Текст книги "Все имеет свою цену"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Тут я, потеряв голову, стал трясти Элен за плечи!

– Попробуй только! Тогда тебе придется иметь дело с полицией. Я не стану укрывать тебя, ты попадешь в газовую камеру!

– Ладно, – смирилась Элен, – поступай как хочешь, но ты еще пожалеешь об этом.

Она вышла из кухни и поднялась в свою спальню.

Я тихонько поднялся наверх и приоткрыл дверь комнаты Мариан. Лунный свет падал прямо на ее постель. Я на цыпочках подошел к ее кровати. Она вдруг открыла глаза, увидела меня и испуганно вскрикнула.

– Не пугайтесь, – поспешно сказал я, – мне просто хотелось убедиться, что с вами все в порядке, Мариан.

Она быстро села на постели, натянув на себя одеяло.

– Вы ходили во сне, Мариан, – продолжал я. – Совершенно случайно я заметил из своего окна свет на кухне и сразу побежал туда, застав вас спокойно снимающей бутылки с крышки холодильника.

– Правда? – удивилась она, откинувшись на подушку.

Я внимательно посмотрел на нее, но ее лицо не выражало ни тени смущения или замешательства.

– Мне приснился во сне этот холодильник, – сказала она. – Меня почему-то очень беспокоит, что из-за выключенного мной мотора, там внутри может быть вода…

Я затаил дыхание. Все в порядке, она не видела Дестера. Иначе она не была бы такой спокойной.

– Не тревожьтесь ни о чем, – успокоил я ее. – Я ведь сказал вам, что он в течение четырех часов не размораживается, а был отключен всего двадцать минут. Вы напугали меня. Я подумал, что в кухне вор.

– Простите. У меня давно не было таких приступов… Это случается только тогда, когда я чем-то взволнована.

Я подошел к изголовью кровати. Мариан улыбнулась мне и протянула руку. Я взял ее, потом нагнулся и поцеловал девушку. Наш поцелуй длился долго, пока я не отстранился.

– Спи спокойно, моя девочка.

– Хорошо. Спокойной ночи, Глин.

Я тихо вышел из спальни и закрыл за собой дверь. Когда я шел по коридору, у меня было такое чувство, будто я шагаю по облакам.

Глава 9

Элен позаботилась о том, чтобы в пятницу и субботу у меня не было возможности видеться с Мариан. Она все время держала ее наверху, поручив заниматься уборкой многочисленных комнат.

В пятницу днем мы с Элен продолжали разработку нашего плана. Она была достаточно проницательна, чтобы заметить спад моего энтузиазма.

– В чем дело? – спросила она. – Тебя мучает проблема, как получить Мариан и деньги одновременно?

Она попала прямо в точку.

– Занимайся своими собственными делами, – огрызнулся я.

Элен насмешливо улыбнулась.

– Итак, по-моему, мы предусмотрели все, что можно, – сказал я после того, как мы прошлись по всему плану в третий раз. – Помни, что тебе придется давать показания после меня, когда тебя обнаружат в бараке лесной базы. Не добавляй никаких новых деталей, говори только то, что мы с тобой наметили. Не позволяй полиции запутать тебя!

Элен холодно посмотрела на меня.

– Меня-то они не запутают, побеспокойся лучше о себе!

Она встала.

– Мариан будет занята весь вечер, так что не жди ее.

Я не стал спорить. В каком-то смысле я был даже рад не встречаться сейчас с Мариан, так как мои нервы были на пределе, и мысль о воскресенье свинцовым грузом лежала на моей душе. Я боялся, что Мариан почувствует, что со мной что-то не так. Я знал, что после воскресенья мне придется иметь дело с полицией и Меддаксом, и если до этого дня я мог спокойно пройти мимо любого копа, то после воскресенья любой полицейский станет для меня чем-то большим, чем просто человек в синей форме! Вечер пятницы я провел в танцевальном холле, танцуя с одной из «хозяек». Мне хотелось на случай, если копы будут проверять, чем я занимался эти дни, предстать перед ними просто славным беззаботным малым. Суббота тянулась бесконечно долго, а в ночь на воскресенье я был до того издерган, что никак не мог уснуть. Интересно, как чувствовала себя Элен перед начинающимся сражением с копами и страховой компанией? Меня совсем бы не удивило, если бы я узнал, что она спит, как убитая. Мне казалось, что у нее совсем нет нервов…

Наконец мне удалось забыться тяжелым сном.

И вот воскресенье! В девять часов утра, выйдя во двор, я встретил Мариан, одетую для выхода. Я вспомнил, что Элен обещала отпустить ее в выходной к родственникам.

– Хелло, – сказал я, подходя к ней, – куда ты идешь?

– В гости, – ответила Мариан, как-то странно взглянув на меня. Потом она совершенно неожиданно для меня спросила:

– Наверное, я не должна об этом говорить, Глин, но она любит тебя, верно?

Я был потрясен.

– Кто? О ком ты говоришь?

– О миссис Дестер, – сказала Мариан, – она нарочно не позволяет нам видеться. И потом я заметила, как она смотрит на тебя.

– Ты ошибаешься. С чего ты взяла? – Если Мариан выскажет свои предположения на допросах, которые скоро начнутся, то мы пропали! – Да миссис Дестер терпеть меня не может, и если бы не мистер Дестер, давно бы выгнала меня.

Мариан пожала плечами. Я видел, что совсем не убедил ее, и тут же без передышки она вдруг обрушила на меня второй вопрос.

– А мистер Дестер действительно находится в доме, Глин?

Я не верил своим ушам.

– Конечно, почему ты спросила?

– Ты уверен в этом? – она испытующе посмотрела на меня. – А мне кажется, что его здесь нет, Глин! Из его спальни никогда не доносится ни единого звука. Это тебе не кажется странным?

Я старался придать своему голосу спокойствие и уверенность.

– Просто он себя очень плохо чувствует, Мариан, и спит почти все время. Неудивительно, что ты не слышишь шума из его спальни.

Мариан некоторое время постояла в нерешительности, глядя на меня с сомнением, затем сказала:

– Не знаю, во всяком случае, я не останусь здесь долго, Глин. Мне совсем не нравится миссис Дестер. Здесь царит какая-то неприятная атмосфера…

– Я и сам не собираюсь оставаться здесь долго, Мариан. Подожди еще немного – мы уйдем отсюда вместе! Я вынужден задержаться здесь, пока не получу наследства. Знаешь, что мне захотелось сделать, как только я получу деньги?

– Что?

– Поехать с тобой в Рим.

Она рассмеялась.

– Не может быть! Почему?

– Потому что я тебя очень люблю, моя девочка…

Она испытующе посмотрела на меня:

– А ты уверен, что не говоришь это каждой знакомой девушке, Глин?

– Я еще никогда не был так уверен в этом. Позже, если ты сама этого захочешь, мы могли бы… ну, могли бы пожениться.

Мариан была изумлена.

– По-моему, ты слишком торопишься, Глин. Но я обязательно подумаю о твоих словах.

Я привлек ее к себе и поцеловал.

– Я безумно влюблен в тебя, детка.

Она на какое-то мгновение тоже прильнула ко мне, потом отстранилась и сказала:

– Мне нужно идти, Глин.

Я посмотрел ей вслед, пока она бежала к воротам, потом повернулся и медленно пошел к дому.

Я ничего не сказал Элен о сомнениях Мариан, но сам был серьезно обеспокоен. Если полиция заподозрит, что Дестера уже какое-то время не было в доме, то показания Мариан подтвердят это…

После обеда я сделал первый практический шаг в осуществлении нашего плана.

Я отогнал «бьюик» на стоянку машин в двух милях от нашего дома, а служителю сказал, что заберу машину только поздно вечером. Домой я вернулся на автобусе.

И вот, наконец, половина десятого вечера. Элен уже подогнала «роллс-ройс» к подъезду, подготовившись к «отъезду» Дестера в санаторий. Она была в светло-зеленом платье, маленькой белой шляпке и длинных светлых перчатках.

Я стоял около окна и ждал появления Мариан. Без нее весь этот спектакль не имел никакого смысла, но она что-то задерживалась в гостях. Миссис Дестер отпустила ее до половины десятого.

Снова, уже в который раз, я подошел к окну и вдруг увидел Мариан. Наконец-то! Она быстро шла к дому, размахивая сумочкой, и улыбалась. Теперь мне надо было быстро, пока она не вошла в дом, проскочить в спальню Дестера, что я и сделал. Запершись там на ключ, я достал из шкафа чемодан и положил его на кровать. Сняв с себя пиджак и туфли, я спрятал их в чемодан, а на себя надел темный пиджак Дестера и его темно-коричневые ботинки. Затем я надел его пальто, подняв воротник, и надвинув поглубже на голову его шляпу…

Я выскользнул из спальни и встал в тени на лестничной площадке.

Элен и Мариан были уже в гостиной. Я слышал, как Элен сказала:

– Сейчас я отвезу мистера Дестера в санаторий, Мариан. Он нетвердо держится на ногах, поэтому, возможно, вам придется помочь мне. Это должен был сделать мистер Нэш, но он полчаса назад поехал на машине за сигаретами и до сих пор не возвратился… Не понимаю, что его могло задержать. Встаньте около кухонной двери, Мариан, и, если я дам вам знак рукой, подойдите и помогите мне… Но если я не дам вам знака, не показывайтесь мужу на глаза. Он болезненно самолюбив.

– Хорошо, миссис Дестер, – ответила Мариан.

Я быстро вернулся в спальню, увидев, что Элен направилась к лестнице. Торопливо поднявшись, она вошла в спальню, оставив дверь открытой, и критически оглядела меня.

– Ты сможешь идти, Эрл? – громко спросила она. – Дай я помогу тебе.

Несколько секунд я тупо смотрел на нее, не понимая, что она уже начала разыгрывать подготовленный нами спектакль.

– Ну проснись же, идиот! – прошипела она сквозь зубы и толкнула столик у кровати, который с грохотом упал на пол, а стоявшая на нем лампа и стакан разбились.

– Осторожнее, дорогой, – закричала в открытую дверь Элен, – смотри, что ты наделал! Машина уже у подъезда. Не волнуйся, в доме кроме меня никого нет.

На лестничной площадке я остановился и, не разжимая губ, чтобы изменить голос, произнес:

– Свет… У меня болят от него глаза.

– Но Эрл, если я выключу свет, ты можешь упасть, – громко сказала Элен.

– Глаза… – простонал я.

Она щелкнула двумя-тремя выключателями, оставив гореть только настенные бра.

– Дай мне руку, Эрл.

Мы стали медленно спускаться по лестнице. Я ступал тяжело и неуверенно, шаркая по-стариковски ногами. Сердце у меня бешено колотилось… Узнает меня Мариан или нет? Я ссутулился и слегка подогнул колени, стараясь уменьшить свой рост. Мы спустились в холл и начали продвигаться к входной двери… Я почти физически ощущал на своей спине взгляд Мариан, которая стояла у кухонной двери и смотрела нам вслед.

Наконец, Элен помогла мне забраться в «роллс-ройс» и сказала:

– Я на минуту – принесу твой чемодан.

Она повернулась и вошла в дом. Я услышал, как она переговаривалась с Мариан, и решил воспользоваться этим моментом. Нагнувшись, я снял ботинки Дестера, готовый, как только Элен вернется с чемоданом, надеть свои.

Через несколько минут она подошла к машине, сунула чемодан рядом со мной, села за руль, и мы поехали по подъездной аллее. За воротами вскоре остановились, я переоделся в свою одежду, спрятал в чемодан вещи Дестера и вышел из машины.

– Постараюсь вернуться как можно быстрее, – сказал я.

Элен выключила фары.

– Не задерживайся, я жду.

Это была необходимая часть моего алиби: Мариан должна была видеть меня. Я побежал по подъездной аллее и, приблизившись к дому, замедлил шаг. Войдя в холл, я сразу увидел Мариан.

– Ты уже вернулась? – Я сделал вид, что удивлен этим. – Я думал, что ты придешь позже. А где миссис Дестер?

– Они только что уехали.

– Черт возьми! Я же обещал ей помочь отвезти мужа в санаторий, но как назло сломался «бьюик», и мне пришлось бросить его и возвратиться на автобусе.

Я ощущал на себе пристальный взгляд Мариан.

– Они уехали только что, Глин. Разве ты не видел их машину?

– Нет. – Я закурил сигарету. – Ну что ж, тогда надо позвонить в санаторий и предупредить, чтобы их встретили. Слушай, Мариан, ты можешь лечь спать, а я позвоню из своей квартиры. Потом мне надо будет вернуться туда, где я оставил машину.

– Можно мне поехать с тобой, Глин? Мне почему-то сегодня не хочется здесь оставаться одной.

У меня на лбу выступил холодный пот.

– Миссис Дестер не понравится, что дом покидали в ее отсутствие. Оставайся здесь, тебе нет смысла ехать со мной.

Я старался ничем не выдать своего состояния, но, наверное, что-то прорвалось, потому что в глазах Мариан появилась тревога.

– Глин! Что с тобой? Почему у тебя такой вид? Что-нибудь случилось?

Мое раздражение вдруг прорвалось наружу. Я чувствовал, что не должен кричать на нее, но ничего не мог поделать с собой.

– Ради бога! Неужели ты не понимаешь, что я должен починить эту чертову машину! Ложись спать и предоставь остальное мне!

Она резко повернулась и быстро поднялась по лестнице, а через минуту я услышал, как захлопнулась дверь ее спальни.

Я выругался. Если я буду так нервно вести себя с полицией и Меддаксом, то мы определенно пропали. В машине Элен спросила меня:

– Что так долго? Она заподозрила что-то? Мне кажется, Глин, что Мариан не верит, что Эрл был в доме.

Я вздрогнул.

– Ты с ума сошла! Она бы сказала мне о своих подозрениях.

– А она не говорила?

– Конечно, нет.

Элен пристально взглянула на меня.

– У нас еще будут с ней неприятности. Она расстроит нам все дело. Мы совершили большую ошибку, взяв ее в дом. Теперь я уверена в этом.

Автострада была совершенно пустынной. Лишь изредка нас обгоняли нефтяные цистерны или грузовики, доставляющие апельсины в Сан-Франциско. За все время нам встретились только три-четыре машины, ехавшие в Лос-Анжелес. Мы были уже почти у цели.

– Позади нас патруль.

Я оглянулся. Действительно, позади нас маячил желтый огонек переднего фонаря мотоцикла и очертания полицейской фуражки.

– Сбавь скорость и пропусти его! – приказал я. – Мы сейчас подъедем именно к тому месту, где на нас «нападут» гангстеры. Он не должен видеть, как мы свернем на боковую дорогу, так как может заинтересоваться этим. Если мы проедем еще полмили, тогда все пропало.

Элен спокойно взглянула в зеркальце.

– Он обгоняет нас, – сказала она, сбавив скорость.

Луч передней фары мотоцикла скользнул по стеклу, и я невольно глубже ушел в сидение. Коп проехал мимо.

– Он посмотрел на тебя и мог запомнить машину.

Проехав вперед, коп прибавил скорость и исчез в темноте.

– Тебе немного придется изменить рассказ, Элен, – сказал я. – Коп запомнит, что шоссе было пустынным, поэтому скажешь, что гангстеры выехали с грунтовой дороги от лесной базы и, перегородив шоссе, заставили вас остановиться. Ты поняла?

– Да.

– Притормаживай, сейчас будет эта грунтовая дорога, ведущая на лесную станцию. Смотри внимательней, Элен.

Я оглянулся на шоссе через плечо. Сзади никого не было. Наконец-то нам немного повезло.

– О'кей, теперь сворачивай!

Элен повернула машину с центрального шоссе. Через пять минут мы были у ворот. Я вышел из машины, открыл их, и Элен подъехала прямо к одному из бараков. Выключив фары, она вышла из машины.

Вокруг было темно и тихо, как в могиле. Достав из кармана фонарик, я подошел к двери барака, но она оказалась запертой. Тогда я разбил стекло и, подняв оконную раму, влез в комнату. Здесь стоял письменный стол, шкаф с картотекой и стул. Отвинтив винты на замке входной двери, я снял замок, распахнул дверь и сказал:

– Элен, входи.

Мы прошли по коридору во вторую комнату, которая была значительно больше первой. Посередине стоял большой стол, а у стола громоздилось несколько деревянных ящиков.

– Свет лучше не зажигать, – сказал я. – Его могут увидеть с шоссе.

Около одного из ящиков лежал тонкий шнур. Я вынул перочинный нож и отрезал часть этого шнура. Потом, положив фонарик на ящик, я подошел к Элен. Ее лицо было бледным и напряженным, но страха на нем не было.

– Рано утром тебя найдут служащие, – сказал я. – Так что тебе здесь придется провести не больше шести часов. Ты помнишь, что должна им рассказать? Они, конечно, сразу вызовут копов…

– Я помню все, что планировали, – сказала Элен.

Я подошел вплотную к ней. Я не предупредил ее о том, что буду делать сейчас. В эту часть плана она не была посвящена… Вся сцена должна иметь убедительный и правдоподобный вид.

Я отклонился немного в сторону и нанес ей удар кулаком в челюсть. От волнения я промахнулся, ударив ее в скулу прямо под правый глаз. Элен упала, но не потеряла сознания, как я рассчитывал. Оказавшись на полу, она пронзительно вскрикнула. Ее белая шляпка свалилась, юбка задралась выше колен.

Я чувствовал, как по моему лицу течет пот.

– Скотина! – крикнула Элен.

Она стояла на четвереньках и в этой позе была похожа на разъяренную кошку. Увидев, что она поднимается, я сделал шаг и нанес ей сильнейший удар в челюсть, вложив в него весь свой вес.

Ее голова резко дернулась назад и стукнулась о ножку стула. Она упала без сознания, вытянув ноги.

Наклонившись, я зацепил вырез ее платья и разорвал его до талии. Потом повернул ее лицом вниз и связал ей руки за спиной и ноги у лодыжек. Все это я проделал в перчатках. Затем я вынул из ее сумочки шелковый шарф, который велел ей взять с собой, и туго завязал ей рот.

Глаза Элен были закрыты, она тяжело дышала. У нее был вполне убедительный вид: под правым глазом уже растекался кровоподтек, разорванное платье выглядело грязным и помятым. Во время падения она порвала чулки на коленях. Я снял у нее с ноги одну туфлю. Это было последним штрихом, довершившим картину. Только дьявольски подозрительный и дотошный коп мог в чем-то усомниться. Она выглядела так, как я задумал: женщиной, имевшей дело, по крайней мере, с парой головорезов…

Высыпав содержимое ее сумочки на пол, я взял фонарик и вышел в темноту. Подойдя к «роллс-ройсу», я положил чемодан с вещами Дестера в багажник, затем достал из кармана заранее купленные усы и приклеил их над губой. Надел приготовленную для этого случая клетчатую кепку, надвинув ее на глаза. Взглянув на себя в зеркало, я невольно улыбнулся и, включив стартер, выехал на дорогу.

Вернувшись в Лос-Анжелес, я оставил «роллс-ройс» на одной из боковых улиц, недалеко от стоянки «бьюика». Вынув из багажника чемодан с вещами Дестера, я сдал его в камеру хранения на автобусной станции. Сонный служитель, не глядя, поставил его на полку рядом с десятками других чемоданов и выдал мне картонный номерок, который я, выйдя из камеры хранения, разорвал на мелкие кусочки и выбросил…

По пути к «бьюику» я выбросил кепку в мусорный бак, а усы швырнул в водосток…

Автомобильная стоянка, на которой стоял «бьюик», пустовала, и меня никто не видел… В половине второго ночи я въехал в ворота резиденции Дестеров и поставил «бьюик» рядом с гаражом.

В доме светилось только окно спальни Мариан. Я прошел в свою комнату. Выпив виски, я почувствовал себя немного лучше. Мысль о том, что Элен сейчас лежит связанная и избитая в холодном заброшенном бараке, не давала мне покоя. Может быть, не стоило бить ее, достаточно было разорвать на ней платье и чулки… Но в то же время я понимал, что она должна выглядеть убедительно. Я был уверен, что придя в себя, она поймет, что у меня не было выбора… И все-таки меня не оставляло какое-то неприятное чувство.

Так я сидел и пил виски, размышляя о предстоящих событиях, когда ровно в половине третьего зазвонил телефон.

– Глин?

Я узнал голос Мариан.

– Да.

– Я очень беспокоюсь, Глин. Миссис Дестер до сих пор не вернулась.

– Не волнуйся так, Мариан. Спустись в гостиную и жди меня. Я сейчас приду.

Я повесил трубку, выпил еще виски и пошел в дом.

Мариан в халате ждала меня.

– Ты не думаешь, что они могли попасть в дорожную катастрофу? – спросила она.

– Вряд ли. Скорее всего, миссис Дестер осталась ночевать в санатории.

Мариан беспокойно прошлась по комнате.

– Тогда позвони в санаторий, Глин. Боюсь, что с мистером Дестером что-нибудь случилось. Он выглядел очень плохо.

– Значит, ты его видела?

– Да. Звони в санаторий, Глин, я чувствую, что здесь что-то неладно.

– О'кей.

Я набрал номер телефона санатория. К телефону подошла ночная дежурная, которая сказала, что они ждали Дестера, но он так и не приехал. Я поблагодарил ее и повесил трубку.

– Да… – задумчиво проговорил я. – Похоже, что ты права, Мариан, и у них действительно что-то случилось в дороге.

– Что ты собираешься делать, Глин?

– Понятия не имею. Это довольно трудно решить, Мариан. Если станет известно, что он собирался лечь в санаторий, то сюда сейчас же нагрянут кредиторы. Ведь мистер Дестер должен десятки тысяч…

– Но Дестеры, может быть, лежат сейчас где-нибудь на дороге и умирают! – не отступала Мариан. – Ты обязан сообщить в полицию, Глин.

– Да, ты права.

Я подошел к телефону, набрал номер полицейского управления и стал ждать соединения. Меня поташнивало. Отступления не было. Раз в игру входят копы, они останутся в ней до конца.

Я услышал грубый голос:

– Говорит полицейское управление. В чем дело?

Я подумал, что с этой минуты обречен слушать только такие голоса: грубые, резкие, повелительные. Но теперь уже поздно что-либо изменить. Я попадаю в центр игры и буду в ней один против своры полицейских да еще плюс Меддакс!

Я глубоко вздохнул и начал объяснять происшедшее с Дестерами.