Текст книги "Все имеет свою цену"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

И Меддакс задал тот вопрос, которого я ждал.

– Она была убита?

– Думаю, что да, – сказал Бромвич, – она получила сильный удар в челюсть и упала, ударившись о ножку стола затылком. От этого удара у миссис Дестер сломалась шея. Врач уверяет, что она умерла сразу после удара…

Я весь похолодел. Только инстинкт самосохранения помог мне сдержаться и не выдать себя.

– Тот, кто ее ударил, очевидно не знал о том, что его удар оказался смертельным, – значительным голосом продолжал Бромвич, – иначе бы он не стал связывать миссис Дестер.

– Если он умен, – спокойно возразил Меддакс, – то именно так он и должен был поступить, чтобы сослаться на непреднамеренное убийство, в том случае, если его схватят. Удалось вам обнаружить хоть какие-то следы?

– Нет, – сказал Бромвич. – Отпечатки пальцев отсутствуют, а для кляпа был использован шарф убитой. Никаких следов мистера Дестера!

– А почему вы думаете, что именно мистер Дестер убил свою жену? – спросил Меддакс.

– Дестер – алкоголик. А эта порода людей способна на все, – отрезал Бернет.

– Нам известно, что супруги не ладили между собой, – вмешался Мэдвиг, – и уже давно… Вероятно, по дороге он опомнился и понял, что если попадет в этот санаторий-лечебницу, то выберется оттуда уже не скоро. Видимо, на этой почве они поругались, и он ее ударил, что и привело к убийству. Испугавшись, он привез ее на лесную станцию, чтобы сделать вид, будто она имела дело с похитителями, а сам где-то спрятался.

Меддакс медленно подошел ко мне.

– А вы, мистер Нэш, тоже думаете, что мистер Дестер убил свою жену?

– Не знаю, – ответил я, – в пьяном виде он бывал довольно несдержан. Но убить… нет, скорее всего это был несчастный случай.

Но Бромвич возразил:

– Ни один мужчина не станет так бить женщину, если не хочет прикончить ее!

Я с ужасом подумал о том, что если они когда-нибудь схватят меня, то ни за что не поверят, что я не собирался убивать Элен.

Меддакс отошел от меня и приблизился к Бернету.

– Миссис Дестер знала, что ее муж застрахован? – спросил он у адвоката.

– Нет, до тех пор, пока я не сказал ей об этом, – ответил Бернет. – Мистер Нэш может подтвердить это. Он был в гостиной, когда миссис Дестер спросила меня, не застрахован ли ее муж.

Меддакс посмотрел на адвоката, потом рассмеялся каким-то лающим смехом.

Бернет покраснел от негодования.

– А я вот вижу, – независимым тоном произнес Меддакс и указал черенком своей трубки на Бернета, – что вы глубоко заблуждаетесь, если думаете, что Элен Дестер не знала о том, что ее муж застрахован на семьсот пятьдесят тысяч долларов. Она определенно знала это. Скажу вам больше. Она уже не впервые замешана в мошенничестве со страховкой. Я ведь имею обыкновение заводить досье на всех людей, когда-либо замешанных в страховых аферах, даже если это и не касалось нашей компании. Вот так у меня полтора года назад и появилось дело Элен Дестер… Мне прекрасно известно ее прошлое. Полтора года назад она была любовницей одного коммерсанта лет шестидесяти по фамилии Ван-Томлин. Старик так любил Элен, что застраховал свою жизнь в ее пользу на двадцать тысяч долларов и вскоре после этого, находясь в ее квартире, выпал с восьмого этажа… Страховая компания заподозрила подлог и собиралась судиться с Элен Дестер, но в конце концов пошла на компромисс. Элен Дестер тогда получила семь тысяч долларов вместо двадцати. Если бы она была уверена в правоте своего иска, она бы никогда не согласилась на семь тысяч долларов, а обратилась бы в суд. Но она этого не сделала, так как сама вытолкнула из окна Ван-Томлина, и страховая компания запугала ее тем, что тщательное расследование окажется не в ее пользу.

Наступило напряженное молчание.

– Вы что, утверждаете, что миссис Дестер убийца? – сдавленным голосом произнес Бернет.

– Вот именно. И расскажу вам еще один случай из ее жизни. Три года назад она ухаживала за одинокой старой леди. Помогала ей по хозяйству, готовила, делила с ней досуг. Старая леди полюбила девушку и была настолько глупа, что в своем завещании оставила Элен пять тысяч долларов. Еще большую глупость старушка совершила, сказав об этом Элен. Два месяца спустя эта старая леди упала с лестницы и сломала себе шею…

Мэдвиг как-то неопределенно фыркнул и сказал:

– На этот раз мы имеем налицо случай, совершенно не похожий на рассказанное вами, Меддакс.

– Откуда вам это известно? Где Дестер? Откуда вы знаете, что он не мертв? Что она не убила его, чтобы спокойно получить страховку?

– Вы хотите сказать, что она сама себя связала, наставила себе синяков и свернула себе шею? – воскликнул Мэдвиг.

Меддакс вытащил коробку спичек и начал раскуривать потухшую трубку. Холод пробежал у меня по спине. Я чувствовал, что приближается что-то неумолимое и роковое для меня.

– Нет, нет, – согласился Меддакс, – всего этого она, конечно, не сделала. Но прежде чем приписывать Дестеру ее убийство, советую вам поискать рядом с ней какого-нибудь мужчину. – Он многозначительно посмотрел на Мэдвига. – Держу пари на последний доллар, что в этом деле должен быть второй мужчина…

Глава 12

Да, Меддакс смотрел прямо в корень всех явлений. Еще хорошо, что Мэдвиг и Бромвич притормаживали его, так как были недовольны столь бесцеремонным вмешательством в ход расследования. К счастью для меня, они враждебно отнеслись не только к Меддаксу, но и к его идеям.

Мэдвиг сказал:

– О, нет, мистер Мэддакс, не надо все слишком усложнять. Похоже, сам Дестер убил ее, а затем скрылся. Такое и ранее встречалось тысячи раз, и впредь будет повторяться.

Меддакс долго смотрел на него, потом пожал плечами.

– О'кей. Не мое дело учить вас, как вести расследование, Мэдвиг, но когда вы найдете труп Дестера, вы еще вспомните мои слова. Ябы на вашем месте все-таки поискал второго мужчину. – Меддакс рассмеялся и продолжил: – Когда человек, застрахованный на семьсот пятьдесят тысяч долларов, приходит ко мне и просит вычеркнуть из договора о страховой премии пункт о самоубийстве, придумав в объяснение какую-то чепуху, то я готовлюсь к неприятностям. Если же я узнаю, что этот человек женат на аферистке и убийце, то мне становится понятно, откуда эти неприятности можно ждать… Если же я узнаю, что застрахованный внезапно исчез, а его жена найдена мертвой при весьма загадочных обстоятельствах, то я предвижу, что будет сделана попытка надуть мою страховую компанию. И чтобы эта попытка не увенчалась успехом, Дестер должен быть найден! Живой или мертвый…

– И мы его обязательно найдем, – пообещал Мэдвиг.

– Еще один вопрос, – сказал Меддакс. – Кто унаследует состояние Дестера после его смерти? Он оставил завещание?

Какой-то внутренний голос (можете назвать его предчувствием) подсказал мне, что никто не должен видеть завещание Дестера, пока я сам не прочту его. Судя по тому, что я знал о Дестере, он мог и меня включить в свое завещание, и тогда полиция могла увидеть в этом мотив для убийства. Тогда бы мое положение стало безвыходным.

– Вряд ли он оставил завещание, – ответил Бернет и посмотрел на меня. – Вы ничего не обнаружили, Нэш?

– Нет, – сказал я, – но я еще не все просмотрел. – Взглянув на Мариан, я перехватил ее удивленный взгляд, сделав ей едва заметный знак и отвел глаза. – Если я что-нибудь обнаружу, то сообщу вам, мистер Бернет.

– У Дестеров есть родственники? – спросил Меддакс, обращаясь к Бернету.

– Нет, – ответил тот. – Ни у мистера Дестера, ни у миссис Дестер…

Меддакс почесал щеку.

– Мне хотелось бы все-таки знать, кто является наследником мистера Дестера. Если нашей компании придется оплачивать иск в три четверти миллиона долларов, то мне бы хотелось знать, с кем мы будем иметь дело. – Он усмехнулся. – Конечно мы заплатим только в том случае, если будем абсолютно уверены, что здесь нет никакого мошенничества.

– Если мистер Нэш обнаружит завещание, я сразу сообщу вам об этом, – сказал Бернет.

– О'кей. Тогда я возвращаюсь в Сан-Франциско, но скоро приеду сюда опять. – Меддакс повернулся к шефу полиции. – Мне бы хотелось, уважаемый мистер Мэдвиг, чтобы до тех пор, пока не найден Дестер, живым или мертвым, в этом доме находился представитель полиции…

Для меня это означало крушение всех моих планов. Как же я смогу при полицейском перенести куда-либо труп Дестера?!

– А какая в этом необходимость? – спросил Мэдвиг, нахмурившись. – Вы же только что говорили, что убеждены в смерти Дестера.

– Мне хочется быть совершенно уверенным в том, что его призрак не разгуливает по дому, – ответил Меддакс, с усмешкой глядя на комиссара.

Мэдвиг пожал плечами.

– Хорошо. Пусть здесь останется сержант Льюис, – приказал он Бромвичу.

– Прекрасно, – сказал Меддакс, выколачивая трубку. – Как только найдете Дестера или его завещание, сразу же сообщите мне. – Потом он неожиданно повернулся ко мне и спросил:

– А каково ваше положение здесь, мистер Нэш?

– Мне уплачено до конца месяца, – сказал я. – И до тех пор я нахожусь в распоряжении мистера Бернета.

– А вот мне не хочется здесь больше оставаться ни одного дня, – вмешалась Мариан в разговор.

Меддакс взглянул на нее.

– Я прошу вас, мисс Темпл, остаться здесь еще на несколько дней, – проговорил Бернет. – Надо присмотреть за домом, да и на следствии вы еще понадобитесь.

Мариан была в нерешительности.

– Хорошо, – сказала она твердо, – я останусь до конца недели, но не больше.

– Благодарю вас, мисс Темпл, – сказал Бернет, – я думаю, что к тому времени все прояснится.

Меддакс, Мэдвиг и Бромвич вышли в холл. Я слышал, как они давали наставления Льюису, которого оставляли в доме.

Бернет задержался в гостиной и спросил меня:

– Вы приготовили мне бумаги для просмотра, Нэш?

– Сейчас они еще в беспорядке, но к завтрашнему утру я полностью приготовлю их вам.

– Хорошо, я пришлю завтра утром за ними своего клерка, – сказал он.

Попрощавшись, он вышел и присоединился к трем мужчинам, уже стоявшим около полицейской машины…

Когда мы остались одни, Мариан бросилась было задавать вопросы, но я зажал ей рот рукой и объяснил, что за дверью оставили дежурного полицейского, поэтому я все объясню, когда мы пройдем в кабинет Дестера.

Бледная, с встревоженными глазами, Мариан последовала за мной в холл, где, заложив руки за спину, слонялся Льюис. Мы молча прошли мимо него и вошли в кабинет Дестера. Я запер дверь.

– Глин! – не выдержала Мариан. – Что происходит? Почему ты не сказал им о том, что нашел завещание Дестера?

Я отодвинул кипу счетов и достал из-под нее длинный конверт.

– Сначала мне необходимо самому заглянуть в это завещание, Мариан. Ты же слышала, что говорил Меддакс о втором мужчине? Я должен признаться тебе в том, что Элен и я короткое время были любовниками, поэтому если я не буду сейчас осторожен, то могу попасть в беду…

Мариан отвернулась от меня, отошла и села.

– Я так и думала, Глин.

– И Меддакс тоже может так подумать, – сказал я. – Если же Дестера найдут мертвым и если он в своем завещании хоть что-нибудь вздумал оставить мне, то полиция не будет долго размышлять о том, кто же его убил! Я должен позаботиться о том, чтобы они не могли заподозрить меня…

Я быстро разрезал конверт, вынул из него листок бумаги и стал читать. Дойдя до последней строчки, я почувствовал, что меня сначала бросило в жар, а потом обдало страшным холодом, как будто я стоял на пронизывающем арктическом ветру…

В завещании Дестера говорилось, что поскольку я спас ему жизнь, все, что останется от его состояния после выплаты долгов кредиторам, переходит ко мне. А в случае смерти Элен и при условии, что «Национальная верность» будет обязана выплатить страховую премию, вся эта сумма денег переходит ко мне. Семьсот пятьдесят тысяч долларов!

Мне хотелось выть и биться головой о стену. Я перебросил завещание через стол Мариан.

– Прочти, – дрожащим голосом сказал я ей. – Этот сумасшедший пьяный идиот оставил все мне!

Да, я был достоин осмеяния. Если бы я предоставил Элен действовать самостоятельно, а сам бы держался в стороне, то в результате она бы попала в камеру смертников, а деньги автоматически перешли ко мне…

Но мне захотелось перехитрить всех, и вот к чему это привело. Теперь я даже никому не посмею показать это завещание, так как полиция сразу повесит на меня оба убийства!

Я, как мог, объяснил Мариан, в какое тяжелое положение попал, и она с неохотой, но согласилась никому не говорить об этом завещании…

Я нежно поцеловал девушку и вышел в холл, попросив ее продолжить разбор бумаг.

Льюиса нигде не было видно. Что если этому детективу придет в голову мысль заглянуть в холодильник?! Сегодня ночью во что бы то ни стало надо вынуть оттуда тело Дестера! Но как сделать это под бдительным оком Льюиса?

В раздумьи я зашел на кухню и, отключив холодильник, посмотрел на часы. Ровно полдень. К двенадцати ночи труп должен оттаять.

После этого я поехал в банк, вынул из сейфа револьвер Дестера, завернутый в носовой платок, а на его месте оставил завещание.

Домой я вернулся около часа дня и застал Мариан на кухне за приготовлением еды.

– Холодильник выключен! – сказала она мне. – Это правильно?

– Да, я отключил его, чтобы подготовить к продаже.

В кухню вошел Льюис и стал рассматривать холодильник.

– Я всегда мечтал купить такую штуку, – сказал он. – Если здесь начнется распродажа, то возможно, мне удастся купить его по дешевке. Интересно, как он устроен внутри?

Мне чуть не стало плохо, но я все-таки сдержал себя.

– Он слишком велик для квартиры, – произнес я, стараясь избежать внимательного взгляда Льюиса. – Его наверняка приобретет какая-нибудь гостиница.

– Да, пожалуй, вы правы.

Он еще долго смотрел на холодильник, потом пожал плечами и отошел от него. Мариан приготовила ленч, и мы втроем вынесли тарелки на террасу. После вкусной еды и свежего воздуха Льюис, казалось, оттаял.

– Этот Меддакс напрасно пытается усложнить дело. Всем ясно, что Дестер сам пристукнул свою жену. Во всяком случае, меня это не касается. В данный момент я получил приятную легкую работу и сегодня ночью собираюсь хорошо выспаться, благо Бромвич будет далеко от меня…

Я встал из-за стола.

– Ну что ж, Мариан, нам пора продолжать работу. Мы должны успеть к утру приготовить все бумаги для адвоката.

– Хорошо, – сказала Мариан, – я только помою посуду и приду.

Льюис сказал:

– Я помогу вам. Моя жена считает меня лучшим мойщиком посуды в мире.

Оставив их на кухне, я быстро прошел в кабинет Дестера, закрыл за собой дверь и уселся в кресло за письменный стол. Спрятав револьвер в верхний ящик стола и сунув в карман носовой платок, я надел перчатки и вставил в пишущую машинку лист чистой бумаги. Немного подумав, я напечатал:

«Я вернулся за револьвером. Это конец. Я не хотел ударить ее так сильно, но теперь это не имеет значения, Я сам выбрал себе легкую смерть. Для меня нет больше будущего…»

Спрятав эту записку под кипу бумаг, я посмотрел на часы. Было половина третьего, время тянулось очень медленно. Я с нетерпением ждал вечера. Может быть, где-то в полночь мне удастся освободиться от всего этого кошмара!

В восемь часов мы с Мариан полностью закончили работу: долги Дестера достигли пятидесяти тысяч долларов. Это была окончательная цифра.

Я предложил Мариан сходить в кино, но она не захотела идти одна, а я не решался оставлять Льюиса одного в доме. Он проявлял слишком большой интерес к холодильнику и вполне мог снять бутылки с его крышки, чтобы заглянуть внутрь.

Сославшись на усталость, я проводил Мариан до ее комнаты и, поцеловав, сказал:

– Не думай ни о чем, детка. Спи спокойно, увидимся завтра утром.

Вернувшись в дом, я застал Льюиса в гостиной. Он сидел в кресла перед телевизором и смотрел бокс.

– Эти парни вальсируют по рингу уже десять минут, даже не трогая друг друга перчатками, – сказал он мне.

Я сел в кресло, закурил сигарету и стал смотреть на экран. Когда на ринг вышла следующая пара, я взглянул на Льюиса и увидел, что он уснул. Даже во сне его лицо нисколько не смягчилось: оно казалось вырезанным из камня. Я начал мысленно перебирать все ключевые пункты моего отчаянного плана…

Сначала нужно будет убрать бутылки с крышки, потом как можно быстрее вынуть оттуда тело Дестера, перетащить его в кабинет и выстрелить из револьвера… Но прежде, чем я успею выскочить из кабинета, Льюис явится на звук выстрела и накроет меня.

Я невидящими глазами смотрел на экран телевизора и боролся с охватившей меня паникой. Как же все-таки обойти это препятствие? Я решил после выстрела не бежать сразу к себе, а спрятаться на кухне. Когда же Льюис войдет в кабинет Дестера, услышав выстрел, я тихо поднимусь по лестнице, а потом с шумом спущусь с нее, как будто только что вышел из своей комнаты.

Теоретически все получалось, но как будет на практике?

В половине одиннадцатого, увидев что Льюис просыпается, я сам притворился спящим.

– Черт возьми, эти типы еще вальсируют, – сказал он, с отвращением глядя на экран.

Я пошевелился и открыл глаза.

– Зато они хорошо нас убаюкали. Чего же вам еще? – Я выключил телевизор. – Теперь можно и поспать.

– Вы правы, – Льюис потянулся, – лучше ничего и не придумаешь. Смотреть такой бокс – пустая трата времени. Мы могли бы уже давно спать. Вы запираете дом на ночь?

– Да, я все сделаю, а вы можете подняться к себе.

– Нет, лучше уж я пройдусь с вами, – сказал Льюис, – мне бы не хотелось, чтобы в мое дежурство, когда я буду храпеть наверху, сюда забрались воры.

Он последовал за мной в холл и внимательно посмотрел, как я запираю входную дверь. По моему плану Дестер должен проникнуть в дом через окно своего кабинета, так что входная дверь меня не волновала.

– Вот и все, – сказал я. – Теперь мы сможем подняться наверх и лечь спать.

От отодвинул в сторону занавески на окне.

– Окно не заперто, – сказал Льюис, задвигая щеколду на оконной раме. – Давайте проверим и остальные окна.

У меня появилось неудержимое желание придушить его, но мне ничего не оставалось, как последовать за ним в кухню, гостиную, кабинет Дестера. В кухне и гостиной окна были заперты. Войдя в кабинет Дестера, Льюис включил свет и подошел к окну.

– Это окно не заперто, – сказал он.

Я посмотрел на письменный стол, и холод пробежал у меня по спине. Как беззаботный идиот, я оставил прямо на самом виду, рядом с пишущей машинкой, перчатки, в которых не так давно напечатал предсмертную записку Дестера… Я стремительно шагнул к столу, надеясь сбросить перчатки под стол, но Льюис уже закрыл окно и обернулся. Я замер на месте…

– Ну вот, как будто и все, – сказал он. – Теперь проникнуть в дом можно, только разбив стекло.

Он прошел к двери, не взглянув на письменный стол, и вышел в коридор. Я погасил свет в кабинете и последовал за ним, оставив дверь приоткрытой.

– Если ночью услышите что-нибудь подозрительное, Нэш, сразу будите меня. Обычно я сплю, как убитый.

Сказав это, он прошел в дальний конец коридора, в отведенную ему комнату для гостей, рядом со спальней Элен.

Я постоял немного на лестничной площадке второго этажа, куда мы поднялись вместе с Льюисом и, услышав, как за ним захлопнулась дверь его комнаты, выключил свет в коридоре и на лестнице.

Войдя к себе, я устало плюхнулся на кровать.

Видел Льюис перчатки или нет? Именно из-за таких вот дурацких непростительных ошибок люди и попадают в камеру смертников.

Проверяя окна, Льюис пропустил гардеробную, выходившую в холл. Вот каким путем Дестер проникнет в дом, – сказал я себе… В первую очередь надо будет спуститься в кабинет Дестера, взять перчатки, так как я хорошо понимал, что не должен ни до чего дотрагиваться голыми руками. Достаточно одного отпечатка пальца, чтобы весь мой план взлетел на воздух.

Я посмотрел на часы. Было двадцать три часа пятнадцать минут… Начать я мог только часа через два, когда Льюис заснет покрепче. Выключив свет в своей комнате, я выглянул в коридор. Под дверью Льюиса света не было. Значит, он лег в постель. Я вернулся и вытянулся на кровати.

Лежа в темноте, я впервые за долгие годы молился. Я просил бога о том, чтобы все завершилось благополучно…

Глава 13

Часы в холле пробили четверть второго. Вот уже почти два часа я лежал на кровати и прислушивался к шуму грозы за окном. Дождь колотил по стеклу и заглушал все остальные звуки в доме…

Так продолжалось еще полчаса, после чего гроза прекратилась так же внезапно, как и началась.

Я зажег настольную лампу, подошел к двери и выглянул в коридор. Под дверью спальни Льюиса света не было. Тогда я вынул из комода карманный фонарик и, включив его, потушил настольную лампу.

Стараясь двигаться бесшумно, я спустился вниз по лестнице, вошел в кабинет Дестера и зажег там свет. Надев перчатки, я нашел листок с предсмертной запиской и вставил его в пишущую машинку… Подойдя к окну, я отодвинул щеколду и приоткрыл его на несколько дюймов, так как выстрелить надо будет на улицу, чтобы пуля не осталась в комнате.

Затем я направился в кухню, зажег там свет, запер дверь и подошел к холодильнику. Я начал снимать с его крышки бутылки и расставлять их на полу, но руки мои при этом так дрожали, что чуть не произошло несчастье: одна бутылка из стоящих на крышке упала и покатилась к краю… Я еле успел подхватить ее. Наконец, крышка освободилась. Подняв ее, я вдруг оцепенел. Мое сердце застучало учащенно. Мне послышалось, будто в коридоре скрипнула половица. Выглянув в коридор, я прислушался… Вокруг стояла тишина.

Тогда я снова вернулся к холодильнику. Дестер лежал на боку и имел вид спящего человека. Я дотронулся до его щеки: она была чуть-чуть холодная.

Внутри холодильника влаги оказалось значительно меньше, чем я думал, так как вся влага впиталась в одежду Дестера. В настоящее время меня это не очень волновало: полиция решит, что он промок под дождем.

Я подхватил его под мышки и вытащил из холодильника. Он оказался намного тяжелее, чем я предполагал, и у меня ушло целых пять минут только на то, чтобы положить его на пол… На дне холодильника была небольшая лужа крови: рана некоторое время кровоточила…

Теперь в моем распоряжении оставалось совсем мало времени. Надо было поскорее перенести тело в кабинет, чтобы кровь текла там, а то полиция не поверит, что он застрелился именно в кабинете… Войдя в кабинет Дестера, я зажег там свет, так как не рискнул переносить труп в темноте. Зацепись я за что-нибудь, Льюис сразу проснется от шума.

Вернувшись в кухню, я взвалил тело Дестера на плечо и перенес в кабинет, где опустил его на пол, рядом с креслом… Кровь из раны стекла на ковер.

С фонариком в руках я исследовал свой путь по коридору: мне было важно выяснить, не осталось ли где-нибудь на полу капель крови. Мне повезло: осталось всего два пятнышка. Я принес из кухни тряпку и тщательно вытер пол. Потом я вымыл холодильник изнутри, прополоскал тряпку и спрятал ее в кастрюле. Надо будет как можно быстрее избавиться от нее.

Закрыв крышку холодильника, я снова поставил на нее бутылки. Теперь я почувствовал себя гораздо лучше. Три четверти работы было уже позади. Оставалось только выстрелить в окно, закрыть его и выбежать из кабинета раньше, чем в него вбежит Льюис.

Когда я уже готов был выйти из кухни, я вдруг услышал звук, от которого замерло мое сердце: это был громкий треск половицы. Я быстро выключил свет, открыл кухонную дверь и стал всматриваться в темноту… Никогда в жизни я не испытывал большего страха.

Я увидел мгновенную вспышку света, как будто кто-то включил фонарик, чтобы осветить себе дорогу. Я понял, что это Льюис крадется вниз по лестнице.

Моя рука нащупала в кармане револьвер, и я вынул его, спрятавшись за занавеской у двери, ведущей из кухни не в коридор, а в кладовую. Льюис вошел из коридора, с силой толкнув дверь ногой, так что она стукнулась о стену. Хорошо, что я не стоял за ней, а то бы она прищемила меня. Меня поразило то обстоятельство, что он был полностью одет, как будто совсем и не думал ложиться. В руке у него был специальный полицейский кольт.

– Дестер! Выходи с поднятыми руками! – скомандовал он. – Я знаю, что ты здесь!

На один момент он повернулся спиной к двери в кладовку. Я, быстро раздвинув занавески, стремительно шагнул вперед и ударил его рукояткой пистолета по голове. Он застонал и опустился на пол. Я отступил к стене, весь дрожа. Он не видел меня, это было совершенно очевидно. Как долго он будет без сознания? Я схватил его под мышки, отволок в кладовую и запер там. Затем я вернулся в кабинет.

Достав из шкафа небольшой электрический камин, я включил его и поставил рядом с телом Дестера, чтобы ускорить процесс оттаивания трупа и немного подсушить его одежду.

Я осмотрел свою пижаму и халат, и правильно сделал, так как обнаружил на них пятна крови.

Быстро поднявшись в свою комнату, я переоделся, а грязные вещи спрятал под матрац.

Затем я снова вернулся в кабинет и исследовал тело Дестера. Кровь, вытекавшая из раны, образовала вокруг его головы красный ореол. Я дотронулся до его лица: теперь оно было теплым, мускулы расслабились… Все было готово.

Тогда я взял револьвер и, подойдя к окну, нажал на курок. Грохот выстрела и вспышка так напугали меня, что я чуть не выронил пистолет. После выстрела в моем распоряжении оставалось совсем мало времени…

Я положил пистолет рядом с Дестером, запер окно и побежал в гардеробную, где приоткрыл окно, чтобы полиция решила, что через него Дестер пролез в дом. Затем я снял перчатки, побежал наверх в свою комнату и сунул их под матрац.

Когда я спустился вниз и вошел в кабинет Дестера, зазвонил телефон. Я знал, что это Мариан и поднял трубку.

– Глин, что случилось? – взволнованно спросила она. – Кто стрелял?

– Оставайся у себя, – сказал я ей. – Это Дестер застрелился. Нужно вызвать полицию. И Льюис, как нарочно, исчез куда-то.

– Но Глин…

– Повесь трубку. Мне нужно срочно позвонить в полицию, – сказал я и нажал на рычаг.

Выключив камин, я спрятал его обратно в шкаф и обвел взглядом всю комнату. Надо было убедиться перед приездом полиции, что мной не оставлено никаких улик.

Мой взгляд упал на Дестера, и я придвинул пистолет ногой немного ближе к трупу…

Я сидел в гостиной, куря сигарету и рассеянно слушал шум дождя за окном. Мариан дремала, свернувшись на диванчике. Около открытой двери дежурил полицейский с бычьей шеей. Часы на камине показывали три часа тридцать две минуты. Остальная часть дома кишела полицейскими. Они приехали через пять минут после моего звонка. Меньше, чем за десять минут они нашли Льюиса.

Бромвич спросил меня, что здесь произошло. Я рассказал ему, как услышал выстрел, как не мог со сна понять, в чем дело, пока не обнаружил тело Дестера в его кабинете, как я побежал за Льюисом, но его нигде не было. Вот и все, что мне известно.

– Ладно, – сказал Бромвич, – посидите в гостиной, позже я еще поговорю с вами.

Ожидание было очень томительным. Мои нервы были напряжены до предела. Я видел, как мимо двери прошел какой-то костлявый тип и полицейский сказал ему: «Сюда, по коридору налево, док».

Значит, этот костлявый субъект был тем человеком, который мог одним своим словом разрушить всю мою инсценировку. Мне страшно захотелось выпить виски, но я не решался. Оставалось только курить и ждать… Часа в четыре подъехала «скорая», и я увидел, как Льюиса уносили на носилках. Я со страхом подумал, что мог убить его.

– Что с сержантом? – спросил я нашего сторожа у дверей.

– У него проломлен череп, – ответил тот.

В четыре тридцать приехала машина из морга и четверо мужчин вынесли Дестера. Наконец-то, после девятидневного пребывания в холодильнике Дестер был на пути к месту своего последнего успокоения. Лучи восходящего солнца уже начали пробиваться сквозь жалюзи, когда в гостиную вошел Бромвич. Он держался очень самоуверенно.

– Все выяснено, Нэш, можете отправляться спать. Я же говорил Меддаксу, как могло обстоять дело, но он и слушать не хотел… А все было яснее ясного. Дестер не захотел ехать в лечебницу, и супруги поссорились. Он ударил жену, и удар оказался смертельным. Тогда он подкинул ее на лесную базу. Потом у него не хватило самообладания, он вернулся сюда за револьвером и поставил точку… Так-то вот.

Я не верил своим ушам. Неужели у этого лейтенанта нет никаких сомнений в отношении этой истории? Неужели у врача не возникло никаких подозрений?

Я проводил Мариан до гаража, и мы договорились встретиться снова в десять часов.

– Как только следствие закончится, Глин, – сказала мне девушка, – я сразу уеду в Рим, чтобы поскорее забыть обо всем этом кошмаре. Ты поедешь со мной, Глин?

– Да, я обязательно поеду, – твердо ответил я. – Обсудим это позже.

На том мы и расстались. Полицейский сидел на террасе, нежась на солнышке.

Я постоял минуту в холле, радуясь тому, что все позади. Конечно, будет еще следствие, где могут задавать вопросы с подвохом, но главная опасность миновала. Правда, кое-что еще нужно сделать: избавиться от тряпки, от пижамы с халатом, лежащих в моей комнате под матрацем. Как только дом будет пуст, я их сожгу…

Я почувствовал неодолимое желание выпить виски с содовой для поддержания бодрости духа. Напряжение этой ночи полностью измотало меня.

Я вошел в гостиную, направился к бару и вдруг резко остановился. В одном из кресел сидел темноволосый мужчина, примерно моего возраста и телосложения. Он держал в руке стакан виски, а в зубах у него была сигарета.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

– Паршивая привычка пить так рано, – сказал он довольно приветливым тоном. – Я Хармас, сыщик страховой копании «Национальная верность». Я жду здесь старика Меддакса. Он должен приехать с минуты на минуту.

Я почувствовал противную дрожь под коленками.

– Меддакса?

– Вот именно. Этот старый волк не упустит такого дела, чтобы не обнюхать его со всех сторон. – Хармас усмехнулся. – Выпейте со мной. – Судя по вашему виду, вам это не повредит.

Меддакс прибыл в семь утра. К этому времени я побрился, принял душ и переоделся. Я успокаивал себя тем, что если полиция удовлетворена ходом расследования, то и Меддакс будет согласен. Тем более, что самоубийство Дестера также в интересах страховой компании. Ведь тогда «Национальной верности» не придется выплачивать страховую премию.

В течение последнего часа Стив Хармас лениво излагал мне свой взгляд на политическую ситуацию в мире. Его, кажется, очень интересовала позиция русских и американцев в Европе…

Как только Меддакс вошел в гостиную, Хармас совершенно преобразился. Он больше не выглядел сонным. Его лицо оживилось, взгляд стал строже, и он вскочил с кресла, как будто внутри у него распрямилась тугая пружина.

Посмотрев на нас, Меддакс подошел к пустому камину, достал свой кисет и стал набивать трубку табаком.

– Не буду вам мешать, – сказал я, – пойду к себе.

– Нет, нет. Я прошу вас остаться, Нэш, – возразил Меддакс, – вы можете нам помочь. Сядь и ты, Стив. Итак, расскажите мне, как же все это выглядело?