Текст книги "Золушка из Калифорнии"

Автор книги: Дженнет Лавсмит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 15

Две недели спустя Патриция сидела за завтраком и внимательно приглядывалась к матери. Каждый день она ожидала обнаружить и… если уж начистоту, искала симптомы стресса. Но не находила. Напротив, никогда не видела она Ирен такой оживленной.

– Мы всегда обедаем втроем, – рассказывала Ирен. – Сегодня мы опять пойдем в "Кофейное дерево". Очень славное заведение.

– И надо сказать, что оделась ты вполне ему под стать, – похвалила дочь, думая, как эффектно выглядит ее мать в бледно-лиловых брючках и таком же свитере. – Тебе очень к лицу этот цвет.

– Спасибо, милочка. В тот день, когда мы обедали с Кэтрин, я была в розовом. Собственно, Кэт – это та самая регистраторша, на чье место пришла я. Она такая внимательная и славная, все мне показала и объяснила и я купила ей очаровательный сувенирчик в ювелирном магазине. Ее муж служит в армии, и у нее есть браслет-талисман с подвесками из всех городов, где они побывали. Вот я и выбрала для нее подвеску в виде медведя, ведь медведь – символ Калифорнии!

– Как мило с твоей стороны! Уверена, что ей понравилось… Да, Ирен, я хочу сказать тебе, – начала Патриция, гадая, правильно ли выбрала время, – завтра я снова лечу в Нью-Йорк.

– Ну и славно. Арнетия и я подготовим все для бриджа. В этот раз у нас будет почетный гость!

Девушка испытала несказанное облегчение. Мать, похоже, ничуть не огорчается ее отъездом. И перемена эта свершилась в кратчайшие сроки – за какие-то две недели! Неужели Ирен уже почувствовала себя самостоятельной? Мартин сказал, что самостоятельность – именно то, что нужно ее матери. А она, Патриция, вспылила и… Почему она на него вечно злится?

Потому, что он самоуверенный осел с диктаторскими замашками! Или потому, что он всегда прав?

– Спасибо, Арнетия, – проговорила Патриция, когда домоправительница убрала грязные тарелки и подала фрукты.

– Извините, – проговорила Арнетия, протянув девушке листок бумаги. – Вы не просмотрите список продуктов? Может быть, нам нужно что-то еще? Я собиралась заехать на рынок после того, как отвезу на работу миссис Олтмен.

– Меня отвозить не нужно! – воскликнула Ирен. – За мной заедет Дуглас.

– Дуглас? – удивленно переспросила дочь. Обе женщины озадаченно уставились на Ирен.

– Дуглас Хоппер. Так его зовут. Но ты ни за что не догадаешься, кто этот человек на самом деле!

– Не догадаюсь, – согласилась девушка. Она никогда не слышала такого имени. Глаза матери сияли: уже давно дочь не видела Ирен в столь приподнятом настроении.

– Ужасно забавно получилось! Он пришел к нам на днях, и я послала его в не тот кабинет. Потому что приняла за другого пациента, которому требовалось подобрать линзы для глаз. Доктор Арчер растерялся, а Хопп – он любит, чтобы его называли именно так, – только посмеялся. Он сказал, что долго не мог взять в толк, зачем врач-аллерголог проверяет ему зрение… потому что, видишь ли, он страдает от аллергии. Поэтому, когда он вышел, я рассказала ему про технику релаксации – меня Мартин научил. Когда тебе кажется, что сейчас дыхание перехватит, закрой глаза и посиди спокойно, и прочитай про себя вот это заклинание. Отлично помогает! Впрочем, я только один раз попробовала, потому что… с тех пор, как начала работать, я ни разу не почувствовала себя плохо. Видимо, тамошний воздух идет мне на пользу.

Мартин и в самом деле помог! Он знает, что делает!

– И он сказал, что попробует. А затем открыл мне, кто он такой. Пат, ты просто не поверишь! Он Дуг Хопп.

– Да? Но… кто такой Дуг Хопп?

– Ну знаешь ли, Пат! Его рубрика появляется в утренней газете всякий день. Рубрика бриджа! Он сказал, что не хочет пользоваться полным именем. И решил придумать себе псевдоним. Понимаешь? Ну разве не оригинально? И вот мы разговорились о его заметках, потому что я решительно не могла согласиться с тем, что прочла утром, и… Ах, вот и он! Мне пора. Ах, нет, подожди! Впусти его, а я тем временем подкрашу губы.

Девушка открыла дверь высокому представительному джентльмену средних лет. Легкая седина на висках и изящные очки в золотой оправе придавали гостю солидности.

– Доброе утро, – поздоровался он. – Вы, должно быть, Патриция?

– Да. Заходите, пожалуйста. Не выпьете ли чашечку кофе?

Хоппер отказался, говоря, что не может допустить, чтобы Ирен опоздала на работу. На этом миссис Олтмен и мистер Хоппер откланялись. Девушка смотрела им вслед: Ирен улыбалась спутнику и весело щебетала, опираясь на его руку. Просто чудо, как изменилась мать. Снова стала прежней жизнерадостной, неотразимой чаровницей, как до смерти отца.

Надо сказать Мартину, что он был прав. Но захочет ли он с ней говорить? В течение первой недели после того, как Ирен вышла на работу, он звонил дважды и приглашал Патрицию пообедать вместе. Но девушка негодующе отказывалась. И вот последние несколько дней он не давал о себе знать. Патриция встревожилась: а вдруг… вдруг он разозлился?

Нет. Он никогда не злится. Всякий раз, когда им случалось поссориться, Мартин возвращался, как ни в чем не бывало, словно и не говорили они друг другу жестоких слов. Словно расстались наилучшими друзьями. При этой мысли потеплело на душе. Мартин все понимает, думала девушка, он совсем не злопамятен.

Патриция подошла к телефону и набрала номер, предвкушая, что вот сейчас услышит знакомый, хрипловатый голос с британским акцентом. Она решила начать с шутки: "Я передумала подавать в суд. Ты был прав".

– Ну ладно, ладно. Допустим, что я ошибся, – признал Мартин, забрасывая сумку на заднее сиденье машины Фрэнка и усаживаясь рядом с водителем. – Но не надо опрометчивых решений. Как только я вернусь…

– Вот именно: мы чертовски ошиблись! И я не могу ждать твоего возвращения. – Фрэнк вывел машину со двора и покатил в аэропорт. – Я должен что-то предпринять – и немедленно! После ухода Кэт в медицинском центре воцарился первозданный хаос!

– За одну неделю?

– За одну неделю. Ты очень удивишься, но для того, чтобы нажать нужную кнопку на селекторе или направить людей в нужный кабинет, требуется, как выяснилось, наличие хоть какого-то интеллекта. А эта твоя Ирен Олтмен… Да вот тебе пример. На днях она принесла мне из лаборатории результаты анализов – так мне ночью кошмары снились! Она путает имена. Докторов от пациентов не отличает! Я весь день с ума сходил. А потом явился тип по имени Хоппер, которому я принялся подбирать контактные линзы, и тут выяснилось, что он пришел к Мюллеру и страдает от аллергии! А Мюллер уже готов был взять пробы на аллергическую реакцию у девушки, записанной на прием к хирургу!

– Да, у тебя и впрямь проблемы. – Мартин задумчиво потер подбородок. Прямо-таки катастрофа, а он-то думал, что подыскал для Ирен идеальное место и план себя оправдывал. По крайней мере, в отношении Ирен. На днях Мартин заезжал в Центр посмотреть, как она там: миссис Олтмен просто сияла! А мне кажется, работа идет ей на пользу.

– Ей – может быть. Но не нам. Нет, Мартин, Ирен придется уйти. Я уже подыскиваю ей замену.

– Отлично, вот и выход! – воскликнул молодой психолог. – Найми кого-нибудь исполнять рутинную работу, а я возьму на себя жалованье Ирен: пусть только сидит за стойкой и очаровывает посетителей. Это она умеет, верно?

– О да, это она умеет. Видел бы ты, как она улыбается и извиняется – так трогательно, так проникновенно, стоит ей допустить ошибку. Взять хоть того аллергика, которому я проверил зрение. Каждый день сшивается вокруг ее конторки. Не верю, чтобы он был настолько болен!

– Ну вот и прекрасно! – повторил Мартин. Фрэнк затормозил у аэропорта. – Ты ни цента на этом не потеряешь. Я стану платить Ирен за очарование и такт, а для работы ты наймешь кого-нибудь еще.

– А что я ей скажу?

– Ничего не говори. Найдешь достаточно смышленую помощницу, которая сумеет предотвратить любую допущенную Ирен ошибку. – Мартин залез в багажник и извлек на свет чемодан. – Спасибо, что подвез. Увидимся через несколько дней. Пока!

В первый же вечер, проведенный Патрицией в Нью-Йорке, Ритт поцеловал ее. Поцелуй этот застал девушку врасплох, и она не оказала сопротивления. Позже, когда Патриция задумалась о происшедшем, она порадовалась, что все сложилось так, и не иначе. Кто-то говорил, что любой опыт ценен. Этот нежданный поцелуй многому ее научил.

В тот раз она полетела в Нью-Йорк, чтобы сдать эскизы тканей на фабрику и подобрать подходящие материалы.

Фабрика находилась в часе езды от города, и Ритт взялся ее подвезти. День выдался ясный и солнечный. У Патриции дух захватывало от красоты сельской местности.

– Я слышала, что осень в Новой Англии – это просто волшебная сказка. Но я вижу, что то же самое можно сказать и про Нью-Йорк.

– Вы скоро убедитесь, что этот город хорош в любое время года. Вы катаетесь на лыжах? – спросил Ритт.

– Нет, – ответила Патриция, и он стал бурно выражать свое огорчение по этому поводу. Ей следует непременно научиться! У него есть небольшой домик в горах; может быть, в один из своих визитов девушка посетит это очаровательное место – он бы охотно дал ей несколько уроков?..

На обратном пути они остановились перекусить в придорожном кафе. Разговор зашел о ее работе; на бумажной салфетке она набросала несколько пришедших в голову моделей. Спутник восхитился ее энтузиазмом.

– По-моему, я разгадал ваш секрет, – признался он. – Творчество приносит вам столько радости, что это отражается и на конечном результате. Вот поэтому ваши модели так самобытны и оригинальны.

– Спасибо.

Мартин и тут не ошибся: занимайтесь тем, что делает вас счастливой!..

– Вы и я – пара что надо, Пат. Перспектива продавать ваши изделия радует меня не меньше, чем вас, – сам процесс творчества.

– Да…

До отъезда она несколько раз пыталась дозвониться Мартину, но безрезультатно. Девушка изнывала от желания увидеться с ним как можно скорее. Поговорить. Сказать ему, что он прав. Завтра она возвращается домой, и…

– …Вы не хотите поехать со мной?

– Простите? – Смутившись, Патриция поняла, что все это время Ритт ей что– то втолковывал, а она не слышала ни слова.

– В следующем месяце я лечу на Восток. Может быть, вы захотите присоединиться ко мне: глядишь, восточная экзотика подскажет вам новые идеи…

– О нет, благодарю вас. Мне и с теми, что есть, дай бог справиться: до апрельской выставки времени осталось всего ничего.

– Понимаю. Кстати, спасибо, что напомнили, – проговорил он. – Завтра мы встречаемся с Розмари по поводу апрельской выставки. Она хотела обсудить деловые костюмы и наряды для торжественных случаев.

– Завтра? Но утром я улетаю.

– Это невозможно, дорогая. Встреча уже назначена. А послезавтра у нас еще одно совещание с художником– оформителем.

– О, простите, я и не знала. – Патриция попыталась скрыть разочарование.

Но, в конце концов, речь идет об общем деле, тут капризничать нельзя! К тому же, Ритт был так мил, свозил ее на фабрику… И, разумеется, она согласилась остаться еще на два дня. К тому времени, как он отвез девушку назад в отель, Патриция окончательно освоилась в обществе своего спутника: великий Эммануэл Ритт уже не казался ей недосягаемым божеством.

Ритт вошел вместе с ней в номер, приготовил коктейли и принялся развлекать анекдотами аз истории своей коммерческой деятельности.

– Вы живете наполненной жизнью, – заметила девушка. – Столько ярких впечатлений! Вы не хотели бы разделить их со мною?

– Что? – Патриция слишком поздно осознала, что ответ ее прозвучал резко, но она все еще не понимала, куда он клонит.

– Если вы полетите со мною в Японию, я столько всего покажу вам: познакомлю с интересными людьми, свожу в живописные места…

Девушка отставила бокал и встала.

– Простите, но это невозможно… – Патриция не успела докончить фразы: Ритт поднялся вслед за ней и положил ладони на ее плечи.

– Поедемте со мной, Пат. Мы отлично проведем время.

– Нет. Ваш бизнес… Мне не хотелось бы вам мешать, – отказалась она.

– Я же говорил, что никогда не жертвую удовольствием ради бизнеса. – И прежде, чем она успела что-либо сказать, заключил ее в объятия и поцеловал.

Ничего подобного девушка не ожидала, от растерянности потеряв возможность сопротивляться, Пат безвольно поникла, прижатая к сильному, мускулистому телу. Она вдыхала запах виски и пряного лосьона, ощущала ласкающее прикосновение рук и жар требовательных губ. Это был поцелуй опытного соблазнителя.

Придя в себя, девушка уперлась кулачками ему в грудь и отвернулась.

– Пат, не бойся меня.

– Не в том дело. Просто я…

– Хорошо, дорогая, не буду тебя торопить. – Ритт легонько взъерошил ее волосы. – Подумай о Японии, ладно?

– Но я не… то есть… хорошо, я подумаю. – Патриция отпрянула назад. – Но сейчас очень поздно. А я немного устала.

– Я ухожу, но завтра мы еще побеседуем.

– Да. Спокойной ночи.

Он вышел. Патриция заперла дверь и бессильно прислонилась к косяку. Но не о человеке, только что целовавшем ее, думала она. Мартин! Внутренний голос не солгал. В ее жизни может быть только один мужчина. И мужчина этот – Мартин Сазерленд. Только его поцелуи сводят ее с ума!

Ритт заехал за нею в отель и держался, как и подобает деловому партнеру, ровно и доброжелательно. Однако она не теряла бдительности. Эммануэл настоял на том, чтобы вечером сводить девушку в ресторан, и она знала, что после ужина последует традиционный "коктейль в номере".

После того как официант принес десертное меню, он снова завел речь про Японию, решительно отметан в сторону все дипломатические отговорки своей дамы, настаивая на прямом ответе. Наконец Патриция извинилась и ретировалась в дамскую комнату – обдумать положение.

Девушка стояла у зеркала, размышляя, как бы поделикатнее отказаться. Не лучше ли поговорить с ним начистоту? "Я не хочу ехать с вами". Нет, это невежливо. "Не хочу играть вашими чувствами". Слишком самонадеянно! Может быть, просто сказать: "Я помолвлена с другим?" Но это неправда. Или правда?

О, Мартин, все бы отдала за то, чтобы увидеть тебя сейчас, немедленно!

И вдруг… Желание Патриции исполнилось. Выходя из дамской комнаты, девушка столкнулась с объектом своих мечтаний. В первое мгновение она подумала было, что – воображение сыграло с нею злую шутку, однако ласковое прикосновение его руки убедило ее: перед нею не призрак.

– Пат! – воскликнул Мартин, просияв от радости, и девушка втайне возликовала. – Нам самой судьбой назначено вечно встречаться в ресторанах! В этом явно заложен некий эзотерический смысл.

Она словно утратила дар речи, улыбаясь Мартину, думая, как идет ему темно– синий костюм, стараясь подобрать нужные слова…

Стоявшая рядом с Мартином женщина многозначительно кашлянула, и молодой человек учтиво обернулся к ней.

– Маргарет, ты помнишь Патрицию Олтмен, правда?

– У меня ужасная память на имена, – небрежно отозвалась Маргарет и снисходительно оглядела Патрицию. – Не припоминаю. Мы разве встpeчались?

– Да. В теннисном клубе в Стоктоне, – сообщила Патриция. Она-то отлично помнила эту особу: та самая девица, что надолго отвлекла Мартина тем незабываемым воскресным утром. – Как поживаете? – С трудом произнесла девушка, гадая, все ли наряды Маргарет столь же откровенны, как это вечернее платье из золотой парчи.

– Ты к нам присоединишься, Пат? – с надеждой спросил Мартин. Он обвел глазами зал. – Вместе со своим спутником?

– Благодарю. Но мы уже собрались уходить.

– Ну, хоть бы на чашечку кофе, – настаивал он, не обращая внимания на замечание своей спутницы: "Право же, Мартин, не задерживай человека".

– Нет, спасибо. Приятно было повидаться с вами обоими, – холодно отозвалась Патриция и двинулась было к своему столику.

– Погоди. Может быть, мы увидимся завтра? Ты здесь надолго?

– Улетаю завтра в полдень, – отвечала девушка, но, прежде чем Мартин успел вставить слово, его перебила Маргарет:

– Какая досада! А мы задержимся еще на несколько дней. Славно было бы снова с вами увидеться. Но ничего не поделаешь… – Брюнетка пожала плечами, затем властно завладела рукой своего спутника. – Милый, официант нас ждет. Вы уж нас извините, – обернулась она к Патриции.

Патриция заторопилась прочь, не в состоянии выносить лицемерную улыбку нахалки. А чего стоила эта фраза: "Мы задержимся здесь еще на несколько дней…"

С упавшим сердцем, удрученная, ко всему безразличная, Патриция возвратилась к Ритту. Однако храбро изобразила бодрую улыбку, не желая выдать своих истинных чувств.

– Простите, меня задержали.

– Я видел. Снова ваш… гм… словом, старинный друг семьи?

– Да. – Девушка подняла взгляд, в голосе собеседника прозвучала многозначительная нота – или это ей послышалось? Ритт мило улыбался.

– Я заказал для вас творожный пудинг. Вспомнил, что вы его любите.

– Да. – Она с отвращением поднесла вилочку ко рту и заставила себя проглотить кусочек.

– Ваш друг… его, кажется, зовут Сазерленд? – Патриция кивнула, стараясь не смотреть в сторону Мартина и его спутницы.

– Послушайте, – начала она. – Я хотела поговорить о Японии.

Ритт потянулся через стол и накрыл ладонью хрупкие пальцы девушки.

– Забудьте про Японию. Хотите – верьте, хотите – нет, но я чертовски проницателен. Я в состоянии расслышать слово "нет", даже если оно не произнесено вслух.

В тот вечер он не зашел к ней на вечерний коктейль.

Глава 16

По возвращении домой Патриция обнаружила в почтовом ящике приглашение.

Доктор Арчер и миссис Фрэнк Арчер имеют честь пригласить Вас на прием в честь доктора медицины Мартина Сазерленда, чья первая книга "Жизнь дана для того, чтобы жить", выйдет аз печати в марте следующего года в издательстве "Америкен паблишинг компания.

Итак, он закончил свою книгу. Свой путеводитель к счастью. Патриция ощутила законную гордость, но тут же сердце пронзила резкая боль. Теперь он уедет домой. Впрочем, даже если бы и остался, вряд ли они бы продолжали встречаться. Видно же, что занят он отнюдь не ею.

Ирен тоже получила приглашение. Какая внимательность! Впрочем, па него это похоже.

Но он не здесь, не с ней! А в Нью-Йорке, с этой Маргарет Бриджес. И мысль о том, что Мартин обнимает другую женщину, улыбается ей, развлекает ее, повергала девушку в такое отчаяние, что бедняжка ощутила себя совсем разбитой.

Должно быть, она слегка ожила бы и воспряла духом, если бы ей удалось вызвать в себе ярость, гнев или испепеляющую ревность. Но Патриция смирилась. Ей ли соперничать с опытными, умудренными искусительницами вроде Бриджес! Мартин сразу понял, что она не из таких. Вот поэтому, в тот день на Бобровой реке, когда она буквально вешалась ему на шею, он оттолкнул ее. Мягко, сочувственно – но оттолкнул.

На прием в честь Мартина она оделась как можно тщательнее. Все ее собственные творения предназначались для апрельской выставки, так что девушка остановила выбор на вечернем туалете, привезенном из Нью-Йорка. Алое бархатное, с низким вырезом, оно изящно облегало фигуру. Юбку можно было бы назвать укороченной, если бы не пышная шелковая оборка, что начиналась в пяти дюймах выше колена и доходила до середины икры. Очень вызывающее платье – и это хорошо. И красный цвет очень уместен. Нужно собраться с духом, нужно подбодрить себя.

Ирен была, как всегда, изысканна: бледно-лиловый туалет ей необычайно шел. Она с нетерпением предвкушала предстоящий выход в свет, и дочь радовалась: это напомнило ей детство и суматошные предпраздничные вечера, когда мать часами упоенно наряжалась и прихорашивалась перед зеркалом.

Дуглас Хопп, новый приятель Ирен, должен был сопровождать дам. Он прибыл минута в минуту. В черном смокинге Дуглас выглядел на редкость представительно.

Патриция, устроилась на заднем сиденье дугласовского "кадиллака", до боли сжимая пальцы, чтобы успокоиться. Она окликнет его – весело и приветливо. "Поздравляю, Мартин, – скажет она. – Мне так хочется поглядеть на твою книгу. Подаришь мне экземпляр? Мне не терпится стать счастливой!"

Похоже, в доме у Арчеров будет настоящее столпотворение. Она станет держаться непринужденно-приветливо, и… Дыхание у девушки перехватило: Дуглас уже затормозил машину и теперь открывал дамам дверцу. Патриции вдруг очень захотелось забиться в уголок и сказать: "Что-то у меня голова кружится. Может, вы вдвоем пойдете, а я тут посижу немного?"

– Благодарю вас, – проговорила она, опираясь на руку Дугласа и выходя из машины. О Боже, она не выдержит! Подойти к нему на глазах у всех этих людей – и увидеть его рядом с Маргарет! Наблюдать за тем, как эта нахалка сюсюкает с ним, вешается ему на шею… что может быть ужаснее?

Горничная открыла гостям дверь, и тут же навстречу вновь прибывшим заторопилась Шарон.

– Здравствуйте, Патриция. Я так рада вас видеть!

На Шарон было ее платье! Девушка глазам своим не верила. Кружево, отделанное стеклярусом… то самое, над которым она трудилась так долго, то самое, которым так восхищался Мартин. Шарон перехватила взгляд гостьи и озорно улыбнулась, отступая на шаг.

– Ну как, я его достойна?

– О да, на вас оно сидит безупречно! – Патриция поневоле залюбовалась творением рук своих: Шарон крутанулась на каблучках, демонстрируя платье; шелк и кружево всколыхнулись и снова легли изящными складками.

– Мы еще поговорим, – шепнула Шарон и повернулась к остальным. – Вы, разумеется, Ирен? Как хорошо, что вы смогли прийти!

Она ввела их в гостиную, полную народа, и тут же принялась представлять собравшимся. Патриция улыбалась, охотно вступала в разговор, стараясь отвлечься. Но напрасно: в мыслях ее царил только один человек.

Мартин стоял в противоположном углу зала в окружении гостей. Кажется, прихода девушки он не заметил. Кто-то протянул ей бокал шампанского. Подошла какая-то дама в синем бархате и атаковала Дугласа.

– Вы Дуглас Хопп, не так ли? Я слышала ваше выступление в… – Последовала долгая дискуссия о бридже.

Патриция притворялась, что слушает, потягивала шампанское и тайком наблюдала за Мартином и людьми, собравшимися вокруг него. Скорее всего, им вообще поговорить не удастся! Но если удастся, она станет держаться, как и обещала себе, непринужденно-приветливо, и…

Сердце пронзила резкая боль. Рядом с ним маячила иссиня-черная голова. Маргарет! Разумеется, чему удивляться: можно было предположить, что она не отойдет от него ни на шаг. Внезапно Патриция почувствовала приступ яростного гнева. Mapгapeт вела себя так, словно Мартин ее собственность: по-хозяйски положила руку ему на плечо, снисходительно кивает всем, кто к нему подходит. Словно у нее было право находиться рядом с ним и принимать предназначенные ему комплименты!

Боль и гнев слились воедино; не в силах выносить такую муку, Патриция огляделась в поисках путей к отступлению. Бежать, скрыться…

– Пат, вы не выйдете со мной на минутку? Мне нужно вас кое о чем спросить. – Благодарная за предоставленную возможность покинуть гостиную, девушка поспешила вслед за Шарон, отчаянно стараясь взять себя в руки.

– Последние три часа я улыбалась и болтала без передышки, просто никаких сил нет, – пожаловалась Шарон, ведя Патрицию вверх по ступеням и по длинному, безмолвному коридору к спальне. – Зато произвела должное впечатление на гостей. – Шарон остановилась перед огромным зеркалом. – Ох, как мне нравится ваше платье! Мне его Мартин подарил.

– Мартин? – Девушка не сумела скрыть изумления.

– Да, он выписал чек и велел поехать в такой-то магазин в Мел-Велли, и… ну, когда я вернулась домой в полном восторге, признался, что платье шила одна его знакомая. Позже я, конечно, заподозрила, кто эта знакомая, и клещами вытянула из него правду. Да сядьте же в кресло и отдохните минутку. – Шарон сбросила туфли и удобно расположилась на диване, облокотившись на кипу подушек. – Не думаю, что нас скоро хватится.

– А он ведь ни слова не сказал, – прошептала Патриция скорее себе, чем Шарон, вспоминая, как много значила для нее в ту пору продажа этого платья. Неужели Мартин понял, как ей нужны деньги? – Мартин такой внимательный… к другим людям, – проговорила она.

– О да, и некоторые предприимчивые особы этим беззастенчиво пользуются. Видите ли, он по рою так наивен и простодушен! Не говоря уже о том, что очень привлекателен. И богат! – добавила Шарон, многозначительно поглядывая на девушку. – Я просто уверена, что большинство его поклонниц положили глаз не столько на моего братца, сколько на фамильный особняк. Это одна из причин, почему я уговорила его приехать сюда дописывать книгу. И вытянула из него обещание никому о себе не рассказывать, пока он здесь.

– Ах, вот почему вы мне не объяснили…

– Вы должны простить меня. В тот день я не открыла вам, кто он и чем занимается, потому что мне так важно было сохранить это в тайне! Как только люди узнают про его деньги… Впрочем, вы сами видите, что происходит. Наглядный пример: Маргарет Бриджес!

– Маргарет? Но мне казалось… – Голос Патриции дрогнул. – Я видела их вдвоем в Нью-Йорке.

– О, они ездили туда на встречу с издателем, только и всего. Она рекламирует его книгу. Между нами, мне кажется, что рекламирует она скорее себя. С тех пор как Маргарет узнала, кто такой Мартин, она постоянно вешается ему… – Шарон осеклась. – Бог ты мой! Опять сказала гадость! Мне очень стыдно. Забудьте о том, что слышали, ладно?

– Разумеется.

– Знаю, я глупая старшая сестрица, одержимая вечными страхами за малыша– брата. Дай мне волю, я бы так и держала его под колпаком. Но согласитесь, что Мартин заслуживает женщины, которая бы искренне его любила!

– Конечно!

– Я за него так тревожусь! – Шарон вздохнула. – Мартин, безусловно, психолог… но, как ни странно, он и впрямь очень наивен во всем, что касается женщин, И я ужасно боюсь, что какая-нибудь корыстолюбивая, напористая женщина, вроде этой Бриджес, заарканит его прежде, чем он поймет, что происходит. Знаю, что это глупо, но ничего не могу с собой поделать!.. Разболталась тут про брата и напрочь позабыла, зачем вас сюда привела. – Шарон подошла к туалетному столику. – Посмотрите, пожалуйста: никак не могу решить, какие серьги пойдут к платью. Вот эти подвески хороши, но я подумала, что бриллиантовые гвоздики…

– Разумеется, гвоздики. Подвески слишком тяжелы для такого платья,

– Я тоже так подумала. Но решила положиться на ваш вкус. Спасибо, Пат. А теперь пойдемте вниз. Фрэнк, наверное, меня уже ищет.

Едва они спустились в гостиную, как к Шарон подошел измученный муж: все это время бедняга развлекал гостей.

– Ну и где вы были, скажи на милость?

– Просто отдыхали… поболтали немного. – Шарон подмигнула ему, но Патриция этого не заметила. Она размышляла о корыстолюбивых, напористых женщинах. И не сводила глаз с Маргарет Бриджес, которая по-прежнему липла к Мартину, хотя тот не обращал на нее ни малейшего внимания. Он целенаправленно обходил гостиную, беседуя с каждым из гостей по очереди, наклоняясь и одаривая всех без разбора приветливой улыбкой. Слова Шарон эхом звучали в ушах девушки. "Мартин заслуживает женщины, которая бы его искренне любила…"

Я люблю тебя. Я искренне люблю тебя, Мартин!

Вдруг, словно услышав ее безмолвный зов, он оглянулся и увидел ее в противоположном конце зала. Глаза Мартина вспыхнули, лицо просияло улыбкой, слоено он искал ее – и вот нашел. Мартин двинулся, было в сторону Патриции, но кто– то окликнул его, и ему пришлось задержаться.

Тем временем Патриция медленно пробиралась сквозь толпу навстречу Мартину.

– Спасибо. – Девушка машинально приняла от официанта бокал с шампанским. – Да, чудесный вечер, – заметила Патриция знакомой по теннисному клубу.

Ну вот, она почти и дошла. Заметно нервничая, девушка отпила шампанского.

Все еще увлеченный беседой, Мартин не обратил внимания на Патрицию. Маргарет заметила, но притворилась, что не видит ее. Она, похоже, вознамерилась любой ценой увести героя вечера из гостиной.

– Послушай-ка, – говорила она вполголоса, – по-моему, самое время удрать и…

– Маргарет, какая приятная встреча! – воскликнула Патриция. Мартин тотчас же обернулся на знакомый голос. – О, Мартин, я так рада, что ты наконец закончил свою книгу!

– Пат! – искренне обрадовался Мартин. – Я повсюду искал тебя. Увидел на мгновение, и тут ты снова исчезла. Куда?

– Да встретила знакомых…

– А мы вот стоим и слушаем восхваления автору, – мгновенно встряла Маргарет. – Если нас встречают с таким энтузиазмом еще до публикации, – заметила она, обращаясь исключительно к Мартину, – представляешь что будет, когда мы начнем рекламную кампанию!

– Зная Мартина, – проговорила Патриция, не сводя с него глаз, – я могу поручиться, что его книга в рекламе не нуждается.

– От тебя ли слышу, радость моя? – Мартин иронически приподнял бровь. Насмешливо-лукавая гримаса напомнила ей о сказанных в запальчивости словах. Да уж, до сих пор она осыпала его отнюдь не комплиментами!

– Видно, что о рекламе вы понятия не имеете, – ехидно заметила Маргарет. – Равно как и о книгоиздательстве. Но это уж мое дело. Слава Богу, работа идет полным ходом. Мартин, не ты ли обещал показать мне то заповедное святилище, где создавал свой шедевр? – Она подхватила Мартина под руку. – Вы уж нас извините, Патриция.

– Конечно, – мило кивнула та, отступая в сторону, чтобы освободить им путь. Но тут девушка зацепилась за что-то каблучком и споткнулась. Бокал с шампанским качнулся в руках, и содержимое его выплеснулось прямо на Мартина. – О Боже! Какая я неловкая! Прости, пожалуйста. Пойдем, я приведу тебя в порядок.

Не обращая внимания на испепеляющий взгляд Маргарет, Патриция прочно завладела рукою Мартина и потянула его туда, где, по ее предположениям, находилась кухня. Предположения девушки оправдались. Она проскользнула мимо изумленного официанта прямиком к раковине и включила холодную воду.

От смущения Патриция не смела поднять взгляд. Она-то хотела продемонстрировать изобретательность и решимость. А в результате выставила себя неуклюжей растяпой. И вдобавок, кажется погубила такой чудесный костюм!

– Банальный трюк, – сообщил Мартин, когда она намочила салфетку водой и принялась оттирать пострадавший пиджак.

– Ты о чем? – Патриция закусила губку и сделала невинные глаза.

– О том, что ты все проделала с точностью до наоборот, – объяснил Мартин с напускной серьезностью. – Если ты хочешь увести меня от соперницы, обливать шампанским полагается ее! Ее, дорогая, а не меня!

– Ох, прости, пожалуйста, – прошептала Патриция, сгорая со стыда. – Я просто хотела, чтобы ты… – Голос ее прервался. Мартин отобрал у нее бумажную салфетку, отбросил прочь и притянул девушку к себе.

– Чтобы я сделал вот это?

И он поцеловал ее. В поцелуе этом слились любовь и нежность, и пылкая страсть, и обещание грядущих восторгов. Сердце Пат дрогнуло в ответ. Девушка нежно обняла его за шею, в долгое время влюбленные стояли так, не в силах разомкнуть объятий, позабыв обо всем па свете и не замечая снующих мимо официантов, которые многозначительно переглядывались и обменивались понимающими улыбками.