Текст книги "Сёгун"
Автор книги: Джеймс Клавелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 87 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]
– Я вас поняла, господин.
– Затем, независимо от того, что будут делать серые, поднимайтесь на борт вместе с кормчим. Если наши моряки там и корабль цел и надежен, возвращайтесь к сходням и притворитесь, что падаете в обморок. Это сигнал нам. Сделайте это точно в начале лестницы. – Торанага посмотрел на Блэксорна. – Скажите ему, что вы собираетесь делать, но не упоминайте, что вы собираетесь падать в обморок. – Он отвернулся, чтобы отдать приказы остальным своим людям и специальные секретные инструкции шести самураям.
Когда Торанага кончил, Ябу отвлек его в сторону.
– Зачем посылать чужеземца? Разве не безопаснее оставить его здесь? Безопаснее для вас?
– Безопаснее для него, Ябу-сан, но не для меня. Он полезная приманка.
– Поджигание улицы будет даже безопаснее.
– Да. – Торанага подумал, что лучше иметь Ябу на своей стороне, чем на стороне Ишидо. Я рад, что не заставил его вчера прыгать с башни.
– Господин?
– Да, Марико-сан?
– Извините, но Анджин-сан спрашивает, что делать, если корабль занят врагами?
– Скажите ему, что необязательно ему идти с вами, если он недостаточно силен.
Блэксорн едва сдержался, когда она передала ему, что сказал Торанага.
– Скажите господину Торанаге, что его план нехорош для вас, что вам следует остаться здесь. Если все будет хорошо, я дам сигнал.
– Я не могу сделать этого, Анджин-сан, это не то, что приказал наш хозяин, – твердо сказала Марико. – Любой план, который он придумывает, отличается большой мудростью.
Блэксорн понял, что спорить не о чем. «Боже, покарай их за это кровожадное, ослиное высокомерие, – подумал он. – Но, ей-богу, каково мужество! И у него, и у этой женщины».
Он следил за ней, стоящей у засады с боевым мечом такой длины, что он был почти вровень с ней, готовой сражаться насмерть за Торанагу. Он увидел, как она умело пользуется мечом, и хотя нападавшего убил Бунтаро, она облегчила ему задачу, заставив того отступить. На ее кимоно еще была кровь, оно было разорвано в нескольких местах, грязь была и на лице.
– Где вы так научились пользоваться мечом? – спросил он, пока они бежали к доку.
– Вам следует знать, что все женщины-самураи очень рано учатся владеть ножом, чтобы защищать свою честь и честь их господ, – сказала она сухо и показала ему, как она прячет свой стилет, готовый к немедленному действию, – но некоторые из нас, немногие, учатся владеть еще мечом и пикой, Анджин-сан. Некоторые отцы считают, что их дочери, так же как и сыновья, должны быть готовы к битве за своих хозяев. Конечно, некоторые женщины более воинственны, чем другие, и рады, когда идут на битву вместе со своими мужьями и отцами. Мои отец и мать решили, что я должна уметь владеть мечом и пикой.
– Если бы не подвернулся тот капитан серых, первая стрела попала бы прямо в вас, – сказал он.
– В вас, Анджин-сан, – уверенно поправила она его, – но вы спасли меня, оттащив в безопасное место.
Теперь, глядя на нее, он знал, что ему не хочется, чтобы с ней что-нибудь случилось.
– Давайте я пойду с самураями, Марико-сан, а вы оставайтесь здесь. Пожалуйста.
– Это невозможно, Анджин-сан.
– Тогда мне нужен нож. Лучше дайте мне два. Она передала это требование Торанаге, который согласился. Блэксорн засунул один под пояс, внутрь кимоно. Другой он привязал, вниз рукояткой, к руке под рукавом, использовав для этого полоску шелка, оторванного от обшлага кимоно.
– Мой хозяин спрашивает, все ли англичане носят ножи тайком в рукавах, как вы?
– Нет. Но большинство моряков делают именно так.
– Это необычно – не как у португальцев, – сказала она.
– Лучшее место для запасного ножа – в сапоге. Тогда вы можете нанести хороший удар очень быстро. Если это необходимо.
Она перевела его слова, и Блэксорн заметил, как Торанага и Ябу внимательно поглядели на него, и понял, что им не понравилось то, что он вооружается. «Хорошо бы, – подумал он, – мне удалось остаться вооруженным».
Он опять стал думать о Торанаге. После того, как нападение из засады было отбито и серые перебиты, Торанага через Марико перед всеми коричневыми поблагодарил его за «верность». И больше ничего, ни обещаний, ни соглашений, ни наград. Но Блэксорн знал, что это придет позднее. Старый монах сказал ему, что верность была единственной вещью, за которую они награждали. «Верность и обязанность, сеньор, – говорил он. – Это их культ, это бусидо. Там, где мы отдаем наши жизни за Бога и его сына Иисуса и Марию, Матерь Божью, эти животные жертвуют собой за жизнь своих хозяев и умирают как собаки. Помните, сеньор, ради спасения своей души они животные».
«Они не животные, – подумал Блэксорн. – И многое из того, что ты сказал, отец, неправда и преувеличение фанатика».
Он сказал Марико:
– Мне нужно знать сигнал – если корабль свободен или если нет.
Она опять перевела Торанаге, на этот раз все было спокойно.
– Господин Торанага говорит, что один из наших солдат сделает это.
– Я считаю, что это трусость – посылать женщину выполнять мужскую работу.
– Пожалуйста, будьте терпеливыми с нами, Анджин-сан. Нет различий между мужчиной и женщиной. Женщины такие же самураи. В этом плане женщина может быть много лучше, чем мужчина.
Торанага коротко спросил ее о чем-то.
– Вы готовы, Анджин-сан? Мы сейчас выходим.
– План плохой и опасный, и я устал быть проклятой священной ощипанной уткой, но я готов.
Она засмеялась, поклонилась Торанаге и побежала. Блэксорн и шесть самураев побежали вслед за ней.
Она бежала очень быстро, и он не смог догнать ее до поворота, когда они завернули за угол и попали на открытое пространство. В тот же миг, как они появились, серые заметили их и бросились вперед. Вскоре они были окружены. Марико лихорадочно затараторила с самураями и серыми. Потом он тоже добавил к этому галдежу, пыхтя, смесь из португальских, английских и немецких слов, жестами прося их поторопиться, и схватился за трап, ему не было необходимости притворяться, что он задыхается. Он пытался рассмотреть, что происходит внутри корабля, но ничего не видел достаточно отчетливо, только многочисленные головы, появляющиеся у планшира. Он мог видеть бритые макушки многочисленных самураев и не менее многочисленных моряков. Цвета кимоно различить ему не удавалось.
Сзади один из серых быстро заговорил с ним, он повернулся, объясняя, что не понимает, – идите туда, быстро, назад по улице, где продолжается эта проклятая битва. «Вакаримас ка? Убери отсюда к черту свой зад с поджатым хвостом! Вакаримас ка? Там бой идет!»
Марико с безумным видом что-то рассказывала командиру серых. Офицер отошел назад к кораблю и прокричал приказы. Сразу же более сотни самураев, все серые, начали выскакивать из корабля. Он послал нескольких человек к северу вдоль берега, чтобы встретить раненых и помочь им при необходимости. Один был спешно послан за помощью от серых около португальской галеры. Оставив десять человек охранять сходни, он быстрым шагом повел остальных по улице, которая, извиваясь, шла от дока и поднималась вверх в город.
Марико подошла к Блэксорну.
– Как вам кажется, с кораблем все в порядке? – спросила она.
– Он на плаву.
С большим усилием Блэксорн уцепился за канаты сходней и подтянулся на палубу. Марико последовала за ним. За нею поднялись двое коричневых.
Моряки, толпившиеся у прохода через планшир, уступили им дорогу. Четверо серых охраняли ют, еще двое были на палубе полуюта. Все они были вооружены луками со стрелами и мечами.
Марико расспросила одного из моряков. Тот ответил ей с большой любезностью.
– Это все моряки, нанятые, чтобы доставить Киритсубо-сан в Эдо, – сказала она Блэксорну.
– Спросите его… – Блэксорн замолчал, так как он вдруг узнал низенького приземистого моряка, которого он сделал капитаном на галере после шторма, – Конбанва, капитан-сан! (Добрый вечер! )
– Конбанва, Анджин-сан. Ватаси ие, капитан-сан, има, – ответил моряк с ухмылкой, качая головой. Он указал на гибкого моряка с серо-стальной торчащей косичкой, который один стоял на юте, – Имасу капитан-сан!
– Ах, со дес? Хэллоу, капитан-сан! – крикнул Блэксорн и поклонился, потом сказал, понизив голос: – Марико-сан, проверьте, есть ли еще серые на борту в трюме.
Прежде чем она успела что-либо сказать, капитан ответил на поклон и прокричал что-то моряку. Тот кивнул и ответил очень подробно. Некоторые из матросов что-то согласно прокричали. Капитан и все остальные на борту были поражены.
– Ах, со дес, Анджин-сан. – После этого капитан крикнул: – Кейрей! (Что значит – салют!) – Все на борту, кроме самурая, приветственно поклонились Блэксорну.
Марико сказала:
– Этот моряк говорит капитану, что вы спасли корабль во время шторма, Анджин-сан. Вы не рассказали нам о шторме и вашем плавании.
– Там нечего рассказывать. Просто был еще один шторм. Пожалуйста, поблагодарите капитана и скажите, что я счастлив снова оказаться на борту. Спросите его, готовы ли мы отплыть сразу же, как прибудут остальные. – И тихонько добавил: – Проверьте, есть ли еще серые в трюме.
Она сделала, как он приказал.
Подошел капитан, и она расспросила его, а потом, сопоставив все намеки капитана о важности пребывания Блэксорна на борту, она поклонилась Блэксорну:
– Анджин-сан, он благодарит вас за спасение его корабля и говорит, что они готовы, – добавив тихонько: – Об остальном он не знает.
Блэксорн взглянул на берег. Признаков Бунтаро или колонны на севере не было. Самурай, посланный бегом на юг по направлению к «Святой Терезе», все еще был в сотне ярдов от своей цели, пока еще не замеченный.
– Что теперь? – сказал он, когда уже не смог больше ждать. Она спросила себя: «Корабль в безопасности? Решай».
– Этот человек скоро доберется до места, – сказал он, глядя на фрегат.
– Что? Он показал:
– Это – самурай!
– Так что самурай? Извините, я не могу разобрать на таком расстоянии, Анджин-сан. Я вижу все, что на корабле, кроме серых перед ним – они как в тумане. Кто этот человек?
Он объяснил, добавив по-латыни:
– Теперь он всего в пятидесяти шагах. Его хорошо видно. Нам очень нужна помощь. Кто даст знак? В таком положении его нужно подать как можно быстрее.
– А мой муж, его нигде не видно? – спросила она по-португальски.
Он покачал головой.
«Шестнадцать серых стоят между моим господином и его спасением, – сказала она себе – О Мадонна, защити его!»
Потом, доверившись Богу, но опасаясь, что она принимает неверное решение, она прошла к началу лестницы и сделала вид, что упала в обморок.
Блэксорн не был предупрежден об этом. Он увидел, что ее голова ударилась о деревянные ступеньки. Моряки начали собираться около нее, серые подходили от пристани и с палуб, Блэксорн подбежал к ней. Он поднял ее и понес обратно, на ют.
– Принесите немного воды… воды, хай?
Моряки уставились на него, не понимая. Он отчаянно искал в уме японское слово. Старый монах говорил ему пятьдесят раз. «Боже, да как же это?»
– О, мизу, мизу, хай?
– Ах, мизу! Хай, Анджин-сан. – Человек кинулся за водой. Внезапно раздался тревожный крик.
На берегу из аллеи выбежали тридцать самураев Торанаги, переодетые ронинами. Серые, которые устремились с корабля на берег, столпились у сходней. Те, которые находились на палубе полуюта и на юте, вытягивали шею, стараясь лучше разглядеть. Неожиданно один из них начал выкрикивать приказы. Лучники приготовили луки. Все самураи, и коричневые, и серые внизу, выхватили свои мечи, и большая их часть метнулась в гавань.
– Бандиты! – крикнул один из коричневых. Сразу же двое из коричневых на палубе разделились, один из них бросился вперед, другой на корму. Четверо на берегу бросились вперед, смешавшись с ожидающими серыми.
– Стойте!
Переодетые ронинами самураи Торанаги бросились в атаку. Стрела попала в грудь одного из них, и он тяжело упал на землю. Тут же коричневые убили серого лучника и напали на другого, но этот самурай оказался проворнее, и они скрестили мечи, серый кричал, предупреждая остальных об измене. Коричневый на юте ранил одного из серых, но трое других быстро расправились с ним и побежали к сходням, моряки рассыпались кто куда. Самураи на нижней палубе отчаянно сражались, зная, что они преданы и что в любой момент они тоже будут смяты нападающими. Командир серых на палубе, крупный плотный мужчина с седой бородой, бросился на Блэксорна и Марико.
– Убейте предателей! – проревел он и напал на них с боевым кличем.
Блэксорн видел, что все они глядят вниз на Марико, все еще лежащую в обмороке, стремясь убить ее, и знал, что если он не сделает что-нибудь как можно быстрей, скоро они оба будут мертвы и что от моряков помощи ждать нечего, потому что только самурай может сражаться с самураем.
Блэксорн вытащил нож, зажал его в руке и, с силой метнув, попал в горло самураю. Два других бросились на Блэксорна, высоко подняв боевые мечи. Он сжал второй нож и стал около Марико, зная, что не сможет бросить ее беззащитной. Углом глаза он видел, что битва у сходней почти выиграна. На мостках внизу держались еще только трое серых, они не давали захватить корабль. Если он сможет остаться в живых меньше чем минуту, он будет спасен и она будет спасена. Убить их, убить негодяев!
Он скорее почувствовал, чем увидел, что меч тянется к его горлу, и отскочил в сторону. Один из серых устремился за ним, другой остановился над лежащей Марико, подняв меч. В этот момент Блэксорн увидел, что Марико приходит в сознание. Она бросилась к ногам ничего не подозревающего человека, свалив его на палубу. Затем, подобравшись к убитому серому, выхватила меч, все еще сжатый в его руке, с криком бросилась на стражника. Сваленный ею серый вскочил на ноги и, яростно взвыв, пошел на нее. Она отступила и храбро отбивалась мечом, но Блэксорн знал, что она погибла, так как мужчина был слишком силен. Каким-то чудом Блэксорн избежал смерти во время очередной атаки своего противника, оттолкнул его ногой и бросил нож в нападавшего на Марико. Он попал в спину, не дав ему точно ударить мечом, после чего Блэксорн оказался на юте, в безвыходном положении, так как один серый шел за ним по пятам, а – другой, который только что вышел победителем из схватки на полуюте, бежал к нему по палубе. Он прыгнул к планширу, пытаясь спастись в море, но поскользнулся на залитой кровью палубе.
Марико посмотрела вверх, побледнев, на огромного самурая, который, шатаясь, все еще блокировал ее в углу, – жизнь быстро покидала его, но все-таки недостаточно быстро. Она нанесла ему удар со всей своей силой, но он парировал его и, захватив ее меч, вырвал его из рук. Он собрал все свои силы и нанес удар, когда одетые ронинами самураи ворвались на сходни через мертвых серых. Один напал на противника Марико, другой выстрелил из лука в сторону юта.
Стрела вонзилась в спину серого, он потерял равновесие, и его меч скользнул за спиной Блэксорна по планширу. Блэксорн пытался отползти в сторону, но самурай схватил его, бросил на палубу и потянулся к глазам Блэксорна. Другая стрела ударила серого в плечо, и он выронил меч, закричал от боли и злости, тщетно пытаясь выдернуть древко. Третья стрела заставила его скорчиться. Кровь хлынула изо рта, он задыхался, глаза его стекленели, но он тянулся к Блэксорну и упал на него в тот момент, когда последний из серых подбежал, пытаясь нанести смертельный удар коротким мечом. Он занес его над совершенно беспомощным Блэксорном, но дружеская рука перехватила меч. Голова противника отделилась от шеи, вверх брызнул фонтан крови. Оба трупа с Блэксорна сняли и подняли его вверх, поставив на ноги. Вытирая кровь с лица, он с трудом разглядел, что Марико распростерта на палубе, вокруг нее суетится одетый как роннин самурай. Он оттолкнул своих помощников, спотыкаясь, побрел по направлению к ней, но колени его согнулись, и он рухнул на палубу.
Глава Двадцать Пятая
Потребовалось добрых десять минут, чтобы Блэксорн собрался с силами и мог стоять без посторонней помощи. Тем временем самурай, наряженный как ронин, расправился с тяжело раненными и выбросил в море трупы. Погибло шестеро коричневых и все серые. Они прибрались на корабле и приготовили его к немедленному отплытию, послав моряков на весла и поставив других в ожидании команды поднимать якоря. Количество факелов удвоили, нескольких самураев послали на разведку к северу вдоль берега, чтобы перехватить Бунтаро. Большое количество людей Торанаги отправили к югу, в сторону каменного волнолома, расположенного в двухстах шагах, где они заняли хорошую оборонительную позицию, защищаясь от сотни серых с фрегата, которые, увидев атаку, быстро приближались.
Когда все на берегу было проверено и перепроверено, командир сложил руки рупором и прокричал в сторону берега. Из ночной тьмы тут же появились новые самураи, одетые как ронины, ими командовал Ябу, они образовали две шеренги, загораживающие проход с южной и северной сторон. Потом появился Торанага и в одиночку медленно пошел к сходням. Он снял женское кимоно и черный дорожный плащ и смыл весь грим. Теперь на нем были доспехи, поверх них простое коричневое кимоно, за пояс были заткнуты мечи. Пространство за ним было загорожено остатками его охраны, вся фаланга мерной поступью направилась к гавани.
«Негодяй, – подумал Блэксорн. – Ты жестокий, хладнокровный, бессердечный негодяй, но в тебе есть величие, – без сомнения».
Перед этим он видел, как Марико несли вниз, ей помогала молодая женщина, и он предположил, что она ранена, но несильно, потому что всех сильно раненных самураев тут же убивали, если они не могли сделать этого сами, а она была самураем.
Руки у него были очень слабы, но он взялся за штурвал и подтянулся вверх, – ему помог один из моряков; слабый бриз разогнал тошноту, он почувствовал себя лучше. Шатаясь, все еще плохо соображая, он смотрел, что делает Торанага.
В главной башне замка вспыхнул свет, оттуда донеслись слабые звуки набата. Потом со стен замка вдруг полетели в небо огни сигнальные огни.
«Боже мой, они, должно быть, получили сообщение, видимо, узнали о бегстве Торанага!»
В тишине он видел, как Торанага оглянулся назад и вверх. Огни засветились по всему городу. Без лишней спешки Торанага повернулся и поднялся на борт.
Ветер с севера донес отдаленные крики. Бунтаро! Это должен быть он с остатками колонны. Блэксорн всматривался в темноту вдали, но не мог ничего рассмотреть. На севере расстояние между атакующими серыми и защищающимися коричневыми быстро сокращалось. Он прикинул соотношение сил. В данный момент примерно поровну. Но сколько времени это будет продолжаться?
«Кейрей!» Все на борту встали на колени и низко поклонились, как только Торанага вступил на палубу. Торанага сделал знак Ябу, который сопровождал его. Ябу тут же отдал команду, приказывая отчаливать. Пятьдесят самураев из фаланги подбежали к сходням, заняли оборонительную позицию, лицом к берегу, приготовив луки.
Блэксорн почувствовал, что кто-то тянет его за рукав.
– Анджин-сан!
– Хай?
Он посмотрел вниз на лицо капитана. Тот разразился потоком слов, указывая на штурвал. Блэксорн понял, что капитан думает, что он будет вести судно, и спрашивает разрешения отдать концы.
– Хай, капитан-сан, – ответил он, – отчаливай! Исоги! – «Да очень быстро», – сказал он себе, удивляясь, как он так легко запомнил это слово.
Галера отошла от пристани, подгоняемая ветром, лодочники гребли очень хорошо. Тут Блэксорн увидел, что серые достигли волнолома и началась суматошная схватка. В этот момент из темноты за рядами стоящих у берега лодок выскочили трое мужчин и девушка, на бегу отбивающиеся от девяти серых. Блэксорн узнал Бунтаро и служанку Соно.
Бунтаро руководил отступлением к пристани, его меч был окровавлен, стрелы торчали из доспехов на груди и спине. Девушка была вооружена пикой, ее шатало, она задыхалась. Один из коричневых остановился, чтобы прикрыть отступление, но серые тут же смяли его. Бунтаро подбежал к ступеням, девушка с последним коричневым держались около него, но тут он повернулся и, как дикий бык, обрушился на серых. Первые двое свалились с десятифутовой пристани, один сломал позвоночник о камни внизу, другой падал с ужасным воплем, его правая рука была отрублена. Серые какой-то момент помешкали, дав время девушке направить на них копье, но все на берегу знали, что это только жест. Последний коричневый последовал за своим хозяином, очертя голову бросившись на врага. Серые зарубили его, потом кинулись всей кучей.
Лучники с корабля стреляли залпами, убив или покалечив всех атакующих серых, кроме двух человек. Меч отскочил от шлема Бунтаро, ударив его по броне на плече. Бунтаро ударил противника по шее ниже подбородка своей рукой в доспехах, сломав ему шею, и оттолкнул его от себя. Этот человек умер.
Девушка теперь была на коленях, пытаясь отдышаться. Бунтаро не терял времени, чтобы удостовериться, что все серые мертвы, – он просто отрубал им головы одним мастерским ударом и, когда совсем уверился, что пристань безопасна, повернулся к морю и махнул Торанаге рукой, обессиленный, но счастливый. Торанага ответил, тоже очень довольный.
Корабль был в двадцати ярдах от пристани, расстояние до него увеличивалось.
– Капитан-сан, – позвал Блэксорн, жестами давая понять, что дело срочное, – вернитесь к пристани! Исоги!
Капитан послушно прокричал команды. Весла сразу замерли и начали грести в обратную сторону. Ябу тут же поспешил на ют и с жаром заговорил с капитаном. Приказ был ясен.
Корабль не вернулся.
– Ради Бога, ведь еще масса времени. Смотрите! – Блэксорн показал на пустую вытоптанную площадку и волнолом, где ронины удерживали серых перед входом на пристань.
Но Ябу покачал головой.
Расстояние уже увеличилось до тридцати ярдов, и в мозгу Блэксорна все кричало: «Да что же с вами, ведь там Бунтаро, ее муж!»
– Вы не можете дать ему погибнуть, ведь он один из вас, – крикнул он Ябу и всему кораблю. – Ему! Бунтаро! – Он повернулся к капитану: – Вернись туда! Исоги!
Но на этот раз капитан беспомощно замотал головой и остался на прежнем курсе, а главный над гребцами продолжал отбивать ритм на большом барабане.
Блэксорн кинулся к Торанаге, который стоял спиной к нему, разглядывая берег и пристань. На пути у кормчего сразу же встали четыре телохранителя, подняв мечи. Он окликнул его:
– Торанага-сама! Дозо! Прикажите кораблю вернуться! Туда! Дозо! Пожалуйста! Вернитесь!
– Ие, Анджин-сан. – Торанага сразу же указал на факелы в замке и у волнолома и окончательно отвернулся от него.
– Ну, вы, дерьмовые трусы… – начал Блэксорн и замолчал. Он бросился к планширу и наклонился над ним, – Вплавь! – закричал он, показывая им жестами. – Плывите же, ради Бога!
Бунтаро понял. Он поднял девушку на ноги и заговорил с ней, почти столкнув ее к краю причала, но она закричала и кинулась перед ним на колени. Очевидно, она не могла плавать.
Блэксорн в отчаянии кинул взгляд на палубу. Не было времени спускать лодку. Слишком далеко, чтобы бросить веревку. Не хватит сил, чтобы доплыть туда и обратно. Нет спасательных жилетов. Как к последнему средству, он подбежал к ближайшим гребцам, по двое гребущим одним веслом, и остановил их. Все весла с левого борта сразу же сбились с ритма, весло стало задевать за весло. Галера неуклюже замедлила ход, барабан перестал выбивать ритм, и Блэксорн показал гребцам, чего он хотел.
Два самурая направились к нему, чтобы остановить, но Торанага приказал им отойти и не вмешиваться.
Блэксорн вместе с четырьмя моряками бросил весло, как дротик, с одного борта галеры. Оно пролетело какое-то расстояние, потом аккуратно легло на воду и по инерции подплыло к пристани.
В это время со стороны волнолома раздался победный клич. Из города к серым спешило подкрепление, и, хотя переодетые ронинами самураи еще сдерживали атакующих, их поражение было только вопросом времени.
– Ну, – кричал Блэксорн. – Исоги-и-и-и!
Бунтаро поднял девушку, показал на весло и на корабль. Она слабо поклонилась. Бунтаро отвернулся от нее и стал следить за сражением, его огромные ноги твердо стояли на пристани.
Девушка что-то прокричала, обращаясь к кораблю. Ей ответил женский голос, и она прыгнула в воду. Вынырнув, она подплыла, молотя руками и ногами по воде, к веслу и ухватилась за него. Весло легко выдержало ее вес, и она поплыла к кораблю. Девушка удержалась, когда ее накрыла небольшая волна, и подплывала к галере. Но вдруг ее охватил страх, она ослабила хватку, и весло выскользнуло из ее рук. Какое-то бесконечное мгновение она барахталась, потом скрылась под водой. И больше не появилась.
Теперь на пристани остался один Бунтаро, он стоял, наблюдая, как то разгорается, то снова затихает сражение. С юга на помощь шло все увеличивающееся подкрепление серых, среди них несколько конников, и он знал, что скоро весь волнолом будет затоплен морем людей. Он внимательно посмотрел на север, запад и юг. Потом повернулся спиной к битве и пошел к дальнему концу пристани. Галера была в безопасности в семидесяти ярдах от ее наиболее выдающихся в море причалов. Все рыбацкие лодки ушли далеко от места битвы и ждали на максимально возможном удалении с обеих сторон гавани, их ходовые огни светились в темноте, словно многочисленные кошачьи глаза.
Достигнув конца пристани, Бунтаро снял свой шлем, лук с колчаном и верхние доспехи, положив их рядом с ножнами. Обнаженные боевой и короткий мечи он положил рядом отдельно. Потом, раздевшись по пояс, он поднял свое вооружение и выбросил его в море. Боевой меч он рассматривал с особой любовью, потом метнул его со всей силой далеко на глубину. Тот погрузился в воду с громким плеском.
Он церемонно поклонился галере, Торанаге, который сразу же прошел на ют, откуда ему было лучше видно, и поклонился в ответ.
Бунтаро стал на колени, твердо упер короткий меч в камень перед собой, – лунный свет коротко блеснул на лезвии – и сидел неподвижно, словно молясь, лицом к галере.
– Чего он ждет, – пробормотал Блэксорн, галера была жутко неподвижна без боя барабана, – Почему он не прыгает и не плывет?
– Он готовится совершить сеппуку.
Марико стояла рядом, опираясь на молодую женщину.
– Боже мой, Марико, с вами все нормально?
– Нормально, – сказала она, едва слыша его, ее лицо было измучено, но не менее прекрасно.
Он увидел свежую повязку на ее левой руке около плеча, рукав там был оторван, и рука покоилась на перевязи, сделанной из материала, оторванного от ее кимоно. Повязка была в крови, капли ее стекали вниз по руке.
– Я так рад… – тут только до него дошло, о чем она говорила. – Сеппуку? Он собирается убить себя? Почему? У него масса времени, чтобы добраться сюда! Если он не может плавать, смотрите – вот весло, которое легко может выдержать его. Там, около пристани, видите? Вам не видно?
– Да, мой муж умеет плавать, Анджин-сан, – сказала она. – Все, что должны делать офицеры господина Торанаги, он может. Но он решил не плыть.
– Ради Бога, почему?
Внезапный дикий звук донесся с берега, выстрелило несколько мушкетов, стена обороны была пробита, несколько самураев в одежде ронинов упали замертво, но вскоре вновь разгорелись отдельные схватки. На этот раз авангард противника задержали и отбросили назад.
– Скажите ему, пусть плывет!
– Он не поплывет, Анджин-сан. Он готовится умереть.
– Если он хочет умереть, то объясните мне, ради Бога, почему он не идет туда? – Блэксорн пальцем показал в сторону боя. – Почему он не поможет своим людям? Если он хочет умереть, почему он не умрет в бою, как мужчина?
Марико не отводила своих глаз от пристани, опираясь на молодую женщину.
– Потому что он может быть захвачен в плен, и если он поплывет, он тоже может быть захвачен в плен, и тогда враг будет показывать его простым людям, стыдить его, делать другие ужасные вещи. Самурай не может быть захвачен в плен и остаться самураем. Это самый большой позор – быть захваченным в плен врагом, – поэтому мой муж собирается сделать то, что должен сделать мужчина, самурай. Самурай умирает с достоинством. Что самураю жизнь? Ничто. Вся жизнь – страдание, не так ли? Это его право и обязанность умереть с честью, перед свидетелями.
– Что за глупая жертва, – сказал Блэксорн сквозь зубы.
– Будьте терпимее к нам, Анджин-сан.
– Терпимее к чему? К новому вранью? Почему вы не доверяете мне? Разве я не заслужил этого? Вы лжете мне, не так ли? Вы притворились, что упали в обморок, а это был сигнал. Разве не так? Я спрашивал вас, а вы мне солгали.
– Мне приказали… это было приказано, чтобы защитить вас. Конечно, я вам доверяю.
– Вы лжете, – сказал он, зная, что он не прав, но не заботясь об этом, ненавидя этот вздор о жизни и смерти и страстно желая покоя и сна, тоскуя без привычной пищи и питья, своего корабля и своей семьи. – Вы все животные, – сказал он по-английски, зная, что это не так, и отошел в сторону.
– Что он сказал, Марико-сан? – спросила молодая женщина, с трудом скрывая свое раздражение. Она была на полголовы выше Марико, шире в кости, с квадратным лицом и маленькими острыми зубами. Это была Усаги Фудзико, племянница Марико, ей было девятнадцать лет. Марико объяснила ей.
– Что за ужасный человек! Что за отвратительные манеры! Противный, правда? Как вы можете терпеть его около себя?
– Потому что он спас честь нашего господина. Без его отваги, я уверена, господин Торанага был бы схвачен – мы все были бы схвачены. – Обе женщины вздрогнули.
– Боги спасли нас от такого позора! – Фудзико взглянула на Блэксорна, который, облокотившись на планшир, смотрел на берег. Она какое-то время рассматривала его. «Он смотрится, как золотая обезьяна с голубыми глазами – словно создан, чтобы пугать детей. Ужасно, правда?» – Фудзико вздрогнула и отвернулась от него, опять повернувшись к Бунтаро. Через какое-то время она сказала:
– Я завидую вашему мужу, Марико-сан.
– Да, – печально сказала Марико, – но я хотела бы, чтобы был кто-нибудь еще, чтобы помочь ему.
По обычаю при совершении сеппуку всегда помогает второй самурай, он помещается немного сзади стоящего на коленях человека и отрубает ему голову одним ударом, до того, как агония становится невыносимой и неконтролируемой и так унижает человека в этот высокий момент его жизни. Без помощника достойно умереть могут немногие.
– Карма, – сказала Фудзико.
– Да. Я очень его жалею. Единственная вещь, которой он боялся, – не иметь помощника в этот момент.
– Нам повезло больше, чем мужчинам, правда?
Женщины-самураи совершали сеппуку, вонзая нож в горло, и, следовательно, им не нужен был помощник.
– Да, – сказала Марико.
Ветер донес до них стоны и боевые кличи, отвлекая внимание. Оборона на волноломе снова была нарушена. Небольшой отряд из пятидесяти самураев Торанаги, одетых как ронины, прибежал с севера в качестве подкрепления, среди них было несколько конников. Прорыв снова был ликвидирован с помощью яростной атаки, не было отдано или захвачено ни пяди земли с той или другой стороны, но атакующие были отброшены, и какое-то время было выиграно.
