Текст книги "Произнося желания"

Автор книги: Дженнифер Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Его щёки заливает румянцем, а я чувствую, что сделала глупость. Не стоило пинать так сильно. Я виновато улыбаюсь ему, но Мег и ещё парочка коллег понимающе смотрят на нас. Упс!

Когда все получают повестку, я бегло просматриваю список вопросов и вижу, что объявление о повышении стоит в самом конце. Мне придётся просидеть всё совещание, чувствуя тошноту. Великолепно. Я почти не слышу ничего из того, что говорит босс.

– Наша первоочерёдная задача – сделать так, чтобы о нас узнали как можно больше жителей из тех округов, которые я указал в повестке дня. Это крупномасштабные районы, находящиеся по соседству с нашим офисом. Я бы хотел, чтобы к концу дня каждый из вас прислал мне хотя бы одну идею того, как нам туда внедриться. Помните, все банки предлагают одни и те же продукты и услуги; поэтому нашей целью является убедить людей в том, что наш персонал и предлагаемое нами обслуживание клиентов – самые лучшие. Делайте всё возможное и невозможное при взаимодействии с клиентом или потенциальным клиентом.

Он каждый раз говорит это, так что я просто не обращаю внимания на этот пункт. Даже сосчитать не могу, сколько раз я слышала эту речь. Он никогда не отмечает чьи-либо успехи, всегда одно и то же – мы должны делать больше и больше. Вообще-то, это довольно грустно. Помнится, когда-то в этом банке беспокоились о своём персонале, и мы не были просто числами; мы были одной семьёй, по-настоящему заботились друг о друге, и эта забота проявлялась в нашей работе. Я скучаю по тем временам – временам офисных вечеринок, товарищества, совместных обедов и премий. Теперь мы стали настолько олицетворять корпоративную Америку, что слышим лишь о том, что нам нужно работать лучше, дольше, усерднее, продуманнее и, конечно же, за меньшие деньги. Вдобавок к прибыли. Далеко от идеала, но я мирюсь с этим, поскольку проработала здесь уже несколько лет, и мне этого достаточно. Проще оставаться здесь, чем начинать сначала на новом месте.

– Ну а теперь перейдём к нашему важному объявлению!

Моё внимание мгновенно снова полностью сосредотачивается на боссе. Мег украдкой хлопает меня по колену, а Дэйв ухмыляется. Я немного выпрямляюсь и придвигаюсь вперёд в ожидании того, что он скажет.

– Как вы все знаете, я проводил собеседования с некоторыми из вас на должность сотрудника отдела физических лиц, которая освободилась ввиду того, что Элеанор решила не возвращаться к работе после декретного отпуска. Каждый из кандидатов – замечательный, и мне с трудом далось это решение.

Это игра моего воображения, или глаза Стива, да и всех коллег устремились на меня? Я чувствую, как мои губы расплываются в улыбке. Я уже отрепетировала свои слова. Поблагодарю Стива за оказанную возможность; скажу, что мне не терпится заполучить свой портфель клиентов, чтобы я смогла лично установить с ними отношения. Ещё скажу, что с радостью готова обсудить с ним составленный мной план действий – связаться с каждым вверенным мне клиентом и предложить свои услуги, убедить в необходимости приобретения дополнительных продуктов и поблагодарить за сотрудничество. Всё будет замечательно, и мы будем упиваться моими интеллектуальными способностями и правильностью его выбора.

– Весьма приятно, что этот человек работает в нашем офисе. Она всегда в хорошем настроении, клиенты восторженно отзываются о ней. Она чудесно проявила себя, поддерживая вас всех и неоднократно перевыполняя наши внутренние стремления и цели, усиливая лояльность клиентов своим непревзойдённым обслуживанием. Она уже сделала так много, что мне не терпится узнать, что ещё она нам уготовила. Не сомневаюсь, она окажется на высоте.

О. Боже. Мой. Ну вот, начинается. Я придвигаюсь ближе в ещё большем предвкушении, на моих губах появляется улыбка.

– Брэнди Томпсон! Мои поздравления! Ты наш новый представитель банка. Добро пожаловать в команду! Уверен, Эспен и Дэйв с радостью будут помогать тебе, ну и, конечно же, ты будешь подчиняться не только мне, но и руководителю группы, Лизе.

Погодите-ка. Что за чушь он только что сказал? Его объявление до сих пор эхом отдаётся в моих ушах, но через мгновение все слова становятся понятными. Я потрясена. Шокирована. Я сползаю по стулу, словно перекачанный шарик. Меня резко начинает тошнить от утреннего кофе, и я чувствую, как слёзы жгут глаза, но стараюсь сдержать их. Сглатываю несколько раз, чтобы кофе вернулся в желудок. Мег, пытаясь успокоить и поддержать меня, с силой сжимает моё колено. Дэйв хмурится. Как такое возможно? Что я сделала не так? Я очень усердно работаю. Я очень стараюсь. Я говорю и делаю всё правильно. Не понимаю.

– Всем спасибо за сегодняшнее совещание. Продолжайте работать и всем хорошего дня.

Я не могу пошевелиться. Просто продолжаю сидеть на своём стуле, мне тяжело дышать.

– Эспен? Эспен!

Я быстро моргаю и вижу перед собой глаза нашего начальника и руководителя группы, Лизы.

– Да?

– Можно тебя на несколько минут?

– О. Конечно.

– Пойдём в мой кабинет.

Каким-то чудесным образом я отрываю свой зад от стула и на трясущихся ногах следую за ней в её кабинет. По пути ловлю взгляды Мег и Дэйва, пытаюсь улыбнуться им в ответ, но уверена, что, скорее всего, похожа на жуткого клоуна.

Когда мы садимся, Лиза, не теряя времени, переходит к сути:

– Знаю, ты, должно быть, удивлена, что должность досталась не тебе.

– Лиза, это мягко сказано.

– Ты прекрасно прошла собеседование и чудесно бы подошла на это место, просто Стив решил пойти в другом направлении.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть в ответ.

– В направлении назначения на эту должность секретарши. Секретарши, у которой совершенно нет опыта в банковском деле, и которая работает здесь несколько месяцев.

– Понимаю, это не кажется вполне разумным, но...

– Скорее совсем не разумно. Это совсем не разумно, Лиза.

Она откашливается.

– Но… мы должны поверить, что в этом есть перспективы. Кстати, Стив попросил, чтобы ты помогла Брэнди обучиться её новым обязанностям.

В этот раз я фыркаю во весь голос, мне просто не верится.

– Чёрт, ты что, шутишь?

– Нет, – хмурится Лиза. – Ни капельки.

– При всём уважении, это самое неэтичное – нет, самое оскорбительное – даже самое жестокое из всего, что я когда-либо слышала. Ты сидишь здесь и говоришь мне, что я не подхожу на должность, но прекрасно подхожу для обучения человека, которого на эту должность взяли?

– Я знаю, это не кажется честным.

– Ты чертовски права, это нечестно. Абсолютно. Я с этим не согласна.

Лиза хмурится ещё сильнее, когда я скрещиваю руки на груди и с вызовом смотрю на неё, провоцируя на спор.

– Так, я понимаю, что сейчас эмоции зашкаливают. Почему бы тебе не подумать над этим, и через неделю мы снова поговорим на эту тему, идёт?

– Мой ответ не изменится.

– Хорошо, посмотри. И просто пока забудь об этом. – Она смотрит на часы. – Нам нужно открывать двери, поэтому сделай это, пожалуйста, по пути на своё рабочее место.

– Да, конечно, – бурчу я. Но думаю только о том, что дорога к парадному входу будет проходить мимо Брэнди Большие Буфера. Приближаясь, я вижу, как она сидит и улыбается, окружённая Стивом и двумя другими сотрудниками. Пуговицы на её голубой блузке под пиджаком расстёгнуты так низко, что видно лифчик персикового цвета. Меня сейчас стошнит.

Я подхожу к дверям, открываю их и поворачиваюсь, чтобы пойти к своему столу. Когда прохожу мимо Брэнди, она замечает меня.

– О! Эспен!

Мать вашу, ты издеваешься? Дэйв смотрит на меня и кивает в знак поддержки. Я распрямляю плечи и поворачиваюсь лицом к мисс секси-шмекси.

– Да?

– Я только хотела сказать, Стив рассказал мне о том, что ты будешь обучать меня, и я знаю, что ты тоже претендовала на это место, поэтому давай без обид. Я с нетерпением жду, когда смогу поработать с тобой и научиться всем банковским штукам. Я и правда ничего в этом не соображаю, поэтому мне очень нужны твои знания и опыт! Я законспектирую всё до последней буквы! Это будет здорово!

Я таращусь на её лицо не в состоянии даже ответить, и вижу, как её улыбка увядает. Резко поворачиваюсь. Мне хочется лишь одного – чтобы этот день закончился. Домой я захвачу огромное ведёрко мороженого, немного песочного печенья и кучу коробок с бумажными платочками.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Остаток дня проходит быстро. И когда я наконец оказываюсь в своей машине, то направляюсь не домой. Миша, полностью заслуживающая звания лучшей подруги на свете, позвонила спросить, как прошло «важное совещание». Я с трудом могла говорить – эмоции и разочарование сдавили мне горло. Зная меня лучше всех, она, слава богу, сразу же поняла, что я ответила отрицательно. Скорее всего, я была похожа на умирающего енота, так как могла лишь издавать звуки.

Миша предложила после работы встретиться в новом винном баре-ресторане, который недавно открылся на одной улице с её магазином и называется «D’Vine». Я хочу поскорее добраться туда, чтобы увидеться с ней. Есть что-то утешительное в этом —знать, что я наконец-то смогу сознаться в своём отношении к сегодняшним событиям. Я уверена, что смогу без осуждения признаться в чувстве полного разочарования, неприятия, неудачи.

Я до сих пор не могу поверить, что всё это случилось, что я могла так сильно ошибаться. Я уехала с работы, не ответив Лизе по поводу обучения Больших Буферов, но я действительно не хочу её обучать. Вопрос в том, смогу ли я отказаться и не потерять при этом работу? Могу ли я согласиться и не ненавидеть себя за это? Не знаю.

Въезжая на парковку «D’Vine», я быстро нахожу свободное место и иду к главному входу. Бар сразу же производит на меня впечатление. Посадочные места располагаются в основном у окон, а не вдоль стен. На противоположной от входа стороне находится огромная барная стойка с удобными на вид стульями, а рядом с ней – проход на кухню. Можно сесть за столик в кабинку, за высокий стол или за пристенный столик, на диванчики или уютные стулья. Декор простой и умеренный; на картинах изображены вино, графины, наслаждающиеся вином друзья; каждый столик освещает фонарь. Всё мило, изысканно, но уютно, и полным-полно народа.

– Здравствуйте, столик на одного?

Энергичная блондинка за стойкой администратора отвлекает меня от осмотра бара.

– Вообще-то, у меня встреча…

Я снова оглядываюсь, теперь уже в поисках знакомого лица. Широко улыбаюсь, когда вижу, что Миша уже заняла кабинку напротив бара.

– А вот и она, – говорю я, указывая на Мишу, и направляюсь к ней.

Как только она видит меня, то сразу же встаёт, чтобы обнять. Подруга не произносит ни слова; ей и не нужно, она определённо знает, чего я хочу – поддержки. Мы могли посидеть здесь и молча, её присутствие само по себе послужило бы мне утешением. Меня поражает, насколько один человек, даже не являясь родственником, может стать для другого полноценной родственной душой. Ведь это как раз то, кем она является для меня – одной из моих родственных душ. Хотя я не верю во всё это сумасбродство, в которое верит Миша, но убеждена, что нам всем предназначено найти тех, кто станет нам нашими вторыми половинками. Они дополняют нас, как никто другой. В дружбе ли, в любви – я верю – они существуют, и мне повезло найти одну такую.

– Как ты? Что я могу сделать? – спрашивает Миша, отрываясь от меня, и, удерживая за плечи, вглядывается в моё лицо.

Тяжело вздохнув, я говорю правду:

– Чувствую себя дерьмово.

Мы садимся на наши места, и я хватаю меню, равнодушно пролистывая названия блюд, пока не попадаю в раздел с алкоголем.

– Мне нужно выпить.

– Я так и подумала, когда разговаривала с тобой – и это выражение я использую в самом общем смысле – по телефону.

Я лишь фыркаю в знак согласия.

Подруга улыбается моему умению вести беседу.

– Одна из моих покупательниц рассказывала о том, как обедала здесь на днях, и я подумала, что нам стоит проверить это место.

Я снова оглядываю помещение.

– Отличная идея, здесь и правда круто.

Она кивает, а я продолжаю внимательно изучать различные марки вин, но тут слышу, как приятный голос произносит:

– Здравствуйте, прекрасные леди, я Вэс. Могу я для начала принести вам что-нибудь выпить?

Я поднимаю взгляд и смотрю на Вэса – ужасно симпатичного официанта, материализовавшегося рядом, словно Бэтмен. Он исключительно симпатичный. Нет, не так. Он секси. И прежде чем осознать, что делаю, я начинаю практически пожирать его глазами. Официант одет в чёрные брюки, должно быть, это униформа, но как они на нём сидят! В брюки заправлена белая рубашка на пуговицах, рукава закатаны до локтей, на одной руке видны татуировки. Я гадаю, есть ли ещё татуировки под рубашкой, и мой взгляд скользит вверх по его руке; и вот я вижу волевой подбородок и полные губы, изогнутые в непринуждённой улыбке и открывающие жемчужно-белые зубы. Такие губы заставляют девушек думать о распутных вещах. Я вспыхиваю румянцем, когда меня пронзает мысль о том, что эти губы могли бы со мной сделать. Когда встречаюсь с его глазами, то моргаю от впечатления. Они словно два бассейна невероятного зелёного оттенка, и я на мгновение тону в них. И в дополнение ко всему, его голова выбрита, за исключением полосы тёмных волос, тянущейся вдоль черепа – ирокеза. Вэс как будто точно знает, о чём я думаю, потому что его потрясающие губы расплываются в ухмылке, а лицо приобретает весьма самодовольное выражение.

– Мне, пожалуйста, бокал Шардоне, – говорит Миша, от её голоса я на секунду зажмуриваюсь, чтобы прийти в себя.

– М-м-м, – теряюсь я. Боже, что за идиотка! Я верчу в руках меню и стараюсь не выдать своего смущения, которое так и рвётся отразиться на моём лице. – Мне бокал Мерло, будьте добры, спасибо.

Я рискую посмотреть на него и вижу, что его взгляд направлен на меня.

– Будет сделано, дамы. Скоро вернусь.

Это не делает мне чести, но я глазею на его задницу, когда он идёт к бару за нашими напитками. И какая это задница! Я смотрю на Мишу, делая большие глаза:

– Ух ты! Неудивительно, что твоей клиентке тут нравится.

Она смеётся, и от этого звука я улыбаюсь. Я даже ощущаю, как пережитки моего ужасного дня, по-прежнему цепляющиеся за меня, начинают исчезать. Снова становясь серьёзной, Миша мягко спрашивает:

– Хочешь поговорить о том, что сегодня произошло?

– И да, и нет, – печально улыбаюсь ей я. – Как и планировалось, у нас было совещание, в конце которого Стив сделал объявление. Я прямо чувствовала, как выпрямляюсь и начинаю улыбаться от предвкушения; несомненно, это должна была быть я. Но он объявил, что место получила Брэнди со своими долбанными большими буферами.

Я произношу всё это, особо выделяя «долбанными буферами», и именно этот момент выбирает Вэс, чтобы принести нам бокалы с вином. Я слышу смех, а потом —пытающееся скрыть его покашливание. Поднимаю глаза и вижу, как официант безуспешно пытается скрыть улыбку. Каким-то образом мне удаётся придать лицу сердитое выражение, и я сама себе не верю, когда говорю:

– Да, ты услышал верно. Брэнди со своими долбанными большими буферами обошла меня в продвижении по службе. Кого-то повышали вместо тебя только из-за того, что его член больше?

– Эспен! – в ужасе охает Миша, но тут же хихикает и прикрывает рот. Она выглядит забавно – не знает, смутиться ей или засмеяться.

Я смотрю на Мишу, пожимаю плечами и делаю самое невинное лицо.

– А что?

– Вообще-то, я не имею привычки разговаривать о своём мега члене с незнакомыми.

– Гм, очень жаль.

– Что ж, вот ваше вино. Хотелось бы надеяться, что оно поможет исцелить твою боль, – сообщает Вэс со сногсшибательной ухмылкой. Мои девичьи прелести сжимаются в ответ. Чёрт, он такой красавчик.

– Я вернусь, чтобы принять у вас заказ.

– Спасибо, – говорит Миша, а я просто пялюсь на него, пока он не уходит.

– Этот парень чересчур красивый. Спокойно, девочка!

Миша в замешательстве поднимает брови:

– Спокойно, девочка? Не у одной меня текут слюнки.

– Я говорила не с тобой, а со своей вагиной.

Она смеётся.

– Помогло?

– Нет, она не станет и слушать. Слишком давно она оставалась без внимания.

Подруга снова смеётся, но тут же успокаивается.

– Значит, Брэнди с большими буферами, да?

– Ага. Повышение дали ей. Ты можешь в это поверить? Да сколько она там работает, месяца три? У неё совершенно нет опыта. Чертовски невероятно. Но даже это не самое худшее.

Миша недоумённо поднимает брови:

– Как так?

– После совещания Лиза привела меня в свой офис и сказала, что они хотят, чтобы я её обучала.

– Что?!

Я насмешливо поднимаю свой бокал и делаю глоток перед тем, как ответить:

– Угу, у меня была такая же реакция. Я недостаточно хороша, чтобы получить эту должность, но всё же они хотят, чтобы я её обучала? Да вы, блин, издеваетесь?

– Даже не знаю, что сказать. Нам стоит позвонить кое-кому, кто знает кое-кого?

– Я думаю, мы должны всерьёз рассматривать эту возможность.

– Мне очень жаль. Что ты сказала Лизе?

– Я всего лишь сказала ей о том, насколько глупым считаю это предложение. И ещё сказала, что мне нужно время подумать об этом. – Я вздыхаю и, чувствуя себя разбитой, опускаю плечи. – Как, чёрт побери, я это сделаю, Миш? Это оскорбительно.

– Так и есть, и я хотела бы знать, что ответить тебе на это, но правда не знаю. Могу только сказать, что ты права в своих чувствах. Я бы ощущала то же самое.

– Ну, это уже хорошо. По крайней мере, я не была просто ревнивой стервой и слишком остро отреагировала.

– Да, во всяком случае, это не единственная причина. – Миша чуть улыбается мне, потому что наверняка знает, что я испытываю и ревность, и боль, и обиду, и… короче, список мог бы продолжаться и дальше.

– Всё, чего я хочу – это уйти и оставить их ни с чем, поиметь их в задницу, как они поступили со мной.

А так как Вселенная может быть и жестокой, именно в этот момент Вэс снова появляется рядом с нашим столиком. Я слышу его смех и поднимаю глаза.

– Я даже знать ничего не хочу, – говорит парень, подмигивая. О боже, он мне подмигнул. У меня даже замерло всё внизу живота.

– Слава богу, – слышу я бормотанье Миши. Я уверена, что это не в первый раз – и, вероятно, не в последний – когда она спрашивает себя, почему дружит со мной.

Я хохочу в голос, что ещё мне остаётся?

Вэс одаривает меня широченной улыбкой, и я близка к тому, чтобы попросить его стать отцом моих будущих детей, но он, к счастью, останавливает слова, готовые сорваться с моих губ, спрашивая:

– Уже решили, что закажете?

– Ох, я даже не смотрела меню, – признаюсь я.

– Не волнуйся, я выбрала, – заявляет Миша и заказывает нам на двоих тарелку с закусками и различные виды брускетты.

– Подходит. Она знает, что мне нравится, – улыбаюсь я Мише.

– Отлично, пойду отдам заказ. Это не должно занять много времени.

– Спасибо, – говорю с ухмылкой, которую Вэс возвращает. Он некоторое время смотрит на меня, будто собирается что-то сказать, но к нему подходит администратор.

– Эй, Вэс, извини, можно тебя?

– О, конечно, Кимбер. Я скоро вернусь, дамы.

Официант уходит, а я опять, вздыхая, смотрю на его зад, затем снова обращаю внимание на Мишу и вижу, как она улыбается мне.

– Что? Я говорила, он симпатяга? Неважно. Этот парень – лучшее, что было за весь мой день. Не осуждай меня. И, кстати говоря, у меня к тебе претензии.

– Ко мне? Что я сделала?

– Знаешь ли, прошлой ночью я составила тот список для Вселенной, на новую луну, – всё как ты мне говорила, и, если сегодняшние события – знак, то пока Вселенная меня ненавидит.

– Вселенная не ненавидит тебя. Ты не можешь винить её в этом. У всех бывают плохие дни. Теперь просто успокойся и дай ей время, – наставляет она. – Мне знакомо то, о чём ты только что говорила, и я могу лишь представлять, что ты чувствуешь, но ты обдумала, что скажешь завтра Лизе?

– Понятия не имею. Полагаю, буду импровизировать. Может, мне посчастливится, и она сжалится надо мной и попросит об этом Дэйва. Ему наверняка это понравится, хотя, возможно, из-за этого обучения ему придётся целый день ходить с эрекцией. Знаешь… учитывая, что её сиськи будут всё время упираться ему в лицо.

– Вау, сегодня у меня самый лучший рабочий день.

Если бы я была скромнее, то покраснела бы, но я лишь смотрю на него и пожимаю плечами.

– Я так хочу извиниться за Эспен. У неё был плохой день, и, само собой, сейчас она не может фильтровать то, что говорит.

– Эй! Оставь это, Миш! К тому же ты придаёшь этому большое значение.

– Всё нормально. По мне, так это даже забавно, – говорит Вэс с улыбкой. – Вот ваша еда и пара тарелок. Не хотите ещё вина?

– Да, пожалуйста, – говорим мы с Мишей в один голос.

– Хорошо, сейчас вернусь. Сгораю от нетерпения услышать ещё что-нибудь.

Когда он уходит, я закатываю глаза.

– Как бы то ни было, по правде говоря, мне нужна моя работа, поэтому если они скажут мне обучать её или я буду уволена, что выбрать?

– А ты можешь позвонить в отдел кадров и поговорить с ними об этом?

Я смеюсь.

– Это была бы отличная идея, но только в том случае, если бы наш представитель отдела кадров не была лучшей подругой моей начальницы. – Миша давится своим вином, я убеждаюсь, что она в порядке, а потом продолжаю: – Да, всё так запутано. Ходят слухи, что эта представительница выложила фотографии со своего девичника, и мой непосредственный руководитель, Лиза, была среди приглашённых. Были ещё фотки с какого-то отпуска на пляже, и там Лиза тоже была.

– Ты шутишь?

– Не-а. Профессионально, да? И, вообще-то, там не было кучи народа с работы. Лиза была единственной приглашённой сотрудницей. Не правда ли, отличный способ дать персоналу почувствовать себя комфортно, разговаривая со своим представителем из отдела кадров о собственном боссе?

– Да уж. Ну, а разве ты не можешь обратиться в вышестоящую инстанцию — непосредственно к корпоративному представителю отдела кадров?

– Да, это возможный вариант.

– Тогда, вероятно, тебе стоит его рассмотреть.

– Так и сделаю, но не уверена, что это может иметь значение. Опять же, я боюсь, что это будет просто какое-то карьерное самоубийство.

– Ну, ты не узнаешь, пока не попробуешь, но не можешь просто уволиться и даже не попытаться.

– Точно. Но хватит обо мне. Отвлеки меня и расскажи, как прошёл твой день.

Я не ожидаю, что на мой вопрос ответит низкий голос:

– У меня был порядком насыщенный день. С тех пор как открылось это заведение, у нас тут проходной двор, постоянно полно народа.

Я не могу не рассмеяться.

– Вообще-то, я разговаривала не с тобой, – вопросительно выгибаю бровь, глядя на Вэса, – но спасибо, что известил.

– Не за что. Я буду здесь весь день, – дразнит он, с ухмылкой наполняя наши бокалы, и уходит.

Я точно не умру от скромности, потому что разглядываю парня, когда он удаляется. Снова. Ничего не могу поделать. И, конечно же, КОНЕЧНО ЖЕ, он оборачивается, смотрит на меня и ловит на этом.

Я поворачиваюсь обратно к Мише, сделав большие глаза, и вижу, как она широко улыбается.

– Возможно, твой день обещает быть лучше.

– Из-за него? – Я указываю большим пальцем. – Я тебя умоля-я-я-ю. Совсем не по моей части.

– Никто не по твоей части. – Я лишь пожимаю плечами в ответ, и Миша продолжает: – Так о чём мы? Мой день прошёл хорошо. Я получила новую партию масел для духовного баланса и в момент почти все их продала. С ума сойти, как будто мои покупатели знали, когда они прибудут.

– Масла для духовного баланса?

– Да, Эспен. Для духовного баланса. Такое масло успокаивает, расслабляет и умиротворяет дух. – Подруга вздыхает, отлично понимая, что я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не выдать какое-нибудь колкое замечание. – Тебе стоит попробовать как-нибудь.

Я игнорирую это предложение.

– Рада, что твои дела идут замечательно.

– Я тоже.

Мы продолжаем болтать о пустяках, доедая закуски и допивая вино. Даже не заметив, как это произошло, я понимаю, что мне становится лучше.

– Забудь про масла для духовного баланса, Миш. Всё, что мне нужно, — это ты. Спасибо, что предложила приехать сюда, я как раз в этом и нуждалась.

Потрясающе, что может сотворить приятная беседа с замечательным другом!

Миша улыбается искренней улыбкой, от которой вспыхивают и её прекрасные карие глаза.

– Я рада.

– Дамы, вот ваш счёт. Я заберу его, когда будете готовы.

Я даже не успеваю достать кошелёк, а Миша уже кладёт карту в папку:

– Я заплачу.

– Что? Нет!

– Да, это моя попытка сделать твой день лучше.

– Ай, спасибо тебе. Но в следующий раз плачу я, договорились?

– Можно мне предложить вам провести следующий раз здесь? Вы отлично развлекли меня, пока я вас обслуживал.

Мы с Мишей смеёмся.

– Я совершенно уверена, что вы приобрели парочку новых постоянных клиентов, да, Эспен?

– Конечно, почему нет? И, вообще, мы могли бы называть этот бар «нашим местом», чтобы встречаться здесь. Наконец-то в этом городке появилось модное местечко, где можно потусоваться.

– Круто, – произносит Вэс, широко улыбаясь. – Вам стоит зайти как-нибудь на выходных. У нас играет живая музыка, и хотя столики остаются, но атмосфера уже больше напоминает клубную.

– Звучит заманчиво, нам следует заходить сюда каждую неделю. Что думаешь, Эспен?

– Согласна, – отвечаю я.

Вэс приносит Мише её карту и чек на подпись, и, попрощавшись, мы направляемся к выходу. Я отказываю себе в том, чтобы оглянуться и ещё раз посмотреть на него, хотя просто умираю, как хочу это сделать. Но у меня есть дела поважнее, как, например, объесться мороженым, когда приеду домой. Да, я только что съела порцию, ну и что? Это был отвратительный день, и я заслужила. По крайней мере, я не разревелась. Пока.

Мы подходим к дверям, и я понимаю, что на улице уже темно. В воздухе пахнет дождём, и я радуюсь, что мы ушли раньше и не попадём под ливень. Мы с Мишей обнимаемся на прощание.

– Спасибо за всё и за ужин.

– Всегда пожалуйста. И ещё, поступай с работой, как тебе нужно. Я хочу, чтобы ты знала: в случае чего, ты всегда можешь прийти работать в мой магазин. На самом деле, мне и правда нужна помощь. Порой очень тяжело справляться одной.

– Спасибо. Это много значит для меня, и я буду помнить о твоём предложении. От того, что у меня есть, всё становится лучше.

– Ладно, я люблю тебя. Позвоню тебе завтра.

– Хорошо!

Я иду к машине, сажусь в неё и пристёгиваюсь. Переключаю радиостанции, пытаясь найти хорошую песню. Когда из динамиков раздаётся голос Келли Кларксон, я останавливаю поиск и выезжаю с парковки, направляясь домой. Какая девушка не захочет послушать песню о правах женщин, когда чувствует, что её обвели вокруг пальца? Келли отлично для этого подходит.

Я подпеваю во весь голос, когда вдруг чувствую, что машина едет рывками. Я вглядываюсь в зеркало заднего вида – возможно, я на что-то наехала. Ничего. Странно. Когда это опять повторяется, всю машину потряхивает.

– Что за чёрт?

Автомобиль начинает дымиться. И это отнюдь не лёгкий дымок. Я имею в виду белый дым, поднимающийся огромным облаком над капотом моей машины, и он ужасно пахнет.

– Ты, мать твою, издеваешься?

«Сивик» начинает трясти так сильно, что мне приходится съехать на обочину. До кучи ударяю по рулю.

– Девочка, что за чёрт? – кричу я на машину. – Я сделала для тебя столько хорошего! Я даже начала скармливать тебе «Суприм»! И вот так ты мне отплатила?

Нажав кнопку, открывающую капот, я выхожу наружу. Поднимаю крышку, заглядываю внутрь и вижу, как ещё больше дыма валит из какой-то хитроумной конструкции, и это не говорит мне ровным счётом ничего. Я ни чёрта не смыслю в машинах. Понятия не имею, что делать. Наконец-таки я отыскиваю специальную штуковину и устанавливаю её, чтобы удержать крышку капота.

Невероятно. Я обхватываю голову руками и кричу от чувства безысходности. И даже топаю ногами. Потом закрываю капот, хлопая крышкой, возвращаюсь к машине, забираю сумку и выдёргиваю из неё телефон, чтобы позвонить Мише. Я знаю, что она тут же примчится за мной. Неприятно беспокоить её, но она точно довезёт меня до дома. Я нажимаю на кнопку, чтобы оживить экран, но ничего не происходит. Он так и остаётся чёрным. Я нажимаю снова и снова. Уже начинаю с силой колотить по кнопке, когда понимаю, что батарейка разрядилась, и телефон выключился.

– Разумеется. Конечно же, ты отключился. Отлично.

Ладно, Эспен, рассуждай логически. Я примерно в двух километрах от дома. Можно дойти туда пешком и вызвать эвакуатор. Они заберут мою машину, всё будет хорошо. Я придумаю что-нибудь ещё, когда окажусь дома.

Глубоко вздохнув, я запираю двери машины и направляюсь в сторону дома, несмотря на то, что мои ноги сразу же начинают гудеть от того, что зажаты в туфлях на высоких каблуках. Девятисантиметровых каблуках. Через несколько шагов ноги уже болят, протестуя ещё сильнее, и я замедляю темп, немного прихрамывая. Двадцать шагов спустя я чувствую, как что-то мокрое капает мне на нос. Я смахиваю каплю. Но вот ещё одна. Теперь уже на моей щеке.

– О, нет. Нет, нет, нет. Не может же всё быть так плохо!

И тут без всякого предупреждения начинается дождь. Проливной. Сильнейший ливень. Он начался буквально с двух капель, и вот во что превратился в считанные секунды.

Худший. День. В жизни.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Миша говорит, что Вселенная не может меня ненавидеть, но она страшно, кошмарно, ужасно неправа! Мне не терпится сказать ей пару ласковых, когда я дотащусь до своего дома.

Этот чёртов ливень! Вода струится по всему моему телу, как будто я стою под гидромассажным душем, только одетая. Дождь с каждой секундой стучит по мне всё сильнее. Льёт стеной. Я буквально промокла до костей – и мне холодно! Вполне вероятно, что всё это окончится воспалением лёгких. Лишь кипящая внутри меня ярость согревает и даёт глоток надежды. Я даже не пытаюсь скрыться под деревьями, растущими вдоль дороги, – с таким же успехом я могла бы идти по открытому полю.

Шлёп. Хлюп. Шлёп. Хлюп.

Дождь настолько сильный, что на тротуарах появляются не то что лужи, а целые бассейны. В таких и большая собака наплавается. Я прошла чуть меньше километра, и мне пришлось снять туфли – могла бы догадаться, что ноги в них будут ужасно скользить и идти дальше будет просто невозможно. Я такая везучая – не только промокла до нитки, но и натёрла жуткие мозоли, мои ноги верещат от боли, когда я наступаю на асфальт. Так что же мне выбрать – идти быстрее, но мои ноги заболят ещё сильнее, или идти медленнее и дольше наслаждаться этим прекрасным ливнем? Просто застрелите меня!

Шлёп. Шлёп. – Ой. – Шлёп. Шлёп. – Ой! Шлёп. Поскальзываюсь. Шлёп. – О-О-ОЙ!

Я не могу поверить своему счастью. И как столько дерьма может свалиться на человека за один день? А ещё – как я буду платить за машину, что бы там с ней ни случилось? На такой случай у меня просто нет никаких сбережений! Нужно создать что-то типа страховки для машин, как у людей – для здоровья. Ну, хотя бы за исключением случаев, когда вы попадаете в аварию. А так я смогла бы отвезти машину в мастерскую и доплатить сорок долларов, чтобы её починили. Чёрт, мы столько платим за страховку, надо же уже этим воспользоваться! Думаю, мне стоит написать письмо конгрессмену, за которого я голосовала, и не стесняться в выражениях. Потребовать изменений. И тут же фыркаю, удивляясь самой себе – как можно подумать, что я когда-либо буду общаться с конгрессменом. Или, вернее, писать ему письмо.