Текст книги "В чертогах марсианских королей"

Автор книги: Джон Герберт (Херберт) Варли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

– На чем я остановилась? А, на непроверенных допущениях… Хорошо. Если мы не можем принять любую информацию, что нам говорят, мы не можем функционировать в обществе. Можно безнаказанно не принимать многое. Можно верить, что мир плоский или что не существует фотонов, черных дыр или генов. Или что Христос не восстал из мертвых. Можно уйти далеко от мнения большинства. Но если создашь совершенно новую картину мира, у тебя начнутся неприятности.

– Но опаснее всего, – отметила Эвелин, – начинать жить в соответствии с этими новыми допущениями.

– Да, да. Мне следовало быть осторожнее. Я могла сохранить это открытие при себе. Или размышлять о нем дальше. Я была уверена, понимаешь ли, но из-за своей глупости должна была получить доказательства. Должна была увидеть, сможет ли мужчина жить с отрезанной головой – наперекор всему, что утверждали все книги по медицине. Должна была понять, что им управляет – мозг или тот паразит.

Барбара ненадолго смолкла, и Эвелин задумалась, о чем бы ее спросить. Она знала, что нет необходимости о чем-либо спрашивать. Барбару прорвало, и она готова говорить часами. Но Эвелин чувствовала, что должна попытаться и направить ее.

– Я вот гадаю, – вставила она наконец, – почему тебе не понадобился второй случай. Э-э… проверка с другой стороны. Почему ты не убила еще и женщину, чтобы посмотреть…

Волосы у нее на затылке шевельнулись. Из всех возможных тем она не должна была говорить об этом, да еще с убийцей-параноиком! У нее заболело горло. Эвелин сделала усилие, чтобы не шевелить рукой, которой хотелось подняться к шее в слабой попытке защититься. «У нее нет оружия, но она может оказаться очень сильной…»

Но Барбара не подхватила эту мысль. И вроде бы не заметила замешательство Эвелин.

– Глупость! – взорвалась она. – Я повела себя глупо. Конечно, я должна была принять это на веру. Я чувствовала, что права. Я это знала. Но старая научная ориентация в конечном итоге привела меня к эксперименту. Эксперименту.

Она выплюнула это слово. Опять сделала паузу, успокаиваясь, и, похоже, вспомнила, о чем говорила.

– Убить женщину? – Она покачала головой и сухо усмехнулась: – Милочка, это стало бы убийством. Я не убийца. Эти «мужчины» уже мертвы с моей точки зрения. Их убийство – это милосердие и защитный акт. В любом случае, проведя первый эксперимент, я поняла, что на самом деле ничего не доказала. Я лишь опровергла предположение, что мужчина не может жить с отрезанной головой. И это оставляет целый набор вероятностей, понимаешь? Возможно, мозг находится не в голове. Возможно, мозг вообще ни для чего не нужен. Откуда ты знаешь, что находится внутри тебя? Ты когда-нибудь видела свой мозг? Откуда ты знаешь, что ты на самом деле не двухдюймовый карлик, сидящий в комнате управления у тебя в голове? У тебя никогда не возникало такое ощущение?

– А-а…

Барбара попала в общую болевую точку. Не в смысле карлика, который был лишь причудливым способом выразить эту мысль, а в смысле обитания в собственной голове, когда глазницы становятся окнами во вселенную.

– Правильно. Но ты отвергаешь подсознательные ощущения. А я к ним прислушиваюсь.

Свет в комнате быстро тускнел. Эвелин взглянула на голую лампочку под потолком, гадая, когда та включится. Ее охватывала сонливость, она так устала. Но ей хотелось слушать дальше. Она откинулась еще дальше на кровать и расслабила руки и ноги.

– Может, тебе стоит… – она зевнула, раскрывая рот все шире и шире, не в силах сдержаться. – Извини. Может, тебе стоит рассказать больше об этих паразитах?

– А, хорошо.

Барбара вернулась к стулу и села. Эвелин едва видела ее в тени. Она услышала поскрипывание, как у деревянных салазок кресла-качалки. Но стул не был креслом-качалкой. Он даже не был деревянным. Тем не менее силуэт Барбары двигался медленно и ритмично, а поскрипывание продолжалось.

– Я уже рассказала, что эти паразиты делают. Теперь позволь рассказать, к каким я пришла выводам насчет их жизненного цикла.

Эвелин улыбнулась. «Жизненный цикл. Конечно, он у них есть». Она облокотилась и прислонилась головой к стене за спиной. Рассказ будет интересным.

– Они размножаются асексуально, как и все прочее. Они почкуются, поскольку новые паразиты гораздо меньше взрослых. Затем врачи имплантируют их женщинам в матку, когда узнают, что те беременны, и они растут вместе с эмбрионом.

– Минутку. – Эвелин немного выпрямилась. – Почему они не имплантируют их всем детям? Почему девочкам разрешено… о, поняла.

– Да. Они нуждаются в нас. Они не могут размножаться сами по себе. Для роста им нужно тепло лона, а оно есть у женщин. Поэтому женщин, которым позволяют оставаться неинфицированными, систематически угнетают, чтобы иметь наготове покорный запас женщин для размножения. Они убедили нас, что мы не можем иметь детей, пока нас не оплодотворят, что есть самая большая ложь.

– Это так?

– Да. Взгляни.

Эвелин всмотрелась в полумрак и увидела Барбару, стоящую в профиль. Ее освещало нечто вроде мерцающего пламени свечи. Эвелин это не удивило, но ее беспокоило странное ощущение. Она скорее гадала, почему ей не любопытно.

Но прежде чем даже это эфемерное ощущение успело ее озаботить, Барбара развязала пояс на своем одеянии и дала ему упасть. На ее животе была плавная выпуклость, безошибочная ранняя беременность. Она провела по ней ладонью.

– Видишь? Я беременна. Уже четыре или пять месяцев. Точно сказать не могу, потому что у меня не было сношений более пяти лет.

«Истерическая беременность», – подумала Эвелин и стала нашаривать блокнот. Почему она не может его найти? Рука коснулась в темноте блокнота, потом карандаша. Она попыталась писать, но карандаш сломался. Сломался или согнулся?

Она опять услышала, как поскрипывают доски пола. Значит, Барбара села в кресло-качалку. Сонными глазами Эвелин поискала источник света, но не смогла его найти.

– А как у других млекопитающих? – спросила Эвелин, зевая.

– Угу. То же самое. Мне неизвестно, существует ли только один вид паразита, приспособившийся ко всем видам млекопитающих, или у каждого свой. Но самцов не существует. Нигде. Только самки и инфицированные самки.

– Птицы?

– Пока не знаю, – просто ответила Барбара. – Я подозреваю, что сама концепция полов является частью игры. Это такая маловероятная вещь. Зачем нам два пола? Одного достаточно.

«Допускает гибкость суждений», – записала Эвелин. Но нет, ничего она не написала. Блокнот опять потерялся. Барбара зарылась в кучу одеял или мехов на кровати, ощущая тепло и безопасность. Она услышала звук чего-то отодвигаемого.

В дверном окошке, призрачном в свете свечи, показалось лицо мужчины. Это был смотрящий на них санитар. Барбара ахнула и начала садиться, когда свет вокруг нее стал ярче. Послышался звук ключа, поворачиваемого в замке.

Барбара опустилась на колени возле кровати. Ее халат все еще был распахнут, а живот стал огромным. Она крепко сжала руки Эвелин.

– Самое большое разоблачение – это роды, – прошептала она.

Свет на миг всколыхнулся, и металлический скрежет дверной ручки утратил высокие тона, стал низким и растянутым, как звуки проигрывателя, теряющего скорость. Барбара обхватила голову Эвелин и прижала ее к груди. Эвелин закрыла глаза и ощутила натянутую кожу и что-то шевелящееся внутри женщины. Стало темнее.

– Боль. Почему роды должны причинять боль? Почему мы так часто умираем, воспроизводя себя? Так неправильно. Не говорю, что это нелогично – это неправильно. Так мне подсказывает интуиция. Так быть не должно. Хочешь знать, почему мы умираем при родах?

– Да, Барбара, расскажи.

Эвелин закрыла глаза и уткнулась носом в тепло.

– Это из-за яда, который они в нас вводят. – Говоря, она нежно ворошила волосы Эвелин. – Белую жидкость, отход организма. Они говорят, что эта дрянь делает нас беременными, но это ложь. Она корежит нас, даже тех из нас, в ком они не обитают. Она загрязняет лоно, заставляет нас расти слишком большими для родового канала. Когда нам приходит время родиться, девочкам и полудевочкам, мы должны проходить через проход, который был истерзан этим ядом. В результате боль, а иногда и смерть.

– Угу.

В комнате было очень тихо. За окном начали скрипеть сверчки. Эвелин еще раз открыла глаза, поискала взглядом дверь и мужчину. Не смогла их найти. Она увидела свечу на деревянном столе. А это что, камин в другой комнате?

– Но так быть не должно. Не должно. Девственное рождение совершенно безболезненное. Я знаю. И очень скоро узнаю опять. Теперь ты вспомнила, Эв? Вспоминаешь?

– Что? Я…

Она немного выпрямилась сидя, все еще держась за комфортное тепло другой женщины. Где же палата? Где бетонный пол и зарешеченное окно? Она почувствовала, как сердце начало биться чаще, и попыталась освободиться, но Барбара была сильна и тесно прижимала ее к животу.

– Слушай, Эв. Слушай, это происходит прямо сейчас.

Эв опустила ладонь на разбухший живот и ощутила движение. Барбара немного переместилась, опустила руку и достала нечто влажное и теплое, шевелящееся у нее на ладони. Она поднесла это к свету. Девственное рождение. Девочка, крохотная, всего фунт или два, которая не плачет, а с любопытством осматривается.

– Можно ее подержать?

Она всхлипнула, а потом на маленького человечка упали ее слезы. Вокруг толпились и другие люди, но она их не видела. Ей было все равно. Она была дома.

– Тебе уже полегчало? – спросила Барбара. – Можешь вспомнить, что произошло?

– Совсем немного, – прошептала Эв. – Я была… Теперь я помню. Я думала, что я была… это было ужасно. О, Барбара, это было ужасно! Я думала…

– Знаю. Но ты вернулась. Тебе нечего стыдиться. Это все еще происходит со всеми нами. Мы сходим с ума. Мы запрограммированы сойти с ума, все мы в этом инфицированном поколении. Но не наши дети. Расслабься и понянчи малышку, милая. Ты все забудешь. Это был дурной сон.

– Но он был таким реальным!

– Для той, кем ты была. Теперь ты вернулась к друзьям, и мы выигрываем сражение. Мы не можем не победить – у нас есть чрево. И с каждым днем наших детей становится все больше.

«Наших детей». Ее детей, и Барбары, и… и Карен, да, Карен. Она подняла взгляд и увидела старых друзей, которые ей улыбались. И Клару, а вот и Джун, и Лора! А там Саша со своими детьми. И… кто это? Это же…

– Здравствуй, мама. Тебе сейчас лучше?

– Намного лучше, дорогая. У меня все хорошо. Барбара помогла мне это преодолеть. Надеюсь, такое не повторится.

Она шмыгнула и вытерла глаза. Села, все еще баюкая малышку.

– Как ты ее назовешь, Барб?

Барбара улыбнулась, и Эв в последний раз увидела призрачные очертания палаты, синего халата, доктора Барроуза. Они растаяли навсегда.

– Давай назовем ее Эвелин.

Первозданное слово

От: Джона Варли

97444

Юджин, штат Орегон, Моцарт-плейс, 555

Кому: Сьюзан Эллисон, редактору «Беркли букс»

10010

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, Беркли Билдинг 1, Мэдисон-авеню

Дорогая Сьюзан!

Мы с вами уже говорили о текстовых процессорах[11]11
   Изначально текстовыми процессорами называли специализированные устройства для набора и редактирования текста, нечто среднее между печатной машинкой и компьютером.


[Закрыть] и о том, что я – один из последних писателей-фантастов, который не пользуется ими. А теперь я чувствую, что пришло время предпринять решительные действия против этой компьютерной напасти.

Я хочу, чтобы эта заметка была опубликована перед титульной страницей моей новой книги и всех последующих книг, а также всех переизданий произведений, написанных мною. Хотя подобный способ саморекламы и вызывает лично у меня глубочайшее отвращение, мне кажется, пришло время высказаться, пока еще не Слишком Поздно. К тому же не исключено, что люди, разделяющие мои чувства, будут охотнее покупать мои книги.

Вы можете поинтересоваться, что такое «Байки Варли»®? Так вот, я провел небольшую реорганизацию, отчасти это связано с налогами, отчасти – с другими причинами. В итоге я создал корпорацию, которую назвал «Байки Варли. Инк.», чтобы продавать и рекламировать мои книги. Мне давно уже следовало этим заняться. Так что теперь вы можете перечислять все мои роялти на счет компании «Байки Варли».

С наилучшими пожеланиями,

Джон

Первозданное слово

Немного о «Байках Варли»®

Этот логотип служит доказательством того, что при работе над данным произведением не применялись текстовые процессоры.

Каждая «Байка Варли»® создается с помощью исключительно натуральных ингредиентов: чистейшей бумаги, красящей ленты для машинописной печати, шариковых ручек, мыслей и творческого вдохновения. Все правки вносятся в рукопись исключительно моей рукой. Финальный черновик с любовью перепечатывается слово в слово с использованием самого лучшего шрифта, который мне только удалось найти. И никаких матричных принтеров!

Рукопись каждой «Байки Варли»® пересылается почтой США отправлением первого класса в прекрасные офисы издательской группы «Беркли/Патнем», располагающиеся на Манхэттене в Нью-Йорке. Ни одного слова не передается через модем.

Ни Единого Слова!

Затем каждая «Байка Варли»® попадает в руки квалифицированных специалистов, мужчин и женщин, которые научились своему ремеслу от родителей, а те, в свою очередь, переняли это искусство у своих родителей… многие из них используют те же самые инструменты, что и их деды и прадеды, и даже сидят в тех же самых офисах. Команда первоклассных корректоров корпит над манускриптом, записывая исправления карандашом на широких полях, оставленных специально для этих целей. Курьеры снуют по огромному зданию издательства «Беркли», перенося «Байки Варли»® с этажа на этаж, доставляя их искусным редакторам, умным арт-директорам и величественным вице-президентам.

Когда все готово, «Байки Варли»® спешно отправляют наборщику, который снова перепечатывает рукопись слово в слово на шрифтонаборной машине. Затем массивные печатные формы доставляют в типографию в Нью-Джерси, где до сих пор используются технологии, не претерпевшие серьезных изменений со времен Гутенберга[12]12
   Иоганн Гутенберг (1400–1468) – немецкий изобретатель, пионер книгопечатания.


[Закрыть].

И каков же конечный результат? Книга, которую вы теперь держите в руках, это лучшая книга, какую только можно создать в современной экономической обстановке.

Так что ищите этот логотип, отпечатанный на машинке. Он – символ качества, гарантирующий, что вы имеете дело со стопроцентно первозданной литературой!

Кому: Джону Варли

97444

Юджин, штат Орегон, Моцарт-плейс, 555

Дорогой Джон!

Вы просили написать вам сразу же, как только мы получим информацию о продажах вашей новой книги. Как вам уже известно, мы поместили ваш «рекламный» текст в соответствии с вашей просьбой сразу после титульного листа. Книга продается уже месяц, и я с сожалением вынуждена констатировать, что «рекламный» текст не оказал никакого влияния на конечный результат. Новый сборник продается точно так же, как и предыдущие.

Тем не менее мы получили несколько странных писем, которые я пересылаю вам в отдельном конверте.

Джон, я не уверена, что читателям так уж важно, как именно было написано произведение: на печатной машинке, на текстовом процессоре или же перьевой ручкой и чернилами. Я знаю, что для вас этот вопрос принципиален, и я была рада помочь вам попытаться донести до читателей ваше послание, но, возможно, нам пока стоит забыть о нем. Если в ближайшее время я не получу от вас ответа, то я отправлю в печать двадцать восьмое переиздание «Феи» без логотипа «Баек Варли» на обложке.

Всегда ваша,

Сьюзан Эллисон

Кому: Сьюзан Эллисон, «Беркли»

Дорогая Сьюзан!

Разумеется, для них это важно! Вам не убедить меня, что наши читатели не способны увидеть отличия, когда они настолько очевидны для любого грамотного человека. Просто в последние годы у них не было выбора… и, что еще важнее, до них не донесли эту мысль. Я боюсь, что ошибкой было помещать мое послание только лишь в книгу, ведь мои читатели и так согласны со мной. Теперь я хочу, чтобы вы использовали рекламный бюджет на новую книгу и вместо стандартной промоакции, выпустили бы техническое руководство к данной книге. Я хочу, чтобы эта заметка появилась во всех изданиях, посвященных книготорговле, а также разместите ее во всех национальных журналах, на которые у нас хватит средств. И нет, я не хочу, чтобы вы удаляли мое первое послание из последующих тиражей «Феи», пускай новое послание опубликуют на плотной бумаге, вроде той, которую используют для рекламы сигарет посередине книги. Не обязательно делать его полноцветным, достаточно лишь выделить красным подчеркнутые фрагменты.

Джон

Почему именно «Байки Варли»®?

Возможно, вы спросите себя: «Почему мне следует читать «Байки Варли»® от издательства «Беркли», когда так много более дешевой, обработанной текстовым процессором литературы, которая помогает мне засыпать по вечерам?

Вот лишь несколько причин, которые мы в «Байках Варли»® хотим до вас донести:

«Обработанная» литература может содержать в себе опасные дополнения.

Когда литература создается с помощью текстового процессора, то микропроцессор преобразует каждое нажатие на клавишу в серию «включающих» и «выключающих» сигналов. Некоторые из этих сигналов отображаются на мониторе. Остальные же электронные компоненты программы помечают «ярлыками», а затем сохраняют в «памяти», чтобы впоследствии извлекать оттуда. Это неизбежно приводят к тому, что ярлыки прилипают к словам и никакая последующая компьютерная обработка не может их «смыть». Хуже того, находясь в памяти, эти слова могут подвергнуться стороннему вмешательству: скачкам напряжения, изменениям магнитного поля Земли, пятнам на Солнце, разрядам молнии и даже прохождению кометы Галлея, которое должно случиться в 1986 году… и будет повторяться каждые 76 лет! «Байки Варли»® гарантируют, что в их словах нет никаких идентификационных кодов, программ форматирования, никаких грубых языков программирования вроде «Фортран» или «Кобол», содержание этих текстов не «замылилось» от посторонних манипуляций (из-за постоянного вмешательства программы текстового процессора).

Дискеты – недостаточно «честные» носители.

Только представьте себе, когда «текстовый процессор» отключается, все слова, которые он или она заносили в него… исчезают! Экран становится темным. Не существует больше никаких слов, кроме закодированных сообщений на куске пластика под названием «дискета». И извлечь эти слова можно, лишь подвергнув диск сверхскоростному процессу, способному навредить словам. Поэтому слова, которые находятся на дискете, – это нелюбимые слова, влачащие жалкое неполноценное существование в памяти до тех пор, пока их внезапно не выплевывает на огромной разрушительной скорости матричный принтер, прожигая ими страницы!

Слова «Баек Варли»® поступают непосредственно из головы писателя и сразу печатаются на страницах, минуя опасные для них промежуточные этапы. Ночами, когда печатная машинка отключена, они мирно отдыхают в уютных стопках бумаги на столе писателя, зная, что о них заботятся, что их холят и лелеют.

Микропроцессоры – антиамериканские по своей сути.

Все верно, антиамериканские. Внутри каждого микропроцессора находится микрочип. Из-за дешевой рабочей силы эти чипы изготавливают в местах вроде Тайваня, Сингапура, Гонконга, а также в Японии. Мы в «Байках Варли»® не имеем ничего против японцев (хотя нападение на Перл-Харбор было весьма трусливым, вы не находите?), но задайте себе вот какой вопрос: «Вы хотите доверять свое драгоценное литературное творчество машинам, которые даже не говорят по-английски?»

Так что обратитесь к владельцам бакалейных магазинов, аптек, книжных магазинов, к менеджерам в аэропортах, пусть сегодня же к ним поставят партию «Баек Варли»® от издательства «Беркли». И когда в следующий раз вам предложат прочитать «обработанную» литературу, вы сможете ответить:

«Нет, Спасибо! Я лучше почитаю «Байки Варли»®!»

Кому: Джону Варли

97444

Юджин, Орегон, Моцарт-плейс, 555

Дорогой Джон!

Как вы уже могли убедиться, я выполнила вашу просьбу. Но, надо сказать, это было непросто. Мне пришлось яростно сражаться за рекламный бюджет, каким бы он ни был, и изрядно потрудиться, пытаясь все это организовать и убедить всех, что вы хотите разместить другой материал вместо заранее подготовленной нами рекламы.

Позвольте дать вам совет, друг мой. Вы не единственный автор «Беркли». Я и так сделала вам огромное одолжение. И мне грустно об этом говорить, но, судя по всему, рекламная кампания провалилась. Все издания: «The Times», «Rolling Stone», «Publishers Weekly», «Variety», «USA Today», «Locus» опубликовали материалы с негативной оценкой рекламы. Возможно, вы теперь убедитесь, что, в отличие от вас, большинство людей не переживают так сильно из-за распространения текстовых процессоров.

И еще один момент, о котором вы, возможно, не задумывались. Все остальные авторы «Беркли» пользуются текстовыми процессорами. Многие из них звонили нам или писали по поводу вашей рекламы. Пока что, судя по их тону, они просто удивлены, но я боюсь, что если вы продолжите в том же духе, ситуация может ухудшиться. Понимаете, они начинают подозревать, что вы таким образом пытались негативно высказаться об их творчестве.

По одной только этой причине я вынуждена отозвать ваши рекламные материалы из печатных СМИ, а также отменить рекламу на радио и телевидении. На следующей неделе в типографию уходит сорок третий тираж «Титана», и в нем не будет ни знака качества «Баек Варли», ни двухцветного вкладыша.

Искренне ваша,

Сьюзан.

Дорогая Сьюзан!

Вы не можете так поступить со мной! Вы просто не даете этой идее шанса. Разумеется, вам пришлось столкнуться с сопротивлением. Мысль о том, что текстовые программы могут наносить вред литературе, слишком непривычна для большинства людей. Помните, как в 60-е люди противостояли идеям экологии? Помните, как Комиссия по атомной энергетике убеждала нас, что радиация полезна? Это примерно то же самое. Нужно спасать слово, пока еще не поздно.

И я хочу от вас следующее. Забудьте о рекламе книги. Мне нужно, чтобы вы занялись адресной почтовой рассылкой. Возможно, вам удастся составить список тех, кто когда-либо голосовал за Юджина Маккарти[13]13
   Американский политический деятель и сенатор, противник войны во Вьетнаме.


[Закрыть]. Разошлите им экземпляры моего разоблачения. Пусть у них откроются глаза.

Мне непросто было добыть эти высказывания. Я надеюсь, что вы со своей стороны сделаете все, что в ваших силах. И да, я уверен, что ваши юристы доставят вам немало хлопот по поводу некоторых приведенных здесь высказываний, но вы сами убедитесь, что я не стал указывать имена людей, причастных к этому.

Да здравствует первозданное будущее!..

Джон

Позор MacWrite[14]14
   Первый текстовый редактор, выпущенный компанией «Apple Macintosh» в 1984 году.


[Закрыть]

Материал подготовлен для вас

«Байками Варли»®

Обителью Первозданного слова

Мы еще не до конца осознаем этот факт, однако в Америке растет целое поколение людей, которые никогда не читали первозданных слов, никогда не слышали ни одной строчки диалога, не обработанного с помощью компьютера. Это само по себе довольно трагично… но не задумывались ли вы о том, какое воздействие текстовый процессор оказывает на современных писателей? Многие из них никогда даже не видели печатную машинку. Их знакомство с ручками и чернилами ограничивается лишь подписыванием чеков, чтобы заплатить за новые программы для персональных компьютеров.

И теперь, медленно и вероломно, не привлекая к себе лишнего внимания, постепенно начинает проявляться результат возникновения этих новых игрушек.

Мы в «Байках Варли»® считаем, что пришло время заявить об этом, сорвать покров тайны, который до сих пор мешал писателям выступить и рассказать о своем стыде, душевных муках и глубочайшем разочаровании. Возможно, вы лично не знакомы ни с кем из писателей. По крайней мере, у большинства людей нет знакомых писателей. Поэтому мы хотим донести до вас несколько фактов:

Факт № 1: Писатели не умеют обращаться с деньгами, они обожают новые блестящие игрушки.

Писатели в большинстве своем простые люди. Испытывают неловкость в отношениях с другими людьми, их легко обмануть, они, как дети, стремятся нравиться, мало кто из писателей может похвастаться тем, что у него было нормальное детство. Большинство из них росли мечтателями, у которых не было друзей и которые постоянно становились объектами насмешек и издевательств со стороны одноклассников. Живя в мире своих фантазий, создавая свои «литературные произведения», они оказались плохо подготовленными к тем ловушкам, которые таят в себе деньги и технологии.

Факт № 2: Писателей можно разделить на два типа – компульсивные и прокрастинаторы.

Писатели, относящиеся к типу А, согласны усердно работать, без сна, еды и воды. Их литературная деятельность отличается потрясающей продуктивностью. Многие утверждают, что они готовы писать, даже если им за это не будут платить, – это тревожный сигнал.

Писатели, относящиеся к типу Б, живут для того, чтобы затачивать карандаши, наводить порядок на столе, создавать мудреную систему хранения документов, отвечать на телефонные звонки и открывать дверь. В продуктивный день писатели категории Б способны создать в лучшем случае половину параграфа, который к концу дня может оказаться в мусорной корзине. Такие писатели способны работать только при наличии жестких сроков. И пользуются любым поводом, чтобы покинуть свое рабочее место.

Вывод: текстовый процессор – совершенно неподходящий для писателей инструмент.

Если вы не верите этому, то послушайте истории о некоторых самых тяжелых проявлениях компьютероголизма, добровольно рассказанные жертвами этого недуга.

«С.К.», Джерусалемс-Лот, штат Мэн. Я был одним из первых писателей, прибегших к помощи текстового процессора. Видит Бог. Если бы я только знал… если бы! Я всегда был плодовитым автором. Я пишу каждый день, кроме Ночи Гая Фокса, Дня взятия Бастилии и годовщины резни в День святого Валентина. После того как я купил компьютер, моя производительность возросла многократно. Родные могли не видеть меня по несколько дней… а затем и недель! Каждые три месяца я отсылал в издательство новый роман… кроме того, я каждый день писал и продавал дюжины рассказов. Одной из главных проблем для меня стало придумывание новых псевдонимов, и эта задача пробудила в моей душе глубокое чувство ужаса. Вы когда-нибудь слышали про Джона Джейкса? Так вот, на самом деле это я. А как насчет Артура Хейли? Бьюсь об заклад, что уж про него вы точно слышали! Это тоже я! А также Колин Маккалоу, Уильям Голдман и Ричард Бахман… Джон Д. Макдональд на самом деле умер в 1976 году… но никто об этом не знает, поэтому я взял себе его имя! Вскоре я начал писать сценарии для фильмов. (Вы слышали про Стивена Спилберга? Это тоже я.) В 1980 году я создал целую линейку книг для серии любовных романов «Арлекин романс». Я зарабатывал деньги быстрее, чем «Дженерал Дайнемикс»[15]15
   Один из крупнейших производителей военной и аэрокосмической техники.


[Закрыть], а мои дети забыли, как выглядит их отец. Как только я садился за стол и запускал мой текстовый процессор, со мной происходили странные изменения. Я будто становился одним из этих людей, под чьими псевдонимами писал. Друзья по ошибке принимали меня за Трумена Капоте или Дж. Д. Сэлинджера. Но я мог бы со всем этим смириться… если бы не мои дети. Сейчас я слышу их голоса, они плачут на кухне. «Мамочка, мамочка, – рыдают они. – Кем сегодня стал папа?» Если бы я смог уберечь хотя бы одного писателя от этого кошмара… если бы… если бы…

«С.Р.», Галифакс, провинция Новая Шотландия. Раньше я писал карандашом на бумаге – для первых черновиков я никогда не пользовался печатной машинкой… и так продолжалось до того момента, пока кто-то не убедил меня купить компьютер «Макинтош», известный также под прозвищем «Жирный Мак». Мне он очень понравился! Месяца три или четыре я учился печатать на нем и написал семьдесят или восемьдесят писем. Я приобрел программу «MacPaint» и вскоре начал создавать чудесные картины, которые распечатывал на матричном принтере и показывал своим друзьям. Затем я купил программу «MacAlien» и каждый день часами развлекался тем, что пытался убежать от космических монстров, которые хотели сожрать меня заживо. (В программе «MacWrite» до сих пор есть несколько глюков, но я знаю, что смогу с этим справиться… когда-нибудь… когда у меня дойдут до этого руки… mañana[16]16
   Завтра утром (исп.).


[Закрыть]… к чему спешить?) А пока я слишком хорошо провожу время.

Да, вы наверняка подумаете, что я отношусь к писателям типа Б. Я всегда легко находил оправдание, чтобы не писать… а с маком это стало еще проще! Скоро наступит зима, я пропустил дюжину сроков сдачи работ, моя семья голодает, а в дверь стучатся коллекторы.

Слава богу, что есть люди из «Баек Варли»®!

Они услышали о моем бедственном положении и поспешили ко мне, привезли печатную машинку, несколько пачек бумаги и коробку карандашей.

Я знаю, что обратный путь к обретению душевного равновесия будет долгим… но я думаю, что с помощью людей из «Баек Варли»® я смогу его пройти!

«Д.Т.», Окленд, штат Калифорния.

Я будто заново родился!

Именно так я говорил друзьям, когда перешел на текстовый процессор. Легкость, скорость, универсальность… Я начал покупать новые программы, как только они поступали в продажу. Даже поучаствовал в тестировании некоторых, созданных моими друзьями из компьютерной индустрии, еще до того, как они поступили в продажу. Сначала мне очень понравился «МакСюжет». Когда вы загружаете программу, она предлагает вам альтернативные развития сюжета… и одновременно проводит глобальный поиск среди всемирной литературы, написанной за все время ее существования, чтобы проверить, не оказалась ли ваша идея чересчур избитой. Вскоре мои друзья скопировали эту программу, и мы все стали ее использовать. Затем пришло время «МакКульминации». Эта программа анализирует вашу прозу, находит в ней наиболее яркие моменты и добавляет слова и фразы, которые еще больше их усилят. Вы все знаете, что текстовые процессоры способны оказать вам помощь, если вы решите изменить имя персонажа во всем произведении. Благодаря программе «МакПерсонаж» я смог превратить нытика в героя; пресвитерианца в инопланетянина, страдающего от безысходности бытия; или полководца четырнадцатого века в мексиканского сборщика винограда… всего лишь несколькими нажатиями клавиш… и при этом в логике повествования не возникало никаких ошибок! Вскоре я скупил все программы: «МакКонфликт», «МакДиалог», «МакДетектив», «МакВестерн», «Убрать-все-деепричастия», «ВижуТему», «МакСделка-с-дьяволом».

Затем я обратил внимание на одну странность.

Я отношусь к писателям типа А, как и мистер «С.К./Бахман/Голдман/ит.д.». Я чувствую себя несчастным, если не могу писать почти весь день. А теперь писательство стало настолько легким, что я мог просто напечатать первую строку, нажать на несколько клавиш, откинуться на спинку кресла и наблюдать за тем, как моя история пишется сама собой. Это было так просто, что я почувствовал себя несчастным. Сегодня мне по почте доставили программу «МакПерваяСтрока», но я не думаю, что буду ею пользоваться. Мне кажется, что вместо этого я покончу с собой.