Текст книги "Измененный (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Руш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

У Сэма было несколько критериев, которым должно было соответствовать транспортное средство, чтобы его украсть: мы все должны туда поместиться, у него должен быть мощный двигатель, и оно должно быть надежным. Выбор Каса пал на темно-синий внедорожник.

Я села на пассажирское сидение, задаваясь вопросом, могли ли нас заметить и позвать копов. Но мы добрались до шоссе без неприятностей, и Трегер Крик уже исчезал в зеркале заднего вида.

Теперь пути назад точно не было. Чем дальше мы уезжали от дома, тем тяжелее становилось у меня на сердце. Я провела пальцами по корешку журнала матери, радуясь, что захватила его с собой.

– Что это? – спросил Сэм.

Я прижала журнал к груди.

– Это принадлежало моей маме.

– Саре, – сказал Сэм, и я кивнула. Было странно слышать ее имя, произнесенное кем-то другим. Папа почти никогда его не упоминал.

Сэм направился на юг, ведя машину со скоростью ровно шестьдесят километров в час. Окрестности, проносившиеся за окном, сливались в красочный туман. Чтобы отвлечься, я попыталась думать о цветных карандашах, которыми нарисовала бы пейзаж. Жженая умбра. Зеленый кадмий. Алый для листьев, уже начавших менять цвет.

– Итак, – сказал Кас, – есть идеи, куда Артур нас послал?

Я почувствовала на себе взгляд Сэма.

– Может, тебе знаком этот адрес?

Я покачала головой.

– Я не знаю никого в Пенсильвании. В твоих файлах об этом тоже ничего не было.

– А что, если это ловушка? – спросил Ник. – Все же Артур – часть проекта. Не знаю, почему мы доверяем ему.

Гнев захлестнул меня, и я повернулась к Нику.

– Мой отец никогда не хотел навредить вам.

Он снова нахмурился.

– И все-таки это может быть ловушкой.

– Хочешь остаться здесь? – Сэм посмотрел в зеркало заднего вида в глаза Нику. – Я могу остановить машину, и ты свободен.

– Точно, – добавил Кас. – Можешь проехать автостопом через всю страну. Только посвети на дороге своим прессом, бьюсь об заклад, кто-нибудь остановится.

– Да заткнитесь вы, – фыркнул Ник.

– Черт, – не унимался Кас. – Ну ты и зануда. Мы свободны! Ты должен танцевать Буги-Вуги!

– Я лучше сам себя подожгу.

– Отлично. – Кас потер ладони. – У кого-нибудь есть зефир?

Не обращая на них внимания, Сэм набил в навигатор адрес, который дал ему мой отец. Бесстрастный женский голос говорил нам, куда ехать. Примерно через три часа мы добрались до пенсильванской границы. Пока Кас и Трев обсуждали, чем бы хотели полакомиться на свободе, Сэм был сосредоточен на дороге. Ник спал на заднем сиденье.

Я придвинулась к окну. Я никогда не была в Пенсильвании, но она выглядела точно так, как я ее себе и представляла – с землей, волнистой, как море. Я мысленно делала эскизы, чтобы хоть немного себя занять.

Никто не говорил, но, думаю, у всех было чувство, что за нами следят. Будто Коннор только того и ждет, когда мы оплошаем, чтобы сделать свой следующий шаг. Я хотела лишь одного – найти безопасный дом, о котором отец рассказал Сэму.

Показался дорожный знак: ВЫЕЗД 28. Мы проехали мимо и полчаса двигались на юго-запад, пока навигационная система не направила нас на главную дорогу.

Сэм, резко свернув вправо, и на повороте сила притяжения толкнула меня в его сторону. Я посмотрела на его лежащую на коробке передач руку с закатанным до локтя рукавом. Всего каких-то сорок восемь часов назад я изучала его и его шрам через стекла лаборатории.

– Что это за буквы? На шрамах, – уточнила я. Парни на заднем сиденье притихли.

Ник что-то пробормотал. Наверное, он все-таки не спал.

– Она читала наши файлы, – сказал Сэм. – Может, что-нибудь прояснится, если мы ей расскажем.

Кас побарабанил пальцами по спинке сиденья Сэма.

– А это не навредит?

– Вы не забыли, что все эти годы она была по другую сторону стены? – спросил Ник. – Хотите знать мое мнение? Ничего ей не говорить и бросить в ближайшем же городе.

– Я не спрашивал твоего мнения, – предупредил Сэм.

– А я вообще-то здесь, с вами.

– Никто тебя не бросит, – сказал мне Трев. – Не он тут решает.

Ник закинул руку на спинку заднего сиденья.

– Оу? Тогда, наверное, главный здесь ты?

– Хватит, – тон Сэма был безапелляционным, и парни замолчали.

– Ты видела "R" на моей груди, – сказал он мне, следя за дорогой. – Есть еще одна "R", "O" и "D".

– У меня "L" на бедре и "V" на колене, – добавил Кас.

– У меня две "R" и две "E", – подхватил Трев.

Когда я посмотрела на Ника, он одарил меня испепеляющим взглядом, и я отвернулась.

– Не обращай на него внимания, – сказал Кас. – Он не знает букв.

Трев хмыкнул, сдерживая смех.

– У Ника "I" и "E", – ответил за Ника Сэм. Он включил поворотник, сменил полосу и промчался мимо какого-то фургона.

Я перебрала буквы-шрамы в голове, складывая их. Всего двенадцать. По три буквы на парня, если разделить поровну. Но у Трева и Сэма было по четыре, а у Каса и Ника – по две. Я пожалела, что у меня нет ручки, чтобы записать буквы. Но, думаю, Сэм делал это тысячу раз.

– Может, это код?

– Понятия не имею, – Сэм покачал головой.

Мы ехали, пока Кас не начал жаловаться, что голоден. Сэм выехал на съезд с автострады, следуя указателям, направляющим к ближайшей бензозаправке. Сэм остановился у бензоколонки с ярко освещенным магазином напротив. Часы на приборной панели показывали десять минут восьмого. Солнце зашло час назад, и небо приняло выцветший голубой оттенок.

Кас первым вылез из машины и побежал в магазин.

– Вот, – сказал Сэм, протягивая Треву две двадцатидолларовые купюры. Я не хотела знать, где он достал деньги. – Заправьте машину. На то, что останется, купите еды.

Ник вылез, чтобы наполнить бак. Трев распихал деньги по карманам и спросил меня:

– Тебе что-нибудь нужно?

– Бутылку воды и какие-нибудь крекеры.

Трев взглянул на Сэма, тот кивнул.

Я отстегнула ремень безопасности и выгнула спину, растягивая онемевшие мышцы. Когда я снова откинулась на спинку сидения, меня окружила тишина. Двигатель тикал, остывая. Сэм не сдвинулся ни на дюйм. Тишина давила, вызывая тревогу, и я не выдержала.

– Когда парни спрашивают у тебя разрешение, это из-за генных изменений? – спросила я.

– Думаю, да.

Свет, исходящий из магазина, освещал его профиль. В такой близости от Сэма я могла видеть крошечные бугорки на его переносице, как будто кода-то она была сломана.

– Ты что-то вроде лидера? – спросила я, вспомнив термин "альфа" из его файла.

– В каком-то смысле.

– Ты знаешь, что именно сделали с вами эти изменения?

Сэм устремил взгляд к дальнему краю стоянки и вздохнул.

– Я стал чем-то большим, чем просто человеком, но не пойму, насколько сильно изменился, пока не узнаю, каким был раньше.

– Думаешь, адрес, который дал мой отец, подскажет нам, откуда начинать поиск вашего прошлого?

– Да.

Сквозь витрины магазина я увидела, что Кас и Трев подошли к прилавку и высыпали у кассового аппарата кучу товаров. Как бросил на нас с Сэмом внимательный взгляд. Я ощущала и взгляд Ника, наблюдающего за нами из-за бензоколонки. Они все чувствовали, что Сэму некомфортно.

– Вы все связаны, – сказала я, осознав это только сейчас. – Такое ощущение, что ты знаешь без слов, что чувствуют другие.

Мне вспомнилось, как мы с Сэмом только начинали играть в шахматы. Он все время давал мне советы, потому что я абсолютно ничего не знала. Он был гением, когда дело касалось стратегии.

– Речь идет не просто об игре, – сказал он мне однажды вечером в конце декабря. Это было задолго до того, как я получила разрешение спускаться вниз. Каждый мой вздох тогда казался мне слишком громким, как будто звук моего дыхания мог проникнуть через вентиляционные отверстия и разбудить отца.

– Фигуры – это всего лишь малая часть игры, – продолжил Сэм. – Ты также должна знать своего оппонента. Изучай соперников, когда они обдумывают следующий ход. Иногда ты можешь понять, как они пойдут, еще до того, как они сами это решат.

– Это неправда, – усмехнулась я.

Он закинул руку на спинку стула.

– Тогда испытай меня.

– Я всегда проигрываю. Трудно доказать, что ты прав, когда нет равного тебе соперника.

У него вырвался смешок.

– Ладно. Тут ты меня поймала.

Я смотрела на Сэма, не видя в тени выражение его глаз. Он всегда хорошо понимал меня. Лучше, чем я его. Но вдруг это больше связано с генными изменениями, чем с умением читать лица? Или с тем, что ему важно было узнать меня и подружиться со мной?

Я хотела спросить, может ли он чувствовать то, что чувствую я, особенно сейчас, но в глубине души я не хотела этого знать. Не хотела испытывать чувство неловкости.

– На что это похоже? Связь между вами. Как она работает?

Он поставил руку на подлокотник.

– Кажется, она основана на инстинкте, и очень сложно игнорировать ее, когда одному из нас трудно или кто-то в беде. Я обычно чувствовал ее, когда ты брала кровь у остальных, как будто я должен был защитить их, нравится мне это или нет. Трудно сосредоточиться на том, что хочешь делать ты сам, когда приходится думать об остальных. В конечном итоге решения, которые я принимаю, должны быть лучшими для группы.

Он использовал меня все эти годы, понимая, что, в конце концов, мое доверие поможет ему при побеге. Как ни больно было это признавать, логику в этом я видела. Я понимала, насколько ему важно защитить остальных. И если это было связано с генными изменениями, значит, это было запрограммировано в нем. У него не было выбора.

– А сейчас? – спросила я. – О ком ты думаешь сейчас?

Он раскрыл губы, и я замерла, всей душой желая услышать его ответ. Я хотела знать, была ли я под его защитой. Хотя если ответом было бы "да", не знаю, что бы это значило для меня и что бы я почувствовала при этом.

Больше всего я хотела знать, думает ли он обо мне.

Именно в этот момент к машине подлетел Кас.

– Детка, глянь, что я нашел!

Он врезался в мою дверь с огромной улыбкой на лице и показал упаковку "Твикс".

– Видишь?

– Вижу, – засмеялась я и повернулась к заводящему машину Сэму. – Что ты собирался сказать?

– Ничего.

Парни забрались на заднее сиденье. Включилось радио, заиграла поп-музыка, которая нравится Касу, а Сэм снова закрылся.

Возможно, он вообще не собирался отвечать.

Мы ехали дальше на юг, и я, пытаясь скоротать время, листала мамин журнал, хоть и давно уже выучила все записи.

Я водила пальцами, по словам, написанным ее почерком – оставшейся от нее рукописной частичке.

"Сегодня пошли на озеро. Было приятно улизнуть с работы".

"В последнее время меня все меньше интересует то, что я делаю".

"Что они будут делать, если я уйду?"

Папа рассказывал мне, что она работала в медицинской компании.

Я пролистала страницы до последней написанной мамой записи, до конца журнала оставалось еще несколько десятков страниц.

"Я ухожу. Навсегда. Я должна верить в то, что говорит мне сердце, а оно говорит мне уйти. Я боюсь, но в то же время счастлива. Я свободна".

– Поверните направо, – проинформировал навигатор. – До первого указателя две мили.

Сэм повернул.

На Холисер Лэйн домов было немного. Дорога поднималась выше, петляя туда-сюда, как змея. Деревья нависали над улицей, образовывая темный туннель. В свете автомобильных фар отражающая полоса на почтовом ящике дома, мимо которого мы проезжали, вспыхнула металлическим желтым цветом.

Я прочитала адрес: 4332

– Поверните налево, – дал знать навигатор несколько минут спустя. – Вы добрались до пункта назначения.

Сэм остановился посередине улицы. Нужный нам дом выглядел заброшенным и зловещим. Ни в одном окне не горел свет. Подъездная дорожка была пустой, двери гаража – плотно закрыты. Рядом с гаражом стоял джип, но вокруг его колес разрослась высокая трава, как будто на машине какое-то время не ездили.

Нас окружила тишина, нарушаемая лишь звуком работающего мотора.

– И что теперь? – спросил Трев.

Припарковавшись на подъездной дорожке, Сэм не стал заглушать машину. На всякий случай. Не было необходимости говорить об этом, я и так поняла ход его мыслей. Возможно, этот дом небезопасен. Возможно, мой отец его подставил.

– Оставайтесь в машине, – велел Сэм.

– Он пустой, – сказала я. – Дом.

Сэм высунулся из открытой двери и посмотрел на меня через плечо.

– Откуда ты знаешь?

Я не знала, не знала, почему это сказала, но интуиция подсказывала мне, что дом пуст.

– Я не останусь в машине.

И, как будто мое упрямство дало ему повод, из машины тут же выскочил Кас.

– Чувак, мы ехали целую вечность. Время размять ягодицы.

Сэм заглушил внедорожник и направился к дому.

Мы все пошли за ним.

Дом был обычный, двухэтажный, ничем не выделяющийся, у него даже краска облупилась. Хрупкую, затянутую сеткой, входную дверь удерживала открытой жестяная банка для молока. Сетка в углу двери была порвана.

Сэм толкнул внутреннюю дверь, и она без проблем открылась. Мы попали в прачечную. В воздухе пахло мылом. Сэм вытащил из-под фланелевой рубашки пистолет.

В столовой на полу валялся стул. Дверцы шкафа были открыты, словно в нем кто-то порылся и не успел их закрыть. Волосы у меня на затылке встали дыбом. Пол скрипел под нашими ногами. На кухне из крана капала вода, в холле тикали высокие напольные часы.

Я завернула за угол в гостиную. Сэм пошел по коридору. Кас последовал за мной, а Ник с Тревом исчезли в задней части дома.

– Как ты думаешь, что здесь произошло? – спросила я Каса.

Недопитая чашка чая стояла на журнальном столике рядом с мягким креслом. На кофейном столике веером лежала опрокинутая стопка журналов. На полу – свернутая газета. Я проверила дату: вчерашняя.

– Не знаю, – ответил Кас. – Если это и был безопасный дом, то теперь уже нет.

На краю стола рядом с телефоном была приклеена записка. Я оторвала ее от стеклянной столешницы и онемела.

Этот почерк. Мелкий рукописный курсив. Я знала, чей он.

Созвониться с "Р" в 6 вечера.

Я вернула записку на место и глубоко вздохнула. Этого не может быть. Просто не может.

Я направилась на кухню, но застыла, проходя мимо коллекции картин на стене над диваном. По спине побежали мурашки. В крайнем правом углу в раме были нарисованные акварелью березы, такие же были вытатуированы на спине у Сэма.

– Что это? – спросил Кас.

– Это татуировка Сэма, – объяснила я, понимая, что Кас, скорее всего, не видел ее, так как парням не разрешалось выходить из их комнат.

Я сняла со стены раму и осмотрела ее заднюю часть. Она была запечатана со всех сторон.

Кас жестом показал на край стола.

– Разбей ее.

– Но…

Не знаю, что меня останавливало. Кроме нас тут никого не было, и это точно был ключ к разгадке. Но ломать чужое мне показалось неправильным.

– Ладно, – сказал Кас, забирая у меня картину. – Я сам это сделаю.

Одним резким движением он разбил раму о край стола, стекло рассыпалось. Картинка выпала, а вместе с ней и записка. Я подхватила в воздухе летящую на пол половинку листа, в то время как остальные парни столпились за нами.

– Что происходит? – спросил Трев. – Нам не следует ничего трогать, так, на всякий случай.

– Анна кое-что нашла. – Кас подтолкнул меня локтем, как будто мы с ним товарищи по команде, которые вместе забили гол. – Ну что там?

Пробежав глазами записку, я ахнула.

Глава 9

Несколько часов назад я водила пальцами по знакомым словам, записанным мамой в ее журнале. Здесь и сейчас были новые, незнакомые слова, которые не встречались в журнале, но написание и тех, и других, было схоже. Казалось, это почерк мамы.

– Анна? – спросил Сэм, глядя на меня с таким выражением лица, словно знал, что что-то не так. Его лоб был нахмурен, губы – сжаты. Тогда я начала читать записку вслух, чтобы избежать вопросов, которые он уже готов был задать.

"Сэм, если ты читаешь это, значит, меня нет здесь, чтобы передать сообщение на словах. И если меня нет, значит, я либо мертва, либо покинула дом в спешке.

Так как меня нет, я дам тебе подсказку, которую дал мне ты. Тебе понадобится ультрафиолетовый фонарик. Посмотри на кухне. Справа, в первом ящике комода".

Я встретилась глазами с Сэмом.

– Это все.

Как только он потянулся за запиской, на подъездную дорожку въехала машина, осветив нас через шторы ярким светом фар. Долю секунды никто не двигался. Затем все, кроме меня, шарахнулись в стороны.

Хлопнула дверца машины.

– Миссис Такер? – позвал кто-то. – Вы дома?

Я поспешила за Сэмом, стараясь не шуметь.

В дверь постучали.

– Миссис Такер? Чэнси сказала, что вас не было сегодня на ужине.

Я заглянула в кухню. Сэм спрятался в дверном проеме прачечной, держа в руках перевернутый стул. Кровь бешено застучала у меня в ушах, когда задняя входная дверь скрипнула.

Краем глаза я уловила движение в ванной. Ник сидел на корточках, готовый к нападению. У меня во рту пересохло.

– Миссис Такер? Вы здесь? – спросил мужчина напряженным голосом. Он медленно прошел прачечную и находился всего лишь в шаге от кухни.

– Руки вверх! – вдруг крикнул он.

И получил от Сэма стулом, который треснул, брызнув щепками в разные стороны. Задев стойку, на пол грохнулся пистолет. Не пистолет Сэма, а полицейское оружие.

Полицейский упал на колени. Из открытой раны на его лбу текла кровь. Он шарил по полу руками, ища лежавший в четырех футах от него пистолет. Из ванной комнаты, размахивая металлической корзиной для мусора, вышел Ник. Он нагнулся, как игрок в гольф-клубе, низко опустив корзину и целясь ей в голову полицейского.

– Стой!

Ник замер, вперив в меня хмурый взгляд.

– Он полицейский, – выпалила я, как будто это все объясняло.

– И что?

Сплюнув кровь на пол, мужчина вытер ее остатки с уголка рта.

– Он невиновен.

– Мы этого не знаем, – возразил Ник.

Позади меня возник Кас.

– Снаружи чисто, – сказал он. Сэм кивнул.

А где Трев?

– Никому не доверяй, – не отступал Ник, все еще держа мусорную корзину наподобие оружия. Прядь волос упала ему на лоб.

Сэм схватил мужчину за ворот куртки и, вздернув на ноги, припечатал к холодильнику. Мужчина поморщился.

– Что ты здесь делаешь? – процедил Сэм.

– Я пришел узнать, что с миссис Такер.

– Зачем?

– Ее не было на городской трапезе. – Мужчина перевел взгляд с Сэма на меня и обратно. – Она никогда не пропускала ее, не предупредив.

Если миссис Такер – та женщина, к которой нас послал отец, и она исчезла, то значит ли это, что до нее добрался Коннор? Что связывает ее с Подразделением?

Через заднюю дверь зашел Трев.

– На улице никого нет. Никаких полицейских.

У него на лбу блестели капельки пота.

Ник бросил мусорную корзину в ванную комнату.

– Давайте убираться отсюда.

– Обычно я не на стороне Мистера Брюзги, – сказал Кас, – но сейчас с ним согласен.

Сэм ослабил захват.

– Пусть кто-нибудь из вас возьмет ультрафиолетовый фонарик. И попробуйте найти ключи от того джипа у гаража.

Кас пошел к связке ключей, висевшей на отдельном крючке у двери. Трев протиснулся мимо меня и открыл первый ящик комода в поисках лампы. Он достал маленькую коробку и проверил ее содержимое.

– Вот он.

Кас потряс связкой ключей.

– Посмотрю, подойдет ли какой-нибудь из них.

И исчез снаружи.

Полицейский оперся о холодильник. На вид ему было лет двадцать пять. У него были светлые, коротко стриженые волосы, как у Сэма, только он был хрупок, а Сэм – высок и широкоплеч.

– Мы не знаем миссис Такер, – сказал Сэм. – И пришли сюда не с целью навредить кому-либо. Мы уйдем, и ты не будешь нас преследовать.

Коп медленно кивнул, соглашаясь, и Сэм его отпустил. Трев и Ник направились к двери. Сэм жестом показал мне идти вперед. Огибая полицейского, я обошла кучу щепок. Когда я проходила, коп потянулся ко мне, но Сэм был быстрее. Он схватил его за запястье и ударил кулаком. Коп с воем упал на пол.

– Пошли, – сказал Сэм, толкая меня через прачечную. За дверь. Вниз к подъездной дорожке. – Возьми мамин журнал.

Я забрала его из внедорожника, пока Кас разворачивал Джип.

Сэм поднял капот полицейской машины и выдернул шланги; что-то там зашипело. Ник вырвал компьютер и разбил радио.

Трев скользнул в джип, Кас – за ним, оставив водительское место для Сэма. Я села на пассажирское сиденье.

Пять секунд спустя Сэм был за рулем. Когда мы были уже за холмами, далеко от дома, он резко нажал на тормоза.

Я успела упереться рукой о приборную доску. Трев врезался сзади в мое кресло. Вокруг машины в ярком свете фар закружилось облако пыли.

– Какого черта! – воскликнул Ник.

Сэм повернулся. Он склонился ко мне, и я затаила дыхание.

– Что ты недоговариваешь о записке?

У меня пересохло во рту.

– Ничего.

– Не прикидывайся дурочкой.

Я не могла сказать ему, что мне показалось, что почерк в письме был точно такой, как у моей мамы. Я слишком устала и перенервничала. Возможно, это был обман зрения.

– Я никем не прикидываюсь.

Я сидела с совершено непроницаемым лицом, пока Сэм пристально смотрел на меня. И не успела опомниться, как журнал моей матери уже лежал открытым на его коленях с развернутой между страниц запиской. Я дернулась его отнять, но Сэм меня оттолкнул.

Теперь он поймет, что я совсем не в себе, что я вижу маму даже там, где ее не может быть. Я принимаю желаемое за действительное.

Когда Сэм через несколько секунд взглянул мне в глаза, я вся сжалась.

– Это почерк твоей матери.

– Ну нифига себе, – отреагировал Кас.

Трев наклонился вперед, чтобы лично в этом убедиться.

– Зашибись, – пробормотал Ник.

Я покачал головой. Моя мама была мертва. МЕРТВА. Отец не солгал бы о чем-то, настолько важном. Кроме того, миссис Такер, или как там ее, знала Сэма. Моя мама не могла его знать.

– Это просто совпадение, – сказала я робко.

Трев откашлялся.

– Случайности довольно редки. Это жалкая отговорка.

Я хмуро взглянула на него. Разве он не на моей стороне?

– Это не отговорка. – Он, как никто из этих парней, знал, как сильно мне не доставало мамы. Я не хотела питать ложные надежды, потому что потом мне было бы только больнее. – Моя мама мертва. Это – факт, а не отговорка.

Парни уставились на меня в темноте.

У меня не было ни сил, ни уверенности, чтобы спорить с ними. Голова заполнилась сомнениями. Почерк действительно был как у мамы. Последние пять лет я почти ежедневно читала ее журнал от корки до корки, снова и снова.

Если она жива …

Я изо всех сил пыталась вспомнить, как выглядит тот дом. Кухню. Цвет стен. Запах гостиной. Я попыталась воспроизвести в памяти все вещи, которыми миссис Такер окружила себя. Видела ли я в них свою маму?

Бесполезное занятие. Я почти не присматривалась к дому, пока не нашла записку, а потом уже было слишком поздно.

– Мы должны ехать, – сказала я. – Полицейский, наверное, вызвал подкрепление. – Когда никто не шелохнулся, я закричала: – Поехали, Сэм!

Сэм выехал на дорогу и повез нас в сторону шоссе.