Текст книги "Империя Александра Македонского. Крушение великой державы"

Автор книги: Джон Грэйнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Селевк был последним из офицеров Александра, после Птолемея I он был самым осторожным, но в отличие от Птолемея он сохранил в полном объеме амбиции Александра и Антигона и был близок к достижению того, к чему стремились и Антигон и Деметрий, и против чего Кассандр, Птолемей и он сам до сих пор боролись – объединения империи Александра. Было бы удивительно, если бы это желание не возникало у него не раз за прошедшие сорок лет, хотя он никогда не выдавал подобных амбиций. Но когда возможность представилась, он воспользовался ей. Теперь все, что ему оставалось сделать – достичь Македонии и установить свою власть.

В его свите находился Птолемей Керавн, который надеялся, что Селевк поможет ему получить собственное царство, возможно Египет или царство Лисимаха в Азии или в Македонии. Вся карьера Керавна указывает, что он рассчитывал стать царем собственного царства. Когда Селевк двинулся по направлению к Македонии, то Керавн наконец понял, что его амбициям не суждено сбыться. Перспектива повторного объединения империи была предметом разговора при дворе Селевка с самого начала войны с Лисимахом. Это также было ясно и Птолемею II в Александрии. Мы не знаем, была ли связь между двумя сводными братьями, но было бы неудивительно, если бы Птолемей II подстрекал Керавна нанести удар, обещая поддержку. Если бы Керавн получил собственное царство, он стал бы меньшей угрозой Птолемею. Итак, когда Селевк двигался на север из города своего недавнего врага Лисимахии, Керавн заманил его свернуть с дороги посмотреть старый алтарь под открытым небом и там, когда они, по-видимому, были одни, заколол его.[605]605
  Memnon, FGrH 226b, 1-14.


[Закрыть]

Смерть царей редко становится решающим событием. Смерть Филиппа II не отвратила Македонию от установления контроля над Грецией и вторжения в Азию. Смерть Александра не способствовала дезинтеграции его империи, которая произошла только через несколько лет, но смерть Селевка Никатора – «Победителя» ознаменовала конец последней возможности воссоединить империю Александра. Селевк создал жизнеспособную систему правления в своем царстве за последние тридцать с лишним лет, с большей социальной справедливостью и меньшим выжиманием последних капель достатка из крестьян, чем в Египте Птолемеев. Система Селевкидов походила на систему Антигона, она относительно легко давила на согнутые плечи населения. Селевк был менее жестоким, чем Антигон, и более надежным и последовательным, чем Деметрий, в политике. И в отличие от правления Кассандра, Лисимаха или Птолемея его смерть не стала началом конфликтов внутри его семьи. Из всех преемников Александра Селевк был последним, кто стал великим правителем, и был тем, кто с наибольшей вероятностью мог создать на долгое время объединенную империю. Именно поэтому он и был убит.

14
Новые цари и катастрофа, 281–277 гг. до н. э

У Македонии не было царя, но было множество претендентов. Арсиноя II удерживала Кассандрию, рассчитывая, что один из ее сыновей станет царем как наследник своего отца. У нее был отряд наемников, но ее власть простиралась не дальше городских ворот. Вдова Агафокла Лисандра также претендовала на трон через своих детей, хотя они находились в Азии с Селевком и, возможно, никогда не попали бы в Европу. Антиох, все еще находившийся на востоке, мог претендовать как сын своего отца. Антигон Гонат претендовал как сын Деметрия. Пирр претендовал как бывший царь. Был также внук Антипатра сын брата Кассандра, которого также звали Антипатр, теперь уже достаточно взрослый, чтобы претендовать на трон своего дяди и двоюродных братьев. Множество претендентов предвещало македонцам серьезные проблемы, это был более серьезный, чем обычно, кризис престолонаследия.

Был также Птолемей Керавн. Убив Селевка, он также стал претендентом, и, как и Антигон и молодой Антипатр, он был внуком старого Антипатра. После убийства он вернулся в Лисимахию, собирая по дороге группу своих друзей, метафорически размахивая своим окровавленным кинжалом и провозглашая себя перед гражданами и воинами мстителем за Лисимаха. Это определенно было запланировано заранее. В Лисимахии, городе, основанном Лисимахом, где он жил большую часть своего правления, находилось много сторонников царя. По сообщениям, размещавшиеся там воины служили Селевку, но многие из них были бывшими воинами Лисимаха из Македонии, которых Селевк, очевидно, вел в Македонию. Убедившись в смерти Селевка, они провозгласили царем Керавна. Он отправился в Македонию чтобы установить свою власть.[606]606
  Memnon, FGrH 226.6.1-14.


[Закрыть] Вопреки заявлениям о мести за Лисимаха, он стремился овладеть Македонией, по меньшей мере в данный момент.

Важнейшей задачей Керавна было установление контроля над Македонией, что неизбежно предполагало отражение всех его соперников. Он мог объявить о ратификации провозглашения воинами в Лисимахии, но другие претенденты могли оспорить это. Первым из них на сцене появился Антигон, который привел свой флот на север. Он встретился с Керавном в море где-то возле Херсонеса Фракийского,[607]607
  Memnon, FGrH 434 F 8.4–6; Justin 24.1.8–2.1.


[Закрыть] Керавн одержал победу, используя флот Лисимаха, часть которого входила раньше во флот Деметрия.

Пирр готовил экспедицию в Италию и искал военной помощи – Керавн дал ему несколько тысяч воинов и 50 слонов.[608]608
  Justin 17.2.14.


[Закрыть]Изначально это могли быть слоны и люди Лисимаха, и Керавн мог или передать людей, которым он меньше всего доверял, или же они добровольно отправились к Пирру. В результате такой сделки Пирр фактически признал Керавна царем Македонии, их соглашение предполагало и заключение брака: Пирр женился на дочери Керавна.[609]609
  Justin 17.2.15 and 24.1.8; Seibert (1967), 102; это был пятый брак Пирра; имена матери и дочери неизвестны.


[Закрыть] Керавн вступил также в контакт с Птолемеем, но, очевидно, не получил поддержки.[610]610
  Justin 17.2.9-10.


[Закрыть] Все, что нужно было Птолемею, это смерть Селевка. Определенные контакты были установлены и с Антиохом, который мог искать мести, но в настоящее время он был очень занят. Он направил Патрокла упрочить свое положение в Малой Азии и совершенно очевидно не мог прибыть на запад сам.[611]611
  Memnon, FGrH 221 a.4–6.


[Закрыть]

Керавн, таким образом, успешно нейтрализовал своих соперников: Пирр отправился в Италию, Антиох завяз в Сирии, Антигон потерпел поражение, Птолемей II не проявлял интереса, а сам Керавн получил контроль над македонской армией. Самой неотложной внутренней проблемой была Арсиноя и ее власть над Кассандрией. Керавн напал на город, но не смог взять его, а затем вернулся к дипломатии. Он предложил Арсиное брак и признание ее детей в качестве царей вместе с ним. Старший сын Арсинои Птолемей возражал против этого, а когда она настояла на согласии, уехал.[612]612
  Trogus, Prologue 24; Justin 24.2–5.


[Закрыть] Арсиноя согласилась на брак со своим сводным братом, произошло великолепное бракосочетание и церемония признания ее царицей Собранием армии, но затем в первую же брачную ночь муж на глазах у Арсинои убил двух ее младших сыновей. Арсиноя бежала к своему брату в Египет.[613]613
  Justin 17.2.4–8 and 24.2.1–3.10; Heinen (1972), 81-3; Walbank in Macedonia 3.247-8.


[Закрыть] Керавн, таким образом, избавился от всех соперников внутри и вне Македонии. Он использовал различные методы – дипломатию, войну, браки, убийство – они были вполне сравнимы по разнообразию, успешности и быстроте с теми, которые использовали его предшественники: методы Филиппа II и Александра упорно приходят на ум.

Один из претендентов, старший сын Арсинои Птолемей, вновь вступил в борьбу весной 280 г. до н. э., получив помощь от иллирийского царя Монуния. Вторжение провалилось, но потребовало множества боев в Македонии.[614]614
  Trogus, Prologue, 24.


[Закрыть] Птолемей отправился в Египет, где его дядя дал ему небольшое княжество Телмес в Ликии.[615]615
  OGIS 55 (Austin 270).


[Закрыть]Все это заняло конец 281 г. до н. э. и первую половину 280 г. до н. э. В результате Керавн утвердился в качестве царя Македонии, но еще не добился полной безопасности.

Он не окончательно устранил всех своих соперников, поскольку Антигон, Антиох и Пирр были лишь удалены. В настоящий момент македонцы могли быть относительно удовлетворены им.

Пирр получил призыв о помощи от города Тарас в Южной Италии, и решил пойти по стопам своих спартанских и эпирских предшественников, оказав ему поддержку. Остальные были настолько рады его уходу, что предоставили ему в отряды своих войск. Именно по этой причине Керавн и передал ему значительные силы. Пирр попросил помощи также и у Антигона и Антиоха, соответственно корабли и деньги, но не получил ни того ни другого, поскольку было уже очевидно, что он и так выступит в поход.[616]616
  Justin 17.2.1.


[Закрыть] Пирр оставался на западе пять лет, и хаос, который он создал по возвращении, полностью подтвердил целесообразность тех мер, которые были предприняли, чтобы поторопить его с походом. Он отплыл в 280 г. до н. э.

Когда Антиох узнал о смерти своего отца, он мог как раз двигаться на запад. Предположительно он оставил Восток устроенным и умиротворенным, без сомнения под руководством сильного губернатора. Спустя примерно пять лет в Бактрии совершенно определенно был сатрап, который посылал в качестве подкрепления слонов на запад, следовательно, это был человек, в распоряжении которого были войска, и, возможно, поддерживавший дипломатические контакты с Индией.[617]617
  Smith (1924), 150-9.


[Закрыть]

Когда Антиох прибыл, чтобы принять свое наследство, ему предстояло многое сделать. Он был царем на Востоке более десяти лет и был мало известен на Западе, и совсем неизвестен в Малой Азии. У него имелись проблемы в Сирии, в Селевкии, регионе четырех новых больших городов. Проблемы не очень понятны, поскольку есть множество свидетельств в надписях из Илиона, упоминающих о бунтовщиках и беспорядках, но сказано также, что Антиох принес мир в регион.[618]618
  OGIS 219 (Austin 162).


[Закрыть] Беспорядки, а также путешествие в Малую Азию весной 280 г. до н. э. должны были полностью занять его время и энергию. Беспорядки в Сирии могли сопровождаться вмешательством Птолемея И, хотя это не более чем предположение.[619]619
  H. Heinen, CAM(3) VII, 1,415-16; Grainger(1990b), 196-7.


[Закрыть] К тому времени, когда Антиох освободился, Керавн уже получил власть в Македонии.

Поражение Антигона Гоната от Птолемея Керавна отозвалось в Греции. Группа городов вдоль северного побережья Пелопоннеса образовала в 280 г. до н. э. Ахейский союз.[620]620
  Polybius 2.4.1.


[Закрыть] Он не представлял непосредственной угрозы Антигону, но являлся сильным государством местного значения, менее подверженным давлению. Некоторые другие города, возможно включая Аргос и Мегалополь, изгнали македонские гарнизоны, чувствительно уменьшив странное государство Антигона. Перед образованием своего союза города Ахайи могли сделать то же.[621]621
  Justin 24.1.


[Закрыть]Один из спартанских царей Арей внезапно вышел из состояния отшельничества и бросил вызов и Антигону и этолийцам, возродив древний спор о землях, принадлежащих Дельфийскому храму.

Проблемы, с которым эти претенденты столкнулись в 281 – 280 гг. до н. э., не позволили им продолжать кампании против Керавна, который при других обстоятельствах был бы их первой целью. Это можно приписать Египту. Птолемей II, контролируя союз островов, островную базу на Косе и морские подходы к Эгейскому морю со стороны Египта, оказывал влияние по всему Эгейскому бассейну. В его интересах было обеспечить поддержку Керавну, дабы нейтрализовать его серьезные претензии на трон Египта. Какое-то царство подошло бы для этой цели, желательно на значительном расстоянии от Египта, и где он все время был бы занят: Македония подходила для этого идеально.

Птолемей не помогал Керавну слишком открыто, поскольку это привлекло бы внимание Антиоха. К весне 280 г. до н. э. проблемы Сирии были улажены, и Антиох действовал в Малой Азии, где центральные регионы, в частности вдоль побережья Черного моря, включая Гераклею Понтийскую, стремились утвердить свою независимость. Птолемей смог обеспечить контроль над несколькими пунктами на северном побережье Малой Азии – или может быть, он восстановил контроль над теми пунктами, которыми владел его отец, – но он сделал это, не спровоцировав Антиоха на враждебные действия. Даже размещение гарнизона из воинов Птолемея в Милете[622]622
  Austin 259, 1. Didyma 12.


[Закрыть] не вызвало войны. Но Антиох, как и любой другой царь своего времени, мог выбирать приоритеты.

Заманчиво видеть руку Птолемея и его деньги в проблемах Антигона в Греции. Реальных подтверждений не существует, но внезапное возникновение спартанской армии под командованием Арея, образование нового Пелопоннесского союза, освобождение нескольких городов из-под контроля Антиоха, возрождение Ахейского союза, и все это одновременно, когда отвлечь Антигона означало помочь Птолемею Керавну, должно рассматриваться как указание на действие внешнего фактора. Прежде всего Арею для его странного и бесполезного предприятия понадобились бы деньги, а Птолемей был наиболее очевидным их источником.

Таким образом, от смерти и Лисимаха и Селевка больше всего выиграл Птолемей II, царственные противники которого были мертвы, угрожающий сводный брат отвлечен и полностью занят в Македонии, его соперник в Эгейском регионе Антигон значительно ослаблен, а его собственные территории расширены небольшими, но важными приобретениями. Его сосед Антиох был полностью занят в Малой Азии и поэтому представлял меньшую угрозу, чем его отец. Птолемей также принял и предоставил убежище Арсиное II, которая, по меньшей мере поначалу, вместе со своим оставшимся в живых сыном рассматривалась как угроза Керавну или даже Антиоху. Позже он нашел для нее еще лучшее применение.

Антиох избавился от многих своих внешних врагов с относительной легкостью, частично просто игнорируя провокации Птолемея. Просьба Пирра выделить какое-то количество войск для его западной экспедиции была, вероятно, проигнорирована, когда стало известно, что Пирр в любом случае уезжает. Соглашение с Антигоном было достигнуто, возможно, после каких-то столкновений на море. Оно было подкреплено браком Антигона и Филы, дочери Селевка и Стратоники (таким образом, падчерицей и сводной сестрой Антиоха и племянницей Антигона). Это соглашение не могло быть заключено до 278 г. до н. э., но любой конфликт между двумя царями казался крайне бессмысленным, пока Керавн был царем Македонии.[623]623
  Justin 25.1.1.


[Закрыть] Самому Керавну Антиох предложил, а Керавн принял, соглашение, которое явилось признанием его царствования, хотя, без сомнения, у Антиоха было множество внутренних возражений против этого.[624]624
  Justin 24.1.8.


[Закрыть] Антиох в определенном смысле действовал столь же хитро, как Керавн и Птолемей, хотя и без кровожадности первого и более открыто, чем второй.

Антиох предпочел править в Малой Азии очень деликатно. Он терпел включенные в ее состав малые княжества. Филетер в Пергаме контролировал значительную часть сокровищ Лисимаха и был фактически независимым и богатым.[625]625
  Strabo 12.3.8; Allen (1983), 14.


[Закрыть]Он добился расположения Антиоха, вернув тело его отца из Лисимахии (нуждавшийся в деньгах Керавн потребовал выкуп за него.).[626]626
  Appian, Syrian Wars 63.


[Закрыть] Это сделало Антиоха его должником; конечной целью Филетера, как и многих других, занимавших в то время подобное положение, было получение независимости. На севере Понт и Вифиния были независимы, как и Гераклея Понтийская. Гераклея обладала ценным флотом и вместе с Византией, Халкидоном и Теосом образовала Северный союз как средство взаимной обороны. Антиох вскоре оказался в состоянии войны и с Вцфинией и с Гераклеей – продолжение их спора с Селевком.[627]627
  SVA 465; толчок к созданию союза дала ссора с Селевком: Memnon, FGrH 226а. 14–22.


[Закрыть]

В начале 279 г. до н. э. было почти достигнуто состояние равновесия. Птолемей II утвердился у власти в Египте, Южной Сирии, на Кипре и на островах Эгейского моря, хотя Магас на Киренаике оставался независимым. Антиох вернул большую часть азиатского наследства своего отца под свой контроль, но у него были проблемы с северными государствами, и на данный момент он отдал Македонию и Фракию. Пирр отправился на запад. Антигон Гонат остался с несколькими греческими крепостями и своим разбитым флотом. Спартанский царь вернулся домой. В Македонии Птолемей Керавн изолировал соперников и изгнал сводную сестру и ее детей. Его принятие в качестве царя македонцами было решающим. Он защищал царство против вторжения и распространил свою власть на большую его часть, поэтому он был законным царем Македонии.

В этот момент в 279 г. до н. э. в Македонию внезапно вторглись варвары с севера, кельты, которых греки называли галатами. Во времена Александра они жили на Дунае, где он иногда встречался с ними. Варвары были столь же агрессивны, как и Александр, и отвечали ему вызывающими заявлениями.[628]628
  Arrian 1.4.6; Strabo 310.


[Закрыть] С тех пор значительная часть их переселилась на восток, образовав заметное воинственное государство с центром в районе современного Белграда, позже ставшее царством скордисков.[629]629
  Justin 32.3.8.


[Закрыть]Занятые своими проблемами государства Греции и Македонии не обращали серьезного внимания на эти события, даже когда известия о них и достигали Македонии, самого заинтересованного из государств на Балканах. Участие царя Иллирии Монуния в Македонской войне в 280 г. до н. э. означает, что ему в это время с севера ничто не угрожало. Кассандр за несколько лет до этого воевал с галатами к югу от гор Гемус[630]630
  Pliny, HN 31.53.


[Закрыть], а один из отрядов достиг на короткое время Фракии в конце 280-х гг. до н. э.[631]631
  Pausanias 1.19.4.


[Закрыть] Прозвучало много предварительных предупреждений, но события в Македонии после смерти Кассандра настолько поглотили всех, что, вероятно, никто не уделял ни времени, ни внимания росту напряжения, которое предвещало вторжение 279 г. до н. э. Случившееся было настолько неожиданным и необычным, что предсказавшему такие события никто бы не поверил.

Галаты не только появились внезапно, само их нападение было также совершенно беспрецедентным и от этого еще более ужасным. Ранние столкновения рассматривались как обычные инциденты в пограничной зоне, если кто-либо и задумывался о них. Македония не страдала от вторжения варваров с ранних лет правления Филиппа II.

С точки зрения галатов, ситуация выглядела очень многообещающе. Кассандр и Лисимах отразили их небольшие набеги, но борьба была нелегкой. Македонцы и греки могли игнорировать большую часть того, что происходит на севере, но галаты имели ясное представление о событиях в Македонии. Распространенные в Балканском регионе монеты Филиппа II указывают на частые торговые отношения, а куда идет торговля, туда поступает и информация.[632]632
  Nachtergael(1977), 8, n. 7.


[Закрыть] Они видели продолжающиеся беспорядки, цари неоднократно умирали или были изгнаны (в 297 – дважды, 294, 287, 286, 281 до н. э.), а в 281–280 гг. до н. э. – шла гражданская война. У Керавна не было друзей, только враги. Его власть над Македонией в начале 279 г. до н. э. казалась прочной, но он был царем всего год с небольшим, не имел наследственных прав на трон и воспринимался как убийца и нарушитель своего слова. Галатам он казался крайне уязвимым, и именно этой уязвимостью воспользовались нападавшие.

Нет необходимости говорить, что точный ход событий совершенно неизвестен, поскольку вторжения привели Македонию в полный хаос. Нападение галатов было хорошо спланированным и масштабным. Произошло три отдельных вторжения, одно под предводительством Болгия, нацеленное на западную часть Македонии через Иллирию; второе, под предводительством Бренна, было направлено на юг вдоль долины Аксия, в сторону восточной части Македонии, третье, под предводительством Кернтия, двинулось против Фракии и трибалов. Это была одновременно и миграция: воинов сопровождали их семьи.[633]633
  Pausanias 10.19.6–7.


[Закрыть]

Керавн встретил первое вторжение под предводительством Болгия. Он был разбит, захвачен в плен и казнен, это позволило захватчикам пройти в глубь страны. Поражение и смерть Керавна стали поводом для морализаторских комментариев историков, которые вполне возможно специально изобретали неприятные способы его убийства, чтобы сделать мораль еще более устрашающе значимой. Он изображался как чрезмерно самонадеянный, что вполне могло быть правдой: стоит повторить, что вторжение было беспрецедентным.[634]634
  Justin 24.4.6-11; Memnon, FGrH434 F 8.8; Diodoros 22.3.


[Закрыть]

В течение примерно следующих двух лет известны несколько местных правителей, выбранных или самозваных: брат Керавна Мелеагр продержался два месяца, Антипатр, племянник Кассандра, – 45 дней, полководец по имени Сосфен – возможно два года; Птолемей, Арридей и Александр правили частью или всем царством неопределенные периоды. Можно расположить этих людей последовательно, но более вероятно, их правление перекрывалось, они действовали в разных частях страны, одни из них были царями, другие – претендентами.[635]635
  Eusebius, Chronogmphia 1.235; cf. Walbank in Macedonia 3, appendix 3.


[Закрыть]Последовательность вторжений и имена вождей захватчиков так же запутаны, поскольку различные отряды галатов разделялись и соединялись в различных сочетаниях. Реконструкция событий не представляется возможной[636]636
  Nachtergael (1977).


[Закрыть]. Большая часть случившегося совершенно неизвестна и не прояснится. Определенно Македония была полностью разграблена, выжжена и разорена, хотя города, по-видимому, удержались за своими стенами, заполненные беженцами и испытывая недостаток в еде. В конце концов не осталось ничего, что можно было бы украсть или сжечь, невозможно было найти пищи, и захватчики не могли захватить города. Потери македонцев, без сомнения, были ужасающими.

Болгий ушел со своей добычей назад, на север, захватив многих галатов с собой.[637]637
  Justin 24.5.12.


[Закрыть] Бренн остался, может быть, возможно, он хотел еще больше добычи, или он и его люди искали места для расселения. Он и его отряд двинулись на юг в Фессалию, а затем дальше, большая часть Македонии была оккупирована его народом.[638]638
  Justin 25.1.2.


[Закрыть] Царская власть или совсем исчезла или была фрагментарной, единственный успешный воин среди многих Состен отказался от царского титула, но вскоре умер; Кассандрия попала под власть человека по имени Аполлодор, который превратился в тирана, возможно это был единственный способ управлять охваченным паникой городом.[639]639
  Diodoros 22.51–52; Trogus, Prologue 25; Polyainos 2.29.1; Fuks (1974), 51–81.


[Закрыть] Даже после того, как орда Болгия ушла и большая часть людей Бренна переместилась в Фессалию, македонцы были совершенно неспособны возвратить захваченные земли. Если бы Бренн решил остаться в Македонии и сделать ее собственным царством, он вполне мог добиться успеха.

Орда Бренна двинулась из Фессалии, чтобы напасть на Фермопилы, где проход блокировали разнородные вооруженные контингента: этолийцы, беотийцы, фокидяне, люди, посланные Антигоном Гонатом и Антиохом, и, без сомнения, малийцы и местные локридцы. Он повернул на запад, чтобы напасть на Дельфы, но был блокирован и разбит этолийцами и фокидянами, так и не дойдя до святилища. Орда отступила на север.[640]640
  Justin 24.6.1–4; Diodoros 22.9.1; Pausanias 10.23.11–14.


[Закрыть] Предположительно Бренн решил, что его люди будут удовлетворены поселением в Македонии. Возможно, именно под давлением этих событий война между Антигоном Гонатом и Антиохом I в 278 г до н. э. закончилась мирным соглашением и брачным союзом. Ни один из царей не способен был стать в Македонии преемником покойного Керавна, частично, вероятно, из-за их соперничества, но и сама перспектива необходимости сначала выбить галатов не могла быть привлекательной. Антиох решил, что это царство слишком далеко, и никогда больше не посягал на него. Он освободил дорогу Антигону, связанные с галатами события определяли действия любого другого претендента.

Бренн был убит в боях в Греции, и его орда распалась, оставшиеся в живых в основном последовали примеру Болгия и вернулись на родину со своей добычей.[641]641
  Appian, Illyrian Wars 3.


[Закрыть] В это же время или раньше другая орда под предводительством Леоннория и Лутария направилась на восток во Фракию, туда же ушла третья группа захватчиков, которой сначала предводительствовал Кернтий. В течение 277 г. до н. э. все эти силы все еще находились во Фракии, вероятно совершая набеги, объединяясь и разделяясь, как и те, что остались в Македонии, но к этому времени они, без сомнения, уже задумывались, что делать дальше. Одна группа находилась в регионе Херсонеса Фракийского. Там по какой-то неизвестной причине, возможно озабоченый отношениями с Антиохом, расположился Антигон со своим флотом и армией. Он встретил и разбил один из отрядов галатов.[642]642
  Trogus, Prologue 25; Justin 25.1–2; SIG 207.


[Закрыть]

Эта битва возле Лисимахии произошла в начале 277 г. до н. э.; соглашение Антигона с Антиохом было заключено в конце предшествующего года. В обмен на брачный союз Антиох отказывался от претензий на Македонию, а Антигон соглашался оставить Херсонес Фракийский и близлежащие города Антиоху. Это фактически делало Антигона подвластным союзником Антиоха, и когда он столкнулся с галатами и разбил их, то находился на территории Антиоха. Антигон, очевидно, намеревался использовать этот район в качестве своей базы для новой попытки захвата власти в Македонии. Его тыл был защищен союзом с Антиохом, и сейчас он обладал преимуществом победы над галатами, смывавшей пятно старого поражения Керавна.

Одним из способов избавления от галатских захватчиков был прием их на службу: они были дешевле греческих наемников. Антигон, таким образом, очистил Македонию от галатов, наняв их и используя для того, чтобы изгнать их соплеменников. Соперники Антигона также были устранены: Антипатр бежал в Египет,[643]643
  Walbank in Macedonia 3.257.


[Закрыть] Арридей исчез, Птолемей также бежал в Египет. Антигон нанял предводителя локридских пиратов, который смог освободить Кассандрию от тирании Аполлодора. Осада города продолжалась десять месяцев, что говорит о значительной внутренней поддержке, оказанной «тирану».[644]644
  Polyainos 4.6.18.


[Закрыть]Галаты ушли не слишком далеко. Помимо тех, что расселились в регионе Белграда, другие осели во Фракии и образовали царство возле Византия. Они собирали дань с этого города в течение следующих 60 лет.[645]645
  Polybius 4.46.


[Закрыть] Северные границы Македонии были так же разрушены, как и сама страна.

Все это время (279–277 до н. э.) Антиох был вовлечен в войну против Северного союза и царя Понта Митридата. Она осложнялась одновременным кризисом в Вифинии, где престол царя Зипоита оспаривался его сыновьями Никомедом и Зипоитом Младшим.[646]646
  Memnon, FGrH 434 F 11.


[Закрыть] Вопреки отвлекавшим его событиям, в частности краткой войне с Антигоном, Антиох добивался в этом хаосе прогресса в борьбе со своими врагами. Всем также приходилось наблюдать за действиями галатовво Фракии. Два отряда под предводительством Леоннория и Лутария неоднократно предпринимали попытки переправиться в Азию, и когда Никомед в Вифинии пришел в отчаяние, он вступил в контакт с Леоннорием, нанял его отряд для борьбы со своими врагами и перевез его в Азию.[647]647
  SVA 469.


[Закрыть] Другой отряд находился в Херсонесе Фракийском и захватил корабли у назначенного Антиохом губернатора Геллеспонтской Фригии, который попытался договориться с ними.[648]648
  Livy 38.16.6–7.


[Закрыть] Оказавшись в Азии, они объединились, отбросили армию Антиоха от Вифинии и двинулись на юг в богатые земли Ионии и Лидии. Освобождение Фракии и Македонии произошло ценой масштабного грабежа в Азии.

Страдания Македонии были наибольшими, но это была ее собственная вина. Повторяющиеся споры о престолонаследии могли привести только к тому, что соседи облизывались в ожидании, когда умрет царь. Прежние споры всегда сопровождались вторжениями. Вторжение галатов было хуже обычного, но все равно чего-либо подобного и следовало ожидать. Со времен Филиппа II цари ничего не делали, чтобы решить эту проблему и устранить угрозу. Александр отправился завоевывать Азию, Кассандр иногда вел войны на северных границах, но уделял больше внимания Греции, как и его отец. Деметрий следовал за Александром. Лисимах, хотя он и завоевал Пеонию, был у власти в Македонии слишком короткое время, чтобы оказать значительное влияние.

Вновь главной проблемой Македонии было престолонаследие. К этому времени существовало множество примеров того, чего не следует делать, а что сделать необходимо – вся история Македонии показывала это. Антигон Одноглазый, Птолемей I и Селевк I показали возможность обеспечить плавное престолонаследие: назначить и поставить выбранного сына в качестве царя-соправителя до того, как умрет старый царь.

Выбранный получал доверие и опыт, старый царь мог расслабиться, и все могли привыкнуть к тому, что ожидает страну в будущем. Даже Деметрий, вряд ли самый ответственный из царей, аккуратно подготовился к передаче власти, оставив европейские земли своему сыну Антигону.

Эта процедура основывалась на том, что старший царь жил достаточно долго, чтобы родить сына, дождаться, когда тот станет взрослым, и подготовить его к царствованию. Обеспечение сохранения царства было одной из обязанностей царя, а урок, который дало пренебрежение Александра к этому вопросу, врезался в сознание его современников, это определенно было одной из причин принятых несколькими царями мер. Без сомнения, отсутствие принятой схемы наследования в новых царствах заставляло назначать младших царей, но эта система была началом схемы. Подобие наследственной передачи власти существовало и в Македонии, где цари избирались из числа членов семьи Аргеадов, но не всегда это определялось по мужской линии. В результате смертоносной борьбы к 308 г. до н. э. семья вымерла. Получение царской власти с третьей попытки Антигоном II из династии Антигонидов, вся слава которой была связана с его предками, обещало исправить эту проблему.

Принятое Антигоном царство было разрушено. Нет возможности оценить потери, учесть материальный ущерб. По-видимому, ни один из городов не был захвачен варварами, хотя Кассандрия впоследствии пережила десятимесячную осаду. Многие жители сельской местности выжили, укрывшись в городах, многие погибли или были уведены в рабство, а сельская местность определенно была сильно разорена. Царство потеряло значительное число мужчин, отправленных в военные экспедиции и в качестве подкреплений на восток за два предшествующих поколения. Вряд ли потери носили разрушительный характер, поскольку Кассандр и Деметрий могли выставить почти столь же значительное число воинов, сколько взял с собой Александр. Но это определенно ослабило страну, а нашествие галатов усилило это. В результате Македония была настолько ослаблена, что в течение следующего поколения ей пришлось укрываться под крылом Селевкидов, по меньшей мере пока правили Антиох I и Антигон Гонат.

Кажется вероятным, что еще одним результатом было разрушение всех существующих правительственных институтов. Антигон столкнулся с проблемами разрушенной страны и общества, где в течение долгого времени он не мог даже собрать значительной македонской армии и полагался на наемников. Он занялся созданием новой системы управления, до некоторой степени бюрократической, но построенной на самостоятельности, продемонстрированной городами во время вторжения. Старая аристократия, если ей и удалось пережить более ранний режим и эмиграцию, должна была непропорционально пострадать в войне с галатами. Функцией знати было воевать, а они со всей очевидностью потерпели поражение, потеряв и свои жизни, и свое имущество. Антигон получил первую возможность за столетия все начать более или менее сначала, и он, похоже, воспользовался ей.[649]649
  Hatzopoulos (1996), vol. 2, приводит доказательства существования администрации, однако большинство из них восходит к периоду Антигонидов; из более ранних большинство относится к городам, таким как Амфиполь, вряд ли типичное македонское поселение.


[Закрыть]

Все это явилось настолько же результатом экспедиции Александра, как и вторжения галатов. Александр увел значительную часть мужского населения Македонии и не оставил наследника мужского пола. Но прежде всего в стремлении завоевать империю он не уделял внимания безопасности самой Македонии. Вторжение галатов в 279–277 гг. до н. э. стало прямым следствием действий Александра, но не Филиппа, который крайне аккуратно относился к расширению и контролю над своей северной границей. В то же время тысячи македонцев и греков, в основном потомков участников авантюры Александра, были теперь рассеяны по завоеванным Александром территориям, и в результате переселения их жизнь стала значительно богаче, а их дети жили еще лучше.