Текст книги "Быстрее света"

Автор книги: Джон Мередит Лукас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Джон Лукас
Быстрее света

Глава 1

Потом уже Джейсон Блэк сообразил, что инопланетяне его похитили исключительно по вине советников по сокращению штатов, которые нагрянули в лабораторию с утра пораньше. Сотрудники еще только подтягивались к зданию, как в ворота лабораторного комплекса въехала целая кавалькада прокатных автомобилей. Не выкинули бы в тот день Джейсона с работы, они с Алекс не набрались бы до потери пульса и не стали бы легкой добычей кружившего над Британией НЛО, экипаж которого тщетно пытался понять хоть что-нибудь в перехваченных телепередачах. Вот инопланетяне и решили: чем самим ломать головы, лучше захватить какого-нибудь аборигена, и пусть объяснит им, что здесь к чему.

Советники обосновались в административном корпусе и засуетились со своими лэптопами над личными делами сотрудников. Джейсона вызвали первым – позвонили из отдела кадров и сообщили, что с ним желает встретиться некий Стив. Этот загадочный Стив оказался американцем лет тридцати, этаким мускулистым крепышом с ежиком коротких волос.

– Спасибо, что пришли, – произнес он, обменявшись с Джейсоном рукопожатием. – Пожалуй, лучше всего будет начать с рассказа о том, чем вы здесь занимаетесь.

– Я – клерк, занимаюсь регистрацией документов, – начал Джейсон. За исключением последних нескольких недель, когда все исследования в лаборатории по указанию страховой компании прекратились, его главная производственная задача состояла в получении бесконечного потока компьютерных распечаток и прочих бумажных шедевров, которые выдавали на-гора ученые. Работенка была непыльная, если не считать тех нечастых и забавных случаев, когда кому-нибудь приходила в голову нелепая мысль вновь разыскать какой-нибудь документ, доверенный попечительству Джейсона. А главное, в отличие от незавидной доли большинства его односельчан она не требовала от него вставать ни свет ни заря или перевозить на тележке тяжеленные мешки с удобрением по покрытому утренним ледком крестьянскому подворью. Так что эта работа вполне его устраивала. – А что?

– А ничего, – ответил Стив, глянув на блокнот с канцелярскими зажимами. – Я просто вступаю с вами в контакт. Пытаюсь сделать так, чтобы вы не испытывали никакой неловкости. Честно говоря, меня не слишком интересует, что вы мне ответите! – И он одарил Джейсона дружелюбной белозубой улыбкой. – Боюсь, что нам придется освободить вас от выполняемых вами обязанностей. Ничего личного, просто вы нам больше не нужны, и мы не желаем расходовать на вас деньги и испытывать неудобства, связанные с вашим дальнейшим пребыванием в лаборатории. Оставшуюся часть утра вы можете посвятить сбору ваших личных вещей, и больше мы с вами не увидимся.

С этими словами Стив откинулся на спинку кресла и испытующим взглядом уставился на Джейсона.

– Понятно, – выдавил из себя тот. Последние два месяца он предполагал, что такое рано или поздно случится, особенно после того, как кто-то из уборщиков открыл окно в запретной зоне лаборатории и выпустил на волю, навстречу теплому летнему воздуху, некое количество тли. Насекомые унесли с собой один из растительных вирусов, над которыми вдохновенно колдовали молодые талантливые генетики. – Я надеялся, что вы сообщите мне это печальное известие в более мягкой форме.

– Любопытно, – заметил Стив. – А как бы конкретно вы хотели, чтобы я это сделал? Каких слов вы от меня ожидали?

– А к чему такой вопрос? – полюбопытствовал Джейсон.

– Мы проводим эксперимент по апробации методик увольнения лишних работников, – пояснил Стив. – Вот, например, на этой неделе мы ведем себя бесцеремонно и слегка агрессивно с одной половиной увольняемых и сентиментально и слезливо – с другой. Затем измеряем эффект психологического воздействия на каждую из групп: сколько из них попытаются подать на нас в суд за несправедливое увольнение, сколько будут грозить самоубийством, сколько просто тихо пойдут себе, и так далее. Чем больше мы узнаем в результате подобного исследования, тем эффективнее действуем в дальнейшем.

– А я, стало быть, оказался в той группе, с которой обращаются бесцеремонно и слегка агрессивно?

– Нет, в той, с членами которой устанавливается открытый и доверительный диалог. Вот поэтому-то я вам все так открыто и доверительно объясняю и хочу услышать, что вы скажете.

– Я вряд ли вам что-нибудь могу сказать полезного, – ответил Джейсон.

– А вы просто сообщите мне вашу самую первую реакцию, – попросил Стив. – Что вы думаете насчет того, что лишились работы?

– Не знаю, – откровенно признался Джейсон. – Все-таки это несправедливо – всех выгонять из-за одной мелкой ошибки. Ошибки, которая могла привести к уничтожению глобальной экосистемы, но все же всего одной ошибки.

О том, что вирус выпущен на свободу, Джейсон узнал на следующее утро, когда на вертолете прибыла группа из специальной спасательной службы. Один из прибывших собрал весь лабораторный персонал и объяснил ситуацию. Он много и долго рассуждал о разумной предосторожности и минимизации риска, о связях с общественностью и о том, как важно избежать паники. Профессиональная улыбка ни разу не сошла с его лица, однако после его слов Джейсона не покидало неприятное ощущение, что последует что-то очень и очень нехорошее.

Три следующих дня в округе кишели военные, привезенные с армейских баз всей восточной Англии, сжигая малейшие следы всякой растительности в радиусе восьми миль вокруг лаборатории. Они спалили весь урожай зерновых и выкорчевали столетние живые изгороди все до единой. Они установили на дорогах блокпосты и всех, кто выезжал за пределы запретной зоны, опрыскивали гербицидами. Они обошли один за другим все дома, сровняли с землей грядки, ликвидировали сады и конфисковали все комнатные растения в горшках. Тем жителям деревушки, кто пытался протестовать, доблестные воины пригрозили арестом на том основании, что безупречно подстриженные лужайки и призовые бегонии теперь представляют собой биологическое оружие, хранить которое запрещено международным правом.

Несмотря на все усилия сотрудников специальной спасательной службы, через считанные часы возле лабораторного комплекса уже торчали журналисты из газет и с телевидения. По четвертому каналу сообщение о чрезвычайной ситуации транслировалось в качестве главной новости целых три вечера подряд. Для объяснения возможных последствий утечки вируса в телестудии собрали массу ученых и торговцев смертью. С мрачноватым воодушевлением приглашенные расписывали, как поля и леса на всем земном шаре могут превратиться в безжизненную пыль, рассуждали о грядущем коллапсе экономики и массовом голоде, а также о возможной гибели всего рода человеческого.

Неудивительно, что рухнули акции хай-тековской корпорации «МетаБейз», которой принадлежала злосчастная лаборатория. Председатель и исполнительный директор корпорации в открытую спорили на телеэкране, кому принадлежала идея строительства лаборатории, а затем и вообще скрылись из страны, оставив нескольких незадачливых служащих из отдела по связям с общественностью отдуваться за их грехи и отвечать на потоки общественного негодования. К тому времени, когда министр обороны объявил, что утечка вируса надежно ликвидирована, «МетаБейз» уже прекратила свое существование – ее поглотила частная американская компания под названием «Глобал Системз».

– Честно говоря, – произнес Стив, – случай с вирусом здесь ни при чем. «Глобал Системз» – современная компания, а современные компании предпочитают не тратить деньги на наемных служащих. Да и зачем, если можно перевалить всю работу на директоров и акционеров?

– Но ведь в этом нет никакого смысла, – неуверенно проговорил Джейсон. – Компании ведь только для того и существуют, чтобы использовать наемный труд?

– Э нет, дружище, ушли в прошлое те времена, – возразил Стив. – В этом мире все меняется, слава чудесам компьютерных технологий! Зачем платить за хранение пухлых стопок бумажных документов, если их содержание можно уместить на дискету размером с пачку сигарет? Зачем выбрасывать кучу денег за аренду зданий под офисы, когда совещания можно проводить, находясь на противоположных концах света? Зачем нести расходы по оплате услуг людей, если вместо них ту же самую работу могут более эффективно выполнять машины?

– Так чем же тогда занимается ваша хваленая «Глобал Системз», если ей не нужно арендовать здания и нанимать служащих?

– «Глобал Системз» предвидит времена, когда крупная многонациональная корпорация станет чисто абстрактной сущностью. Чем-то, состоящим лишь из юридических соглашений и компьютерных кодов. Ничего другого в ней больше не будет. Ничего материального. Полная свобода от рамок пространства. Будущие владельцы саму реальность считают устаревшим понятием и стремятся освободиться от нее. По их мнению, реальность больше не отвечает интересам бизнес-сообщества.

– Ну прямо-таки научная фантастика! – воскликнул Джейсон. – Безумная научная фантастика!

– Отнюдь. Все это имеет здравый, деловой смысл, – поправил его Стив. – Вспомните, например, о том, что сами деньги являют собой практически полностью абстрактную сущность. Их физические проявления – например, лежащие в ваших карманах монеты и банкноты, – по своей сути крайне нерелевантны. Но если есть нечто такое, на что всегда можно положиться, так это на тонкий нюх крупных корпораций. Уж они-то всегда учуют, где эти деньги находятся и на чем их можно сделать.

– Но вы до сих пор так и не сказали, чем собирается заниматься эта ваша полностью абстрактная корпорация «Глобал Системз».

– Она намеревается оказывать новые и абсолютно абстрактные услуги другим абсолютно абстрактным корпорациям, – ответил Стив. – Вполне естественно, что пока никто не понимает, что это будут за услуги. – С этими словами советник подался вперед и понизил голос до доверительного шепота. – Я как-то раз встречался с главой их отдела по разработке глобальной стратегии. Потрясающая личность, настоящий провидец! Он уже более восьми лет ни с кем не разговаривает. Он вообще ни с кем не общается. Все существующие языки, по его мнению, безнадежно засорены давно устаревшими понятиями. Он поклялся хранить молчание до тех пор, пока не найдет новый язык, достаточно чистый для того, чтобы описать, чем станет в будущем корпорация «Глобал Системз».

– И как продвигаются поиски языка?

– Трудно сказать. Суть его задачи такова, что никто не сможет понять, что он делает, пока он не закончит работу. Но ведет он себя более чем уверенно.

– Судя по тому, что вы рассказали, недурная работенка. Может, мне предложить себя на должность начальника отдела глобальной стратегии?

– Может, и стоит. Все равно вам какая-то работа нужна.

– Так что, всех уволили или только меня одного?

– Вообще-то уволят всех. Лабораторию закроют, затем подвергнут полной дезинфекции и превратят в роскошный туристический центр. Это одно из условий нашей внесудебной договоренности с местными жителями.

– Я даже не слышал ни о какой внесудебной договоренности. Знаете, очень многие до сих пор возмущаются.

– Да, конечно, недобрых чувств по-прежнему хватает, – согласился Стив. – У нас, например, довольно прохладные отношения с местным садоводческим обществом. Но они наверняка наладятся. Время – великий лекарь, и каждый будет щедро вознагражден. – Стив вновь белозубо улыбнулся. – Может быть, вы хотите узнать что-нибудь еще?

– Нет, – ответил Джейсон, неуклюже поерзав на стуле. – Пожалуй, нет.

– Тогда я вас больше не задерживаю, – произнес Стив и вернулся к записям в блокноте.

Вот так всего через двадцать минут Джейсон Блэк сдал пропуск охраннику на воротах лабораторного комплекса и остановился на мгновение, обиженный и озадаченный, со своими немногими пожитками в пластиковом пакете и неожиданно щедрым чеком выходного пособия в кармане. Остановился и задумался, куда девать этот неожиданный свободный день.

Лишь немногие независимые наблюдатели когда-либо занимались изучением поведения человеческих существ, которое в большинстве своем по-прежнему остается малопонятным и часто сбивает с толку. Например, людям свойственно, столкнувшись с трудностью или угрозой, вести себя более чем странно: они стараются категорически игнорировать неприятную вещь или побыстрее предать ее полному забвению. Не вполне ясно, какую практическую пользу они извлекают из подобного умения, однако ни одна другая раса не в состоянии соперничать с землянами в этом искусстве. Даже такие серьезные вещи, как неизбежность смерти или тот факт, что жители Земли стремительно разрушают собственные экосистемы, от которых зависит их выживание как биологического вида, могут долгие годы полностью игнорироваться. В минуты великого стресса, когда эта врожденная способность избегать столкновений с реальностью начинает давать сбой, ее можно подкрепить таким простым средством, как нажраться до потери сознания.

– Спасибо, – произнес Джейсон, отодвигая в сторону пустой бокал и устраиваясь поудобнее в жестком бугристом кресле паба «Собака и коза». – Надо бы добавить. Пинту сидра, пожалуйста!

Только что он неожиданно встретил свою старую знакомую Алекс Мерчент, покупавшую в деревне продукты. В этот день у нее оказался выходной, и Джейсону не пришлось долго ее уговаривать пропустить вместе с ним стаканчик в знак сочувствия свалившемуся на него горю.

– Все-таки это чертовски несправедливо, – вздохнул Джейсон. – Я с самого окончания школы на них пахал, почти восемь лет. Уж могли бы в ответ проявить какую-то лояльность.

Алекс что-то уклончиво хмыкнула, и они вместе вошли в бар.

– Не понимаю, чего ты так убиваешься, – заявила она Джейсону, когда вернулась к нему, неся две кружки. – Ты же все эти годы ныл, будто работа у тебя просто невыносимая. Такая же интеллектуальная и духовно обогащающая, как реклама на пачке кукурузных хлопьев. Ты сам это говорил. Ну так вот тебе шанс попробовать чего-нибудь другого.

– Пр-р-равильно ты говоришь, – отозвался Джейсон. – Я-то себе другую работу всегда найду.

Перед ним уже стояла четвертая пинта, и мир становился дружелюбнее и добрее.

– Вот и молодец. И вообще хорошо, что твою контору закрывают. Как-нибудь обойдемся без такой вот военно-промышленной высокотехнологичной смерти в нашей деревушке.

– А как твоя работа? – полюбопытствовал Джейсон.

– Хуже некуда, – ответила Алекс. Она перепробовала почти все работы, доступные неквалифицированной двадцатитрехлетней девушке из маленькой английской деревушки, и ни одна ей не понравилась. Все это лето она проработала официанткой в чайной, продавая случайным туристам засохшие пирожки по заоблачным ценам. Сейчас на дворе стоял октябрь, и Алекс нашла себе работу регистраторши в кабинете врача. – Этот доктор Пламмер – настоящий фашист. Я ведь всего-то и делала, что советовала пациентам подумать, не лучше ли им воспользоваться средствами нетрадиционной медицины. Ему бы следовало быть мне благодарным, что у него уменьшилась рабочая нагрузка, а он гляди как взъерепенился. Вопиющий непрофессионализм с моей стороны, как он выразился. Послушать его, так я, выходит, подвергаю опасности жизнь пациентов, советуя им отправлять в унитаз все прописываемые им таблетки. Он, видите ли, не собирается терпеть, чтобы молодая самоуверенная особа подрывала его авторитет, – ни больше ни меньше. – Алекс печально встряхнула головой, выражая свое недовольство несправедливостью окружающего мира.

– Сегодня вечером куда-нибудь идете с Саймоном? – поинтересовался Джейсон. Саймон был нынешним бойфрендом его собеседницы и потому в некоторой степени больным вопросом. Несколько лет назад Алекс отвергла романтические поползновения Джейсона в свой адрес на том основании, что он якобы неотесанный пьянчужка, у которого на уме исключительно выпивка с приятелями. Это было некоторым преувеличением даже в то время, особенно если принять во внимание ту регулярность, с которой Алекс саму приходилось транспортировать домой в полувменяемом состоянии, вызванном воздействием винных паров. Горечь неразделенной симпатии нисколько не облегчал и тот факт, что в последующие годы в числе новых друзей Алекс трезвенников не было вообще. Это было единственное, что омрачало их дружбу, то самое, о чем у Джейсона никогда не хватало мужества спросить ее.

– Нет, – ответила Алекс. – Строго между нами, я уже начинаю кое-что подумывать относительно Саймона. Опять та же самая старая история. Не успеет меня привлечь какой-нибудь мужчина, которого отличает сила, решительность, уверенность в себе, равнодушие к чужому мнению, стоит мне начать с ним встречаться, как именно эти черты его характера начинают меня ужасно раздражать. – Девушка вздохнула. – И вообще Саймон всю эту неделю работает сверхурочно. Там у них что-то вроде конгресса торговцев канцтоварами.

Саймон работал барменом в отеле одного сонного курортного городка на побережье поблизости.

– Не бери в голову, – успокоил ее Джейсон. – У тебя же через несколько дней намечается вечеринка.

Действительно, через несколько деньков Алекс исполнится двадцать четыре, и она шумно отпразднует свой день рождения, на который уже пригласила человек шестьдесят друзей. Они как сельди в бочку набьются в ее крошечную съемную квартирку на окраине деревушки.

– Верно, – согласилась Алекс, слегка воспрянув духом.

– А пока что, – заметил Джейсон, – надо бы выпить как следует.

– В самую точку, – отозвалась Алекс, наградив его дружеским боксерским тумаком в плечо. – Давай-ка, старина, ради общей пользы, ступай и принеси еще выпивки!

– Будем здоровы! – воскликнула она, когда Джейсон вернулся с новой порцией горючего. – Кто допьет последним, ставит следующий!

Когда они вышли из бара, стрелки часов показывали почти полночь. Никого из знакомых с машиной поблизости не оказалось, и пришлось на своих двоих топать в деревню по извилистой, неосвещенной дороге. Стояла спокойная, ясная, холодная ночь.

– Тебе не кажется, что мы выпили лишнего? – спросила Алекс после того, как они прошли часть пути.

– Выпили лишнего? – переспросил Джейсон. – Это терминологическое противоречие.

– И опять ты прав, – ответила Алекс. – Только лучше было бы, если бы земля не крутилась под ногами так сильно, а то меня тошнит. И ноги меня совсем не слушаются. Мне от них только одно нужно: чтобы прямо шагали. Я же не требую от них чего-то невозможного, правда, Джейсон?

– Это точно, – отозвался тот. – Это ведь их работа, в конце концов! Ты с ними построже.

Ни он, ни Алекс не заметили очертаний крулленского космического корабля, прекрасно различимого в виде темного пятна на фоне ярких звезд.

– Ой, держи меня! – воскликнула Алекс. – Кажется, я падаю!

Джейсон успел подхватить ее, и они оба одновременно пошатнулись. У обоих были закрыты глаза, а мысли заняты одним – как бы не грохнуться на землю или не сблевать.

– Что такое? – удивилась Алекс, когда ее короткое забытье внезапно прервал яростный порыв ветра, бесстыдно взметнувший ей полы ее пальто. – Где мы? Куда это подевалось небо? – спросила она, старясь тщательно выговаривать слова. Теперь космический корабль висел прямо над ними не выше пятидесяти футов – абсолютно черный и безмолвный. Огромные искривленные обводы корпуса полностью закрывали луну и звезды. Алекс прищурилась и посмотрела вверх, изо всех сил пытаясь разглядеть, что же это такое черное опускается на нее с небес.

– Там вверху что-то непонятное! – воскликнул Джейсон. – Эх, разглядеть бы получше, что это за хренотень!

В следующее мгновение на них обрушился настоящий поток слепящего белого света. Стала видна каждая деталь подбрюшья повисшего над головой звездолета. Он был тускло-бурого оттенка, с бугристой поверхностью явно органического происхождения.

– Чертовы американцы! – рявкнул Джейсон, пригрозив кулаком неопознанному летающему объекту. В гневе, вызванном алкоголем, он совершенно забыл, что ближайшая военно-воздушная база США уже более десяти лет как закрыта. Но даже и в те дни, когда американцы ею активно пользовались, у них не было привычки летать над сонными деревенскими улочками на огромных инопланетных звездолетах.

– Он сейчас что-то сделает! – сказала Алекс.

В брюхе летательного аппарата открылось небольшое круглое отверстие. Совершенно неожиданно, без всякого предупреждения оттуда хлынул мощный пучок голубого света, и в следующий миг Джейсон и Алекс лишились сознания.

Глава 2

Очнувшись, Алекс и Джейсон обнаружили, что лежат на полу дешевого гостиничного номера. Их с любопытством рассматривал какой-то человек средних лет. Было что-то мучительно знакомое в его загорелом мясистом лице и небрежной и дорогой одежде.

– Кто вы такой? – требовательно осведомился Джейсон, торопливо поднимаясь на ноги. – И где мы, черт побери, находимся?

– Приветствую вас! – произнес незнакомец, снимая с глаз солнечные очки и засовывая их в нагрудный карман мятого льняного пиджака. – Меня зовут Бентли, а вы находитесь на борту космического корабля «Далекая звезда», уходящего от Земли со скоростью, близкой к скорости света.

– То есть как это – космического корабля? – возмутился Джейсон. – Так вы утверждаете, что вы инопланетянин?

– Совершенно верно, – подтвердил Бентли. – Я родом с планеты Крулл, которая находится на самом дальнем от вашей планеты краю Галактики, хотя прошло уже много лет с тех пор, как я последний раз там был. Я – ученый-исследователь, отправленный «Универсальной торговой корпорацией» для изучения ранее неизвестных звездных систем на внешних границах Галактической Империи. Сейчас я сильно выбился из графика, так что, если мы с вами поладим, я буду вам крайне признателен.

– Но какой же это космический корабль? – запротестовал Джейсон, указывая на пожелтевшие обои и дешевый вытертый ковер на полу. – Все это так неряшливо, так неуютно!

– Мне обидно слышать такие слова, – ответил Бентли. – Я приложил немало усилий, чтобы создать эту обстановку. Все, что вы сейчас видите и ощущаете, – не более чем иллюзия, цель которой – создать привычную для вас среду обитания и успокоить вас.

– А зачем вам нужно было помещать нас в дешевую гостиницу, чтобы мы успокоились? – спросила Алекс.

– Потому что это, я надеюсь, привычная для вас обстановка. Во всяком случае, более привычная, нежели интерьер крулленского исследовательского космолета.

– Я что-то не уверен, что все правильно понял, – пробормотал Джейсон, не проявляя особой охоты отвечать на вопросы. – Вы больше похожи на лощеного пижона-телеведущего, чем на крулленского ученого-исследователя. Слушайте, я точно где-то вас уже видел. Нас, случайно, не снимают сейчас для какой-нибудь жуткой дневной телепередачи?

– Не смешите меня. Мне казалось, что я вам уже все объяснил. То, что вы сейчас видите, – это не моя настоящая внешность. Это – лишь грубое факсимиле человеческого тела, рассчитанное на то, чтобы вы спокойно воспринимали меня. Оно основано на отснятом вашими телеоператорами материале, который мы перехватили из вашего же телевизионного эфира. Так что совершенно неудивительно, что моя внешность кажется вам столь знакомой. А теперь мне хотелось бы задать вам ряд вопросов, касающихся вашей планеты.

– Если даже на краткий миг предположить, что вы говорите правду, мне все равно представляется несправедливым страдать от всех неудобств, вызванных похищением пришельцами из космоса, и не иметь возможности увидеть, как они выглядят на самом деле, – заявила Алекс.

– Будь по-вашему, – произнес Бентли.

В следующее мгновение он начал меняться прямо на глазах. Через несколько секунд человек полностью исчез, сменившись забавного вида насекомоподобным существом. Рост его достигал примерно шести футов. Бентли, как и прежде, стоял на двух ногах, однако теперь туловище у него было округлым, черным и лоснящимся. Он напоминал огромного жука с длинными и тонкими конечностями, покрытыми слоем хитина. Своей осанистой внешностью он чем-то неудержимо напоминал Алекс Джека Пламмера, деревенского доктора, чье чопорное самолюбование последние несколько месяцев уже сидело у нее в печенках. Конечно, у Джека Пламмера было всего две руки и два глаза, тогда как представшее пред ними существо могло похвастаться шестью костлявыми верхними конечностями и четырьмя немигающими глазами, каждый из которых состоял из примерно тысячи зеркальных граней-фасеток. Тем не менее сходство было просто поразительным.

– А где это вы научились так здорово говорить по-английски? Если, конечно, вы готовы ответить на этот вопрос, – недоверчиво поинтересовался Джейсон.

– Пожалуй, на это умение я не смею претендовать, – ответил Бентли, указывая на маленькую красную коробочку, прикрепленную к поясу.

Она напоминала портативный плеер для компакт-дисков, столь любимый бегунами-джоггерами. На ней был хорошо различим искусно выполненный орнамент из взаимопересекающихся кругов, в котором девяносто девять процентов разумных обитателей Галактики мгновенно узнали бы логотип «Универсальной торговой корпорации». Поскольку Алекс и Джейсон были родом из столь примитивного мира, что «Корпорация» торговала с ними исключительно тайно, то они попадали в один процент невежд.

– Наши компьютеры изучили языки, используемые в ваших телепередачах, и запрограммировали их в этом переводческом модуле, – продолжал насекомоподобный Бентли. – Должен все же вас предупредить, что, как явствует из моего опыта, результаты часто получались просто плачевные. Чтобы загнать в машину каждый из языков, необходима колоссальная и кропотливая работа по отладке. Так что не слишком удивляйтесь, если обнаружите, что я говорю нечто ходульное или частично непонятное.

– Что вы, какие могут вопросы, – вежливо пообещал Джейсон.

– Отлично, – сказал Бентли. – А теперь я снова вынужден настоять на том, что нам пора начинать. «Универсальная торговая корпорация» назначила мне для исследования сорок тысяч звездных систем, и я не в праве тратить так много времени на всего лишь одну.

– А что это за корпорация, о которой вы все время говорите? – подозрительно спросила Алекс. – Что ей нужно от нашей Земли?

– «Универсальная торговая корпорация» – крупнейшая и, что важнее всего, самая коммерчески успешная организация во всей Галактике из всех когда-либо известных, – объяснил Бентли. – Это галактическое исследование организовано ею для выявления всего для нее интересного и полезного. Великие произведения искусства, загадочные инопланетные артефакты, экзотические формы жизни, планеты исключительной природной красоты. Короче говоря, все, что достойно сохранения. Думаю, в вашем мире вряд ли существует нечто хотя бы отдаленно подобное этому? В вашем мире, именуемом Землей?

– Так вы хотите знать, известно ли нам о чем-то, что достойно сохранения? – ощетинилась Алекс. – На Земле существуют миллионы биологических видов, миллиарды отдельных живых человеческих существ. Все они бесценны и безоговорочно достойны сохранения.

– Это ваше мнение, – возразил Бентли. – Однако в Галактике бесчисленные миллиарды миров, и, честно говоря, спустя какое-то время их уже перестаешь различать. И все же мне не хотелось бы создать у вас впечатление, будто я настроен предвзято. Я вполне готов признать вероятным, что на вашей маленькой планете может оказаться нечто достойное внимания. Прежде чем покинуть Землю, мы захватили с собой ряд предметов, показавшихся нам многообещающими, и я надеюсь, что вы поможете нам с ними разобраться.

– А почему вам приспичило расспрашивать нас, если вы сами такие умные? – задала вопрос Алекс. – Почему не можете сами все выяснить?

– Ваша культура показалась нам самой непонятной из всех, – признал Бентли. – Например, несмотря на изнурительный компьютерный анализ десятков тысяч часов ваших телевизионных передач, мы до сих пор имеем лишь самое смутное представление, до какой степени они приукрашивают вашу жизнь, а до какой – способны соответствовать истине. Именно поэтому мы и предприняли столь необычный шаг, захватив вас как живые образцы – с тем, чтобы подвергнуть непосредственному допросу. Кстати, вы супружеская пара?

– Нет, – ответила Алекс, сердито посмотрев на насекомовидного инопланетянина. – Мы не супруги.

– Вы сказали, – с изрядной долей беспокойства в голосе произнес Джейсон, – что ищете то, что, на ваш взгляд, достойно сохранения. Сохранения от чего?

– В настоящий момент «Универсальная торговая корпорация» занимается созданием новой, искусственной вселенной, – пояснил Бентли. – Вполне естественно, ее руководство желает, чтобы эта вселенная была столь же разнообразна и привлекательна, как и старая, ныне существующая. «Корпорация» платит нам за то, чтобы мы определили и отобрали самое лучшее, что имеется в Галактике, с тем, чтобы перенести все это в новую вселенную прежде, чем она будет сдана в эксплуатацию.

– А зачем вообще нужно создавать искусственную вселенную? – недоверчиво поинтересовался Джейсон.

– Чтобы обойти все мелочные ограничения, имеющиеся в реальной, – ответил Бентли так, будто ответ был очевиден. – Самое печальное в нынешней вселенной, хотя и, бесспорно, разумное с технической точки зрения, что в ней не предусмотрены никакие нужды современного предпринимательства. В том, что касается интересов «Корпорации», она давно устарела. Новая вселенная будет иметь безгранично более удобные законы физики, более низкие ставки подоходного налога и совершенно новый диапазон вариантов розничных продаж.

– И чем же вам не нравятся существующие законы физики? Что вас в них не устраивает?

– Ну, например, невозможность путешествовать со скоростью, превышающей скорость света! Вы даже представить себе не можете, насколько это раздражает поистине могущественных людей. Представьте себе, что вы – представитель высшего руководства пангалактической корпорации и хотите отдать какое-то распоряжение своим служащим. Для того чтобы сообщение достигло самого дальнего края Галактики, потребуется восемьдесят тысяч лет. Не только вы сами к этому времени будете уже давно мертвы, но и любой язык, на каком вы составили это сообщение, окажется мертвым языком. И это не единственная техническая проблема. Большинство исполнительных директоров согласны, что трех измерений пространства недостаточно, а закон сохранения массы-энергии – совершенно бесполезен. Лучше всего будет выбросить абсолютно все за ненадобностью и начать с нуля.

– Насколько я вас понимаю, вы хотите сказать, – начала Алекс, – что те бесценные предметы, которые вы похитили у нас на Земле, отправятся прямиком в чью-то частную вселенную, чтобы ими могла воспользоваться кучка больших шишек вашей корпорации?

– Если их качество нас удовлетворит, то да, – ответил Бентли. – Иначе мы просто выбросим их на свалку где-нибудь на задворках глубокого космоса.