Текст книги "Звездные коммандос"

Автор книги: Джоанна Болтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Джоанна Болтон
Звездные коммандос

1

Столица Малверна, 2473 год по стандартному Земному календарю

Послеполуденное небо было затянуто тяжелыми тучами, и город блестел под дождем, как мокрый опал. Или как мусорная свалка. На расстоянии эта свалка была не лишена даже некоторой привлекательности. Однако при более близком рассмотрении открывалось истинное положение вещей – отчаяние, грязь и огромное количество похожих на заплаты домов, отремонтированных на скорую руку, но нуждающихся в гораздо большем уходе.

Уличные огни сверкали всеми цветами радуги. Их отблеск растворялся в тумане, который стелился по улицам, вздымался клубами у вентиляционных труб и просачивался в переулки; с крыш зданий капала вода и стекала по тротуару, превращая его в зыбкое зеркало, разбиваемое каждым шагом прохожего или колесами проезжающей машины. Туман сгладил контрасты города, изменил цвета неоновых вывесок маленьких магазинчиков, которые выстроились вдоль всех улиц, окутал прохожих.

Даже во время дождя людской поток не уменьшился, и Шоу ссутуливался каждый раз, когда проходил сквозь толпу людей, продвигаясь вперед настолько быстро, насколько это было возможно в давке. На такси было бы быстрее, но кредитная карточка иссякла, а украсть новую он еще не успел. К тому же он считал, что добираться пешком безопаснее. Если кто-нибудь пронюхал об истинных причинах его пребывания на Малверне, то власти уже искали его, и первое, что бы они сделали, – установили мониторы на всех машинах общественного транспорта. Они могли наблюдать и за прохожими, но шансов обнаружить его где-нибудь на задворках у них было намного меньше.

Уже был виден боковой вход в космопорт, над воротами которого висела маленькая синяя вывеска. Множество машин въезжало и выезжало через них, минуя двух скучающих охранников. Шоу направился к ним, расстегнув накидку, защищающую его от дождя, и освободив левую сторону пиджака. Под накидкой на нем был надет однобортный костюм темно-зеленого цвета. Цвет костюма и вышитый на левом нагрудном кармане значок указывали, что он принадлежит к одной из влиятельных деловых гильдий. Эти гильдии имели огромную власть на Малверне, и он беспрепятственно прошел мимо охранников.

До сих пор все шло по плану, и Шоу немного расслабился. Охранники не проявили к нему никакого интереса, а это говорило о том, что преследование еще не началось. Теперь у него были шансы на успех. Однако окончательно почувствовать себя в безопасности можно было лишь за пределами планеты.

Намеренно плохая осанка и просторная одежда скрывали высокий рост и худощавость Шоу, которые выделяли его среди коренных жителей Малверна. Лицо тоже подверглось изменениям. Ямочки под широкими скулами были заклеены синтаксином, но свои длинные черные волосы он пощадил. Все равно его бы не признали за настоящего малвернийца. А одно из многочисленных правил маскировки требовало изменить свою внешность ровно настолько, насколько это необходимо, чтобы не выделяться в толпе на этой планете ксенофобов.

Шоу был шпионом, притом весьма ловким. О нем никто ничего не знал: ни откуда он родом, ни его убеждений, ни его настоящей внешности. Для заказчиков он был таким же неуязвимым и неуловимым, как и для своих жертв, что порождало огромное количество слухов о нем. Лишь немногие могли похвастать тем, что встречались с ним лицом к лицу, но если бы можно было сверить их показания, то выяснилось бы, что они описывают совершенно разных людей. Единственное, с чем все соглашались, – это почти сверхъестественная способность Шоу разделять правду и ложь. С помощью этой способности он избежал многих опасностей, характерных для его профессии.

Шоу не доверял никому. Он не имел ничего общего с правительством, у него не было какой-либо идеи, побуждавшей к риску, а недостаток такого качества, который обычно называется обязательностью, доставлял немало хлопот его заказчикам. Немало было предпринято попыток завербовать его. Из-за этого, а также из-за его тонкого чутья, существовала опасность, что в один прекрасный день Шоу доставит кучу неприятностей. Чтобы избавить себя от такой опасности, некоторые из его заказчиков нанимали убийц, но ни один из них со своей работой не справился. Это только упрочило репутацию Шоу. Его мастерство в получении информации и различных секретов было жизненно важно для участников игры в межпланетную политику. Но каждый, кто встречал этого загадочного типа, боялся и ненавидел его.

Когда Шоу попал в порт, он сразу же направился в техническую зону, где в огромных подземных элеваторах на опорах стояли космические корабли, готовые к поднятию на поверхность. Шпион искал "Ночного охотника", легкий скоростной сторожевой корабль. Его металлические переборки, омываемые дождем, льющимся через отверстие шахты, отливали серебром. Основание элеватора было черным от сырости. Вдали, на фоне шумов порта, раздавались раскаты грома.

На ходу Шоу нажал кнопку маленького пульта дистанционного управления, спрятанного в кармане, – и в корабле открылся люк. Шпион быстро взобрался по трапу и нырнул в темный проход.

Его длинные пальцы запрыгали по панели управления внутри корабля. Как только трап был убран, а люк наглухо задраен, Шоу помчался в кубрик, где находилась Дри, озабоченная предстартовыми проверками. Она быстро кивнула ему, давая знать, что заметила его появление. Но ни на секунду не отвлеклась от панели, по которой бегали ее пальцы.

Шоу оставил ее, а сам приподнял коврик на полу и нащупал секретную защелку. Раздался щелчок, – и маленькая плита в палубе отъехала в сторону. Шоу быстро переложил плоский сверток из кармана пиджака в тайник. Затем он набрал код и закрыл плиту. Ничто не указывало на то, что здесь есть ниша, а если бы все-таки кто-то попытался взломать пол, документы в тайнике были бы уничтожены.

– Можно давать последний отсчет. Мы готовы к подъему, – объявила Дри своим глубоким голосом.

Шоу сел в кресло пилота и застегнул ремень.

– Я сам сделаю запрос, – сказал он.

– Поторапливайся. Не могу дождаться, когда мы улетим с этой чертовой планеты.

– Я тоже не прочь убраться отсюда сию же минуту.

Однако пришлось потратить немного времени, чтобы содрать синтаксин с лица и вынуть из глаз контактные линзы. После этого он с облегчением вздохнул.

– Больно? – заботливо спросила Дри.

– Да нет. Но я в них плохо видел.

Он выбросил остатки маскировки в аннигилятор. Без линз его глаза были серебристо-серыми, с тонким светлым ободком по краям. Густые темные ресницы подчеркивали особенный их блеск.

Шоу повернулся к приборам и включил радио для связи с Контролем Порта Малверна.

– Говорит "Ночной охотник". Мы готовы к подъему. Пожалуйста, подготовьте доковый элеватор для порта 17-В, – произнес он в микрофон.

В ответ раздался шум помех и женский голос:

– «Ночной охотник», вы зарегистрировали разрешение?

– В этом нет необходимости. Мы приземлились по двадцатичетырехчасовому пропуску для заправки топливом.

С минуту была тишина.

– Я говорю с «Ночным охотником», регистрационный номер ноль ноль два А, шесть девять пять шестьдесят три, приписанным к Савараде? – наконец уточнила женщина.

– Ответ положительный.

– Вы зарегистрированы у нас под свободным шестидесятичасовым пропуском. Вы не можете подняться без таможенного досмотра и специального разрешения. Вам также необходимо сообщить свою цель назначения.

– Ваши данные ошибочны. Проверьте, пожалуйста, еще раз. Мое судно приземлилось здесь шесть часов назад.

Дри нахмурилась, показывая тем самым свои подозрения, глаза ее сузились.

– «Ночной охотник», пожалуйста, откройте ваш вход. Таможенная бригада находится около корабля. Мы постараемся ускорить ваше отправление, насколько это возможно, но, к сожалению, вы не можете подняться до тех пор, пока не подчинитесь предписанным инструкциям.

Шоу отключил микрофон.

– Черт бы побрал эти предписания! – проворчал он, включая внешний обзор.

Одна за другой на мониторах стали появляться картинки площадки вокруг корабля. Шоу нажал на стоп-кадр, когда обнаружил то, что искал.

Группа людей перед люком не могла быть таможенной бригадой. У всех была заметна воинская выправка. Каждый был вооружен лазерным ружьем, а знаки отличия и цвет униформы говорили о том, что они – солдаты Специальных Сил Малверна.

– Что происходит? – заволновалась Дри.

– Не знаю и знать не хочу, – ответил Шоу.

Он отрегулировал внешний обзор и увидел небо в трубе над ними. Власти, по крайней мере, не догадались закрыть люк шахты.

– Мы взлетаем прямо сейчас.

Лицо Дри расплылось в широкой улыбке, и ее короткие пальцы нажали кнопки, открывающие камеры смесителей двигателя.

По команде Шоу корабль начал двигаться. Шум двигателей в подземном тоннеле был оглушительным. Шоу видел, как лже-таможенники бежали в поисках убежища, затыкая уши.

Первые движения "Ночного охотника" было трудно заметить. Казалось, что он неподвижно стоит на месте, а вокруг поднимаются клубы дыма, скрывая очертания корабля, но всего лишь через несколько секунд он был лишь точкой в небе. Шоу не потрудился даже узнать урон, причиненный стартом из элеватора. Одним из его главных правил было сначала заботиться о себе, а уже потом думать о деталях.

Через несколько минут черное пространство космоса окружало сторожевик, и Дри с облегчением откинулась в своем кресле.

– Что бы ты ни украл на этот раз, это их определенно разозлило, произнесла она. – Или ты нарушил какие-нибудь законы?

– Ну, это было нетрудно, – отозвался Шоу.

Он не был уверен, что корабли Малверна бросятся в погоню, но он также не знал ценности материалов, которые украл. Они могли оказаться достаточно важными, чтобы ради них устроить охоту за беглецами.

Пока вокруг "Охотника" не было ничего, кроме безмятежной пустоты космоса. Шоу бросил взгляд на Дри и увидел, что она тоже изучает пространство вокруг корабля.

Дри была карликом. Ее кости были обычной толщины, свойственной любой женщине, но почему-то они перестали расти до того, как окончательно сформировались, и в результате Дри была чуть выше метра.

Когда Шоу впервые увидел Дри, она была среди кричащих детей. Сначала ему показалось, что она – одна из них и что они заняты какой-то шумной игрой. Он уже было прошел мимо, но вдруг увидел, что дети вооружены и готовы к насилию. Он чувствовал чужие мысли и слышал отчаяние Дри среди озлобленности детских умов. У Шоу практически не было времени, но ужас женщины был таким огромным, что он остановился и помог ей.

Шоу понятия не имел, как жила Дри до их встречи. Он никогда не спрашивал об этом, а она была не из тех, кто просто так рассказывает о себе. Как бы то ни было, ее циничный взгляд на жизнь почти полностью совпадал с его собственными взглядами.

Дри родилась во времена, когда медицина достигла возможности устранять родовые дефекты. Наверное, ее родители не удосужились принять меры предосторожности в предродовой период, или же лечение оказалось малоэффективным. Дри очень сильно отличалась от других, и родители, наверное, стыдились ее. В глазах окружающих она была объектом жалости и насмешек.

Шоу и так уже "злоупотребил" гостеприимством жителей планеты, и остановиться хоть на секунду означало подвергнуть себя опасности. Так как ему необходимо было удирать с планеты, на которой жила Дри, ее пришлось взять с собой. Он собирался оставить ее на какой-нибудь планете, где она была бы в безопасности и смогла бы устроить свою жизнь получше, но у Дри были свои собственные планы. К тому же она обладала живым умом и феноменальными способностями к управлению "Охотником". И Шоу оставил ее.

Дри, как и Шоу, была одиночкой, не стремившейся проникнуть в душу напарника. Она уже показала себя в нескольких передрягах, и это был ее испытательный срок. Их партнерство продолжилось к взаимной выгоде, и Шоу был доволен своим решением.

Внимание Дри переключилось на приборы.

– Радары засекли цель.

Шоу и сам уже заметил точку на экране.

– Цель тройная, быстро приближается. Какой сигнал они передают?

– Они молчат, но похоже, что это боевые катера с Проксимы.

– Какого черта они здесь делают? – Пальцы Шоу забегали по пульту. Уклонение. Подготовься...

– Шоу! – шепотом позвала напарница.

– Что такое?

Первые три цели были всего лишь авангардом, каждый из этих катеров по размерам был не больше "Охотника", но четвертый корабль, шедший за ними, оказался дредноутом с Проксимы. Это огромное чудовище обгоняло конвой и медленно приближалось к крошечному сторожевику. Казалось, что дредноут почти не двигается. Изображение на экране, естественно, искажало действительность. На самом деле лишь немногие корабли могли поспорить с дредноутом в скорости и мощи.

– Нам не удастся уйти, – уныло констатировала Дри.

– Мы не можем так просто сдаться, – ответил Шоу.

Дри снова повернулась к навигационному компьютеру. Ее лицо побледнело, но пальцы уверенно прыгали по клавиатуре.

"Ночной охотник" был всего в нескольких секундах от прыжка в гиперпространство. Если это им удастся, то они окажутся в безопасности. Но действовать нужно было быстро. Если масса другого корабля окажется слишком близко, навигационный компьютер не разрешит прыжок. Дредноут тем временем приближался.

"Охотник" накренился, шум двигателей перерос в предсмертный хрип, сигнализировавший о перегрузке.

– Проклятье! – Шоу ударил кулаком по краю пульта.

– «Ночной охотник»! - раздался голос из приемника. – Мы у вас на хвосте. Спасение невозможно. Заглушите двигатели и приготовьтесь к посадке на наш борт. Повторяю, заглушите двигатели.

– Еще немного, и мы взорвемся, – доложила Дри, сохраняя спокойствие.

Она протянула руку, чтобы отключить двигатели.

– Нет!

Шоу схватил ее за запястье. Глаза Дри округлились от удивления.

– Пусть лучше взорвемся, – сказал он ей. – Они все равно убьют нас. Так уж лучше захватим с собой этого монстра.

– Ты хочешь взорвать дредноут?

– Взрыв произойдет по их траверзу, и если мы даже не взорвем их, то причиним немало вреда.

– Ты уверен, что нам не спастись?

Шоу кивнул головой, глядя в глаза Дри. Она снова посмотрела на гигантский корабль, надвигающийся на них.

– Тогда действуй.

– «Ночной охотник», ваши двигатели на пределе, заглушите...

Шоу отключил все системы коммуникации.

– Не стоит нам это слушать, – пробормотал он, отстегнул ремни и, подойдя к Дри, мягко положил ей руки на плечи. – Извини. Мы были во многих переделках. Но...

– Ерунда! – ответила она. – Я знала, на что иду, когда просила тебя захватить меня с собой. Эти последние месяцы своей жизни я провела лучше, чем могла провести в Саммерланде, если бы осталась там.

Она не любила задушевных сцен, и хотя была тронута до глубины души, извинения Шоу были все же непривычны для нее. Все это время он заботился о ней, но никогда не показывал и тени привязанности. Она коснулась его руки.

– Пусть пеняют на себя.

Дри показала на экран, где был виден огромный люк, в который втягивался "Охотник". Шоу кивнул и пошел в машинное отделение в задней части корабля.

Сторожевик имел приспособление, автоматически заглушающее двигатели в критической ситуации. Нужно было разомкнуть цепь, чтобы произошел взрыв.

"Охотник" выдерживал огромные перегрузки. Его трясло, и вибрации очень скоро могли вырасти так, что металл разорвался бы на куски. Корабль агонизировал, и пронзительный звук эхом отдавался в сердце Шоу. Атмосфера в машинном отделении была напряжена. Вились клубы дыма, вызывавшего кашель. В проводах произошло замыкание, и по панелям пробегали искры.

Шоу нашел коробку контроля безопасности, но панель вибрировала так сильно, что за нее нельзя было взяться. Глаза Шоу слезились от дыма, он уже вспотел от жары, и его пальцы скользили. Он вытер их о штаны и еще раз попытался вскрыть коробку.

Неожиданно "Охотник" снова накренился, и Шоу упал на обшивку. Глухие звуки эхом отдались во всех углах, затем корабль затих. "Магнитная ловушка!" – решил Шоу, сбитый с толку. Похоже было, Проксима не желала терять "Охотника".

Шоу снова вернулся к работе, но вместо прежней целеустремленности им овладела злость. Его тонкие пальцы нащупали щель, где панель соединялась со стеной. С усилием, которого трудно было при его телосложении ожидать, он оторвал два куска металла друг от друга. Резким движением он отделил панель от обшивки.

– Заглушите двигатели и приготовьтесь к посадке на наш борт, – прогремели слова, которые проксимианцы произнесли в громкоговоритель, чтобы их было слышно в плененном корабле.

– Быстрее, быстрее! – торопил себя Шоу.

Его глаза еще слезились от едкого дыма. Он смахнул слезы и пот с лица, встал и попытался вспомнить порядок деактивации системы защиты, но так и не вспомнил. Не заботясь о последствиях, он стал наугад разрывать провода.

Двигатели заглохли. Пронзительный визг перешел на октавы и басовое громыхание, после чего совсем затих. Шоу понял, что не успел. Один из приборов внутреннего контроля отключил двигатели "Охотника". В разомкнутых цепях панели раздавались шипение и треск. Других звуков не было, пока не раздался стук выбитого входного люка. На "Ночной охотник" ворвались вооруженные десантники. Их тяжелые ботинки затопали по палубе.

Шоу поднялся на ноги и выбежал из машинного отделения. Он прибежал в рубку как раз в тот момент, когда Дри поднималась из-за навигационного пульта с пистолетом в руке. Раздался роковой выстрел из лазерного пистолета, и Дри упала на пол. Маленькая, неподвижная фигурка, над которой вился дымок от сожженного тела.

Гнев захлестнул Шоу, как огонь. Ослепляющая ярость не оставила и следа от былого страха. Десантник, вступивший на "Охотник" позже своих товарищей, был первым, кто заметил Шоу. Он поднял ружье, но прежде, чем успел выстрелить, Шоу направил на него мощный мысленный импульс и разрушил мозг захватчика.

Десантники падали один за другим, когда Шоу направлял на них всю свою ярость. Их крики замешательства и боли длились всего лишь несколько секунд, затем они умирали. Все, кроме одного. По каким-то причинам атака Шоу не принесла тому вреда, и это было удивительно. Несмотря на изумление, Шоу бросился на вооруженного человека. Десантник обернулся, вскинул ружье резким движением и выстрелил, опалив Шоу сильным лучом. Капитан "Ночного охотника" упал, и на корабле наступила мертвая тишина.

2

Космос, 2473 г. по СЗК

Руки женщины двигались, как распустившийся цветок, медленно раскрывающийся в воде. За изяществом была скрыта сила. В зале не было воды, но свободное падение в невесомости создавало иллюзию ее присутствия. Сила противодействия влекла женщину к стене. Она перекувырнулась в воздухе, изогнув спину, и, коснувшись пальцами ног мягкой, прохладной стенки, оттолкнулась от нее, и повернулась, чтобы снова вернуться в центр и встретиться с невидимым противником. Она была готова к следующему удару, к изящному, но, возможно, смертельному движению.

Винтер была высокой и стройной. Под облегающим тело космическим костюмом были видны тренированные мышцы. Нельзя было сказать, что она не женственна. Ее тело ничем не напоминало мускулистого, накачанного тяжелоатлета, напротив, в ее фигуре скорее можно было увидеть танцовщицу. Она прятала волосы под небольшой кепкой, такой же, как и у большинства корабельного экипажа. Ее карие глаза казались раскосыми из-за широких скул. Кожа женщины была смугла и отливала золотом. Хотя у нее не было тех признаков, которые отличают красавиц, все-таки она была очень симпатичной. К тому же женщина эта служила космическим капитаном и командовала кораблем Федерации "Вентура".

Доктор Дэвид Вильсон забыл, что он все еще держит в руках чашку и что в ней остывает кофе. Он стоял в кабинете перед экраном связи и наблюдал за тренировкой своего капитана в зале невесомости. Так как по корабельному расписанию давно была ночь, Винтер должна была спать. Но уже вторую ночь подряд Дэвид наблюдал, как она подвергает себя серии изощренных упражнений.

Как главный офицер-медик Вильсон обладал определенными привилегиями и полномочиями. Он был единственным человеком, кто мог хоть как-то командовать капитаном. Он мог даже оспаривать приказы Винтер, если считал, что так будет лучше для нее или безопасности корабля. Однако он должен был обосновать такие чрезвычайные действия как перед ней, так и перед комиссией по возвращении корабля на базу. Доктор нес ответственность за хорошее психическое и физическое состояние экипажа и таким образом имел доступ ко всем видам их деятельности, как личной, так и профессиональной. Благодаря специальному экрану на его столе он мог просматривать и прослушивать все, что происходило на корабле.

Когда его назначили на "Вентуру" главным врачом, Вильсон посчитал использование этого прибора самой неприятной частью своей работы. Но так как его моральные принципы не позволяли злоупотреблять аппаратом, он не часто им пользовался. Однако тот дал ему возможность вмешаться в ряд происшествий и не дать им перерасти в серьезные конфликты. Сейчас он пользовался экраном для наблюдения за капитаном, сражающимся с невидимым злым духом.

В мрачных предчувствиях Вильсон нахмурил брови. Он опознал в ее движениях сунбас – упражнения типа кота в каратэ, предназначенные для рукопашного боя в условиях невесомости. Предыдущей ночью Винтер исполняла это же движение до полного изнеможения, пока почти не потеряла способности двигаться. Но доктор знал, что даже после этого она не пошла спать.

Дэвид уже подумывал о вмешательстве. Он чуть пододвинулся к экрану и почувствовал, что кофе, уже окончательно остывший, выплеснулся из чашки, которую он все еще держал в руках. Доктор с недоумением посмотрел на чашку и поставил ее на стол, вернее, на стопку ненадежно сложенных бумаг. Его внимание снова переключилось на фигуру на экране. Он был в ответе за каждого на корабле, но его чувства к Винтер были особенными. За четыре года службы на борту "Вентуры" они стали друзьями.

Не многие могли похвастать какими-либо человеческими отношениями с Винтер. Она со всеми была холодна, как суровые зимние морозы, но Дэвид сумел разглядеть за ее суровостью и рациональным спокойствием тепло настоящего человека. Капитан редко показывала эту сторону своей личности, и ее связи с другими людьми обычно ограничивались служебными формальностями, обусловленными нормами военной жизни. Дэвид был единственным человеком на корабле, который мог поговорить с Винтер по душам, и сейчас, как он считал, было самое время сделать это.

Напряжение последнего месяца было очень сильным, особенно для капитана. Причиной этого стала принцесса Изаген, внучка Матриарха Малверна. Изаген была представительницей планеты на серии встреч, которые Федерация проводила в надежде примирить растущие разногласия между колониями и правительством. Дэвид напомнил себе, что это была очередная тщетная попытка. Это был типичный случай, когда всего слишком мало и слишком поздно.

Годами колонисты без успеха обращались со своими проблемами в Совет Правящих Домов. Если их трактовка ситуации верна, эта конференция могла стать последней попыткой мирных переговоров. Репортажи о последних событиях говорили о том, что Дэвид и сам видел не раз во время полетов, огромное количество колоний, более сотни планет, охватило восстание за автономию. Конференция оказалась отчаянным усилием нескольких наиболее консервативных миров изменить существующее положение, но, судя по всему, большинство из них в скором времени присоединятся к повстанцам. Ни Дома, ни Федерация не сделали ничего, чтобы остановить их. Хотя Дэвид сочувствовал многим требованиям колонистов, он не мог смотреть сквозь пальцы на их методы. По его искреннему мнению, война была не лучшим выходом из положения.

Наверное, из-за того, что она не смогла выполнить свою миссию на конференции, принцесса Изаген была требовательным и сварливым пассажиром. Что бы ни делали члены экипажа, ничто не могло удовлетворить ее. Она провела большую часть полета в своей каюте в компании слуг и личных телохранителей – одних женщин.

«Изаген»! - произнес доктор про себя.

Она была очаровательным созданием, гордо держала голову на своей изящной шее. Ее блестящие светлые волосы, собранные в замысловатую прическу, волнами спадали на ее спину и были украшены драгоценными жемчужинами. Каждый раз, когда Дэвид встречал ее, на ней были перчатки из яркого шелка с бриллиантами, сиявшими ничуть не меньше, чем ее голубые глаза. Он чуть было не влюбился в принцессу с первого взгляда.

Доктор стоял по стойке "смирно", как и остальные офицеры "Вентуры", в почетном карауле, встречавшем посланницу, когда она вступила на борт. Он не мог не признать, что был ошеломлен и восхищен ею. Со своими слугами она величественно парила мимо них, не обращая внимания на церемонию. Дэвид вспомнил, как Винтер последовала за ней, и только слегка поднятый подбородок и прищуренные глаза свидетельствовали о том, что она немного раздражена грубостью посланницы.

Дэвид вздохнул при этих воспоминаниях. Задание началось отнюдь не благоприятно, и он Мог бы, конечно, предвидеть возможные проблемы, связанные с посланницей, но он был просто ослеплен ее красотой. Разве он мог подумать, что душа этой женщины настолько же порочна и аморальна, насколько великолепна ее внешность? Причиной всех бед, выпавших на их долю, была принцесса, но Винтер, как всегда, винила только себя.

Дэвид вернулся в настоящее, когда зазвонил коммуникатор, расположенный в гимнастическом зале. Он увидел, как Винтер, оттолкнувшись от стены, подлетела к приемнику у двери, и включил приемник на полную мощность, чтобы подслушать ее беседу.

Из динамика раздался голос дежурного офицера:

– Капитан Винтер, для вас послание первостепенной важности с Альфа-базы семь. Штаб-квартира командования.

– Переведите изображение сюда, – приказала Винтер.

Зацепившись за мягкую опору у двери, она ждала ответа. Раздался приглушенный щелчок разряда статического напряжения, свидетельствующего об обратной связи.

– Капитан Винтер, вы здесь? - спросил мужской голос.

Дэвид узнал Оливера Герни, одного из главных советников адмирала Джеммсона и одновременно главу Информационной службы на базе.

– Капитан Винтер слушает.

– Мы только что получили заявление правительства Малверна. Матриарх выражает свою признательность за быстрое возвращение своей посланницы. Она также просит о дополнительной услуге, пока вы не покинули звездную систему Малверна.

По лицу Винтер ничего нельзя было прочитать, но доктор заметил, что ее плечи слегка приподнялись, что говорило о внутреннем напряжении капитана.

– Вы прочитали мой отчет по результатам оказания последней "услуги" Матриарху? – спросила она ровным и хорошо контролируемым голосом. Небольшое задание по возвращению ее посланницы стоило мне двух членов экипажа, один из которых – офицер.

Доктор замер в кресле, приготовившись дослушать беседу.

– Я ознакомился с вашим докладом, капитан, - ответил Герни. – Это происшествие достойно сожаления, но Матриархат Малверна очень важен для Федерации, и мы должны закрыть глаза на некоторые недоразумения. Мы уже уведомили Матриарха, что вы будете счастливы выполнить ее желание.

Глаза Винтер от злости превратились в щелочки, но она все так же хорошо контролировала голос.

– И что же это за услуга, мистер Герни?

– Вы должны доставить два контейнера в лаборатории Гилера. Людей на этот раз не будет, только груз.

– Груз, – повторила Винтер. – Гилер по меньшей мере в двух неделях отсюда, и это в другой стороне от Альфа-базы.

Дэвид понимал, что терпение капитана скоро лопнет. Она не любила, когда с ней спорили. Доктор разрывался между возможностью дослушать разговор с желанием отправиться в зал. Его рука остановилась перед выключателем.

Наступила тишина, затем вместо Герни появилось лицо адмирала Джеммсона. Доктора охватили мрачные предчувствия. Было ясно, что эта услуга была гораздо большей, чем могло показаться с первого взгляда.

– Капитан Винтер, мы приказываем вам выполнять все желания Матриарха. Мы понимаем, что эта просьба весьма необычна, но ее нужно использовать в интересах Федерации. Вы перевезете контейнеры с Малверна в лаборатории Гилера. Там вы попросите свободное плавание. По возвращении вы напишете подробный отчет о своих наблюдениях. В него вы должны включить описание завода и любых видов деятельности, которые там заметите. Просьба Матриарха случайна, но она дает нам возможность умиротворить Малверн и в то же время получить легальный доступ на территорию лабораторий.

– Есть, сэр! – ответила Винтер, но напряжение внутри ее не ослабло. – Нам известно о содержании контейнеров? Я бы хотела знать, нуждаются ли они в специальном обращении?

– Мы об этом ничего не знаем, но что бы там ни было, я уверен, что на «Вентуре» есть все необходимое. Официальный приказ и дополнительная информация будут введены в ваш корабельный компьютер.

Дэвид видел, как Джеммсон распрямил свои плечи и высоко поднял голову, как будто позировал перед зрителями. На стене за адмиралом висела яркая эмалированная дощечка – символ Федерации Правящих Домов.

– Думаю, мне не нужно напоминать вам, капитан, - продолжал адмирал, что система Малверна важна для нас, для Федерации. Теперь, когда мы знакомы с уникальными обычаями планеты, вы можете предотвратить инцидент, подобный тому, который повлек за собой смерть членов вашего экипажа во время прежнего задания. Вы можете вмешаться в любой момент.

Дэвид выключил монитор и вышел из кабинета. Ему никогда не нравился адмирал Джеммсон, хотя Винтер уважала его. Услышав, что адмирал перекладывает ответственность за смерть подчиненных на плечи капитана, доктор вышел из себя.

Он воспользовался лифтом и попал в корабельный центр нулевой гравитации. К тому времени, как он вошел в зал, Винтер уже закончила передачу и с удвоенной силой вернулась к упражнениям.

Дэвид уцепился за перекладину у двери, залюбовавшись ею. Ему всегда нравились боевые искусства. Он изучил рукопашный бой во время общего тренинга, но не стал совершенствоваться в нем и иногда жалел об этом. Винтер, напротив, заработала пятидесятый дзюдан по Сунбасу и второй дан черного пояса по каратэ. Она знала эти движения настолько хорошо, что они стали ее второй натурой. Наблюдать за ней во время тренировки доставляло такое же удовольствие, как наблюдать за танцором-профессионалом или за охотящимся хищником – оба выглядели великолепно и одновременно устрашающе.

Отбросив мечтательность, Дэвид вспомнил, зачем он сюда пришел.

– Капитан! – позвал он, все еще находясь у дверей.

– Уходи! – медленно вращаясь перед ним, ответила она.

– Я не уйду, капитан, пока ты не поговоришь со мной.

– Оставь меня в покое. Это приказ.