Текст книги "Похитители умов"

Автор книги: Джоан Холли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Мне не нравится начинать с требований, но так как мы собираемся быть партнерами, то мы должны с уважением относиться друг к другу. Итак, мне бы хотелось, чтобы ты обещал не лезть в мой мозг. Я не хочу, чтобы ты ковырялся в моих мыслях. – Когда он произносил свою тираду, то чувствовал себя несколько смущенным, говоря о таких вещах, которых он в сущности не понимал.

– Но я не могу читать твои мысли! Я чувствую твои эмоции. Я не знаю о чем ты думаешь. Твой страх просто витает вокруг тебя. Ты не вправе упрекать меня в том, что я его улавливаю, он бьет мне прямо в лицо. Риганец улыбнулся.

– Но я не испытываю страха! – Заспорил Морган. Заспорил слишком громко. – Ты неправильно оцениваешь мои чувства. Неуверенность, да. Беспокойство, да. Но не страх. Я не боюсь тебя или тебе подобных. Пойми это тоже. И еще одно – мы будем работать на равных, выполняя это задание, и я не люблю, когда надо мной насмехаются.

– У нас прекрасное начало, не так ли? – ответил Джаэль. – Но я принимаю твои условия и постараюсь уважать твои желания, когда смогу. Я конечно же не хотел бы причинять тебе страдания. Во всяком случае не тогда, когда я направлен защищать тебя.

– Ты не обязан охранять меня.

– Я вижу свою роль именно в этом. – Риганец был упрям. – Ты не понимаешь, Морган, – сказал он иронично, тоном, каким взрослый человек разговаривает с ребенком. – Тебе необходима моя защита, причем вся, на которую я только способен, иначе любой пятилетний ребенок с нашей планеты может взять тебя и управлять тобой, не прилагая особых усилий.

– Мне казалось, что ты упоминал о том, будто делать такие вещи запрещено вашим Законом.

– У тебя хорошая память. Очень хорошо. Я думаю, что мы можем уже покинуть это место.

– Ты не ответил на мой вопрос. Так все же, какое из твоих утверждений правильное? То, что это запрещено вашим Законом и немыслимо, или то, что любой риганец будет пытаться захватить и контролировать ум землянина, и поэтому любой риганец на улице будет для меня опасен, даже ребенок?

Джаэль вновь встретился глазами со взглядом Моргана, его глаза искрились смехом, что просто бесило Моргана.

– Кто может сказать? Ты просто сбиваешь меня с толку своими вопросами. Да, это против Закона. Раньше я сказал бы, что ты будешь в такой же безопасности, как Неизвестный под опекой матери. Однако ты поднял сложную проблему. Ты сказал, что некто на Риге нарушает закон и, если это правда, тогда, очевидно, надо считать, что люди моей планеты стали бесчестными и тебе может грозить опасность от каждого из них.

Морган с трудом подавил сердитое замечание, которое чуть было не вырвалось у него. Флеберт был прав. Похоже на то, что Джаэль будет действительно дополнительной помехой, а не помощью. Он играет с заданием, играет словами и идеями, насмехаясь при этом.

Официантка прошла мимо них, ее взгляд ни разу не задержался на Моргане. Она спросила, желают ли они повторно заказать напитки. Джаэль ответил:

– Мне повторите тот же. Но, чтобы он был горячим.

Она изменила позу, качнув бедром в сторону Моргана, давая ему понять, что ожидает от него заказ, но по-прежнему ее глаза смотрели в другую сторону.

– Мне ничего не надо, – пробормотал он. Она ушла.

– Ваши женщины для меня такая же загадка, как мы для вас, – сказал Джаэль. – От них всех исходит сильный жар. Эти эмоции... Я просто чувствую себя вызванным на состязание, когда они подходят ко мне, а ведь я должен помнить, что у них нет энергии для вызова.

– Это точка зрения риганца, вот и все. Представители вашей расы очень редко посещают Землю с дня первого контакта с нами.

– Но у нас действительно нет ничего общего. Все, что мы можем предложить друг другу – это торговля, и даже это не очень прибыльное дело для обеих сторон.

– Отсюда возникает мой главный вопрос, – сказал Морган. – Почему ваше правительство разрешило мне посетить Ригу? Поскольку мы такие разные, какой помощи они ожидают от меня в решении данной проблемы? Мне кажется, что риганец может лучше разобраться в этом вопросе.

– Мне объяснили это следующим образом. Ты можешь быть более объективным, более постоянным в работе. Они хотели, чтобы работала Команда, но нам не повезло – выбор пал именно на нас.

– Прекрасная Команда, – теперь засмеялся Морган. – Команда, у которой никогда не будет шанса.

– Ты нарочно издеваешься надо мной?

Морган уставился на Джаэля, сбитый с толку. Он не собирался издеваться, однако он получил удовольствие, заметив следы гнева на лице Джаэля, поэтому оставил реплику без ответа.

– Я член риганской Команды следователей, – продолжил Джаэль. – Не было случая, чтобы я подвел моих союзников, и мне не нравится твоя реплика – или, я бы сказал, твое чувство негодования и неприязни.

– Если ты воспринял от меня такие чувства, то это твое горе. Я просил тебя, не читать мои мысли. В любом случае я рад узнать, что ты понимаешь, что такое работа единой Командой. Честно говоря, я беспокоился с того самого момента, как вошел сюда. Я пришел, желая обрести напарника и обсудить с ним планы действий, а может даже подружиться. Но у нас не получилось ничего из того, что я наметил. Мы слишком расходимся во взглядах, Джаэль.

– Мы очень разные. И я хочу тебе сказать, что ты отнесся с подозрением ко мне, признаешь ты этот факт или нет.

– Как бы ни было, вернемся к исходной точке. Мы составляем Команду и пришло время начать нашу совместную работу. Ты упоминал, что дома тебе приходилось работать с другими. Какие отношения вас связывали? Каждый из вас был частью одного целого? Вы работали как союзники?

– Конечно. Возможно не совсем в том смысле, как понимаешь ты. Когда ты произнес слово "союзники", я почувствовал в тебе теплоту, которую я не могу понять. Симпатия одного человека к другому. Мы не работаем таким образом. Нет. Мы выполняем нашу работу Командой только потому, что одному не под силу вести дело. Нас постоянно вызывают, причем неожиданно, поэтому в Команде должно быть определенное количество людей, работающих над одним и тем же заданием, чтобы была уверенность в том, что в любой момент времени хотя бы один из них будет выполнять служебные обязанности.

– Вызывают? – переспросил Морган.

– Чтобы выполнить какое-либо поручение или работу для наших личных Управляющих.

Морган уставился на него озадаченно.

– Ты что, не понимаешь? – Джаэль начал выказывать признаки нетерпения. – Каждый из нас является и Управляющим, и Управляемым. Я являюсь Управляющим для сорока человек, поэтому и называюсь Джаэлем Сорок Зантом. Но в это же самое время мной управляет определенное количество других людей. Эти люди вызывают меня в любое время дня и ночи и приказывают выполнить определенные поручения для них, например, дают какое-либо разовое задание, или приказывают поработать день в их бизнесе, или поручают поездить и собрать информацию для них. Когда поступает такой вызов, я должен отправиться немедленно, иначе меня ждет наказание. Это означает, что я должен оставить Команду, но поскольку Команда достаточно большая, то всегда кто-нибудь в ней остается и продолжает задание, держа нити всех направлений в своих руках. В отчаянной ситуации я могу принять вызов, а затем, в свою очередь, вызвать одного из моих Управляемых и послать его вместо себя, но это воспринимается неодобрительно, исключение, конечно, составляют сельскохозяйственные работы. Никто не ждет от меня того, что я сам буду работать в поле.

– Конечно, – пробормотал Морган. Рассказанное Джаэлем, наверное, имело какой-то смысл, но не для него. – Что я вынес из твоего объяснения, так это то, что я не могу рассчитывать на тебя. Ты зависим и должен будешь, как раб, по первому же вызову покинуть наше дело даже на середине очень важного этапа работы.

– Пожалуйста, не говори так! У нас нет рабов.

– Ну, Управляемые.

Джаэль кивнул.

– Ты быстро схватываешь. Ты прав. Я должен буду покидать тебя время от времени. Но ты все равно будешь в безопасности и сможешь работать. Ты будешь одет как Путешественник, поэтому никто не будет беспокоить тебя, когда меня не будет. Я уверен в этом.

– А кто такие Путешественники?

– Путешественники не имеют энергии. Они рождаются никуда не годными и не могут стать полноценными членами нашего общества. Они не имеют ни Управляемых, ни Управляющих. Из них получаются коммивояжеры или путники. Никто не трогает их. Никто не старается завладеть ими.

– Ты мог бы сказать мне об этом с самого начала и тем самым избавить меня от нескольких очень неприятных минут. Ну ничего, со своими проблемами я справлюсь сам. Сейчас наша главная забота – выполнить это задание.

– Я уже начал работать, – сообщил Джаэль. – Я зарезервировал нам места на перелет к Риге назавтра. Мы будем там через три дня. Корабль риганский.

– Естественно, – подумал Морган уныло. Риганец никогда не будет доверять чему-либо чужому или принимать во внимание что-нибудь чужое. Вслух он произнес убежденно, пытаясь донести эту убежденность до своего странного напарника и стараясь, чтобы он прочитал его эмоции и понял их. Хочу сказать нечто очень важное для нас, Джаэль. Мы ведь будем работать над делом вместе? А поскольку это так, мы не должны постоянно противоречить друг другу.

– Конечно. – Риганец улыбнулся. – Мы не справимся с заданием, если не будем работать вместе. Хотя ты не можешь прочитать этого во мне, я так же, как и ты, убежден в этом. Это понятно. Мой долг – очистить от подозрений имя моей планеты! И я сделаю все возможное, чтобы защитить тебя. Обещаю.

Последние фразы были произнесены с такой торжественностью, что Морган понял: он наконец сумел задеть нужную струну в сердце риганца. Тон, которым были произнесены эти слова, говорил о том, что данное обещание для риганца было чем-то большим, чем обет.

– Если ты не возражаешь, то у меня намечено одно дело здесь, которое нужно сделать до того, как мы покинем Землю. Я думаю, мы должны поговорить с людьми, у которых пропали родственники, чтобы мы хоть представляли, как это происходило. Может мы найдем какой-нибудь ключ к разгадке. – Морган ожидал, что Джаэль откажется, или посмеется над его предложением, но риганец не сделал ни того, ни другого.

– Будем делать все, что ты считаешь нужным. Мы сейчас на твоей территории. Только я был бы рад попасть на солнышко. Я почти превратился в ледышку.

Путешествие к двери оказалось большим испытанием для Моргана. Он привык быть неприметным, привык быть неизвестным и "не воспетым", поэтому оказавшись внезапно в центре всеобщего внимания, он почувствовал болезненную застенчивость. Конечно, взгляды всех были направлены на одетого в красное Джаэля, но они останавливались также и на нем, выражая удивление и желание узнать, кто он такой и почему он находится в такой странной компании. Зато его компаньон наслаждался этим вниманием. Как и ожидал Морган, риганец вышагивал, как напыщенный, чванливый петух, выставляющий себя напоказ.

Пока Морган вызывал автокэб, Джаэль стоял молча, всматриваясь в здания и в спешащие толпы людей. Они проехали на автокэбе, а затем их поглотило здание Центра, где они молча продолжили свой путь, направляясь в Базовую канцелярию.

Флеберт вышел из своего кабинета, чтобы встретить их, когда узнал, что в канцелярию пожаловал Джаэль. Выражение его лица было комично, когда он впивался глазами в Моргана, стараясь выпытать взглядом, как прошла встреча, и вместе с тем замаскировать тот факт, что он хочет об этом спросить. Морган представил мужчин друг другу и сразу перешел к делу.

– Отвечаю на ваш вопрос, сэр. Мы с Джаэлем встретились и все время провели в спорах. Мы не сошлись во взглядах ни по одному вопросу, но договорились действовать сообща. Все правильно?

Флеберт, в сильном замешательстве, ошеломленный тем, что услышал негативный отчет от подчиненного в присутствии чужака, был готов обидеться. Но Джаэль улыбнулся ему.

– Ваш Морган Селерс – честный человек, сэр, так что вы можете расслабиться и смягчиться. Или, может, я неправильно понимаю ваше напряженное состояние, которое я чувствую в вас?

Флеберт покраснел и постарался взять себя в руки. Морган увидел, что маленькому человечку не понравилось, что кто-то посторонний видит насквозь его личные чувства, да еще и говорит об этом во всеуслышание, что в нем возникло негодование по поводу чрезмерного спокойствия риганца.

– Моя напряженность касается только Моргана, – ответил Флеберт. – Я надеюсь, вы понимаете, что в то время как вы возвращаетесь домой для выполнения задания, Морган отправляется в неизвестное. Вы находитесь в совсем разных положениях.

– Я понимаю, – сказал Джаэль. – Возможно более, чем вы полагаете.

– Хорошо... – Флеберт отвернулся, он нервничал в первый раз с тех пор, как Морган знал его. – Я думаю, вы пришли за списком родственников. Честно говоря, мне кажется, что и одного имени будет достаточно. Их истории все слишком похожи. Но если вы хотите потратить на это неделю, вперед. Я говорил, что вы можете действовать как считаете нужным, и не забираю своих слов обратно. Только помните, что каждый день промедления приводит к исчезновению новых людей.

– Которые становятся рабами на Риге, – подхватил Джаэль. На его лице вновь появилась улыбка неверия.

– Хотя это и ужасно, но мы уверены именно в этом, – вспылил Флеберт.

Морган заметил как раскаяние за свои слова отразилось на лице старика и что он собирается извиниться за них. Морган громко рассмеялся, чтобы прервать эту сцену.

– Видите, сэр? С Джаэлем все спорят. – Ему не хотелось, чтобы Флеберт приносил извинения этой стройной колонне риганского высокомерия. – Я начинаю думать, что он изводит нас умышленно. – Взгляд Джаэля обратился на Моргана, в нем не было и намека на эмоции. – А так как он может "читать" то, что мы чувствуем, то для него, по всей видимости, это хорошее послеобеденное развлечение – чувствовать наш дискомфорт.

Вместо того, чтобы принять вызов Моргана, Джаэль отвернулся и стал изучать интерьер. Затем он без приглашения прошел в кабинет Флеберта. Флеберт и Морган последовали за ним. Морган успокаивающим жестом похлопал шефа по руке.

– Не позволяйте ему подавлять себя, – сказал он Флеберту. – Я начинаю понимать, как надо вести себя с ним. В действительности его не волнует ни то, что говорится, ни то, что делается.

Флеберт передал ему список и Морган старался быстрее завершить встречу. Он выбрал шесть имен, прекрасно осознавая, что скорее всего он нанесет только один визит, разве что этот визит даст ему в руки нечто такое, что заставит его продолжить поиск. Флеберт, без сомнения, прав и, скорее всего, все истории будут практически одинаковыми.

Он положил бумажку с адресами в карман, обменялся с Флебертом рукопожатием, на этот раз сказав ему "до свидания" и вывел своего напарника из кабинета. Когда они вышли на улицу, Морган, заметив как дрожит высокая фигура напарника, сказал:

– Первый адресат живет совсем недалеко отсюда, может прогуляемся? Мы можем пройтись по солнечной стороне.

– Я с удовольствием прогуляюсь, – ответил Джаэль, – и помедленнее. Я так долго нахожусь на вашей планете, что, мне кажется, превращусь в фанатичного солнцепоклонника. Или что еще хуже, вынужден буду купить эту вещь из шерстяного одеяла, которую вы называете "пальто".

3

Первым адресом в списке значился адрес миссис Рональд Хенкер, занимающей квартиру 4-Н в доме, расположенном в шести кварталах от Базовой канцелярии. Когда Морган нажал кнопку звонка, Джаэль спросил:

– Эта женщина будет меня подозревать? Она знает о вашем мнении по поводу людей моей планеты?

– Вряд ли, – ответил Морган. – Она знает только то, что мы из Команды следователей.

– А как ты объяснишь мое появление?

– Я не буду ничего объяснять. Пусть сама решает, как это объяснить.

Дверь приоткрылась и невысокая темноволосая женщина вопросительно глянула на них из-за двери. Ее удлиненное лицо напоминало лицо эльфа с глазами удивленной газели. Нервные руки придерживали дверь. Из-за ее спины доносился шум и голоса играющих детей.

– Миссис Хенкер, я – Морган Селерс, следователь, – представился Морган. – Я пришел, чтобы задать несколько вопросов о вашем муже.

Ее взгляд устремился мимо него и замер на Джаэле. Она кивнула головой и открыла дверь, пропуская их в квартиру. Молча она проводила их в комнату, где на полу боролись двое мальчуганов.

При виде мальчиков Джаэль остановился и побледнел.

– Но – ваши дети! – Он скрылся из поля зрения детей, как будто то, что он увидел, было для него омерзительным зрелищем, и миссис Хенкер, наконец, как бы проснулась и произнесла первые слова, обращаясь к мальчикам.

– Дети, идите в свою комнату. Запускайте поезд или займите себя чем-нибудь другим, только не мешайте нам. – В ее голосе звучало нервное напряжение, словно она тоже негодовала на присутствие детей. Когда они вышли, она потерла лоб тонкой рукой и сказала:

– Я до сих пор не знаю, что мне с ними делать. Мой муж ушел так недавно. Всего три месяца назад. И я иногда просто не знаю, что я должна делать с этими мальчишками. Мы совершенно одни.

Морган почувствовал себя неловко и начал говорить:

– Извините, миссис Хенкер. Я понимаю...

– Если бы это была смерть, – перебила она, в первый раз посмотрев прямо на Моргана, – я бы могла понять это. Но так... Понимаете, я не перестаю надеяться, что откроется дверь и Рон вернется. Просто вернется домой. – Ее глаза газели наполнились слезами, она отвела взгляд и стала наблюдать за Джаэлем, который молча ходил по комнате, изучая мебель и картины на стенах. – Ко мне приходило много следователей, которые задавали вопросы, но в первый раз сюда пришел риганец. Ведь он риганец, не так ли?

Джаэль ответил сам:

– Да, я – риганец.

– Для меня большая честь принимать вас в своем доме, – сказала она застенчиво. – Если бы я знала... – Ее взгляд облетел комнату, примечая все, что лежало не на месте, каждую игрушку, каждый журнал.

– Мы не отнимем у вас много времени, – сказал Морган, стараясь положить конец ее замешательству. – Если вы расскажете нам вашу историю, то, вероятно, вас больше не будут беспокоить вопросами, мы будем последними.

– Пожалуйста, садитесь, – она указала на кресла. Шум игрушечного поезда донесся из спальни и она пробормотала: – Такие тонкие стены. Рон и я хотели со временем выбрать что-нибудь получше. Мы почти собрали нужную сумму, но теперь, конечно, я не могу использовать ее с этой целью. Я должна беречь деньги для мальчиков.

Она бросила быстрый взгляд на Джаэля, который все еще бродил по комнате.

– Джаэль, пожалуйста, присядь, – обратился к нему Морган.

Он подошел и сел на софу.

– Я никогда не бывал в доме на вашей планете, где мужчина и женщина живут вместе и растят своих детей.

В глазах миссис Хенкер вспыхнул интерес и она, как видно, собиралась задать вопрос риганцу, но Морган постарался направить разговор в нужное русло.

– Итак, пожалуйста, расскажите, как случилось, что ваш муж исчез из дома?

– Он просто исчез и все. Он вышел, чтобы купить торт ко дню рождения Тедди и больше не вернулся.

– Какое это было время дня?

– Это случилось во второй половине дня. В пять тридцать. После работы. Я не могла оставить детей, поэтому за тортом пошел он. Может быть я должна была пойти, я не знаю. Может быть тогда...

– Может он вел себя необычно? Говорил что-нибудь, что могло бы послужить разгадкой к тому, что произошло?

– Я пытаюсь, но ничего не могу вспомнить, – сказала она, – только то, что он собирался сократить путь, идя через парк, расположенный через дорогу от нас. Они расспрашивали в булочной, но он не приходил туда.

– Было ли что-нибудь такое, что вы почувствовали в нем? – подключился Джаэль, – беспокойство, неудовлетворенность, гнев, может быть? Возможно, вы заметили какой-то намек на то, что он собирается вас оставить?

– Я не верю этому! – Она вскочила. – Ни одной секунды! Только не Рон. Я вам говорю, он не бросил меня. Для этого не было причин.

– Вы действительно так считаете? – улыбнулся Джаэль. – Я чувствую, как от вас исходят волны сильного гнева.

– Вы должны простить моего напарника, – извинился Морган. – Он еще не понимает нас, землян. Но все же, вы уверены в том, что муж не говорил ничего такого необычного? Что-нибудь о новых друзьях, о новых людях, которых он встретил?

– Ничего, – повторила она. – Я говорю так не потому, что уже прошло время или у меня плохая память. Я отвечала на эти же вопросы полиции в ту самую ночь. Он не сказал ничего. Он просто вышел и пропал. Я не понимаю, почему никто не нашел его. У нас прекрасная полиция. Наша государственная служба прекрасно работает. Вы же знаете, что вы не первые следователи, работающие по этому делу. С вашей репутацией – почему вы не нашли его?

Последние слова прозвучали как вызов и как отчаянная мольба. Морган жалел о том, что пришел и побеспокоил ее. Единственным результатом этого посещения было то, что он увидел сам, как страдают те, у кого пропали близкие им люди. Он надеялся, что и Джаэль это почувствовал.

Они еще раз принесли свои извинения и распрощались с миссис Хенкер. Когда они вышли из квартиры, Морган спросил Джаэля:

– Ну теперь-то ты понимаешь, почему так важно выполнить это задание? Что в этом деле играют роль не только государственные интересы, но и другие факторы? Ты же видел, что человеческие страдания приводят к отчаянию.

– Да, я прочел это в ней, – ответил Джаэль. – Большая боль и одиночество. Но почему, я понять не могу.

– Как это "почему"?

– Ну, эта ваша любовь. Что это? Почему ее так волнует, что муж ушел?

Рука Моргана застыла на кнопке вызова лифта.

– Но муж любит жену, а жена... Неужели ты не можешь понять? – Но тут он вспомнил, что Флеберт предупреждал его о том, что риганцы не испытывают страстей, и он попробовал объяснить иначе. – Ну в конце концов, ты же чувствуешь сострадание к детям, Джаэль. Дети внезапно остаются без отца и всего того, что отец для них значил. У тебя есть дети?

– Возможно, – ответил Джаэль и больше никакой реакции не последовало.

Двери лифта открылись, Морган вошел внутрь вслед за высоким риганцем, все еще находясь под впечатлением его ответа. Он не мог понять его, поэтому спросил:

– Что ты имеешь в виду под своим "возможно"?

– То, что сказал. Я возможно имею детей. Конечно, было бы аморально знать об этом точно.

Морган тряхнул головой. Итак, он напрасно сотрясал воздух своими словами, они не имели смысла для Джаэля. Морган хотел, чтобы он почувствовал жалость, понял человеческие страдания, но это было недоступно риганцу.

Когда двери лифта захлопнулись с легким щелчком, глаза Джаэля метнулись в направлении источника звука. Морган отметил про себя, что Джаэль, как по всей видимости и все риганцы, постоянно находится в состоянии обостренной напряженности. Конечно, он не подскакивает от каждого звука, но он замечает каждый звук и встречает его быстрым броском взгляда или всего тела, а это говорит о том, что он в любую минуту готов защищать себя. Но от чего?

– Теперь я понимаю, почему наше правительство оградило нас от постоянного контакта с людьми вашей планеты, – пробормотал Джаэль. – Я думаю, это потому, что нам нечего предложить друг другу. Но зато вполне вероятно действие разлагающего влияния с вашей планеты. Мужчины и женщины, живущие вместе со своими детьми, – и это вы называете любовью... Это бы разрушило нас, если бы мы слишком тесно начали контактировать с вами.

– Если мы действительно столь различны, – сказал Морган, – возможно ты все же посвятишь меня в основы вашей жизни до того, как мы доберемся до Риги. Я могу обидеть многих людей вашей планеты, если не буду знать ваших табу.

– У тебя не будет проблем. Ты будешь находиться со мной, в моем доме, и выходить тоже со мной. Ты всему научишься по мере того, как будешь знакомиться с нашей жизнью. Кроме того, как у Путешественника, у тебя будет мало ограничений.

Риганец не хотел посвящать его в подробности жизни его планеты. Может, он имел такой приказ. Морган не знал этого, но он не давил на него. Он считал, что сделал достаточно, зондируя своего напарника весь их первый день знакомства. Похоже, что Джаэль будет не очень хорошим союзником для него, но вспоминая выражение страдания на лице миссис Хенкер, Морган дал себе клятву, что он преодолеет любые препятствия, которые риганец выстроит на его пути для того, чтобы вернуть Рональда Хенкера домой к страдающей от одиночества жене.

4

Морган был готов ступить на Ригу, но чувствовал себя очень неуютно, его нервное состояние действовало на желудок, дыхание было затруднено. Риганский корабль завершал посадку, Морган был одет в соответствующий зеленый костюм, которым его снабдил Джаэль. Костюм был скроен так же, как все одежды риганцев, и походил на облегающие космические костюмы, которые изображали в комических лентах пятидесятилетней давности, к тому же он был пошит из тяжелого материала, а это, как он думал, было нелепо, учитывая то, что он слышал о климате Риги. Итак, выполняя задание, ему придется попотеть в прямом смысле этого слова.

Костюм был зеленого цвета, это был цвет Путешественников, как объяснил Джаэль. Над левым карманом, там, где расположено сердце, чужим для него шрифтом был изображен символ, указывающий на то, что он Путешественник. Здесь не могло быть ошибок. Только Путешественники на Риге одевались в зеленые одежды, и только у них был такой символ. У Джаэля было другое изображение, обозначающее число 40, которое ставило его выше любого, кто обладал меньшей психической энергией. Только однажды в разговоре с Морганом Джаэль почувствовал себя беспомощным. Это было, когда он передал листик с изображениями символов всех ступенек общественного положения на Риге Моргану, чтобы тот запомнил их, а Морган бестактно заметил, что Джаэль, как обладатель цифры Сорок, занимает высокое положение по шкале оценок риганской силы, но, к сожалению, не самое высшее. Самым высоким символом был символ 80. Внезапно уязвимость Джаэля со стороны всех обладателей символов между 40 и 80 стала и его собственной уязвимостью. От людей, которыми Джаэль не может управлять, он не сможет защитить Моргана, и тот с сожалением осознавал этот факт.

Морган вышел из кабины и стал обходить безмолвный, устеленный коврами холл космического корабля, разыскивая Джаэля. Он нигде не видел иллюминаторов, а ему хотелось понаблюдать за приближающейся планетой. Когда он завернул за угол, где были расположены комнаты для риганцев, он увидел Джаэля, одетого в костюм ярко голубого цвета.

– О, а я как раз направлялся к тебе, – пробормотал Джаэль.

– А я к тебе. Мне хотелось увидеть вашу планету в смотровое окно.

– Боюсь, что ты опоздал. Мы уже почти сели.

– Но у меня...

– Не возникло никаких ощущений? – закончил за него Джаэль. – Конечно. Ведь это же риганский корабль, построенный по риганской технологии. Наши пассажиры не ощущают ни тряски, ни вибраций. Идем. Ты уже готов сделать свой первый шаг по планете Рига.

Морган последовал за высоким риганцем, чувствуя себя школьником, которого подвергли наказанию. Почему он всегда оставляет без ответа напыщенно-фальшивые реплики Джаэля? Он не знал ответа и у него не было времени обдумать его, так как за следующим поворотом он увидел открытый шлюз и перед его глазами предстала Рига.

Яркость. Оранжевый блеск. Он резко ударил Моргану в лицо и рассыпался по всему его телу, когда он вышел на солнце. Он остановился в верхней части трапа, пытаясь сориентироваться и давая возможность глазам немного освоиться с этим блеском.

Небо было оранжевым. В его вышине горело оранжевое солнце. И свет, наполняющий большой город вокруг космодрома, был оранжевым. Все вокруг – и здания, и листва, и трава – имело оранжевый оттенок и дышало жаром.

Джаэль тоже стоял неподвижно, подняв лицо к небу и греясь в лучах солнца. Его кожа приобрела новый оттенок, бронзово-коричневый, а в темной глубине его глаз, когда он взглянул на Моргана, светились оранжевые точки.

– Ты еще не ступил на землю Риги, идем. – Пригласил он.

Они сошли вниз по трапу и ноги Моргана ступили на поверхность планеты Рига. Он, наверное, должен был ощутить нечто прекрасное, новые впечатления должны были бы взволновать его, но ничего этого не было. Он был все еще ослеплен. Везде, куда бы не обращался его взгляд, было стекло, отражающее оранжевый блеск солнца. Этот город был весь из стекла. Нигде не было твердых массивных стен, только голые металлические конструкции и стекло. Напрягая ослепленные солнцем глаза, он мог видеть очертания людей, движущихся внутри домов и мог даже различить, какие из помещений были офисами, а какие жилыми квартирами.

Джаэль прикоснулся к руке Моргана и провел его в зал ожиданий космодрома. Меблировка здесь была столь же яркой, как и одежда людей, снующих вокруг: красной, бирюзовой, зеленой, голубой. И конечно же везде преобладал оранжевый цвет. Здесь стояла массивная мебель из странно окрашенного дерева, выросшего под оранжевым солнцем. Но она была удивительно красива. Морган наконец смог расслабиться. Все-таки Рига оказалась для него не совсем чуждой.

Когда Морган расслабился, он заметил, каким напряженным стал Джаэль. Спина риганца превратилась в окостеневший столб, а выражение его лица стало напряженным и настороженным. Каждый человек, мимо которого они проходили, обязательно бросал особый, осторожный взгляд, читая символы на их груди, оценивая и проверяя, есть ли опасность и какова ее степень. Морган также стал обращать внимание на символы. Навстречу им шла женщина со знаком 20 на груди, затем прошел мужчина с символом 10, юноша с цифрой 30. После номера 10 цифры исчислялись только десятками, ниже символа 10 единицами. Навстречу им попадались номера 6, 4 и даже очень низкие номера – Двойки.

Морган старался держаться поближе к Джаэлю, он чувствовал себя голым под взглядами этих испытывающих, взвешивающих глаз. Что он с Джаэлем сможет сделать, если те попытаются захватить его? У него сложилось ужасное представление, что они могут уничтожить его как личность и превратить в робота своей воли.

Джаэль сказал ему мягко:

– Я хочу доставить тебя домой до того, как я буду вызван. Мои Управляющие знают, что в связи с особой миссией я улетал с Риги, и возможно, они еще не в курсе, что я вернулся. Поэтому мне хочется доставить тебя благополучно домой, пока они не обнаружили, что я уже здесь. Мне бы очень не хотелось оставлять тебя сразу одного.

Морган нервно ускорил свой шаг. Они вышли на риганскую улицу, такую же многолюдную, как улицы Земли. Мимо проносились люди, ярко одетые люди, спешащие по каким-то своим делам, о которых Морган не имел ни малейшего представления. Как и предсказывал Флеберт, почти все они походили друг на друга – темноволосые и темноглазые, различающиеся только размерами и очертаниями.