Текст книги "Бессердечный ублюдок (ЛП)"

Автор книги: Дженика Сноу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

13

Галина

Я стояла в центре комнаты, которая явно была гостевой.

Я была уверена, что в этой комнате никто никогда не бывал, кроме экономки. В ней не было жизни. Это мог бы быть номер в отеле, настолько он был «теплым и гостеприимным».

Осмотрев комнату, я поняла, насколько все здесь скромно. Двуспальная кровать прижата к стене в центре комнаты. Напротив нее – один комод. На нем стоял телевизор. У единственного окна стояло мягкое кресло, задернутые шторы пропускали приглушенный свет. К комнате примыкала небольшая ванная, а на стене рядом с кроватью висела небольшая картина с пейзажем.

Я подошла к картине и встала перед ней. Я не потрудилась включить свет. Меня уже затянуло в темноту, так что я могла бы к этому привыкнуть. Я уставилась на эту картину: безмятежный пляжный пейзаж с высокой травой, застывшей в колышущемся от ветра движении, волны, разбивающиеся о берег и образующие белые пики, длинная полоса песчаной суши, ведущая в рай. Там был даже небольшой мостик, ведущий к воде.

Это была обычная вещь, вероятно, она досталась вместе с квартирой.

Я повернулась и посмотрела на свой рюкзак, который лежал на темном пледе в центре матраса. Одновременно с этим я подошла к нему и вылезла из платья, чувствуя себя так, будто материал навсегда прилип ко мне из-за крови. Бесцеремонно бросив его на пол, я потянулась к рюкзаку и достала футболку и шорты.

Оказавшись в ванной, я не удивилась, увидев на стойке зубную щетку и пасту, мыло, шампунь и даже средство для умывания лица. Все неиспользованное. Я могла бы представить, что это шикарный отель, если бы меня не держали здесь против моей воли. Но я не была глупой. Я знала, что этот человек – Леонид – плохой. Очень плохой. И по какой-то причине Арло хотел защитить меня. Я не была ничем особенным, мне нечего было предложить, но даренному коню в зубы не смотрят, учитывая мою ситуацию.

Я не могла заплатить парню за обеспечение моей безопасности. Я едва могла позволить себе сохранить жизнь и безопасность от тех, от кого я бежала. Я положила свою одежду на гранитную столешницу в ванной и уперлась руками в край, закрыв глаза и просто дыша. Я не хотела смотреть на свое отражение. Я не хотела видеть кровь на своей коже, напоминание о сегодняшнем вечере.

Поэтому, не обращая внимания на зеркало, я взяла шампунь и моющее средство для тела, пошла в душ и включила его на максимальную температуру.

Я терла себя в течение двадцати минут, пока моя кожа не стала грубой и красной, пока она не онемела, и не смыла все следы смерти. Надев футболку и шорты, я взобралась на кровать, натянула одеяло на голову и позволила темноте забрать меня.

***

Что-то громкое разбудило меня, я резко распахнула глаза, сердце бешено заколотилось. Прошлой ночью никаких снов не снилось. Я не видела страшных лиц, окружавших меня в темноте, не чувствовала, что кто-то преследует меня, когда я оглядывалась через плечо. Мне не снилось, как меня держат, и кровь заливает меня. Я не могла вспомнить, когда в последний раз спала так крепко, когда кошмары не тянули меня вниз и не пытались удержать там.

Я сбросила с себя одеяло и села, морщась от боли в шее из-за того, что всю ночь спала в одной позе. Утренний солнечный свет струился в окно. Несмотря на то, что я знала, что за стенами "стекла и стали" кипит дневная суета, я не слышала ни гудков машин, ни шума уличного движения. Я вдохнула и почувствовала слабый запах лаванды и лимона.

Услышав еще один звук, доносившийся из комнаты, я на мгновение уставилась на закрытую дверь спальни, прежде чем заставила себя встать с кровати и пойти в ванную. Сходив в туалет, я почистила зубы и умылась. Я посмотрела на себя в зеркало. Длинные темные волосы непокорными волнами рассыпались по плечам и спине, спутанными прядями касаясь щек. Волосы были еще более беспорядочными, потому что я спала с мокрыми, и попытка укротить их оказалась проигрышной. Я сдалась, взяла из рюкзака заколку и снова оказалась перед зеркалом, стягивая длинные волосы с плеч в хвост.

Мешки под глазами были ужасны и выделялись на фоне моего слишком бледного лица, как неоновая лампа. Но это не имело значения. Я не собиралась участвовать в конкурсе красоты. Я буквально пыталась остаться в живых. И плевать, что я выглядела как живой мертвец.

Выйдя из ванной и выключив свет, я направилась к двери спальни и взялась за ручку, нервы взяли верх. Я рывком распахнула дверь и вышла в коридор, но сразу не двинулась с места, а просто стояла, стараясь контролировать дыхание. Я ничего не слышала, только тишину в квартире, что немного нервировало. Но потом я потрясла головой, чтобы прояснить ее, чувствуя себя глупо. Тихий дом должен быть наименее нервным из того, что происходит сейчас в моей жизни.

Я остановилась в конце коридора и увидела часть кухни и гостиной. Сердце стучало в груди так громко, что я подумала, не слышно ли его за пределами моего тела.

Раздался легкий звук, будто что-то поставили на пол, и я, наклонившись в сторону, заглянула на кухню. Там, сидя за маленьким обеденным столом, сидел Арло. У меня перехватило дыхание при виде его без рубашки, тело покрывали татуировки, некоторые из которых были явно русскими.

Братва.

Все встало на свои места, когда я рассмотрела звезды на его плечах, собор в русском стиле, вытатуированный в ярких, великолепных деталях в центре его груди, и русскую матрешку, выведенную чернилами по всему правому боку. У него было множество других темных и цветных татуировок на широких плечах, бицепсах, предплечьях и очень рельефной груди.

Я ощутила такой сильный прилив бодрости, что на мгновение мне стало трудно дышать.

Мой взгляд упал на пистолет, лежащий рядом с его рукой на обеденном столе.

Не поднимая глаз от лежащей перед ним газеты, он сказал глубоким, низким голосом:

– Если ты любишь кофе, то в кофейнике есть немного. Если нет, то у меня есть только вода. – Он перевернул страницу в газете. – Выпечка только что доставлена и лежит в коробке на стойке.

Секунду я не двигалась, а он смотрел на меня снизу-вверх, его темный взгляд медленно скользил вверх и вниз по моему телу. Мои шорты находились на высоком уровне.

Мои шорты были высоко задраны на бедрах, а футболка была достаточно длинной, чтобы прикрыть их. Наверное, со стороны казалось, что под ней ничего нет.

Хотя я была полностью одета, ощущение того, что я полностью обнажена перед ним, не покидало меня. Я одернула подол футболки и, отведя взгляд, направилась на кухню. Я почувствовала запах кофе, и хотя я не была его любительницей, решила, что сейчас как никогда подходящее время, чтобы немного подкрепиться кофеином.

После того, как я налила себе чашку, не заботясь о сахаре или молоке, потому что не хотела рыться в его вещах, я открыла коробку и взяла первое попавшееся печенье. Я все еще чувствовала, что Арло смотрит на меня, но отказывалась встретиться с ним взглядом.

Хотя у меня было еще много вопросов, я не знала, будет ли он готов ответить на них. Но, опять же, я не узнаю, если не спрошу.

Проглотив кусок печенья и запив его кофе, я поставила чашку на гранитную стойку и посмотрела на него. Он снова читал газету, и с расстояния было видно, что она написана на другом языке – восточноевропейском, если судить по буквам.

Хотя у него не было заметного акцента, несколько раз я слышала разницу в том, как он произносил некоторые слова.

– Я и не подозревала, что в Десолейшене можно получить международные издания. – По правде говоря, я не знала, можно ли что-нибудь купить в этом богом забытом городе. Я пробыла здесь недостаточно долго, и не то чтобы успела ознакомиться с местностью.

Он откинулся на спинку стула, и я заставила себя не смотреть на то, как напряглись мышцы под его золотистой кожей, покрытой татуировками, при этом небольшом движении.

Арло был крупным мужчиной, с широкими плечами, широкой грудью и очерченным животом. С этой точки зрения я могла видеть серые тренировочные штаны, которые он носил: по обеим сторонам талии начинались и исчезали под тканью очень четко очерченные мускулы. Я подняла свою кружку и отпила. Как только я проглотила слишком много жидкости, я пожалела об этом.

Я сплюнула и вытерла рот тыльной стороной ладони, глаза слезились, язык горел, потому что кофе был чертовски горячим. Повернувшись спиной к Арло, я еще пару раз кашлянула, похлопав себя по груди, и повернулась только тогда, когда смогла снова дышать. Он все еще смотрел на меня, но уголок его рта слегка приподнялся, как будто его это забавляло. Во мне промелькнула искра гнева и раздражения, но я ничего не сказала.

– В Десолейшене можно получить все, что угодно, Лина. – Он поднес ко рту кружку с кофе и долго, медленно пил, наблюдая за мной. Не смотри на этот выпуклый бицепс. Не смотри на то, как он сжимается и расслабляется только от того, что он берет в руки чертову керамическую кружку.

– Итальянский, русский, испанский. Любой язык, который ты хочешь… все, что ты хочешь, ты можешь получить за определенную цену. – Он отставил кружку, но продолжал сжимать пальцами ручку. Другая его рука по-прежнему покоилась на спинке кресла рядом с ним. Его поза была непринужденной и расслабленной, и, Боже, он делал ее сексуальной.

Может быть, я страдала от мгновенного стокгольмского синдрома? Но я знала, что это не так. Я почувствовала это темное желание к нему, как только увидела его несколько месяцев назад. А теперь, когда я оказалась в его доме… вынужденная оставаться здесь для своего «собственного блага», я чувствовала, что медленно схожу с ума.

– Ты умеешь драться?

Его вопрос застал меня врасплох, и я, проглотив очередную порцию печенья, уставилась на него.

– Вроде бы? – мое лицо вспыхнуло от глупых слов, которые только что вырвались у меня изо рта. – Ну, я ходила на пару курсов по самообороне и всегда ношу с собой перцовый баллончик. Я могу защитить себя, если понадобится. – Мне стало интересно, видел ли он меня в переулке после того, как я облила этого засранца перцовым баллончиком, а затем ударила его коленом по яйцам и удрала.

Хотя, по правде говоря, в том случае мне очень повезло, что я смогла уйти. Ублюдок был сильнее, больше. Достаточно было связать мне руки и выбросить сумку, и я оказалась бы в его власти. Я не была сильной в физическом смысле, и те немногие приемы самообороны, которые я знала, не помогли бы мне, если бы кто-то действительно хотел причинить мне вред.

– Я научу тебя драться.

Я почувствовала, как мои брови поднялись до самой линии волос от его слов.

Научить меня драться?

На кончике языка вертелось желание сказать ему «нет», что драки и насилие – это последнее, чего я хочу. Но так ли это на самом деле? Мне нужно было научиться защищать себя не только от Вегаса, но и от всего остального.

– Это не обсуждается, Лина.

Не знаю, разозлило ли его то, что я бросила ему вызов, или позабавило. Большую часть времени было трудно понять выражение лица Арло, потому что он держался очень замкнуто.

– Ладно, – сказала я без всякого пыла. Я бы взяла побольше уроков самообороны в Вегасе, прежде чем сбежать, но средства и время не позволяли. И пока я смотрела на него, я без сомнения знала, что Арло может убить кого-нибудь голыми руками, если понадобится.

– Но не мог бы ты объяснить мне, зачем ты это делаешь? Я, конечно, понимаю, что это в целях безопасности, но почему тебя это волнует? Я ведь никто.

Он просто смотрел на меня, молча, но в его взгляде чувствовалось напряжение. Я осознавала, что все равно не получу от него ответов.

Ладно, если он хочет меня задеть, то я просто покажу ему, насколько я упряма.

– Мне нужно поработать в следующую смену. – Судя по тому, как он напрягся, он собирался возразить, но я покачала головой. – Послушай, – сказала я, прежде чем он успел начать свою речь, которую собирался изложить мне. – Я не знаю, в какую кашу я вляпалась, потому что ты мне не говоришь, но я знаю, что если бы ты хотел причинить мне боль, я бы не была сейчас в твоей квартире, не ела бы клубничное пирожное и не пила горький кофе. – Его губы слегка скривились, как будто его это забавляло. – Но мне нужно идти на работу. Я не могу просто отказаться. Понятно, что ты не испытываешь недостатка в деньгах, – сказала я и обвела взглядом его роскошный пентхаус, – но у меня нет такой роскоши или привилегии. Я… – Я остановился прежде, чем успела сказать, что Бегу и мне нужны все возможные средства.

Его глаза слегка сузились, когда я не стала продолжать. Было совершенно ясно, что этот человек получает то, что хочет, не обращая внимания ни на кого, но я и так уже оказалась в достаточно глубокой яме со своими собственными проблемами, а тут еще все эти другие проблемы свалились мне на голову. Я просто хотела понять, как все пойдет дальше и может ли вообще все наладиться.

Но я не была готова сдаться. Если он хотел «обезопасить» меня и заставить остаться, то он должен был узнать обо мне одну вещь, а именно: я не сдаюсь так просто, когда к чему-то стремлюсь.

Пару секунд мы молча смотрели друг на друга, но, когда он промолчал, я выдохнула и продолжила.

– Мне нужно работать, – сказала я, на этот раз мягче, ненавидя себя за то, что услышала поражение в своем голосе. – Я знаю, ты сказал, что это небезопасно, и я не дура, но ты не понимаешь, мне нужно зарабатывать деньги.

– Если у тебя проблемы, все, что тебе нужно сделать, это сказать мне, и я смогу помочь. – Его голос был низким и глубоким, но я не упустила его грани, не упустила опасность, скрывающуюся за ним.

– Может быть, мне не нужна ничья помощь. – Слова прозвучали так тихо, что я даже не поняла, услышал ли он, однако, когда он заговорил, я поняла, что услышал.

– Возможно, иногда нам приходится просить о помощи, даже если мы ее не хотим.

Я покачала головой, прежде чем он закончил, но не смогла найти слов, чтобы что-то сказать. Я оглядела его невероятную квартиру, наслаждаясь естественным светом, наполняющим пространство, заметила всю дорогую, изящную технику и не упустила из виду, что все в ней кричит о богатстве.

– Ты не можешь знать, каково это – бороться. – Я предполагала, а зря. Я ничего не знала об Арло, откуда он родом и как вырос. Когда я снова посмотрела на него, то увидела, что в его глазах снова появилась твердость.

– Мне доставили для тебя одежду.

Он так быстро сменил тему разговора, что у меня голова пошла кругом. Он пристально посмотрел на мою рубашку и шорты. Я не стала спрашивать, откуда он знает мой размер, чтобы заказать мне что-нибудь.

– В этом нельзя заниматься спортом. – Он снова поднял взгляд на мое лицо. – Мы отправимся через час, чтобы научить тебя защищаться, мой свет.

Я не знала, что он только что сказал по-русски, но могла предположить, что это было что-то вроде «неблагодарная сука».

Я выдохнула, доела свой завтрак и кофе, сполоснула чашку и поставила ее в раковину. Мне хотелось снова и снова спрашивать его, зачем он все это делает, позволяет мне жить в этой шикарной квартире, кормит меня, одевает… защищает. Я просто хотела взять его лицо в руки и… поцеловать его.

Но вместо этого я подняла сумку, на которую он указал жестом, и пошла прочь, мысленно подсчитывая, сколько я должна Арло после того, как все будет сказано и сделано.

Возвращаясь в гостевую комнату, чтобы переодеться, я все время чувствовала, что он наблюдает за мной.

14

Галина

Мне казалось, что это действительно плохая идея, пока я стояла напротив Арло на сомнительно заляпанном – возможно, когда-то белом – боксерском ринге.

Мы выехали из его квартиры почти два часа назад. Я рассматривала богатую часть города, вспоминая сверкающие небоскребы, которые, казалось, касались небес, где люди ходили вверх и вниз по улицам, не боясь попасть в темный переулок.

Я наблюдала из окна его машины, как изобилие медленно превращается в уродство, которым так славился Десолейшен.

Не нужно было спрашивать, был ли этот спортзал русских. Это стало ясно, когда мы вошли внутрь и я увидела массивный российский флаг, висевший за боксерским рингом, а также то, что все, что я слышала, – это мужские крики и разговоры на другом языке.

Сначала я испытала странное чувство благоговения, когда шла за Арло внутрь, а спортивная сумка свободно болталась на его крепких широких плечах. Хотя по шуму казалось, что внутри собралась сотня мужчин, на самом деле их было всего несколько, но все они были такими большими и громкими, что у меня зазвенело в ушах. Но как только они заметили Арло, разговоры прекратились, и все взгляды устремились на нас.

Он сказал что-то тихо, но достаточно громко, чтобы это прозвучало в маленьком помещении. А потом я в замешательстве и немного завороженно наблюдала, как мужчины уходят. Они покинули зал.

Я осмотрелась. Заведение выглядело обветшалым, ему было несколько десятилетий. Сам боксерский ринг был потрепан, темная лента скрепляла некоторые канаты, окружавшие нас, а белое покрытие под ногами окрасилось в коричневые, ржавые оттенки.

Я снова посмотрела на Арло: белая футболка, в которую он был одет, скрывала почти все татуировки на груди, но под тонким светлым материалом можно было различить темные чернила и фигуры.

– Это место принадлежит русской мафии? – Я понятия не имела, почему эти слова сорвались с моих губ. Я почувствовала, как мои глаза вспыхнули от удивления и легкого страха.

Я не хотела нарваться на его плохую сторону, хотя и не знала, есть ли у Арло хорошая сторона.

Также я не знала, разозлит ли его откровенный разговор о Братве. Не то чтобы я что-то знала о первом, но если бы могла предположить, то предположила бы, что это место – территория мафии.

– Им владеет Иван, – он ухмыльнулся.

Я облизнула губы и начала водить руками вверх-вниз по бедрам.

– Иван, да?

Он кивнул. Медленно.

Я больше ничего не сказала, просто продолжала водить потными ладонями вверх и вниз по бедрам. Одежда для тренировок, которую достал для меня Арло, состояла всего лишь из пары черных леггинсов, носков, теннисных туфель и облегающей футболки с коротким рукавом. Я была полностью прикрыта, даже скромна, но когда Арло смотрел на меня, я всегда чувствовала себя такой голой.

– Что ты сказал всем, чтобы заставить их покинуть зал? – Я решила, что это достаточно безопасный переход к другому разговору, но когда он медленно покачал головой, возникло ощущение, что это еще одна ситуация, не подлежащая обсуждению.

– Я сказал им, – наконец произнес он, – что ты не сторонний наблюдатель, поэтому вежливо сообщил, что зал закрыт на частный урок.

При этих словах во мне шевельнулась темная жилка, потому что я знала, что это такое. Ложь.

Я наблюдала за тем, как его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, как его глаза перемещаются по моей фигуре, задерживаясь на длинных линиях моих ног, возвращаясь вверх и пробегая по самой интимной части меня, которая была полностью прикрыта, так что он ничего не мог увидеть, но я почувствовала сильный жар в этот момент.

Затем он перевел взгляд на мой плоский живот, на маленькие бугорки грудей и, наконец, заглянул мне в лицо. Мои соски затвердели под спортивным бюстгальтером и тонкой лайкрой футболки. Я попыталась сдержать дыхание, но поняла, что у меня ничего не выходит. Как мог взгляд заставить меня чувствовать себя так?

– У меня такое чувство, что ты сказал им не это, – сказала я с ноткой поддразнивания в голосе.

– Жаль, что ты не говоришь по-русски, – сказал он, глубоким низким голосом. – Тогда бы знала, правду ли я говорю.

Он был ужасно упрям, и это заводило меня как ничто другое.

– Интересно, как бы ты отреагировала, если бы узнала, что я сказал им, что перережу их глотки, если они хотя бы посмотрят на тебя, – он говорил глубоко и тихо, его слова текли сквозь меня и вокруг меня.

Я понятия не имела, что он сказал, но почему-то это вызвало дрожь во всем моем теле. Едва заметный изгиб его губ доказал, что он знает, какой эффект производит на меня.

– Что ты сказал?

Он сделал шаг ближе, потом еще один, пока не оказался рядом со мной.

– Тебе следует выучить русский язык, мой свет.

Он уже второй раз называл меня так, но я была слишком взволнована, чтобы спросить, что это значит.

– Может, ты мог бы меня научить? – Я понятия не имею, почему и как эти слова вырвались из моего рта, но я не взяла их обратно. Было самонадеянно думать, что этот человек поможет мне больше, чем он уже помог. Но когда он остановился передо мной, и я откинула голову назад, чтобы заглянуть в его слишком темные глаза, я стала размышлять о том, как много он мне дает.

Арло такой высокий. При росте пять футов семь футов (прим. 170 см.) я не была коротышкой, но, стоя перед ним, моя голова доставала только до его грудных мышц. Он был таким высоким, таким большим, что легко превышал мой вес в два раза. С ним я чувствовала себя в большей безопасности, чем когда-либо прежде.

Я удержалась от того, чтобы не задрожать при этой мысли и не спросить, везде ли он такой большой.

Он протянул руку, и мое тело напряглось, но его палец лишь едва коснулся моей шеи.

– Горло, – сказал он, обхватив пальцами мое горло.

Я моргнула, и через секунду он развернул меня так, что я оказалась спиной к его твердой груди. Его рука на моей шее была твердой, но он следил за тем, чтобы не перекрыть доступ воздуха.

– Плечо, – пробормотал он, положив вторую руку мне на плечо. Он скользнул пальцами вниз по моей руке и обхватил запястье. – Запястье. – Арло переместил свои пальцы вниз и обхватил мою руку. – Рука.

Боже, я сгорала от нетерпения, чувствуя, как все его тело прижимается к моему, как его горячие прикосновения пробегают по тем эрогенным зонам, которые не должны быть эрогенными, но очень явно таковыми являются, а я становлюсь все более влажной и нуждающейся. Я почувствовала, как стон подкатывает к горлу, но в следующую секунду он крепче прижал меня к себе и рывком завел мою руку за спину. Пальцы одной руки обхватили мое горло, а другая рука прижимала мое запястье к пояснице, и я почувствовала себя в ловушке.

А потом он исчез, и мое тело наклонилось вперед, прежде чем я смогла выпрямиться.

– Хорошо, что я собираюсь научить тебя защищаться, потому что в тот момент я мог сделать все, что захочу, Лина.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, мое лицо было разгоряченным, и я надеялась, что он принял это за смущение, а не за возбуждение. Потому что это было именно так. Мое дыхание было таким поверхностным и учащенным, а он оставался совершенно спокойным. Любая мысль о том, что я могу нравиться этому мужчине и поэтому он помогает, улетучилась, как только я вспомнила, как он прижался своим телом к моему. Я не почувствовала никаких явных признаков того, что он возбудился. Не так, как я.

И от этой мысли к моему лицу прилило еще больше жара от смущения.

– Давай, Лина. Покажи мне, чему научилась.

Какая-то часть меня – та, которую я должна была бы сжечь дотла, если бы была умной, – хотела, чтобы он называл меня настоящим именем. Просто скажи «Галина». Называй меня Галиной, когда будешь прикасаться ко мне.

Мое сердце колотилось со скоростью мили в минуту, пока я смотрела на него. Арло был огромен, но разве не в этом смысл самообороны – победить того, кто больше тебя, кто представляет угрозу? Но в данном случае пара моих жалких уроков не помогли бы. Мне повезло с пьяным в переулке. Он был нетрезв. Я застала его врасплох, а потом бежала как черт от ладана. От Арло было не убежать. Мы были заперты в этих боксерских канатах, но я знала, что даже если выберусь, он все равно меня поймает. Он найдет меня, поймает… сделает все, что захочет.

– Я не хочу причинять тебе боль. – Мои слова прозвучали негромко и почти смешно даже для моих собственных ушей. А потом он медленно улыбнулся, впервые за все время, проведенное в моем присутствии. Я задалась вопросом, была ли она первой, которую он когда-либо использовал.

Это было ужасно… и так привлекательно.

Он загнул палец в мою сторону в универсальном знаке «иди сюда». Мои ноги были как желе, руки тряслись. По виску медленно стекала капля пота. Я вернулась к пройденным урокам и заставила себя смотреть на Арло так, словно он был угрозой, которую представлял для меня сейчас… угрозой, которой он был для всех остальных.

Я бросилась на него, целясь в ноги, чтобы свалить, но успела сделать всего несколько шагов, прежде чем он обхватил меня за талию мощной мускулистой рукой и приподнял над землей. Я задыхалась от резкого порыва воздуха и смещения земли под ногами, а потом он снова прижал меня спиной к своей груди, прижав мои руки к бокам.

– Покажи мне еще раз, – мрачно сказал он мне в ухо и отпустил.

Я попятилась назад и попыталась отдышаться. Я снова повернулась, не понимая, что, черт возьми, делаю, но пытаясь найти слабое место. Я снова набросилась на него, но на этот раз увернулась, увидев, как едва заметно напряглась его рука. Я поняла, что он вот-вот снова схватит меня. Мне удалось оттолкнуться ногой и ударить его в икру, но его нога была как цемент, твердая и неподатливая.

Он оторвал меня от земли и крутанул вокруг себя так быстро, что у меня закружилась голова. А потом моя грудь оказалась прижата к канату боксерского ринга, массивное тело Арло прижалось к моему, каждый его дюйм обжигал меня в тех местах, где он касался.

– Ты должна забрать свои деньги, если тебя так учили. – Я услышала дразнящие, раздраженные нотки в его голосе, и мое собственное раздражение возросло.

– Ты больше меня и сильнее. – Я повернула голову в сторону, чтобы посмотреть на него, но это был глупый шаг, так как наши рты оказались в опасной близости друг от друга. – У меня нет перцового баллончика, и я не испытываю дополнительного преимущества – страха за свою жизнь и адреналина.

У меня перехватило дыхание, легкие сжались, когда на его лице появилось мрачное, странное выражение.

– Ты должна бояться прямо сейчас, мой свет. – Его слова были тихими… смертоносными. – Ты должна бояться меня больше всего остального в темноте. – Он наклонился еще на дюйм. – Если бы ты знала, кто я на самом деле, то не была бы так близко ко мне.

Я посмотрела вниз, где его рука обхватила канат по обе стороны от меня: татуировки на его пальцах пробирались вверх по тыльной стороне руки, исчезая и поднимаясь по запястью и предплечью. Я никогда не считала татуировки привлекательными, но в случае с Арло они делали его просто невероятно красивым.

– Ты такая маленькая, мой свет, – он издал низкий хриплый звук и оттолкнулся от меня. Я закрыла глаза и выдохнула, как раз когда он сказал: – Ещё раз.

И так в течение следующих нескольких часов я билась и боролась с Арло, пока не вспотела и не устала так сильно, как не уставала раньше, но никогда в жизни не чувствовала себя такой свободной.