя. Тот, который предложил еду, был высок, широкоплеч, в лохмотьях французской военной формы. Его руки и лицо, скрытое спутанной бородой, были испачканы сажей. Волосы, которые, должно быть, некогда считались белокурыми, были неуклюже обрезаны, скорее всего, ножом. Далеко на затылок сдвинута помятая кепочка.

Марк йеревел взгляд на следующего. Этот был потоньше и с редеющими волосами, обрезанными также грубо. Борода у него тоже была спутана, руки также грязны, но одежда другая. Лондонский модельер вряд ли узнал бы свое творение в этом тряпье, но лохмотья были высокого качества. Третьим был араб в бурнусе, в котором его владелец, казалось, прошел через военную кампанию. Это смутно напомнило Марку изорванные в битвах флаги, которые он видел в церквях.

Марк доел пюре, столь же грубое, как и все остальное, и отодвинул миску. Ему стало значительно лучше. В кармане он нашел пачку сигарет и предложил закурить новым знакомым. Трое посмотрели на него так, словно он сотворил чудо. Они закурили осторожно, с почтением.

– Ну, теперь, может быть, вы мне скажете, где Маргарет? – спросил Марк.

– Она была с вами? – поинтересовался крупный человек.

– Разумеется, со мной. Вы хотите сказать, что не видели ее?

Он вопросительно посмотрел на посетителей. Они помотали головами.

– Но она была со мной, когда меня ударили. Я должен ее найти.

Он попытался встать на ноги. Высокий поймал его за руку и снова посадил.

– Нет. Сидите пока. Вам много чего предстоит узнать. Например, что здесь не следует спешить.

– Но...

– Говорю вам, вы ничего не можете сделать. Во всяком случае, вы еще больны и некоторое время должны полежать. Поверьте мне, если ваша девушка сейчас в безопасности, она и будет в безопасности.

– Это правда?

– Конечно, правда.

Марк ему поверил. Человек говорил твердо, словно не сомневался в своих словах. Кроме того, сейчас Марк был так слаб, что никому не мог бы помочь. Он снова опустился на подушки и принялся рассматривать незнакомцев.

– Ради Бога, расскажите мне об этом месте. Я не знаю, где я и долго ли тут нахожусь.

– Ну, вы последний из пришедших, это могу сказать точно, хотя долго болели. Вы самый франтоватый из нас на этой свалке. Как вы сюда попали? Расскажите нам о себе.

Марк рассказал им свою историю в мельчайших подробностях. Первая часть, казалось, больше заинтересовала слушателей, чем рассказ о грибном лесе, и высокий подавлял очевидное для европейца желание часто перебивать. Некоторое время после рассказа Марка он молчал.

– Так вот в чем дело,– задумчиво произнес он.– Неудивительно, что бедные дьяволы так озлоблены. Значит, им пришел конец.

– И нам тоже,– сказал другой.

Араб лишь кивнул.

– Но что вы здесь делаете? – нетерпеливо спросил Марк.– Вы же американцы, так ведь? Так почему же французская форма?

– Кстати, мы забыли представиться. Я Джон Смит, по крайней мере, так меня звали в Легионе. Это Чарльз Гордон из Лондона, Англия, а это Махмуд эль Жиззах из самой забытой Богом дыры в пустыне. Гордон арх... арх... Ну, словом, он раскапывает вещи, которые больше никому не нужны. А чем занимался Махмуд, я не знаю, но он получил образование в самом шикарном месте Англии – Оксфордском колледже.

– Болтун,– неодобрительно пробормотал араб.

– Но что вы все здесь делаете?

– Просто живем.

– Но почему?

– Потому что, черт возьми, мы не можем делать ничего другого. Думаете, мы здесь для удовольствия?

Марк посмотрел на их бороды и лохмотья.

– Как долго вы здесь?

– А какое сегодня число?

Марк задумался. Вероятно, с тех пор, как он потерял сознание, прошло несколько дней, но дату крушения «Солнечной птицы» он помнил.

– Когда мы упали, было шестнадцатое сентября.

– Какого года, приятель?

Он уставился на собеседника.

– Одна тысяча девятьсот шестьдесят четвертого, разумеется.

– Значит, я здесь шесть лет.

– А я – семь,– сказал Гордон.

– А я – пять,– признался араб.

Марк вытаращил глаза. Он переводил взгляд с одного лица на другое, ища признаки розыгрыша.

– Семь лет! – Он уставился на Гордона.– Не может быть! Семь лет... Здесь, в этих пещерах?

Гордон кивнул и немного мрачно улыбнулся.

– Да, именно так.

– Но... я не понимаю. Должен же где-то здесь быть выход!

– Выходы есть... И, может быть, не один. Дело в том, что мы не можем их найти.

– Почему? Вы же нашли вход сюда?

– Вы тоже нашли, но вам же это не помогло, правда?

– Не могли же вы все спуститься сюда по водоворотам?

– Нет. На самом деле, проблема заключается в этих маленьких серых человечках. Они загнали нас в загон, как скот. Они даже не получили над нами преимущества. Скажем, легче вырваться из ада, чем из этого притона.

– Но не хотите же вы сказать, что мы здесь навсегда?

– Именно так...

– Но...

Марк снова почувствовал, что весь этот кошмар становится все страшнее и страшнее. Заключены в этой пещере до конце своих дней! Это фантастика, это не может быть правдой! Он повернулся к Гордону, разглядывавшему пейзаж арабской деревни.

– Это чистая правда,– спокойно заверил его араб.

– Это не может быть правдой! Должен же быть выход!

– Если бы кто-то когда-нибудь отсюда выбрался, это место стало бы известно! То, что оно остается тайным, означает, что никто никогда отсюда не выбрался!

Вмешался Гордон.

– Нет, это не так. Я верю в свою теорию, что...

– Да к черту все ваши теории,– перебил его Смит.– Даже если они верны, какой нам от них толк? Выбросьте их из головы! – Он вновь повернулся к Марку.– Чем скорее вы осознаете, что вы, я и все остальные заточены здесь навсегда, тем лучше для вас!

Выздоровление Марка было долгим. Иногда его раздражало, что он зря теряет время, и он начинал ворчать, Гордон делал все возможное, чтобы его успокоить.

– Во-первых, фраза «напрасная трата времени» здесь не имеет значения,– сказал он.– А во-вторых, вам вообще чертовски повезло, что вы выздоровели. Если честно, вы были в таком плачевном состоянии, оказавшись здесь, что мы не надеялись, что вы выживете. Попытка выбраться отсюда явно не пошла вам на пользу, вас просто избили! Так что, лежите спокойно и не волнуйтесь. То, что Смит называет «озлоблением», не пойдет вам на пользу!

Марк, как мог, старался следовать их советам и за последующее время хорошо узнал эту троицу. Ему пришлось изменить свои первые впечатления. Например, Смит не был таким закоренелым пессимистом, каким казался вначале. Он был полон надежд, хотя и утверждал обратное. За его утверждениями, что побег невозможен, не чувствовалось искренней уверенности; гораздо чаще это была защита, что-то вроде самоуспокоения, желания чтобы надежды не зашли слишком далеко. Однажды в момент непривычного откровения он признался:

– Если бы я не надеялся, что мы когда-нибудь выберемся отсюда, я бы уже давно расстался с жизнью; но, если я позволю себе слишком волноваться, то, вероятно, в один прекрасный день лишу себя жизни от полного разочарования. Большую часть времени я ожидаю худшего; хорошо, что этого не происходит!

Несложная теория Смита заключалась в том, что не надо искушать богов. Так обычно берут зонтик, чтобы заставить светить солнце, или путешествуют с двумя запасными колесами, чтобы избежать прокола. Его попытки блефовать с судьбой говорили о том, что он полон надежд куда больше остальных.

Гордон уже дошел до того состояния, когда мирятся с неизбежным. Только твердая вера в свои теории, которых, как обнаружил Марк, было много, мешала ему оставить мысль о возвращении. Но все равно он, похоже, не впадал в отчаяние, которого так боялся Смит. Гордон нашел силы отвлечься от окружающей обстановки и погрузиться в свою чисто условную жизнь, без которой был бы совсем одинок. Иногда он впадал в глубокое уныние, но часто даже случайное слово выводило его из апатии. В глазах вдруг загорался огонь возбуждения, худое лицо оживлялось, словно с него срывали маску, и через несколько мгновений он с жаром разглагольствовал, защищая собственные теории, иногда казавшиеся разумными, а иногда – чистой фантазией. Большей частью его речи, казалось, не вызывали у Смита ни малейшей реакции; хотя иногда Смит улавливал в потоке слов практическое предложение и с удовлетворением цеплялся за него.