Текст книги "Произнеси её имя (ЛП)"

Автор книги: Джеймс Доусон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Посторонись, сучка! – взвизгнула какая-то девушка, в след которой последовал пронзительный смех. Когда же Бобби повернулась обратно к лестнице, необычной девушки уже давно не было у передней двери. Бобби нахмурилась. Как она так быстро могла двигаться? Бобби осторожно спустилась по оставшимся ступенькам в прихожую. Хорошо, еще необычнее. Пол даже не был мокрым. Бобби наклонилась и провела пальцем по полу – пыльный и сухой. Она видела, что с девушки капало по всей плитке. Или как? Ее зрение действительно было ужасным без очков.

Внутри у нее появилось внезапное осознание – то, которое приходит, когда слишком быстро падает что-то тяжелое. В коридоре было морозно, гораздо холоднее, чем на лестнице. Ее кожу покалывало, и у нее было огромное желание убежать далеко-далеко от этого места. Возможно, ей следует поискать очки завтра утром …

Бобби вздрогнула, испугавшись. Девушка молчаливо ждала в конце коридора за стойкой ресепшена – в направлении медпункта и кабинета директора. Просто ждала. Бобби пыталась сосредоточиться, но это было бесполезно – она едва могла видеть дальше своих рук.

– Слушай, ха-ха, очень смешно, но можно мне получить свои очки обратно, пожалуйста?

Девушку обрамляло высокое арочное окно в конце холла. Она стояла неподвижно, словно статуя, почти неестественно прямо. Бобби могла разглядеть лишь длинные, гладкие волосы, свисающие прямо с худощавой фигуры. Что ж, по крайней мере, теперь она была загнана в угол.

– Послушай, я не донесу на тебя. Я просто хочу вернуть обратно свои очки.

Бледное лицо девушки почти приобрело очертания. Бобби поняла, что что-то в девушке было не так. Что-то было неправильным в том, как она стояла. Была ли она ранена? Может быть, ей нужна была помощь.

– Оставайся там, хорошо? – Вытянув руки перед собой, вцепившись в темноту, Бобби приблизилась к призрачной девушке.

Глава 6
В былые времена

Внезапно перед лицом Бобби распахнулась дверь кабинета директора. Свет заполнил коридор, и Бобби закричала – она не была крикуньей, но стояла, затаив дыхание, когда дверь распахнулась, а потом…

Рука директрисы подлетела к груди прежде, чем она успокоилась.

– Боже мой! Ты доведешь пожилую леди до сердечного приступа! Роберта, не так ли? – Доктор Прайс ступила из своего кабинета с сумкой от ноутбука на плече, как будто уезжала на ночь. – Что ты здесь делаешь? Что-то не так, дорогая?

– Я… Кто-то убежал с моими очками. – Бобби сделала шаг назад и указала в конец коридора на арочное окно.

Там ничего не было. Ну, там было удобное кресло для посетителей и колючее растение в горшке, но никакого человека, стоящего в окне и, конечно же, никакой жуткой, странной, молчаливой девушки.

– О, Роберта, ты будешь ругать сама себя.

– Что?

– Дорогая, твои очки на твоей голове. Со мной тоже постоянно такое случается. Не волнуйся, – добавила она с еле заметной улыбкой, – это лишь означает, что ты стареешь.

Бобби проверила волосы. Точно, очки были заправлены за уши и покоились на макушке ее головы. Этого не может быть… она положила их у раковины. Она не была какой-то чокнутой склеротичкой.

– Но я…

Доктор Прайс улыбнулась. Даже когда улыбалась, глава школы была немного холодной.

– Не волнуйся, я никому не скажу, если ты не расскажешь. А теперь, быстро в постель, юная леди. В этой школе уже наступила ночь.

– Хорошо, – сказала Бобби. Она была расстроена, но не собиралась вступать в спор с директрисой. Что ей оставалось делать? Топнуть ногой и клясться, что какая-то глупая младшеклассница сбежала с ее очками, а потом каким-то образом надела их ей на голову? – Прошу прощения.

– Нет проблем. А теперь, беги.

Бобби бежала всю дорогу обратно до своей спальни, не желая провести ни секундой дольше, чем требовалось, в продуваемом сквозняком коридоре. Весь путь она не могла избавиться от ощущения, что за ней следят. Она захлопнула за собой дверь и запрыгнула на кровать Наи.

– Ная, происходит что-то по-настоящему странное.

Копия «Жары» Наи шлепнулась на пол – она наполовину дремала с включенной прикроватной лампой.

– Что?

– Это будет звучать безумно, но, думаю, я только что видела Кровавую Мэри.

– Девочка моя… – Ная перевернулась на живот, зарываясь головой в подушку.

– Это правда. Кто-то взял мои очки из ванной.

Ная подняла голову.

– Оу, ну тогда, это определенно Кровавая Мэри. Звони по горячей линии сейчас же.

– Не надо, – застонала Бобби. – Я последовала за ней, потому что подумала, что это был кто-нибудь из младшего класса, но с ней было что-то не так. Было действительно страшно.

– Конечно, было. В этой школе ночью всё страшное. Иди спать. Зуб даю, утром ты почувствуешь себя полной кретинкой.

В голову Бобби пришла другая мысль.

– Ная, это была ты?

– Что?

– Перед тем, как мы сделали ту вещь перед зеркалом, ты сказала, что хотела напугать Грейс… Это такая шутка?

Подруга приподнялась на локтях.

– Девочка моя, клянусь мамиными сумочками Луи Витон, которые, надеюсь, когда-нибудь унаследовать, что ко мне это не имеет никакого отношения. Это ни к чему не имеет никакого отношения – ты сама себя накрутила. Иди. Спать. – Она плюхнулась обратно на подушку.

Бобби поняла, что ничего разумного от Наи она сейчас не добьется, да и дело подруга говорила. Утром все будет чувствоваться иначе. Она оглядела их спальню, то, как они ее украсили – их пушистые покрывала, фотографии в рамках, постеры Хелло Китти, Джона Грина и Сатанвилль. Все чувствовалось вне опасности.

– Мы можем оставить свет включенным?

– Мне все равно. Только прекращай болтать.

Бобби не могла вспомнить, как заснула. Пока Ная слегка похрапывала, она прочла немного своей истории, но, в конце концов, всё-таки отключилась. Она даже не помнила, как закрыла глаза – очень долго она пристально смотрела на сантиметровую щель под дверью, чтобы следить за тем, что мимо их комнаты не проходят ничьи ноги.

– МЭРИ!

Бобби была в классе. Это была музыкальная комната – те же окна с выступом от пола до потолка и видом на хоккейную площадку. Но, по какой-то причине, все было по-другому. Для начала, не смотря на ноябрь, день был умеренно солнечным, и в классе пахло свежескошенной травой. Во-вторых, мебель была расставлена по-другому: все музыкальные инструменты и пюпитры были убраны. Вместо них рядами были расставлены с виду винтажные персональные парты – вроде тех, которые, как видела Бобби, выкатывали только во время экзаменов. Они были очень старомодными, с откидной поверхностью и внутренним ящичком.

Все это было довольно странно. Над комнатой повисла легкая дымка, как если бы она смотрела на мир сквозь измазанные вазелином линзы. Возле нее толкались две девушки, раздавая тетради, но двигались они замедленно, словно гуляли по Луне.

– Мэри! – пропел тот же голос.

Бобби оглянулась и поняла, что сидела в последнем ряду. Ее волосы были заплетены в аккуратную косу – что-то, чего она не делала с очень юного возраста.

– Мэри Уортингтон, вы слышали хоть слово из того, что я сказала? – Бобби не узнала учительницу. Она была одета в самое небрежное из когда-либо виденных ею сочетание юбки и кардигана с плотными шерстяными колготками, спадавшими на консервативные туфли-лодочки. Ей потребовалось мгновенье, чтобы осознать, что суровая женщина пристально смотрела на нее.

– Я?

– Разве есть еще одна Мэри Уортингтон, о которой я не знаю? – Девушки захихикали, глядя на нее. Все они были незнакомками. Чопорные белые девушки, все одетые в форму Пайпер Холла, но с незначительной вариацией той формы, с которой она была так хорошо знакома. Килты были длиннее, а белые носки – выше. – Не могли бы вы, пожалуйста, ответить на вопрос?

Бобби почувствовала, как запылали ее щеки.

– Я… я не знаю, мисс.

– Конечно, вы не знаете – вы почти спали. Мисс Уортингтон, вы хоть представляете, как вам повезло? Девушка, вроде вас, в такой школе? – Слово «повезло» ударило, словно пощечина.

Зазвенел звонок – тот же колокольчик, который до сих пор сигнализировал смену уроков. Девушки собрали свои вещи.

– Не бежим все сразу, пожалуйста.

Другие девушки смотрели на Бобби с едва скрытым пренебрежением и демонстративно обходили, проходя мимо нее к выходу из класса. Сбитая с толку, Бобби последовала за ними. Это был сон, но он ощущался как-то неглубоко, словно она была на самой грани пробуждения. Сновидение, сделанное из самой превосходной сахарной ваты.

Коридор выглядел практически идентичным тому, как он выглядел сейчас, но Бобби почувствовала, что это было некоторое время тому назад – то, как была одета учительница, отсутствие табло, обычная школьная доска на месте интерактивной. Повсюду присутствовали едва уловимые различия.

Бобби перемещалась, чувствуя себя потерянной в своей собственной школе. Косые взгляды и шепот – все были направлены на нее. Она не была уверена, но, кажется, самый громкий шепот звучал примерно как «Жуткая Мэри».

Это был один из тех самых снов. Она наполовину находилась внутри него, наполовину смотрела со стороны. Она не была собой. Она не ощущала себя Бобби Роу, она чувствовала себя печальнее, словно ей нечего было ждать с нетерпением, и не было ничего, над чем можно было бы посмеяться. Она ощущала какую-то непроглядность, безнадежную темноту внутри – ту, о которой она только писала. Желая держаться подальше от других девушек, Бобби нырнула в ближайший туалет. Было кое-что, что ей нужно было сделать.

Ванная комната на первом этаже была почти такой же, как сейчас: все трубы выкрашены в стерильный нефритово-зеленый цвет, сочетающийся с голубовато-зеленой плиткой. Бобби добралась до ближайшего зеркала.

И тотчас же проснулась.

Из окон спальни пробивался рассвет, шторы едва сдерживали солнечные лучи. В какой-то момент, ночью, Ная заползла к ней в кровать и улеглась рядом. Либо разговор, либо кошмар напугали ее – Ная частенько пробиралась к ней, если ей снились страшные сны. Бобби прижалась к ней, чтобы было потеплее, но, если быть честной – чтобы почувствовать себя в безопасности. Сегодня ночью плохие сны были у нее. Рядом с Наей она чувствовала себя защищенной.

Бобби была почти слишком напугана, чтобы закрыть глаза. Она не могла вспомнить, что увидела в зеркале. Это было слишком ужасно.

Глава 7
Исчезновение

ДЕНЬ ВТОРОЙ

Бобби потребовалось сверхчеловеческое усилие, чтобы вытащить себя из постели на следующее утро. Ее сон был таким неглубоким, настолько поверхностным, что его едва ли можно было посчитать за отдых. Хотя в дневном свете казалось безопаснее закрыть глаза, так что она переводила сигнал будильника три раза подряд.

Наи уже не было рядом с ней, ее кровать была пуста, поэтому Бобби предположила, что она выбралась из постели, чтобы опередить массовый поход в душ. Завтрак был в семь, а уроки не начинались раньше девяти, так что ей было решать – отправиться в душ и одеться в свою форму до или после еды. В конце концов, Бобби выползла из постели без десяти восемь – в самую последнюю возможную минуту, когда она могла присоединиться к очереди на завтрак. Схватив леггинсы, толстовку Наи и какие-то шлепанцы, Бобби поплелась в сторону ванной комнаты.

Она не так далеко ушла, когда поняла, что что-то было неладно. Вместо того, чтобы завтракать, девушки сновали по коридорам вверх и вниз, из комнаты в комнату друг друга, словно взволнованные пчелки. Воздух был наполнен гулом деятельности и нервной болтовни. Кейтлин вышла из одной из комнат Бронте и поспешила в сторону лестницы.

– Кейтлин, что происходит?

– Боже, ты разве не слышала? Что-то не так с Сэди. Никого даже не пускают в Кристи. Некоторые поговаривают, что она… что она мертва.

Пол начал вращаться, Бобби заставила его остановиться – очевидно, мельница слухов работала сверхурочно. Она схватилась для поддержки за перила лестницы.

– Что? Не может быть.

– Клянусь. Я собираюсь найти Грейс. Она должна знать, что происходит.

Бобби сразу же спустилась по лестнице. Она-то знала, как быстро могут сплетни распространяться в этом месте. В прошлом году Мэйси Спенс-Гуиллейм рассказала одному человеку, что спала с мистером Грейнджером – сомнительно симпатичным учителем математики – и уже через два часа в школе была полиция. Это даже не было правдой, но продемонстрировало, что в школе, у которой есть уши, следует следить за языком.

Ная находилась на Общей территории с девочками из младших классов, которые толпились вокруг нее, выступая еще одним источником информации. Они расступились, пропуская Бобби.

– Ная, что происходит?

– Ах, вот и ты. Мы понятия не имеем – никто ничего не говорит. Просто что-то не так с Сэди.

Бобби испустила огромный вздох облегчения.

– О, слава богу! Кейтлин сказала, что она умерла.

– Возможно и так, – проговорила похожая на хорька Роза Кларксон. – Никто не входил и не выходил из ее комнаты. Доктор Прайс и миссис Крэддок сейчас там.

– Смотри на вещи здраво. – Ная одарила ее презрительным взглядом. – Если бы наверху была мертвая девушка, не думаешь, что к данному моменту здесь была бы уже полиция или скорая помощь?

– Необязательно, – промямлила Роза.

Выглядя изнуренной, миссис Крэддок перегнулась через пролет балкона, который выходил на Общую территорию.

– Девушки! Доктор Прайс говорит, что она желает, чтобы вы были в формах и в главном зале через пятнадцать минут. Никаких споров, никаких исключений. – Девушки, столпившиеся вокруг теннисного стола, начали засыпать заведующую вопросами. – Ох, просто давайте поживее, девушки! Идите!

Ная надула губки.

– Возможно, они не могут заставить нас идти на уроки. Если Сэди умерла, то у нас, по меньшей мере, будет несколько выходных дней, верно?

Бобби приподняла бровь.

– А ты необычайно великодушна. – Сейчас ее аппетит к завтраку полностью пропал. – Пошли, давай займем места в переднем ряду на собрании.

К сожалению, все хотели места в первом ряду. Как только они облачились в серую с бордовой отделкой форму Пайпер Холла, Бобби с Наей пришлось довольствоваться местами в третьем ряду. Сердце Бобби стояло непроглатываемым комом в горле и отказывалось спускаться вниз. Это было больше, чем просто чрезмерное любопытство – Бобби просто необходимо было знать, что случилось с Сэди. Было слишком много совпадений, которые она очень хотела не принимать во внимание.

Слухи и догадки отскакивали от стен из дубовых панелей главного зала. Портреты прежних директоров в толстых рамах взирали с суровым неодобрением. Самыми популярными предположениями были «менингит», «беременность» и «самоубийство», но самым впечатляющим для Бобби стало «она вколола героин, который купила у бродяги в Оксли». Тем не менее, она даже не улыбнулась. Ее челюсть была плотно сжата, она пожевывала внутреннюю сторону щеки, пока доктор Прайс не влетела в помещение, как всегда собранная, но со стальным блеском в глазах.

– Успокойтесь СЕЙЧАС ЖЕ. – Она не брала пленных. Каждая девушка замолчала. Директриса заняла свое место у подиума и посмотрела на море изголодавшихся по сплетням лиц. – Это очень-очень серьезно. Сэди Уолш нет в Кристи. Никто не видел ее с момента отбоя прошлой ночью.

Среди толпы прошлось волнение. Ная что-то шепнула Бобби на ухо, но та шикнула ей.

– Тишина! – продолжала доктор Прайс, приглаживая свой клубнично-блондинистый боб. – Мне безразлично, что происходит, что было сказано, что кто-то сделал – легального или иного характера. Все, что важно – найти Сэди и убедиться, что она в безопасности. Если кто-то что-то знает о ее местонахождении, мне нужно знать прямо сейчас.

Последовало больше бормотания пока девушки спрашивали друг у друга, знают ли они что-нибудь. Бобби заметила, что ей не хватает воздуха. Они с Сэди не были закадычными подружками, но мысль о том, что с ней что-то случилось, была ужасной. Было ещё кое-что – навязчивое чувство, что она что-то забыла.

– Если вы не прекратите болтать, то я по-настоящему разозлюсь, дамы. Я не желаю слышать сплетни, идеи или догадки. Очевидно, Сэди куда-то уехала, и я ни на секунду не поверю, что она никому не сказала, куда собиралась.

На этот раз, в тот самый момент, когда кто-то должен встать и уверенно заявить «она сбежала в Новую Зеландию со своей любовницей лесбиянкой из интернета», в комнате было тихо, как в церкви.

– Вам ничего не нужно говорить сейчас, но если вы действительно знаете что-нибудь о Сэди, пожалуйста, зайдите ко мне немедленно. Понятно, что я буду очень занята этим весь день, да и полиция на подъезде. Это означает, что все остальные должны убедиться, что находятся в нужном месте в нужное время. Вы отправляетесь на первый урок немедленно, это понятно?

Последовал ответ в виде мычания: «Да, мисс».

Бобби дошла до класса на автопилоте. Жестоко, но двумя первыми уроками в понедельник была английская литература и, что необычно для нее, она не подготовила домашнее чтение. Войдя в класс, Бобби услышала разговор Грейс и Кейтлин – даже во времена кризиса, они обе были настолько без усилий великолепны, что заставляли килт с блейзером выглядеть больше похожими на модное одеяние, нежели на униформу. Грейс всегда с гордостью выставляла напоказ золотой бейдж «Староста» на своем пиджаке, будто она была шерифом треклятого городка.

– Боже, она такая шлюха, делает все, чтобы привлечь к себе внимание, – брюзжала Грейс. – Она окажется в Оксли с некой мужеподобной девицей из Рэдли Хай, которая выглядит, как Джастин Бибер. Готова поспорить на что угодно.

Бобби проигнорировала их и проскользнула на свое место. Урок был посвящен рассказу Эдгара По «Падение дома Ашеров», чему она должна была бы радоваться, но Бобби не могла сосредоточиться. Беспокойство червем заползло в ее череп. Она барабанила карандашом по тетради, ее пальцы переполняла энергия. Фрагменты идей, звуков и образов проносились в ее голове – все не имело никакого смысла.

Кровотечение из носа, сон, девушка в коридоре… как это все связанно с Сэди…? А затем еще один кусочек памяти всплыл на поверхность ее мозга, кое-что, о чём она совершенно забыла.

Карандаш выскользнул из ее пальцев и покатился на пол с резким стуком.

Она встала, чуть не опрокинув свой стул. Металлические ножки издали уродливый скрежет, скребя по полу. Схватив книги, она повернулась и бросилась к двери, чуть не столкнувшись с мисс Фостер, своей учительницей английского, когда та входила в комнату.

– Бобби, вы куда…?

– Мне нужно поговорить с доктором Прайс. – Ложь ощущалась комковатой на ее языке, но это придется сделать. Бобби знала, что мисс Фостер предположит, что у нее была информация о Сэди и отпустит без колебаний. С опущенной головой, она прошмыгнула мимо учительницы. Это было так на нее не похоже, но она знала, что не сможет заниматься, пока не узнает ответ на ревущий внутри нее вопрос.

Первой задачей было найти Лотти Вайсман – лучшую подружку Сэди и соседку по комнате. Она изучала кучу языков – где она могла бы быть? Сначала Бобби отправилась в сторону, где, как она знала, у Наи был испанский, надеясь на то, что Лотти будет с ней на занятии, но в самую последнюю минуту передумала.

Вместо этого она покинула блестящее Крыло Миллар с его чистыми стенами из песчаника и стеклянными перегородками, и направилась обратно в старое здание, в сторону кабинета доктора Прайс. Бобби видела в этом смысл – те, кто был ближе всех к Сэди (включая Лотти), возможно, все еще допрашиваются.

В центре школы находился открытый бетонный дворик; мелкий дождик придавал всему угольно-серый цвет, сочетающийся со свинцовой тучей, нависшей над школой. Бобби метнулась под укрытие от дождя и проскользнула на противоположную сторону двора через пожарную лестницу. Сейчас в старой части школы проводилось всего несколько уроков, там располагались только музыкальная комната, холл, спальни общежития, столовая и кабинеты. По существу, оно было жутко тихим в это время дня, когда почти все девушки были либо в классах, либо дрожали на игровом поле.

Бобби пронырнула мимо женщин, подающих обед и накрывающих столы в столовой, и направилась прямо в прихожую, которая при свете дня выглядела совершенно по-другому. Ее погоня за загадочной девушкой, казалось, произошла гораздо раньше, чем прошлой ночью. Сейчас размытый янтарный свет рассеивался сквозь витраж в большой парадной двери, освещая стойку ресепшена. Лоррейн, давнишний администратор школы, подняла взгляд, чтобы приветствовать ее.

– Здравствуй….

– Бобби.

– Точно! Все хорошо, милая?

– Ага. – Она воспользовалась той же ложью снова. – Мне нужно увидеть доктора Прайс.

– Ну, на данный момент у нее полиция, дорогая. Это по поводу Сэди?

– Отчасти. Да. – Бобби наклонилась мимо стола и посмотрела вглубь коридора, в сторону кабинета доктора Прайс. Конечно же, Лотти и Келли – другая ее соседка по комнате – ждали на диване рядом с тем местом, где она прошлой ночью видела несуразную фигуру девушки. Ужасную призрачную девушку.

– Хорошо, милая. Иди, подожди с остальными.

Бобби поблагодарила ее и зашаркала по коридору, пытаясь придумать, как она могла бы озвучить это, не выглядя при этом как сумасшедшая. Бедная Лотти, которая и в лучшие времена была на вид изможденной и болезненной, выглядела просто ужасно: с красными от слез глазами и с лицом, серым и влажным. Если Сэди что-то и планировала, то ее лучшая подружка, очевидно, была не в курсе этого.

Келли взглянула на нее. К ее губной помаде прилип длинный черный волос и по какой-то причине, он действовал Бобби на нервы.

– Эй, эй, эй, Бобби. Ты знаешь что-нибудь о Сэди? Ты видела ее прошлой ночью?

– Нет, – призналась Бобби. – Мне нужно поговорить с Лотти.

– Со мной? – шмыгнула та. – Зачем?

Бобби сделала глубокий вдох, неожиданно растерявшись и не зная, куда деть свои руки. Она сцепила их перед собой, чтобы удержать пальцы на месте.

– Помнишь ночь Хэллоуина?

– Ага.

– Насчет той тупой истории Сэди про Кровавую Мэри?

Глаза Лотти округлились.

– Ага.

– Что ж, помнишь, когда Сэди сказала, что уже сделала это? Ты сказала, что была с ней.

Теперь худощавая девушка выглядела основательно сбитой с толку.

– Да, и что? Она сделала это перед зеркалом, висящим в ее шкафу.

Пульс Бобби стал слишком быстрым.

– Ты тоже это сделала?

– Нет.

– Когда это произошло?

Лотти задумалась, наморщив лоб.

– Это было во вт… нет, в среду ночью. Ага, это было после хора.

Бобби пришлось протянуть руку и ухватиться за стену. Ее ноги ощущались отделенными от пола. Как она и боялась. Это невозможно.

– Это было пять дней назад. – Последнее слово застряло у нее в горле и вышло хриплым шепотом.

Послание на зеркале. Пять дней.