Текст книги "Обольщение журналиста"

Автор книги: Дженнет Лавсмит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Но Дениза не производила впечатления полуграмотной выскочки. Рей не мог не чувствовать гордость за ее выдержку и умение постоять за себя. Она отвечала на вопросы быстро и по существу, как человек, прекрасно разбирающийся в своем деле. И если она все же самозванка, то чертовски талантливая. Такая же талантливая, как и танцовщица.

Рей напомнил себе, что аферисты всегда преуспевают в той области, куда проникают, следуя своим мошенническим планам. Иначе как можно завоевать доверие? Вот и сейчас Дениза убедила в своей честности всех репортеров, кроме Джины Хэлворт из «Кроникл», продолжавшей размахивать очками так, будто отметала каждое слово выступавшей. Если бы Джина знала то, что знает он…

Но что, черт возьми, он знает? Может быть, причина…

Рей восхищенно наблюдал за тем, как Дениза Белл ведет конференцию. Да, она посадила их в лужу! До конца осталось еще полчаса, а пишущая братия уже загнана в угол. Исчерпаны все каверзные вопросы. Да, объяснила Дениза, случай с Джеймсом Нортоном – это явный провал. Но Нортон – опытный мошенник, способный провести кого угодно. Конечно, служба допустила серьезные упущения в работе, и ее представителям должно быть стыдно. Но саму службу необходимо сохранить. Она с энтузиазмом примет любую общественную инспекцию, если только это поможет делу. Да, она приглашает всех желающих посетить офис. Ни одна заявка больше не ускользнет от тщательного рассмотрения с проверкой на месте. Частная жизнь клиентов должна быть защищена от посторонних, но бизнес – другое дело.

Председатель встал, объявил, что пресс-конференция закончена, и все начали расходиться. Как обычно в таких случаях, кто-то возился с пленкой магнитофона, кто-то протискивался поближе к служащим администрации, надеясь получить дополнительную информацию. Рей заметил, что несколько мужчин вьются возле Денизы, в том числе Терренс Доул, известный дамский угодник. Рей видел, как он наклонился и шепнул ей что-то на ухо, видел, как Дениза улыбнулась и кивнула, при этом глаза ее лукаво блеснули. Гнев горячей волной захлестнул Рея, буквально сжигая нутро. Эта улыбка, это приглашение во взгляде… Какое она имеет право!

А если бы Терренс Доул знал ее?.. Знал, что она лживая продажная девка?.. Может, стоит ему об этом сказать? Или заставить ее признаться? Подойти, тряхнуть за плечи и трясти, пока не вытрясешь все, до последней капли. Пусть сознается во лжи, лукавстве, притворстве…

Он подошел к Денизе, и она протянула руку.

– Привет, Рей. Я так удивилась, увидев тебя. Никак не ожидала здесь встретить.

И он растаял от одной ее улыбки.

– Привет, Денни. Как насчет ланча?

9

Рей демонстративно взял девушку под руку – смотрите, незадачливые поклонники, она моя! – и вывел на улицу.

– Я в восхищении, – сказал он, когда они перешли на противоположную сторону.

– Честно? Не врешь?

– О да! Ты устроила прекрасный спектакль. Чертовски хороший спектакль, добавил он про себя, не в силах отмести подозрения.

– Я немного нервничала, но… Ты считаешь, все прошло гладко?

– Абсолютно. Они проглотили все, что ты сказала.

Дениза, похоже, не заметила прозрачного намека.

– Не знаю, не уверена. Мне кажется, у той дамы, что все время размахивала очками в красной оправе, остались кое-какие сомнения. Кто она такая?

– Джина Хэлворт из «Кроникл».

У женщин сильно развита интуиция, думал он, поэтому Джина кое-что заподозрила. Кроме того, ее не собьешь с толку миловидным личиком и ангельским голоском.

– Насчет нее не беспокойся. Ты была вполне… убедительна.

– Я рада, – Дениза вздохнула, – я так переживала из-за этого дела с Нортоном.

– Да уж, влипла ты с этим делом…

– Пожалуй, – задумчиво протянула девушка. – Только, если говорить честно, этот случай – исключение.

Она говорила так доброжелательно и искренне, что Рей и сам удивился, зачем он продолжает эту странную игру. Зачем полунамеки, которые она или не понимает, или не хочет понять? Не лучше ли высказаться начистоту и раз и навсегда покончить с двусмысленностью?

– Ты знаешь, – между тем продолжала она, – я так расстроилась, когда утром мой шеф заявил, что мне придется принять удар на себя. Я чувствовала себя так, словно меня должны привязать к позорному столбу.

Дениза взглянула на него с такой тревогой и болью, что Рею сразу расхотелось заниматься разоблачениями. Может быть, оттого, что подозрения его могли подтвердиться, а он этого совсем не хотел. Единственное, чего Рею сейчас хотелось, – сжать в ладонях это невинное личико и целовать, целовать… Прямо здесь, посреди улицы, и пусть прохожие оглядываются на них, пусть думают что хотят. К дьяволу всех! К дьяволу все эти гнусные сомнения!

Дениза вдруг остановилась.

– Послушай, у меня мало времени. Я должна вернуться на работу. Здесь рядом есть маленькое кафе, давай забежим туда и съедим по салату. Ты как?

– Прекрасно.

С тобой куда угодно, добавил он про себя.

Однако в кафе, вместо того чтобы есть салат, она продолжала терзать себя предположениями по поводу дальнейшей судьбы службы.

– Ты не представляешь, как важно то, что мы делаем, для людей, приходящих к нам за помощью. Сколько прекрасных новых проектов могут быть похоронены из-за моей оплошности! Осталась одна надежда – на прессу. Если бы только ваш брат журналист мог встать на верную позицию и помочь нам…

Рей слушал, кивая. Что это? Просьба к нему лично? Раньше она никогда не говорила с ним о работе. Почему? Они знакомы не первый день, и только сегодня, да и то совершенно случайно, он узнает, что она работает в Государственной комиссии по развитию экономики штата, и не рядовым клерком, а ни много ни мало – начальником отдела. Почему Дениза ни словом не заикнулась об этом раньше?

А сейчас ее невозможно остановить. Почему? Да потому, что, зная, где она работает, он может сделать кое-какие выводы.

Но ведь Дениза же не подозревает, что он знает, кто она такая! Ни сном ни духом.

– Что-то вы, мистер Коллинз, были уж очень тихим на этой конференции. – Дениза с подозрением прищурилась. – Так что ты скажешь по поводу этого мероприятия? У тебя же есть свое мнение, не так ли?

– Ничего не скажу. Heт у меня никакого мнения. Проклятье, что это он мямлит, как младенец?

Какой там младенец? Как полный кретин! Угораздило же так вляпаться. Чертовка совсем вскружила ему голову.

Возьми себя в руки! Ты же журналист, неужели ты не чувствуешь ответственности перед обществом? Зачем ты вообще пошел на эту встречу? Забыл? Так я напомню – за фактами.

Рей даже обрадовался, когда настало время расходиться. Может, когда Денизы не будет рядом, он сумеет мыслить более ясно.

Но, когда девушка встала, чтобы уйти, он непроизвольно схватил ее за руку, не в силах отпустить.

– Пошли, мистер репортер, – она улыбнулась, мелькнула ямочка на щеке, – для сиесты время неподходящее. Меня ждут тяжелый камень и огромная гора.

– Ты имеешь в виду гору заявок на субсидии?

– Совершенно верно. А тебе что, нечем заняться? Не осталось тем для мудрых разглагольствований? Какой-нибудь там революции или вооруженного конфликта? Или, на худой конец, – добавила она с заговорщическим видом, – пресс-конференции?

– Все-все, – рассмеялся Рей, крепко сжимая ее руку, словно ребенок любимую игрушку. – Как насчет воскресенья? Рванем в Глостер, а?

– Извини, – ответила Дениза, – в пятницу я улетаю в Филадельфию и к воскресенью не успею вернуться.

Рей отпустил приятельницу, оставшись в тягостных раздумьях по поводу того, что ей понадобилось в Филадельфии.

* * *

Даже на борту самолета Дениза не могла думать ни о ком другом, кроме Рея Коллинза. Загадочный человек! Сама беззаботность и легкость. Казалось, ему все удается играючи: и работа, и танцы, и шахматы. Идет по жизни, будто порхает. Глядя на него, никогда не скажешь, что перед тобой известный журналист, специалист по самым горячим проблемам: переворотам, инспирированным выборам, проходящим под ружейным прицелом. А как он пишет! Не оторвешься! Дениза жадно глотала его статьи одну за другой, и Рей вставал перед глазами: высокий красивый парень с хитрым прищуром глаз. А как он улыбается! Зарождаясь где-то в уголках губ, улыбка постепенно преображает лицо, оно начинает светиться изнутри. Денизе очень нравились его глаза, темно-серые, глубокие. Временами взгляд его становился столь пристальным, что ей казалось, будто Рей видит ее насквозь, заглядывает в самые потаенные уголки души.

– Вы живете в Филадельфии? – обратился к ней пассажир в соседнем кресле.

– Нет, я еду туда погостить, – ответила Дениза и сразу раскрыла журнал, давая понять докучливому соседу, что предпочитает пустому разговору чтение. Гораздо приятнее думать о Рее. Вспоминать его манеру разговаривать, вспоминать, как он слушает. Он умеет слушать, вникая в проблемы собеседника. А может быть, именно она, Дениза Белл, ему так интересна? А как он целует… Девушка закрыла глаза, вспоминая, как отзывчиво таяло ее тело под страстными прикосновениями его губ, как оживало, наполнялось весенними соками… Она стремилась к нему всей душой, стремилась в объятия его сильных рук, отдать себя во власть восхитительной, горячей жажде его ласк, почувствовать его всем телом…

Дениза выпрямилась, перевернула страницу и уставилась в нее невидящим взглядом. Как же быть? Когда же наконец она решится рассказать ему всю правду?

Нет, это невозможно. Слишком много людей вовлечено в ее тайну. Прежде всего, мама. Она прожила очень трудную жизнь, танцуя в таких злачных местах, о существовании которых Дениза до последнего времени даже не догадывалась. Да, бар Трэвиса открыл ей глаза на многое. Ей пришлось узнать о Глории то, что мать дочери вовсе не хотела открывать. Но в одном девушка не сомневалась: мать ее не была мошенницей, Глория всю жизнь провела пусть не в очень почетном, но тяжелом и честном труде, и теперь никогда не простит дочери ее поступка. Поэтому, как она может признаться маме, что взяла и надула незнакомого мужчину на четыреста тысяч долларов?

Да, и маме тоже пришлось солгать. Ничего себе, благородный меценат – Гудвин Стентон.

Господи, при одном воспоминании о нем Денизу прошиб озноб. Как она умудрилась не опростоволоситься в гостях у матери Рея, когда он, как ни в чем не бывало, заявил: а теперь, дорогая, я хочу представить тебе своего дядю, Гудвина Стентона. И как только у нее хватило сил собраться и с улыбкой протянуть старику руку? Хотя, кажется, уши у нее все равно горели. Знал бы этот дядя, что перед ним та самая Шерри Шеридан…

Знала бы ее мать, что она натворила… Знал бы Рей… Но стоит ему встретиться с Глорией – и он обо всем догадается. Мать наверняка скажет: «Да, я танцовщица. Но время трансамериканских турне для меня уже прошло». И засмеется, и начнет рассказывать, а он – спрашивать. И узнает все.

Нет, Рей и мама никогда не должны встретиться. Может, стоит подыскать себе другую работу, подальше от Портленда? Но, черт возьми, ей нравится ее работа. И нравится Рей. И не просто нравится. Она его любит.

В общем, ложь исковеркала всю ее жизнь.

* * *

Мама выглядела просто прекрасно. – Денни, я наконец почувствовала себя человеком! – воскликнула она, сияя.

– Мама, я так рада. – Дениза обняла мать. Это мгновение стоило любой самой страшной лжи.

– Врачи советуют мне не уезжать далеко в ближайшие несколько месяцев, – возбужденно тараторила мать, – Не знаю, для чего я им нужна, осложнений нет никаких, и они сами удивляются, как быстро я иду на поправку. Я должна написать письмо этому господину… как его зовут? Мистеру… Стентону? Если бы не он…

– Знаешь, мама, люди его типа не очень-то любят переписываться с теми, кому помогли деньгами.

– Правда? – озадаченно спросила Глория. – А я-то думала, ему будет приятно узнать, что его доброта принесла плоды. Он, конечно, может не отвечать на мое письмо, как и на то, первое, но…

– Мамочка, да он, наверное, его даже не видел. Знаешь, у таких богачей полно всяких секретарей, бухгалтеров, адвокатов. В девяти случаях из десяти они даже не знают, на что идут их деньги.

– Не могу поверить. Я думаю, ему будет приятно узнать, что он помог свершиться чуду. И я ему еще раз напишу.

– Хорошо, мама, если тебе будет от этого легче… Я сама отправлю письмо.

Еще одна ложь. Дениза поспешила переменить тему, начав рассказывать матери о новой квартире и о Лоретте.

– А как у тебя с личной жизнью? – поинтересовалась тетя Полли. – Появился сердечный дружок?

– Да нет, – протянула Дениза нехотя.

Ей не хотелось говорить о Рее. Пора вновь сменить тему. Она начала рассказывать о работе и о тех интересных людях, с кем ее свела судьба.

Мама проявила живейший интерес к балетной студии Кроуфорда.

– Может, и мне найдется там работа? – с надеждой спросила она.

– Мама, тебе не придется больше работать.

– Танцевать– не работать, – отшутилась Глория, – да и лишние доллары не помешают. Преподавать – это тебе не мотаться по стране.

Посмотрим, – быстро ответила Дениза и уже в который раз сменила тему разговора.

Рассказала о случае с Нортоном, о пресс-конференции. Кстати, Рей не обмолвился о ней ни словом в своей газете. Интересно, почему?

* * *

– Я не привык спешить с выводами, особенно когда недостает фактов, – сказал Рей Лоутону. – Выяснили еще что-нибудь о Джеймсе Нортоне тире Билли Хоупе?

– Ничего, кроме того, что Билли Хоуп не единственный его псевдоним. Пожалуй, наберется целая дюжина.

– Так проверьте все.

У Лоутона брови поползли вверх.

– Все?

– А как еще можно узнать о нем досконально? Конечно, все.

– Работенка предстоит дай Бог, босс.

– А разве тебе платят не за это?

Лоутон казался обескураженным. Не в привычках шефа было разговаривать с подчиненными в таком тоне. Да и мышиная возня тоже не вязалась с его методами работы. Но что поделаешь…

– Хорошо, босс, постараюсь управиться побыстрее, – заверил он, подхватывая свой кейс.

Начальству виднее, решил Лоутон, хотя совершенно непонятно, зачем столько внимания уделять случаю, не стоящему и выеденного яйца. Определенно, на босса что-то нашло. Интересно, кто это так лихо испортил ему настроение?

Оставшись в одиночестве, Рей, словно тигр в клетке, принялся мерить шагами кабинет. Подойдя к окну, он невидящими глазами уставился вниз. Что происходит? Немало женщин приходили в его жизнь и незаметно уходили, и ни разу он не оглянулся назад, мечтая вернуть ушедшее. Ни разу. Пока не встретил Денизу Белл. Ее он просто не может отпустить! Не может заставить себя не думать о ней. Черт возьми, произнес он мысленно, я готов отдать все, что у меня есть, и даже больше, только бы убедиться: она не то, что я о ней иногда думаю. Неужели судьба заставила меня полюбить лгунью, мошенницу, аферистку? Нет, я должен разобраться.

Но даже если подтвердятся самые худшие опасения, то и тогда он не в силах будет пустить по следу Денизы гончих псов. Нортон – другое дело. Но если обнаружится какая-то связь между этим негодяем и Денизой, тогда… Что тогда? Что тогда делать?

Думать об этом не хотелось. Но думать необходимо. Возможно, тогда он сможет переключиться на работу, а не мечтать о мисс Белл дни напролет.

Рей взял трубку, набрал номер офиса Денизы и назвал секретарше свое имя. Судя по голосу, Дениза была очень рада его звонку, и это вселило в Рея надежду.

– Это ты? Привет. Как поживаешь, о чем думаешь?

– Думаю пригласить тебя в путешествие несколько официального характера.

– Ясно. Хочешь устроить проверку, перед тем как написать о нас?

Значит, она уверена, что он ее кое в чем подозревает.

– Не обижайся. Я всегда так поступаю. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Конечно, нет. Я в восторге. Когда? Сверься со своим расписанием, а я постараюсь подобрать маршрут так, чтобы нам было удобнее. Знаешь, наши клиенты разбросаны по всему штату.

– Не стоит беспокоиться об удобстве маршрута, – ответил Рей. – И организовывать поездку тебе тоже не придется. Я все беру на себя. Единственное, что я прошу тебя сделать, – это ввести меня в курс некоторых дел, в которых ты лично принимала участие, подписывая разрешения на выдачу субсидий. Это возможно?

– Конечно, – рассмеялась она в ответ. Или Рей совсем отупел, или она оказалась хитрее, чем он думал, но Дениза ответила так беззаботно, будто ее нисколько не встревожило это предложение, – Немного необычная просьба, но для такого влиятельного журналиста, как Рей Коллинз, я готова сделать что угодно, причем, признаться честно, с большим удовольствием. Давай я просмотрю свое расписание и перезвоню.

На следующий день Рей был введен в курс дела, а еще через два дня они приступили к совместной инспекции.

Денизе, наверное, действительно было приятно этим заниматься, поскольку из всех возможных кандидатов для проверки она выбрала тех, кто, получив минимальные субсидии, сумел-таки организовать свое дело, пусть небольшое, но прибыльное. Первым пунктом поездки оказался старый дом в Лоренсе. Район не слишком респектабельный, но и отбросы общества там не жили. Домики в большинстве своем ухоженные, аккуратные, с пристройками для живности и кур. Магазин со всем необходимым, бар, крохотный ресторанчик. Снующие туда-сюда ребятишки.

Рей припарковал машину возле указанного Денизой двухэтажного дома. На звонок вышла женщина с ярко-рыжими крашеными волосами, непричесанная, с сигаретой во рту.

– Мисс Белл! – радостно воскликнула она. – Мы как раз наводим глянец на наш последний выпуск. Результат наших месячных трудов. Хотите посмотреть?

– Для этого мы и приехали, – ответила Дениза. – Я знаю, вы заняты, но, может быть, сможете уделить немного времени мистеру Рею Коллинзу. Он журналист и хочет написать статью о малом бизнесе. Думаю, немного известности вам не повредит? Рей, знакомься, это Элиза Геншер. Она издает ежемесячный журнал. – В глазах девушки блеснул озорной огонек. – Хочешь посмотреть, как это делается?

Миссис Геншер вытащила изо рта сигарету и подала Рею руку.

– Рада познакомиться, – сказала она. – Пойдемте посмотрим.

Под ногами вертелись двое малышей. Элиза шлепнула одного, прикрикнула на другого.

– Вы что, забыли? Я велела вам играть за домом, пока не позову вас обедать. Марш отсюда!

Ребятишки, вознагражденные леденцами на палочке, которыми их угостила Дениза, испарились. Миссис Геншер провела гостей в просторную комнату, пропахшую бумагой и клеем. В комнате царил тот рабочий беспорядок, при котором тем не менее каждая вещь знает свое место. Бросались в глаза две электрические пишущие машинки. За одним из столов сидел мужчина и разговаривал одновременно сразу по трем телефонам. Две женщины за большим столом резали бумагу и складывали ее в пачки.

– Мы делаем макет, – пояснила миссис Геншер. – Смотрите, что у нас получается.

Рей взял протянутую ему готовую страницу. Там было две небольшие статьи: одна – про необходимость соблюдения правил езды на велосипеде, другая содержала рецепт обеда на День благодарения. И еще две коротенькие заметки: про вновь открытый магазинчик детской обуви и про овощной.

– Сделано на совесть, – похвалил он. Хозяйка провела их в гостиную, и Дениза предложила женщине рассказать, как она начинала.

– Надо было чем-то зарабатывать. – Элиза закурила очередную сигарету. – Простите меня, – извинилась она перед гостями, – я понимаю, это плохо, но уже не могу без курения. После смерти мужа для меня настали трудные времена, – продолжила она после глубокой затяжки. – Сами понимаете, на пенсию не проживешь, да и унизительно это все. Не отдавать же детей в приют? И я решила издавать местный журнал. Муж работал в газете, и у меня было кое-какое понятие о том, как это делается.

Элиза рассказала, как, имея всего лишь старенькую пишущую машинку, печатала под копирку статьи собственного сочинения на темы, интересные домохозяйкам: о воспитании детей, о кухне, о рукоделии. Сначала у нее получалась маленькая газетка: две-три странички, не более.

– Мы склеивали их сами. Дети мне помогали, укладывали в пачки и развозили на маленькой тележке по домам. Один Бог знает, сколько мне пришлось обить порогов и сколько миль прошагать, – продолжала она и тут, рассмеявшись, чуть прикусила фильтр сигареты. – Но я не сдавалась. Вооружившись целой армией добровольных помощников, я начала собирать сведения о местных делах, вызывавших скандальный интерес. Все это стало приносить доход, но не такой, чтобы совсем отказаться от пособия. Пособие я тратила на то, чтобы хоть немного поощрять моих помощников.

Элиза рассказала, как постепенно разрасталось ее дело, и как однажды кто-то из знакомых посоветовал ей обратиться в администрацию штата за поддержкой ее малого предприятия.

– И там я встретила мисс Денизу Белл. – Она одарила девушку благодарной улыбкой. – Надо сказать, тот, кто был главным в их конторе до нее, не мог уделить мне даже пятнадцати минут, и если бы не мисс Белл…

– Субсидия, назначаемая службой, позволяет нанять помощников, обеспечивая для этого стартовым капиталом, – пояснила Дениза.

– Я наняла двоих, – продолжала хозяйка, – тех женщин, которых вы видели, – они одновременно выполняют функции машинисток и резальщиц бумаги, – и нескольких мальчишек, которые разносят определенное количество бесплатных экземпляров. Кроме того, у меня есть помощник по связям с общественностью, которого вы тоже видели. Так что этот журнал на шести страницах теперь далеко увел меня от тех времен, когда я нуждалась в пособии, и вполне сносно кормит меня и моих двоих детей. Да, еще про одно забыла. На меня работают несколько репортеров. Я плачу за статью двадцать пять долларов. Но вы представить себе не можете, сколько у нас в округе мастеров слова, готовых работать бесплатно, лишь бы увидеть свои произведения напечатанными, – добавила она, гася окурок. – Бывает и так, что эти небольшие статьи дают людям старт и позже их принимают на работу в куда более престижные и высокооплачиваемые издательства. Да, сэр, я имею хорошее дело, но если бы не мисс Белл, я так и сидела бы сейчас на пособии. Правильно, мисс Белл?

– Неправильно, – возразила Дениза. – С вашими идеями и с вашей энергией вы все равно пробились бы в жизни. Мы просто дали вам маленький толчок и ускорили процесс. А дальше все в ваших руках.

Второй клиент жил неподалеку от Элизы Геншер. В таком же большом доме, свежевыкрашенном, во дворе – различные приспособления для игр. На этот раз их встретила пожилая негритянка.

– Миссис Жозефина Крусс, – представила ее Дениза. – Миссис Крусс, это Рей Коллинз, он очень интересуется вашим делом.

Миссис Крусс, весьма подвижная для своих лет и солидной комплекции, повела их показывать дом. Сразу было заметно, что дом переустроен так, чтобы в нем было удобно детям: просторные комнаты, маленькие столы и стульчики, миниатюрные ванночки и специальные детские раковины, унитазы и прочие принадлежности. Стены расписаны ярко и со вкусом. Несколько ребятишек под присмотром симпатичных молодых женщин листали книжки с картинками.

– Миссис Крусс тоже получала пособие по бедности, – сообщила Дениза, когда они с Реем покинули частный детский сад, – У нее на руках осталось трое внуков. В один прекрасный день она пришла к нам в офис и спросила, можно ли взять к ее троим на воспитание еще несколько ребятишек за небольшую плату и можем ли мы помочь ей в этом деле. – Дениза не смогла сдержать улыбку. – Дама оказалась волевой и целеустремленной. На полученные деньги она сумела не только полностью переоборудовать дом, но и сменить проводку и всю сантехнику. И результат ты видел воочию.

– Ты, похоже, сама ищешь трудности на свою голову, – прокомментировал Рей. – Мне кажется, по возрасту ей ссуда уже не положена. Скажи, все твои клиенты начинали с пособия малоимущим?

Дениза сморщилась, как от кислого.

– Ну вот, и ты туда же. Зачем разводить бюрократию? И потом, разве не лучше для всех нас, что человек, вместо того чтобы сидеть на шее у штата, сам начинает платить налоги? Разве тебе не понравился детский сад?

Рею оставалось только признать ее правоту.

– А теперь, – предложила Дениза, – давай поедем в другое место, чтобы ты смог получить представление о возрастном диапазоне наших клиентов, из тех, разумеется, кто получил субсидию.

Им пришлось довольно далеко отъехать от города. Это оказалась коммуна, объединяющая несколько старых заброшенных ферм, приведенных в божеский вид стараниями новых хозяев.

– Больно наблюдать, – заметила Дениза, – как зарастает бурьяном земля, на которой могли бы цвести сады.

– Согласен, – ответил Рей, – но едва ли такое хозяйство способно выдержать конкурентную борьбу с более крупным, поставленным на коммерческие рельсы.

– Это – сможет. Ты сам удивишься, увидев, как с ним управляются.

Это точно. Рей не стал скрывать удивления, когда они въехали во двор, уставленный старыми и новыми машинами и двумя тракторами. Машин было не меньше десятка, не считая тех, что находились в гараже, под который приспособили старый амбар.

– Знакомься, Роберт Сэлидж, – представила Дениза долговязого веснушчатого паренька.

Ему, должно быть, нет еще двадцати одного, подумал Рей.

Паренек вытер о штаны измазанную соляркой руку, но, слава Богу, не стал протягивать ее для рукопожатия.

– Бобби, это Рей Коллинз, мой друг. Он хочет поучиться у тебя ведению дел.

– Добро пожаловать, – широко улыбнулся парнишка, должно быть хорошо знакомый с Денизой. – Ваши друзья, мисс Белл, – мои друзья.

По дороге в гараж Дениза успела шепнуть Рею:

– Роберт на редкость смышленый парнишка. Говорил, что никогда не занимался фермерством, но очень любит возиться с машинами. Трактора у него всегда в идеальном порядке. Он работал в гараже в Портленде, но зарабатывал немного, а когда умер отец, добился получения ссуды и открыл свое дело прямо здесь, на семейной земле.

Дело производило впечатление процветающего. Площадка со съемным навесом была устроена так, чтобы не поместившиеся в гараж автомобили не страдали от пыли и прочих превратностей стихии. Сам гараж оснащен всем необходимым оборудованием: подъемники, домкраты, сварочный аппарат. То же можно было сказать и о кладовой с инструментами и запасными частями.

Двое ребят, еще моложе Бобби, выбрались из-под машин, чтобы поздороваться с Денизой. В дальней части гаража оказалась оборудованная комната с отдельным входом: ни дать ни взять городской офис. Все как полагается: телефон, пишущая машинка, картотека, идеальная чистота. Там работали две девушки лет по восемнадцати. И они, похоже, неплохо знали Денизу.

– Делопроизводство оказалось неплохой поддержкой в смысле финансов, – сказала одна из них. – Спасибо, мисс Белл, что направили меня на курсы. Идите сюда, я вам покажу, чему научилась.

Рей наблюдал, как внимательно, с дружеским участием слушает Дениза девчонку.

Вообще она очень свободно чувствует себя с этими детьми, не менее свободно, чем с бабушкой Жозефиной Крусс и вдовой Геншер. Со всеми находит общий язык и со всеми дружелюбна. У нее есть – как сказала мама? – грация. И еще чувство такта. Нет, Дениза не притворяется, она действительно обладает даром любить людей. Принимать их такими, какие они есть, и находить в каждом хорошее. И они поворачиваются к ней лучшей своей стороной. Достаточно вспомнить, с каким достоинством Дениза вела себя в баре у Трэвиса.

Зачем только он вспомнил этот бар? Рею сразу стало не по себе.

Когда они покинули коммуну Сэлиджа, Дениза спросила, что он думает по поводу хозяйства, и получила несколько уклончивый ответ.

– Не знаю. По-моему, Роберт слишком молод, чтобы ждать от него ответственности.

– Ему двадцать три года, а формально ссуду может получить тот, кому исполнился двадцать один.

И тут Рей сообщил, что одного из парнишек, увиденных в гараже, он однажды едва не схватил за руку, когда тот пытался снять колпачки с его машины. Было это всего несколько месяцев назад.

Дениза прыснула.

– Видишь, как здорово! Теперь ему не придется отвинчивать колпачки с чужих машин. Разве ты не рад видеть его работающим, а не ворующим?