Текст книги "Возрождение (ЛП)"
Автор книги: Джессика Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
«Возрождение»
Джессика Хокинс
Серия «Городской пейзаж» – 1
Переводчик – Julia
Оформление – Наталия Павлова
Перевод выполнен для группы – https://vk.com/supervizer_33
Аннотация:
Будучи преисполнена решимости двигаться дальше, Оливия Жермен пообещала себе забыть Дэвида Дилона. Прилагая неимоверные усилия, она старается влиться в привычный уклад жизни, посвящая все свое время новой должности, и отказывается предаваться воспоминаниям об их совместной ночи.
Но, осознав, что означает жизнь без Дэвида, Оливия должна решить для себя – готова ли она рискнуть всем ради него… и готова ли она вновь разбередить раны своего прошлого.
Сможет ли Оливия двигаться вперед, сохранив свой брак, несмотря на чувства к Дэвиду? И сможет ли Дэвид остаться в стороне, несмотря на свое обещание?
Красота приводит нас в отчаяние, она – вечность, длящаяся мгновение, а мы хотели продлить ее навсегда.
Альбер Камю
Глава 1
Моргнув, я открыла глаза и быстро закрыла их. Понимая, что была поймана, я вновь распахнула веки, словно совсем и не собиралась притворяться спящей. Муж стоял надо мной, наблюдая, но я, стараясь избежать его взгляда, сосредоточила все свое внимание на прикроватной тумбочке.
– Уже девять, – сказал он мягко. – Лучше поторопиться.
Тихо вздохнув, я отвернулась к стене, не в силах смотреть на выражение его лица, на котором отчетливо читались нежность и забота.
– Я не пойду.
– Лив, – начал он.
– Я должна поработать сегодня.
– Поработать?
– Очередное сумасшествие в офисе.
– Но сегодня выходной и я говорил тебе об этой вечеринке по случаю дня рождения еще в прошлом месяце. Твоя работа не может подождать до понедельника?
– Нет. У меня подходят сроки.
– Я уверен, что все же после обеда в субботу ты бы могла освободить время, – проговорил Билл сухо.
– Позвони Серене, если не веришь мне.
– Конечно, я верю тебе, – растерянно ответил муж. – Но ты работаешь слишком много. Детка, тебе нужно немного отдохнуть. Твое сумасшествие на работе длится уже три месяца.
Я тяжело сглотнула. Действительно ли прошло всего лишь три месяца?
Когда Билл продолжил, в его голосе звучала нерешительность, как будто он сомневался, стоит ли поднимать эту тему.
– Знаю, что было трудно, но все же Девина хотела другого для тебя. Она хотела бы, чтобы ты двигалась дальше.
Меня почти накрыл приступ истерического смеха, но я сдержалась. Я всегда сдерживалась. Матрас прогнулся, когда муж сел ко мне на кровать. Неуверенно Билл прикоснулся кончиками пальцев к моему плечу, и даже от этого малейшего прикосновения по моей коже прошел озноб. Я не могла вспомнить, когда он последний раз касался меня. Когда он перестал даже пытаться. Его ласки были странными, неожиданными и нежеланными. Они вызывали во мне чувство вины, заставляя мое сердце биться чаще. Из-за того, что я сделала. Из-за того, что даже через три месяца, я все еще горела желанием. Но не к нему.
Я приготовилась к тому, что перед глазами вновь появится образ Дэвида. Я желала бы не думать о нем каждое утро и не мечтать по ночам. Я хотела бы, чтобы воспоминания об этом человеке исчезли так же, как он исчез из моей жизни. Три месяца. Три месяца с тех пор, как я сбежала из его квартиры тем утром. Внутри все затрепетало, когда я вспомнила детали, которые, несмотря на долгий срок, были все еще свежи в памяти. И каждый раз, когда эти воспоминания приходили ко мне, я старалась немедленно избавиться от них.
– Что ж, я должен пойти на вечеринку. – Голос Билла проник в мои мысли. – Ты же знаешь, как долго моя сестра может дуться.
– Конечно, иди, дорогой. – Мой голос звучал натянуто и неестественно, но, к счастью, Билл не заметил. – Вечером я упаковала видеоигру для Джимми, она на кухонном столе.
– Спасибо. Я принесу для тебя кусочек торта.
Когда я не ответила, Билл поднялся и вышел из комнаты. Услышав вскоре, как хлопнула входная дверь, я с облегчением выдохнула.
Часы тянулись медленно, напоминая мне резиновую ленту, что никак не могла лопнуть. В лучшие дни я просыпалась в блаженном онемении. “Сегодня был не такой день”, – думала я, вытаскивая себя из кровати.
Одевшись достаточно консервативно для уикенда, я тщательно наложила косметику и не менее тщательно уложила свои золотисто-каштановые кудри. Внутри я вся будто состояла из трещин и изъянов, но ни в коем случае я не позволю им выйти на поверхность.
В течение часа я добралась до метро. Я находила утешение в том, что все происходящие за окном поезда превратилось для меня в одно размытое пятно. Громкий визг ребенка вывел меня из транса. Напротив меня молодой человек отчитывал двоих детишек ясельного возраста, пока его жена укачивала ребенка на коленях. Вокруг них царили хаос и беспорядок, но при этом в глазах жены читались абсолютные любовь и обожание. Женщина глупо улыбалась, наблюдая, как ее муж увернулся от струи яблочного сока. Я отвела глаза, нервно теребя застежку сумочки.
Наутро, после нашей ночи с Дэвидом, я еще долго плакала у стены здания, где находилась его квартира. Мне было все равно: вверх-вниз, вправо-влево, любовь или отчаяние. Но я заперла свои чувства настолько глубоко, что при каждом движении словно ощущала сковывающие меня цепи. Когда Билл вернулся из поездки, я оказала ему самый радушный прием, на который только была способна в тот момент. Но я не могла смотреть ему в глаза и не могла притворяться, что желаю его прикосновений. И если уж раньше Билл никогда не мог понять мои едва уловимые сигналы, то сейчас я сделала это для него практически невозможным.
Так или иначе, прошла неделя. Как-то, задержавшись на работе до позднего вечера, я зашла в квартиру, заполненную двадцатью родственниками и самыми близкими друзьями нашей семьи. В тот день мне исполнилось двадцать восемь, и, стиснув зубы, я принимала пожелания счастливого дня рождения от друзей и близких. Но даже Гретхен и Люси не могли проникнуть в мои мысли. Моей энергии хватало лишь на простейшие действия. Я усмехнулась, вспомнив, как подслушала разговор Гретхен и Билла на кухне к концу вечеринки.
– Как она?
– Гретхен, я не знаю, и это беспокоит меня. Она вообще не хочет разговаривать о Девине. Держит все в себе и ведет себя так, будто ничего не случилось.
– Что могу сказать, Девина была для нее второй матерью, – ответила Гретхен. – Было время, когда Лив была с ней ближе, чем со своей настоящей мамой.
– Я думаю, поэтому она так тяжело переживает ее смерть. Они с мамой до сих пор не ладят.
– Лив плохо выглядит.
– Иногда я по несколько дней не вижу, что она поела. Я бы чувствовал себя лучше, если бы она, по крайней мере, плакала, но Оливия только улыбается и смеется в какой-то странной манере.
– Она вела себя также, когда ее родители развелись. Я пыталась сказать тебе. Оливия страдает. Она не очень хорошо справляется с потерей.
– Я не знаю, что делать.
– Ты хотя бы пытался с ней поговорить? – спросила Гретхен.
Последовала пауза.
– Стоит мне зайти в комнату, как она уходит.
– Рана еще свежа. Просто дай ей время, Билл.
После ухода последнего гостя, мы с мужем поссорились. Накануне я пообещала вернуться пораньше, но, конечно же, не зная, что намечается праздник, не сделала этого и пропустила половину собственной вечеринки. Во время спора я спросила Билла, с чего он решил, что празднование дня рождения было хорошей идеей.
Каждый день я стала уходить на работу раньше и приходить домой позже. После моей последней компании, мне не составило труда разработать новые проекты для журнала. Дни превратились в недели, недели в месяцы. И не проходило ни дня, чтобы я не вспоминала о нем. О той ночи. И об ужасном предательстве, которое я совершила.
Пока двигался поезд, я старалась не давать воли воспоминаниям. В конечном итоге, разлука с Дэвидом длилась дольше, чем то время, которое я знала его. Несомненно, прошло достаточно, чтобы двигаться дальше?
Но я не могла оставить все позади. Я вела внутреннюю борьбу, как делала это всегда, стоило памяти поглотить меня. И все же, так трудно было контролировать себя в переполненном вагоне метро, когда одиночество ощущается особенно остро и уже нет сил остановить лавину воспоминаний. Я вспомнила боль в глазах Дэвида, когда он потребовал, чтобы я сказала, что не хочу иметь с ним ничего общего. Я много раз обдумывала наш последний разговор и признание Дэвида о том, что он хотел, чтобы я присутствовала в его жизни. Чтобы мы были вместе. Я вспомнила ощущения, что дарило мне его тело, и как я желала, чтобы он брал меня снова и снова.
Его руки на моих бедрах, пока он беспощадно доводил меня до оргазма… дважды. Это было незабываемо. Навязчиво. Неумолимо. От его любви, его прикосновений, я возродилась. И с тех пор я медленно тонула, терзаемая воспоминаниями и чувством вины.
~
Я была одна в офисе журнала. Может быть, и не было острой необходимости приходить на работу в субботу, но мысль о том, чтобы провести время на дне рождения с семьей Билла была для меня невыносима. Я проходила между пустыми кабинками, пока не достигла двери в свой кабинет. Табличка на ней гласила “Оливия Жермен. Главный редактор.”
Плюхнувшись в огромное кресло, я напряженно потерла глаза. Днем оцепенение проходило. Стыд, вина, желание – все эти эмоции при свете дня казались острее, мучительнее. Это была постоянная борьба с самой собой.
Мои пальцы летали над клавиатурой, но разум был занят совсем другим. Я обязана Биллу больше, чем дала ему. Он был терпелив, но я знала, что он начал проявлять беспокойство. Всякий раз, когда между нами намечалась близость, я отстранялась без объяснений. Он связывал мою холодность со смертью Девины, но прошло уже достаточно времени и становилось понятно, что дело не только в этом.
Услышав звонок сотового, я бросила взгляд на экран и решила проигнорировать вызов. Не прошло и минуты, как раздался звонок офисного телефона. Я вздохнула с поражением, зная, что Гретхен просто так не сдастся.
– Что случилось? – спросила я, подняв трубку.
– И тебе доброго дня, Лив.
– Серьезно, Гретхен. У тебя все в порядке?
– Да, – ответила она с притворным раздражением. – Я внизу.
– Что? Почему?
– Билл написал мне, что ты сегодня на работе, так что я решила удивить тебя и пригласить на ленч.
– Ты должна была сначала позвонить. Я сейчас занята и не могу отвлечься.
– Сделай перерыв и доделай позже.
– Позже у меня есть другие дела.
– Что? Ты беспрерывно работаешь и, ради Бога, сегодня суббота. Что там такого важного? Я не разговаривала с тобой в течение нескольких недель.
– Мой график сейчас очень перегружен. Беман установил мне жесткие сроки. Они нуждаются во мне.
– Я понимаю, но я тоже нуждаюсь в тебе. Мы все нуждаемся в тебе. Давай, пообедай со мной.
– Хорошо, – обреченно вздохнув, ответила я.
Пока я сохраняла документ на компьютер, на том конце провода повисла короткая пауза, а затем послышался сердитый голос Гретхен:
– Хорошо? Что, черт побери, с тобой не так? Я специально приехала сюда, чтобы мы вместе пообедали!
– Я не просила тебя об этом.
– Точно. Но, дерьмо, я скучаю по тебе, – ответила Гретхен, и ее голос немного смягчился.
– Послушай, я же сказала, что пойду. Просто дай мне минуту. – Я повесила трубку, прежде чем она нашлась с ответом, и закрыла офис. Внизу, глубоко вдохнув свежий воздух, я почувствовала себя лучше. Подруга ожидала меня, одетая в тонкую маечку и потертые джинсы. Несмотря на ее небрежный стиль в одежде, блестящие светлые волосы Гретхен, как обычно, были уложены в идеальные локоны. Приблизившись к ней, я заправила несколько выбившихся прядей за ухо.
– Тебе не жарко? – спросила она.
Я поглубже закуталась в жакет.
– У меня есть только час.
Закатив свои огромные голубые глаза, она потянула меня за руку.
– Тогда тебе лучше начать говорить.
– Говорить?
– Да. Пришло время для серьезного разговора и по этой причине я угощаю тебя обедом.
– О чем будет этот серьезный разговор? И не говори, что о Девине, потому что каждый хочет поговорить о ней.
– Потому что ты не хочешь, – заныла она. – Ты не хочешь разговаривать с Биллом, не хочешь разговаривать с нами и ты отказываешься сходить к психоаналитику. Совсем забыла о бедном Маке, – махнула рукой Гретхен. – Он не в себе, а ты даже не можешь поднять трубку.
Мое сердце замерло, и я остановилась.
– Кто тебе это сказал?
– Билл.
– Ничего себе, – растерянно ответила я. Гретхен продолжила идти, так что мне пришлось бежать, чтобы догнать ее. – Не удивительно, что ты рассуждаешь так же, как мой муж. Вы, ребята, спелись у меня за спиной, да? Понемногу обсуждаете, как заставить меня вывернуть душу наизнанку? Ну, вот вам совет: найдите себе новое хобби, потому что здесь нечего обсуждать. Я любила Девину, но это не значит, что мой мир разрушен с ее уходом. Жизнь продолжается, Гретхен.
Она пробормотала что-то себе под нос.
– Что?– с вызовом спросила я.
Гретхен вздохнула.
– Лив, ты можешь поговорить со мной, – сказала она. Голос Гретхен стал нежным, таким нетипичным для нее.
Я опустила глаза, призывая себя оставаться спокойной.
– Все в порядке. Тебе не нужно беспокоиться.
– Тем не менее, я беспокоюсь. Ты никогда не говоришь о ней, и ты не виделась с Маком с момента похорон. Это показатель того, что с тобой не все в порядке. – Поджав губы, я скрестила руки на груди.
– Люси нуждается в тебе, – продолжила Гретхен. – Свадьба в следующие выходные, она должна быть уверена, что может рассчитывать на нас.
– Конечно, она может рассчитывать на меня, – защищаясь, ответила я. – Я была с ней на всем протяжении подготовки к свадьбе. Разве я не выполняла все ее просьбы? К тому же именно я устроила для нее девичник.
– Да, это так, но ты не вкладываешь сердце в то, что делаешь. И это глубоко ранит чувства Люси.
– Она так сказала?
– Ей и не нужно этого говорить.
Я с трудом сглотнула.
– Ладно. Я поняла.
– Хорошо. Итак, давай начнем с того, что ты мне расскажешь о своих чувствах, когда услышала о смерти Девины. Возможно, ты сможешь объяснить, почему скрыла все от нас той ночью. Неудивительно, что ты не смогла наслаждаться вечером и отправилась раньше домой. Никто не может держать подобное в себе, даже ты.
– Нет, я имела ввиду совсем другое. Я поняла и изменю свое поведение. Но я категорически отказываюсь участвовать в этом импровизированном сеансе психотерапии.
– Ты не изменишься, если мы не поговорим об этом.
– Опять же, здесь не о чем говорить, – пропела я. – Люди переживают боль утраты по-разному, так что, пожалуйста, просто оставь это. Что касается свадьбы, я приняла к сведению твои слова и буду стараться. Ради Люси.
Глубоко вздохнув, Гретхен отвела взгляд и прикусила ноготь большого пальца.
– Ты упрямая сучка, – пробормотала она.
Против воли я улыбнулась.
– Куда же ты ведешь меня, в Милуоки?
– Нет, мы собираемся в место, где подают самые большие и сочные гамбургеры в округе. Тебе нужно подкрепиться, – выдала она, теребя краешек моего жакета. Я чуть не подавилась при мысли о гамбургере, но решила, что в этой битве лучше уступить. Однако когда мы завернули за угол, мое сердце остановилось. Я стояла напротив ресторана, в который Дэвид приглашал меня на ленч за несколько месяцев до этого.
– Прием? – настаивала Гретхен, удерживая дверь открытой.
Я судорожно искала причину для отказа. Хотя сегодня была суббота и вряд ли Дэвид будет здесь, так что я последовала за Гретхен. Я узнала хозяйку, губы которой все так же были накрашены ярко красной помадой, но при этом она не выглядела такой же гостеприимной, как в тот день, когда я пришла сюда с Дэвидом. Я заволновалась, когда она, словно оценивая, окинула меня прищуренным взглядом любопытных глаз. Я украдкой просканировала ресторан, пока девушка вела нас к столику, расположенному у всех на виду.
Я заказала бургер, вернее это Гретхен заказала его для меня, но я решала, что подобная пища слишком тяжелая для моего желудка. Поэтому, сделав для вида пару укусов, я отложила его, и потихоньку грызла листья салата, пока подруга рассказывала мне о потерянных двух месяцах работы в ее офисе по связям с общественностью.
– Ты должна поехать со мной в следующий раз, – рассказывала она. – Калифорния в летнее время – полное дерьмо. Я даже взяла парочку уроков серфинга.
– Звучит совсем не как работа, – пробормотала я.
– Главное – это завести полезные знакомства, Лив, и…
Я замерла. Было ли это… ? Нет. Я снова почувствовала нечто позади себя и инстинктивно напряглась.
– Дэвид, дружище! – прогремел голос.
Сердце стучало, как сумасшедшее, а кровь ревела в ушах. Гретхен смотрела на меня, наклонив голову. Ее губы двигались, но я не слышала ни слова.
Очень медленно я повернула голову и посмотрела через левое плечо. Двое мужчин, которых я никогда раньше не видела, решительно пожимали друг другу руки. Под замедляющиеся удары своего сердца, я услышала, как один назвал другого “Дэвид”. Быстро покачав головой, я вернула внимание к Гретхен. Она все еще рассказывала о Калифорнии, хотя сейчас ее взгляд был обращен на мою тарелку. Для того чтобы не ввязываться в еще один спор, я заставила себя откусить еще один кусочек. Я методично жевала, а затем сглотнула, подозревая, что Гретхен может заметить, если я сплюну остатки пищи.
– Что ж, это лишний час на беговой дорожке, – простонала она, глядя на свою пустую тарелку и накрыв рукой живот.
Глава 2
Похороны Девины прошли так же, как и любые другие. Я сидела на скамье, устремив невидящий взгляд вперед, когда Билл сжал мою руку. В какой-то момент я оглянулась, обнаружив слезы в его глазах, но мои руки безжизненно лежали на коленях, и у меня не было для него слов утешения, поэтому я снова уставилась в пустоту. Только когда ее муж, Мак, обнял меня, я на короткий миг вернулась в реальность. У меня перехватило дыхание от того, насколько крепко он прижал меня к себе. И как только Мак ушел, я вновь перестала чувствовать что-либо.
Девина была невероятно красива в открытом гробу, с макияжем и уложенными светлыми волосами. Рак не испортил ее внешность ни при жизни, ни после смерти. Я спрашивала себя, как ей удавалось выглядеть настолько живой; я бы не удивилась, если бы она открыла глаза и пригласила меня на коктейль в “Санду”.
Но этому не суждено случиться. И, в конце концов, гроб закрыли и унесли. Вернувшись в их совместную квартиру, Мак сделал все возможное, чтобы превратить прием в празднование ее жизни, но в его глазах стояла жуткая боль. Это было неизбежно, и я не могла заставить себя смотреть на это, поэтому мы с Биллом ушли рано.
Хотя я не очень верила в загробную жизнь, иногда я молилась о Девине. Мысленно я призналась ей во всем. Что была грешницей, прелюбодейкой и лгуньей. Что чувствовала угрызения совести за то, что обманула Билла, а не за сам грех. Временами я верила, что она слышит меня и мне казалось, что она все исправит.
– Ты еще не смотрела статью? – Лиза, мой самый нелюбимый сотрудник, смотрела на меня с порога, скрестив руки на груди.
Ее слова мгновение звенели у меня в голове, пока я вновь не вернулась в реальность.
– Какую из них?
Она раздраженно вздохнула.
– «Путеводитель по площади Логана».
– Она уже на твоем столе.
– О, – развернувшись, Лиза ушла. Как оказалось за ней стояла Серена.
– Она как всегда супер ворчлива в пятницу утром, – прокомментировала девушка с теплой улыбкой. – И в понедельник. И во вторник. И в среду тоже… Ну, вы понимаете.
– Что ты сделала с волосами? – спросила я.
– Я по примеру Голливуда сделала себе стрижку «под мальчика». Что думаете?
– Мило, – заметила я, возвращаясь к своему компьютеру.
– Итак, босс, вы в восторге от предстоящих выходных?
Молча, я снова посмотрела на нее. Серена стала называть меня “боссом” с тех пор, как она перешла из интернов на должность помощника редактора.
– Свадьба? – уточнила она на мой вопросительный взгляд.
– Ах, вот ты о чем. Люси планировала свою свадьбу столько, сколько я ее знаю, так что, да, это мероприятие должно быть впечатляющим.
– Я люблю свадьбы. Я имею в виду, что они так романтичны, и каждый просто счастлив побывать на них. Думаю, что это должен быть великолепный уик-энд...
– Серена, у меня действительно очень много работы.
– О, простите. Вообще-то я пришла к вам с одной идеей.
– Только быстро, – отрезала я, бегло просматривая электронную почту.
– Речь идет о знаменитых Чикагских холостяках...
– Что? – мои пальцы замерли над клавиатурой.
– Что ж, ммм… Я думаю, мы должны создать обзорную тему на веб-сайте. Я уверена многие из наших героев встречались с кем-нибудь, ходили на свидания. Может быть, некоторые даже нашли себе пару, благодаря этой статье. Мы, возможно, даже могли бы немного написать об этом в следующем номере журнала.
Я отчаянно покачала головой.
– Нет, это не сработает. Давай постараемся придумать новые, свежие идеи, а не выжимать дерьмо из старых.
– О, ладно, круто. Я это тоже люблю.
Она секунду смотрела на меня, а потом развернулась и ушла. Я не хотела обидеть Серену, но не могла рисковать встречей с Дэвидом. Холостяк под номером три, вспомнилось мне. Я не хотела вновь видеть его рядом.
За два месяца до этого мне повезло со стартовой вечеринкой, на которой были представлены наши знаменитые холостяки и незамужние дамы города. Каждый из них присутствовал на этом мероприятии, лучшим в истории журнала. Кроме Дэвида Дилана. Я слышала от Лизы, что он дал согласие на работу в Нью-Йорке и никак не мог присутствовать, несмотря на все ее мольбы. Знать, что он уехал из города, было также больно, как и знать, что он не рядом со мной. Он ушел навсегда и физическое расстояние не изменит этого.
Хотя я и не могла игнорировать его отсутствие. Не смотря на то, что его не было, фото, на котором был запечатлен улыбающийся, жизнерадостный Дэвид, и которое по популярности превосходило фотографии других холостяков, было повсюду. Лиза с радостью заменила меня в работе с Дэвидом. Она говорила, что его фото-сессия могла стать рекламой любого дизайнера мужской одежды. Он представлял собой стальные мускулы, облаченные в стильный костюм-тройку, который Люси все же продала ему. Небрежно сжимая в руках куртку, Дэвид напоминал проказливого бизнесмена.
Я отдала статью боссу на окончательное утверждение, даже не просмотрев ее и не согласовав с Дэвидом. Раны были слишком свежими. Даже сейчас мое сердце все еще оставалось разбитым и мне не хватало духу прочитать о Дэвиде Дилане – богатом, очаровательном и привлекательном холостяке Чикаго. Мечте каждой девушки.
Поднявшись, я заперла дверь своего кабинета, позволив себе на минутку прилечь на диванчик. Я порадовалась, что надела теплый свитер и потоки холодного воздуха от кондиционера были мне нипочем.
Я сказала Дэвиду, что внутри меня тьма, но я ошибалась. Сама того не ведая, я была пустой изнутри. На несколько украденных часов он наполнил меня собой, физически и эмоционально. Сейчас тьма вернулась. Сейчас я была наполнена ядом. Я была настолько ужасной, что вместо сожаления, которое всегда должно было быть со мной, оно накатывало на меня лишь мимолетными волнами.
Я вспомнила его руки в моих волосах, его дыхание на моей коже, его губы на моей груди… Черт, просто остановись, умоляла я себя. Пожалуйста, я должна все забыть, я не могу вспоминать ту ночь снова и снова.
Причина, по которой у меня полностью отсутствовали чувства заключалась в том, что я блокировала их, а ни потому что не могла их испытывать. Обжигающие воспоминания о нашей единственной ночи разрушили бы меня, если бы я не боролась с ними. Вина и так уже по капле подтачивала меня изнутри.
Звонок офисного телефона ворвался в мои мысли. Ущипнув себя за переносицу, я села. Работа была единственной частью моей жизни, которая никогда меня не подводила. Здесь никто не судил меня. Вернувшись за стол, я нажала кнопку громкой связи.
– В какое время сегодня девичник? – голос Билла заполнил офис.
– В семь часов, – ответила я, щелкнув мышкой, чтобы включить компьютер. – А вечеринка у Эндрю?
– В это же время. Как думаешь, ты сможешь освободиться пораньше? У меня для тебя сюрприз.
– Сюрприз? – переспросила я настороженно.
– Да, разве я не могу порадовать жену?
– Я не знаю. Я вроде как руковожу здесь всем. – Я потерла глаза и сфокусировалась на экране.
– Пожалуйста? Я очень хочу порадовать тебя.
– Хорошо, – смягчилась я. – Я пропущу ланч.
– Я заеду за тобой к четырем и подожду внизу, ладно? Люблю тебя.
~ ~ ~
Поджидая Билла на бетонной скамье, расположенной на улице, я обдумывала, какой сюрприз он может приготовить для меня. Когда автомобиль подъехал к обочине, я услышала Бон Джови, игравшего на полную громкость – это был хороший знак.
– Привет, – поприветствовал меня Билл, когда я села в машину. – Готова к сюрпризу?
– Да, – Я взяла мужа за руку, потому что пообещала себе попытаться наладить с ним отношения.
Он сжал ее.
– Расслабься и наслаждайся поездкой.
Пока мы обсуждали наши предстоящие вечеринки, стало очевидно, что мы покидаем город. Я поняла, что мы въезжаем в Оук-парк, но все еще не могла разгадать намерения Билла. Однако, когда мы повернули на знакомую улицу, я узнала окрестности.
– Не строй пока никаких догадок, – предупредил он.
Наши поиски идеального дома приостановились в связи со смертью Девины. Сейчас мы были в квартале от того места, которое смотрели последним, три месяца назад. Я вспомнила тот день, что мы провели с нашим риэлтором, Джанин: ее неловкое предположение об обустройстве детской и последующий спор с Биллом, в котором он пытался убедить меня, что я готова иметь детей. Позднее Билл с обидой рассказал мне, что понравившийся ему дом был продан в июне. Вот только может быть сделка сорвалась и… О, нет. Только бы дом не был этим сюрпризом. Зайдет ли мой муж настолько далеко?
– Билл…
– Нет, нет, – остановил меня Билл. – Просто подожди.
Мы выбрались из машины, и он развернулся.
– Я уже какое-то время работаю над этим с Джанин.
Но при этом Билл смотрел совсем не на тот дом, который мы осматривали в последний раз. Я последовала за его взглядом и увидела дом, стоящий через дорогу.
Как и прежде он казался уродливым и запущенным. Листья папоротника тяжело опускались на землю, блокируя дверь. Серый камень обрушился в некоторых местах. Краска под окнами облупилась. Но у него осталась все та же притягательность. И все тот же характер, что покорил меня в первый раз, когда я его увидела.
– Владельцы большие шишки в Голливуде, – объяснил Билл, – но даже не заботятся о своей собственности. Они сказали, что готовы продать дом по хорошей цене из-за его плохого состояния. Поскольку владельцы редко бывают в Чикаго, они предоставили Джанин доступ, чтобы она показала нам его.
Я перевела взгляд с Билла на дом. Муж запомнил мои слова в тот день. К моему удивлению, я улыбнулась.
– Вау. Дорогой, ты такой внимательный.
– Придется вложить много сил, и, вероятно, мы останемся в квартире еще на год или около того, но… Я просто не могу больше видеть тебя такой. Я хочу, чтобы ты была счастлива, и, если это то, что тебе необходимо, тогда мы сделаем это.
В его голосе слышалась грусть. За свое преступление я наказывала нас обоих, но впервые осознала, насколько сильно он страдает.
Мне очень понравилось то, что он сделал для меня, поэтому я взяла мужа за руку и предложила:
– Пойдем, посмотрим его изнутри.
Интерьер дома был весьма скудным, за исключением нескольких накрытых предметов мебели и антикварных напольных часов, таких же высоких, как и Билл. Главной особенностью центральной гостиной было сочетание дорогого камина, расположенного по центру, с чередой окон, которые вместе составляли всю заднюю стену дома.
Пыль превратилась в комки грязи, и мертвые насекомые валялись на полу. Потрескавшийся деревянный пол скрипел при каждом шаге, и было довольно-таки холодно, но я должна была признать, что когда-то здесь было очень уютно. Я вышла на достаточно обширный задний двор, который захлебывался от сорняков и требовал определенного внимания. Но он был подходящего размера для развлечений на свежем воздухе, и я уже представляла себе натянутые китайские бумажные фонарики, бетон и камень, розовые кусты, небольшой фонтан…
Когда я снова вошла в дом, Билл стоял, засунув руки в карманы. Я наблюдала, как муж осматривал перила лестницы и пнул расшатавшуюся половицу. Уголки его рта были опущены вниз и сам он хмурился. Я оглянулась на комнату, в которой он находился. Мягкий свет, льющийся из античных ламп, дополняли медового цвета полы. Тяжелая, грубоватая мебель из дуба и старой кожи составляла открытую планировку.
И все же… что-то было не так, но я не могла понять что. Дом имел потенциал, и я уже представляла, как он будет выглядеть ранним утром, когда только восходит солнце. Тем не менее, я изо всех сил старалась завершить картинку, однако ничего не выходило.
– Что ты думаешь? – спросил Билл.
Я замерла, тянулись секунды, и было слышно лишь мягкое тиканье старинных часов. Может быть, это только мое воображение. Может быть, однажды мы отремонтируем его, и в этом прекрасном месте все будет по-другому. Так должно быть. Билл всегда был прав. Этот дом не сразу станет идеальным, но, может быть, когда-нибудь. Понадобиться время, чтобы почувствовать здесь себя, как дома. Я сделала шаг назад и указала на второй этаж.
– Пойдем?
Я последовала за мужем, когда он осторожно поднялся по скрипучим ступенькам. Главная спальня, расположенная в конце коридора, была больше, чем те, что мы видели до этого, и я знала, что это понравится Биллу. Из нее открывался обширный вид на задний двор, и так же было угловое окно, которое выходило на улицу.
Билл пояснил, что наверху были еще две комнаты. Я кивнула на его слова, все еще изучая его.
– Мы, правда, можем себе это позволить?
– Нет, – ответил он честно. – То есть дом, да. Но я понятия не имею, что делать с ремонтом. Я уверен, он в разы превышает наш бюджет. На какое-то время нам придется сократить определенные расходы.
– Но это то, чего ты хочешь?
Он прищурился, пробежав языком по передним зубам.
– Я не знаю, как нам все это провернуть, когда мы оба так заняты. Но я действительно хочу выбраться из города. А еще мне очень хочется, чтобы ты любила свой новый дом.
Это было лучшее, что он сделал для меня за всю нашу семейную жизнь. Я сдвинулась, и половая доска застонала под моим весом. Спальня погрузилась в сумрак, и я моргнула, пытаясь разглядеть его исчезающий силуэт.
– Хорошо, – сказала я. – Тогда давай сделаем это.
Я пересекла комнату и крепко обняла его, проявив запоздалую близость. Мы пошли к лестнице, взявшись за руки.
~ ~ ~
– Мой открой следующим.
Люси взвизгнула от восторга, когда Бетани с игривым блеском в глазах передала ей подарочный пакет.
– О, мой, Бог, – простонала она, извлекая из него розовую, украшенную перьями тиару с надписью “Холостячка”. Мы, десять девушек, сидели в шумном ресторане в центре города, где хихикающая Люси разворачивала подарки, попивая маленькими глотками розовый “Космо”.
