Текст книги "Том 3. Наперегонки со смертью"

Автор книги: Джеймс Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 31 страниц)

– А тебе не жаль ее, Гарри?

Вопрос удивил его.

– Ну, почему же… Конечно, жаль… Но когда двое людей только портят друг другу жизнь, что ж тут хорошего? Ничего, переживет! Денег на первое время ей хватит. И потом, есть брат, вот пусть он о ней и заботится. Давай забудем о ней, Джоан!

– А кто ее брат?

Гарри сжал кулаки. С превеликим трудом ему удалось выговорить спокойно:

– Понятия не имею. Не спрашивал. Да и какая разница?

– Никакой, конечно. Что ж… – Джоан встала. – Мне пора.

Он тоже поднялся и направился к ней, но она оказалась проворнее и первой подошла к двери. Это явное стремление уклониться от его прикосновений приводило его в отчаяние.

– Ради Бога, Джоан! Ведь мы все выяснили, правда?.. Так в чем же дело?

– Да, конечно. Встретимся завтра, тогда и поговорим. Сейчас нет времени. Я уже должна быть дома.

– Хорошо. Позвоню завтра, около десяти. Поедем потолкуем с агентом. И потом, как быть с твоим отцом? Может, мне уже можно познакомиться с ним, ты как считаешь? Пора, наконец, вплотную заняться делами. Что без толку время терять!..

– Я подумаю. Там видно будет.

Гарри хотел было подойти к ней, но она распахнула дверь и быстрым шагом направилась к «кадиллаку». Он следом вышел на крыльцо, машина уже отъезжала. Она подняла руку, даже не оглянувшись в его сторону, и уехала.

Он так и остался на крыльце, помрачневший, погруженный в размышления. Потом вошел в дом и закрыл дверь. Сел в кресло, плеснул себе в стаканчик еще виски и залпом осушил его.

«Что же это с ней такое? История выглядит вроде бы вполне правдоподобно. И вроде бы она поверила… Но почему это она вдруг сорвалась и уехала? И была так холодна?.. Что с ней случилось?..»

Вскочил, подошел к зеркалу и… застыл. На него глядело осунувшееся, белое, блестящее от пота лицо с провалившимися глазами, тонкими сжатыми губами и кожей, так туго обтягивающей каждую косточку, что он не поверил, что это могло быть его лицом. Это было лицо насмерть перепуганного человека, да и к тому же еще с нечистой совестью.

Гарри шепотом выругался. «Не удивительно, что она испугалась. Надо немедленно взять себя в руки. Что за вид? – Он нервно облизнул губы. – А вдруг она больше никогда не появится?»

Он взял платок и вытер лицо. Внезапно осознав, что весь покрыт холодным липким потом, пошел в ванную, сорвал с себя одежду и встал под душ. Холодные струи воды низвергались на него, а он стоял и стоял в ванной, пока не начал задыхаться. Затем яростно растерся жестким полотенцем и снова подошел к зеркалу. Теперь вид стал получше. Но лицо с ввалившимися как у скелета глазницами по-прежнему сохраняло загнанное выражение.

«Ну чего ты трусишь, идиот? – пробормотал, глядя в зеркало. – Ведь ее никогда не найдут. А раз не найдут, поскольку найти ее невозможно, что они тебе сделают? Да на этот пляж месяцами никто не заходит. Если б кто заходил, там бы остались следы. Никто туда не ходит!»

Внезапно ноги у него подкосились и он присел на край ванной. «Ведь там был кто-то… Тот, кто видел нашу ссору с Глорией. Кто выскользнул из леса и убил ее, а потом скрылся в лесу снова, заметая за собой следы. Тот, кто сидел там, в лесу, и видел, как я хоронил Глорию. Убийца знает, где сейчас Глория. Где гарантия, что ему не придет в голову позвонить из автомата в полицию и рассказать о том, что видел?»

Довольно долго Гарри пребывал в полном оцепенении. Слушая звон капель из крана и биение своего сердца, сидел на краю ванны, судорожно пытаясь придумать какой-то выход. Затем понял – выход только один. Надо ехать туда, выкопать тело и перезахоронить его где-нибудь в другом месте. Тогда, даже если убийца позвонит в полицию и они поедут туда проверять и не найдут ее, подумают, что это чья-то глупая шутка.

При мысли о возвращении на этот страшный пляж, о мертвой Глории его пробрал озноб. Но он понимал, что должен это сделать.

Другого выхода нет. Все его будущее зависит от одного – найдет полиция тело или нет.

Руки так сильно дрожали, что ему с трудом удалось застегнуть пуговицы на рубашке. «Надо ехать, когда стемнеет. Примерно через час. Пока доберусь до места, будет совсем темно. Погружу тело в машину и поеду по шоссе вдоль берега, пока отыщу укромное и безопасное место, где можно будет закопать ее».

Он открыл дверь и вышел из ванной. Сделал шаг и застыл, как вкопанный. Вся кровь, казалось, застыла в жилах. Сердце остановилось, потом застучало, как бешеное.

В кресле лицом к нему, сложив толстые грязные руки на огромном животе, в черной пропыленной шляпе, сдвинутой на затылок, и с сигарой, зажатой в жирных губах, сидел Борг.

IV

За весь этот день Гарри ни разу не вспомнил о существовании Борга. И вид его, спокойно сидящего в кресле, произвел на Гарри действие, подобное сокрушительному удару в солнечное сплетение. Он стоял окаменевший, слегка приоткрыв рот, с бешено бьющимся сердцем, не в силах отвести от Борга глаз.

Борг тоже смотрел на него. Ему явно доставляло удовольствие видеть на лице Гарри непритворный страх.

В течение нескольких секунд они не сводили друг с друга глаз, затем Гарри постепенно начал приходить в себя. Он не питал никаких иллюзий относительно Борга. Эта огромная жирная тварь опасна, как гремучая змея, и куда более безжалостна. Он понимал, что своим страхом – реакцией на появление Борга – полностью выдал себя. Теперь бесполезно лгать и выкручиваться, притворяться, что он не Гарри Грин. Борг знает все, иначе бы он здесь не появился.

Гарри подумал о пистолете, что лежал в бардачке в автомобиле, и выругал себя за легкомыслие. Впрочем, и пистолет вряд ли помог ему сейчас. Борг, наверняка, куда лучше управляется с оружием.

– Привет, Грин, – сипло произнес Борг. – Готов побиться об заклад, ты не чаял увидеть меня снова, а? Сядь вон туда, на постель, надо кое о чем потолковать.

Как во сне, Гарри направился к постели, сел, сложил руки на коленях и снова уставился на Борга.

– Ты чего, всерьез думал, что я от тебя отстану? – спросил Борг, щуря глаза от сигаретного дыма, что плыл вокруг его жирных дряблых щек.

Гарри не ответил. Он не мог заговорить, даже если б захотел – во рту пересохло и губы его не слушались.

– А я шел за тобой по пятам знаешь откуда? Аж от самого аэропорта в Оклахома-Сити, – продолжал Борг. Потом раздавил окурок о ручку кресла, прожегши в обивке дыру. – А ты все развлекался! Кстати, твоя подружка, ну девчонка эта, вполне ничего.

– Что тебе надо? – Гарри с трудом удалось выдавить эти три слова.

Борг оскалил желтые зубы в ухмылке.

– Хочу продать тебе кой-чего, приятель. Одну вещицу, которая тебе нужна позарез.

Гарри удивленно поднял на него глаза.

– Что ты имеешь в виду?

– У меня имеется гаечный ключ, на нем кровь, волосы и целый набор очень славненьких твоих пальчиков. Вот я и подумал: может, ты захочешь купить его у меня.

Гарри, думавший, что ничто в мире не сможет отныне потрясти или напугать его, почувствовал, как по лицу у него заструился пот.

«Значит, это Борг убил Глорию! Надо же быть таким кретином и не вспомнить в тот момент о Борге! Но почему же тогда Борг не убил одновременно и меня? Ведь он вполне мог это сделать, когда я закапывал Глорию. И выстрела бы никто не услышал, и никто никогда ничего бы не узнал».

– Значит, это ты убил ее? – хрипло спросил он.

Борг усмехнулся.

– Верно. Она сама напросилась. Теперь только мы с тобой знаем, что это я убил ее. Фараоны, если они ее выкопают, будут думать, что это сделал ты. Не только думать. Они будут в этом просто уверены, если я отдам им гаечный ключ. Ну что, хочешь купить эту штуку, приятель?

И снова мысли Гарри заметались в поисках выхода. «Надо выиграть время, – думал он. – Надо как-то перехитрить этого жирного борова, этого маньяка… Это единственный шанс на спасение…»

– Да, – ответил он. – Покупаю.

– Так я и думал. – Толстые губы скривились в усмешке. – Он обойдется тебе в пятьдесят кусков. И это, честно говоря, еще дешево.

Теперь Гарри понял, почему Борг не убил его тогда, на пляже. Прежде он хотел вернуть Делани деньги.

– У меня нет таких денег, – ответил он. – Даю сорок тысяч, это все, что осталось.

Борг помотал головой.

– Делани надо отдать все, до последнего цента. У тебя нет, займи у своей подружки. Так оно вернее будет. Она же втюрилась в тебя, приятель. Я за вами наблюдал. И потом, у ее папаши денег куры не клюют.

– Она мне не даст, – сказал Гарри. – Я не могу просить ее об этом.

Борг пожал плечами.

– Как знаешь. Или гони пятьдесят кусков, или ключ отправится в полицию. Чтоб завтра к вечеру бабки были.

«Завтра к вечеру! Это значит, – подумал Гарри, – в запасе еще целые сутки, чтобы придумать, как выкрутиться».

– Посмотрим, что тут можно сделать, – сказал он. – А что дальше?

Глаза Борга приняли сонное выражение.

– Получишь свой гаечный ключ, вот тебе и дальше.

– А где гарантия, что ты меня не надуешь? – спросил Гарри и, сощурившись, посмотрел на Борга.

Тот усмехнулся.

– Еще чего, гарантии! Ты должен мне доверять, как в свое время доверял тебе Делани.

«Иными словами, – подумал Гарри, – он хочет сказать, что, получив деньги, тут же прихлопнет меня. Что ж, придется рискнуть. Еще неизвестно, чья возьмет».

– Я не расстанусь с деньгами, пока не получу ключ, – сказал он.

– О'кей. Но и я не расстанусь с ключом, пока не получу бабки, – парировал Борг. – Стало быть, встречаемся завтра в десять вечера. Ты приносишь бабки, я – ключ.

– Встречаемся здесь?

Борг покачал головой.

– Нет, не здесь. На пляже. Там где ты зарыл свою бабу. – Его маленькие свинячьи глазки обшаривали бледное, как мел, лицо Гарри. – Тогда, ежели мне придет в голову надуть тебя или тебе – меня, сможем там спокойно разобраться. Сами, без лишних свидетелей.

Гарри похолодел. На этом пустынном на многие мили пляже, где некому прийти на помощь, его может выручить только собственная хитрость и ловкость. Теперь он был уверен – Берг собирается его убить там.

– Будь я на твоем месте, я бы не пытался ловчить, – продолжал Борг. – Сейчас покажу тебе один фокус, приятель. Вот, гляди! – он поднял правую руку.

Движение было столь быстрым, что Гарри ничего не заметил. Кольт тридцать восьмого калибра возник в лапе Борга словно из воздуха.

– Понял, что я имею в виду? – спросил Борг и ухмыльнулся. – И таких фокусов я знаю уйму. Находились чудаки, которые больно много о себе воображали. Думали, какие они дошлые и ловкие! Пускались в разные хитрости, но в последний момент всегда случалась осечка. Поэтому поберегись, приятель. Не пытайся ловчить со мной.

Он сунул револьвер в кобуру и встал.

– Значит, завтра в десять. Если не придешь, отсылаю ключ фараонам. И помни – пятьдесят кусков, и ни центом меньше. Все понял?

Гарри кивнул.

– Да.

– И не пробуй слинять, – сказал Борг, открывая дверь. – Тебя все равно словят, если не я, то фараоны. Помнишь, что она говорила, парень? Ты на крючке, и тебе с него не сорваться. Только на этот раз крючок не ее, а мой.

Он шагнул в сгущающиеся сумерки и, шурша травой, зашагал к своему коттеджу.

Гарри подошел к окну. Как только Борг закрыл за собой дверь, опустил шторы, зажег свет и подошел к столу, на котором стояла бутылка виски. Налил себе стаканчик, выпил, налил еще и опустился в кресло.

«Все карты на столе, – сказал он себе. – Если удастся одолеть Борга, можно считать, что выпутался. Намерения его не трудно угадать. Как только я передам Боргу пятьдесят тысяч, он тут же убивает меня. – Гарри понимал: Борг хочет вернуться к Делани с деньгами и известием о том, что предатели – Гарри и Глория – получили свое. Это означало, что до передачи денег опасаться нечего. – Вряд ли он станет устраивать засаду и стрелять. Сначала он должен убедиться, что деньги при мне. Но как только они перейдут из рук в руки и Борг их пересчитает, я – покойник, тут и думать нечего».

Если и пробовать обдурить Борга, то только перед передачей денег или во время нее. Гарри был уверен: как только они попадут Боргу в лапы, с ним не сладить. Борг профессионал. Только пока Борг не убедится, что получил означенную сумму, его можно будет застигнуть врасплох. Да. Это единственный момент, когда можно будет попытаться одолеть его.

Гарри долго сидел, уставившись остекленевшим взором в стенку, и изобретал план избавления от Борга. Наконец, план был готов. Конечно, это чистая авантюра, которая, может, удастся, а может – нет, но риск был оправдан, и ничего другого Гарри придумать был не в силах. Он понимал, что не может соперничать с Боргом в искусстве владения оружием. Единственный шанс – действовать врасплох. Только так ему, возможно, удастся спасти свою жизнь.

Шел уже десятый час. За окном стемнело. Он выключил свет и подошел к окну. Коттедж Борга тоже был погружен во тьму, однако Гарри не сомневался, что убийца настороже: сидит, наверное, у окна и ждет.

«Теперь по крайней мере не надо ехать на пляж и выкапывать тело Глории. И то хорошо… – подумал он. – Ясно, что Борг будет следовать по пятам, куда бы я ни направился, и нет смысла прятать тело где-то в другом месте».

Он вышел из коттеджа, сел в машину, отвел ее в гараж, что находился в нескольких ярдах. Выключил фары, затем достал из багажного отделения кольт. Прикосновение к холодному металлу вселило в него уверенность. Он сунул кольт в карман брюк, зная, что Борг сейчас не видит, что он делает. Потом вышел из машины, притворил за собой дверь гаража и двинулся по направлению к ярко освещенному ресторану.

Толкнув вращающуюся дверь, он вдруг всей кожей ощутил, что сейчас Борг отчетливо видит его. Ну и пусть. Пусть Борг знает, где он сейчас и чем занят. Пока можно.

В ресторане было пустовато. Пары четыре сидели за разными столиками. Никто не обратил на него никакого внимания, и он направился в противоположный от входа угол зала, где окна были зашторены, сел за крайний столик.

Подошел официант со скучающим выражением лица и подал меню. Гарри заказал филе, жареный картофель по-французски и салат. Официант уже повернулся, чтобы идти, но Гарри остановил его.

– Пока готовится мясо, будьте так любезны, окажите мне одну услугу, – сказал он и вынул две пятидолларовые бумажки. Положил на стол и придвинул их официанту. – Вот вам за беспокойство, возьмите.

– Да, сэр, – официант моментально сцапал купюры и сунул их в карман. И выражение его лица, и даже сама поза переменились. Он озабоченно склонился над Гарри. – Чем могу служить?

– Мне нужно пять деревянных плашек: три размером двенадцать на шесть и две – три на шесть. Можете достать?

Заказ удивил официанта.

– Э-э… Не знаю. Возможно, наш плотник сможет сделать, если только не ушел домой. Я спрошу.

Гарри вынул еще пять долларов и протянул официанту.

– Вот, отдайте плотнику. Я не хочу, чтобы он старался бесплатно. Кроме того мне нужны гвозди, дюжина гвоздей диаметром в полдюйма, молоток, дрель и лобзик. Все поняли.

Официант посмотрел на Гарри, как на сумасшедшего.

– Вы хотите купить… эти инструменты?

– Нет, просто позаимствовать. На время. Я верну их вам завтра утром.

– Итак: пять деревянных плашек, три размером шесть на двенадцать дюймов и две – три на шесть, молоток, дрель, двенадцать гвоздей диаметром полдюйма и лобзик. Я правильно понял? – спросил официант.

– Да, все верно. И еще мне нужна толстая металлическая проволока. Фута достаточно.

– Пойду узнаю, что тут можно сделать, – пробормотал официант и удалился на кухню.

Гарри закурил и принялся разглядывать темноволосую, очень сексуальную девицу, что сидела наискосок и как раз в этот момент что-то оживленно говорила своему спутнику – худощавому мужчине с латиноамериканским разрезом глаз и высокими скулами. С того места, где сидел Гарри, девицу было плохо видно, но его пристальный тяжелый взгляд совершенно вывел ее из равновесия. Она привстала и развернула свой стул спинкой к нему.

Минут через двадцать официант возник снова и принес Гарри филе. Он сказал, что переговорил с плотником и тот обещал выполнить заказ Гарри как раз к концу ужина.

– Я в коттедже 376, – сказал Гарри. – Принесете мне деревяшки прямо туда, ладно? Вместе с инструментами и бутылкой «Скотча». Только деревяшки и инструменты никто не должен видеть. Прикройте их салфеткой, хорошо?

Официант окинул его любопытным взглядом, кивнул и сказал, что подойдет после ужина.

Гарри ел не спеша. Ему было о чем поразмыслить. Прежде всего утром, как только откроется банк, надо снять все свои деньги. До самого последнего момента Борг не должен догадаться, что он собирается надуть его. Потом надо будет просить Джоан одолжить ему недостающие десять тысяч. Значит, с ней тоже придется идти в банк. «А вдруг она откажет? – мелькнула тревожная мысль. – Борг наверняка будет следить за ним, важно не возбудить у него подозрений. Надо прежде всего усыпить его подозрительность, притупить лисье чутье. Если это удастся, у меня есть шанс переиграть Борга».

Поужинав, он вернулся в коттедж и стал ждать. Минут через десять появился официант. Он выполнил все инструкции Гарри. В руках его был поднос, накрытый белой салфеткой, под которой находились пять деревянных плашек, молоток, лобзик, дрель, гвозди и моток медной проволоки. В другой руке – бутылка виски.

Гарри поблагодарил его, и официант ушел. Заперев дверь, Гарри положил плашки на стол и выстроил из них нечто вроде ящичка с открытым верхом. Достав из кармана кольт, он опустил его в ящичек. Сделал карандашом пометки на плашках – одну на конце, другую посередине плашки. Убрав кольт, он с помощью дрели и лобзика проделал два маленьких отверстия в отмеченных местах. Затем снова положил кольт в коробку и проверил свои расчеты. Дуло точно входило в отверстие на конце. Довольный тем, что не ошибся, он с помощью проволоки прикрепил кольт ко дну коробки, затем поместил ее на ладонь – большой палец и мизинец обхватывали ее сбоку, а указательный проходил сквозь отверстие в дне и доставал до спускового крючка. Однако отверстие оказалось недостаточно широким, чтобы палец мог нажать на крючок. Он вынул кольт и расширил отверстие. Затем снова укрепил кольт внутри и попробовал. Теперь нажать на спусковой крючок труда не составляло. Он снова вытащил кольт и, присев на кровать, тщательно почистил и смазал его. Затем распечатал коробку с патронами и с помощью перочинного ножа сделал нарезку на головках четырех пуль. Получилось нечто вроде пуль дум-дум. Он зарядил ими кольт, затем снова укрепил его в коробке.

Довольный своей работой, запер коробку в письменном столе, убрал опилки и прочий мусор, завернул инструменты в салфетку и положил сверток на туалетный столик.

Потом разделся и лег, налил себе виски, выпил и погасил свет.

Лежа в темноте с открытыми глазами, еще раз перебрал в уме весь свой план – шаг за шагом. Он понимал – теперь его будущее, сама жизнь целиком зависят от того, удастся этот план или нет. Он нервничал и боялся. Вдруг захотелось, чтобы рядом в постели лежала Глория, ей всегда удавалось вселить в него чувство уверенности, утешить и отвести все страхи.

Только сейчас он понял, как ему будет не хватать Глории – Джоан он вряд ли смог бы довериться. И стало ясно: отныне, даже если удастся одолеть Борга и избежать преследования полиции, он всегда будет одинок. Не с кем разделить страхи и сомнения, не на кого опереться, некому думать и решать за него в трудную минуту, так, как это делала Глория.

Когда, наконец, он уснул, ему приснилось, что Глория здесь, в комнате, сидит за туалетным столиком и расчесывает волосы. Он видел ее лицо, отраженное в зеркале. Веселое и счастливое, как в то утро, когда он еще не успел сказать ей, что собирается похитить алмазы. Но когда он заговорил, она, похоже, не услышала. Хотел встать, подойти к ней, но не мог пошевелиться. Словно какая-то сила приковала к постели.

Он проснулся и услышал, что зовет ее. Холодный пот ручейками сбегал по лицу, сердце испуганно билось.

Глава восьмая

I

Оставив «бьюик» на стоянке, Гарри пошел по набережной Бей-Шор-Драйв к главному входу в отель «Эксельсиор», где договорился встретиться в полдень с Джоан.

Он уже побывал в банке и заказал тридцать тысяч долларов в облигациях, зайти за которыми должен был днем. Десять тысяч взял наличными и нес их сейчас в небольшой кожаной сумочке.

Когда договаривался в банке насчет облигаций, видел, как вошел Борг. Тот не сказал ни слова, только одарил насмешливой ухмылкой и пробыл в банке ровно столько времени, сколько потребовалось клерку для заполнения бланка выдачи денег. Как только Гарри подписал его, вышел и с тех пор не попадался на глаза.

Но Гарри не сомневался – Борг где-то здесь, поблизости. Прохаживаясь по тротуару перед входом в отель, он, казалось, всей кожей ощущал его присутствие и продолжал высматривать его в потоке машин и людей, что заполняли проезжую часть и тротуары.

Наконец, в поле зрения попал кремовый «кадиллак», медленно скользивший среди других машин. Гарри шагнул к обочине. Когда Джоан подъехала, он открыл дверцу и сел в машину.

Лицо ее было бледно, под глазами темные круги. Гарри понял – владевшие ею накануне напряжение и тревога не отступили.

– Я не опоздала? – спросила она, и их машина снова влилась в поток движения.

– Начало первого. Давай выберемся из этой толчеи куда-нибудь в тихое место, где можно спокойно поговорить, – сказал он. – Здесь налево. Доедем до гольф-клуба. Там, в саду, есть местечко, где можно позавтракать. Если хочешь, конечно.

– Хорошо.

Они молча ехали по 27-й Авеню. Гарри не спускал глаз с бокового зеркальца. Он видел, как автомобиль Борга свернул за ними, когда они доехали до перекрестка с Вест-Флэглер-стрит.

– Ты говорила с отцом?

– Нет. – Джоан даже не взглянула на него. – Он сегодня занят.

Гарри беспокойно заерзал на сиденьи. Потом искоса взглянул на Джоан. «Интересно, что у нее сейчас на уме?»

– Ты сегодня, похоже, не выспалась, – заметил он. – Опять понапрасну треплешь себе нервы, а, Джоан?

– Хорошо, если понапрасну. А ты спал как ни в чем не бывало? – спросила она и притормозила у въезда на поле для гольфа. Затем, свернув на боковую аллею, прибавила скорость, и ни один из них не произнес больше ни слова, пока она не припарковала «кадиллак» перед зданием гольф-клуба и сказала: – Можно пойти на террасу.

Гарри вышел из машины и обернулся. Дорога пуста, Борга не видно.

Он последовал за ней по дорожке, обсаженной бегониями. Они обогнули здание и вышли на просторную террасу, где под пестрыми зонтиками стояли столики. На террасе было всего человек шесть посетителей, и найти свободный столик не составило труда. Они сели и, когда подошел официант, Гарри заказал одно двойное виски. Джоан сказала, что ничего не хочет.

Официант принес заказ и удалился, а Гарри спросил:

– А когда ты сможешь поговорить с отцом, Джоан? Просто не хочется больше понапрасну терять время.

Она опустила голову и нахмурилась.

– Я не собираюсь говорить с отцом, Гарри. Во всяком случае, пока.

У Гарри заныло сердце.

– Ты хочешь сказать, что тебя не увлекает больше наша идея?

– Да, именно это я и хочу сказать. Не сердись, но я не могу заниматься сейчас этим.

– Но, Джоан, я так рассчитывал на тебя! – голос его звучал хрипло. – Мы же все уже спланировали. Просто не верится, что ты можешь так подвести меня. Почему ты передумала, а?

– Мой отец мне полностью доверяет, – медленно заговорила она, глядя куда-то вдаль. – Он никогда не ставит под сомнение ни один мой поступок, ни одно намерение. И он бы поддержал меня, если б я попросила его вложить деньги в дело. Он поверил бы на слово, если бы я сказала, что эта идея стоящая. Это ставит меня в сложное положение. Я не могу сказать ему, что эта идея стоящая.

Гарри почувствовал, как кровь прихлынула к лицу.

– Не понимаю, – резко сказал он. – Ты же знаешь, что это хорошая идея, Джоан. Почему бы тебе так ему и не сказать?

– Сама по себе идея хороша, – начала она тихим ровным тоном и вдруг взглянула ему прямо в глаза. – Но я не уверена, что она таковой и останется, если ты займешься этим делом.

Гарри побледнел.

– Ты хочешь сказать, что больше меня не любишь?

Она покачала головой.

– Этого я не говорила. Любовь здесь ни при чем, Гарри. Отец часто говорил мне: нельзя смешивать бизнес и чувства. Он прав: нельзя.

Гарри нервно провел рукой по волосам. Без поддержки Грейнора ему ничего не добиться. Он сможет купить только один самолет. А это будет сплошная головная боль и нервотрепка. Денег едва хватит на то, чтобы кое-как сводить концы с концами.

– Но почему ты все-таки передумала? – спросил он. – Чем это я вдруг тебе не угодил?

– Знаешь, мне тут пришло в голову, что я по сути ничего о тебе не знаю, – ответила она. – Я вела себя крайне неосмотрительно, мне не следовало вступать с тобой в связь. Ты просто сокрушил меня, взял штурмом. И я думала про тебя: вот это потрясающий, настоящий мужчина. Теперь я вовсе в этом не уверена… Вчера обнаружились две вещи: во-первых, ты боишься полиции, и, во-вторых, ты – лжец. Я не могу вступать в дело с человеком, которому не доверяю.

Дрожащей рукой Гарри поднял стаканчик и одним глотком осушил его наполовину.

– Что ж, прекрасно, – произнес он срывающимся голосом. – Итак, я – лжец, и ты мне больше не доверяешь… Этого я от тебя не ожидал.

– Что ты сделал с Глорией Дейн? – тихо спросила она, глядя ему прямо в глаза.

Гарри почувствовал, что на лбу у него выступил пот.

– Сделал? Что ты хочешь этим сказать?

– То, что я говорю. Что ты с ней сделал?

– Да ничего я не делал! – Гарри подался вперед, сжав кулаки. – Я же сказал! Посадил в поезд на Мехико-Сити. Она уехала к брату.

– Тогда дай мне адрес этого брата. Я хочу проверить, доехала она до него или нет.

– Дал бы, да нет у меня его адреса, – сказал Гарри, достал из кармана платок и отер лоб. – Нету. Не знаю, где живет ее брат, и знать не хочу.

– Ты видел, как она села в поезд?

– Да. Послушай, Джоан…

– А когда отходит этот поезд?

Гарри тут же учуял западню. Как раз это она может легко проверить. И он выругал себя за то, что сам дал ей такую возможность. Следовало самому посмотреть расписание, прежде чем говорить, что Глория уехала в Мехико-Сити.

– Вроде бы утром, – сказал он и потянулся к стакану, чтобы скрыть замешательство. – Ради Бога, Джоан…

– Ты совершенно уверен, что утром? – спокойно спросила она.

Он опустил стакан на стол и взглянул на нее. Он понимал, что не в силах этого больше вынести. Она загнала его в угол, и как бы он ни выкручивался, легко сможет доказать, что он лжет. Он понял: надо изменить версию и сказать ей хотя бы полуправду в надежде, что, может, это убедит ее.

– Ладно. Ни в какой Мехико-Сити она не поехала. Ну, теперь ты довольна? – спросил он.

Она продолжала смотреть на него холодными недоверчивыми глазами.

– Выходит, ты мне лгал?

– Да, лгал, – кивнул Гарри. – Прости. Сейчас я скажу правду, раз уж тебе так хочется ее знать. Глория действительно взбунтовалась, как ты и предполагала. Просила тридцать тысяч. Сказала, что если я не дам ей денег, она пойдет к твоему отцу и скажет, что была моей любовницей. Но если бы я отдал ей эти деньги, у меня не осталось бы ни цента. И я не мог бы вступить с тобой в долю. Она приперла меня к стенке. И я решил расстаться с тобой и уехать с ней. Она хотела в Нью-Орлеан. Думала, что там мы с ней более успешно сможем развернуть бизнес. Мы доехали до Колльер-Сити. И тут уже взбунтовался я.

Я понимал, что если останусь с ней, то разрушу не только мою и твою жизни, но и ее. Так я ей и сказал. Сказал, что если она не перестанет меня шантажировать, я сам буду ее шантажировать. Сказал, что выдам ее полиции. Мне, конечно, надо было сказать об этом раньше, но я не хотел. И это решило все. Она отступила. Я заставил ее взять две тысячи. За это она обещала оставить меня в покое. Потом посадил ее в автобус на Нью-Орлеан и вернулся сюда. Вот что было на самом деле, и все это – чистая правда.

Джоан продолжала пристально смотреть на него.

– Почему же ты не сказал мне это с самого начала? Вместо того, чтобы врать насчет Мехико-Сити? – холодно спросила она.

– Не хотелось тебя расстраивать. Думал, если скажу, что она уехала к брату, а не в Нью-Орлеан, тебя не будут мучить угрызения совести, – ответил Гарри, изо всех сил пытаясь придать голосу убедительность.

– Значит, сейчас она в Нью-Орлеане?

– Наверное. Не знаю. Посадил ее в автобус и все. А что с ней было дальше, понятия не имею. Это меня не интересует, – он допил виски и поставил стаканчик на стол. – Давай выкинем, наконец, ее из нашей жизни, Джоан. У меня с ней все, у нее – тоже. Я люблю тебя. Я хочу на тебе жениться и осуществить все наши планы. Договорились?

– Нет, не договорились, – ответила она. – Знаешь, Гарри, я теперь не знаю, можно ли тебе верить или нет. И никаких дел с тобой вести не буду, это однозначно. Я не хочу и не буду рисковать отцовскими деньгами. А замуж за тебя я выйду только тогда, когда буду точно знать, что ты сейчас говоришь правду.

– Но я говорю правду! – вскричал Гарри. – Даю тебе слово, я…

– Тогда почему ты так выглядишь? Чем ты напуган? У тебя явно не чиста совесть… – сказала она. – Первый встречный поймет это. У тебя такое лицо, словно ты совершил нечто ужасное… – Она замолчала, сжав ладони в кулаки. – Догадываешься, в чем я начинаю тебя подозревать, а?

Он не сводил с нее глаз, лицо блестело от пота.

– Это не так, Джоан. Клянусь тебе, не так.

– Значит, ты понял, что я имею в виду?

– Нет, не понял. Но я не делал ничего дурного. Верь мне, это правда.

– Мне страшно за тебя, Гарри…

– И напрасно. Я же сказал – я не совершал ничего дурного. Ты должна мне верить, Джоан!

– Хорошо. Я поверю, но при одном условии. Ты столько раз лгал, что теперь мне нужны доказательства. Поедешь со мной в Ныо-Орлеан. Отыщем там Глорию, и я сама поговорю с ней. Я хочу знать ее версию. Только это убедит меня, и ничто больше. Так едем?

Он помедлил с ответом, и это его погубило. Она пристально смотрела на него. И увидела, как он отвел глаза и все лицо его напряглось, пока он искал подходящий ответ.

Она встала.

– Ладно, Гарри. Закончим на этом, – произнесла она дрожащим голосом. – Не думаю, что мы будем встречаться и дальше. Во всяком случае до тех пор, пока ты не привезешь Глорию сюда, в Майами. Если привезешь, мы продолжим наш разговор.

Он понял – это конец. Он видел это по выражению ее лица и проклинал себя и Глорию за то, что потерял свою единственную в жизни любовь. Совершенно убитый, он медленно поднялся и последовал за ней через террасу к выходу, а затем – к стоянке.

У машины она остановилась и обернулась.

– Тебе, пожалуй, лучше найти такси, – губы у нее дрожали, а в глазах стояли слезы. – Я не хочу ехать с тобой…

– О'кей. Послушай, Джоан, я ужасно, ужасно сожалею обо всем. Я попал в страшный переплет, но это не то, что ты думаешь. Сейчас я действительно скажу тебе всю правду. Раньше я лгал, потому что боялся потерять тебя. Но теперь это не имеет значения, потому что я чувствую, что все равно уже потерял тебя. Глории нет больше в живых. Ты догадалась, верно.