Текст книги "Снежная королева"

Автор книги: Джоан Виндж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 44 страниц)

Гундалину кивнул и пожал плечами.

– Я даже и не надеюсь, что кому-то из нас когда-либо представится возможность выяснить это на опыте. – Он снова поерзал и посмотрел на хронометр.

– В чем дело, БиЗед?

– Ничего страшного, мэм. – Он смотрел в морскую даль со сдержанным достоинством, столь свойственным уроженцам Харему. – Просто я кое-что должен успеть сделать, прежде чем мы покинем Тиамат. – Он вздохнул и снова взялся за свою книжку.

Глава 11

– Однако налегке ты путешествуешь! Ты уверена, что сможешь добраться до Карбункула, имея при себе только то, что на тебя надето? – Нгенет длинным пальцем нажал на замок дверцы. Мун стояла рядом, глядя на залив. Они добрались сюда от Нейта всего за несколько часов, тогда как обычному судну требовалось несколько дней. Колени у Мун дрожали от страха и от того, что она так быстро оказалась ужасно далеко от дома.

– Что?.. Ах да, все будет в порядке. Я договорюсь с каким-нибудь торговцем, и он меня с собой прихватит – в этом заливе, должно быть, сотни судов! – В акватории залива Шотовер поместилась бы и гавань Нейта, и их деревня, и половина острова в придачу, и еще место осталось бы. Клонившиеся к закату солнца-Близнецы окрашивали суда, покачивавшиеся на волнах высокого прилива, в рубиновые тона; суда были всех видов и размеров. Некоторые казались Мун какими-то странными, чужеродными, хотя она вряд ли могла бы сказать, что в них особенного. У некоторых, правда, не было мачт; может, они просто попали в шторм?

– Зима уже давно пользуется моторными судами, разве ты не знала? Многие про парусники и думать забыли. А тебя на борт-то возьмут? – Нгенет снова своими вопросами вывел ее из задумчивости, и она вдруг поняла, почему у этих судов нет мачт. За время их быстрого, точно полет стрелы, путешествия она не слишком много узнала об этом человеке, разве только то, что о себе рассказывать он не любит; но его собственные краткие вопросы, обращенные к ней, говорили о нем больше, чем он мог предположить.

– Я не боюсь моторных судов. А работа у моряка везде одна и та же, наверное. – Она улыбнулась, надеясь, что это действительно так. И погладила рукой холодную обшивку их быстролетной машины, борясь с совершенно новым ощущением: эта машина могла бы доставить ее к Спарксу меньше, чем за день… Улыбка ее погасла.

– Хорошо. Но ты должна непременно подыскать себе такой корабль, где капитаном женщина. Некоторые из капитанов-мужчин набрались дурных привычек в этом вонючем Звездном порту.

– Я не… Ага. – Она кивнула, припомнив, почему бабушка велела ей держаться подальше от торговых судов. – Я так и сделаю. – Несмотря на то, что Нгенет определенно был инопланетянином, он говорил о своих так, словно они значили для него ничуть не больше, чем жители Лета или Зимы. Она не стала выяснять, почему это, но его угрюмый вид совершенно перестал пугать ее. Она чувствовала себя с ним почти свободно, хотя пока что и не была готова воспользоваться этим своим новым преимуществом. – Я… я хочу поблагодарить…

Он хмуро посмотрел туда, где за заливом разгорался закат.

– Да ладно. Вообще-то нам давно пора. Я уже и так на целый день опоздал. Только ты…

– Эй, лапушка, спихни-ка своего старичка в канаву, а мы тебе покажем, как можно отлично время провести! – Один из двух молодых парней, явно жителей Зимы, что махали им с причала, перегнулся через перила и, ухмыляясь, оценивающе разглядывал Мун. Он уже протянул к ней руки, и она приготовилась сказать ему в ответ что-нибудь ядовитое, как вдруг выражение его лица переменилось. Он отпрянул от перил и потянул своего приятеля за собой, что-то растерянно прошептав тему на ухо. И оба бросились бежать, все время почему-то оглядываясь.

– Откуда они узнали? – Мун непроизвольно прижала руки к груди.

– Узнали что? – Нгенет все еще хмуро и все больше мрачнея смотрел вслед юнцам.

– Что я сивилла. – Она сунула руку за пазуху и вытащила свой трилистник.

– Ты… кто? – Нгенет обернулся к ней и потрогал трилистник с таким видом, точно не был уверен, что он настоящий. Потом поспешно выпустил его из рук. – Почему же ты мне сразу не сказала?

– Ну, я не… я хотела, я…

– Ну раз так, тогда дело другое. – Ее он не слушал. – Одна ты здесь сегодня не останешься. Хорошо, пойдем вместе; Элси поймет. – Его рука крепко сжала ее плечо, он буквально потащил ее за собой по причалу.

– Куда мы идем? Подождите! – Мун спотыкалась, горя бессильным гневом, а Нгенет решительно шагал к начинавшейся прямо от набережной улочке. Вдруг рядом с ними на верхушке тонкого столба вспыхнул, точно цветок, огонь. Потом еще и еще – огромные странные свечи, горевшие как бы без пламени. – Я ничего не понимаю! – Голос у нее срывался. – Вы тоже верите в Хозяйку?

– Нет, но я верю в тебя. – Он продолжал тащить ее за собой.

– Но вы ведь инопланетянин!

– Верно.

– Но я думала…

– Не спрашивай, а иди. Ничего тут удивительного нет. – Он отпустил ее руку; теперь она старалась и так не отставать от него.

– Так значит, вы меня не боитесь?

Он покачал головой.

– Ты, главное, не упади и не обдери коленку, не то мне все-таки придется поволноваться.

Она, уже совсем непонимающе, глянула на него. У них за спиной прямо на набережную сел еще один почти такой же летающий корабль, но с опознавательными знаками полиции Гегемонии. Нгенет, впрочем, даже не обернулся.

– Куда мы идем? – Мун обошла группу смеющихся моряков.

– На встречу с одним моим другом.

– С подругой, наверно? А она не будет…

– Это дело, а не развлечение. Ты, главное, о себе заботься.

Мун пожала плечами и сунула начинавшие коченеть руки в карманы. От холода дыхание ее превращалось в густой туман – солнце уже село, и температура быстро падала. Мун с любопытством разглядывала товары на витринах, да и столько домов сразу она никогда в жизни не видела, но все они были в основном местной постройки и тупо смотрели на девушку глазницами окон. Дома, сложенные из камня, скрепленного известью и обшитого досками, покосились, опираясь друг на друга и словно ища поддержки, и где-то меж ними порой виднелись стены, сделанные отнюдь не из камня или глины. Многочисленные, в том числе и самые экзотические звуки доносились до нее то из одной, то из другой таверны.

– Но как все-таки они узнали, кто я такая, даже если вы об этом не догадались, Нгенет?

– Называй меня Миро. Не думаю, что они догадались. Мне кажется, они просто разглядели, что я значительно крупнее и, черт побери, значительно сильнее любого из них.

– Хм. – Мун потрогала пальцем лезвие рыбацкого ножа, что висел у нее на поясе. Она чувствовала, как постепенно расслабляются онемевшие от напряжения мышцы на спине и на шее, заметив наконец, что далеко не каждый прохожий даже просто обращает на нее внимание; многие на нее вообще не смотрели.

Нгенет еще раз свернул в какой-то узенький переулок, и они остановились перед маленькой уединенной таверной. Сквозь цветные стекла окошка на булыжники мостовой радугой падал свет; надпись, сделанная порядком облупившейся краской, гласила: гостиница «Черных дел мастера».

– У Элси всегда было весьма своеобразное чувство юмора, – проворчал Нгенет.

Мун заметила и еще одну вывеску с надписью «Закрыто», но Нгенет нажал на ручку, и дверь отворилась. Они вошли внутрь.

– Эй, мы закрыты! – Огромная, круглая как шар женщина, наливавшая пиво в кружку – для отсутствующих посетителей, что ли? – глянула на них от стойки.

– Мне Элсевиер нужна. – Нгенет вышел на свет.

– Ах вот как? – Толстуха поставила кружку и подмигнула ему. – Я так и подумала. Ты чего ж задержался-то?

– Мотор забарахлил. А она ждала?

– Она все еще в городе, если ты об этом. А тут ее нет – она… кой-чем другим занимается на тот случай, если ты вдруг решишь сюда носу не показывать. – Заплывшие жиром глазки остановились на Мун; та нахмурилась.

Нгенет выругался.

– Черт бы ее побрал, она ведь понимает, что я не только от себя завишу!

– Но она ведь не знала! А вдруг ты бы решил эту встречу отложить? Понимаешь? А кстати, это-то кто?

– Я ее подвез немного. – Мун снова почувствовала, как рука Нгенета сжала ее плечо. – Она вам беспокойства не причинит. – Он как бы разом стремился предотвратить все возможные возражения. – Ведь не причинишь? – обратился он к Мун.

Мун вскинула на него глаза.

– Я? – И только головой покачала, уловив в его глазах едва заметную усмешку.

– Я пока пойду – поищу свою приятельницу. А ты можешь подождать меня здесь. – Он мотнул головой в сторону уставленной столами комнаты. – А потом, может быть, мы с тобой договоримся относительно Карбункула.

– Хорошо. – Мун выбрала столик поближе к камину, подошла к нему и уселась. Нгенет двинулся к двери.

– Ты знаешь, где ее искать-то? – окликнула его толстуха. – Ты там у Клуба поспрашивай.

– Хорошо. – И он исчез.

Мун сидела в неуютной тишине под кислыми взглядами барменши и водила пальцем по неровностям и порезам на деревянной столешнице. В конце концов толстуха снова пожала плечами, вытерла руки о фартук, налила в кружку пива и принесла ей. Мун даже слегка вздрогнула, когда кружка вдруг оказалась у нее перед носом и пивная пена выползла на стол, и без того достаточно запятнанный бесчисленными мокрыми кружками. Толстуха, так и не сказав ни слова, удалилась, шаркая ногами, и стала рыться в каком-то невзрачном черном ящике за стойкой бара. Кто-то вдруг запел – странную песню, прямо с середины, с незаконченного слова. Мелодию эту Мун уже слышала здесь на улицах.

Она вскочила, осторожно оглянулась через плечо и обнаружила, что комната по-прежнему пуста. Более того, и барменша уходила куда-то вверх по лестнице, прихватив с собой кружечку пивка. Мун уставилась на черный ящик. Он оказался довольна смешной и забавной штукой – был битком набит разными словами и мелодиями, словно корзинка с припасами. Мун отхлебнула пива, поморщилась: пиво было из бурых водорослей, кислое и плохо сваренное. Поставив кружку на стол, она стянула с себя тяжелый плащ. В очаге тонкая металлическая пластинка странно светилась красным – словно раскаленный железный прут в кузне. Мун поджала ноги и скрючилась на сиденье, водя пальцем по резным изображениям звериных морд на спинке стула; она всем телом впитывала тепло и музыку и даже начала ногой отбивать ритм, которому, приятно расслабившись, вторило все ее тело. Мелодия была довольно сложной, громкой и пронзительной; голос певца порой срывался чуть ли не на визг. Воздействовала эта музыка совершенно иначе, чем та, что играл на своей флейте Спаркс… Но было в ней и нечто привлекательное, отдаленно напоминающее ту волшебную мелодию, что звучала в пещере Избранных.

Мун закрыла глаза, прихлебывая пиво; пусть мысли сами наведут порядок и решат, что правильно, а что нет в ее отношениях со Спарксом, а она пока послушает, музыку, которую всегда воспринимала совершенно иначе, чем он. Они, возможно, договорятся о Карбункуле – так сказал Нгенет. Значит, он отвезет ее туда? Никто не сможет остановить ее… но, может быть, все-таки удастся переубедить Нгенета. Она попробует использовать то, что он так о ней заботится, и уговорит отвезти ее к Спарксу. Сейчас она была в этом почти уверена. Она могла бы быть там уже завтра… Мун даже заулыбалась.

Но правильно ли она поступает? Что-то тревожило ее. В чем-то она явно заблуждается, но в чем? Нгенет хочет помочь, это ясно. Но она даже не знает, зачем вдруг так понадобилась Спарксу; ей представлялось, что он, возможно, болен или остался совсем без денег и без друзей, голодает… Если это так, то важен каждый день, каждый час… Боги, да каждая минута дорога, если только она, Мун, может избавить его от печалей и страданий!..

Шум за спиной заставил ее открыть глаза. Она посмотрела в сторону двери и почувствовала, как глаза у нее от изумления раскрываются все шире и шире, а разум отказывается воспринимать то, о чем говорят ему глаза. ОНО было живое и двигалось. ОНО стояло на двух ногах, как человек, но ступни у него были широченные, перепончатые, а движения напоминали плавные колыхания морских водорослей. Серо-зеленое, лишенное половых признаков тело, поблескивающее маслянистой пленкой, было совершенно обнаженным, за исключением плетеного пояска, на котором висели какие-то совершенно неведомые ей предметы; руки существа расщеплялись на множество плетевидных щупалец. Перламутровые, лишенные зрачков глаза уставились на нее, словно глаза морского духа.

Мун встала; во рту у нее совершенно пересохло, и говорить она была не в состоянии, хотя и пыталась что-то сказать. Она передвинула стул, отгородившись им от кошмарного существа, и попыталась вытащить свой рыбацкий нож. Однако, заметив это ее движение, существо издало какой-то гортанный звук, стремительно отступило к двери и исчезло прежде, чем Мун успела осознать, что оно только что было перед нею.

Теперь на его месте оказался незнакомый ей мужчина, раза в полтора ее старше, с густыми белокурыми зачесанными на косой пробор волосами. Он был в обычной парке, какие носят все рыбаки, но штаны у него были странные – светло-зеленые, яркие.

– Не надо, юная госпожа. Я все видел. – Он протянул руку. На ладони у него лежал какой-то неведомый Мун предмет. – Брось нож сейчас же на пол. И тихо.

Она чувствовала себя очень неуверенно из-за отчетливо звучавшей в его голосе угрозы. Мужчина нетерпеливо махнул рукой, и она бросила изогнутое лезвие на пол. Он подошел и поднял нож.

– Что вам нужно? – спросила она пронзительным от испуга голосом.

– Давай, Силки, выходи оттуда. – Вместо того чтобы ответить ей, мужчина посмотрел в сторону двери. Оттуда послышались совершенно невразумительные шипящие звуки. Мужчина усмехнулся. – Да, она тоже была ужасно рада встретиться с тобой. Силки. Выходи и постарайся произвести на нее более благоприятное впечатление.

Существо снова осторожно приблизилось. Руки Мун стиснули резную спинку стула. Существо внезапно заставило ее вспомнить о сказочном Древе Жизни, которое словно и в самом деле ожило прямо у нее на глазах.

– Я… денег у меня нет.

Человек равнодушно взглянул на нее и засмеялся.

– А, понятно. Тогда мы все в одном и том же положении. Но отнюдь не по одной и той же причине. Так что веди себя спокойно, и ничего страшного с тобой не случится.

– Кресс! Что тут такое происходит, скажи на милость? – Неожиданно в комнату вошел еще один незнакомец, и только потом Мун разглядела, что это маленькая пухленькая женщина с иссиня-черной кожей и серебристыми седыми волосами. Женщина остановилась, изумленно всплеснув руками. – Ну, дорогой мой, ты никогда не добьешься свидания, если все время будешь держать девушку под дулом пистолета. – Она без улыбки рассматривала Мун.

На сей раз блондин не рассмеялся.

– Я не знаю, много ли она знает, но находиться ей здесь совсем не следовало бы, Элси.

– Очевидно. Ты кто, девочка? Что ты здесь делаешь? – Слова были такие, словно ее просили ответить хотя бы из вежливости; однако в голосе женщины звенела сталь.

– Приятельница… я приятельница Нгенета Миро. А вы – та самая Элсевиер? Та самая, с которой он должен был здесь встретиться? – Мун взяла инициативу в свои руки, заметив по их лицам, что вопросы ее попадают в цель. – Он пошел вас искать. Его можно позвать, наверное… – она посмотрела в сторону двери.

– В этом нет необходимости. – Женщина махнула рукой, и блондин опустил свое оружие в карман – туда же, где исчез и нож Мун. У обоих выражение на лицах несколько смягчилось. – Мы подождем его вместе с тобой. – Кошмарное существо прошипело какой-то едва различимый вопрос. – Силки вот тоже интересно узнать, почему Нгенет так опоздал?

– У него мотор забарахлил, – машинально повторила Мун слова самого Нгенета. Она переминалась с ноги на ногу, по-прежнему отгораживаясь от незнакомцев стулом.

– А, ну тогда понятно. – Но Мун показалось, что старая женщина не очень-то удовлетворена таким ответом. – А что, разве так уж необходимо ждать его стоя? Мои старые кости начинают ныть при одной лишь мысли об этом. Садись, дорогая, и мы просто посидим здесь, у огня, познакомимся поближе и подождем Нгенета. Кресс, не принесешь ли и нам по кружечке пивка?

Мун в ужасе смотрела, как седовласая женщина и кошмарное существо садятся за ее столик. Однако существо скрючилось у камина – подальше от Мун, – прикрыв глаза и поблескивая в свете пламени маслянистой кожей. Его плоские щупальца поглаживали теплые камни камина с какой-то ритмической усыпляющей монотонностью; некоторые из щупалец были обрублены, некоторые – изуродованы старыми шрамами. Женщина подвинула стул и села рядом с Мун, улыбаясь и, видимо, желая ее подбодрить. Она расстегнула свой плащ, который явно был ей слишком велик, и оказалось, что она одета в комбинезон, такой же яркий, как и штаны блондина, но только оранжевый.

– Ты уж извини Силки за то, что он не хочет присоединяться к нам; он не очень-то любит незнакомых людей.

Мун медленно обошла вокруг своего стула и осторожно присела. Блондин принес три кружки пива, одну из которых поставил прямо на каминную полку. Мун смотрела, как жуткие щупальца этого морского демона нежно оглаживают кружку, потом подносят ее ко рту. Она взяла свою кружку и сделала несколько больших глотков. Мужчина сел по другую сторону от нее и усмехнулся.

– Придется тебе пока отставить свое пиво, крошка. Ты еще должна нам кое-что рассказать.

Старая женщина неодобрительно крякнула, прихлебывая из, кружки.

– Не обращай на него внимания. Просто расскажи о себе, дорогая. По-моему, ты так и не представилась нам. Меня зовут Элсевиер. А его – Кресс. А это Силки. Он был… партнером моего покойного мужа по бизнесу. Разумеется, Силки – не настоящее его имя. Настоящее мы просто не в состоянии произнести. Он – диллип с планеты Ци-пун, так что он здесь тоже чужак, как и мы. А ты что же, одна?.. Работаешь у Миро на ферме? – Элсевиер говорила спокойно и дружелюбно.

– Я – Мун. Я… – Она поколебалась, ощущая их недоверие. Она по-прежнему не знала, что лучше: сказать правду или солгать. – Я только недавно познакомилась с Миро. Он меня сюда подвез.

– А потом привел в эту таверну? – Кресс наклонился к ней и нахмурился. – Просто так? Что он тебе сказал?

– Ничего. – Мун отодвинулась от него поближе к старой женщине. – Мне, по правде говоря, все равно, кто меня подвезет. Я только хочу поскорее попасть в Карбункул. Он… сказал: вы поймете. – Она повернулась к Элсевиер, встретилась взглядом с ее внимательными темно-синими глазами, прячущимися в паутине морщинок.

– Пойму – что?

Мун глубоко вздохнула и вытащила трилистник сивиллы из-под свитера.

– Вот это.

Элсевиер явно была поражена; Кресс снова сел и выпрямился. Существо у камина прошипело какой-то вопрос, и Кресс ответил ему: «Она сивилла!»

– Что ж… – Элсевиер почти с облегчением вздохнула. – Для нас это большая честь. – Она посмотрела на своих спутников. Кресс согласно кивнул. – Насколько я понимаю, зимнее полушарие Тиамат – не самое лучшее место для предсказателей. Как это похоже на Миро – вечно он во все вмешивается. – Она вдруг улыбнулась, открыто, но очень устало. – Нет, нет, ничего… просто, когда я смотрю на тебя, такую молодую и мудрую, то чувствую себя старой и глупой.

Мун потупилась, по-прежнему судорожно водя пальцем по неровной столешнице.

– Я всего лишь сосуд, куда изливает свою мудрость Хозяйка. – Она машинально повторила традиционную формулу. Они тоже были инопланетянами, и все же они, как и Миро, как и островитяне, реагировали на нее, пожалуй, с уважением и страхом. – Я… думала, что инопланетяне совсем не верят в могущество Хозяйки. Все говорят, что это вы заставляете жителей Зимы ненавидеть предсказателей. Почему же вы не испытываете ненависти ко мне?

– А ты не знаешь? – недоверчиво спросил Кресс. И посмотрел сперва на Элсевиер, потом на существо у камина. – Она что же, не понимает, кто она такая?

– Конечно, не понимает, Кресс. Служители Межгалактического Кордона желают сохранить на этой планете тьму, невежество и незнание элементарных научных законов, а предсказатели – настоящие маяки знаний. Правда только тогда, когда люди понимают, что означает их свет. – Элсевиер задумчиво прихлебывала пиво. – А ведь мы можем положить начало Золотому Веку на этой планете! Знаешь, Кресс, мы, наверное, самые опасные инопланетяне, когда-либо посещавшие Тиамат…

Мун слегка нахмурилась.

– Что вы хотите этим сказать? Почему это я не понимаю, кто я такая? Я сивилла. Я отвечаю на вопросы.

Элсевиер кивнула.

– Но не всегда эти вопросы бывают правильно заданы. Зачем тебе в Карбункул, Мун, если тебя там ждет только ненависть?

– Я… мне нужно отыскать своего двоюродного брата.

– Это единственная причина?

– Это единственное, что для меня важно. – Он принадлежит мне.

Она посмотрела на трилистник, зажатый в руке.

– Значит, он для тебя просто родственник?

– Нет.

– Ты его любишь? – в голосе звучала нежность.

Мун кивнула, проглотив комок, невесть откуда взявшийся в горле.

– Он – единственный, кого я люблю и буду любить. Даже если никогда не смогу отыскать его…

Элсевиер потрепала ее по плечу своей скрюченной морщинистой рукой.

– Да, дорогая, я тебя понимаю. Ради иного человека босиком готов пройти по адским угольям. Интересно, почему вдруг кто-то один так сильно начинает отличаться ото всех остальных…

Мун покачала головой. И от меня самой?

– А вы из Карбункула? – Она вскинула на Элсевиер глаза. – Может быть, вы видели его там? Он такой рыжий…

– Увы, нет. Мы не из столицы. Мы здесь… временно. В гостях. – Она посмотрела в сторону двери, словно вдруг вспомнив, чего они, собственно, ждут.

– А… а что вы имели в виду, когда говорили, что вопросы бывают заданы неправильно?

Дверь таверны вдруг резко распахнулась, словно кто-то хотел вообще вышибить ее, и с грохотом стукнулась об стену. Мун одновременно с остальными вскинула глаза, и ее вопрос повис в воздухе.

В темном дверном проеме возникли две человеческие фигуры: стройный невысокий мужчина и высокая плотного сложения женщина, оба инопланетяне, в отлично сшитой форме полиции Гегемонии. В шлемах. С оружием наизготовку.

– Легавые! – пробормотал Кресс еле слышно. Рука Элсевиер потянулась к горлу, застегивая ворот плаща, надетого поверх оранжевого комбинезона. Потом вдруг темнокожая рука ее бессильно упала.

– В чем дело? – Мун с трудом удержалась, чтобы не вскочить, когда Силки боязливо спрятался за спинкой ее стула. – Кто это такие?

– С этими тебе лучше близко не знакомиться, – тихо сказала Элсевиер и еще раз отхлебнула из кружки, прежде чем посмотреть прямо в глаза незваным гостям. – Что ж, инспектор. Проинспектировать нас решили? Сегодня вы далековато забрались.

– По-моему, и вполовину не так далеко, как вы. – Женщина-полицейский сделала несколько шагов по направлению к ним, внимательно на них глядя и не опуская оружия.

– Боюсь, я не очень-то вас понимаю. – Элсевиер улыбнулась, сдерживая гаев. – Это просто частная вечеринка, а, мы полноправные граждане Гегемонии, и, по-моему, то, как вы ворвались сюда…

– Да ладно тебе! – Женщина-полицейский махнула рукой и сурово поджала губы. – Ваш корабль засекли еще при подлете; на этой планете вы находитесь нелегально. Кроме того, я обвиняю вас в контрабанде запрещенных товаров. Вставайте! Все, все! И руки за голову!

Мун по-прежнему сидела, застыв и глядя то на Элсевиер, то на Кресса, то снова на Элсевиер; но сами они смотрели только на полицейских. Трилистник впился ей в ладонь – она слишком сильно стиснула кулак, догадавшись вдруг, что этих людей следует бояться. И поспешно спрятала трилистник под свитер.

Однако женщина в форме полицейского заметила это движение и подошла к ней; Мун видела, как она сперва нахмурилась, а потом на ее лице явственно проступило изумление – точно такое же, как у тех двух парней в порту. Второй полицейский тут же предусмотрительно посторонился, заметив, что Элсевиер и Кресс разом вскочили на ноги. Мун почувствовала, как Элсевиер легонько толкнула ее под локоть и, поднимаясь, неловко уронила стул, так что тот с грохотом упал на пол.

– Давай, Силки! – прошептала Элсевиер, и тот, отделившись от стула Мун, пополз к дальней двери, через которую они тогда и вошли. Мун оказалась прижатой к камину, пока полицейские решали, в кого раньше выстрелить, и тут Кресс, схватив со стола пивную кружку, разбил ею лампочку, свисавшую на проводе с потолка; посыпались голубые искры, и сразу стало очень темно.

– Быстрей!

– БиЗед! Взять его!

– Мун, держись подальше! – Элсевиер довольно грубо оттолкнула Мун, та споткнулась в темноте о собственный стул и чуть не упала, тут же налетев на стол. У нее за спиной слышались шум и крики. В полутьме она заметила, что женщина-полицейский пытается поймать Элсевиер за плащ, как-то машинально схватила со стола вторую пивную кружку и со всей силы обрушила ее на плечо женщины-полицейского, услышав, как та застонала от боли. Элсевиер удалось вырваться, и она повлекла Мун за собой к выходу.

– Никогда, никогда не наноси полицейским «телесных повреждений», дорогая… – Она прошептала это едва слышно, прямо Мун в ухо. – Но все равно – спасибо тебе! А теперь беги!

Мун проскользнула в дверь. Перед глазами мелькали какие-то белые вспышки, комната за спиной вдруг ярко осветилась; потом она выбежала еще в одну дверь и оказалась в темном переулке.

– Сюда! – Позади громко хлопнула дверь. – Скорей!

Они бежали что было духу; Мун буквально тащила пожилую женщину за руку, как бы передавая ей часть своего запаса сил и скорости. Впереди при свете звезд она сперва видела того блондина, Кресса, но потом он нырнул вдруг в какую-то темную дыру. Мун слышала, как дверь у них за спиной снова со стуком распахнулась, и кто-то закричал, обнаружив, что беглецы исчезли. Свободная рука ее внезапно вся, до кончиков пальцев, онемела; но от ужаса она не очень-то обратила на это внимание и полетела дальше, будто на крыльях.

– Пробирайтесь к ракете! – Кресс яростно махал им рукой. – Я прикрою!

– Сюда. – Элсевиер потянула Мун за руку, и они стали пробираться между грудами мусора и каких-то обломков. Мун все время оглядывалась назад, на Кресса, который затыкал проход в куче мусора какими-то колючими ветками. Одна ветка вцепилась ему в парку; Мун видела, как Кресс пытается освободиться, пока нечто землистого цвета не заслонило его от нее. Элсевиер обо что-то споткнулась в темноте, и Мун протянула руку, чтобы ее поддержать.

Прямо перед ними на небольшой темной площадке, залитой звездным светом, Мун увидела какую-то металлическую штуковину, лежавшую на земле. Сбоку в ней зиял открытый люк, а возле него стояла лесенка на колесах.

– Что это такое?

– Наше последнее убежище, – задыхаясь буркнула Элсевиер. Они подбежали к лесенке и вместе поднялись по ней; наверху их уже ждал Силки. – Двигатель включен?

Силки что-то утвердительно проворчал и сделал неопределенный жест щупальцами.

– Тогда все на борт! Уносим отсюда ноги. – Элси привалилась спиной к перегородке, хватаясь за сердце. – А Кресс где? – Она выглянула из люка, но оттуда видно было лишь мрачное небо да кучу мусора.

Мун тоже высунулась из люка, потом спустилась по лесенке. Она видела, как Кресс бежал к ним, потом споткнулся и упал в нескольких шагах от ракеты. Когда наконец он рывком снова заставил себя подняться, ей показалось, что он движется словно под водой, когда каждый шаг дается с огромным трудом.

– Вот он! Идет!

Кресс добрался до нижней ступеньки, остановился и долго смотрел вверх, прижимая обе руки к животу. У него за спиной Мун заметила обоих полицейских.

– Кресс, скорее!

Но, несмотря на ее крик, он почему-то вдруг остановился посреди лестницы; в глазах его светилось отчаяние.

– Ну же, давай!

Он покачал головой и пошатнулся.

Она теперь ясно видела преследователей; один из них прицелился, а второй крикнул: «Погоди, не стреляй!»

Мун кинулась вниз, схватила Кресса за рукав парки и поволокла наверх, к люку. Следом за ними лесенка вдруг начала сама собой складываться; потом зашипела, закрываясь, дверь, и уши у Мун сдавило так, что она совсем оглохла. Кресс тяжело осел, ухватившись за створку внутренней двери, а Мун, выпустив его, постаралась удержаться на ногах. Рука ее по-прежнему казалась парализованной; она посмотрела и изумленно вскрикнула: рука была вся в крови.

– Кресс, давай проходи вперед и… – Элси умолкла, увидев скорчившегося на полу Кресса. Мун заметила пятно крови у него на плаще и поняла, что кровь у нее на руках тоже его.

– О боги. Кресс!

Мун опустилась рядом с ним на колени, пытаясь понять, в чем дело. Но он отбросил ее перепачканную кровью руку.

– Нет! – Она вдруг заметила ручку своего собственного ножа, торчавшего из нагрудного кармана его парки; вокруг ручки расплывалось кровавое пятно. – Не трогай… или я истеку кровью. – Мун отшатнулась и опустила беспомощно руки. – Где Элсевиер? – Кресс смотрел куда-то мимо нее.

– Кресс, как же это ты так? – Элсевиер неуклюже рухнула на пол возле него и нежно погладила его по щеке. У нее за спиной в дверном проеме появился Силки.

Кресс усмехнулся побелевшими губами.

– Мне следовало позволить юной даме оставить нож при себе… Когда бежали… я на него сам напоролся. Сунь меня в морозилку, Элси, очень больно… – Он попытался было встать, но не смог и застонал сквозь стиснутые зубы, когда они попробовали его передвинуть.

– Силки, к пульту!

Силки прошел вперед, а они с Элси стали укладывать скрючившегося Кресса на узкую кушетку.

– Так ты, значит, сунул нож в карман!.. Ах, мальчик, ну до чего же глупо! – Элсевиер поцеловала кончики пальцев и нежно прижала их к глазам Кресса.

– Я – астронавигатор… а не… какой-то наемный убийца! Что я… в этом… понимаю? – Он закашлялся; струйка крови сползла из уголка его рта и побежала по щеке к уху.

Элси отступила в сторону, и дымчатый полупрозрачный конус опустился над кушеткой, отделяя от них Кресса.

– Спи спокойно. – Это звучало как прощальное благословение, но Элси отрицательно покачала головой, заметив в глазах Мун ужас и невысказанный вопрос. – Нет, не бойся. Это сохранит ему жизнь, пока мы не доберемся до врачей. Если, конечно, успеем выбраться с этой планеты до того, как легавые созовут все свое святое воинство. Пристегнись, дорогая, такое ускорение может показаться тебе, новичку, весьма неприятным.

Сама же Элси прошла вперед и уселась в кресло перед пультом управления. Силки сидел во втором кресле, щупальца его свисали над мигающей огоньками приборной доской. Прямо перед собой сквозь толстое стекло Мун видела все тот же заваленный мусором двор. Она легла на третью кушетку справа и неуверенно пристегнула ремни. Силки что-то вопросительно забулькал.

– Ну а как же я должна поступить? – резко ответила ему Элсевиер. – Мы же не можем бросить девочку; тем более, что она сивилла. И она так старалась спасти меня… ты ведь знаешь, как они с ней поступят… Взлет!