Текст книги "Миг удачи"

Автор книги: Джо Келлоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Она обвила руками его шею и с насмешкой ответила:

– Должно быть, ты долго тренировался. Ты очень успешно справился с этой трудной задачей.

Холли чувствовала, как его руки скользят вниз, к застежке на ее джинсах.

– И знаешь, что удивительнее всего? – пробормотал он, целуя ее в плечо. – У меня на это ушло всего-навсего 34 года.

Она, смеясь, прошептала:

– Может быть, тебе стоит бросить бокс и заняться спортом под названием «любовь»?

Стягивая с нее джинсы, он поднял голову:

– Я бы не возражал. Честно говоря, я бы предпочел тебя всему остальному.

Он медленно выпрямился: его губы пробежали по ее животу, груди и устремились к губам. Она ждала жадного, властного поцелуя, но вместо этого он выпустил ее из своих объятий и, взяв за руку, жестом пригласил войти в ванную. Включив душ, он первым шагнул под струю воды.

Ледяной поток заставил Холли вскрикнуть. Вода была такой холодной, что все тело мгновенно покрылось мурашками. Ник привлек Холли к себе, и ей сразу же стало жарко. Она смотрела на него снизу вверх.

– Ты, должно быть, не ошибся, когда сказал «ледяной душ». Ты ведь именно это имел в виду, да?

Он счастливо улыбнулся.

– Это чтобы мы не задерживались слишком долго. Под теплой водой мы простояли бы здесь дольше, чем нужно, – он гладил ее спину.

Дрожа то ли от холода, то ли от возбуждения, она сказала:

– Да уж, у меня отчетливое ощущение, что здесь мы долго не протянем. Ты забываешь, что я родилась не на Аляске.

Ник обнял ее за плечи и с искренней нежностью смотрел, как по лицу Холли ручьями стекает вода. Холли закрыла глаза. Ее стройное тело тесно прижалось к нему и застыло в тревожном ожидании.

Это было новое и совершенно потрясающее ощущение. Он целовал ее, как никогда до этого, – страстно, неистово, исступленно, покрывая поцелуями лицо, волосы, губы, щеки. И с каждым мгновением его поцелуи становились все настойчивее.

– Ох, черт, – хрипло проговорил он, выключая воду.

Ник настежь распахнул дверь и, схватив огромное махровое полотенце, набросил его на плечи Холли. Затем сам быстро вытерся и бросил полотенце на пол. Он поднял Холли на руки и отнес на кровать.

Жадно приникая к ее губам, Ник хрипло прошептал:

– Кто бы ни говорил, что холодная вода усмиряет страсть, он… ошибался.

Ее пальцы судорожно сжали его широкие плечи. Холли гладила еще влажную спину Ника, ощупывая каждый могучий мускул, и все сильнее и сильнее прижималась к его груди. Их поцелуи становились все более страстными; ей казалось, что они обжигают ей губы. Ник осторожно исследовал ее тело. Нежные прикосновения его рук заставили сердце Холли затрепетать и громко забиться. Она тихо застонала. Руки ее ослабели и бессильно опустились – они больше не могли сопротивляться желанию, охватившему их обоих. Дыхание участилось. Казалось, громкий стук их сердец разносится по всей каюте.

Яхта тихо покачивалась на волнах. Мягкий солнечный свет незаметно проникал сквозь плотные шторы, освещая два обнаженных тела в редких блестящих капельках воды. Голова Холли была откинута назад, и Ник осыпал шею Холли неистовыми поцелуями. Они оба словно излучали потоки страсти, расходящиеся от них во все стороны подобно переливающейся радужной паутине.

Внезапно их тела переплелись. Один сильный рывок – и вокруг не стало ни моря, ни земли, ни солнца. Исчезли яхта, побережье… Казалось, солнечный диск упал с безоблачного синего неба и глубоко погрузился в прохладную и бездонную морскую пучину. Все слилось воедино на один короткий миг неистового экстаза. Николас так крепко держал Холли, что у нее вырвался лишь один приглушенный стон. А через мгновение фантастическая реальность рассыпалась на мириады мельчайших радужных осколков…

Потом безудержная страсть уступила место безграничной нежности. Им не нужны были слова, когда они, замерев, лежали в объятиях друг друга. У них и так было все, что им нужно.

13

Над городом сгущались сумерки, когда в воскресенье вечером машина Ника остановилась перед домом Холли. Солнце садилось за горизонт, и Холли с грустью наблюдала за тем, как последние теплые лучи заходящего солнца окрашивают все вокруг в темно-красный цвет.

Два дня на море, проведенных вместе с Ником, Холли была счастлива. Казалось, что за это время они дали выход всем эмоциям, которые долго и тщательно в себе подавляли. Николас стал для Холли всем на свете. Перед нею раскрылись такое прекрасное, доброе сердце и такая ранимая душа, что все былые сомнения Холли были преданы забвению. Она поняла, что любит Ника. Мысль о том, что уик-энд подходит к концу, была ей невыносима: ей не хотелось расставаться с ним ни на минуту.

Ник выключил зажигание и повернулся к Холли. Их глаза встретились. Он протянул руку и, сняв с нее шляпу, нежно провел пальцами по непослушным завиткам кудрявых волос. Затем тихо сказал:

– Знаешь, Холли, я никогда не забуду эти два дня, которые мы провели вместе.

Глядя на его мужественное лицо, она шепотом ответила:

– Я тоже, – и вдруг засмеялась, – как и твой экипаж. Интересно, что они думают о нас? Мы с ними практически не виделись.

Ник криво улыбнулся.

– Не знаю, – вздохнул он, – ничего не могу тебе сказать, кроме того, что такой удачной рыбалки у меня никогда не было. Мне крупно повезло.

Он наклонился и нежно ее поцеловал. Потом добавил:

– И мне бы хотелось, чтобы моя рыбка не уплыла от меня. Я люблю тебя, Холли. И очень хочу на тебе жениться.

Она улыбнулась, увидев выражение неподдельной искренности на лице Ника, придвинулась ближе и сказала с сильным южным акцентом:

– Как прикажете это понимать, сэр? Вы пытаетесь сделать из меня порядочную женщину?

Он широко улыбнулся и в тон ей ответил:

– Совершенно точно, мэм. Вы правильно истолковали мои слова. Мое глубочайшее желание – соединить наши судьбы отныне и навсегда.

Она засмеялась.

– И чтобы звезды освещали наш путь в бесконечность?

– Точно, моя дорогая.

Они посмотрели друг на друга, и в глазах Ника промелькнуло хорошо знакомое Холли выражение. Он тихо прошептал:

– Давай зайдем к тебе?

Не говоря больше ни слова, он распахнул дверцу и вышел из машины.

– Я достану твои вещи, – бросил он на ходу.

Холли уже открыла дверцу и собралась выйти из машины, как вдруг, случайно взглянув назад, застыла: вдалеке, на мосту, стоял высокий стройный мужчина с угольно-черными волосами и наблюдал за ними с мрачным выражением лица. Холли охватил ужас. Она не могла поверить своим глазам. Это был Райн.

Холли медленно вылезла из машины. Подошел Ник, держа в руке сумку, и, заметив испуг Холли, удивленно спросил:

– Что случилось, Холли?

Она нервно ответила:

– Там, на мосту, стоит Райн.

Ник бросил на мост быстрый взгляд.

– Что он здесь делает? – хмурясь, спросил он.

Холли пожала плечами.

– Понятия не имею… – ответила она так тихо, что вряд ли Ник расслышал.

Ник тяжело вздохнул и зловеще проговорил:

– Мне это не нравится, Холли.

– Это не входило и в мои планы, Ник.

– Так что же мне делать?

– Я даже не знаю, что мне самой делать.

Ник изучающе смотрел на нее. Глаза его сузились и потемнели.

– Скорее всего, мне следует сделать самое простое – уехать. – С этими словами он поставил ее сумку на землю, резко развернулся и направился к машине.

Испуганная внезапной реакцией Ника, Холли вздрогнула. Потом молча повернулась к мосту и с нарастающим ужасом стала следить за тем, как к ней, намеренно замедляя шаг, приближается Райн.

На нем были серые слаксы, рубашка с коротким рукавом и галстук. Райн шел спокойно, держа руки в карманах. Когда между ними оставалось всего лишь несколько шагов, он крикнул:

– Привет, Холли!

– Что ты здесь делаешь? – холодно спросила она.

– Большую часть дня жду тебя.

Райн улыбался, но взгляд его темных глаз был колючим и недружелюбным.

– Кто это был?

– Один знакомый.

Никак не отреагировав на ответ, он повернулся к реке и вгляделся в темную поверхность воды.

– А ты не боишься жить так близко от реки? Из-за сильных дождей однажды может случиться наводнение. Не боишься, что твой дом затопит?

Она поморщилась.

– У этой реки очень высокие берега.

Он вскинул брови.

– А может, ты просто не собираешься здесь надолго задерживаться?

Холли была жутко зла на него за то, что он явился сюда и своим появлением воскресил воспоминания о том аде, через который она прошла и все же смогла выжить. Райн вряд ли заслужил теплый прием. Она нервно спросила:

– Что тебе нужно, Райн?

– Я приехал, чтобы повидаться с тобой, – просто ответил он. – Можно мне войти?

Холли быстро взбежала вверх по ступенькам. Резкость движений выдавала ее раздражение. Райн следовал за нею прогулочным, неторопливым шагом, все так же держа руки в карманах. Они остановились перед дверью в ее квартиру.

Холли вошла первой и поставила сумку в угол. Закрывая за собой дверь, Райн слабо улыбнулся.

– Ты не очень-то рада видеть меня, – заметил он.

Она сделала шаг назад и посмотрела ему в глаза.

– Да, – не особенно, – ответила она с нескрываемой враждебностью.

Райн шагнул к ней и тихо проговорил:

– Холли, я признаю себя виновным в том, что наш брак распался. Мне очень жаль, что я разочаровал тебя, но неужели ты никогда мне этого не простишь?

Холли недоверчиво посмотрела на него, но почему-то гнев и раздражение, охватывавшие ее еще минуту назад, исчезли.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – предложила она.

Глаза Райна выразили удивление.

– Ну, я бы не отказался от чашки кофе.

– Хорошо, – она направилась в кухню. – Кофе будет готов через минуту.

Райн зашел вслед за ней на кухню и пододвинул стул к столику, на котором она готовила кофе.

– Ты хорошо выглядишь, Холли, – мягко сказал он, окинув ее взглядом. – Загар очень идет тебе. От этого твои глаза становятся еще прекраснее. Впрочем, у тебя всегда были изумительные глаза.

– Райн, – предостерегающе посмотрела на него Холли, – не надо.

Он кивнул.

– Хорошо, не буду, если тебе это неприятно. – Он засмеялся. – Но мне действительно нравится твоя шляпа.

Она и не заметила, что забыла ее снять. Холли положила шляпу на стул, потом достала из шкафа две кофейные чашки и принялась ждать, когда закипит кофе.

Райн снова взглянул на нее и спросил:

– Холли, может, ты все-таки поговоришь со мной? Мне кажется, что с тех пор, как мы расстались, прошли годы. – В его голосе, показалось ей, зазвучала надежда.

Холли разлила кофе по чашкам и подошла к столу. Поставив одну чашку перед Райном, она взяла другую и уселась напротив. Не зная, что сказать, она молча ждала, что он заговорит первым.

И он действительно заговорил.

– Холли, я приехал сюда, чтобы кое-что тебе сказать.

– Что же?

Он колебался всего одно мгновение, затем тихо произнес:

– В следующем месяце я женюсь.

Эта новость так потрясла Холли, что она долго не могла ничего ответить.

– Поздравляю, – так же тихо сказала она наконец.

Райн прокашлялся и облизнул губы.

– Понимаешь, Холли, я просто не мог снова жениться, не поговорив с тобой. Я хочу, чтобы ты знала: в том, что у нас произошло, нет ни капли твоей вины.

Повернувшись к нему, она спокойно сказала:

– Не надо больше ничего говорить. Мне все ясно.

Он кивнул.

– Я рад этому. – Райн поежился. – А может быть, и нет.

Он взял в руки свою чашку и отпил кофе.

– Знаешь, я испытал сложные чувства, увидев тебя с тем парнем. Это какая-то смесь счастья и ревности.

Райн сделал еще глоток и поставил чашку на стол.

– Даже издалека заметно, что ты любишь его. Ведь правда ты его любишь?

– Да.

Он усмехнулся.

– Давай не будем приглашать друг друга на свадьбу.

Холли улыбнулась и кивнула:

– Договорились.

– А как его зовут? – вдруг спросил он.

– Николас Браун.

Глаза Райна чуть не вылезли из орбит.

– Господи, как же я сразу не узнал его! Холли весело засмеялась.

– Пусть это тебя не огорчает. Я тоже не узнала его, когда встретила впервые.

Райн уехал, а Холли долго сидела перед телефоном, ожидая, когда же позвонит Ник. К десяти часам она совсем отчаялась. В сотый раз она прокручивала в голове ситуацию, вспоминала реакцию Ника на появление Райна, но так ни к какому выводу и не пришла. Ник унесся злой как черт, поэтому она просто не могла себе представить, чтоон думает о ней в данную минуту. Когда-то, выйдя замуж за Райна, она считала себя знатоком мужской психологии; потом поняла, что все не так-то просто; теперь же была уверена, что отпущенной ей жизни для изучения этого не хватит. Только что Ник призывал ее разобраться со своим прошлым, и вот, когда предоставляется блестящая возможность сделать это, он прыгает в свою машину и исчезает в облаке пыли. Вот уж действительно «цунами»!

Она подумала о том, что любить во второй раз намного труднее, чем в первый, – второй любви всегда приходится состязаться с первой. «Наверное, любить в третий раз вообще невозможно», – решила Холли и тяжело вздохнула.

В половине одиннадцатого зазвонил телефон. Холли тут же схватила трубку.

– Ты одна? – последовал равнодушный вопрос.

– Нет, – так же равнодушно ответила она. – У меня тут штук пятьдесят мужиков, и мы отлично проводим время.

– Рад слышать. Значит, ты не станешь возражать, если я буду пятьдесят первым? – с этими словами он повесил трубку.

Не сумев оправиться от удивления, она еще с минуту стояла у телефона с трубкой в руке, затем, спохватившись, положила ее обратно. Холли подошла к окну и стала смотреть на дорогу.

Спустя сорок минут какой-то старый пикап остановился в нескольких ярдах [11]11
  1 ярд = 0,9 м.


[Закрыть]от ее дома, а еще через несколько секунд раздался стук в дверь. Холли снова выглянула из окна. Машины Ника на улице не было, там стояла только эта старая развалюха. Прежде чем открыть дверь, она спросила:

– Кто там?

– Фермер Джонс, – последовал ответ. – Впусти меня, пока никто не видит.

Она распахнула дверь и уставилась на Ника.

– Это твоямашина там, внизу? – она указала на старый пикап.

– Красавец, правда? – усмехнулся он. – Я купил его только что за две сотни долларов…

Закрыв за собой дверь, он обнял Холли.

– …и окрестил «Репутация Холли». Здорово звучит, правда?

Она отстранилась от него.

– Никогда не думала, что ты такой ехидный. Развалюха-репутация…

– А я никогда не думал, что так сильно тебя люблю, пока не увидел сегодня на мосту твоего бывшего мужа.

Эти слова Ник произнес вполне серьезно – с его губ исчезла улыбка.

– Я не мог спокойно думать о том, что я уехал, и вы остались вдвоем.

Он сильнее сжал ее в своих объятиях.

– Не делай больше так, слышишь?

Холли снова ощутила знакомое тепло, весенний запах дорогого одеколона. Она посмотрела на хмурое лицо Ника и ничего не ответила. Ей не хотелось говорить – ей просто хотелось быть в его объятиях.

Вдруг Ник выпустил ее и пошел на кухню. Он включил свет, достал из шкафа стакан и налил себе воды. Опершись о стол, он взглянул на Холли, застывшую в дверях.

– Ну? – спросил он, поставив пустой стакан в раковину.

– Что «ну»? – озадаченно повторила Холли.

– Как прошла ваша встреча?

– По-моему, очень хорошо.

– Что это значит? – его глаза потемнели от гнева.

– Только то, что я сказала. Это была просто приятная беседа.

Ник стоял, опершись обеими руками о кухонный стол и подозрительно глядя на нее.

– Почему ты такая скрытная, Холли? Что ты решила? – настаивал он.

– Николас, – медленно проговорила Холли, как бы взвешивая каждое слово, – мне не хочется говорить об этом.

Некоторое время он стоял молча, вглядываясь в ее лицо. Его чистые глаза спокойно смотрели на Холли из-под густых темных бровей.

– Холли, я всего лишь хочу узнать что ты чувствуешь. А еще я хочу, чтобы ты поняла, что чувствую я. Тебе пора прекратить скрывать свои чувства, черт возьми! Ты должна наконец открыть мне свою душу! Неудача в браке стала для тебя драмой. И то, что ты считаешь силой и самостоятельностью, на самом деле просто щит, или, как выражаетесь вы, медики, не более чем защитная реакция организма, которая помогает тебе избежать чужого вторжения в твою жизнь. Ты делишься со мной очень многим, но одна очень важная часть твоей души все еще закрыта от меня. Мы провели вместе потрясающий уик-энд, и вот мы возвращаемся в город, и я уезжаю, оставляя тебя вместе с твоим бывшим мужем!

Ник опустил глаза. Его сильные руки сжались в огромные кулаки, и лишь усилием воли он заставил себя их разжать. Затем он снова посмотрел на Холли.

– Ты думаешь, мне легко было оставить вас вдвоем? Я старался, как мог, не думать о нас, но это было бесполезно. Я не мог думать ни о чем другом, кроме того, что он появился здесь, чтобы попытаться вернуть тебя. И как знать, может быть ему это удалось? Может быть, в той части твоей души, которая все еще закрыта от меня, до сих пор живет любовь к нему?

Холли молча смотрела на Ника. Затем покачала головой и улыбнулась:

– Он приезжал, чтобы расставить все точки над i. Он женится в следующем месяце.

Ник недоверчиво посмотрел на нее.

– Неужели так трудно было сразу сказать мне об этом?

В уголках ее глаз навернулись слезинки, и она сделала глубокий вдох, чтобы сдержать рыдание.

– Нет, я думаю, это было несложно. Знаешь, по какой-то непонятной причине я восприняла известие о женитьбе Райна очень болезненно, особенно когда дверь за ним закрылась. И я знала, что он чувствует то же самое.

Слезы застилали ей глаза.

– И я ощутила эту боль совсем не потому, что люблю его, а потому, что это была наша последняя встреча.

Ник подошел и спрятал ее лицо в своих ладонях.

– Это приходит осознание наших ошибок, Холли. Это клятвы, которые мы не смогли сдержать, обещания, которые не выполнили, и любовь. Любовь, не ставшая вечной. Мы признаем свое поражение – и в этом причина наших слез.

Он осторожно вытирал слезы, струившиеся по лицу Холли.

– Но ведь именно на своих ошибках мы и учимся. И даже когда страдание разрывает сердце на части, надо помнить, что со временем эти раны затянутся… Чтобы жизнь нанесла новые. Несчастная любовь, мне кажется, делает нас лучше и мудрее. Жизненным неудачам трудно противостоять, иногда от них все сердце истекает кровью… Но они не смогут остановить его. Оно все равно будет биться. Надеждой.

Он взял ее руку в свои и нежно поцеловал.

– Холли, мы не неудачники в любви. Мы просто учимся любить. И если бы нам повезло в первый раз, мы бы не стояли здесь сейчас.

Ник тихо гладил ее по голове.

– Я очень люблю тебя, Холли. Не бойся любить меня.

Холли спрятала голову у него на груди.

– Сердце – странная штука, Николас. Только что оно было полно печали – и вот снова радостно бьется от счастья.

Холли жадно приникла губами к губам Ника и закрыла глаза. По ее щекам катились последние маленькие слезинки. В этот момент она уже не думала о Райне, и все несчастья остались в далеком прошлом.

На следующее утро Холли разбудил негромкий шум дождя за окном. Она села в постели и, тряхнув головой, недовольно посмотрела на тусклый утренний свет, просачивающийся сквозь белые занавески. Затем ее взгляд остановился на Нике, мирно посапывавшем рядом. Она счастливо вздохнула, зевнула и, откинувшись на подушку, принялась наблюдать за ним.

Ник глубоко вздохнул и повернулся к ней. Даже во сне он обнимал Холли одной рукой. Лицо Ника было так близко, что Холли могла разглядеть щетину, отросшую за ночь и пробивающуюся на подбородке, крошечную родинку в углу левого века…

Холли нежно поцеловала его. Глаза Ника моментально приоткрылись, и она увидела мельчайшие золотистые точечки на радужке его карих глаз.

– Идет дождь… – прошептала Холли, осторожно поглаживая его рукой по щеке.

– Я рад, что ты разбудила меня, чтобы сказать об этом, – выдохнул он. – Я знаю, как забыть о дожде, – с этими словами он привлек Холли к себе.

14

Позднее тем же вечером Ник и Холли отправились на ферму Лоуренсов. Если Ник и волновался перед встречей с Фредди, то не показывал вида. Целый день шел дождь, и Холли припарковала машину прямо около дома. Выключив зажигание, она посмотрела на Ника.

– Ты готов? – спросила она мягко.

– Да, дорогая, я готов. – Он улыбнулся. – А ты?

Холли кивнула, пытаясь скрыть свое напряжение. Они быстро вышли из машины, прошлепали по лужам и поднялись по ступенькам. Задержавшись лишь на одно мгновение на крыльце, чтобы перевести дух, Холли постучала в дверь.

– Заходите, – встретила их мать Фредди, и при взгляде на Ника глаза ее сразу потеплели и заискрились. – Здравствуйте, Ник, как ваши дела?

– Добрый вечер, Лора, – вежливо поздоровался Ник. – У меня все в порядке. А как вы?

– Да как вам сказать?.. – ответила та, отходя в сторону и пропуская их в дом. – Это был не самый лучший год, но могло бы быть и хуже.

Ник кивнул.

– Я знаю, Холли рассказывала мне про мальчика.

– Спасибо, что нашли время, чтобы приехать поговорить с ним.

Холли стояла чуть позади, наблюдая за этим обменом приветствиями. Неожиданно Ник повернулся к ней.

– Холли, почему бы вам с Лорой не пойти на кухню и не выпить по чашечке кофе? Я бы хотел побыть с Фредди наедине.

Холли насторожилась, но возражать не стала. Лишь секунду она внимательно смотрела на Ника, а потом проследовала за Лорой через узкую прихожую в кухню, где хозяйка гостеприимно сказала ей:

– Садитесь. Я сейчас приготовлю кофе.

Холли согласно кивнула. Она была очень удивлена просьбой Ника. Но потом подумала, что, значит, для этого у Ника была серьезная причина, и, успокоившись, целый час проболтала с Лорой о том о сем.

По дороге домой Ник, который весь день пребывал в хорошем настроении, был странно молчалив. Он почему-то сам захотел вести машину и, усевшись за руль, резко рванул с места.

Несколько раз Холли бросала на него нетерпеливые взгляды, прежде чем спросила:

– Ну и что ты думаешь?

– О чем?

– О Фредди, конечно, – сказала она с легким раздражением в голосе.

Какое-то время он продолжал молча вести машину, а потом взглянул на нее.

– Холли. Я не хочу, чтобы ты поняла меня превратно, но боюсь, что ты неправильно вела себя с ним.

– Я?! Что ты хочешь сказать? На что ты намекаешь?

– Я ни на что не намекаю, – Ник был очень серьезен. – Скажу тебе прямо: я очень сомневаюсь, что ты поступаешь правильно. Неужели ты веришь, что мальчик снова будет ходить? Зачем ты обещаешь ему то, что невозможно?

– Но неужели это хуже, чем верить, что он не будет ходить? – сказала она угрюмо. – Ты думаешь, я это должна была ему сказать? Что я не верю, когда он так отчаянно нуждается в ком-нибудь, верящем в него?

– Да, – ответил Ник. – Я думаю, так было бы честнее.

Холли с минуту молчала. Она пристально смотрела на Ника в надежде уловить хоть искру понимания.

– Николас, не все блестящие головы в нашей стране занимаются исключительно космосом. Есть выдающиеся умы и среди медиков-исследователей. Фредди Лоуренсу всего семнадцать. Если в ближайшие десять лет в медицине не будет никаких серьезных прорывов, то, я думаю, люди, особенно те, кого это непосредственно касается, наконец возмутятся и зададут кое-какие вопросы правительству. Ты знаешь, наверное, что последнее серьезное открытие в медицине произошло в пятидесятых годах? Открытие поливакцины. Да, было много мелких достижений, но ничего по-настоящему эффективного в медицине этой страны нет уже долгое время. Сколько было разговоров об искусственном сердце! А люди умирают, так и не дождавшись, пока медицинские исследования дадут результаты. Я выбираю веру в то, что Фредди будет ходить, потому что если в стране есть головы, способные заниматься исследованием Вселенной, то где-нибудь обязательно найдется человек, достаточно одаренный, чтобы исследовать функции спинного мозга и вылечить несчастных вроде Фредди. Честно говоря, большая любовь между врачами и пациентами уже заканчивается, и я рада этому.

Ник ответил не сразу. В задумчивости он качал головой, потом произнес:

– Знаешь, в университете я учился с неким Брайаном Маккормиком. Кажется, он занимается как раз этими проблемами. Я постараюсь его найти и выяснить, можно ли что-нибудь сделать для Фредди.

– Лоуренсы на мели, Ник. Если даже и удастся что-то сделать, они не смогут себе этого позволить.

– Посмотрим, – ответил Ник, потом взглянул на Холли уже веселее и сказал: – Большая Ба ждет тебя сегодня вечером на обед.

– Ох!.. – Холли улыбнулась. – А не знаешь, какое сегодня меню?

У Холли был тяжелый рабочий день и, подумав о том, что еще предстоит трехчасовая уборка на кухне, она решила, что это уже слишком.

Ник снял руку с руля, обнял Холли и произнес с наигранной серьезностью:

– Кажется, она говорила, чтобы мы не ждали ничего особенного. Она хочет успеть посмотреть какой-то очередной сериал.

После этих слов Холли немного успокоилась.

Флора Беннет действительно сделала ей приятный сюрприз, приготовив ужин, состоявший всего лишь из разогретых бутербродов с сыром, крутых яиц и молока. И уборка кухни заняла только сорок минут.

Первого августа большие железные ворота опустились, закрывая проезд, и около них появился охранник. За домом миссис Беннет произошли невероятные изменения: там был построен целый спортивный лагерь. Все это означало, что Ник Браун вместе с тренером, менеджером и несколькими помощниками приступил к тренировкам. Хэнк Марв, тренер Ника, очень нервно воспринял присутствие Холли, поэтому она по большей части держалась в стороне. Марв был большим, несколько обрюзгшим человеком средних лет. Он непрерывно потел и, как казалось Холли, походил на дохлую ящерицу: его стекловидные карие глаза будто выкатились из орбит, а когда он говорил, открывалась только левая половина рта. Холли избегала встречаться с ним – по мере возможности. Но, избегая Марва, она рисковала никогда не увидеть Ника, так как этот брюзга ходил за Ником повсюду словно тень.

Прошло почти две недели, прежде чем поздним субботним вечером наконец-то раздался знакомый стук в дверь квартиры Холли. Открыв дверь, Холли улыбнулась Нику.

– Как тебе удалось обмануть охрану?

– Я проехал дорогой за домом, – усмехнулся он.

Только теперь Холли заметила, что под глазом Ника темнеет фингал размером с грейпфрут.

– Что с тобой случилось? – прошептала она.

Он застенчиво улыбнулся.

– Сделал зиг, когда следовало сделать заг.

– Ничего себе! Хорошо еще, что ты вообще жив! – Холли испуганно смотрела на него. – Ты себе больше ничего не повредил?

– Нет, – прошептал он, находя ее руку. – Только вот здесь. – Он приложил ее руку к своей груди. – И все потому, что я скучаю по тебе. Я просто не в силах это вынести!

Холли почувствовала его горячее дыхание у себя на щеке. Он с наслаждением вдыхал аромат ее духов.

– Ты хорошо пахнешь. – Его мягкий голос щекотал ей ухо.

Холли отстранилась, снова взглянула на подбитый глаз Ника и опять прильнула к нему, играя его мягкими влажными волосами.

– Николас, Лоуренсы сегодня улетели с Фредди в Канаду, – вдруг сказала она.

Он кивнул.

– Да, я знаю. Я говорил с Лорой и с Фредди. Я рад, что Брайан согласился посмотреть Фредди и смог выкроить время.

– Ты прекрасно поступил, Ник. Мне остается только надеяться, что он поможет мальчику. И если это произойдет, то только благодаря тебе.

– Ну почему? – сказал он, покачав головой. – По-моему, благодаря тебе. Ты все это начала, ты вселила веру в мальчика… да и в меня тоже. – Ник наклонился и поцеловал Холли, потом взял ее руку, и они сели на диван.

– Холли, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

– Прямо сейчас?

– Ну конечно, не сию минуту, а после боя.

– В случае победы или поражения? – улыбнулась она.

Ник вздохнул.

– И я хочу, чтобы ты поехала со мной в Лас-Вегас. Обещаю тебе место возле самого ринга.

– Я не знаю, Николас…

Ник уставился на нее.

– Я не знаю, – повторила она медленно, – смогу ли я сидеть перед рингом и смотреть на это безобразие.

– Понятно. – Он холодно посмотрел на нее. – В таком случае, может быть, лучше отложим разговоры о свадьбе?

Холли, словно ужаленная, вскочила и свирепо взглянула на него.

– Почему ты так говоришь?

– Все очень просто. Если ты меня любишь…

– Я люблю тебя! – перебила его она.

– Неужели? – На лице его появилась горькая улыбка. – Может быть, ты и любишь того Ника Брауна, с которым познакомилась здесь, Холли. А как насчет Ника Брауна, который в октябре пройдет между рядами большого зала и ступит на ринг? Как насчет него? Его ты будешь любить?

Холли подозрительно поглядела на него.

– Ты пришел ко мне, чтобы устроить небольшую разминку, Николас? Неужели тебе мало твоих тренировок?

Он откинулся назад и уставился в потолок.

– Знаешь, Холли, ты никогда не говорила мне о своем отношении к тому, чем я занимаюсь. Теперь я знаю, как ты относишься к делу моей жизни, которое я люблю. Боюсь, ты не сможешь смириться с ним…

– А что ты хотел от меня услышать? – воскликнула она. – Что я смогу спокойно или с удовольствием наблюдать, как тебя или кого-нибудь другого превратят в бесформенную массу? Извини, но я не хочу этого видеть! Я не хочу видеть, как тебя изувечат!.. или ты изувечишь своего противника. – Холли замотала головой, словно отгоняя страшное видение. – Я горжусь твоими успехами, Ник, но я не понимаю…

– А почему ты занимаешься тем, чем занимаешься? – перебил ее Ник.

Она задумалась на секунду.

– Мне кажется, то, что мы делаем в жизни, должно приносить нам хоть какое-то моральное удовлетворение, иначе мы проживем жизнь, обманывая себя, и умрем, так и не поняв, зачем вообще родились на свет.

– Как ни странно, но ты сноб [12]12
  Здесь в значении «человек, относящийся к людям с высокомерным пренебрежением».


[Закрыть], Холли.

– Вовсе нет! – упрямо возразила она.

– Вовсе да! Ты посмотри на себя. Ты уступаешь только тогда, когда считаешь, что это пойдет на пользу твоим пациентам. Вспомни про мотоцикл! Почему ты больше не гоняешь на нем? Почему? – Он перевел дыхание. – Из-за моей прабабушки. Но когда речь идет обо мне – ты и пальцем не пошевелишь!

– Я не хочу видеть тебя измордованным! – пыталась оправдаться Холли. – Можешь ты это наконец понять? Я не хочу видеть тебя истекающим кровью, усталым, измученным. Я не против того, чем ты занимаешься; я возражаю только против того, что могут сделать с тобой противники. – Холли ласково погладила Ника по щеке. – Ради Бога, посмотри на свой глаз!

– Холли, ты должна понять, что я выбрал бокс по доброй воле. Никто меня не принуждал: это был полностью мой выбор. Я уважаю тебя. Мне нравится, что ты любишь свою работу. Но если мы хотим быть вместе, то и тебе придется смириться с тем, что я боксер, а когда уйду из спорта, – с тем, что я был боксером. Потому что это всегда будет частью моей жизни.

Холли медленно повернулась к нему; ее переполняли сейчас очень противоречивые чувства. Конечно же, Ник прав. Он боксер, классный боксер, герой в глазах многих. Он поднялся на самую высокую ступень выбранной им профессии и страстно любил то, чем занимался. Зачем она завелась? Зачем причиняет Нику боль в такой ответственный момент его жизни? Ник ведь хочет только, чтобы и она гордилась им, – и, пожалуй, это не слишком высокая плата за его любовь…

Этой ночью они не занимались любовью. Ник ушел, а Холли лежала в постели, думая о нем, нуждаясь в нем так неистово, что сердце ее просто рвалось на части. Она чувствовала себя такой одинокой, как никогда раньше. Зарывшись в подушку, Холли подавила готовое прорваться рыдание. Она не понимала его мира – мира, находящегося за пределами этого городка. Но она решила сделать отчаянную попытку понять. Ник был необходим ей, необходим для счастья!