Текст книги "Репо (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Мы все побежали в сторону лагеря, каждый схватил жилет, где бы мы их ни держали. Дюк вынул из-за пояса нож. Один я сняла с икры, а другой – вытащила из ботинка, но еще один оставила в другом ботинке. Когда я выпрямилась с двумя ножами, Дюк поднял бровь, но ничего не сказал.

Когда мы вышли на улицу, все наши байки были выстроены в ряд рядом с байками Репо, Волка и Кэша. Небо потемнело до такой степени, что появились явные дождевые облака, и я надеялась, что все, что мы будем делать, было связано с тем, что мы будем в помещении. Репо дернул в мою сторону подбородком, я села на байк, надела шлем, и мы подождали, пока они все разъедутся в разные стороны. Я внимательно осмотрела улицы, выискивая знакомые лица в машинах или переулках. – Куда они все направились? – Я поймала себя на том, что спрашиваю, когда Репо просто продолжал сидеть на своем байке на холостом ходу, не выезжая.

– Волк, вероятно, взял Дюка на охоту на своей земле. Кэш, скорее всего, отвез Ренни в Хейлшторм, чтобы выяснить кое-что из его… уникальных навыков.

Я боролась с желанием спросить, в чем заключались уникальные навыки Ренни, и вместо этого спросила, – Куда ты меня повезешь?

С этими словами он задрал футболку, обнажив два пистолета за поясом. – Практика стрельбы по мишеням. – Опустил ее, оставив меня следовать за ним, мой желудок скрутило в узлы с наказывающей скоростью, которую он поддерживал.

Мы проехали тридцать минут из города, пока не добрались до более сельской местности, свернули и припарковались в заброшенном поле. – Здесь? В черте города? —спросила я, снимая шлем, мои волосы вспотели от жары, наблюдая, как на темном от шторма небе вспыхивает немного света.

– Ничего вокруг на добрых пять миль. Это частная собственность. Никто ни хрена не услышит, – объяснил он, слезая с байка и неторопливо направляясь к линии деревьев. Я глубоко вздохнула и последовала за ним, все еще немного сбитая с толку его странно отстраненным поведением. Я имею в виду… мы целовались накануне вечером. Он ласкал меня прошлой ночью. Мы бы сделали гораздо больше, если бы нас не прервали.

Ауч.

Я думала, как девчонка.

Кей научил меня лучшему.

Даже если мы трахнемся, велика вероятность, что на следующий день мужчина будет относиться ко мне не иначе, чем до того, как мы трахнулись. Таковы уж мужчины. Мне нужно было перестать навязывать ему свои мысли и чувства.

– Хорошо, – сказал Репо после долгой, жаркой, отвратительной двадцатиминутной прогулки, остановившись на поляне, где уже были установлены мишени, в манекены, бутылки и консервные банки на поваленной ветке дерева, настоящее стрельбище.

– Часто сюда приходишь? – спросила я, отбрасывая с лица мокрые от пота волосы.

– Некоторые мужчины тренируются в комплексе, но там ты не можешь увеличить дистанцию, – сказал он, пожимая плечами.

– Дистанцию? – повторила я, наклонив голову, чтобы посмотреть, как он заряжает пули из кармана в пистолет.

– Я хороший стрелок, – просто сказал он, за словами не было настоящей гордости, просто изложение фактов. – А как насчет тебя? – спросил он, глядя на меня в первый раз с тех пор, как мы покинули лагерь.

– Я не очень. Я лучше справляюсь…

– В рукопашном, – закончил он за меня, удивив. Откуда, черт возьми, он мог это знать?

– Видел, как ты возилась с Ренни. А потом ты быстро, ловко разняла драку между ним и Дюком. Люди без подготовки не двигаются так, как двигаешься ты. Где ты этому научилась?

– У меня была, э-э, команда инструкторов. Бокс, Крав-мага, уличные бои, что угодно.

– Это заметно.

– Это… на самом деле… комплимент? – спросила я, дразня его улыбкой.

– О, отвали, Мейз. Ты же знаешь, что ты хороший кандидат. У тебя есть свой собственный уникальный набор навыков. Тебе не нужно, чтобы я ласкал твое эго направо и налево.

– Мне это нужно? Нет. Но все равно приятно это слышать. Особенно учитывая, что все остальные очень любят указывать на мои недостатки.

– Если ты искала чирлидерш, то попала не в ту команду, дорогая.

– Чирлидерши? Нет. Но, может быть, я надеялась на товарищей по команде. Впрочем, неважно. Я все поняла.

– Ты поняла?

Я почувствовала, как мои губы слегка приподнялись. – Репо, в этом нет ничего нового. Это дерьмо с сексизмом? Это старое и знакомое. Это насмешки мальчишек на детской площадке, когда я хотела поиграть с ними в полицейских и грабителей, а не в классики с другими девочками. Это порвавшийся лифчик в средней школе. Это школьное давление – быть девственницей и шлюхой одновременно. Это те люди, которые пытались отобрать у меня соединительные кабели, когда я останавливалась, чтобы помочь им на обочине дороги, потому что они думали, что, хотя у меня был здравый смысл, чтобы на самом деле покупать и хранить кабели в своей машине, я была каким-то образом слишком глупа, чтобы знать, как правильно их использовать. Поверь мне, когда я говорю, что знакома со всем этим дерьмом. Во всяком случае, я думаю, что сейчас хуже, когда женщины становятся сильнее и более независимыми. Это как будто делает мужчин еще более агрессивными и жестокими по отношению к нам. Но им всем просто придется собраться и смириться с этим, потому что теперь, когда мы все почувствовали вкус власти, мы не вернемся на гребаную кухню. Приспешникам просто придется приспосабливаться, потому что я не собираюсь никуда, черт возьми, идти.

– Я тебе верю, – сказал он, слегка кивнув. – И я уважаю твою решимость, Мейз. Но я не уверен, что этого будет достаточно, чтобы получить тебе патч.

– Может быть. А может, и нет. Посмотрим. Так мы будем болтать, как цыпочки, весь день или будем стрелять?

– Болтать, как цыпочки? – повторил он, подергивая губами.

– Ты, кажется, ужасно интересуешься моими мыслями и мотивами для парня, – сказала я, пожимая плечами, пытаясь быть небрежной.

– Ты чертов кусок работы, – сказал он, качая головой и поворачиваясь к мишеням. – Ты начнешь первой, – сказал он, забирая мой пистолет и заменяя его своим, так как он был заряжен.

Я кивнула, глубоко вздохнула и отошла на пару футов. – Отсюда? – уточнила я.

– Да, пока этого достаточно, – сказал он рассеянно, но я чувствовала на себе его взгляд.

Я глубоко вздохнула, широко расставила ноги и подняла пистолет, держа рукоятку в правой руке, а левой обхватила переднюю часть рукоятки, чтобы удержать его. На выдохе, как учил меня Гейб, я медленно нажала на спусковой крючок. Выстрел эхом разнесся по пустому пространству, заставив птиц разлететься из своих укрытий на деревьях, когда моя пуля прожужжала и попала в центре манекена.

– Ты можешь сделать выстрел в голову? – спросил он, подходя ко мне сзади, заглядывая мне через плечо, так что я почувствовала его дыхание на своей шее, и, несмотря на изнуряющую жару, я почувствовала, как по мне пробежала дрожь.

– Посмотрим, – сказала я, прицелившись и попав точно в левое ухо.

– Еще раз, – проинструктировал он, но, когда я протянула руки, его рука переместилась на внутреннюю сторону моего локтя, нажимая, пока я не согнула его. – Не зажимай руку, держи ее свободной. – Я напряженно кивнула и снова нажала на спусковой крючок, попав туда, где должен был быть глаз, немного съежившись от изображения, которое я получила в своей голове. – Хватит, – сказал он, отходя от меня и забирая пистолет из моей руки. – Иди и встань перед мишенью.

Я почти уверена, что моя кровь сразу же похолодела от этой инструкции. – Прости, что? – спросила я, повернувшись к нему лицом и сдвинув брови.

– Встань перед мишенью, – сказал он, проверяя обойму, прежде чем посмотреть на меня.

– Ты не можешь быть чертовски серьезным.

– Ты подвергаешь сомнению приказ?

– Я сомневаюсь в твоей меткости и здравомыслии.

На это он усмехнулся. Его рука поднялась, большой палец нежно погладил мою челюсть. – Ты действительно думаешь, что я сказал бы тебе сделать это, если бы был хотя бы шанс, что я испорчу это лицо?

Я проигнорировала трепет в животе, когда он назвал меня привлекательной, потому что на самом деле стоять перед целью было гораздо важнее. – Гм, Репо, это не ярмарка. Пули не войдут в цель, как в колесо для метания ножей. И пусть у меня не самая захватывающая жизнь в мире, но мне все равно очень нравится быть живой, чтобы прожить ее.

– Мейз… верь мне, хорошо?

Я закрыла глаза на выдохе, когда его палец снова погладил мою щеку. Затем, каждая клеточка моего тела кричала, чтобы я этого не делала, я повернулась и пошла к цели.

– Эй, – позвал он, когда я отошла, – завяжи волосы, – скомандовал он. Затем, сообразив, что для этого, должно быть, была веская причина, я сняла резинку с запястья и завязала волосы.

Я сделала глубокий вдох, прижавшись спиной к мишени, заложив руки за задницу, втянув плечи, пытаясь сжаться как можно сильнее. Через поле я наблюдала, как Репо снова проверил обойму, прежде чем поднять руку. Да, рука. Единственное число. Он даже не раздвинул ноги, чтобы распределить свой вес. Он не делал ничего из того, чему меня учили, что было неотъемлемой частью точного выстрела. Затем я стояла там, застыв в абсолютном ужасе, когда он выпустил шесть пуль подряд быстрее, чем я успела перевести дыхание. Пули просвистели мимо моего тела почти одновременно, так быстро и близко, что я почувствовала, как они двигают воздух вокруг меня, прежде чем они вонзились в цель позади меня.

Когда он опустил руку, я скользнула вниз по мишени на дрожащих ногах, пока моя задница не коснулась земли, подтянув ноги и обхватив их руками, пытаясь остановить дрожь внутри.

Минуту спустя Репо присел передо мной на корточки, положив руку мне на колено. И, что ж, я почувствовала, как гнев поднялся, когда моя голова резко поднялась, чтобы посмотреть на него. – Я прошла твой дурацкий гребаный тест? – прошипела я, сжав челюсти так сильно, что зубы заболели от того, что я их стиснула. – Из любопытства, на этой охоте Волк делает… из Дюка оленя? И эта оценка навыков Ренни в Хейлшторме включает в себя привязывание к стулу с заклеенными глазами во время инъекции ЛСД аля Мел Гибсон из «Теории заговора»? Вы, ребята, такие чертовские извращенцы.

– Эй, – сказал он, его голос делал эту неприятную успокаивающую вещь, когда его большой палец переместился под мой подбородок и приподнял его, – встань и повернись, чтобы посмотреть на цель.

– О да, еще один приказ.

– Мейз, просто, блядь, сделай это, хорошо? – спросил он все еще спокойным голосом.

– Отлично, – проворчала я, поднимаясь на ноги и поворачиваясь, чтобы посмотреть на цель. И там было шесть пулевых отверстий: по одному с каждой стороны моей головы, одно сверху, по одному с каждой стороны моего тела и одно внизу, там, где мои ноги были раздвинутыми.

– Видишь, – сказал он, двигаясь прямо за мной, его руки вытянулись по обе стороны от моего тела и засунули пальцы в отверстия по бокам моей головы.

– Видишь, что? Как близко ты был к тому, чтобы застрелить меня?

– Посмотрим, как близко я смогу подобраться, даже не задев тебя, – поправил он, не отодвигаясь, хотя его руки опустились. – Шотер – лучший стрелок, которого я когда-либо видел, Мейз, но я чертовски близок к тому, чтобы стать вторым.

– Я не понимаю, с какой целью это было, – сказала я, слегка покачав головой, и почувствовала, как мой затылок коснулся его груди. Он был слишком, слишком близко.

– Мэйз, я много чего умею, но я не глуп и не невнимателен, – начал он. – Ты нам почти не доверяешь. И, что ж, отсутствие доверия – это просто чертовски глупо.

– Серьезно? Это просто попытка заставить меня доверять тебе? Сделаешь ли ты то же самое с Ренни и Дюком, когда они получат свою очередь с тобой?

– Нет. Но разница в том, что с ними мне это не нужно.

– Зачем беспокоиться обо мне, когда вы, ребята, очевидно, делаете все, что в ваших силах, чтобы выгнать меня?

– Возможно, это не имеет к ним никакого отношения, Мейз. Может быть, это касается нас с тобой.

Я почувствовала, как напряглась. – Нет ни тебя, ни меня, – сказала я тихим голосом.

– Конечно, черт возьми, есть, – сказал он, его дыхание у моего уха, его слова подчеркивались раскатами грома.

– Не может быть, – возразила я, качая головой, наблюдая, как одна из его рук скользнула вверх по моему бедру, затем вверх и по животу, складываясь на нем и притягивая меня к своей груди.

– И все же, – пробормотал он, опустив голову. Его губы нашли чувствительное место прямо под моим ухом, мягко надавливая и заставляя меня содрогаться.

– Репо, – прошептала я, слыша мольбу в своем тоне, но не уверенная, что прошу его остановиться или дать мне больше.

Его нос приподнялся, дразня край моего уха, прежде чем его язык двинулся, чтобы подразнить мочку. – Скажи мне, что ты не хочешь этого, и я остановлюсь, – сказал он, когда первые несколько крупных капель дождя упали на наши головы и плечи.

Конечно, я хотела этого.

Я хотела этого так же, как я хотела, чтобы Приспешники приняли меня, как я хотела, чтобы Кей гордился мной, как я хотела продолжать дышать.

Это больше не казалось чем-то таким простым, как желание, страсть. Это было похоже на потребность, на что-то необходимое, чтобы продолжать идти.

Поэтому я проглотила комок, который пытался заставить меня придерживаться плана, следовать правилам, поступать правильно, и признал правду. – Я хочу этого, – вздохнула я, когда его рука сжала мой живот, его зубы прикусили мое ухо, и небо, наконец, разверзлось.

– Повернись, милая, – сказал он глубоким, перекатывающимся голосом, от которого у меня перевернулся живот, когда я повернулась в его руке. Его одна рука опустилась мне на спину, другая поднялась, чтобы провести по моей шее, пока он не схватил меня за хвост и не вытащил мои волосы, надев резинку на свое запястье для сохранности, прежде чем обхватить мою челюсть.

Над нами снова прогремел гром, достаточно громкий, чтобы земля задрожала под нашими ногами. – Должны ли мы считать это плохим предзнаменованием? – спросила я, ища его глазами, пока дождь лил по нашим лицам. Для меня это было приятно, охлаждая мое разгоряченное тело, смывая пот.

– Возможно, – согласился он, слегка наклонив голову и сокращая расстояние между нами, – но это, черт возьми, нас не остановит.

С этими словами его губы впились в мои, жесткие, отчаянные, без намека на сдержанность в нем, когда он наклонил голову, прикусил мою нижнюю губу, завладевая моим языком. Его руки не оставались на месте. Как только мои руки обвились вокруг его шеи, его руки начали блуждать, двигаясь вниз по моей спине и скользя под влажным материалом моей футболки, скользя к полоске лифчика и быстро справляясь с застежками.

– Руки вверх, – сказал он, оторвав свои губы от моих и потянув материал моей футболки и моего жилета вверх. Мои руки поднялись вверх, и материал исчез в считанные секунды. Его руки двинулись вперед, стряхивая бретельки лифчика с моих плеч. Они скользили по моим рукам, пока не исчезли, оставив меня топлес перед ним, холодный дождь и сильная доза желания заставили мои соски затвердеть почти болезненно. К моему удивлению, его руки не сразу накрыли мою грудь, вместо этого они двинулись в стороны, дразня кожу, которую обычно осматривали, а затем погладили меня по бокам до пояса брюк. Они прошлись по моему животу, прежде чем двинуться, чтобы расстегнуть и стянуть материал вниз. Обнажая меня, он опустился передо мной на колени, запечатлев поцелуй прямо под моим пупком, прежде чем протянул руку, чтобы развязать и снять мои ботинки, а затем стащить с меня брюки и трусики.

Его лицо было почти на одном уровне с моей киской, и он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, его подбородок касался треугольника над моей плотью. – Красивая, – сказал он, когда я протянула руку, чтобы смахнуть дождь с его лба. Его ладонь двинулась вверх и вокруг моей икры, зацепив тыльную сторону моего колена и дернув его вверх и открывая от земли, заставляя мои руки упереться в его плечи, чтобы сохранить равновесие, когда его голова опустилась, а затем наклонилась, чтобы его язык мог скользнуть по моей скользкой расщелине. Дрожь пробежала по мышцам моих бедер, когда одна из моих рук покинула его плечо и погрузилась в его мягкие, влажные волосы, цепляясь и крепко держась, пока его язык медленно кружил вокруг моего клитора.

Я смотрела на него мгновение, прежде чем поднять голову к небу, чувствуя, как дождь хлещет по моему лицу, наблюдая, как молния разбивается о небо. Я никогда раньше не занималась сексом на улице, не говоря уже о шторме. Что-то в этом было правильным, естественным, первобытным. Дождь скользил по моему телу, когда губы Репо сомкнулись вокруг моего клитора и сильно сосали, заставляя меня согнуться пополам.

Его руки обхватили меня за талию, когда я опустилась перед ним на колени. Мои руки автоматически потянулись к его футболке, в то время как мои глаза удерживали его, поднимая влажную ткань и отбрасывая ее в сторону. Мои руки двинулись вниз по его груди, двигаясь по огромной татуировке Приспешников с пистолетами, розами и одетыми в чулки женскими ногами, затем вниз по его твердому прессу, пока я не нашла его твердый член через джинсы и не погладила его рукой. Наклонившись вперед, я поцеловала его шею, когда его руки двинулись вниз по коже моей спины, приземляясь на мою задницу и погружаясь, используя ее, чтобы потянуть меня вперед, пока я не прижалась к нему.

Мои руки работали с его пуговицей и молнией, затем схватили его за пояс джинсов и боксеров, возясь с тяжелым, влажным материалом, пока он не собрался вокруг его коленей.

– Презерватив. Бумажник. Задний левый карман, – потребовал он, когда его рука скользнула вниз по моей заднице, а затем между ног, чтобы снова подразнить мой клитор. Я слегка кивнула, пытаясь преодолеть непреодолимую потребность в освобождении, которую он создавал, и я нащупала его бумажник, нашла фольгу от презерватива, затем отбросила бумажник на мокрую землю. Его палец покинул мой клитор. Он схватил презерватив, и его руки на долгую минуту оказались между нами, защищая нас, задача усложнялась все еще усиливающимся дождем.

Он отстранился, одарив меня злой улыбкой. – Что? – спросила я, мои руки скользнули вниз по его животу и сомкнулись вокруг его члена.

– Это будет грязно, – заявил он, и я приняла двусмысленность за все, чего это стоило, скажем, за две секунды до того, как его рука обхватила меня за спину, и мы оба упали на землю, все мое тело шлепнулось в траву, которая больше не была настоящей травой, а лужей воды и грязи. Она покрывала мое тело от лодыжек до затылка.

Но у меня была всего секунда, чтобы обдумать это, прежде чем Репо надавил и двинулся вниз по моему телу, чтобы впиться зубами в мой затвердевший сосок, в то время как его другая рука снова прошла между моих ног, просовывая два пальца внутрь меня без всякого притворства на поддразнивание. Я выгнулась навстречу его рту, мои ноги поднялись по обе стороны его бедер, чтобы я могла двигаться с его толчками, быстрыми и настойчивыми. Я почувствовала, как напрягаюсь, быстро приближаясь.

Это было так долго, слишком долго.

Мое тело отчаянно нуждалось в освобождении.

– Не-а, – сказал он, вытаскивая свои пальцы из меня, давая мне зловещую маленькую улыбку, когда он поднял руку и засунул их мне в рот. – На этот раз ты отдашься моему члену, – сказал он, поднимаясь на предплечье, когда его член прижался ко мне. Его пальцы оторвались от моего рта и двигались между нами, пока его член не прижался к входу в мое тело, остановившись на невероятно долгую минуту, пока я извивалась под ним.

Он наклонился, завладел моими холодными губами и сразу же согрел их. Тогда и только тогда он одним плавным движением сильно вонзился по самую рукоять, остановившись восхитительно глубоко, его рот заглушил звук моего стона. В груди Репо раздался вибрирующий, перекатывающийся звук, когда он на мгновение замер внутри меня, его губы оторвались от моих губ, а его лоб прикоснулся к моему.

Когда он приподнялся, то начал двигаться. Медленно, но сильно, каждый удар вперед заставлял нас слегка скользить по скользкой земле. Мои руки легли ему на спину, впиваясь в нее, когда мои ноги скрестились вокруг его поясницы, позволяя мне брать его как можно глубже при каждом ударе.

– Черт, Мэйз, – прорычал он, внезапно бросив свой вес в сторону, потянув меня за собой, пока я не легла на него. Я засмеялась, прижимаясь, упираясь коленями рядом с его бедрами и беря верх, мои движения были намного менее отработанными и плавными, чем у него, мои движения были быстрыми и неистовыми, без реального ритма. – Поднажми, – потребовал Репо, давя мне на плечи, пока я не села на пятки, чтобы посмотреть на него сверху вниз. Его руки скользнули по передней части моих бедер, по животу, двигаясь, чтобы обхватить мою грудь на секунду, прежде чем скользнуть обратно к бедрам и вонзиться, используя их, чтобы заставить мои бедра двигаться в быстром, но устойчивом темпе, когда я почувствовала, как давление в моем животе растет, угрожая забвением, пока небо продолжало сыпаться на нас дождем. – Быстрее, – потребовал он, толкаясь в меня, пока я двигалась вперед и назад, каждый раз ударяясь о точку G. Я наклонилась вперед, положив руки ему на грудь и двигая бедрами быстрее, каждый дюйм моего тела напрягся, когда я подошла ближе.

Репо внезапно вскочил, обхватив одной рукой мои бедра, а другой под моей задницей, и поднялся на ноги. Мои ноги обвились вокруг его талии, мышцы бедер сильно сжались, пытаясь прижать меня к его скользкому телу. Я почувствовала, как моя спина врезалась в ствол дерева, обе его руки держали меня под моей задницей, когда он начал быстро толкаться. Одна моя рука обхватила его сзади за шею, другая поднялась над моей головой, обвиваясь вокруг ствола дерева позади меня, пытаясь удержаться на месте, пока Репо безжалостно двигался, предлагая положить конец свернутому, почти болезненному давлению внутри.

– Мейз, давай, – скомандовал он, когда мои стоны превратились в всхлипы, мои ногти впились в его шею достаточно, чтобы оставить следы.

Затем, как будто мое тело искало разрешения, я взорвалась, крича громче, чем гром, взрываясь ярче, чем молния, когда я выкрикнула его имя.

Одна из его рук оторвалась от моей задницы, лишая меня поддержки и заставляя мою ногу упасть и оцепенело приземлиться на землю, когда он стал толкаться сильнее, быстрее через мой оргазм, приближаясь к своему собственному освобождению. Его свободная рука переместилась, чтобы обхватить мою щеку сбоку, когда он глубоко засадил, сильно дернулся и кончил, его темно-синие глаза все время смотрели на меня, и я почувствовала дрожь в животе от интенсивности, которую я там обнаружила.

Когда он закончил, он прижался своим лбом к моему, делая глубокие вдохи, когда мое тело слегка дрожало от толчков, моего оргазма и холодного дождя, обрушившегося на мое тело.

– Ты в порядке? – спросил он, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. Я почувствовала, как улыбка играет на моих губах, и он ответил мне почти беззащитной улыбкой. – Холодно? – спросил он, проводя пальцем по моей щеке.

– Мы только что занимались сексом в грозу, – заметила я, издав странный, сдавленный смех.

– Черт возьми, да, мы это сделали, – он дьявольски ухмыльнулся мне, выглядя слишком гордым собой.

– А теперь я могу одеться? – спросила я, когда он просто стоял там, одной рукой сжимая мою задницу, а другой проводя по моему боку от бедра к груди и обратно.

– Ты можешь попробовать, но мокрая кожа и обтягивающая одежда, дорогая, я не думаю, что это согреет тебя.

– Значит, я должна просто… остаться голой, ты хочешь сказать? – спросила я, наклонив голову, чтобы ухмыльнуться ему. – Это почти то, что ты планировал.

– Ага. Навести порядок во вселенной для своевременной грозы, чтобы я мог заняться сексом в лесу, просто чтобы иметь возможность посмотреть на твое тело. – Он сделал паузу на полуулыбке, в глазах плясали искорки. – Хотя я кое-что упустил.

– Кое-что упустил? – спросила я, чувствуя, как он выскальзывает из меня и грустя от потери близости.

– Твоя задница, Мейз, результат Божественного замысла. У меня были действительно нечистые мысли о ней с первого дня, как ты появилась.

– Что за нечистые мысли? – дразнила я, прижимаясь задницей к дереву, когда он попытался повернуть меня. Это было слишком приятно, слишком редко, чтобы увидеть Репо легким, беззаботным, не опасаясь, что меня обнаружат, чтобы я так быстро упустила момент.

– Из тех, что заставили меня подумать о том, как это будет выглядеть, когда я трахну тебя сзади или… – он замолчал, изогнув бровь.

– Или? – спросила я.

– Или трахать ее, работая над твоим клитором и точкой G, пока ты не кончишь так сильно, что убедишься, что ничто никогда не было и никогда не могло чувствоваться так хорошо, как мой член в твоей заднице.

Я с трудом сглотнула, борясь со второй волной желания, захлестнувшей мой организм. Затем, не зная, что сказать, потому что я была почти уверена, что он полностью способен выполнить это обещание, я медленно повернулась. В течение долгой минуты не было ничего, отчего странное чувство неуверенности скрутилось у меня в животе. Но затем его руки двинулись, поглаживая мои плечи, останавливаясь на бедрах, а затем проходя по моей заднице.

Казалось, это длилось целую вечность, но, вероятно, прошло всего несколько секунд, прежде чем его руки снова поднялись и скользнули по моей нижней части живота, притягивая меня к своей груди. Над нами ливень превратился в тонкую струйку, дождевые облака медленно перемещались на другие пастбища. Моя голова откинулась назад, чтобы лечь ему на плечо, и его лицо переместилось в изгиб моей шеи. Это была долгая пауза, когда он просто обнимал меня, мы оба погрузились в безмолвное совершенство момента, прежде чем Репо, наконец, заговорил и смыл его.

– Мы не сделаем этого снова.

– Чего? – спросила я, чувствуя, как маленький стражник снова поднялся над моим сердцем, в ужасе от того, что я позволила ему отойти от него хотя бы на мгновение.

– Это. Конфиденциально. Никто не узнает, никому нет дела до того, что мы делаем со своей личной жизнью. Это первый и последний раз.

Я закрыла глаза, чтобы не думать об искалеченной правде этого заявления, с трудом сглотнув от горького привкуса во рту.

Пришло время перестать позволять себе быть, ну, самой собой.

Пришло время появиться Мейз.

– Мне подходит, – сказала я, слегка пожав плечами, и отстранилась. – У нас был зуд, мы его почесали. Теперь мы можем двигаться дальше, – добавила я, направляясь к своей мокрой луже одежды и натягивая трусики. Я как раз натянула футболку через голову, когда рука Репо схватила меня за запястье, когда я подняла руки, чтобы освободить волосы от футболки. Он использовал это, чтобы грубо повернуть меня.

– Какого хрена, Мейз?

– Что? – спросила я, выдергивая свое запястье из его и выдергивая волосы, потянувшись к его руке и сняв резинку с его запястья, чтобы снова завязать их.

Вздохнув, он потянулся за брюками, отвернувшись от меня, когда прыгнул в них, завязал презерватив и завернул его в свои все еще сброшенные боксерские трусы. Я воспользовалась возможностью, чтобы снова влезть в штаны, скомкала лифчик и засунула его в задний карман. Было бы невозможно надеть эту чертову штуку на влажную кожу. Репо схватил футболку, выжал ее и засунул за пояс, и мне очень, очень хотелось, чтобы он ее надел. Попытка держать свою защиту (и либидо) в узде с ним, полуобнаженным передо мной, будет непростой задачей.

– Мы возвращаемся? – спросила я, чувствуя себя неловко от молчаливой неловкости между нами.

– Мейз… – сказал он, покачав головой и влезая в ботинки.

– Что? – спросила я, стараясь, чтобы мой тон был пустым.

– О, к черту это, – прорычал он, бросаясь ко мне, обе его руки обхватили мое лицо и использовали его, чтобы удержать меня, пока его губы требовали моих, твердые, злые, сокрушительные. Я сопротивлялась всего две секунды, прежде чем растаяла рядом с ним, мои руки схватили его за бицепсы, а мой язык двинулся вперед, чтобы подразнить его. Он отстранился так же внезапно, как и притянул меня, его руки все еще сжимали мое лицо. – Если ты хочешь надуть всех остальных и заставить их думать, что ты вся из колючей проволоки и стали, давай блядь вперед. Но тебе меня не одурачить, так что прекрати, блядь, пытаться.

С этими словами он оттолкнул меня на шаг назад, повернулся, схватил с земли свои боксеры и оружие, а затем начал двигаться к линии деревьев, через которую мы вошли на стрельбище.

Не имея особого выбора, я скользнула в свои ботинки и бросилась следом, все время держась на безопасном расстоянии в пару ярдов между нами.

Некоторое время спустя мы вернулись к байкам, оба были в основном сухие, и жара начала давить на нас, снова делая меня несчастной. Ну, жара и реальность того, чтобы попробовать Репо только для того, чтобы знать, что это единственное, что я получу, делают меня несчастной.

Репо вытащил свою футболку из-за пояса, вытер мое сиденье, затем свое, прежде чем снова надеть ее. Даже разозлившись на меня, он все равно был милым.

Ублюдок.

Мы вернулись в лагерь. Мы оба припарковались, и Репо сорвался с места еще до того, как я успела слезть с байка.

Пожав плечами, я вошла внутрь и спустилась в подвал, планируя взять сменную одежду и принять долгий холодный душ, молясь, чтобы это успокоило мои измотанные нервы.

Таков был план, пока я не услышала шаги позади себя и, обернувшись, не увидела Ренни, стоящего там, засунув руки в передние карманы, его обычно беззаботное лицо выглядело нехарактерно серьезным.

– В чем дело, Ренни? – спросила я, опуская руку со свежей одеждой.

– Какого хрена тебе звонят десятки раз из Центра боксерской подготовки К.С.И.?

Дерьмо.

Дерьмо, дерьмо.

Глава 12

Репо

Поездка обратно в лагерь, откровенно говоря, была отстойной.

Я был мокрым, грязным и горячим.

Но это не имело абсолютно никакого отношения ни к одной из этих вещей.

О, нет.

Однако это, черт возьми, имело отношение к кареглазой, пурпурноволосой вспыльчивой особе, которая показала мне больше своей мягкости. Кем бы ни была Мейз на самом деле, это не была закоренелая задира, которую она так старательно изображала. Задира, была маской, защитным механизмом, большими противными шипами, чтобы защитить мягкий, нежный цветок.

Быть с ней, целоваться, обниматься, быть внутри нее – это был лучший опыт, который у меня был за ужасно долгое время.

И я понятия не имел, что, черт возьми, делать с этой информацией.

– Ты трахнул ее, не так ли? – спросил непринужденный голос Кэша, когда я вошел в свою комнату, заставив меня на секунду остановиться.

– Ты серьезно вломился в мою комнату? – спросил я, качая головой.

– Да. А теперь перестань пытаться сменить тему. Ты трахнул ее, верно? Я имею в виду, я думаю, мы все знали, что это произойдет после инцидента с машиной.