Текст книги "Произнося желания"

Автор книги: Дженнифер Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Его рубашка пропиталась потом, и мне не единожды хочется, чтобы он тут же снял её. Я хочу сказать, что ему лишь, без сомнения, будет приятно почувствовать воздух на своей коже. Или мои руки. Или губы.

Мотая головой, я стараюсь отогнать предательские мысли. Когда грузовик уже наполовину загружен, в двух грузовых пикапах подъезжают его друзья, готовые отвезти мои пожитки на склад. Мэт и Йен оказываются действительно приятными, весёлыми и симпатичными. И я в то же мгновение задумываюсь, не подойдёт ли один из них Мише. Они оба приветствуют меня улыбками, а на Вэса бросают взгляды, которые я не могу расшифровать. Он чуть улыбается и смотрит на землю. Думаю, это что-то типа чистого мужского разговора, который только мужчины и понимают, поэтому я перестаю обращать внимание. После того, как он показывает им, что именно нужно отвезти на склад, они, не теряя времени, начинают загружать это всё, а когда заканчивают, то бросаются нам на помощь в загрузке «Ю-Хола». Вскоре мои коробки сложены аккуратными рядами, и мы готовы отправляться к его дому.

– Так, кажется, мы уже можем увозить вещи на склад. Ну а вы готовы отбыть к дому? – спрашивает Мэт.

– Да. Спасибо, парни, – говорит Вэс, отдавая Мэту ключи и номер моего контейнера. Они отъезжают, помахав руками со словами «Увидимся».

Я машу им в ответ, а потом поворачиваюсь к Вэсу.

– Когда мы закончим, я сгоняю в продуктовый магазин. Мне бы хотелось после всего угостить их пивом или чем-то в этом роде. Может, ещё и ужин приготовлю, что ты думаешь?

– Ты можешь ничего этого не делать, – улыбается он.

– Я знаю, но мне всё равно очень хочется.

– Ладно, но одного пива будет достаточно. Более того, им это понравится.

– Отлично, тогда пусть будет пиво, – соглашаюсь я, уже решив, что точно приготовлю и ужин. Тем более однажды мне предстоит съехать от Вэса, и мне нужно добиться их расположения. Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, так что я могу уже начинать. Я же умная девушка.

– Ну что ж, я поеду на грузовике, а ты езжай следом на своей машине. Хорошо?

– Ага.

Он провожает меня до машины, улыбаясь, придерживает для меня дверь, а затем эффектно закрывает её и уходит к грузовику.

Уже в грузовике он ждёт, пока я выеду задним ходом, после чего трогается сам. Я очень нервничаю. Мне хочется сказать ему, что я передумала и лучше забыть об этом, но я не могу. Мне больше некуда идти, потому что я перестала искать другие варианты, когда он предложил мне это. И мне ничего другого не остаётся. Это лишь временно, напоминаю я сама себе. Как мило с его стороны, что он предложил мне переехать к нему, да ещё и за низкую арендную плату, чтобы я смогла найти новое жильё. Надеюсь, что вскоре найду себе точно такой же милый маленький домик, как тот, из которого я уезжаю.

Ни с того ни с сего на меня обрушиваются эмоции, и меня тут же переполняет ужасная печаль оттого, что я уезжаю из моего дома. Я еле сдерживаю слёзы, пока прошлое проигрывается в моей памяти, словно DVD с меланхоличным фильмом. Вэс уже едет по дороге, но я несколько мгновений остаюсь на месте, глядя на это старомодное здание, которое я звала домом. Он был первым моим самостоятельным жильём. Переезжать в него было словно найти давно потерянные сокровища. Именно здесь я впервые почувствовала себя независимой и взрослой. Во время учёбы в колледже мы с Мишей жили вместе, и после этого я была в восторге от этого маленького великолепного открытия, но в то же время меня жуть как пугала его возможная стоимость. Как только я въехала, то сразу же нашла работу, и всё, казалось, встало на свои места, и жизнь пошла на лад. Сейчас же мне грустно оттого, что мне приходится покидать этот дом, и у меня даже складывается впечатление, будто я делаю несколько шагов назад, оставшись без работы и снова переезжая жить к кому-то ещё. Так и не добившись ничего, что я тут планировала. Тяжело вздохнув, я стараюсь напомнить себе, что жизнь полна перемен, неожиданных перемен, и, вероятно, это один из моих путей, поэтому мне нужно лишь не унывать и жить дальше.

Пока мы едем к дому Вэса, я нервничаю всё больше и больше и говорю себе, что я абсолютно, чертовски сумасшедшая. Ведь я едва видела дом снаружи и никогда – внутри. А Вэс? О чём я, чёрт возьми, думаю? В том смысле, насколько хорошо я на самом деле его знаю? Вообще-то, совсем и не знаю. Ох, боже мой. Что я творю? В этот момент паники я хватаю телефон, чтобы позвонить Мише, но тут понимаю, что мы приехали – уже поздно. Я делаю несколько глубоких вдохов, заставляя себя успокоиться.

Вэс показывает мне, чтобы я припарковалась у края тротуара, а он смог задним ходом въехать на подъездную дорожку, что облегчит разгрузку. У меня такое чувство, будто о стенки моего живота бешено бьются теннисные мячики. Он подходит к моей машине с пытливым выражением лица, словно удивляясь, почему я до сих пор сижу за рулём.

Сделав ещё один глубокий вдох и изобразив улыбку, я медленно выбираюсь из машины.

– Что, одолевают сомнения? – шутит он надо мной.

– Не буду врать, я немного нервничаю. – Я закрываю дверь машины и поворачиваюсь к нему лицом. – Послушай, я никогда не жила с парнем. И вообще, ни с кем не жила, если не считать того, что делила комнату в общежитии колледжа с Мишей. Вполне возможно, я окажусь отстойной соседкой. А что, если тебя начнёт от меня тошнить, или если…

Моя тирада внезапно обрывается, когда он начинает смеяться.

– Всё нормально, я понимаю, что ты нервничаешь, но не надо. Будет весело! Дом большой, там хватит комнат для нас обоих. Я с уважением отношусь к твоей личной жизни и предоставлю тебе кучу места. Будут даже дни, в зависимости от наших графиков, когда мы вообще не будем видеться.

– Теперь, когда я тоже работаю в «D’Vine», я в этом сомневаюсь. Это другое дело. Тебя точно начнёт от меня тошнить. Мы живём вместе, работаем вместе – да я сама бы от себя устала.

Он просто смотрит на меня так, словно я сошла с ума, но замечаю, что он не отрицает всю эту ерунду, что его начнёт от меня тошнить.

– Мы справимся, хорошо?

– Хорошо, – киваю я. Всё, что он говорит, звучит логично. Пока я ничего не могу поделать.

– Отлично. Будет здорово! Вот увидишь. – Я улыбаюсь ему, а он берёт рукой мой подбородок, отчего по всему моему телу пробегают мурашки. Это прикосновение ласковое и невинное, но моё тело тут же реагирует на него, желая большего. Глупое тело. – Кроме того, не думаю, что смог бы устать от тебя. – Боже правый, температура только что подскочила на миллион градусов. А я-то думала, он не обратил внимания на мои слова. Уголки моих губ приподнимаются в искренней улыбке, которую он возвращает.

– Ладно, пойдём, устрою тебе экскурсию, пока мы не начали разгружаться. Согласна?

– Да, спасибо. Поверить не могу, что согласилась въехать сюда, не осмотрев дом, – признаюсь я, проговаривая вслух моё недавнее опасение.

– Эй, тут всё в полном порядке. Просто обычный дом, в котором, как я уже говорил, куча комнат. Здесь не о чем беспокоиться.

Мы подходим к двери, и тут он внезапно поворачивается ко мне и берёт меня на руки. Я взвизгиваю, потому что это совершенно неожиданно.

– Что, чёрт побери, ты делаешь?

– Мы собираемся переступить через порог. Разве не это мне следует сделать, когда мы впервые войдём в дом?

Я легонько пихаю его в плечо.

– Это делают те, кто женится, бестолочь!

– Ой, ну и ладно. А вдруг мы упустим возможную удачу? – Больше ничего не говоря, он толкает дверь и переступает через порог, пропевая «Та-дам!». Потом ставит меня на пол, чмокает меня в губы и взрывается от смеха из-за того, что я стою с открытым ртом и глазею на него.

– Добро пожаловать домой!

Боже. Мой. Ему повезло, что я не бросаюсь в его объятия и не набрасываюсь с поцелуями на его лицо.

– Давай же, пойдём, покажу тебе тут всё!

Я нервно смеюсь, прикасаясь пальцами к своим губам, всё ещё ощущая покалывание от того, что его губы коснулись моих и задержались там на долю секунды.

– Справа у нас гостиная, – указывает он на очень изысканную, но не чрезмерно формальную комнату. Там расположены чёрная софа, двухместный диванчик и кресло с оттоманкой. С ними гармонируют чёрные кофейные и приставные столики; ещё там есть огромное панорамное окно и даже камин. На стене висит громадный плоский телевизор, а на вместительной книжной полке стоят несколько книг и DVD. Тут действительно мило. Декоративных украшений не много, но все они стильные, в духе холостяцкого жилья.

– Вот тут, дальше по коридору, налево – небольшая ванная, направо – кухня. – Кухня просто огромная, с большим островом посередине, который, тем не менее, оставляет место для стола, за которым могут разместиться шесть человек. Раздвижные стеклянные двери ведут наружу, в громадном буфете стоит фарфор. Буфет, как и обеденная мебель, чёрного цвета, а всё кухонное оборудование – из нержавеющей стали.

– Здесь здорово. Я так и вижу, как готовлю здесь, – небрежно говорю я.

– Да? А ты хорошо готовишь?

– Неплохо, у меня есть несколько фирменных блюд, которые я как-нибудь тебе приготовлю.

Он улыбается, его глаза сияют. Со скрещёнными на груди руками он стоит и наблюдает за мной, внимательно всё осматривающей, как будто ему действительно важно моё мнение. Мышцы на его руках сокращаются, когда он двигается, чтобы продолжить показывать мне дом, его лицо выглядит расслабленным, он, кажется, успокоен моими похвалами.

– Я переделал почти весь дом, когда въехал сюда. Мои друзья мне очень помогли. Раньше здесь не было острова, – объясняет он, – а на тех стенах были вышедшие из моды обои, которые нравились моей маме, – продолжает он, показывая в сторону столовой. – Мы сняли их и решили покрасить стены.

Я внимательного слушала его, и не смогла не заметить последнее предложение.

– Мы?

– Мне помогали мои друзья.

По мне прокатилась волна облегчения.

– О, круто.

– И бывшая девушка.

Я застываю.

– Э, что?

Он колеблется, но потом говорит:

– Раньше я жил здесь с девушкой, с которой мы какое-то время встречались.

От этого признания у меня скручивает живот, и я понятия не имею, как к этому отнестись. То есть мы же не в отношениях, и он не обязан ничего мне объяснять. К тому же, я не думала, что он никогда ни с кем не встречался. Думаю, мне просто никогда не приходило в голову, что он мог с кем-то здесь жить. Пусть я и не уверена, как к этому относиться, но что я могу поделать? Что в этом такого?

– О. – Ну а что ещё мне остаётся сказать?

Его слова словно продолжают висеть в воздухе, между нами как будто появляется какое-то напряжение, и на какое-то мгновение мы остаёмся в неловкой тишине. Я решаю нарушить её.

– А что за дверь вон там?

– Она ведёт в подвал. Там находятся стиральная машинка и сушилка, а ещё…

Его нерешительность заставляет меня задать вопрос:

– Что?

– Ну, должен признаться, там внизу, по правде говоря, страна чудес для мужчин. Ага, типа я Бэтмен, а это моя пещера.

Я смеюсь.

– Что ж, ничего другого я и не ожидала! Показывай.

Он открывает дверь и спускается вниз по лестнице, я следую за ним по пятам. Спустившись, я внимательно оглядываю комнату. По стенам развешаны всевозможные спортивные плакаты и реликвии. Здесь же ещё один большой телевизор с различными приставками, а ещё кучи и кучи дисков с играми и DVD. Тут есть и док-станция, скорее всего, для его айпода, и огромный изогнутый диван. Оба края дивана заканчиваются креслами для отдыха с откидывающимися спинками и встроенными держателями для стаканов. Напротив «Wii» и «Xbox» стоят два игровых стула.

Помимо этой комнаты имеется и душевая. У одной из стен огромной «пещеры» разместились мини-бар и холодильник. У барной стойки стоят два стула с сиденьями из чёрной кожи. Я смеюсь себе под нос, потому что при желании здесь можно жить. Тут мой взгляд привлекает стол для пинг-понга. Можно и повеселиться.

– Мне здесь нравится. – Он снова стоит рядом, наблюдая, как я осматриваю комнату.

– Да?

– Ага. И я бы хотела как-нибудь сразиться с тобой в пинг-понге.

– Стоп-стоп-стоп. Ты не хочешь этого.

– Это почему?

– Потому. Я абсолютный чемпион по пинг-понгу. Ты сперва хорошенько подумай, а уж потом вызывай меня на состязание. Это не слишком-то умно.

– А, понятно. Но, думаю, я рискну.

– Ты можешь пожалеть об этом.

– Может и так, – улыбаясь, говорю я ему, – но тебе разве не приходило в голову, что и я смогу весьма тебя удивить?

Он поднимает брови.

– О, даже так?

– Абсолютно.

– Звучит заманчиво. – Он разворачивается на каблуках и начинает подниматься наверх, я следую за ним. Оказавшись на первом этаже, мы продолжаем наш подъём по лестнице, уже на второй этаж.

Слева находится большая ванная, дверь из неё, очевидно, ведёт в главную спальню. Сквозь эту дверь я могу видеть большую двуспальную кровать в серых и чёрных тонах, занимающую почти всю комнату. Этому парню реально нравится чёрный.

– Это моя комната.

Меня обжигает горячая волна, когда я представляю его спящим в кровати лишь в одних боксёрах, или как он переодевается и идёт в ванную. Это как-то интимно – стоять вот так в его жилом пространстве, и от этого я ещё сильнее ощущаю его присутствие.

– Она, э-э, очень славная.

– Спасибо. – Но так и есть. Всё здесь элегантное и мужественное. Когда мы выходим из комнаты, я замечаю несколько флаконов с одеколонами, которые стоят на его комоде, и мне хочется остановиться, прочитать их названия и понюхать. Мне интересно, смогу ли я узнать тот, которым он пользуется чаще всего. Он пахнет восхитительно.

На комоде есть ещё и фотографии, и тут я всё-таки останавливаюсь, чтобы взглянуть на них. В серебряной рамке заключено его фото с двумя другими мужчинами и женщиной. Все они улыбаются в камеру, обнимаются друг с другом и выглядят очень счастливыми. Вэсу там примерно столько же лет, сколько и сейчас, значит, снимок был сделан относительно недавно.

– Это мой брат и мои родители.

– Очень хорошая фотография.

– Спасибо.

Я осторожно ставлю рамку на место и смотрю на него с грустной улыбкой.

– Пойдём, сюда.

Через коридор расположена другая спальня.

– Это одна из гостевых комнат, но не та, в которой будешь жить ты. Можешь пользоваться ею для своих друзей, если понадобится. Если кто-то придёт, и вы выпьете чуть больше, или просто будет уже поздно ехать, то, если нужно, твои друзья всегда смогут воспользоваться этой комнатой. Я совсем не возражаю, чтоб ты знала.

– Ладно, круто.

Он проходит ещё дальше по коридору и открывает дверь справа, уже в другую спальню.

– А вот это твоя комната.

Она оказывается большой, не такой, конечно, как главная спальня, но тем не менее. В комнате пусто – он освободил её, как и обещал, и теперь ожидает мою мебель. Ковёр мягкого бежевого оттенка, стены – белые. Пахнет краской.

– Ты их покрасил?

– Ну, да. Мне хотелось, чтобы к твоему приезду комната была готова.

– Но тебе не стоило!

– До этого стены были голубыми, хоть оттенок и был приятным, но он тебе явно не подходил. К тому же я решил, что если ты предпочитаешь какой-то цвет, то тебе понравится возможность выкрасить или отдекорировать стены по своему вкусу. – Он рассеянно пожимает плечами, как будто это и так очевидно.

– Что ж, это очень любезно с твоей стороны.

Пройдя мимо довольно вместительной гардеробной, он подходит к другой двери и открывает её, показывая прилегающую к спальне ванную. Она просторная и воздушная, в ней расположены раковина, несколько тумбочек с навесными шкафчиками, застеклённый душ и унитаз, и всё это идеально мне подходит.

– Пусть это прозвучит констатацией факта, но здесь твоя ванная. Если когда-нибудь захочешь воспользоваться джакузи в главной спальне, не стесняйся. Просто дай мне знать, чтобы я случайно не наткнулся там на тебя, – говорит он, ухмыляясь. – Хотя нет, не говори мне. Пользуйся, когда захочешь.

Я смеюсь.

– Размечтался.

Он качается на пятках.

– Ну вот, такой дом. Что скажешь?

– По-моему, он очень классный. Ещё раз спасибо тебе за то, что готов разделить его со мной. И ты прав, тут достаточно места для нас двоих. – Я продолжаю отталкивать неловкость, которую чувствую из-за того, что теперь знаю, что здесь жила другая женщина. В какой-то мере я даже ощущаю себя так, словно проникла на её территорию, но это же глупо. И вообще, это меня не касается.

Он хлопает в ладоши.

– Ну что, начнём разгружать коробки? Идёт?

– Да. Давай.

Мы спускаемся вниз по ступенькам, выходим на улицу и начинаем перетаскивать мои пожитки в его дом. Теперь уже точно поздно отступать – но, честно говоря, мне и не хочется.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Заглянув в грузовик, я не без радости отмечаю, что мы отлично справились. Осталось всего несколько коробок и отложенная напоследок мебель. Я втайне надеюсь, что вот-вот приедут друзья Вэса, потому что нам вдвоём будет чертовски сложно тащить по лестницам раму кровати, матрас и тумбочки. Хотя, если не получится, мы разберёмся и с этим. Просто тогда называйте меня «Мисс Я Всё Могу». Точно говорю, я не буду ног чувствовать, когда всё это закончится. Я уже мечтаю о горячей ванне в той огромной джакузи, но сомневаюсь, что упомяну об этом.

Мы с Вэсом поднимаемся по трапу, чтобы взять коробки. Я уже устала считать, сколько ходок мы сделали. Мы складываем всё в большой гардеробной и в углу комнаты, чтобы коробки не путались под ногами, когда будут собирать мебель. Глядя на них, сложенных вместе, я начинаю думать, что мне нужно было взять ещё меньше вещей.

Мы почти у ступенек парадного крыльца, когда внезапно верхняя коробка из тех, что держит Вэс, падает, и всё её содержимое вываливается на землю.

– Вот дерьмо!

К моему абсолютному ужасу, этой коробкой оказывается та самая, которую я пометила огромной красной звездой. Хотела перестраховаться, чтобы самой перенести её в дом, потому что там были очень личные вещи. Очевидно, звезда была расположена не на той стороне, где я смогла бы её увидеть, и предупреждающий знак не помог. Несомненно, было бы больше толку, наклей я стикеры с пламенем или напиши «НЕ ТРОГАТЬ» на всех сторонах.

Позднее я буду вспоминать об этом как об ужасной автомобильной аварии, которую наблюдаешь, примёрзнув к месту; словно видишь, что нечто вот-вот произойдёт, но ни черта не можешь сделать, чтобы это остановить. На какое-то мгновение я просто цепенею и смотрю, как все мои штучки для девичьего самоудовлетворения, кремы, лосьоны, очистительные средства, смазки – всё, что я выиграла и купила на той «секс-вечеринке», падает на землю и катится по тротуару. Вэс инстинктивно наклоняется в попытке схватить всё, что сможет. Когда он поднимает то, что поймал перед тем, как оно упало бы, то тут же понимает, что держит в руках огромный искусственный член. Он бросает его, словно тот охвачен огнём, и кричит:

– Вот это да!

– Боже мой, боже мой, – шепчу я себе под нос, стреляя глазами туда-сюда, пытаясь выяснить, куда делись мои вещи, и желая, чтобы я каким-то чудесным образом смогла схватить их все одновременно. Я готова умереть от стыда прямо здесь, на тротуаре. Земля, прошу тебя, сейчас самый подходящий момент для того, чтобы разверзнуться и поглотить меня, бестолочь. Как такое могло произойти? Из всех коробок, почему именно эта? За что, о, за что на меня валится всё это дерьмо?

Я буквально бросаю ту коробку, что была у меня в руках, и опускаюсь на четвереньки, стараясь собрать все искусственные члены со всей возможной скоростью и побросать их в коробку – быстро, но аккуратно. Пусть я и чувствую себя неловко, но возможность того, что скоро они мне понадобятся, только что возросла. Я не в силах поднять глаза на Вэса, да и вообще, посмотреть на что-либо другое, кроме выполняемой мной задачи. От меня не ускользнуло, что он не двигается, но даже за миллион долларов мне бы не хотелось увидеть выражение его лица. Наверняка сейчас он задаётся вопросом, что за помешанной на сексе особе он, за каким-то чёртом, почти позволил жить в его доме. О господи, он, возможно, считает, что я та ещё шлюха. Самая лучшая мысль, пришедшая мне в голову, это то, что он всего лишь думает, что мне нравится разнообразие. Ох, вот дерьмо. Я кидаю ещё парочку в коробку и бегу к тротуару, охотясь за тем, который покатился по склону.

Когда мне наконец-то удаётся схватить его и вернуть к остальным, я наконец-то осмеливаюсь взглянуть на Вэса. Он так сильно старается сдержать смех, что его плечи, как и всё тело, дрожат от этого усилия. Я чувствую, как краснеет моё лицо. Даже нет, я вспыхиваю вся целиком, с головы до ног, словно меня окатило волной. За всю свою жизнь я ни разу не была в такой унизительной ситуации. Будь проклята Мег и её идиотская вечеринка! Это она во всём виновата.

– Они не мои, – вырывается из меня. Он поднимает бровь в ответ на мою реплику, потому что это, бее, ещё более отвратительно, если я бы хранила у себя чьи-то чужие секс-игрушки. Какого лешего я вообще это сказала? – То есть они мои, но я хотела сказать, что они у меня совсем недавно.

С его чувственных губ срывается смех. Чёрт, я не могу говорить – вся эта ситуация, очевидно, лишила меня рассудка и умения изъясняться.

– Я их выиграла, – говорю я так громко, почти на грани крика.

Пытаясь что-то вымолвить, он несколько раз открывает и закрывает рот, пока наконец не берёт себя в руки, чтобы заговорить.

– Ты… ты их выиграла?

– Да. У консультанта по всяким секс-прибамбасам. – С его губ снова срывается смех, и я спешу добавить: – На секс-вечеринке.

Не нужно было этого делать, потому что плотину прорывает, и Вэс уже не может больше себя сдерживать. Он полностью теряет контроль и смеётся так сильно, что держится за живот, согнувшись пополам. Я чувствую себя ещё более униженной, если такое вообще возможно, и отвлекаюсь, запихивая в коробку оставшиеся вещицы. Я оглядываюсь, чтобы убедиться, что собрала всё до последнего, и потом снова закрываю коробку.

Взяв эту коробку и проигнорировав ту, что несла до этого, я направляюсь к дому. Моя нога уже на первой ступеньке, когда я слышу:

–Э-э-эспен?

Я делаю глубокий вдох, прежде чем отозваться:

–Да?

Но я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Ты… эээ… ты забыла ещё вот эти.

Я закрываю глаза и снова делаю глубокий вдох. Что ж, я собираюсь жить с этим парнем и когда-нибудь мне придётся посмотреть на него, так что, может быть, лучше уж сразу с этим покончить. Я ведь не смогу прятаться в своей комнате весь оставшийся день. Я медленно поворачиваюсь к нему лицом, с негодующим выражением на нём – пусть смеётся надо мной сколько влезет. Надеюсь, оно так и кричит «Ты идиот, раз думаешь, что у такой сексуальной женщины как я не может быть вибратора, или даже десяти!», а не «Я в таком смущении, что хочу умереть прямо в эту чёртову секунду».

О боже. Да у кого во всём мире есть сразу десять грёбаных вибраторов? У этой девушки.

Наконец посмотрев на него, я вижу, что с его пальцев свисают розовые меховые наручники, которые шли бесплатным бонусом к одной из моих покупок. На его лице показательно обвинительное выражение, но при этом озорное, потому что уголки его губ подняты вверх, а глаза блестят от сдавленного смеха. Он пытается оставаться серьёзным, но ему это не удаётся, потому что улыбка так и пробивается через его плотно сжатые губы. Не помогает и то, что он крутит наручники, ожидая моего ответа.

Я вырываю их из его руки.

– Благодарю.

Я уже отворачиваюсь и делаю шаг, как слышу:

– Эспен?

– Что?

– А клубника со сливками хороша на вкус?

О нет. Ему не следовало идти в этом направлении. Не следовало говорить этого. Ну да ладно, я выкручусь. Заставлю его заплатить за этот вопрос. Я бросаю на него взгляд поверх плеча и вымучиваю из себя ухмылку.

– Хочешь сам это выяснить?

Его улыбка угасает, и клянусь, я вижу, как в его глазах мелькает пламя. Это придаёт мне сил, и моя улыбка становится ещё шире. Всё получилось, как я и хотела. Запрокинув голову, я смеюсь.

Он выглядит ошарашенным, но смеётся вместе со мной, хотя его смех натянутый. Думаю, мысль о том, чтобы заняться сексом с той, о которой он думает как о сестре, его напрягает. Да и наплевать! Я иду к ступенькам и немного повиливаю попой при каждом шаге.

***

Приезжают приятели Вэса, и мгновенно вся мебель выгружается и переносится наверх. Я отчаянно пыталась помочь, но поняла, что просто-напросто путаюсь у них под ногами, когда они стараются заниматься своими делами, поэтому, воспользовавшись случаем, сбегала в магазин и купила пива, чипсов и продукты для бургеров.

Вернувшись, я тащу покупки на кухню, но останавливаюсь у лестницы и слушаю, как они все вместе наверху, очевидно, собирают мою кровать и комод с зеркалом. Я иду на кухню, разбираю пакет и начинаю рыться по шкафам, выискивая сковороду-гриль, разделочную доску, нож и лопатку. Я мою руки и овощи, вытираю руки о кухонное полотенце, которое нашла в одном из ящиков, любуюсь его красивым цветом и узором, а затем приступаю к отбиванию кусков мяса, после чего кладу их на уже разогретую сковороду. Потом берусь за салат-латук, помидоры и лук, но прежде вытаскиваю из пластиковой упаковки несколько средних ломтиков сыра-чеддера и быстренько раскладываю пикули, оливки и перец халапеньо между половинками бургеров на тарелке. Высыпая чипсы в пиалу, я слышу топот по лестнице.

Аромат тут же заманил парней на кухню.

– Что-то здесь пахнет обалденно, – объявляет входящий Мэт. Я улыбаюсь ему и протягиваю пиво.

– Ух ты, Вэс, она красотка, которая умеет готовить. Эспен, пока ещё не поздно, давай снова сложим всё в грузовик и ты переедешь ко мне, – высказывается Йен.

Я протягиваю ему пиво со смешком, который перерастает в смех, когда Вэс даёт ему подзатыльник.

– Отвали, Йен. Я первым её нашёл.

Я даю пиво Вэсу, и когда наши взгляды встречаются, я не могу не заметить, как в его глазах пляшет веселье, и, догадываюсь, это связано с тем небольшим инцидентом на крыльце. Я не обращаю внимания.

– Бургеры будут готовы минут через десять, конечно, если вы предпочитаете среднюю прожарку.

Парни лишь улыбаются и кивают.

Все, кроме Вэса. Он легонько касается моей руки.

– Тебе не нужно было делать этого, уверен, ты и так без сил.

– Всё отлично. Я проголодалась и подумала, что заодно накормлю нас всех.

– Ничего себе, Вэс. – Йен пихает Вэса в плечо. – Неужели ты уже заморил бедняжку голодом, хотя она здесь всего несколько часов? Эспен, ты уверена? Давай же, это твой последний шанс. Обещаю, что буду хорошо с тобой обращаться.

Я улыбаюсь над поддразниванием Йена.

– Знаешь, я запомню твоё предложение на случай, если это соглашение пойдёт не так, договорились?

– Договорились! – радуется он и салютует мне своим пиво, в то время как Вэс хмурится над моим предложением и закатывает глаза на ответ Йена.

Пока парни продолжают прикалываться, Вэс подходит к столешнице и молча заканчивает нарезать помидоры и лук. Пока он занят этим, я разрываю латук на подходящие для сэндвичей части. Мы стоим бок о бок, и это вызывает приятные ощущения. Я поднимаю на него взгляд и вижу, что он тоже смотрит на меня, улыбаясь, и мне становится интересно, думает ли он о том же самом. Я отвожу взгляд как раз вовремя, чтобы заметить, как переглядываются Йен и Мэт. Не знаю, что там у них на уме, поэтому просто не обращаю на них внимания, прохожу мимо и ставлю овощи и чипсы на стол. Вэс достаёт из холодильника заправки и тоже ставит их на стол, а заодно тарелки и салфетки. Когда бургеры готовы, мы все усаживаемся вокруг стола в столовой.

Подняв свою бутылку с пивом, я произношу тост:

– Спасибо, что помогли мне переехать. За новых друзей. Ура!

Они тоже поднимают свои стаканы и кричат:

– Ура!

Я не прогадала, сделав по два бургера для каждого из парней – они уничтожают их за то же время, за которое мне удаётся справиться с одним. Чипсы съедают так же быстро. Они откидываются на спинки своих стульев и, без преувеличения, потирают животы, а я встаю, чтобы убрать со стола.

– Я займусь этим. – Вэс вскакивает с места и забирает из моих рук тарелки.

– Мне не сложно.

– Нет, ты готовила, я уберу.

Я улыбаюсь.

– Спасибо.

Я немного наблюдаю за ним, а потом решаю подняться в свою комнату и начать распаковывать вещи. Ещё многое нужно сделать, но мне бы хотелось выложить все вещи первой необходимости, чтобы сегодня я уже могла лечь спать в заправленную постель в своей уютной пижаме.

– Ребята, спасибо вам, вы очень помогли сегодня. Я пойду наверх, распаковывать вещи.

– Нужна помощь? – с намёком спрашивает Мэт, и это заставляет Вэса сердито нахмуриться, когда он проходит мимо.

– Мэт, оставь Эспен в покое. Она только что с тобой познакомилась, и ещё не понимает твоих шуточек.

– А может, я не шучу? – говорит Мэт, похотливо улыбаясь.

Я усмехаюсь в ответ и машу им рукой.

– До встречи, ребята.

Уже поднимаясь по лестнице, я слышу, как они смеются, а Йен дразнится:

– Жжёшь!

Я останавливаюсь в дверном проёме своей спальни и оглядываю царящий там беспорядок. У меня такое чувство, что я вынужденный переселенец, ещё и уставший, ко всему прочему. Часть меня хочет расплакаться. Я отказываюсь поддаваться этому порыву, но принимаю тот факт, что я уже потеряла свой дом. И слёзы ни черта не изменят. Хотя я благодарна, но это по-прежнему отстой – то, что моя жизнь втиснута в одну маленькую комнату.

Я поворачиваюсь, прикрываю дверь и решаю, что пора начинать. Сперва мне нужно будет развесить одежду в гардеробной. Закончив одну коробку, я ломаю её и складываю в кучу, а потом приступаю к следующей. Добравшись до коробки, которую мне теперь стоит называть «гаджеты для девичьей погибели», я начинаю раскладывать эти вещицы на полку под потолком. Но трезво поразмыслив, забираю несколько штуковин и прячу их в прикроватную тумбочку. Возможно, меня и смутило то, что произошло, но я не потеряла рассудок. Эти штучки дарят невероятные ощущения, и пока в моей жизни ещё не появился мужчина, что ж…

Я выкладываю рамки с фотографиями моей семьи и друзей и как раз расставляю их на комоде, когда звонит мой телефон. Смотрю на экран и улыбаюсь, когда вижу на нём имя Миши.

– Привет!

– Привет! Как дела? Как проходит переезд?

– Нормально. Мы всё разгрузили, и сейчас я разбираю коробки и распаковываю вещи.

– Я всё ещё чувствую себя виноватой, что не смогла оставить магазин, чтобы помочь тебе.

– Не переживай, Миш, я всё понимаю. Кроме того, приехали друзья Вэса и очень сильно нам помогли.

– О, что ж, хорошо. Мне немного полегчало. Ну, рассказывай, как тебе дом?

– Неплохой, и Вэс был прав, тут достаточно места для нас обоих. Как я уже говорила тебе, у меня большая комната со встроенной гардеробной и присоединённой ванной. По-моему, отличное место, чтобы перекантоваться до поры до времени.

– Раз всё хорошо, то почему у тебя грустный голос?

– Да?

– Да, я хорошо тебя знаю и слышу грусть. Что тебя беспокоит?