Текст книги "Непростой союз"

Автор книги: Джейн Энн Кренц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Джейн Энн Кренц

Непростой союз

Джейн Энн Кренц

Непростой союз

Scan, OCR: Asja ; SpellCheck: Sova

Кренц Д.Э.. К79 Непростой союз: Роман. – М.: Издательство «Центполиграф», 2013. – 283 с.

Оригинал :  Krentz Jayne Ann «Uneasy Alliance» 1984 г .

ISBN 978-5-227-03991-0

Аннотация

Жизнь научила Эбби Линдон ценить независимость, но девушка заплатила за это слишком высокую цену. Красавец Тор Летимер, встретившийся на ее пути, похоже, настроен очень решительно – он сделает все, что Эбби стала его. Но запутанное прошлое Эбби не отпускает девушку в новую, счастливую жизнь. Сможет ли властный Тор разобраться со всеми проблемами героини?

Глава 1

На третьем занятии по японскому искусству аранжировки цветов Тор Летимер наконец признался себе, что именно композиция Эбби Линдон возбуждает его любопытство. Глядя на них, он задавался мысленно вопросом: какова она и постели с мужчиной – так же порывиста, горяча и раскованна, как в своих букетах?

Более того, когда, отвлекаясь от дела, он осторожно добавлял стебель чертополоха в свою скупую композицию, работы Эбби вызывали в его сознании и другие вопросы. Например, как бы она выглядела, сидя за столом напротив него утром за завтраком после секса с ним. Инстинкты подсказывали ему, что, скорее всего, она была бы так же очаровательна, весела и несколько беспорядочна, как и композиция из папоротников и жонкилей, которую она составила неделю назад.

Он любовался ее длинными, собранными в не тугой пучок волосами цвета меда. Его немного забавляло, что она носит черные блестящие джинсы и черный свитер. А в этот вечер она снова надела черную куртку военного покроя, все вместе это было похоже на форму спецназовца. Но она не смогла бы спрятать свою яркую, порывистою женственность ни под какой одеждой. Почему Эбби так старается ее скрыть?

«О, черт, – мрачно подучат Тор, – я слишком давно не был с женщиной». Но настоящая проблема крылась в том, что он, кажется, ни одной женщиной никогда не увлекался постепенно и глубоко, ни одна не была для него загадкой. Плох тот мужчина, который, прожив почти до сорока лет, не чувствует разницы между легким кратковременным увлечением и другим, гораздо более опасным чувством. Тор знал эту разницу.

Подумать только, он записался на курсы ради дисциплины и аскетизма японского способа сочетать цветы. Это было сродни его отношению к жизни: у него на первом месте – контроль и суровость. Курсы для него – не более чем философская причуда.

И кто бы мог предсказать, что самым интересным на занятиях окажется самая недисциплинированная и склонная к излишествам стиля ученица в классе? Эбби Линдон никогда не научится составлять букеты согласно строгим правилам, даже если будет посещать этот четырехнедельный курс раз за разом целый год. Сначала Тору было забавно смотреть, как работала Эбби. Потом его стали приводить в восторг ее хаотичные композиции, которые весело и беспечно росли и росли, пока и них не оставалось ни капли простоты и умеренности. Этим она доводила до отчаяния преподавательницу, миссис Ямамото, но Тора словно околдовала. Его безрассудно влекло к Эбби.

Сегодня он хотел отвезти ее домой и совершить еще много разных интригующих и безрассудных поступков. Мысли о том, как сделать, чтобы все это сбылось, вызывали у него странное беспокойство.

Он не сводил глаз с пышного букета из желтых нарциссов и «кружева королевы Анны[1]», который рождался в руках Эбби. У нее восхитительные руки, подумал Тор. Длинные тонкие пальцы с изящными овальными ногтями, окрашенными в цвет красного тюльпана. Он увидел, как Эбби добавила еще нарцисс под таким углом, который им не показы вали на занятиях, и удивленно поднял бровь.

Сегодня она составляла свою композицию не так, как раньше, – слишком настойчиво, почти с отчаянием Эбби ставила цветы в пластмассовую подставку. Если бы он не наблюдал за ней так близко на нескольких последних занятиях, не заметил бы этого.

Краем глаза он увидел, как сломался стебель одного нарцисса – Эбби слишком быстро вставляла его в контейнер.

– Ах, черт! – с отвращением прошипела Эбби, откладывая в сторону сломанный цветок.

Сдвинув брови, она, сердито хмурясь, стала рассматривать свое неуравновешенное творение. Украдкой Эбби взглянула на восхитительно простую композицию своего соседа. У Тора Летимера, под его точными осторожными пальцами, материал никогда нигде не застревал и не ломался. Сердито покусывая губу, она стала изучать его работу.

Тор поднял взгляд от цветов, словно знал, что Эбби наблюдает за ним, и уголок его сурово очерченного рта изогнулся в холодной, сдержанной улыбке. Он во всем немного мрачен, решительно дала ему оценку Эбби. Может быть, именно это беспокоило ее в нем последнюю неделю. Вокруг него царила атмосфера отрешенности и сдержанности, которая ее настораживала, потому, что заставляла предполагать у него силу и твердую волю. Неплохие качества для мужчины, правда, ей всегда приходилось остерегаться сильных мужчин с твердой волей. Она столько натерпелась от мужской решительности и агрессивности, что ей хватит то конца жизни.

–Если вы желаете заменить его, у меня осталось несколько нарциссов, – тихо произнес Тор. Его низкий голос, когда он говорил полушепотом, как теперь, всегда напоминал ей шуршание камней по речному дну.

–У вас, кажется, всегда найдется лишний материал, а мне его всегда не хватает, – с сожалением ответила Эбби. – Миссис Ямамото говорит, что я все еще не научилась быть сдержанной. – Она хмуро окинула взглядом, стоявшее перед ней нагромождение нарциссов и «кружева королевы Анны». – Кажется, мои композиции всегда выходят из-под контроля.

– В них есть свое очарование, их собственное.

Эбби поблагодарила его быстрой улыбкой и снова нахмурила брови, глядя на свои цветы.

– Вы очень добры, но только теперь стало очевидно, что я вряд ли когда-нибудь освою этот стиль. А вот у вас получается так естественно. Как вы справляетесь с соблазном добавлять все больше и больше материала?

Тор пожал плечами, глядя при этом на свое произведение – элегантное, простое и полное жизни.

– Может быть, во мне от природы меньше авантюризма, чем в вас. Не хотите ли еще один нарцисс?

Тор взял его из маленькой кучки цветочного материала, наваленной на его столике, и подал ей.

Эбби посмотрела на цветок, лежавший поперек ладони ее соседа, и неожиданно почувствовала прилив любопытства и смущения. Эта сильная квадратная ладонь вполне могла бы раздавить даже более прочный предмет, чем нарцисс. Но цветок лежал на ней так уютно – казалось, крепкие, широкие на концах пальцы, защищают его. Почему она не берет этот нарцисс?

Эбби рассердилась на себя за странное промедление, быстро протянула руку и схватила маленький подарок Тора. Делая это, она уловила спокойный и отрешенный взгляд его глаз – светло карих, цвета темного янтаря. Она не первый раз смотрела в эти глаза, но всякий раз легкое столкновение взглядов вызывало в ней легкое беспокойство. Их выражение, суровое и внимательное, настораживало и в то же время очаровывало.

«Какие тайны скрываются на дне этих полных ума янтарных колодцев? – спрашивала она себя. – У мужчин подобного рода должны быть тайны».

«Что за выдумки!» – сердито отругала она себя. Наверное, оттого, что у нее самой есть маленькая тайна, ей в других чудятся секреты, которых нет.

– Спасибо, – поблагодарила она, повернулась к своей композиции и решительно и непринужденно продолжила разговор: – Я уверена, что миссис Ямамото скажет, что меньше всего композиция нуждается в дополнительном нарциссе, а мне кажется, что здесь просто накрашивается еще один мазок желтого цвета. Что вы думаете?

– То, что вы делаете из цветов, похоже на вас, – спокойно сказал Тор. – И поэтому я склонен дать этой композиции то, что ей, по вашему мнению, нужно. Любым путем добавьте в нее желтизны.

– Очень дипломатично, – сухо ответила Эбби, разглядывая свою композицию и думая, куда поставить нарцисс. – Вы очень хорошо знаете, что миссис Ямамото покачает головой, увидев мою работу, а потом скажет всем ученикам, что вы создали очередной шедевр.

Он пожал плечами, даже не опровергая ее замечание: и он, и она знали, что это правда.

– Миссис Ямамото понимает и ценит дисциплину и сдержанность. Естественно, она имеет склонность предпочитать мои композиции.

Губы Эбби искривились.

– Хотите сказать, мне не хватает этих качеств?

– Может быть. И, по-моему, и завидую нам.

Она удивленно взглянула на него:

– Вы это серьезно? – качнула головой, словно отменяя свой вопрос. – Забудьте. Конечно, серьезно. Ведь вы всегда такой серьезный.

– Очевидно, вы совсем неплохо понимаете меня, – сказал Тор с сожалением.

– Я уже три недели наблюдаю, как вы работаете с цветами, – с улыбкой ответила Эбби и договорила: – Я думаю, что немного узнала о вас.

– В самом деле? – Похоже, ему действительно стало любопытно. – Что же вы узнали?

Миссис Ямамото была занята с другими учениками у противоположной стены полного движения класса. Было очевидно, что преподавательница не появится из ниоткуда в подходящий момент не прервет разговор. Эбби придется ответить на вопрос, который она сама же и спровоцировала. Тор смотрел на нее с бесстрастным ожиданием, отступать было некуда. Как она втянула себя в это?

– Это не так уж много значит. У меня просто возникли некоторые легкомысленные предположения. Не принимайте меня всерьез.

– Как вы только что отметили, я не способен воспринимать что-нибудь иначе, чем всерьез. Скажите, что вы, по-вашему, узнали обо мне, Эбби?

–Прорицателям хорошо платят за такую работу. Вы это знаете?

–Я вам заплачу.

–Ради бога, не надо!– воскликнула она, изумленная тем, как обдуманно он это пообещал. – Это шутка. На самом деле я не так уж много узнала про вас. Просто у меня сложилось впечатление, что вы, скажем, достаточно осторожно и консервативно относитесь к жизни в целом. Вероятно, вы не рискуете без достаточных оснований, не отрываетесь в выходные, не совершаете ничего безрассудного, что нарушает дисциплину. Вот и все.

А про себя подумала: «Он точно такой же, как его композиции. Сосредоточенный, элегантный, сдержанный». Но черта с два она произнесет вслух эту часть характеристики!

Когда она заговорила, Тор кивнул. Эбби подумала, что цвет его волос – черный, с едва заметным намеком на седину – хорошо сочетался со сдержанной мрачной силой, которую она чувствовала в Торе. Черные ресницы, густой бахромой окружавшие его янтарные глаза, был единственными округлыми линиями на лице, словно составленном из острых углов и плоскостей. Одет, как обычно, сдержанно и мрачно, под стать самому себе – рубаха консервативного покроя с узором из узких серых и синих полос и дорогие хорошего покроя серые брюки. Под ними были видны контуры крепко сложенного, очень мужественного тела.

Он раздавил бы женщину в постели. Эбби внезапно поймала себя на этой мысли, а потом ее вдруг охватили ярость и стыд оттого, что воображение упрямо старалось продемонстрировать ей, каково это – быть женщиной, которую Тор Летимер побеждает в постели. Нашла о чем думать! Ей-то что за дело? У нее сегодня вечером и так больше чем достаточно проблем, не хватало только эротических фантазий.

Нарцисс сломался в ее беспокойных руках.

Она вздохнула и сказала:

– Миссис Ямамото, наверное, выгонит меня с занятий.

Тор с любопытством смотрел на то, как она торопливо засовывает второй сломанный нарцисс в пакетик из коричневой бумаги, куда спрятала первый.

– Вы думаете, так можно спрятать обломки? Миссис Ямамото – преподаватель, который может учесть в уме каждый нарцисс и заметить его отсутствие.

– Я знаю, и теперь у меня два трупа в чемодане. Ох, у нас же осталось еще одно занятие. Она, должно быть, не сделает ничего ужасного, только чуть-чуть качнет головой, когда она узнает. Я думаю, она уже смирилась с тем, что я не преуспею в икебане. А вот вам она советовала выставить одну из ваших композиций на фестивале в следующем месяце. Я это слышала. Вы собираетесь это сделать?

– Нет.

Эбби взглянула на него с изумлением.

– Конечно, вы это сделаете. Как можно отказаться? Ваша работа – просто фантастика, – заговорила она с внезапной теплотой в голосе. – Миссис Ямамото не стала бы вас выделять, если бы не считала, что вы справляетесь очень хорошо.

– Я думаю, мне это просто не интересно. Я пришел на курсы в основном из любопытства и не собираюсь делать икебану серьезным увлечением – таким, которое займет все свободное

Эбби была потрясена, и это отразилось в ее синих глазах время.

– Это смешно. Как вы можете так говорить? Почему отворачиваетесь от того, что делаете так хорошо? У вас талант, и я не могу позволить, чтобы вы его зарывали.

Выражение его лица – вопрос и язвительная насмешка – заставило ее понять насколько неуместны ее слова. Разумеется, ее совершенно не касается, будет или нет, он заниматься аранжировкой цветов. Она уже должна бы усвоить, что врожденная склонность к необдуманным поступкам – не самое большое ее достоинство.

– Вы не можете позволить? – заинтересованно спросил Тор, словно ему никогда не приходило в голову, что кто-то может говорить ему о его способностях.

– Если вы не будете участвовать в соревновании, это будет очень тяжелым ударом для миссис Ямамото, – заметила Эбби,

– Она это переживет, – ответил он, явно ожидая услышать еще какие-нибудь доводы.

– Вы, наверное, были бы очень довольны собой, если бы выиграли приз благодаря своему таланту, – бодро добавила она

– Сомневаюсь,

Полнейшая уверенность Тора в том, что она еще раз подтолкнет его в желаемом направлении, раздражала Эбби. Его манера терпеливо ждать могла вывести человека из терпения. Вероятно, он просто давал ей шанс попытаться командовать им, чтобы постепенно подавить это маленькое проявление женской тирании. Что-то подсказывало ей, что Тор Летимер не из тех мужчин, которыми любая женщина может успешно командовать. Как она не пыталась остерегаться этого человека, оставаться начеку было трудно. Дразнить его было веселее.

«Безрассудство когда-нибудь доведет меня до больших неприятностей», – сказала себе Эбби и, как всегда, тут же забыла собственное предупреждение. Ей захотелось поозорничать.

– У меня есть одна мысль. Почему бы вам не составить композицию, а я бы выставила ее под моим именем.

– И вы бы пошли на обман? – В его голосе звучало не осуждение, а только любопытство.

– Ох, не надо! У вас что, проблемы с чувством юмора? Это была просто шутка.

– Извините. Я иногда слишком медленно улавливаю смысл того, что мне говорят.

Эбби взглянула на него с пренебрежением.

– Не пытайтесь воздействовать на меня смирением, – посоветовала она. – Я отлично знаю, что реакция ума у вас не замедленная. Просто вас больше интересуют тонкости предмета, чем его очевидные черты.

– А что еще вы узнали обо мне, глядя на то, как я сочетаю цветы?

– Думаю, кое-что узнала.

На мгновение оба замолчали. Потом Тор предложил:

– Эбби, я знаю, вы сегодня приехали сюда на автобусе. Позвольте мне отвезти вас домой на машине?

Эбби моргнула от неожиданности и удивленно взглянула на него. В ее уме промелькнула мысль: как было бы приятно, если бы этот сильный и солидный мужчина был рядом с ней, когда она будет открывать дверь в свою квартиру в центре города. Но она отогнала от себя эту мысль. Она не поддастся своему воображению!

– Вы очень добры, но я...

– Эбби, доброта тут совершенно ни при чем. Я хотел проводить вас домой.

– Спасибо за заботу, но мне не нужен провожатый….

– Я вызываю у вас беспокойство, Эбби? – В его голосе звучал неподдельный интерес.

– Конечно, нет! Кого может тревожить соседство с человеком, который учится на курсах икебаны? – бодро ответила Эбби.

Именно в этот момент рядом с ней возникла миссис Ямамото с выражением отчаяния на своем приятном, не молодом, но и не старом лице. Эбби мгновенно полностью переключилась на извинения зато, что ее композиция из нарциссов и «кружева» вышла из-под контроля.

– Я знаю, миссис Ямамото, – торопливо начала она, осознавая, что Тор украдкой прислушается к ней, наклонившись над своим рабочим столом. – Я опять потеряла голову. Кажется, я просто не способна уравновесить композицию. Я добавляла цветы и кусочки листьев один за другим, думая, что все в целом подучится гармонично, но, как всегда, работа вышла из-под моего контроля.

– Эбби, – вздохнула преподавательница, – вы должны были остановиться еще двенадцать нарциссов назад. Посмотрите на этот – он наклонился и весь оказался вне пространства композиции. Я думала, работа рядом с мистером Летимером поможет вам контролировать вашу импульсивность в композициях. Посмотрите, как он ограничивает себя только самыми основными элементами, чтобы передать чувство гармонии и пропорции.

Миссис Ямамото с удовольствием и глубоким одобрением указала на композицию Тора.

Когда эта миниатюрная женишка поворачивалась, чтобы полюбоваться творением своего лучшего ученика, Эбби встретилась взглядом с глазами Тора над головой преподавательницы. Ее чувство юмора дало о себе знать. Она внезапно состроила ему гримасу – совершенно как десятилетняя девочка – и почти беззвучно прошептала: «Любимчик!» Эбби поняла, что он услышал ее, хотя в этот момент вежливо повернулся к преподавательнице, чтобы обсудить свою работу.

– Вам будет приятно узнать, миссис Ямамото, – мягко сказал Тор. – что Эбби решила сегодня вечером взять у меня внеклассный урок. Надеюсь, работая с ней наедине, я смогу лучше объяснить ей некоторые основы этого искусства.

– Это прекрасно, – одобрила преподавательница и слегка кивнула. – Вы будете для нее очень хорошим учителем. Ей нужно только одно – немного руководства и дисциплины.

Эбби умоляюще смотрела вверх, словно прося небо о помощи, когда Тор с серьезным видом кивнул в ответ.

– Я сделаю все, что в моих силах, – сказал он.

Через сорок минут Эбби сидела в сером БМВ Тора Летимера и то чувствовала приливы веселья, то приходила в отчаяние.

– Руководство и дисциплина, – с насмешливым упреком повторила она. – Честно говоря, Тор, даже вы не можете всерьез считать, что меня можно научить японской аранжировке цветов. Я не знаю, почему уступила вашим уговорам и согласилась, чтобы вы сегодня отвезли меня домой. Автобус отлично довез бы меня туда.

– Я хотел проводить вас до дому. К тому же идет дождь, – просто сказал он и бросил на нее быстрый взгляд искоса, продолжая спокойно и ровно вести автомобиль сквозь мокрую – дождь действительно моросил – апрельскую ночь по штату Орегон.

– Здесь, в Портленде, дождь льет часто. Я это говорю на случай, если вы этого еще не заметили.

– Уже заметил! – отбил он ее удар.

– Вы сказали это так, словно вы здешний уроженец.

– Нет, я живу здесь всего около трех лет.

Это было сказано довольно резко, словно Тор не желал больше слышать вопросы на эту тему.

Эбби решила, что он, возможно, просто не хочет тратить время на обсуждение таких житейских мелочей. И стала придумывать, о чем можно говорить с мужчиной, который учится аранжировке цветов. – Красивая у вас машина, – нашлась она. – Я всегда хотела купить иномарку.

Она решила не говорить, что в этом случае купила бы что-нибудь немного круче БМВ – к примеру, «ягуар» или «лотус». Но эта машина была под стать хозяину – солидная, крепко сложенная, долговечная и выносливая.

– Все в порядке, Эбби, – ответил Тор спокойно, но весело. – Вы же сами говорили, что вряд ли будете чувствовать тревогу рядом с мужчиной, которого встретили на уроке аранжировки цветов. Помните?

– Это не тревога. Скорее мне любопытно, почему вы сегодня захотели проводить меня домой.

– Потому что вы похожи на свои цветочные ком позиции, – сказал он небрежно, как о капризе.

Она бросила на него пронзительный взгляд:

– Хотите описать мне мой характер?

– Если желаете, да.

Она вызывающе наклонила голову:

– Хорошо, послушаем.

Он не стал медлить:

– Вы интересная, импульсивная, интригующая женщина с изумительным воображением.

– Потрясающе! У вас талант не только к аранжировке цветов, но и к аллитерации.

– Вы даже похожи на цветы, из которых мы составляли композиции в классе, – невозмутимо продолжал говорить Тор. – Ваша талия хрупка, как стебель нарцисса, волосы цвета клеверного меда, глаза как...

– Не говорите, что они как васильки. Я ненавижу этот цветок, – вмешалась Эбби и тихо рассмеялась.

– Тогда – как горечавка? – вежливо спросил Тор.

Сдержанные смешки Эбби превратились в откровенный хохот.

– Хватаетесь за соломинку?

– Вы правы, незачем доводить аналогии до крайности на самом деле глаза у вас скорее серо-голубые. Очень необычный дымчатый оттенок.

– Ставлю вам оценку «отлично». И остановитесь на этом, так будет лучше.

– Вы не принимаете меня всерьез, верно? – негромко и ласково спросил он.

– А надо?

Он кивнул – всего один раз, без малейших признаков насмешки на своем грубом, с резкими, словно вырубленными топором чертами лице.

– Да, я думаю, вам лучше сделать так.

Почувствовав непоколебимую уверенность о его голосе. Эбби поежилась на своем сиденье. Она вдруг осознала, что почти ничего не знает о Летимере, кроме того, что у него есть талант к аранжировке цветов. И только теперь она заметила, как много места он занимает в салоне БМВ, хотя его присутствие в машине почти не пугало. Ростом он был немного меньше шести футов, но нельзя было не почувствовать в нем большую силу. Однако Эбби решительно напомнила себе, что она встретилась с этим человеком на занятиях по икебане.

– Я живу в многоквартирном доме, в следующем квартале. Вы можете припарковаться перед домом, – быстро произнесла она, стараясь придать голосу дружелюбие.

Ей не хотелось думать о том, действительно она напоминает ему цветок или нет. Эта мысль беспокоила, вызывая в уме картины того, как Тор мог бы «привести ее в порядок», возможно, в постели.

Двигатель заурчал, и БМВ стал притормаживать. На взгляд Эбби, участок, где Тор решил припарковаться, был слишком мал для такой машины. Она почувствовала облегчение: если он не сможет найти место для парковки на улице, ему поневоле придется высадить ее на тротуаре и ехать домой.

Но БМВ вошел в эту узкую щель так, словно был создан для этого, и Эбби подавила вздох – теперь Тор обязательно проводит ее до двери. А потом что?

– Угостить вас чашкой чая? – услышала она свой слабый голос, когда Тор входил с ней и парадную дверь красивого кирпичного дома, где она жила, чтобы провалить до лифта. Этот дом был построен в первой половине века и восстановлен во всех подробностях, потому в нем сохранились просторные, с высокими потолками комнаты оригинальной постройки. Квартира Эбби – удобная, с одной спальней, большой кухней и огромными окнами, впускавшими внутрь мною света, – находилась на шестом этаже.

– Мне кажется, чай – это уже немного лишнее после вечера цветов и искусства. Не найдется ли у вас чего-нибудь покрепче?

– В общем, да, есть немного коньяка…..

– Он бы подошел прекрасно, – решительно прервал ее Тop.

Они уже выходили из лифта. Он взял ключ из руки, когда они ненадолго остановились в холле перед квартирой, и открыл дверь с холодным спокойствием привычного к этому человека. Эта фамильярность почему-то снова вызвала у Эбби тревогу. Что за человек этот мужчина, который все время ведет себя так неоднозначно? Иногда ей казалось, что он вежливый и управляемый человек, и она успокаивалась. Но в следующий момент его присутствие начинало внушать почти первобытный страх.

– Я схожу за коньяком, – быстро сказала она, переступая порог и входя в свою комнату.

Мебель здесь была неоднородная по стилю. Некое веселое сочетание кремового и светло-желтого тонов (ваниль и папайя), усиленное штрихами черного. Все свидетельствовало о любви Эбби к свету и краскам и возникавшей у нее временами склонности к драматизму. В целом стиль остроумный и современный, если бы не стопки коробок в холле, во всех углах жилой комнаты и в нише дня одежды, встроенной в дверь.

– Что это? – негромко воскликнул Тор от удивления, нечаянно задев одну из коробок носком своего итальянского кожаного ботинка.

– Извините меня. – Эбби наклонилась и отодвинула эту стопку вбок. – У меня просто не хватает места, чтобы хранить товар.

– А что там внутри? – Он с любопытством обвел взглядом бесчисленные штабеля коробок.

– Витамины, – коротко ответила она, снимая свою геройскую военную куртку из черной кожи.

Эбби любила эту куртку, которая – как она считала – придавала ей смелый, дерзкий вид. В ней она выглядела женщиной, иногда способной на агрессию, призывая, таким образом, мужчин не вторгаться в ее личное пространство. К сожалению, Тор, – если она правильно поняла, – не заметил предупреждения. Может быть, так получилось потому, что его естественное состояние – спокойствие и самоуверенность? Нет, решила Эбби, просто куртка – не самый эффективный способ для подобных заявлений. В конце концов, она купила эту вещь, как и большинство своей одежды, пол влиянием настроения.

– Витамины? – Тор поднял одну из коробок – они были двухцветные, зеленые с золотом – и посмотрел на этикетку. – Вы, должно быть, очень активно принимаете их сами. «Мегалайф». Витаминные пищевые добавки для тех, кто стремится взять от жизни все», – прочел он. – Должно быть, ваша жизнь очень насыщенная, судя по тому, сколько тысяч витаминов хранится в этой комнате.

– Не будьте смешным. Даже я не смогла бы проглотить столько витаминов. Я их продаю – точнее, развожу их тем, кто продает. Ходят по домам. – Эбби нашла в кухонном буфете бутылку с коньяком. – Удивительно, человек может внезапно купить почти любую вещь, если продавец появится у него на пороге с хорошо продуманной рекламной подачей.

– Я полагаю, вы должны очень хорошо понимать, что такое импульсивные покупки, – заметил Тор.

– Это что, неудачная острота? – подозрительно спросила она.

– Нет, шутка. И, действительно, неудачная. Похоже, ваше дело процветает, – добавил он с неподдельным интересом.

– Да, идет очень хорошо, – сухо сообщила Эбби в ответ. – Более того, я верю в свой товар.

Она налила Тору рюмку коньяка, потом взяла с барной стойки зеленый с золотом пузырек, небрежно отвинтила крышку и бросила в рот две таблетки.

– Что это?

– Комплекс с витамином В и витамин С. Хорошо помогает против стресса. – Она завинтила крышку, по-прежнему держа витамины во рту, и налила себе рюмку коньяка. Проглотила таблетки, сделала глоток и закашлялась, стараясь как можно меньше шуметь.

– Возможно, вода подействовала бы лучше коньяка, – вежливо заметил Тор, подошел ближе и постучал кулаком ей между лопатками.

– Спасибо, – выдохнула она. – Я... просто пыталась сэкономить немного времени.

– A paзве мы торопимся? – мягко спросил он.

– Вообще-то нет…. Думаю, что нет. Просто у меня привычка иногда спешить Может быть, перейдем в гостиную? – добавили она решительно и вежливо. Как неловко получилось, надо было не суетиться и налить себе стакан воды.

– Почему вы пьете таблетки от стресса? У вас много дел? – с шутливой любезностью в голосе спросил Тор.

– По-моему, у всех так в наше время, – ответила она и пожалела, что открыла рот. Потом уселась на софу цвета папайи, а Тору легким движением руки указала на черное кресло. Настало время крепче взять в свои руки нить разговора. – А вы, Тор, чем занимаетесь, когда не аранжируете цветы? – Звучит хорошо: оживленно и небрежно.

– Покупаю и продаю, – спокойно ответил он.

Oдна ее бровь изогнулась

– Что же вы покупаете и продаете?

– Стресс. – Он едва заметно улыбнулся, словно удивляясь тому, что oказался способен пошутить.

– Вам бы надо объяснить это немного подробней. Вы же помните: я не очень хорошо улавливаю тонкости, – сухо ответила Эбби.

– Извините. На самом деле никаких тонкостей и не так уж умно. Я только имел в виду, что в определенном смысле имею дело со стрессами других людей. Я продаю и покупаю фьючерсные контракты на товары.

Глаза Эбби широко раскрылись.

– На что-нибудь вроде свинины?

Он позволил себе еще одну слабую улыбку.

– И на золото, и на пшеницу, и на кукурузу, и еще на несколько товаров. Я сказал, что торгую стрессом, поскольку большая часть таких сделок происходит в условиях сильного стресса. Люди впадают в панику, в отчаянье, слишком волнуются. Словом, покупая или продавая, они часто теряют голову. Очень стрессовая работа.

– Похоже, для меня открывается хороший рынок. Не хотите купить немного витаминов? – с надеждой спросила Эбби,

– Боюсь, у меня нет особых причин, чтобы их принимать, – покачал головой Гор,

– Нет язвы желудка? Давление не повышено?

– Нет.

– Значит, стресс продавцов и покупателей на вас не распространяется? – недоверчиво спросила она.

– Нет.

– Как же вы его избегаете, если он так широко распространен?

Тор ответил не сразу. Сначала взглянул ей в лицо одним из тех своих прямых тревожащих взглядов, которых она побаивалась. Потом произнес:

– Вероятно, потому, что не волнуюсь из-за своей работы. Она для меня – просто способ зарабатывать себе на жизнь. Я хорошо делаю ее, но не связан с ней чувствами, в отличие от очень многих людей.

– Хм. Так вы – мистер Холод? В таком случае, – и она включила свою лучшую интонацию продавца, – вам стоит узнать, что «Мегалайф» является очень мощным базовым комплексом, который составлен так, что полностью удовлетворяет ежедневные потребности в витаминах хладнокровного здорового сорокалетнего мужчины.

– В таком случае мне нужно будет принимать его только через год.

– Ох, извините. Вам еще не исполнилось сорок?

– Исполнятся в будущем году. – Он мелкими глотками вылил свой коньяк. Похоже, он вовсе не волновался оттого, что показался ей немного старше. – А вы сами. Эбби, какой комплекс принимаете ежедневно?

– Комплекс для здоровых женщин от тридцати до сорока лет.

– Мне покачалось, вам нужен комплекс для женщины от двадцати до тридцати.

– Большое спасибо. – Она состроила гримаску. – Вообще-то мне двадцать девять лет, но я решила перейти к более мощной формуле на год раньше.

– И добавляете к ней еще несколько препаратом вроде того комплекса с витамином В, который храните на кухне?

– Осторожность никогда не помешает. Эту тему мы исчерпали, о чем бы вы хотели поговорить теперь?

Она бросила на него умный, холодно-вопросительный взгляд и отпила маленький глоток коньяка. Время было уже позднее, и она начала подумывать о том, как бы ей избавиться от Тора Летимера. А он не проявлял никаких признаков готовности допить свой коньяк и вежливо уйти

– Ох! – Эбби поперхнулась коньяком и закашлялась. Встревоженный Тоp вскочил на ноги и в следующую секунду она ощутила такой мощный удар в спину, что едва не свалилась на стеклянный столик для кофе.

– Вы в порядке?

– Да, в полном, спасибо! – выдавила она из себя, стараясь восстановить дыхание и равновесие. – Ох, Тор, то есть мистер Летимер, уже очень поздно. Не думаете ли вы отправиться домой? Я знаю, поставщики товаров – ранние пташки. Ваши биржи ведь далеко, в восточной части города, верно?