Текст книги "Шаманские техники личностных изменений. Опыт превращений"

Автор книги: Джон Перкинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 10
НЕИЗБЕЖНОЕ ПРЕВРАЩЕНИЕ

Мы въехали в горы на западе Явы. Мой шофер-переводчик работал на министерство энергетики; он рассказывал о своей стране, и было очевидно, что его гордость за земляков искренна. Чем выше в горы мы поднимались, тем больше я слышал в его голосе энтузиазма.

– Боги создали это место, – сказал он мне, – чтобы смертные могли вообразить себе рай.

Он привез меня в маленькую деревушку, где босоногие мальчишки гоняли мяч по улице прямо перед джипом, как будто приглашая поучаствовать в игре. Когда я наклонился к открытой дверце, чтобы сделать пару фотографий, один схватил мяч и, уперев руки в бока, прокричал по-английски с сильным акцентом: «Меня зовут Джон Уэйн!»

Мы поехали дальше, и я сказал шоферу, что эти дети, должно быть, очень бедные.

– Я яванец, – сказал он, выпятив грудь. – Я тоже вырос недалеко отсюда. У этих мальчиков нет денег, но они не бедны. Я знаю. Как может кто-то, живя в этой стране, считать себя бедняком? Все дело только в твоем восприятии богатства. Мы, яванцы, хорошо знаем все эти трюки, которые может проделывать восприятие.

Яванские дети. ФОТОГРАФИЯ АВТОРА

Яванская мать и ребенок. ФОТОГРАФИЯ АВТОРА

Его слова заставили меня вспомнить ту ночь, когда я увидел театр теней. Я пересказал ему слова молодого человека, который беседовал со мной о перспективе, и рассказал, как та философия повлияла на меня.

– Да, да, – сказал он со смехом. – Ты учишься у нас. Видишь? Я спросил его, знакома ли ему идея превращения. – Чтобы яванец не знал о превращении? Здесь это часть жизни. Мы говорим, что все есть иллюзия.

– У нас тоже есть подобная поговорка. Но мы говорим чуть иначе: «Все иллюзия, кроме смерти и налогов».

Он засмеялся. – Мы, яванцы, можем согласиться с частью про налоги, но не про смерть. Что реального в смерти? Это всего лишь еще одно превращение, которое предстоит каждому.

Это поразило меня. – Какая мысль! – Что смерть – это иллюзия? – Нет, что это превращение, которое предстоит каждому, – повторил я его слова, поражаясь красоте и глубине формулировки, – ты действительно в это веришь?

– Конечно. Смерти не существует. Мы просто совершаем переход – принимаем новую форму. Реинкарнация – это сущность превращения.

К тем, кто знает, что это всего лишь переход в новую форму, смерть приходит легко. Я всегда чувствую жалость к людям, которые в это не верят. Смерть для них всегда мучительна, их собственная и смерть любимых.

Я вспомнил, как умирали мои знакомые. Большинство из них сражались со смертью до конца, семьи и доктора убеждали и даже заставляли их жить. Как это не похоже на поведение Будды и других людей, верящих в реинкарнацию! Как это не похоже на поведение шаманов!

– Мне нравится, – сказал я. Он улыбнулся. – Конечно, нравится. Правы мы или нет (хотя лично я абсолютно точно знаю, что правы), это гораздо более приятный способ жить.

– И умирать. – Именно. Я продолжал думать об этом, пока мы поднимались все выше в горы.

Меня не могла оставить равнодушной идея, что в культуре, где царит материализм и люди не верят ни в какие превращения, каждому оно предстоит.

Даже если вы не верите в реинкарнацию, каждый человек все равно превращается. Не станете же вы отрицать, что после смерти человеческое тело превращается в нечто иное. Вспомните монолог Гамлета, когда тот смотрит на череп Йорика и размышляет о том, как человек умирает, а затем превращается в землю и червей. Этот монолог отражает точку зрения материалиста, но в нем описывается настоящий процесс превращения!

Какая все-таки поразительная мысль, что каждый превращается, вне зависимости от того, верим мы в это или нет! Я еще раз сказал об этом водителю. Он достал из кармана рубашки ручку и бросил ее на сиденье рядом.

– Как ты думаешь, что случилось? – спросил он. – Это гравитация заставила ручку упасть. Я прав? Разумеется. Мы это знаем. Каждый образованный человек согласится. Так? Но что, если кто-то не согласится? Что, если есть люди, никогда не слышавшие о гравитации? Что, если бы мы жили в каменном веке? Или если бы вообще не было людей, только животные, понятия не имеющие ни о какой гравитации. В таком случае моя ручка или ветка дерева упали бы все равно так же. Гравитация заставляет предмет падать вне зависимости от того, понимает кто-либо эту научную концепцию или нет. То же справедливо и в отношении превращения. Это происходит. Мы все превращаемся. Много-много раз.

Вскоре мы приехали в город Бандунг. Водитель привез в гостиницу, где я должен был жить в течение следующих трех месяцев. Она была построена в период датской колонизации, ее просторная веранда выходила на плантации, раскинувшиеся на склонах гор. Они сейчас растворялись в сиреневых сумерках.

По ступеням сбежал старик в шароварах и сандалиях. На нем была ярко раскрашенная рубашка с изображением двух богов древней яванской мифологии.

– Меняющий облик, – прошептал водитель, пока тот шел к нам.

Гостиница на Западной Яве. ФОТОГРАФИЯ АВТОРА

Я выбрался из джипа, стряхнул с джинсов дорожную пыль и протянул руку. Старик застенчиво улыбнулся. Затем, прикоснувшись пальцами к своему сердцу, он поклонился.

– Я – Таюп, – сказал он прерывающимся голосом.

С Таюпом мы провели вместе много времени. Он научил меня удивительным техникам, что частично было описано в моей первой книге «Жизнь без стресса». Он действительно был Меняющим облик, хотя никогда так себя не называл.

– Будь, – говорил он с беззубой улыбкой, – просто будь. Никогда не пытайся стать. Ты можешь быть всем чем угодно, просто не трать время на то, чтобы стать. Не забывай быть.

Вначале я никак не мог понять, что он имеет в виду, но он проявлял настойчивость и терпение. Несколько раз рассказывал одну и ту же историю. Это история о борце по имени О-Нами (Великие Волны) приводится в книге «Жизнь без стресса», она побудила многих читателей написать мне. Я повторю эту историю здесь.

О-Нами был известным борцом, очень сильным и опытным. Он мог победить любого противника, даже собственного тренера, если за поединком никто не наблюдал. Однако во время публичных выступлений он становился стеснительным и неуверенным в себе. Делал глупые ошибки и часто проигрывал более слабым борцам.

Однажды ночью к нему пришел великий мастер. Этот мастер считался одним из самых мудрых.

– О-Нами, – сказал он, – ты – Великие Волны. Ты должен в это поверить. Иди в свою комнату. Не ложись спать этой ночью, думай о Великих Волнах. Поверь в того, кем ты являешься. Ты – это гигантские волны, которые сметают все на своем пути.

О-Нами ушел в свою комнату. Всю ночь он медитировал. Сначала просто думал о волнах. Его посещали другие видения, но он отбрасывал их. Постепенно остались только волны. Они наполнили комнату, накатывая и закручиваясь в водоворотах. Когда взошло солнце, в комнате О-Нами бушевало море..

После этого никто уже не мог одолеть его.

– Зрители клялись, что видели, как О-Нами накатывается на своих противников как могучая волна, – уверял меня Таюп. – Другие борцы говорили, что он не давал им дышать – что они буквально тонули, не в состоянии высвободиться из его захвата.

Он очень любил эту историю. – История об этом борце показывает суть вещей, – однажды сказал

он. – Ты говоришь о превращении. А дело в том, чтобы просто быть. Мы можем быть всем чем угодно, потому что на самом деле мы и есть все. Каждый есть все остальное, и кроме этого больше ничего нет.

Он рассказывал много историй о людях, которые всегда стремились стать кем-то, вместо того чтобы просто быть. Я приведу здесь историю о балийской танцовщице, дочери его старого друга.

– Я собираюсь стать танцовщицей, – говорила она. Через несколько лет тяжелых тренировок она разочаровалась в себе. Отец отправил ее к Таюпу.

– Я прихожу на пробы, но каждый раз оказывается, что недостаточно подготовлена, – сказала она. – Очень хочу стать танцовщицей. Если бы только удалось получить работу!

– Хочешь стать танцовщицей? Но ты разве не танцуешь каждый день? – Конечно, я постоянно тренируюсь. – Ты танцуешь? – Все время. – Тогда ты – танцовщица, – сказал он, и попросил ее станцевать. Потом сказал, что это было самое прекрасное зрелище, которое он когда-либо видел.

– Ты танцовщица, – повторил он. – Но меня никогда не приглашали выступать. – И что? То, что какой-то глупый хореограф еще не нанял тебя, не имеет значения. Если тебя наймут завтра, будешь ли ты лучшей танцовщицей, чем сегодня?

Она покачала головой. – Правильно. Ты останешься замечательной танцовщицей. Ты танцовщица. Будь ею.

Через неделю ее взяли на работу в самую известную танцевальную труппу Джакарты.

Поздним вечером Таюп попросил меня встретиться с ним в роще недалеко от гостиницы, в которой мы жили.

– Дай мне полчаса, – сказал он. – Приходи туда, где стоит деревянная скамейка. Я хочу кое-что показать.

Я с нетерпением ждал, пока пройдут полчаса. Я читал «Сидхартху» Германа Гессе, но было тяжело сосредоточиться на книге. Я чувствовал, что должно произойти что-то важное.

Наконец, полчаса прошли. Я с трудом сдерживался, почти бежал к роще, где стояла скамейка. Когда подошел ближе, замедлил темп, пытаясь имитировать походку, которой научил меня Таюп, чтобы он не заметил мое нетерпение. Подошел к деревянной скамейке и осмотрелся. Таюпа нигде не было. Сделал круг, ища его везде, но так и не нашел. Разочарованный и растерянный, я решил подождать несколько минут. Присел на скамейку.

Через некоторое время я начал засыпать. Прилег на скамейке и закрыл глаза. Ветер шевелил листву, убаюкивая меня. Я, должно быть, заснул. Затем что-то коснулось моей щеки. Я сел и огляделся. За скамейкой был невысокий сухой куст. Подумал, что меня коснулись его ветки. Лег обратно, и только начал засыпать, как почувствовал, что ветка снова касается моей головы… Я схватил ее. Рука! Я встал и увидел Таюпа. Он сидел на корточках за скамьей, превратившись из куста в старика-яванца. Я не мог поверить глазам. Он был абсолютно голым.

Я вскочил и бросился к нему. – Как ты сделал это? – потребовал ответить я. Он неуклюже подошел к другому дереву и достал маленький сверток из углубления под его корнями. Достал рубашку, шаровары, сандалии, надел их. Затем вернулся.

– Сделал что? – Ты знаешь. Стал кустом. Он стоял очень близко, смотря прямо в глаза, что раньше делал крайне редко.

– Неужели ты ничему не научился? – спросил он, и я заметил легкое разочарование в его голосе. – Я не становился кустом. И человеком тоже не становился.

Я помедлил. – Ты был кустом. Он улыбнулся. – Правильно. – Но как? – Точно так же, как ты есть тот, кого я вижу сейчас перед собой. Меня интересовал еще один вопрос. Я не решался задать его, но знал, что должен это сделать.

– Почему ты снял одежду?

– Цвета, – сказал он, чуть помедлив, – видимо, их энергии обладают самостоятельными вибрациями. Тяжело носить одежду одного цвета и быть чем-то другого цвета.

Мы присели на скамейку. – Думаю, что О-Нами мог как-то обойти эту проблему с цветом. Но я еще не открыл эту дверь.

Я извинился за глупые вопросы и за то, что долго не мог понять его мысль. – На это требуется время, – сказал он. – Наберись терпения. Я знаю, ты хочешь повторить то, что я сделал, и ты это сделаешь. Но пока не готов.

Будь благодарен за то, что пережил. Я повернулся и обнял его, не мог сдержаться. – Спасибо, – выпалил я. И неожиданно всхлипнул.

– Таюп познакомил меня с красивой итальянкой, Мариной Беллацци, – сказал я Вьехо Ице. – Она путешествовала по Азии.

Пока он ел лепешку и запивал квасом, я рассказал, как мы с Мариной стали друзьями и вместе привели группу американцев и итальянцев к шуарам. Мария была талантливой художницей, на чье творчество сильно повлиял опыт, полученный в Тибете. Она жила в Гималаях и много времени посвятила изучению тибетских обычаев, ритуалов и целительских практик. Ее учителями были тибетские шаманы. Она научила меня технике изменения мечты, которую узнала от них. Эта техника состояла из восьми этапов. Я поделился этим знанием с Вьехо Ицей.

«Первое. Вначале определись со своей мечтой. Ты должен быть уверен, что это не просто фантазия, а то, чего ты действительно хочешь.

Второе. Закрыв глаза, представь абсолютно темное место, в котором ничего нет, своего рода космический вакуум. Вдруг в этой пустоте появляется серебряная звезда, со всех сторон окруженная тьмой. Отправь свою мечту к звезде. Наблюдай за тем, как звезда вбирает в себя мечту.

Третье. Помести звезду (с мечтой внутри) себе на лоб, пусть она пройдет через твой „третий глаз“, расположенный в центре лба.

Четвертое. Представь себе внутреннюю поверхность своей головы как хрустальный шар или зеркальную сферу, которая отражает и усиливает сияние звезды.

Пятое. Наблюдай за тем, как звезда трижды взрывается. Каждый раз вместо того, чтобы исчезнуть, она лишь заряжается энергией. Она сливается с твоим разумом…

Шестое. Позволь ей упасть вниз, в твое сердце. Увидь его как пространство, обрамленное кристаллами, где мечта становится сильнее.

Седьмое. Наблюдай за тем, как мечта и звезда трижды взрываются. С каждым взрывом подтверждай свою решимость сделать мечту реальностью. Чувствуй энергию сердца и сияние мечты.

Восьмое. Позволь им подняться через голову, выйти через „третий глаз“ и вернуться обратно во тьму».

Я взглянул наверх и увидел, что Вьехо Ица сидит с закрытыми глазами. Он медленно открыл их.

– Сильно, – только и сказал он. Марина подчеркивала, что это упражнение необходимо выполнять, по крайней мере, три раза в неделю.

Я описал, как использую этот метод на семинарах. – Я говорю так участникам семинаров: «Так как вы хотите, чтобы мечта исполнилась, то должны быть терпеливыми и настойчивыми. Придавайте мечте энергию каждый день, делая что-то конкретное, совершая поступки, которые непосредственно помогут мечте материализоваться. Делайте что-нибудь. Озвучивайте мечту. Говорите о ней. Вербализуйте».

– Вербализация, – раскатисто произнес он, – каждая культура признает это. Мечты необходимо озвучивать или выражать их символически.

Я согласился, добавив: – Когда вы разделяете свою мечту с другими людьми, это является мощным магическим действием. Только современные индустриально-технологические общества не признают этого.

Вьехо Ица долго смотрел на меня, не говоря ни слова. Его глаза, казалось, завладели мной – не изучая, а просто окутывая. Показалось, что прошла целая вечность. Наконец он моргнул.

– Тебе пришло время отправляться в путь, – сказал он. – В путь? – Снова отправляйся в леса к твоим друзьям шуарам. – Он улыбнулся. – Возьми с собой других людей. Поделись с ними мечтой. Работай с энергией. Ты вступил в очень важный период своей жизни. Это переход. Не упусти его. Верь. Научись превращению во всех его формах.

Часть II
ВЗГЛЯД ИЗНУТРИ

Глава 11
АМАЗОНСКИЙ ШАМАН ИСЧЕЗАЕТ

Глубоко в амазонских джунглях удивительно яркие звезды освещали тропическую ночь. За порогом хижины шамана у меня перехватило дыхание при виде крошечных огней, кружащихся вверху. Огни были везде. Не только в небе, но и под ногами. Я стоял, замерев, прислушиваясь к звукам джунглей, наблюдая за танцем фей.

За небольшой поляной, на которой стояла хижина шамана, виднелись силуэты деревьев, освещенные сверкающими огнями, которые вились вокруг них подобно миллионам маленьких ангелов. Ночь казалась идеальным временем для превращений – ночь, когда смешались звезды и светлячки, когда люди, растения, животные, камни, мечты и кошмары стали единым целым. Волшебство этой ночи мне посчастливилось разделить с группой североамериканских ученых, врачей, психологов и учителей, которых я привез в Эквадор, дав им возможность работать с шаманами.

Вьехо Ица бросил семя, и, как только я решил последовать его совету, начав поливать и удобрять его, остальное произошло с поразительной легкостью. Благодаря книгам и семинарам многие люди заинтересовались работой с шаманскими культурами. Я объединился с двумя своими эквадорскими друзьями, Раулем и Хайме, и объявил, что люди, желающие научиться претворять в жизнь свои мечты, могут посетить индейцев-шуаров. Мы втроем вели небольшие группы североамериканцев и европейцев высоко в горы, в самое сердце джунглей. Мы называли свою деятельность «служением Земле через осознание себя». Семя взошло.

После первых поездок Хайме решил посвятить себя работе с индейцами-ачуарами, соседями шуаров. Оба племени, несмотря на общий язык и космологию, издавна враждовали. Его работа заключалась в исследовании возможности создания «экологического поселения», где ачуары могли бы учить северян гармоничным и безопасным для Земли способам жизни. К ачуарам лишь недавно пришли миссионеры, и мы все решили, что Хайме сможет многому научиться, работая с ними. Постепенно поездки на территорию шуаров стали проводить только мы с Раулем.

Той ночью мы привели группу из четырнадцати человек к Китиару, старому шаману-шуару, с которым я был давно знаком. Той ночью мы, «цивилизованные люди», пережили то, чего не могли прежде даже вообразить. Доктора наук сидели у ног неграмотного человека, который говорил на языке маленького лесного племени, и внимательно слушали, стараясь не пропустить ни одного слова.

Тантуам исполняет танец благодарности. ФОТОГРАФИЯ АВТОРА

– Ваши люди должны измениться, – сказал он нам. – Вы не можете продолжать воспринимать мир так, как сейчас. Вы лидеры. Целый мир следует за вами. Вы должны работать, чтобы превратить народ из жадных зверей, которые презирают все на свете, в людей, которым знакомы уважение и любовь.

Он посмотрел на меня. – Ты спрашивал о превращении. Я сам покажу тебе его. Пришло время превратиться в летучую мышь и покинуть вас.

Он рассмеялся так неистово, что я испугался за него. Когда он остановился, то поднял руки над всеми людьми в группе.

– Я – летучая мышь. Я улечу. Но вы должны превратить своих соотечественников. Приведите их сюда, чтобы они учились у моих людей. Затем помогите им учить других.

Той ночью его музыка обладала еще большей силой, чем обычно. Его туманк, однострунный инструмент, внешне похожий на охотничий лук, создавал мелодии, которые уводили в психонавигационные путешествия.

Время от времени он прекращал играть и говорил о лесах. – Леса наполнены удивительной силой, – говорил он. Или: – Леса священны. Мы обязаны им всем. Никогда не стоит недооценивать любовь деревьев. – Или: – Защитите их от людей, особенно от нефтяных и лесозаготавливающих компаний и животноводов.

Затем он провозгласил, что исцелит всех, кто чувствует в этом потребность. – В процессе сеанса произойдет превращение, – сказал он. – То, что я называю «духовным превращением», потому что это смогут увидеть только духи. Для всех остальных я буду просто старым человеком, сидящим здесь. Но духи увидят, что я превратил себя в огромный огнедышащий вулкан. Из моих недр вырвется яростная река и польется по склонам к человеку, который нуждается в исцелении. Все злые духи, которые вызывают болезнь, сгорят в водоворотах этой реки. Эти духи принимают форму ценцак, невидимых стрел. Вы увидите, как старик выбросит эти отравленные стрелы, и поймете, что огненная река очистила пациента.

Многие люди пришли сюда именно за исцелением. Китиар просил каждого лечь на скамью напротив табурета, на котором он сидел. Он начинал с того, что похлопывал их веником в такт своему пению и обрызгивал квасом. Затем его движения становились все более стремительными, а пение – громким. В хижине было темно, свет исходил только от тлеющих углей. Я сидел рядом, чтобы переводить и помогать, если возникнет необходимость. Сидя вплотную, я не мог его видеть, хотя слышал его и чувствовал исходящую от него энергию. В большинстве случаев он исцелял, прикасаясь губами к той части тела пациента, где болезнь была наиболее выражена, а затем отрыгивая. Я чувствовал, что многие исцеления были очень эффективными, и позже, поговорив с пациентами, в этом убедился. Одна женщина, страдавшая от мигреней на протяжении многих лет, сказала, что, когда Китиар прикоснулся к ее голове, она почувствовала неимоверное облегчение, как будто кто-то открыл коробку, и сидящий в ней демон улетел прочь!

После того, как все, кто желал исцеления, его получили, пришла моя очередь. Я занял место на деревянной скамье. Китиар внимательно осмотрел мое тело.

– Я знаю, чего ты хочешь, – сказал он со смехом. – Но помни, что это опасно, если ты веришь в смерть!

Затем он сбрызнул меня квасом и начал похлопывать веником. Его пение увело меня куда-то очень далеко. Я стал видеть геометрические фигуры, которые сливались, превращались друг в друга и создавали образы растений и животных. Стало холодно, и я вдруг почувствовал, что нахожусь в сырой пещере. Вдруг я услышал леденящий вопль, затем услышал хлопанье крыльев и почувствовал движение воздуха. И понял, что мои глаза все еще закрыты. Открыв их, я увидел огромную летучую мышь, которая смотрела на меня и хлопала крыльями, обдавая потоками воздуха. Затем летучая мышь улетела.

Когда все закончилось, Китиар помог мне сесть. – Я обыкновенный старый шаман, – сказал он, – однако могу сказать, что бояться не следует. Если хочешь превратиться, должно быть достаточно смелости. Спроси себя, чего боишься?

– Ты сказал, что это опасно. – Если веришь, что есть чего бояться… Стоит отказаться от этого убеждения.

– То есть опасности нет? – Зависит от того, как посмотреть. В любом случае для вас, гринго, это всегда проблема. Вы озабочены только тем, чтобы избежать опасности. Я вижу это каждый раз, когда ты приводишь сюда людей. Они всегда спрашивают об опасностях: змеях, аллигаторах, пауках, ягуарах. Мы, шуары, приветствуем опасность. Мы радуемся смерти как рождению в другом мире.

– Согласен. Но все равно очень тяжело перестать бояться. – Чего в превращении ты боишься? – Вдруг не смогу вернуться, – выпалил я. – И что особенного? – Он взял бутылку браги и передал мне. – Я покажу. Мое время пришло. Я должен переложить груз на твои плечи и на плечи других людей.

– Что? Все эти разговоры об уходе тревожили меня. Он сказал, что станет летучей мышью. Я видел достаточно, чтобы не сомневаться. Но что же он имел в виду, говоря об уходе?

– Ты увидишь. Вообще-то, ты уже видел. Мой последний урок для тебя – урок смелости. Ты не должен бояться. Рискуй.

Через три месяца я привел в тропические леса еще одну группу североамериканцев. Мы заранее договорились с Китиаром, что он придет в хижину, где мы ночевали, чтобы провести обряд. Мы с Раулем подготовили группу. Все были в восторге от выпавшей им возможности общаться с одним из последних великих шаманов-шуаров. Я с трудом держал себя в руках, стольким хотел поделиться с Китиаром, столько накопилось к нему вопросов! Мы развели огонь, поставили свечи и подарки. Ждали.

– С минуты на минуту, – усмехнулся кто-то, пока мы глядели на огонь. – Это слово приобретает новый смысл, не так ли?

– Возможно, именно это имеют в виду шаманы, когда говорят о путешествии в «параллельные миры» и «другую реальность, – пошутил другой.

Семья шуаров показала, как готовить чичу – пиво, сваренное из растения маниока (кассава). Будучи важной частью рациона и ритуалов шуаров, это растение считается священным, только женщинам позволялось варить пиво. Они сидели перед большой глиняной посудиной, погружая пальцы в вареные клубни, жевали и сплевывали, потом жидкость оставляли на ночь бродить.

– Для шуаров, – объяснил я, – чича – это и картофель, и хлеб, и рис. Главный источник крахмала и углеводов.

Последовали комментарии. Я был рад шуткам. Заранее я сказал группе, что, хотя шаманы считают работу священной, они никогда не относятся к себе или к жизни слишком серьезно. Шаловливый ребенок, игривая сторона, их личности, всегда уравновешивает серьезного взрослого.

Мы терпеливо ждали до поздней ночи. Наш повар, Лачо, принес гитару и сыграл. Я слышал его музыку и раньше, но на этот раз она звучала иначе. Он выбирал самые грустные песни, песни о предательстве и смерти, меланхоличную музыку, от которой воздух наполнялся грустью.

Внезапно я услышал пронзительный свист. Увидел, как большая летучая мышь влетела в дверь, пролетела над головой Лачо к стропилам. Я огляделся. Остальные тоже указывали на нее. Ее видели все. Семью шуаров обуяла паника. Дети застучали по посуде, женщины закричали. Летучая мышь спустилась ниже, сделала круг, как будто приветствуя нас, и вылетела обратно через дверь.

Шуары обсуждали случившееся. Они были взволнованы. Мы хотели знать, что, по их мнению, заставило летучую мышь влететь в помещение.

– Кто-то умер, – сказал Тантар, глава семьи. – Его дух теперь в теле летучей мыши. Он прилетел, чтобы попрощаться.

У меня заныло сердце. Но я ничего не сказал. Следующим утром, когда мы готовили завтрак, сын Китиара, Куца, вошел в хижину, где всю ночь мы ждали его отца. В изнеможении он опустился на стул.

– Китиар ушел, – сказал он. Группа собралась вокруг. – Куда ушел? – спросил Рауль. – Исчез. Растворился. Семья шуаров принесла чашку чичи, которую он быстро выпил. Затем рассказал удивительную историю.

Примерно месяц назад три шамана-шуара и какой-то «миссионер-гринго» обвинили Китиара в том, что тот практикует черную магию, – ужасное обвинение для шуаров.

– Я думаю, – сказал Куца, – что это была Компания. Они его ненавидели. Переводя его слова, я объяснил, что «Компанией» местные жители называют иностранные нефтяные и лесозаготовочные фирмы, видя в них одного большого врага. Или союзника, в зависимости от того, какую позицию занимает человек.

Как сказал Куца, они начали строить козни, чтобы дискредитировать Китиара. Наконец, три главных шамана приказали ему явиться, чтобы принять решение относительно него. Ходили слухи, что они собирались изгнать его, а дом сжечь. Куца подчеркнул, что Китиар не боялся за себя. Его беспокоило то, к чему подобные действия могут привести.

Китиар сказал своему сыну: – Я честный человек. Использую свои силы во благо, а не во зло. Есть люди, которые хотят меня уничтожить, потому что я противостою Компании и защищаю леса. Это они – зло. Я не должен сдаваться. Для меня пришло время уходить, двигаться дальше.

Куца провел ночь в хижине отца. На следующий день они с отцом готовили лекарство для женщины, страдавшей от ревматизма. Вечером Китиар наполнил свою флягу чичей и повесил духовую трубку и связку дротиков на плечо. Он повернулся к своему сыну:

– Скажи Джону: мне жаль, что он не увидит сегодня ночью шамана Китиара. Но он увидит меня.

И пошел прочь от дома. Куца слышал, как он сказал: «Будь смелым». – Он просто растворился в джунглях, – сказал Куца с улыбкой. – В своих любимых деревьях.