Текст книги "Красотки инспектора Уэста"

Автор книги: Джон Кризи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Спасибо. – Великан щелкнул зажигалкой. – К чему такая секретность?

– Ты потерпел неудачу и, разумеется, захочешь отыграться, – начал Роджер. – Поверь мне – от неудач не застрахован никто. У того, кто ни разу не оступился, наверняка бы выросли крылья и появился нимб. Как видишь, у нас в Ярде таких нет. Насколько ты сведущ относительно развития событий?

– Ты хочешь сказать, насколько я посвящен в тайну королевы красоты?

– Вот именно. Ты помнишь день, когда мы с тобой возвращались из Тэлхема и попали в пробку возле Виктории? Мимо нас по тротуару прошла женщина, и ты издал разбойничий свист. Припомнил?

Тернбул стиснул переплетенные пальцы.

– Ну и что?

– Понимаешь, ты можешь снова пойти не по той дороге, если за деревьями не захочешь увидеть леса. То есть убийцу этих соблазнительных красоток. – Попытка взять шутливый тон потерпела неудачу, и Роджер проклинал себя за это. Увы, Тернбулу не так-то просто что-либо доказать – ведь ему повсюду чувствуется подвох. – К тому же ты будешь из кожи лезть и вполне можешь перестараться.

– О чем ты, Уэст? – Не Красавчик, а Уэст, к тому же еще и ледяной взгляд исподлобья. – Неужели ты всерьез опасаешься, что я начну волочиться за юбкой и заброшу работу?

– Я всего лишь хотел сказать, что ты больше не можешь позволить себе роскошь ошибиться. Так что, если ты считаешь, что не застрахован от ошибок, лучше не берись за это дело. Я даю тебе вольную.

– То есть хочешь сказать: предупреждаю тебя по-дружески.

Тернбул присвистнул, но тут же рассмеялся и похлопал Роджера по плечу. Его лицо прояснилось, а в голосе зазвучали дружеские нотки.

– Ладно, ладно, Красавчик! Сегодня у меня что-то не в порядке с чувством юмора, да и вообще у меня с ним беда. Я приготовился к тому, что ты захочешь сделать мне больно, а ты вместо этого протягиваешь руку. Спасибо тебе огромнейшее! Подумаю, подумаю, но вовсе не потому, что опасаюсь сбиться со следа из-за какой-нибудь соблазнительной девчонки. Надо же – помнишь ту малышку с Виктория-стрит. Ну, ты превзошел все мои ожидания! – Он снова рассмеялся, на сей раз куда более искренне. – Зато ты у нас во всех отношениях счастливчик, верно?

– Ты думаешь?

– Два прелестных сорванца плюс красавица-жена.

– Ага, так вот в чем дело: я обязан найти тебе в жены красотку, да?

Они рассмеялись. И все равно между ними оставалось много недосказанного. Тернбул в корне изменил свое поведение – скорее всего потому, что понял: противостояние ни в коем случае не доведет его до добра, однако вовсе не чувствовал себя таким беззаботным, каким хотел казаться. Роджер надеялся, что им все-таки не придется работать вместе, однако отстранять от дела Тернбула не хотел – слишком многим был ему обязан.

На следующее утро позвонил Чартуорд.

– Только что мне звонил управляющий Конуэйз, – сказал он. – Хотел выяснить, не желает ли полиция отложить проведение конкурсов красоты. Что скажешь?

– Нет! – почти выкрикнул Роджер.

– Может, они нам что-либо прояснят, а?

– Все может быть.

– Скажу ему: «Пока нет», – пообещал Чартуорд. – Да, кстати, если, конечно, не возражаешь: пускай Тернбул поработает с тобой, а? Похоже, он считает это делом чести.

– Очень хорошо, сэр, – глухо ответил Роджер.

– Ну и ну! Великолепная семерка! – воскликнул Тернбул, разглядывая разложенные на столе у Роджера фотографии. – Жалко этих двух, а? – Он указал на фотографии Бетти Джелибранд и Хилды Шоу. – Мне кажется, у них небольшой перевес над всеми остальными. Хотя и эти девочки далеко не страхолюдины. – Тернбул говорил слишком быстро и равнодушно. – Уже повидал живьем остальных?

– Нет. Начнем обход сегодня.

– Мне прямо-таки не терпится! Есть какие-то соображения по этому поводу, а, Красавчик? Я постарался наверстать упущенное, дабы говорить с тобой на равных. Итак: Конуэйз проводит по всей стране целую серию конкурсов красоты, главный приз – тысяча монет плюс шанс подписать трехгодичный контракт в кино.

– Совершенно верно.

– Следовательно, приз может утроиться, а то и…

– Запросто.

– Большинство убийств совершается не за тысячу, а, как говорится, за шапку сухарей, – рассуждал Тернбул. – Ага, ты скажешь, что я опять делаю скоропалительные выводы. Нет, в этом, что ни говори, что-то есть. Ищите красотку, которая душит соперниц, чтобы расчистить себе путь к пьедесталу.

Он ухмыльнулся.

– Я уже так давно служу в Ярде, что способен поверить во все, что угодно, – сказал Роджер. – То, что мы с тобой расследуем это дело напару, вовсе не означает, что мы должны быть неразлучны. – Он кивнул на фотографии четырех оставшихся в живых девушек. – Бери двух на выбор. Разузнай все о конкурсах, на которых они одержали победу. Идет?

– Чтобы появился какой-то общий фактор?

– Чтобы выявилось круглое там, где все квадратное.

– О'кей. А дальше?

– Дальше займемся этими новыми конкурсами, возьмем под наблюдение новых королев. Финал должен состояться осенью в Блэкпуле. Опять-таки – должен. Сегодня утром из Конуэйз поступило предложение отложить проведение конкурсов. Переговоры с ними вел шеф.

– Предложение было отклонено? – полюбопытствовал Тернбул.

– Да. По крайней мере пока. Ведь мы еще не знаем, с какой стороны ждать опасность. На это нужно бросить все силы.

– Представляю, что за работенка нас ждет. – Тернбул вдруг улыбнулся. – Ладно, Господь с ними, с этими королевами. Не возражаешь, если в один из ближайших выходных я свожу твоих ребятишек куда-нибудь развлечься? Скажем, в «Лорд» или в «Овал»?

– Не только не возражаю – буду тебе благодарен.

Один протянул, другой взял эту великолепную оливковую ветвь, и тем не менее, похоже, уже ничего не могло сделать их истинными друзьями. Почему – никто бы не смог сказать толком.

Роджер навестил двух королев. Это были очень красивые девушки, но все-таки не такие, как те, погибшие.

Тернбул вернулся из разведки, улыбаясь, как сатир.

– Нашел королеву королев, Красавчик! Одна лакомый кусочек, ну, а другая – пальчики оближешь! Вот уж расстарался Господь Бог! Сроду не встречал ничего подобного. А уж я их на своем веку перевидал… Да сам увидишь.

Тут Роджеру принесли сведения, касающиеся главных организаторов конкурсов, – это были три мужчины и одна женщина. Двое мужчин и женщина работали в Конуэйз, четвертый был служащим Померолз, рекламной фирмы, которой принадлежала идея проведения этих самых конкурсов.

Роджер с Тернбулом сидели в первом ряду большого зала, вместившего две тысячи поклонников красоты. В центре зала, на возвышении, стояли пятьдесят девушек в купальных костюмах, демонстрирующие природную грацию и приобретенное самообладание. Они по очереди выходили из строя, дабы подвергнуться самому критическому разглядыванию и обмерам.

Роджер заприметил трех мужчин, присутствовавших на всех представлениях.

Дерик Тэлбот, выхоленный, изнеженный, длинноволосый красавец-хищник, сидел рядом с представителем муниципальной власти и двумя подающими надежды кинозвездами. Он был советником судейской коллегии. Мужчина, представлявший девушек судьям, казался полной ему противоположностью; здоровый, молодцевато-красивый, он определенно отдавал предпочтение развлечениям на свежем воздухе. Это был Марк Осборн, служащий рекламного агентства и ведущий программы конкурса.

Третий мужчина являл собой еще один человеческий тип: это был скромный, даже робкий, предпочитающий держаться в тени, пожилой человек.

Тернбул указал на него пальцем и сказал:

– Уилфред Дикерсон. У него самая клевая работенка – занимается процедурой обмеров. Хочешь верь, хочешь нет, но эти девчонки предпочитают, чтобы это делал мужчина. Им кажется, будто женщина захочет их надуть.

У Дикерсона был утомленный и мрачный вид.

– Говорят, он способен определить на глазок малейший изъян в фигуре. – Тернбул ухмыльнулся. – Интересно, кого они выберут? Еще говорят, будто бы Дикерсон – ходячая энциклопедия мыльного бизнеса. Я сам бы согласился варить мыло, кабы за это мне поручили щупать таких красоток.

– Кто секретарь жюри? – бесстрастно поинтересовался Роджер.

– Вон та серая мышка. – Тернбул указал на сидящую рядом с Дикерсоном девушку. – С трудом верится, что у нее вообще есть фигура. Да я бы…

Он вдруг замолк и уставился на сцену.

К стоящим на возвышении девушкам присоединилась еще одна, при виде которой Тернбул буквально решился дара речи. Даже у видавшего виды Роджера захватило дух.

Движения вновь прибывшей были полны совершенной грации и уверенности в себе. Черные, как смоль, волосы, идеальная, без единого пятнышка, матовая кожа – словом, раскрасавица, к тому же еще и знающая себе цену. Причем красота этой девушки казалась необычайно органичной. Стоило ей только появиться на сцене, как всем стало ясно, что шансы остальных девушек завоевать корону равны нулю.

Тернбул не сводил с нее глаз.

– Эта малышка очень даже в моем вкусе, – тихо пробормотал он.

Все-таки не надо было допускать тебя к этому делу, подумал Роджер.

Но было поздно что-либо изменить.

Вечером следующего дня после конкурса, на котором Риджина Хауорд одержала столь блистательную победу, она сидела в офисе, занимавшем небольшие апартаменты в том же здании, что и Конуэйз, на Бэмис скуэр, W, 1. Риджина была секретарем, а также по совместительству мастером на все руки в небольшом агентстве мод. Работенка приятная, хотя и не больно денежная. Владелец появлялся редко, так что хозяйкой была она.

Риджина подкрасила губы и спрятала тюбик с помадой в сумочку.

Офис конкурса находился на том же этаже, и Дерик Тэлбот, и Марк Осборн то и дело заглядывали к ней под каким-нибудь предлогом. В настоящий момент ее навестил Тэлбот.

– Нет, Дерик, сегодня я не смогу пообедать с тобой. Я устала, к тому же у меня много дел, – решительно заявила девушка. – Я буду обедать дома.

– С больной мамой?

– Почему бы и не с ней?

– А потому что, моя дорогая, грех сидеть в такой дивный июльский вечер в душной квартире. К тому же мы еще не отпраздновали славную вчерашнюю победу, которую я тебе, кстати, предрекал. Лучший способ ее отпраздновать – загулять с вашим покорным слугой на всю ночь. Пообедаем в Мэйденхед или где-нибудь возле реки, потом возьмем лодку. Даю тебе честное слово, что не сделаю ни единой попытки покушения на твою честь.

Риджина рассмеялась.

– В этом я уверена. И вообще очень заманчивое приглашение, но, увы, не могу.

– Не можешь? Или не хочешь? Интересно, старушка, твоя mere [3]3
  Мать ( франц.).


[Закрыть]причина или предлог давать мне регулярную отставку?

У Тэлбота был приятный голос, симпатичное лицо и чересчур длинные и волнистые для мужчины волосы. К тому же он был безукоризненно одет, Эдакий худой высокий щеголь. Когда-то он мечтал рисовать, но не хватило усидчивости. В Конуэйз попал через департамент искусств этой фирмы, выполняя дизайны пригласительных билетов и пакетов для покупок и осуществляя контакты с Померол и Померол, рекламным агентством. Вместе с Марком Осборном, занимавшим аналогичную должность в другой фирме, продумал в деталях конкурсы красоты, привлекшие к себе столь невероятное внимание общественности. И Тэлбот, и Осборн пользовались поддержкой совета директоров и находились, что называется, на гребне волны.

С Риджиной Хауорд они были знакомы уже несколько месяцев, причем именно Тэлбот уговорил девушку принять участие в конкурсе красоты Западного Лондона. Она не горела особым желанием, однако Тэлботу, при поддержке матери Риджины, удалось ее уговорить. Марк Осборн практически не принимал в этом никакого участия.

– Так все-таки это причина или предлог? – не унимался Тэлбот.

– Не глупи, Дерик…

Риджина казалась рассеянной.

– Моя дорогая красотка, ты права – я всего лишь глупый старомодный рыцарь. Однако присутствие материнского интереса заметно любому непосвященному. Лишь с той небольшой разницей, что «mere» следует заменить на «Марка». Я не ошибся?

Стоявшая возле двери Риджина повернула голову и внимательно пригляделась к этому длинноволосому изнеженному щеголю.

– Дерик, если бы я не могла принять твое приглашение из-за того, что у меня свидание с Марком, я бы тебе об этом так и сказала, – без малейшей тени кокетства ответила девушка.

Похоже, Тэлбот ей поверил.

– Боже, а ведь я снова завел старую пластинку. Да, ты бы обязательно об этом сказала. Прошу простить за столь вульгарные подозрения. Будь проклята сжигающая мое существо дьявольская ревность. Кстати, я, кажется, забыл сказать тебе об этом вчера – я тебя люблю. Страстно, безумно, всепоглощающе, собственнически. Мне кажется, я способен сломать шею тому, кто наберется наглости повести тебя к алтарю. – Дерик Тэлбот кротко улыбнулся. – Или же подсыпать ему яда. А то и пырнуть ножом.

Они направились к лифту. В большом, по современному роскошном здании не было ни души. В половине седьмого здесь, как правило, пусто. Где-то гудел пылесос – уже приступали к работе уборщицы.

С коротким шипением сомкнулись двери лифта, и они очутились вдвоем в залитой светом кабине, стены которой были обшиты панелями из орехового дерева. Дэрик Тэлбот нажал на кнопку с цифрой «1».

– Самое ужасное состоит в том, что ты, судя по всему, говоришь это всерьез, – медленно чеканя каждое слово, сказала Риджина.

– Ты абсолютно права. Это предупреждение.

– Дерик, я…

– Ладно, леди, давай с этим покончим, – бодрым тоном изрек Дерик, обнял девушку и легонько сдавил ей пальцами плечо. – Видишь, я способен испытывать братскую любовь к прекрасной женщине, питающей ко мне сестринские чувства. – Он нежно поцеловал Риджину в лоб. – Если хочешь знать мое мнение, я глубоко уверен в том, что Марк тебе не пара, – заявил Тэлбот.

– А если ты хочешь знать мое, то я уверена в том, что еще не встретила подходящую для себя пару, – сказала Риджина, пытаясь придать их беседе легкомысленный оттенок.

Лифт остановился.

– Вас подвезти, мэм? – поинтересовался Тэлбот, когда они вышли на улицу. И вдруг спросил совершенно серьезно: – Никаких сожалений, а, Джина?

– По поводу чего?

– Конкурса, разумеется.

– Сама не знаю, – задумчиво сказала девушка. – Мне никогда особенно не хотелось в нем участвовать, теперь же, выиграв его, я вовсе не уверена в том, что мне хотелось бы продолжить борьбу.

– Идиотизм под названием совесть, что ли?

– Представь себе, да. Ведь я знакома не только с тобой, но и с Марком, и с Дикерсоном. А что, если вы повлияли…

– О, прекрати. Судьи абсолютно независимы. Осмелься только я замолвить за тебя словечко, и они бы наверняка тебя забодали. К тому же ничего подобного не требовалось – ты и без того была на голову выше всех остальных. А уж если это говорю я… То же самое случится в финале. Не упусти свой шанс, Джина. Ведь даже твоя мать за то, чтобы ты участвовала в конкурсе.

– Ладно, я подумаю, – пообещала Риджина. – Спасибо тебе, Дерик.

У нее была небольшая машина, которую она украшала собой, как и все остальное, к чему прикасалась. Грациозно изогнувшись, девушка села за руль. Тэлбот стоял на тротуаре и следил, как машина выруливает на магистраль.

Тэлбот отвернулся…

Минут десять Риджина ползла, со всех сторон зажатая автомашинами. У нее было время поразмышлять над происшедшим. Дерик уж слишком настойчив, иной раз он ее просто пугает. К тому же у него так часто меняется настроение… Сегодняшнее легкомыслие завтра вполне может смениться едким сарказмом. Раньше он был совсем другим и лишь в последние месяцы… Нет, нет, Риджина не связывала происшедшую с Дериком перемену с конкурсами красоты – в конце концов их проведение было всего лишь частью его работы, да и относился он к ним с энтузиазмом, как говорится, горел этим делом. Скорее всего причина крылась в том, что Дерик был жестоким человеком, чего нельзя сказать по его внешности. Окрущающих вводили в заблуждение женоподобные манеры Дерика и его пристрастие изысканно одеваться. Что касается характера Дерика Тэлбота, он у него отнюдь не женский. Отнюдь!

Он страстно хотел, чтобы Риджина выиграла финал, был уверен в том, что она его выиграет, если только захочет в нем участвовать.

Более мужественный с виду Марк Осборн на самом деле обладал отнюдь не столь сильным характером, как Тэлбот. Марк очень часто проявлял нерешительность. Хотя бы даже в отношениях с ней. И тем не менее из них двоих Риджина отдавала предпочтение Марку, в обществе которого чувствовала себя гораздо спокойней. Она даже подчас размышляла над тем, не выйти ли ей замуж за Марка… О, в этих размышлениях ее привлекала какая-то неизведанная новизна. Вчера вечером в Хэммерсмит Риджина увидела человека, который ее буквально загипнотизировал. Эдакий могучий импозантный великан…

Риджина Хауорд жила в небольшой квартирке неподалеку от Эдгар Роуд, которую она делила с матерью-инвалидом. Здешние дома напоминали своей конструкцией башни, радующие глаз чистотой своих светло-серых фасадов. Тихая заводь с не слишком высокой квартплатой, вся в зелени, к тому же удобно расположенная.

Девушка свернула за угол, и ее нога невольно оказалась на педали тормоза.

Возле подъезда ее дома стоял ярко-красный «М. Г.». Марка Осборна. Он не сказал, что собирается заехать к ней, и поэтому для Риджины это оказалось неожиданностью. Она моментально подумала о Дерике: если бы тот увидел здесь машину Марка, наверняка бы счел ее лгуньей. А это сказалось бы на их взаимоотношениях. К тому же могло усилить соперничество между Дериком и Марком, а они работают в столь тесном контакте, что любое осложнение чревато самыми непредсказуемыми последствиями.

Риджина поставила свою машину рядом с «М. Г.».

Дверь в подъезд по обыкновению была не заперта. Их квартира на первом этаже. Отперев своим ключом дверь, Риджина услышала голос матери:

– Я уверена, что она скоро появится, мистер Осборн. Она всегда предупреждает меня по телефону, если задерживается.

– Обязательная Джина, – изрек Марк своим обманчиво мужественным баритоном. – Ага, кто это там? Ты, что ли? – Широкая мрачная физиономия Марка просветлела. – Приветствую, старушка. Едва дождался тебя.

– Интересно, что это тебе вдруг взбрело в голову меня ждать? – сухо поинтересовалась девушка.

– Хочешь верь, хочешь нет, но я приехал по делу. К тому же твоя мама обещает меня простить, если я увезу тебя куда-нибудь пообедать.

– Разумеется, дорогой мальчик, – кивнула миссис Хауорд.

Она была одного роста с Риджиной и такая же темноволосая, только начинала седеть. Ее губы отливали синевой, что свидетельствовало о явном сердечном недуге. К тому же миссис Хауорд была подвержена частым обморокам. Однако ее больше всего мучил ее физический недостаток – правая сторона лица миссис Хауорд была парализована.

Трагедия становилась понятна тогда, когда вы видели ее профиль слева, – он и по сей день оставался прекрасен. Левая сторона ее лица была абсолютно нормальная, губы двигались, она могла моргать, вращать глазом, – одним словом, если смотреть на нее слева, ровным счетом ничего не заметно. Правая же сторона лица напоминала изуродованную маску красавицы.

Миссис Хауорд не любила встречаться с незнакомыми людьми и очень редко выходила из дома. Однако время от времени у них бывали и Дерик Тэлбот, и Марк Осборн, да и среди соседей у миссис Хауорд были друзья.

Риджина свыклась с болезнью матери и нередко забывала о ней. Сейчас она вдруг вспомнила выражение лица Дерика, когда тот спросил, не служит ли ее мама предлогом ему отказать. Тем более, о Дерике ей напомнила новая коробка с шоколадными конфетами на столе – она явно пришла от него.

Марк пытливо смотрел на девушку. Увы, его настроение осталось для нее загадкой, обычно его взгляд был дружелюбен и открыт, а теперь… Да, похоже, он чем-то напуган. И всем своим видом умоляет девушку принять его предложение.

– Что ж, коль это так важно, то я с удовольствием, – сказала Риджина.

Она спохватилась, что проявила бестактность, однако Марк, судя по всему, ничего не заметил.

Когда они уже отъехали от дома, он спросил, уверена ли она в том, что с матерью на самом деле ничего не случится.

– Да, уверена. Если ей сделается одиноко, она пойдет к соседям через дорогу, – сказала девушка.

– Так, значит, она иногда выходит из дома.

– Выходит. – Риджина была слегка удивлена, что Марк вдруг заговорил о подобном. Хотя в этом, разумеется, нет ничего предосудительного. – Понимаешь, она очень ранима.

– Она всегда была такой?

– Нет. До того несчастного случая в горах Швейцарии мама была совсем иной, – рассказывала Риджина. – Отец поскользнулся, и они оба упали. Отец погиб… Мама целый год пролежала парализованная, но со временем пришла в себя. Вот только лицо…

– О, какой кошмар! – воскликнул Марк. – Извини, что я напомнил об этом.

– Ничего страшного, Марк, – успокоила его Риджина.

Она чувствовала, что расслабляется с каждой минутой.

Разумеется, Дерик не должен видеть ее с Марком. Конечно, в этом нет ничего страшного, но все-таки не должен. Они подъехали к небольшому ресторану в переулке неподалеку от Пэддингтон Стейшн. Риджине никогда бы не пришло в голову сюда зайти, ибо снаружи это было всего лишь большое окно, потом окно поменьше и выкрашенная зеленой краской дверь с выцветшей вывеской сверху. Внутри оказалось очень уютно: обитые красным плюшем диваны по стенам, такого же цвета стулья с противоположной стороны столиков, покрытых безукоризненно чистыми узорчатыми скатертями, на которых тускло поблескивает серебро. И повсюду бесшумно снуют темнокожие официанты, говорящие на едва понятном английском.

Их приветствовал мужчина с лицом цвета черного кофе, принял у их заказ. Он определенно знал Марка.

– Здесь хорошо, – отметила Риджина. – Ты здесь часто бываешь?

– Время от времени. Случайно забрел сюда года два назад. Да, здесь на самом деле неплохо.

Риджина почувствовала безошибочно: Марка что-то гнетет. Вед» Марку было непросто набраться храбрости явиться к ней домой, заручиться поддержкой матери и чуть ли не силой заставить провести с ним вечер. Нет, никакого дела у него к ней нет. Может, он собирается сделать ей предложение?… Что ему ответить? Теперь Риджина жалела о том, что поддалась на уговоры Марка. Ей вовсе не хочется его обижать.

Что ж, он сам заварил эту кашу…

Кормили в ресторане отменно.

Риджина попросила кофе, но от ликера отказалась. Марк потягивал бренди из высокого стакана и курил сигарету. Он все больше и больше нервничал, и это не ускользнуло от внимания девушки. И тем не менее она вздрогнула, когда он, наконец, заговорил:

– Джина, я боюсь. Очень боюсь. Ты не заметила, а?

Она буквально онемела от изумления.

– Зря я тебя так сразу огорошил. Но… так получилось. Так, значит, ты ничего не заметила…

Она потянулась за сигаретой.

– Ничего не понимаю, Марк.

– Черт побери, мне бы очень не хотелось говорить тебе об этом. – Марк нервно облизнул губы. – Сперва мне казалось, что это не так. Одним словом, я во всем убедился, да и полиция заметила.

– Дай мне прикурить, Марк, и перестань темнить, – взмолилась Риджина.

– Что?… А, прикурить. Прошу прощения. – Он чиркнул спичкой. Риджина обратила внимание, что руки у Марка не дрожат. – Черт знает что. Ты, разумеется, слыхала о Бетти Джелибранд, королеве красоты Южного Лондона. Бедняжка…

Риджине почудилось, будто открылась дверь и на нее пахнуло холодом, чему виной не только разговоры Марка, но еще и подсознательные страхи, мучившие ее последнее время.

– Да.

– Потом эта Хилда Шоу. Хилда была одной из первых финалисток. Я, кажется рассказывал тебе о ней.

– Ага. Я… видела ее фотографию. Вы с Дериком…

Она не закончила фразу.

– Совершенно верно. Мы показывали тебе будущих конкуренток. Черт побери, да ты ведь знаешь об этом конкурсе не меньше нас! Сперва Бетти Джелибранд… Найдена задушенной. По этому поводу шумели газеты, а какой-то парень даже бросился с крыши. Его вроде бы хотели схватить по обвинению в убийстве. Помнишь?

– Разумеется.

– Я прочитал в «Глоуб», что полиция якобы считает, будто это он убил Хилду Шоу, – продолжал Марк, поднеся к губам стакан с бренди и не спуская испытующего взгляда с Риджины. – Теперь же я узнал еще и про третью…

Девушке показалось, что от двери тянет настоящей стужей и что она вот-вот начнет выбивать зубами дробь.

– Роуз Андерсон тоже погибла, – сказал Марк. – Ее труп обнаружен в кустах, в саду заброшенного дома неподалеку от Сант-Джон Вуд. Уже трое. Я прочел об этом убийстве в позавчерашних газетах, но полиция все хитрила и скрывала. В сегодняшних вечерних газетах, наконец, назвали ее фамилию и напечатали фотографию. Это, вне всякого сомнения, она. Следовательно, погибли уже трикоролевы.

Риджина почувствовала, что дрожит.

– Понимаешь, к чему я, а? – допытывался Марк.

Риджине хотелось ему что-то ответить, но в голове не оказалось ни одной вразумительной мысли. Больше всего ее пугал этот неподдельный страх в глазах Марка – словно его терзают какие-то жуткие подозрения о том, что стоит за всеми этими фактами об убийствах.

– Кажется, я понимаю, – выдавила из себя Риджина. – Трое…

– Черт побери, как будто мы выбираем королеву и указываем на нее пальцем для того, чтобы ее убили, – громко разглагольствовал Марк. – Теперь, когда королевой стала ты…

– Марк, прекрати говорить глупости и не кричи на весь зал.

– Что, разве я не прав? – не унимался Марк.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь. Девушки подобного рода нередко теряют голову. Их портит успех, и они…

– Тут никакие рассуждения не помогут, – перебил ее Марк. – Я сам пытался рассуждать подобным образом, пока не погибла Роуз. Кто-то явно задался целью уничтожить наших королев красоты. Господи, как ужасно. Кстати, полиция тоже скумекала, что к чему.

– Что ж, если все действительно так, как ты говоришь, им давно пора заняться этим делом, – сказала Риджина.

Марк схватил стакан, глотнул бренди и со стуком поставил на стол.

– Ты, овечидно, права. Но я все равно боюсь. Последние двадцать четыре часа за мной следят. За Дериком тоже. И за тобой. Вчера вечером в Хэммерсмит присутствовали два человека из Скотленд-Ярда. Но полиция, насколько мне известно, пока еще не имела откровенного разговора с фирмой. К тому же никого открыто не допрашивала. Они что-то вынюхивают, и мне это очень не нравится.

– Но если они таким образом сумеют узнать, в чем дело…

– Слушай! – Марк вдруг стиснул ее запястье, и она поразилась тому, какие у него холодные и цепкие пальцы. – Их всех мог убить тот парень. Тело Роуз пролежало в кустах около трех недель. Но если полиция считает убийцей его, почему они вертятся вокруг нас? Кого еще они подозревают? Зачем им понадобилось следить за тобой и за мной? Да, я ужасно боюсь, главным образом потому, что ничего не понимаю. Лучше бы они взялись за нас в открытую. Эта постоянная слежка меня просто угнетает. Я…

Марк внезапно замолчал.

К их столику кто-то приближался. Подняв голову, Марк увидел перед собой Дерика Тэлбота. Риджина стремительно обернулась и поняла по блеску глаз Дерика, что беды не избежать.

Дерик был пьян в доску.

Об этом говорила его вызывающая осанка, оттопыренные губы и налитые кровью злые глаза. Оттолкнув смуглокожего метрдотеля, Дерик продолжал упорно продвигаться к их столику. Откуда-то появились два официанта, но они побоялись приблизиться к Дерику.

– Прошу вас, мсье, – тщетно увещавал его метрдотель.

– Я желаю сказать, – упрямо твердил Дерик.

Он остановился возле их столика и посмотрел сверху вниз не на Марка, а на Риджину. Взгляды всех присутствующих тем временем были прикованы к Дерику. Мужчины пытались загородить собой женщин.

– Дерик, не устраивай сцен, – сказала Риджина. – Я все тебе объясню и…

– Молчать! – Дерик поднял руку – так обычно делает полисмен, желая остановить приближающуюся машину. – Я желаю сказать… – Он икнул и хлопнул себя ладонью по губам. – Да, я желаю сказать, что все женщины – обманщицы. Это у них в крови. Не люблю, когда мне врут в глаза, не люблю…

Он вдруг крутанулся на каблуках и сделал выпад рукой в сторону Марка.

Риджина видела, как Марк непроизвольно отшатнулся, пытаясь избежать удара, который пришелся ему в правую щеку. Кто-то вскрикнул, один из официантов направился было в их сторону, но на полпути остановился. Риджина чувствовала, что от нее теперь ничего не зависит, и вся сжалась под устремленными на нее взглядами. Марк вскочил со своего места. Стол качнулся, на пол полетела пепельница. Первый удар угодил Дерику в живот, второй пришелся в челюсть.

Она видела, как сперва закатились, а потом закрылись глаза Дерика, и он стал падать.

– Виноват, – пробормотал Марк и поддержал Дерика, чтобы тот не упал. – Моему другу нехорошо, – бросил он официанту. – Пошли, Джина. – Марк ловко обнял Дерика за талию и положил себе на плечо его руку. – Зайду к вам завтра, – бросил он официанту.

– Как вам будет угодно, сэр.

Риджина подхватила свою накидку и плетеную сумочку, заметила на столе сигареты Марка, положила их к себе в сумку и поспешила за мужчинами. Марк так легко и умело тащил Дерика, точно это было для него привычным занятием. Метрдотель распахнул перед ним дверь.

Сноп света упал на темную улицу и высветил стоящего на противоположной стороне мужчину.

Он был высок и импозантен. Риджина видела его вчера вечером на конкурсе в Хэммерсмит. Она вспомнила, что все время чувствовала на себе чуть ли не гипнотический взгляд его глаз и была не в силах оторвать свои.

Теперь он ей открыто улыбнулся.

Казалось, Марк ничего не заметил – он тащил Дерика к своему «М. Г.». Других машин поблизости не было.

– Придется запихнуть его назад, – сказал Марк. – Этот идиот размером не меньше барабана. Не прищеми ему ноги. – Он проделал все на редкость умело и уверенно. – Сперва завезу тебя, а после доставлю домой его. Не знаешь, из-за чего разгорелся сыр-бор?

Риджина ничего не ответила.

Марк уже сидел за рулем.

– Все ты знаешь. Тебе от нас крепко достается, верно? – Она видела, что Марк вполне серьезен. Они проехали под фонарем и свернули за угол. – За нами хвост, – вдруг заявил Марк. – Похоже, кто-то наблюдал за рестораном. Как раз это-то меня пугает и…

– Однако ты не очень-то испугался, когда появился Дерик.

– Мужчина должен быть всегда уверенным в себе, – сказал Марк и украдкой взглянул на девушку. Она улыбалась, освещенная падающим из витрины светом. – Если нужно, я действую как машина. Никогда не сижу сложа руки в ожидании, что будет дальше. Когда в следующий раз увижу этого сыщика, то разобью ему нос.

– Это делу не поможет.

– Зато доставит мне удовольствие, – возразил Марк, не сводя глаз с зеркала заднего вида.

Риджина не позволила ему вылезти из машины и открыть дверцу с ее стороны. Она стояла возле подъезда и глядела вслед удаляющейся машине Марка. И тут на улицу свернула еще одна. Выходит, за Марком и Дериком на самом деле следят.

Она отогнала свою машину в расположенный поблизости гараж, вернулась, вставила ключ в дверь и медленно ее открыла. Та тихонько скрипнула.