Текст книги "Дорогой парадокса"

Автор книги: Джон де Ченси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

15

– Я отправляюсь домой, – проговорил потрясенный Карл. – Я действительно отправляюсь домой.

– Погоди, лапочка, – предостерег его Кларк. – Мы знаем, где мы, но не знаем, в каком мы времени. Это может оказаться Земля, но за миллион лет до рождества Христова, или, наоборот, миллионный год нашей эры. Или любое время между этими двумя. Поэтому, пожалуйста, не очень-то обнадеживайся. Мы совершили совсем слепой прыжок, не зная ни координат, ни времени, ничего. Шансы на то, что мы в конце концов окажемся здесь, были примерно миллион к одному. Или, вернее, бесконечность к одному.

Кларк покачал башкой.

– Поразительно. Если бы я старательно прицеливался, чтобы сюда попасть, я никогда бы этого не смог. По крайней мере, за один прыжок. Чтобы выполнить такое с точностью и аккуратностью, с какой это само собой получилось, мне бы и пятидесяти прыжков не хватило.

– А есть какой-нибудь способ установить, в какое время мы попали? – спросил я.

– Ну, довольно много способов, я бы сказал. Я мог бы засечь по часам скорость нескольких хорошо известных пульсаров и получить примерно правильное представление о той эпохе, куда мы попали… если бы тут у меня под рукой была бы парочка пульсаров… Беда в том, что у меня в памяти компьютера заложено довольно мало относительно Землянской астрономии, по крайней мере, для того, чтобы произвести такие расчеты.

– Кларк, я-то думала, что у тебя есть все на свете, – сказала Дарла.

– А сколько ты сама знаешь на тему астрономии Земли? – парировал Кларк.

– Не сказать, чтобы много.

– Ну вот, сама видишь. А этот корабль тоже знает немногое, хотя в его памяти множество общих астрономических данных. Может быть, наш бортовой компьютер сможет нам что-нибудь выдать. Так, наобум, я могу сказать, что мы примерно в том времени, откуда пришли и вы, ребята. Плюс-минус пара тысячелетий. Я знаю несколько созвездий, так вот, они совсем не искажены.

– Есть только один способ узнать наверняка, – сказал я.

– Как?

– Давай подлетим к Земле и посмотрим.

– Мне от такой мысли немножко не по себе, – ответил Кларк, – не очень-то мне хочется вляпываться в то время, к которому я не принадлежу. Но… – он повернул ко мне свою уродливую морду, похожую на собачью, и одарил меня чем-то вроде улыбки: – Попытка – не пытка, а? Нам нечего терять, кроме своих жизней, верно?

– Так держать, Кларк, – сказал я ему.

– Ох, пощади мои уши и не набивай их банальными истинами.

Кларку потребовалось двенадцать часов, чтобы зигзагами проложить дорогу по солнечной системе, что было совсем неплохо по космическим меркам, если учесть, что нам пришлось проехать два миллиарда километров. Собственно говоря, я счел это время замечательным, но Кларк скривился, говоря, что это далеко не рекорд, ведь ему приходилось двигаться медленнее, учитывая, что он выбирал дорогу между большими планетами со значительной массой и сильным гравитационным полем. Я не знаю, о чем таком он говорил, потому что мы ни разу не видели ни одной планеты, даже Юпитера. Даже завалящего астероида не видали. Но я мало знаю о космосе. Мне-то нравится чувствовать под ногами что-нибудь твердое и плотное.

Мы провели время в тяжеловозе, отсыпались, лопали неимоверные количества пищи, которыми нас снабдили на заводе, болтали.

– Ты подумал над тем, что застанешь на Земле? – спросил я у Карла.

– Ага, – ответил он с ухмылкой. – Горячие сосиски с хлебом, лос-анджелесские футболисты, машины, которые надо заправлять бензином, киношки, девчонки…

Лори сложила руки на груди и уставилась на него взглядом, который метал молнии.

– А ты о чем-нибудь еще подумал? – спросил я.

Он пожал плечами:

– О чем именно?

Я, ей-богу, не знал, как сказать ему об этом.

– По-моему, это зависит от того, когда мы прибудем.

– Когда? Что-то я не услежу за твоими мыслями…

Я попробовал с другой стороны:

– А как насчет Лори?

– О, насчет этого я все уже решил, – Карл притянул ее к себе и обнял за плечи. – Мы поженимся.

Лори красиво улыбнулась.

– Точно так, – сказала она.

– Довольно сложно это будет выглядеть.

– Это почему же? – нахмурился Карл.

– Ну, не худо бы тебе вспомнить, что время, когда родилась Лори, почти на два столетия впереди. Ей придется приспосабливаться к массе вещей.

– Я знаю, – сказала Лори, – только представь себе, что придется волноваться, не испортятся ли у тебя зубы? – она состроила гримаску.

– Ну да, кариес, прочие весьма неприятные хлопоты. Но есть и нечто большее, Карл, – ведь тебе придется каким-то образом создать ей подходящую легенду и добыть документы. Создать ей непримечательное, но убедительное прошлое. Нельзя же тебе всюду появляться с ней и объяснять, что она с другой планеты.

– А почему бы и нет? – он увидел, с каким изумлением я на него смотрю, потом хихикнул. – Да понимаю, конечно. Никто мне никогда не поверит. Меня так высмеют, что из страны придется убираться. Или меня просто запрут в палате и выкинут ключ куда подальше.

– Вот именно. Даже не пробуй. А машина твоя распрекрасная останется здесь.

– Эй!.. Погоди-ка! Эта машина подтвердит мой рассказ, причем на сто процентов! Ерунда! Как я сразу об этом не подумал!

– Постой, Карл.

– Пусть попробуют посмеяться над моим рассказом! Я просто выстрелю в них тасманийским дьяволом и посмотрим, как они тогда посмеются! Нет уж, дудки, машину я забираю с собой!

– Карл, это не сработает.

– Это почему же? Нет, Джейк, уговаривать меня бесполезно. Это моя машина, и я забираю ее с собой.

Я с минуту пристально смотрел на него.

– Карл, сколько тебе лет? Ты мне так и не сказал.

– Девятнадцать.

– Вот как? Мне казалось, что ты немного постарше. Ты выглядишь постарше.

– Я привык говорить всем, что мне двадцать один. Но после того года, который я провел, скитаясь по космическим дорогам, я должен выглядеть на все пятьдесят.

– А ты и не рассказывал мне о том, что ты делал в то время, до нашей встречи. Чем ты занимался на Космостраде?

– Да ничем особенным. Я останавливался в мотелях. Ел. Ездил по окрестностям. Спал в машине. Пожил у деву… у приятеля пару недель. Потом подумал о том, чтобы наняться на работу, но у меня же не было никаких бумаг. Поэтому просто так шатался себе.

– А милиция тебя не дергала?

– Однажды меня остановили за то, что у меня не было бумаг на машину. Я дал милиционерше пару золотых монет, и она меня отпустила.

Наш неподкупный, чистый, как слеза, личный состав милиции.

– Меня удивляет, что тебя остановили только один раз.

– Так они гонялись за мной постоянно. Но единственное, что получали – это возможность глотать пыль – настолько я их обгонял.

Я кивнул. Я уже хорошо знал эту машину.

– А что ты делал, чтобы иметь деньгу?

– Я нашел кучу золотых монет в багажнике. Наверное, Прим засунул их туда.

Я не знал, как сказать ему, что я считаю Прима абсолютно неповинным в этом.

Земля.

Я не видел ее более тридцати лет. Она висела под нами в космосе, похожая на большой детский шарик бело-голубой раскраски, ее континенты проступали слабо-коричневым цветом под оберткой пушистых облаков. День занимался над Филиппинами, а серые извивающиеся щупальца тропического урагана висели над Новой Гвинеей. Раннее утреннее солнце ярко отражалось от Тихого океана, сплошь покрытого веснушками островов.

Мы вошли в атмосферу где-то в районе острова Уэйк. Мы промчались над Гавайями на сумасшедшей скорости, потом резко сбавили ход, следуя по воздушному коридору, проходящему довольно близко от тропика Рака, если я правильно помню географию Земли, которую когда-то учил.

Теперь у нас было довольно точное представление о том, в какой временной отрезок мы попали. Корабль засек многочисленные искусственные спутники на околоземной орбите, однако их там было не такое изобилие, как в мои дни. Никаких энергопередающих спутников, никаких геосинхронных орбитальных колоний, никакой деятельности на Луне и вокруг нее. Совершенно никакого космического плавания. Мы наверняка находились в середине или конце двадцатого столетия, на заре космической навигации. Я предупредил Кларка, чтобы он не обрушивался на Западное побережье Соединенных Штатов. Я помнил еще выученную в школе историю Земли и знал, что эти времена там были полны всяческой мании преследования. Карл согласился. Кларк сказал, что не уверен относительно того, что его корабль не засекается радарами, потому что в те времена, когда этот корабль строили, никто не беспокоился о такой доисторической технологии, как радары. Существовал шанс, что по всему побережью США уже визжали сирены. Поэтому мы до смерти напугали Мексику, зависнув прямо над полуостровом Байя, и направились на север, следуя береговой линии и летя пониже.

Корабль теперь был совершенно прозрачен. Это было незаурядное зрелище: четверо человек, один совершенно невообразимый инопланетный андроид, фантастический тяжеловоз и современный этому периоду автомобиль мчались по воздуху над рыбацкими поселками и прибрежными городками, блаженно паря в воздухе, словно какие-то персонажи из современной постановки «Питера Пэна».

– Что подумают аборигены? – спросил я Кларка.

– А? Что-то? Лапочка, прозрачность тут работает только с нашей стороны. Я отладил внешние стены так, что они стали зеркальными. Мы отражаем небо и море, поэтому практически невидимы, только под особенным углом, разве что.

– Сан-Диего! – сказал Карл, показывая на побережье.

Я посмотрел вниз. Множество крыш оранжевой черепицы, несколько высоких зданий, огромная гавань, по завязку набитая кораблями. Я никогда не бывал в Сан-Диего.

– Тут нам лучше свернуть в глубь континента, – сказал Карл.

– У нас появились спутники, – ответил Кларк.

Я не видел их, пока они не вынырнули, словно из самого солнца. Два военного вида воздушных корабля с треугольными крыльями. Они нырнули вниз, прямо на нас, и выровнялись, чтобы оказаться рядом с нами. Один стал приближаться, чтобы нас как следует рассмотреть.

– Господи, на нас напустили авиацию, – сказал обеспокоенно Карл. – Мы же, оказывается, чертово НЛО.

– Ненадолго, – ответил Кларк.

С поразительным увеличением скорости он бросил корабль вперед, и самолеты остались позади так, словно стояли на месте. Море исчезло. Мы пролетали над полупустынной землей, которая вскоре превратилась в настоящую пустыню.

– Притормози! – завопил Карл. – Еще миля – и мы в Аризоне! Развернись и лети обратно!

– Не впадай в истерику, лапочка, – сказал спокойно Кларк.

Мы резко развернулись и полетели на северо-запад, пролетели около ста километров, и под нами стали проплывать густо заселенные городские районы. Мы снова отлетели немного к востоку, уйдя от сети городов, но продолжали свой путь на север.

– Это, должно быть. Сан-Бернардино, – сказал Карл. – Надо немножко уйти в пустыню и там приземлиться.

– Так и поступим.

Мы так и сделали, приземлившись за небольшим гребнем, который шел вдоль какой-то грунтовой дороги.

Карл спросил:

– Джейк, у тебя в тяжеловозе есть отвертка?

– Электрическая только. Ну ладно, посмотрю, может, где и завалялась старая обыкновенная.

Я пошел в трейлер, отыскал отвертку и потом присоединился к остальным, которые приготовились высаживаться. Кларк уже открыл входное отверстие.

– Ну, мы выходим, – сказал Карл, просияв от возбуждения.

– Мы с тобой, – сказал я ему.

– Джейк, тебе нельзя!

– Мы не собираемся тут оставаться. Я просто хочу увериться в том, что не оставлю тебя тут в затруднительном или неразрешимом положении. Мы же не знаем точно, в каком времени мы оказались, Карл.

– Это то время, в котором я жил, точно! Я это знаю! Это мой мир, мой отрезок времени, иначе не может быть!

– Карл, задумайся на минутку. Когда именно тебя похитили? Назови дату!

– Я никогда ее не забуду. Двадцать пятое августа, 1964 год.

Я все еще не знал, как мне осторожно посвятить его в истинное положение вещей. Кларк вошел в шлюз и сделал это за меня.

– Ну вот, я установил точную дату, – сказал он. – Это оказалось страшно легко. Я поймал несколько местных радиопередач. Сегодня вторник, седьмое июля, 1964 год.

Наконец до Карла дошло.

– О, Господи, помилуй!

– Так и есть, – ответил я.

Его глаза раскрылись так, что чуть не вылезли на лоб.

– Да ведь тогда… – он замолк с раскрытым ртом.

– Правильно. Тебе пока нельзя домой, Карл.

Карл закрыл рот и судорожно сглотнул, вид у него стал совсем убитый. Он откинулся назад и присел на капот своей машины.

– Дерьмо собачье!

– Похоже на то, что нам придется как-нибудь убивать время, – сказала Дарла.

– Не верится, – ответил Карл. – Я просто не могу в это поверить. Ты хочешь сказать, что если я приеду в Санта-Моника и постучу в собственную парадную дверь…

– То твой парадоксальный двойник может умереть от разрыва сердца, – ответил я. – Но поскольку такого никогда не случалось, то… или же такое все-таки происходило?

– Мне думается, уж такое я запомнил бы.

– Вот именно. И мне кажется, что тебе не надо этого делать. Нам просто придется подождать.

– Ага, подождать, пока приедет Прим и выполнит свою грязную работу. Похитит меня. И похоже на то, что придется нам разрешить ему это сделать.

– Я кое о чем подумал за это время, – сказал я. – Я не уверен, что я во всем прав, но…

– Не хочу тут оставаться, – сказал Карл.

– А куда ты хочешь поехать?

– У меня есть друзья, у которых я мог бы пожить парочку деньков.

Я подумал над его планом и решил, что идея неплоха. Теперь Машина Парадокса раскрутила все свои колесики, бешено вращаясь. Она готовилась развести полные пары. Нам надо было быть крайне осторожными, но что-то делать все равно приходилось.

Кларк сказал:

– Джейк, если ты не возражаешь, мне теперь придется вывести корабль на орбиту.

Он протянул мне овальный предмет, выполненный из такого же убого-серого материала, каким было покрыто все на корабле. Предмет был примерно пять на десять сантиметров и чуть больше сантиметра толщиной.

– Это связное устройство. Оно всегда в действии и даст мне ваши координаты. Если вы хотите связаться со мной, просто поднимите это устройство к губам и говорите в него, в любую сторону. Я вас услышу. – Он повернулся к Карлу. – Куда, ты сказал, направляешься? Где ты живешь?

– В Санта-Моника. Это прямо на берегу, примерно шестьдесят-семьдесят миль отсюда… э-э-э… то есть, примерно, сто кликов.

– Тебе не придется потом возвращаться сюда, Джейк. Просто дай мне знать, и я заберу вас в любом удобном для вас месте. Я легко найду дорогу по маяку этого устройства.

– Отлично, – сказал я.

Мне кое-что пришло в голову, и я посмотрел на то, как мы были одеты. На Карле и Лори были серые практичные комбинезоны, которые одолжили им Волошины, а на Дарле был серебристый костюм для любых погодных условий, который она надевала на себя, когда мы впервые встретились. Теперь он немного жал ей на животе.

Дарла поймала мой взгляд и посмотрела на себя.

– Так не пойдет, верно? Я переоденусь в старое барахло Джона. Выглядеть будет смешно, но менее броско, чем вот это.

– Черт, а я-то оставил всю свою старую одежду в Изумрудном городе, – сказал Карл.

– А у меня только эта куртка и штаны, – сказал я. – Не то, чтобы в наши дни это было чем-то из ряда вон, но стиль в этот период был несколько другой, и может показаться, что мы уж слишком хотим привлечь внимание.

– Забудь и думать, – сказал Карл. – Это же Калифорния, Южная Калифорния, страна чокнутых. Посмотрели бы вы, в чем только тут люди разгуливают.

Дома. Мы дома.

Постепенно до меня доходило, пока мы ехали на заднем сиденье шевроле, глядя на то, как мимо проплывают пейзажи, что я снова на Земле. Я видел, как выглядят сотни планет, и ни одна не смотрелась точно так же, как эта. Ни одна, невзирая на то, что они все были «земного типа». Большая часть моей жизни прошла в среде чужих планет, и теперь я снова был дома, наконец-то, снова в той среде, которая породила мой род, мое племя. Добрая старая Земля.

К этому ощущению чуда добавлялось еще и то, что я знал, что смотрю на ту Землю, какой она была за почти сто лет до моего рождения. Мимо нас проехал помятый голубой автомобиль, который плевался сизым дымом. На каком, черт возьми, топливе он ехал? Дрова, что ли, жег? В воздухе был запах, который мне был незнаком. Бензин, подумал я. Нет, масло. Я спросил Карла, масло ли это, и он ответил, что да, но сказал мне, что машина пахла горелым маслом потому, что была не совсем исправна. Интересно.

Мы въехали в город. Карл сказал нам, что это Сан-Бернардино. Мы немного покрутились по окрестностям, потом въехали на стоянку возле крупного торгового центра.

– Сей секунд вернусь обратно, – сказал Карл, выходя из машины. С собой он взял отвертку.

Через несколько минут он вернулся, встал перед машиной, присел на корточки и что-то такое там покрутил. Потом покопался точно так же сзади. Потом снова сел в машину.

– Пришлось стибрить парочку номеров, – объяснил он. – Иначе нас наверняка остановят.

Он выехал со стоянки, проехал по запруженному машинами бульвару, повернул направо у знака поворота и выехал на многополосное шоссе для скоростного движения.

Небо было земного, голубого цвета, земля была цвета земли. Деревья смотрелись так, как должны были выглядеть, трава походила на траву. Если вспомнить все те миры, на которых я побывал за последние тридцать лет, то это было странно.

Воздух был… необычный, и он все сильнее раздражал меня по мере того, как мы продвигались в глубь большого бесконечного города.

Дарла потирала глаза.

– Какое-то странное раздражение, – сказала она, шмыгая носом.

– Это смог, – ответил Карл. – Вы к нему привыкнете, ну, так обычно и бывает, если тут немного пожить. Осенью мы перебираемся в Санта-Ану, чтобы избавиться от пустыни. Ветра, знаете. Они сдувают все дерьмо и песок к океану.

– Бедные-бедные рыбки, – сказал я.

– Да нет, ничего страшного, не так уж и противно, как расписывают некоторые люди.

– Карл, воняет тут ужасно, – сказала капризно Лори. – Мне кажется, я к этому никогда не привыкну.

– Вдохни эту пакость в легкие, да поглубже. Тогда он тебе понравится, этот смог. Эх, надо мне остановиться и купить пачку сигарет.

– Карл!

День был солнечный, в яркой дымке, и это привело меня в странно хорошее настроение. Солнце… сколько же инопланетных солнц жгло, грело и облучало мою шкуру? Слишком много.

Пронизанная солнцем метрополия все тянулась и тянулась. Мне как-то все не верилось, что Лос-Анджелес мог быть таким огромным в середине двадцатого столетия. Километр за бесконечным километром резиденций, офисов, вилл, магазинов, институтов, меблированных комнат, все это в огромной решетке улиц, идущих с севера на юг и с запада на восток. Повсюду автострады. Эти автострады, в особенности скоростные, были чем-то потрясающим. Они заставили даже Космостраду казаться чем-то вроде провинциальной проселочной дороги. Забитые страшным, убийственным количеством автомобилей, они сходились по пять, по шесть сразу на перепутанных перекрестках, связывались узлами друг с другом на пересечениях различных трасс и эстакад. Хотя скорости тут не были такими большими, если сравнивать с Космострадой, но такой огромный объем движения делал весь хаос на дорогах просто невероятно страшным. Я-то, по крайней мере, испугался. А вот Карл – нет. Он словно бы даже обрадовался при виде всего этого кошмара и уверенной рукой прокладывал в этом супе дорогу. Словно давным-давно этим занимался. Он был дома.

– В этой машинке совсем нет привязных ремней – ремней безопасности, – сказал я, глядя на сиденья, покрытые голубым искусственным мехом. Я и раньше знал, что никаких ремней тут нету, но только теперь меня поразило такое пренебрежение опасностью.

– Отличная идея, надо их приобрести, – сказал Карл. – После Детройта Конгресс должен собраться и объявить их обязательными для каждой машины. – Тут он подумал и сказал, словно ему наконец-то явилась нужная мысль: – Когда я проектировал машину, надо было добавить туда ремни.

Я смотрел в окно на ожившую историю. Архитектурные стили для меня были странны и невиданны. Теперь таких домов просто не строят. Все было странно, чуждо, но в то же время как-то очень знакомо.

Мы рванулись вправо, и дорога привела нас к еще одной автостраде. Мы направлялись прямо на запад, к океану.

– Это скоростная автострада Санта-Моника, – сказал нам Карл. – Поедем прямо туда – и я буду дома. – Он рассмеялся. – Господи, как здорово быть дома.

Примерно минут через двадцать автострада кончилась. Мы въехали в широкий городской бульвар, потом свернули направо на улицу, по обеим сторонам росли пальмы. Улица шла вдоль пляжа. На песочке лежали и загорали люди, пытавшиеся не упустить даже закатное солнце.

– В первую очередь выволоку свою доску и покатаюсь, – заявил Карл.

– Доску? – переспросила Лори.

– Для серфинга.

– А-а-а…

– Тебе понравится.

– Пляж тут хороший.

Я вытащил переговорное устройство, которое мне дал Кларк, чтобы его испытать. Я внимательно посмотрел на его пористую поверхность. Она была покрыта точно такими же слабо различимыми узорами и каракулями, которые я видел на материале обшивки корабля.

Я прижал устройство ко рту.

– Кларк, ты меня слышишь?

Секундная пауза, затем:

– Да, лапочка, а что?

– Проверка, – ответил я.

– Я прекрасно тебя принимаю, – сказал Кларк, и его голос в устройстве воспроизводился необычайно верно.

– Отлично. Где ты?

– О, на обратной стороне Луны, завис над нею примерно на высоте двухсот километров.

– Неужели? Там что-нибудь интересненькое есть?

– Не-а. Честно говоря, страшно скучно. Мне кажется, я просто залягу в спячку до тех пор, пока вам не понадоблюсь.

– А сколько времени у тебя займет примчаться сюда, если ты нам понадобишься в спешке?

– Ну, если поторопиться, так минут за десять успею.

– Может быть, тебе следовало бы оставаться на околоземной орбите…

– Если хочешь, то пожалуйста. Но меня могут засечь.

Что верно, то верно, согласился с этим я.

– Ладно, тогда оставайся там, где ты есть, и мы с тобой потом свяжемся.

– Ладно, ребята, приятного вам времяпрепровождения.

– Кстати, какие у нас шансы когда-нибудь еще вернуться на Микрокосмос?

– Прекрасные, – ответил Кларк. – Поскольку я знаю, где и в каком времени мы находимся, нам будет довольно легко. Надо просто нацелиться в центр вселенной.

– В центр вселенной?

– Если представить себе ее в четырех измерениях, то Микрокосмос именно там, в самом начале вселенной. Хотя, следовало бы сказать, что он немного сдвинут, примерно на пару миллиардов лет.

– А-а-а, – сказал я.

– Еще что-нибудь надо?

– Да. Если еще какой-нибудь корабль вроде этого войдет в Солнечную систему, твой корабль сможет его засечь?

– Да, но этого не может случиться, – сказал мне Кларк.

– Почему?

– Потому что это единственный в своем роде корабль, больше таких не строили.

– А как насчет возможности встретить собственного парадоксального двойника? Ты же сам говорил, что это корабль, который передвигается в пространстве и во времени. Разве это не предполагает, что он в своем роде – машина времени?

– В своем роде… – задумчиво сказал Кларк, – но мне кажется, что тут не так уж много вероятности, что такое может случиться…

Мне тоже так казалось.