Текст книги "Созвездие неудачи (СИ)"
Автор книги: Джерри Старк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
– Гм, – озадачился Йонге. – У Джет есть мнение по поводу?
– Говорит, что не против. Интересуется, сколько платят за съемки.
– Какой разумный ребенок. Ладно, я потолкую с Криссой, – решил первый пилот. – Внесем дополнения в контракт. Пусть знает, мы решительно против неоплачиваемой эксплуатации детского труда!
Каппа-Четвертая, солнце местной системы, в полнейшей гармонии с законами природы скатывалось к линии горизонта. От бледно-желтого солнечного диска к берегу протянулась искрящаяся дорожка. В скальных расщелинах пронзительно засвистел ветер. С берега, ежась, приковыляла миз Этлин и свернулась возле искусственного костерка, выглядевшего почти как настоящий. Рудольф и Йонге общими усилиями натянули тент над будущим рабочим местом вентурки, отгороженным рядами контейнеров.
– Вот теперь жрать захотелось еще больше, – не унимался бортмех, подгоняя разъемные кабели от генератора к пультам на съемочной аппаратуре миз Этлин. – Где эти, прах побери, охотнички?
– Приятно знать, с каким нетерпением ожидают твоего возвращения, – перемещение существа массой под два центнера должно бы сопровождаться целой гаммой разнообразных шумов, но Сайнжа чихал на законы природы. Он появился совершенно бесшумно – вроде бы только что никого не было, а вот уже навигатор громоздится у входа в раззявленную пасть грота. Из-за его спины выскочила Джет, таща за задние лапы лохматую рыжую тушку размером с крупного кролика.
– Вот моя добыча! Сайнжа сказал, кто что заохотит – тем и ужинает, – заявила она, встряхивая трофеем. – Понятия не имею, как его звали и где его страховка. Искренне надеюсь, что оно съедобное, а то от этих прогулок на свежем воздухе аппетит просто зверский.
– Столько шлялись и не нашли твари покрупнее? – возмутился Рудольф. – Это ж местная мышь на один зуб и два укуса! Он хотя бы чуточку был опасен?
– Специально для тебя, Рхудо-о'ф, я выследил зверя побольше, – Сайнжа стряхнул с плеча свою добычу, выглядевшую куда более солидно и тянувшую на добрых полцентнера. – И да, он был довольно агрессивным. В одиночку не слишком опасен, но в стае...
– Там еще остались такие? – встрепенулась Крисса. – Они далеко... э-э... живут?
– На плато вдоль берега, довольно много. Еще мы нашли следы мелких хищников и видели пасущееся стадо травоядных, – Джет схватила бутылку с водой, торопливо отхлебнула из горлышка и закашлялась. Яут заботливо хлопнул ее пятерней по спине. – Сайнжа нарочно их вспугнул, они убежали. Здоровые, издалека смахивают на тапасов, только с короткой шеей и рогами на четыре ветви.
– Отлично, – режиссер включила свою планшетку, сверившись с планами. – Завтра начинаем съемки охоты и процесса геологоразведки.
– С моим участием, – Сайнжа многозначительно пощелкал клыками.
– И с участием Рудольфа.
Йонге украдкой порадовался, что не придется бегать сломя голову за бедными тварями. Которым всего лишь не повезло уродиться страховидными и подходящими для создания необходимого антуража опасной далекой планеты. Пока Шайлар выглядел сущим эдемом – обогащенная кислородом атмосфера, приятный температурный режим, море плещется, две местных луны наперегонки карабкаются к зениту. Сайнжа, взяв в помощники голодного Рудольфа, разделывал добытые тушки. Летели мелкие брызги крови, яут размахивал выщелкнутыми из наруча тонкими лезвиями и спорил с непривычно оживленной Джет.
Йонге прислушался.
Девица упирала на тот факт, что у людей желудки не настолько луженые, как у яутжа. Твердила про паразитов и червей, настаивая на экспресс-анализе внутренних органов неведомых зверушек. Навигатор отшучивался, мол, не сыскалось еще в галактике паразита, способного одолеть иммунную систему яутжа.
В доказательство он ловко оттяпал фрагмент печени не то селезенки, подбросил в воздух и щелкнул мандибулами. Рудольфа и Криссу он этим не убедил, так что Йонге принес портативный анализатор. Умная электроника, запихнутая в еще теплое мясо, поразмыслила и выдала результат – не самый впечатляющий, который грубый Рудольф сформулировал коротко так:
– Есть можно, но на вкус говно. Прости, Джет.
– А теперь? – Джет ткнула анализатором в своего «кролика». Йонге вгляделся в цифирь на крохотном экранчике и задрал брови.
– Однако. Чур, мне жаркое из вот этого. Можно две порции.
– Ща мы его термообработкой, – бортмех не на шутку увлекся процессом готовки и предвкушал результат. – Не ресторан на Салии, но тоже сгодится...
– Отдай, неправильно делаешь. Испортишь хорошую еду, – Сайнжа отобрал у Рудольфа сковородку с мелко накрошенными кусочками темно-красного мяса. – Умансоо никогда не постичь тайн имперской кухни.
– Обычное мясо с приправами, – бестрепетно заявила Джет. – Оно подгорает. Угли входят в секретный рецепт имперской кухни?
Йонге ожидал, что навигатор сейчас выдаст обычную порцию оглушительного рева, означающего недовольство великого охотника непрошеными советчиками, но Сайнжа лишь коротко рыкнул в сторону ухмыляющейся девчонки. Похоже, Рудольф не ошибся: за несколько дней полета Сайнжа присвоил Джет ранг молодого матриарха. Джет безнаказанно дразнила яута, выказывала неуважение и подвергала слова великого воина сомнению. Они по нескольку стандарт-часов торчали в грузовом отсеке четвертой палубы, где Сайнжа облюбовал местечко для смертоубийственных плясок с холодным оружием. Фелиция, подглядев через внутренние камеры, сказала: эти двое медитируют и тренируются в попытках убить друг друга. Воистину, мир сдвинулся с места: Сайнжа взялся обучать воинскому искусству ребенка-умансоо. Напарникам в ответ на все намеки и просьбы отказал, заявив: они и так прекрасно справляются. Или яут узрел в Джет нечто, достойное внимания воина Найхави?
Йонге, хоть убей, не видел в девчонке ничего, кроме источника потенциальных неприятностей. Родственного единства душ пилот тоже не ощущал. Джет была как глубоко засевшая заноза, от которой так запросто не избавишься. Хотя надо признать: для подростка, столь резко вырванного из привычного мира и брошенного в обществе напрочь незнакомых людей через полСектора, она сохраняла поразительную адекватность. Спокойная, дружелюбная, самодостаточная, сосредоточенная. Закрытая со всех сторон вещь в себе. Окажись тринадцатилетний Йонге в аналогичных обстоятельствах, он постарался вести себя также. Хм.
Отблески синтезированного пламени плясали на лицах, отражались в глазах. Истинное торжество взаимного сотрудничества разных рас, о которых на разные голоса твердят лидеры Второго Блока. Вместе к единым целям и преобразованию галактики, и прочее пропагандистское бла-бла-бла.
Мясо шайларского хищника, будучи зажарено на углях, получилось жестковатым, с ярко выраженной горчинкой, которую почти удалось забить щедрой дозой приправ. Тушеный с травами «кролик» оказался божественным, даже анемичная Джет уплетала свою порцию за обе щеки, а Йонге, как и заявлял, отжал себе две. На двойную порцию претендовал Рудольф под тем предлогом, что он компенсирует расход сил после перетаскивания контейнеров. Пока он препирался с Сайнжей, тушеного мяса не осталось, и обоим пришлось довольствоваться жарениной. Джет после ужина начала зевать, откровенно клевать носом и в конце концов уползла в палатку. Сайнжа и Крисса зацепились языками на предмет грядущих съемок. Фелиция спроецировала перед ними карту окрестностей берега Ризенвельда, на которой яут когтем отмечал ареалы замеченных стай животных, прикидывая, по какому маршруту двигаться завтра. По высоченному потолку грота тихой тенью просквозил Шмютцель. Отыскал укромный уголок и затих, повиснув вниз головой на паутинном канате.
– Я проветриться, – Рудольф закряхтел, вставая. Бортмех потерпел очередную неудачу в попытке усесться со скрещенными ногами по-дамански, как это с легкостью проделывал Йонге. – Товарищ Далине, ты со мной?
– А пошли, – охотно согласился Йонге. Несколько часов в незнакомом мире, а он пока не видел ничего, кроме скалистого грота и вида на морской простор – такого же, как на любой другой планете.
Ночь плыла мимо, полная загадочных звуков, непривычных запахов и размеренного шелеста прибоя. Метрах в двухстах от берега темный громадный силуэт обозначал местонахождение «Фелиции». Запрокинув голову, Йонге попытался отыскать знакомые звезды. Бесполезно. Чужое небо, напрочь иная геометрия созвездий.
– Дежурить станем? – спросил Рудольф.
– Нафига? Врубим сканер с инфразвуковым отпугивателем. Фелиция за нами присмотрит.
Мелкие камешки поскрипывали под ногами.
– Я тебе сценарий на мейлер скинул. Заглянул хоть одним глазом?
– Не успел, – честно признался Йонге. – Будь другом, изложи синопсис.
– Схема завязки проста: мы с тобой и Джет как бы летим разведывать месторождение. Поначалу мы не друзья и вообще никто, так, случайные компаньоны. Добираемся, начинаем работу, и тут нам на головы сваливается недовольный Сайнжа.
– А чем он недоволен?
– Мы шатаемся по его охотничьей территории.
– Убедительно. В такой ситуации он точно обозлится, – согласился пилот. – Как истинный охотник и воин, он рвется накрошить нас на флапсы?
– Вроде того.
– Кто побеждает?
– Мы.
– Упс. Берем его в плен и разнообразно насилуем, утверждая превосходство человеческой расы?
Бортмех сдавленно загыкал:
– Я предлагал вариант, но Крисса не оценила. Тяжело раненый, яут скрывается. Под это дело между нами возникает конфликт – гуманность или корпоративные ценности. Бросить его подыхать в мучениях или прервать разведку и отправиться по следам?
– Нахрен дохлого яута, заработок дороже.
– А целевая аудитория любит драматические повороты.
– Ты лучше скажи, как будем разрешать конфликт? Мирной дискуссией в горизонтальной позиции или ударом в челюсть с разворота?
– Наши отношения еще не достигли стадии горизонтальных переговоров, – с достоинством возразил Рудольф.
– То есть тяжко вкалывать и отмахиваться от агрессивного яута нам можно, а поваляться в койке нельзя?
– Синхрон не позволяет. И твои морально-этические убеждения.
– Не понял, почему сразу именно мои? – возмутился Йонге.
– По мнению Криссы, ты почти идеально вписываешься в образ холодного и рассудительного лидера экспедиции.
– Хоть кто-то оценил меня по достоинству, – на ходу приосанился пилот. – Ладно, признаю, вы меня заинтриговали. Валяй дальше.
– Мы ссоримся. Я иду искать яута в одиночку. Он устроит засаду, нападет, но в разгар этой битвы тысячелетия из кустов выскочат какие-нибудь жуткие местные твари...
– Вы будете вынуждены выступить единым фронтом против общего врага, после чего между вами возникнет пламенная любовь. Внезапно. Как там на берлингере – fantastisch?
– Твое произношение оскорбляет все население Берлина-3 скопом. Ja, das ist wunderbar.
– Натюрлихь. Предаваться низменной страсти вы будете прямо на грудах кровавого мяса или охотник утащит тебя в свой вигвам любимой женой?
– Издевается, – горько пожаловался окружающим скалам Рудольф. – А, я все понял. Ты завидуешь моей грядущей славе, тысячам поклонниц и миллиардным контрактам!
– Не-а. Я смакую миг, когда выставлю тебя нахрен. Хар-рошим таким пинком под зад. В приличной компании «Далине-Вебер» нет и не будет места порнозвездам!
В зыбком сиянии двух лун напарники преодолели длинную и высокую каменную осыпь и, задохнувшись от хохота, остановились на гребне. Взглянули вниз и дружно смолкли.
– Офигеть, – спустя довольно долгое время пораженно выдохнул Рудольф.
Йонге кивнул, соглашаясь.
Берег изгибался крутой дугой, образуя уединенную мелководную бухту. Волны накатывали на плоский берег, мерцая и таинственно переливаясь миллионами голубых искр – словно звезды градом осыпались с небосвода. Крохотные светлячки неспешно всплывали из глубин, образуя возникающие и тут же распадающиеся созвездия. Ближе к берегу интенсивность бирюзового свечения становилась почти нестерпимой, растекаясь полосой прибоя и постепенно угасая среди влажной гальки.
«Свечение планктонных организмов, – прокомментировала Фелиция. – Обильная биолюминесценция вызывается скоплением микроскопических рачков с целью кормления или массового спаривания. Феномен биолюминесценции был зафиксирован на Старой Земле, Альтерре, Салузе-Секундус, Эйрике и иных океанических планетах».
– Спасибо, – пробормотал Йонге. Длинные, плоские волны мягкого ультрамаринового сияния в ритме дыхания океана накатывали на берег и отступали, оставляя за собой струящиеся тонкие ручейки живой синевы.
– Так, – решительно заявил бортмех, – ты как хочешь, а я должен это сделать.
Большими прыжками он проскакал по разъезжающейся по ногами осыпи, на ходу стаскивая защитную куртку, разгрузку и футболку. Швырнув кучку шмотья у полосы прибоя, Рудольф запрыгал на одной ноге, одновременно выбираясь из отягощенных тяжелым рабочим поясом штанов и расстегивая магнитные липучки на берцах. Оставшись в одних трусах, бортмех «Фелиции» издал пронзительное боевое улюлюканье и с разгону влетел в нежно сияющие волны. Пропрыгав с десяток шагов по дну, Рудольф восторженно ухнул, вытянул руки вперед и нырнул. Исчез, превратившись в объятый пронзительно-синим пламенем человеческий силуэт, стремительно погружающийся в темную водную глубь.
Йонге вдохнул и забыл выдохнуть. Глейтер затопило первосортным, бурлящим восторгом, смешанным с ликующим выплеском эндорфинов, тактильным ощущением струящейся теплой воды, соленой на вкус, и бешеными всполохами мечущихся перед глазами светящихся моллюсков. Первый пилот даже толком не понял, как и когда оказался стоящим по колено в море. Берцы с водоотталкивающим слоем со своей задачей справлялись железно, зато штаны постепенно пропитывались водой. Куртку он бросил рядом с вещами бортмеха, и сейчас лихорадочно дергал кнопки на форменной рубашке, а те никак не расстегивались.
Синхрон пел, рассыпаясь сияющими частицами и отдаваясь в ушах перезвоном виртуальных колокольчиков. Полный комплект эмоциональной фиксации на объекте: колющее нытье под ложечкой, дистонально бухающее о ребра сердце и разбухшие яйца, до отказа налитые раскаленным энергоном. Сколько лет совместных полетов и разделенного на двоих синхрона, сколько стандарт-суток, проведенных втроем в обнимку на одной койке, а все едино. Стоит Рудольфу Веберу явить миру своей евгенически безупречный торс и отколоть что-нибудь эдакое, как у первого пилота Далине неотвратимо и железно встает. Теперь даже внутривенная капельница из церебролина не спасет.
Шумно отдуваясь и фыркая, Рудольф вынырнул на поверхность. Вокруг него образовались и побежали в стороны расходящиеся круги светящейся воды. Прозрачно-синяя взвесь пропитала взъерошенные светлые волосы бортмеха, скатывалась прихотливо-извилистыми дорожками по плечам, груди и спине, плавно очерчивая напряженные мускулы.
Йонге стоял дурак дураком и таращился на напарника. Отстраненной, холодной частью разума видя себя со стороны, и понимая, насколько глупо выглядит. Отмечая собственную нелепую кривую ухмылочку, прищуренные глаза и мелкий тремор пальцев. Поплыл, как есть поплыл. Отважный звездный капитан уплыл по размашистым синусоидам синхрона, расцвеченным биолюминесценцией шайларского планктона. Йонге Далине, подавать разогретым.
– Все хорошо, – успокаивающая влажность теплой, тяжелой ладони Рудольфа на плече одновременно с неосязаемым, жарким толчком изнутри. Сайнжа ненавязчиво напомнил о себе, не словами, но сгустком эмоций. Все хорошо, я на страже, я не позволю вам упасть в пропасть. Мы рядом, незримые и осязаемые, соединенные воедино, проросшие корнями душ друг в друга – Фелиция, Сайнжа, Йонге, Рудольф.
Зажмурившись, Йонге вслепую ткнулся лицом в физиономию напарника. Накрыл ртом твердые, солоноватые губы, поймав долгий, протяжный не то вздох, не то стон облегчения. Свободной рукой Рудольф торопливо шарил по талии Йонге, расстегивая пряжку на поясе, рывками стягивая вниз застрявшие штаны вместе с трусами. Захватывая в ладонь отвердевший в безупречном стояке член и сильно, бесцеремонно стискивая его у самого основания. Йонге дернул бедрами, невольно охнув в горячий, жадный рот Рудольфа. Поймав в ошеломляющем круговороте синхрона томное, нарастающее удовольствие Фелиции, жадное нетерпение Сайнжи и требовательное «А мне?» Рудольфа.
Под мокрыми плавками бортмеха бугрилось и вздымалось. Йонге пальцем оттянул влажную ткань вниз, подсунул ладонь, ощутив увесистую, скользкую влажность достоинства напарника. Не устояв перед искушением, Йонге извернулся, скосив глаза вниз – и точно, член Рудольфа мягко светился голубоватыми искрами. Когда Йонге с легким нажимом сверху вниз провел по нему пальцами, тончайший слой планктона смазался, оставшись у него на руке.
Это было смешно и завораживающе.
Они стояли по колено в набегающих волнах, обнявшись и яростно, самозабвенно целуясь. Прикусывая губы до солоноватого привкуса, так похожего на морскую влагу, толкаясь языками в настойчивом стремлении втиснуться как можно глубже. Упруго натянувшийся синхрон зеркалил движения, направляя и подсказывая. Ладони оглаживали, сжимали, безостановочно ерзали, рассылая по всему телу импульсы жгучего, болезненного, всепоглощающего желания. Сложив пальцы в широкое кольцо, Рудольф резко и быстро протаскивал его вверх-вниз по члену Йонге от мошонки до складки вокруг головки, непредсказуемо стискивая руку и заглушая вскрики напарника кусающими поцелуями. В голове у Йонге царила пустота, восхитительная, гулкая и жаркая, очищающая разум от треволнений последних дней, высвобождая скрытые резервы мозга.
Зарывшись пальцами в жесткие волосы Рудольфа, Йонге быстро и сильно отдрачивал кайфующему напарнику, доводя того до экстаза – а вместе с ним и себя, и находившегося в лагере Сайнжу, и стоявшую на скальной отмели Фелицию. Накативший оргазм пронзил его от головы до пяток сияющей белой молнией, одновременно леденящей и испепеляющей. Кончивший Рудольф с присвистывающим всхлипом втянул сквозь зубы воздух и навалился на Йонге вздрагивающей, горячей тушей. Йонге напрягся, удерживая заслабшего бортмеха в стоячем положении.
Пальцы слиплись от теплого, клейкого семени, под каблуками берцев мягко проседал донный песок. Еще чуть-чуть – и они завалятся прямиком в теплую, темную воду, пронизанную блеском совокупляющегося планктона.
– Йонге, – заплетающимся языком пробормотал Рудольф. – Слышь, Большой Йо. Чтоб ты знал и помнил – я от тебя тащусь. Как киберик с намертво зацикленным центром положительных гармоник.
Он дернулся всем телом с намерением покрепче облапать Йонге. Первый пилот оступился, потеряв шаткое равновесие.
С громким плеском намертво сцепившиеся напарники обрушились в дремлющий залив. Йонге окунулся с головой, окончательно промокнув. Вынырнул, матерясь и отплевываясь соленой водой пополам со светящимися рачками. Рудольф удачно шмякнулся задницей на дно и от души расхохотался. Человеческий голос отразился от воды и скал, запрыгал, заметался, рождая причудливое эхо.
– Ну и чего ты надрываешься? – прокашлялся первый пилот.
– От полноты чувств, – Рудольф затряс головой, разбрасывая с волос светящиеся брызги. – Согласись, отличный способ отметить первую ночь на новой планете?
– Ага, – Йонге чутко прислушался к себе. Мозг в норме, необратимых изменений не наблюдается. Разбушевавшийся синхрон затих, гормональная буря улеглась, никто не свихнулся и не сорвался в глейтерный штопор... йопт, наездника те в глотку, предупреждали ведь опытные люди – не трахайся на пляже, словишь полные трусы колючего песка!
– Ковылять нам до лагеря без штанов, – отследил паническую мысль бортмех. – Не боись, я спасу твою задницу от нападения злобных ксеномонстров. Как только встану, – он зашлепал по воде ладонями. – Фелиция, золотко, никак землетрясение? Могла бы предупредить!
– Угомонись и отстань от Фелиции, герой-любовник.
Сбитый с ног, Рудольф едва успел сгруппироваться и уйти в кувырок. С размаху приложился плечом, удар брызнул вспышками острой боли под лопаткой и ноющей отдачей в челюсть.
«Глобальный просчет. Я подписывал контракт на съемки в задорном порно, а не в кровавом слэшере!»
Огромная тварь пролетела над упавшим человеком, четыре столбообразные ноги с плоскими когтями грянулись о каменистую почву. Сбоку рычащим ураганом налетел Сайнжа. Всей массой врезался в готовую прыгнуть зверюгу, наотмашь полосуя крест-накрест двумя зазубренными лезвиями. Толстый волосяной покров, похожий скорее на гладкую броню, принял на себя бОльшую часть удара. Единственное, чего достиг Сайнжа – отсек с мясом несколько длинных пегих прядей.
«Надо было сразу слать гнусную жабу в пешее эротическое. Прихватить лайтер, а лучше два. Гауссовку. Фотонный плазменник, мать его за ногу! Но нет! Только традиции, только хардкор! С голой жопой против тапаса, иначе никак! Да отлезь ты, собака злая!»
Рудольф крутанулся на спине – обреченно сообразив, что маневр удался лишь благодаря обильно рассыпанным в короткой траве навозным лепехам, обеспечившим скольжение – и снизу вверх врезал ногой по оскаленной морде. Перекатился, вскидываясь на ноги и едва не отчекрыжив себе руку парными кинжалами. Выкованные мастерами Найхави, выведенные в бритвенную остроту, подарочки яутжа спали и видели, как бы покалечить неопытного владельца. Рудольф сбился со счета, сколько резался ими на тренировках. Он бы с удовольствием оставил кинжалы скучать на борту «Фелиции», но Сайнжа был неумолим. Оружие даровано после ритуала усыновления Первым Домом. Оружие не познало вкуса первой крови. Отличный день, чтобы явить доблесть в бою!
«Отличный денек, чтобы сдохнуть!»
Рогатая тварь, разгневанно мыча и мотая башкой, развернулась и снова поперла в атаку. Из-под вывороченных губ скалились желтые зубы, громадные и острые.
А все так хорошо начиналось. Даже шло по графику.
Вскарабкавшись ранним утром на плато над берегом Ризенвельда, отважные охотники без труда засекли группу крупных травоядных животных. Табун слаженно трусил по своим делам через степь. Сайнжа наметил цель – в строгом согласии с заветами Великой Матери. Не брюхатая самка, не мать с потомством, не старый или увечный зверь, но рослый самец, пребывающий в расцвете сил. Прибывшая на минискутере Крисса Этлин и ее техника для съемки заняли позицию на холме. Нарезая круги, два коптера деловито запечатлевали панораму курганов в обрывках тающего тумана.
Километрах в двадцати к северо-востоку Йонге Далине и Джет под надзором объектива готовились к масс-спектральному анализу породы, загоняя в почву штыри с миниатюрными зарядами. Перед отбытием на съемки Йонге серьезно заметил: с их везением не исключена вероятность нарваться на подлинное месторождение.
– Картографируйте и сбрасывайте заявку местному Управлению ресурсов, – съехидничал Рудольф. – Не пропадать же добру. Глядишь, хватит на возврат кредитов.
Тогда бортмех лицемерно посочувствовал капитану. Целый день таскаться под жарким солнцем по каменистым холмам в обществе хмурой девчонки, имитируя бурную деятельность. Сейчас Рудольф охотно поменялся бы с кэпом. Бортмеха не отпугивала даже перспектива волочить на горбу тяжелый рюкзак.
Но Йонге там, а Рудольф здесь. Треклятое четвероногое (в зоорегистрах Шайлара обозначенное как «Койбул, до двух тонн весом, травоядное млекопитающее. Степень агрессивности колеблется от 3 до 5 баллов по шкале Амияко. Кочуют большими семейными группами, избегая контакта с человеком») вместо того, чтобы малость посопротивляться и драматично сложиться во имя искусства, взбесилось. Возможно, ему не приглянулась клыкастая морда яута. Или напарники по неведению оскорбили короля здешних мест.
По уровню децибел и умению драматично взреветь койбул не уступал Сайнже. Зверь выставил четырехлопастную корону острых рогов и ринулся в бой, продемонстрировав умение брать разгон с места, лихой разворот на пятачке, прыжки, лягание всеми четырьмя конечностями и сокрушительные удары рогами.
Злобная тварюка с налитыми кровью глазами вынудила охотников изрядно пометаться по изрытому ямами плато. Не спасли даже ловкость и проворство великого охотника. Огребя по ребрам, шипящий яут отлетел на добрый десяток шагов, задницей пробороздив каменистую почву. В мозжечок Рудольфа шибануло концентратом свирепой ярости, клокочущей в груди навигатора. Сайнжа глухо рыкнул и закружил вокруг зверюги, пригибаясь, непредсказуемо шарахаясь из стороны в сторону, сбивая противника с толку.
Койбул отвлекся, выпустив из поля зрения второго неприятеля. Плюнув на изгвазданные навозом штаны и куртку, бортмех прикинул траекторию вероятного удара. Дернул натянутую до отказа паутину глейтера, привлекая внимание Сайнжи. Резко выдохнул, перехватил клинки покрепче и ринулся вперед. Прямо к беснующейся твари.
«Сейчас!» – беззвучный вопль Сайнжи взорвался убойной дозой адреналина. Рудольф рухнул набок, приложившись бедром, по инерции продолжая лететь вперед и молясь, чтобы на пути не оказалось особо крупных камней или выбоин. Распрямившейся пружиной яут взметнулся вверх, на долгий миг зависнув в прыжке над самым хребтом зверя.
Пролетая под косматым брюхом койбула, Рудольф размашисто взмахнул над головой клинками. Правый безвредно чиркнул по толстой звериной ноге. Левый отыскал цель, глубоко вонзившись в ложбину между ребрами. По лицу Рудольфа хлестнуло теплой струйкой брызнувшей крови. Он кубарем покатился дальше, частью сознания слившись с Сайнжей и ощущая, как великий охотник наносит сокрушительный финальный удар – сверху вниз, рассекая могучий хребет и по праву сильного забирая жизнь добычи. Хрипящий койбул сделал несколько нетвердых, шатких шагов, еще не осознав разорванную навсегда связь между мозгом и телом. Последние импульсы нервной деятельности вспыхнули и угасли. Побежденный зверь осел на задние ноги, грузно завалившись в желтую, колючую траву.
Охнув, Рудольф приподнялся на локте. Огромная туша вытянулась в последнем бессильном рывке. Из-за уткнувшихся в землю раскидистых рогов массивная голова зависла в нелепом положении, словно кивая. Вытекающая из ран темная кровь пропитывала сухую землю.
Сайнжа с размаху воткнул оба клинка в землю, аккуратно перешагнул кровавый ручеек и навис над сидящим человеком. Выбросил руку, сгреб Рудольфа за плечо. Могучим рывком вздернул на ноги и толкнул вперед спиной.
– Эй, полегче! – возмутился бортмех. Стрекочущий коптер нарезал вокруг них расходящуюся спираль. Пахло свежей кровью, рот наполнился слюной с медным привкусом. Вспомнились насмешки Йонге касательно страсти посереди выпущенных кишок. Абзац в заметках Криссы с аналогичным смыслом. По замыслу миз Этлин, человеку сейчас предстояло защищаться от яутских поползновений.
В отличие от капитана Далине, яут внимательно прочел сценарий. И теперь наступал под аккомпанемент перекатывающегося в глотке утробного рычания. Солнечные блики отражались от темного металла жгутов нашейного ожерелья и ребер жесткости левого наплечника.
На пробу Рудольф провел стремительный выпад уцелевшим кинжалом – второй застрял в туше павшего койбула. Сайнжа мгновенно подставил запястье с наручем и вызывающе заклекотал, подрагивая верхними мандибулами. Бортмех перебрасывал клинок из руки в руку, нанося быстрые тычки с разных направлений. Яут парировал, не атакуя, но тесня противника назад. Ударяясь о наруч, кинжал с противным скрежетом оставлял на металле тонкие царапины.
На третьем или четвертом шажке под каблук берца подвернулся плоский камень. Рудольф оступился. Матерясь сквозь зубы, взмахнул рукой в попытке сохранить равновесие. Сайнжа словно того и ждал, проведя банальную подсечку.
Рудольф грохнулся. Спиной вперед, прямо на трофей. Мягкая плоть только что убитого животного упруго просела под тяжестью человеческого тела.
«Даже не думай!»
«Почему? Сам говорил – ага, будет круто».
Бросив кинжал, бортмех вцепился в нижние клыки яута, отжимая подальше настойчивую чешуйчатую морду. Из распахнутой пасти выскользнул длинный сизый язык, обвился вокруг запястья. Глейтер великого охотника плескался от веселья и нетерпеливого предвкушения. Извернувшись и согнув ногу в колене, Рудольф с размаху пнул яута в промежность. Сайнжа гневно ухнул и обрушился на человека всеми своими центнерами, когтя бедра и раздирая одежду.
Вдвоем и в наполненном яростью синхроне они с Йонге умудрялись прилично навалять навигатору. Отбиться от похотливого яута в одиночку было практически невозможно. Учитывая глейтер, гнавший по нервам сокрушительную волну желания. Рудольф замотал головой, пытаясь одновременно выдохнуть «Слезь с меня» и «Засади мне».
К несказанному облегчению бортмеха, Сайнжа все понял правильно. В вопросах дружеского перепихона великий воин Найхави не ведал сомнений и колебаний.
Рывком стянул продранные в десятке мест штаны расцветки «Песочный камуфляж» к коленям Рудольфа, стреножив бортмеха. Дернул за щиколотку, отклоняя прижатые друг к другу и согнутые в коленях ноги человека в сторону. Жарко дохнул ацетоновым выдохом, щекоча лицо шершавым языком и избавляясь от собственной поясной сбруи с ножнами, обвесом и кучей полезных причиндалов.
Рудольф чуть не подавился языком, когда Сайнжа толкнулся хреном в его невольно поджавшуюся задницу. Давя с настойчивостью гидравлического поршня, без труда преодолев сопротивление сфинктера, набухая и раздаваясь там, внутри. Жесткие поперечные ребра с силой терлись о спазматически сокращающиеся кольцевые мускулы прямой кишки, скручивая нервы в полыхающий узел. Поначалу Рудольф смог удержаться от криков, до ломоты в зубах закусывая рукав куртки и исступленно молотя кулаком по туше койбула.
Позиция полулежа на боку была для обоих чертовски неудобной – это вскоре дошло даже до распаленного совместной охотой мозга яута. Раздраженно взрыкивая, Сайнжа обхватил партнера за бедра, поворачивая спиной к себе и вынуждая встать на четвереньки на боку убитой твари. Соскользнув ниже, Рудольф кое-как нашарил опору для ног и рук. От частых толчков во внутренностях койбула утробно забурчало: под давлением газов в камерах желудков перемещались остатки непереваренной травяной массы.
Сайнжа трахал человека резкими и размашистыми толчками, долбясь с такой силой, что Рудольф всякий раз въезжал лицом в жесткую шерсть мертвой зверюги. Вцепившиеся железной хваткой в бедра когтистые лапищи напрочь лишили возможности подмахивать в ответ. Свирепое порождение Найхави утверждало свое право на владение человеческим телом, действуя нахраписто и жестко – именно так, как хотелось Рудольфу Веберу. Твердо решившему для себя, что зубодробительный, мозговыносящий секс на грани болезненного удовлетворения можно получить только с ксеносом. Кэп, безусловно, хорош, но Сайнжа с его размером и энтузиазмом – это что-то особенное...
