Текст книги "Галактическая одиссея"

Автор книги: Джон Кейт (Кит) Лаумер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Рассказывать долго, но все произошло за секунду или две. Я так и застыл, пригнувшись, не в состоянии пошевелиться. Несись на меня пассажирский экспресс, я не сдвинулся бы с места; эти чудовища были гораздо хуже.

Лорд Дезрой выстрелил, когда до ближайшей цели оставалось около ста пятидесяти ярдов. Зет-автомат фыркнул, как лошадь; голые скалы нарисовались ярко в блеске голубой молнии; чудовище сбилось с ноги – его начало заносить влево. Несколько шагов – и голова запрокинулась назад и вбок; ноги наконец подкосились, туловище ударилось о землю, подскочило и утонуло в пыли, вместе с брыкающимися ногами и судорожно разинутой пастью. Только тогда дошел до меня наконец грохот его падения.

Второй тем временем подошел совсем близко, ближе, чем первый, когда его подстрелили. К нему вприпрыжку подбежал детеныш – совсем мелкий, не более пятнадцати футов, – и вонзил зубы в бок старшего брата. Под разорванной кожей блеснули белым не то мускулы, не то связки; крошка резко затормозил, присев на корточки и энергично работая челюстями. Того, кто позволил детенышу закусить, такие пустяки не остановили. Как двухэтажный дом, навис он над лордом Дезроем, роняя черную кровь на окаменевшую под солнцем глину. Я увидел леди Рейр, на несколько шагов впереди лорда Дезроя и прямо на пути чудовища, но так и не смог заставить себя двинуться с места. Лорд Дезрой вскинул оружие еще раз; автомат с характерным звуком выплюнул голубую вспышку. Голова на длинной шее сначала свесилась вперед, потом боднула глину; ноги задрались на мгновение в неуклюжем кувырке, ступни рухнули, заставив содрогнуться землю, взлетели опять; одна нога неловко вывернулась, другая по-прежнему пыталась идти, заставляя поверженную тушу крутиться на месте. За тучей поднятой пыли скоро не стало видно агонии.

– Детеныш!.. – За всем этим грохотом я едва услышал крик сэра Орфео.

Малютка неспешным шагом покинул пыльное облако, задирая голову, чтобы легче было глотать. Направлялся он прямо ко мне. Несколько долгих мгновений ствол кратерного дезинтегратора в руках сэра Орфео следил за зверенышем; сухо грохнул выстрел, и в скальном выступе на пути уродца возникла воронка величиной с крупную лохань. Детеныш свернул в сторону и удалился, прибавив шагу. Сэр Орфео не стал ему мешать.

Пыль в основном улеглась, только второй монстр не мог успокоиться: уцелевшая нога все еще пыталась бежать. Охотники первым делом направились к нему. Выстрел из термоэлектронного пистолета прекратил мучения бессловесной твари. Страшная пасть в последний раз раскрылась, выпустив озерцо крови.

– Нет, какова природа! Сотрясти так землю, поистине не каждому чудовищу дано, – заметил лорд Дезрой беззаботно, обходя трофей.

Сэр Орфео отошел к первому зверю, и только тогда меня отпустило; я затрусил следом. Дождавшись меня, сэр Орфео широко улыбнулся:

– Думаю, оруженосец из тебя выйдет, Джонго! Хоть и замешкался вначале, зато потом стоял, как скала!

Зная, как оно было на самом деле, я скромно промолчал.

5

Лорд Дезрой потратил минут пятнадцать, снимая трофеи на пленку, после чего мы направились к вездеходу.

– Нам сразу повезло, Дезрой, – сказал сэр Орфео, устраиваясь в кресле. – Пара эдаких зайцев с первого же захода! Не лучше ли вернуться на корабль? Для одного дня достаточно…

– Дурачишься опять, Орфео? – загремел лорд Дезрой. – От дичи изобилия к покою и безделью улизнуть охота? Достойней тяжкий труд…

– Негоже искушать судьбу…

– Умолкни, ради бога! Если о Толстом Черте говоришь, в утесах, я приметил…

– Черти от нас никуда не денутся. – Сэр Орфео по-прежнему улыбался, но голос его зазвенел. Пререкаться с ним по поводу охоты не стоило бы даже лорду Дезрою.

– Чума на слабых духом! – Лорд Дезрой ударил кулаком по подлокотнику. – Ужель ты думаешь, я буду прохлаждаться в своих покоях, коль дичь кишит повсюду? Веди машину, иль к штурвалу я встану сам!

Сэр Орфео резко двинул рычаг, и двигатель взвыл как ужаленный.

– Я беспокоюсь о леди Рейр, – сказал он. – Хочешь загонять всех до изнеможения – что ж, дело твое… Только не понимаю, что за спешка.

Красивая до неправдоподобия, леди Рейр сидела тихо и спокойно, не собираясь ни с кем спорить. Вытащив серебряную флягу и налив янтарного вина – себе и ей, – лорд Дезрой углубился в созерцание проносящегося мимо пейзажа.

Через час мы добрались до подножия хребта – того самого, что был виден с места посадки. Рельеф сделался неровным, а подъем – слишком крутым; пришлось переключиться на гусеницы. Сэр Орфео перестал мурлыкать под нос и принялся хмуриться. Думаю, он предпочел бы сейчас горячую ванну, сытный обед и тихую каюту. Не мечтать же, в самом деле, о четырехчасовом пути обратно?

Когда мы достигли плоской возвышенности, сэр Орфео поставил машину у крутой скальной стенки, открыл люк и выбрался, не говоря никому ни слова. Не дожидаясь приказа, я захватил оружие и тоже покинул вездеход. О дезинтеграторе для сэра Орфео я позаботился в первую очередь. Лорд Дезрой огляделся и что-то произнес; я не расслышал.

– Конечно здесь, куда им деваться, – сердито ответил сэр Орфео, переходя на скорый шаг.

Лорд Дезрой и девушка поспешили следом, и мне пришлось лезть на каменную осыпь, чтобы удержаться на правильном расстоянии справа от босса, как положено. Сэр Орфео повел остальных по дну узкой щели, уходившей круто вверх; я карабкался по краю под лучами палящего солнца, так и зависшего в зените. Термокостюм справлялся с работой неплохо, но жар, исходивший от камней, скоро обварил мне лицо.

Заметив, как я мучаюсь наверху, сэр Орфео что-то прорычал насчет дурной головы, которая ногам покою не дает; я не потрудился ответить. От меня до тропы было двадцать футов обрыва, и никакой возможности спуститься. Слезу когда-нибудь потом – если повезет.

Мы шли молча. Леди Рейр шла по левую руку от лорда Дезроя, сэр Орфео – шагов на двадцать впереди. Счастливое выражение давно уже покинуло лицо его светлости. Тропа внизу резко повернула влево; мне снова пришлось догонять. Оступаясь и карабкаясь, я заметил движение впереди, на скалах.

Сверху мне было видно дальше; впереди, в тени очередной скалы, нависшей над краем трещины, шевельнулось что-то широкое и плоское, вроде гигантской пиявки. Сердце подпрыгнуло да так и застряло в глотке. Со второго раза мне удалось-таки прокричать:

– Впереди, сэр Орфео! Наверху справа!

Мгновенно замерев, сэр Орфео вскинул дезинтегратор и жестом велел всем остановиться. Задержавшись лишь на мгновение, лорд Дезрой поспешил вперед, к сэру Орфео. Животное, тварь, чудовище – называйте как хотите – пошевелилось снова. Я разглядел спереди что-то вроде глаза, окруженного бахромой из жестких красноватых ресничек. Внизу фыркнул зет-автомат; чудовище резко отпрянуло и скрылось в густой тени. Я успел увидеть, как лорд Дезрой опускает оружие.

– Все, теперь крышка! Отличный выстрел, Дезрой! – Сэр Орфео и не пытался понизить голос. – Самовольно покинул позицию, выстрелил без разрешения и ранил – ранил! – зверюгу. Еще что-нибудь сделаешь, прежде чем полезем за ним в нору?

– На грани дерзости глаголешь ты, Орфео… – начал лорд Дезрой.

– Рад был бы не дерзить! – Сэр Орфео покраснел так, что мне сверху было видно за двадцать футов. – Хочу только напомнить: на охоте командую я! За безопасность каждого участника отвечаю тоже я…

– Советы твои слушать не желаю больше! – проревел лорд Дезрой. – Лишаться ль мне забавы, пока с тобой я пререкаюсь?

Сэр Орфео раскрыл было рот для ответа, но только рассмеялся:

– Отменно сказано, милорд, признаю без стыда! Шутки, однако, в сторону: нам еще нужно выманить его оттуда.

Отвернувшись, сэр Орфео присмотрелся к провалу, в котором исчезла тварь.

– И все ж посмешищем ты выставил меня, ручаюсь, – проворчал лорд Дезрой. – А шут твой пригодится: пусть зверя выманит из логова! Для скудного ума задача в самый раз.

Сэр Орфео глянул в мою сторону, затем обратно на лорда.

– Мальчишка необучен и неопытен. А дело рискованное…

– И не настолько храбр, сказать ты хочешь?

– Ни в коем случае. – Сэр Орфео пристально посмотрел на меня. – Он вполне надежен. Джонго! Продвинься вперед и прикинь, как выкурить урода из норы.

Я не двинулся с места, так и сидел на корточках, глядя вниз на босса. Сидеть пришлось недолго: скала у самой головы будто взорвалась, опрокинув меня лицом вниз. Не успел я встать, отплевываясь, как лорд Дезрой выстрелил еще раз и попал совсем близко. Каменные осколки поранили мне щеку.

– Сэр Орфео! – закричал я. – Он же в меня стреляет!

Не особенно прислушиваясь к ответным возгласам, я откатился в сторону, ища, куда бы спрятаться, но так ничего и не успел найти. Пластаясь по камням, раненая пиявка выползла из убежища, исчезла на мгновение за острой скалой, но тут же показалась прямо на краю обрыва, между леди Рейр и лордом Дезроем, футов на тридцать выше последнего. Я ничего не слышал, но лорд Дезрой умудрился вскинуть оружие раньше, чем я успел крикнуть. Блеснула голубая вспышка; тени заметались между камней, тварь прыгнула – темная, толстокожая, широкая, как одеяло, – будто пытаясь накрыть собой дуло автомата. Лорд Дезрой не дрогнул. Он так и не прекратил огонь – пока тварь не раздавила его, припечатав к каменному ложу. Не мешкая, пиявка направилась к леди Рейр, стоявшей на дне расселины в одиночестве, футах в шестидесяти позади меня. За пиявкой тянулся след: то, что осталось от лорда Дезроя.

Первый раз сэр Орфео выстрелил, когда тварь еще была в воздухе. Второй раз он выстрелил, подбежав поближе. Краем глаза я уловил движение справа, где дно ущелья поднималось в гору: вторая пиявка заходила в спину сэра Орфео. Огромная, как бегемот, широкая, плоская; ее единственный глаз горел зеленым огнем.

Я закричал. Сэр Орфео даже не посмотрел на меня. Он продолжал стрелять, стоя спиной ко второму хищнику. Раненая пиявка подползла к безоружной леди Рейр совсем близко. Теперь я вспомнил, что лорд Дезрой освободил девушку от лишнего груза, как настоящий джентльмен. Леди Рейр стояла лицом к чудовищу, сэр Орфео стрелял; с каждым выстрелом пиявка теряла огромные куски плоти, но даже не замедлила хода. Та, что сзади, подползала все ближе; сэр Орфео мог бы спастись, перенеся огонь на противника в тылу, но он нисколько не колебался. Сообразив, что сейчас охрипну от крика, я вспомнил наконец и про свое оружие. Кратерный дезинтегратор с самого начала мешал карабкаться по скалам – я забросил его за спину… Драгоценная секунда ушла на то, чтобы перекинуть ремень через голову; я прицелился – и не смог найти спускового крючка. Пришлось опустить оружие, посмотреть – второй твари до сэра Орфео остались считанные ярды, – прицелиться еще раз и выстрелить.

Отдача едва не сбила меня с ног. Не то чтобы она была такая уж сильная, просто я не ожидал толчка. Справившись с оружием, я стрелял снова и снова, но тварь не хотела умирать. В шести футах от сэра Орфео она поднялась, как кобра, и стала выше медведя гризли на задних лапах. Брюхо оказалось желтое, сплошь в острых шипах – понятно, что случилось с лордом Дезроем… Я успел выстрелить еще раз, прежде чем пиявка рухнула на сэра Орфео. В последний момент тот попробовал увернуться, но не успел. От тяжкого удара он откатился в сторону и замер. Пиявка тоже не шевелилась. Вторая тварь судорожно извивалась в десяти футах от леди Рейр. Пока я прицеливался, она рванулась вверх, тяжко ударилась о каменную стену и сползла вниз, открыв половину желтого брюха. Все кончилось; через несколько мгновений замолкло и эхо. Стало тихо, и я услышал, как стонет в луже крови сэр Орфео. Леди Рейр посмотрела наверх; в жуткой тишине мы встретились взглядами.

Глава 3

1

Когда я спустился вниз, сэр Орфео еще дышал. Он лежал на животе; мясо на бедрах было содрано до влажно блестевших костей. Я склонился над ним; он сжал мою руку:

– Джонго… твой долг теперь… леди Рейр…

Роняя слезы, я старался не глядеть на страшные раны. Меня трясло.

– Держись… – простонал сэр Орфео. – Полагаюсь на тебя. Береги ее… Теперь ты отвечаешь…

– Я позабочусь о ней… сэр Орфео!..

– Хорошо. Теперь… воды. Фляга там… на вездеходе.

Я побежал за водой. Когда вернулся, леди Рейр была бледнее смерти; пыль на ее прекрасном лице смешалась с потом. Оказывается, сэру Орфео почудился странный шорох. Он отправил ее посмотреть, а сам дополз до места, где обронил термоэлектронный пистолет, и снес себе голову.

2

При помощи кратерного дезинтегратора я вырубил под нависающей скалой два неглубоких ложа. Леди Рейр помогла дотащить тела до могил, и мы вернулись к вездеходу, не выпуская из рук оружия. Никакие ужасы нам не встретились; сэру Орфео действительно повезло с дичью.

Леди Рейр вела вездеход уверенно, но, когда мы вышли на равнину, остановилась, будто забыла дорогу. Я постучал по стеклу; вздрогнув, она обернулась. По-моему, она просто забыла про меня. Бедная девушка! Какое одиночество…

– Туда, миледи, – показал я пальцем в нужную сторону, где за горизонтом находилась яхта.

Через три часа мы перевалили невысокий хребет, и на краю пустыни засверкал наш единственный дом. Еще сорок пять минут, и мы стояли у грузового люка.

Леди Рейр спрыгнула на землю и набрала нужную комбинацию на кодовом диске. Ничего. Обойдя корабль, она попробовала пассажирский люк – снова безрезультатно. Тогда она посмотрела на меня. Даже сейчас ее взгляд был для меня событием.

– Не войти, – прошептала она. – Обычай сэра Орфео: код замков пред каждою посадкой менял он. Чтобы туземцы не опустошили яхту…

– Должен быть способ, – пробормотал я в отчаянии. Побарабанив кулаками по крышке люка и по кодовому диску, я вернулся к дверце, в которую когда-то вошел без спроса, попробовал еще раз – не получилось. В душе начал набирать вес груз отчаяния.

– Что, если прострелить дыру? – предложил я.

Попросив леди Рейр отойти, я снял с плеча кратерный дезинтегратор, прицелился и выстрелил – с десяти футов. Ударной волной меня повалило на землю, но броня даже не поменяла цвет.

Поднявшись, я отряхнул пыль с комбинезона. Тяжесть нашего положения просачивалась в сознание постепенно, как солнечный жар сквозь термокостюм. Леди Рейр смотрела куда-то вдаль, сквозь меня.

– Нам… надо перечесть запасы в вездеходе, – сказала она после долгого молчания. – Потом… можешь сделать себе постель – в тени корабля.

– Хочешь сказать – так и будем сидеть здесь?

– Случись прийти спасенью – как иначе заметят нас среди пустыни бесконечной?

Я сглотнул комок в горле и набрал побольше воздуху.

– Миледи, мы не можем здесь оставаться.

– И почему же?

Стройная, изысканная, она смотрела на меня в упор спокойными серыми глазами – настоящая аристократка.

– Не знаю, какие у нас шансы быть найденными, но ждать придется долго, в лучшем случае. Запасы на вездеходе скоро кончатся, а жара вымотает. Надо найти место получше, пока есть силы.

Держался я уверенно, будто знал, о чем говорю. Только голос меня выдавал. От страха даже подташнивало, но оставаться нельзя – в этом я нисколько не сомневался.

– Лучше погибнуть здесь, чем жить в пустыне, без надежды.

– Мы пока еще не умерли, миледи. Но погибнем обязательно, если не начнем действовать прямо сейчас.

– Останусь здесь. Спасайся бегством от судьбы, если желаешь, Джонго.

– Сэр Орфео велел заботиться о вас, миледи. Я собираюсь исполнить его приказ в точности.

– Заставишь силой, значит? – Она посмотрела на меня с вежливым интересом.

– Боюсь, что так, миледи.

Высоко вскинув голову, она проследовала к вездеходу. Я забрался на привычное место сзади; леди Рейр запустила двигатель, и мы полетели над пустыней.

3

Остановились мы только ночью, когда солнце опустилось за горизонт и выплыла огромная, вся в оспинах кратеров, луна. Луна оказалась почти такая же, как дома, только до нее можно было рукой дотянуться – если, конечно, встать на цыпочки… Поспав, мы снова двинулись в путь, еще затемно. Когда рассвело, я попросил показать, как вести машину, чтобы я мог подменить леди Рейр за рулем. После этого мы вели вездеход по очереди, держась курса на северо-запад. По земным меркам на третий день голая пустыня сменилась редким кустарником, а через полчаса двигатель забулькал и остановился навсегда.

Взойдя на невысокий холм, я огляделся. Покрытая пятнами кустарника пустошь тянулась, насколько хватало глаз. Вернувшись, я увидел леди Рейр с термоэлектронным пистолетом в руке.

– Воистину надежды больше не осталось, – сказала она, протягивая мне оружие. – Исполни свой долг в последний раз, Джонго. – Голос леди Рейр сел до шепота.

Приняв пистолет, я отвернулся и забросил его как можно дальше. Когда я вновь посмотрел на леди Рейр, руки мои дрожали.

– Не хочу больше этого слышать! Никогда!

– Оставишь мне не жизнь, но медленную смерть? Безжалостного солнца под лучами – иссохнуть?..

Я схватил ее за руку – прохладную, гладкую, как шелк:

– Все будет хорошо, миледи. Я доставлю вас домой в целости и сохранности, вот увидите!

Леди Рейр покачала головой:

– Нет дома, Джонго, у меня. И верные друзья – в могиле…

– Но я-то жив! И зовут меня не Джонго, миледи. Мое имя – Билли Дейнджер. Я тоже человеческое существо и могу быть вашим другом.

Леди Рейр внимательно посмотрела мне в глаза. Кажется, она впервые в жизни меня заметила – и улыбнулась.

– Храброе сердце, Билли Дейнджер! Теперь и мне придется исполнить долг свой до конца. Веди – я за тобой!

4

На вездеходе обнаружился неплохой запас концентратов, а в холодильнике – разные деликатесы, которые надо было съесть в первую очередь, пока не испортились. Проблему составляла вода: тридцать галлонов в баках и умерший вместе с двигателем дистиллятор. Воду придется искать. Оружие и боеприпасы в изобилии; походные аптечки, радио, очки-бинокли, ботинки… Но в домашнем хозяйстве нужно и многое другое.

За неделю я методично обследовал территорию в радиусе около пяти миль, но не нашел ни родника, ни водопоя. Деликатесы – те, что не успели протухнуть, – мы съели, и воды осталось два десятигаллонных бака.

– Надо будет прогуляться подальше, – решил я. – Там, за горушкой, куда я не дошел, – может, найдем оазис.

– Как пожелаешь, Билли Дейнджер. – Улыбка леди Рейр была подобна восходу солнца после долгой ночи.

Мы уложили в рюкзаки еду, воду и кое-какие мелочи; я прихватил зет-автомат. Вышли в сумерки, когда спала жара.

Невысокие однообразные холмы катились один за другим, как пологие волны. За долгим подъемом следовал унылый спуск. Я держался курса на запад. Не потому, что направление казалось особенно перспективным – просто на закат было проще всего идти.

Двадцать миль до наступления темноты, еще сорок – за два перехода до рассвета. Болело сердце за леди Рейр, но я не мог больше ничего сделать для нее… В который раз мы брели к очередной вершине, надеясь на чудо, и в который раз нам открывалась все та же картина.

Переждав знойный день, мы снова двинулись в сторону заката. Еще засветло, где-то за час до наступления темноты, мы увидели кошку.

5

Кошка стояла на гребне холма, на невысоком камне, поводя хвостом из стороны в сторону. Мгновение спустя она грациозно прыгнула вниз, превратившись в смутную тень на фоне обращенного к нам склона. Кошка приближалась; я внимательно следил за ней, сняв с плеча автомат. В тридцати футах кошка села, наморщила мордочку и принялась вылизывать мех на груди. Закончив туалет, она зевнула, показав загнутый крючком язык, и исчезла в густеющих сумерках – откуда пришла.

Все это время мы не двигались и не проронили ни слова. Когда кошка растворилась в темноте, я подошел к месту, где она умывалась. Отпечатки лап в тонкой пыли виднелись отчетливо. Именно тогда пришлось поверить своим глазам. Воображаемые кошки – куда ни шло, но воображаемые отпечатки лап – это чересчур. Мы заспешили вдоль цепочки следов, насколько позволяли натруженные ноги и наступающая темнота.

6

Небольшое озерцо, по-видимому питаемое источником, обнаружилось в каменистом ущелье, за плотными зарослями темно-зеленого кустарника. Леди Рейр остановилась, глядя зачарованно; я соскользнул вниз и упал в воду. По счастью, на первых же глотках я закашлялся и упиться до смерти не получилось.

За каменным ложем источника громоздились скалы с чернеющими устьями пещер. Держа автомат на изготовку, я обошел озерцо, стараясь не оступиться в почти полной темноте. Действительно, пахло кошками. Спасибо, полосатая, что привела к воде – но не хотелось бы почувствовать твои когти на загривке. Сегодня, когда появился шанс пожить еще денек-другой…

Пещеры оказались скорее неглубокими нишами, футов около десяти, с низким потолком – не разогнуться – и довольно-таки ровным земляным полом.

Леди Рейр выбрала себе подходящую, и я помог очистить ее от сухих листьев и кошачьего помета. Вместе мы подобрали подходящий камень вместо входной двери – теперь сюда без спроса никакой зверь крупнее хомяка не пролезет. Другую пещеру миледи объявила моей и тут же занялась приборкой. Закончили мы глубокой ночью. Леди Рейр уединилась у себя, я сел снаружи с пистолетом в руке – и заснул…

Проснулся голодным и с ясной головой. Откуда в эдакой пустыне кошки? Гиеновые гориллы и пиявки с шипами на брюхе – понятно… Кошки им никакая не родня. Тем более самые что ни на есть обыкновенные кошки: серо-черные, полосатые, с вертикальными зрачками и втягивающимися когтями. Нормальная домашняя кошка, только величиной с колли. Я и раньше слыхал о параллельной эволюции, потому рассказы сэра Орфео о несметном изобилии четвероногих и одноголовых созданий, населяющих Вселенную, меня не слишком удивили – но в такое безусловное совпадение поверить трудно.

Стало быть, одно из двух: или мне все привиделось – маловероятно, тем более что в ярком лунном свете у воды показались еще две точно такие же кошки, или наша яхта – не первый человеческий корабль на Гэре 28.

7

Под утренним солнцем прозрачная вода смотрелась особенно соблазнительно. Задумчиво поглядев на хрустальную гладь, леди Рейр обратилась ко мне:

– Билли Дейнджер, смотри как следует, пока омоюсь я. Не думаю, чтоб было здесь опасно…

Под спокойным взглядом серых глаз я сообразил, что леди Рейр захотелось искупаться.

– Лишился дара речи, Билли Дейнджер? – спросила она, потеряв терпение.

– А как же ядовитые змеи, крокодилы, зыбучие пески и подводные течения?

– Не буду более ходить немытой! Уж лучше пусть съедят. С этими словами она расстегнула молнию и шагнула вперед, оставив на песке платьице, сменившее термокостюм. Нагая, как богиня, она оказалась столь же прекрасна. Я онемел второй раз за одну минуту.

– И глаз своих с меня ты не спускай! – приказала она. Никогда не слыхал о приказе, который было бы легче исполнить.

Леди Рейр не вылезала из воды целых полчаса, беззаботно плавая вдоль и поперек озерца, будто в бассейне дорогого отеля в Майами-Бич. Дважды она ныряла, задерживаясь под водой надолго. Оба раза я нырял следом, не выдержав. Когда я пожаловался, она рассмеялась и пообещала больше так не делать.

– Поистине, нашел ты райский сад в пустыне, Билли Дейнджер, – объявила она, одевшись. – Прекрасный, хоть и дикий.

– Но дома все иначе… Не правда ли, миледи?

Не желая отвечать, леди Рейр переменила тему. Она никогда не поддерживала разговоров о прошлом.

Никуда не торопясь, в течение нескольких дней, я перенес в наш оазис все сколько-нибудь нужное, совершив две экспедиции к вездеходу. Жизнь потекла размеренно и спокойно. В другом месте можно было бы сказать – безмятежно. Леди Рейр бродила по окрестностям, карабкалась по скалам; с прогулок она приносила цветы и мелкий зеленый кустарник, чтобы высадить у пещер и вдоль протоптанных нами дорожек. Посадки она заботливо поливала, используя горшок, специально изготовленный для этой цели. Глина нашлась на берегу озерца; обжечь горшок удалось при помощи зет-автомата в широкоугольном режиме. Я проводил свободное время в коротких экспедициях то к западу, то к северу и в попытках подружиться с кошками.

Кошки здесь водились в изобилии: вокруг озерца мне иногда удавалось насчитать до десятка одновременно. На нас они особого внимания не обращали. Если к ним подходили ближе чем на пятнадцать футов, они без спешки удалялись в заросли в глубине ущелья, и только. Гладкие и ленивые – такими делает жизнь у домашнего очага. Обыкновенные кошки, только немного покрупнее.

Я положил глаз на полосатую с рыжиной – главным образом потому, что ее легко было отличать от остальных. Завидев свою избранницу, я подходил, насколько она позволяла, и начинал играть клубком бечевки, взятой на вездеходе. Я выкатывал клубок вперед, подтягивал к себе; кошка придвигалась поближе. Еще немного – и клубок получал оплеуху от когтистой лапы…

Через неделю игра превратилась в обычай, через две – кошка получила кличку Эврика и позволила почесать себя за ушами. Через три она лежала, развалясь, на пороге моей пещеры, не обращая внимания, когда через нее перешагивали.

Леди Рейр взирала на наши игры с благосклонной улыбкой. По ее словам, домашняя кошка известна в большинстве миров, где живут люди. Откуда кошки взялись, леди Рейр не знала, но когда я сказал, что этот вид происходит с Земли, она не сдержала усмешки:

– Воистину, Билли Дейнджер, непросвещенный ум неизменно полагает себя в центре Вселенной. Человек рассеялся среди звезд во времена незапамятные, и с ним – его рабы и друзья.

Поначалу леди Рейр держалась несколько поодаль от Эврики, но однажды та захромала, и девушка провозилась с ней полчаса, доставая занозу из лапы. На следующий день Эврику искупали, высушили и расчесали лоснящийся мех щеткой, после чего кошка решила сопровождать леди Рейр на прогулках. Очень скоро Эврика перебралась спать на порог пещеры леди Рейр: там кошку больше баловали.

Я тем временем пытался понять, чем кошки питаются. Концентратам когда-нибудь придет конец, а то, что годится кошке, сгодится при нужде и человеку. Ничего особенного я не увидел, сколько ни смотрел. К озеру они приходили полакать воду и понежиться в тени на берегу – никакой охоты. Со временем кошки исчезали в зарослях, откуда появлялись, только и всего. Однажды я решил последовать за Эврикой.

– Как хочешь, – улыбнулась леди Рейр. – Но думается мне, что рысь твою лишь лунный луч питает.

– Что ж, придется отведать лунного луча на обед, – сказал я. Сквозь плотную завесу непривычной листвы кошка увела меня в скалы на севере, где ущелье было густо оплетено темно-зелеными лианами от одного края до другого.

Всего шрам на теле пустыни достигал трехсот ярдов в длину, при ширине до пятидесяти; дна не видно, но стебли, толщиной иногда с ногу, уходят в глубокий сумрак не меньше чем на сто футов. И кошки. Лежащие в развилках лиан, разгуливающие по мясистым стеблям, сверкающие в полумраке изумрудами глаз… Две или три сидели на краю ущелья, внимательно глядя мне в глаза. Эврика зевнула, зацепив хвостом мою ногу, и одним прыжком исчезла в зеленой полутьме. Встав на четвереньки и отодвинув рукой листву, я разглядел толстую лиану, которой воспользовалась кошка. Можно было бы последовать за ней, но лезть в зеленый лабиринт, полный крупных кошек, почему-то не хотелось. Я пошел по краю ущелья, замусоренному чем-то вроде толстой скорлупы.

8

Ущелье вскоре окончательно обмелело и растворилось в знакомом пейзаже пустыни. Лиан стало поменьше, и сделались видны геологические структуры на стенках. В светлом камне попадались какие-то странные включения: не то шишки, не то трубы. Приглядевшись, я понял, что это – окаменевшие кости, в огромном количестве. Клад для палеонтолога – специалиста по фауне Гэра 28, но для меня не слишком много. Мне бы мяса посвежее… А пока решительно ничего, кроме кошек. Есть же кошек совсем не хотелось – по пяти или шести причинам, считая только те, что приходят в голову сразу. Остается таинственная кошачья еда – где-то там, в глубоком сумраке среди лиан. Сняв автомат с плеча и повесив его на грудь, я двинулся вниз.

Дно ущелья уходило круто вниз, под углом не меньше тридцати градусов. Одетые в сухую кору, толстые стебли над головой выглядели одеревеневшими. Наверх, к солнечному свету, тянулись лишь курчавые зеленые усики. Воздух под сенью зеленых листьев был бы полон лесной свежести – если бы не кошки… Через пятьдесят футов заросли сделались почти непроходимыми: хочешь – карабкайся по лианам, хочешь – поворачивай обратно. Я решил не отступать.

Поначалу ползти было не слишком трудно: между стеблей хватало и места, чтобы протиснуться, и света, чтобы понять куда. Где-то подо мной возились кошки. Добравшись до особо крупной лианы, не тоньше моего туловища, я начал спускаться вниз, как по дереву. Цепляться было за что. Крупные стручки свисали отовсюду гроздьями. Многие казались погрызенными, не то кошками, не то их добычей. Эта последняя, правда, не подавала никаких признаков жизни. Отломив стручок, я присмотрелся: бледно-зеленый, бугорчатый, длиной около фута. Раскрывается легко, внутри – полдюжины круглых бобов размером с яичный желток. На вкус вроде сырого гороха… После двух недель на концентратах очень даже ничего – если они меня не отправят на тот свет.

С каждым ярдом становилось все темнее, как в морской глубине. Сто футов зелени не шутка. Ствол резко изогнулся; я переполз на верхнюю сторону и через десяток футов уперся во что-то твердое. Потускневший от времени металл – гладкая, твердая, слегка искривленная поверхность. Стоя на четвереньках, даже в зеленом сумраке трудно ошибиться.

Что-то свалилось рядом, как теплое одеяло: Эврика пришла поинтересоваться, чем я тут занимаюсь. Она сидела и вылизывала шерстку, пока я разыскивал корни большого дерева. Оказалось, лиана растет из дыры в металле. На толстом стволе развились грубые валики: дерево приспособилось к металлу, металл – к дереву. Похоже, дыру проделало само растение.

Ползком я обследовал овальную область пятнадцать на десять футов; дальше меня не пустила густая зелень. Гладкий металл без швов и заклепок цвета настойки йода, изогнут плавно и красиво, если не считать горба в области дыры. Если кому надо разобраться подробнее, без расчистки не обойтись… Сузив луч до предела, я срезал часть дерева термоэлектронным пистолетом. За обшивкой обнаружилось помещение размером с индустриальный холодильник, почти целиком заполненное деформированным стволом.

Для первого раза вполне достаточно. Я поскорее дополз до места, где большая лиана уходит вверх, и выбрался к солнцу. Подробности потом; сейчас надо быстрее рассказать леди Рейр, что под зарослями на дне ущелья лежит настоящий большой звездолет.

Глава 4

1

Через пятнадцать минут она стояла на краю ущелья вместе со мной. Отсюда вполне можно было различить трехсотфутовый контур звездолета – зная, что он там действительно лежит. Почти горизонтально, с уклоном в пятнадцать градусов, возвышаясь к югу.