Текст книги "Кинтарский Марафон"

Автор книги: Джек Лоуренс Чалкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 65 страниц)

– Мицлаплан никогда не сдастся им! – воскликнула Криша. – Наше общество едино, наша Инквизиция, Святые Ангелы и боги – это стена, непреодолимая для врагов!

– Глупости! – хмыкнул Джимми. – Я немного изучал вашу религию – всегда полезно знать своих конкурентов, – видел изображения ваших Святых Ангелов и читал научную литературу о них. Они почти целиком состоят из мозга – их тела почти атрофировались. Они могут немного левитировать, но на большие расстояния их приходится переносить вручную. Даже кормит их специальный монашеский орден, созданный специально для ухода за ними.

Он заметил ее нарастающий гнев и поспешил успокоить ее, пока она не привлекла внимание Кинтара.

– Не надо так волноваться! Я совершенно не собираюсь богохульствовать! Но в моей космологии бесы – просто восставшие против Неба ангелы, которых после их падения немного побили и выкинули вон. Иногда им тоже удается, сбившись в банду, поколотить ангелов, пока к тем не придет подкрепление.

Ее гнев стих, уступив место любопытству, но она по-прежнему не одобряла его тон – он говорил так, как будто Святые Ангелы могли быть обычными существами, вроде Кинтара.

– К чему ты клонишь?

– На большинстве ваших планет есть только один Ангел Мицлаплан. Его никто никогда не видит и не общается с ним, кроме жрецов, и через них же передаются распоряжения Ангела пастве. Отряд Кинтара может ликвидировать Мицлаплана и взять под свой контроль его подчиненных так, что никто и не узнает! Им даже не придется воевать, они просто будут держать войска в неведении. Таким образом они могут заместить всех Ангелов, и ни одна собака не будет об этом знать. Я не разведчик и не военный, но меня учили логике, и я вижу, что это – очевидное слабое место вашего общества. Наше еще более уязвимо, потому что никто не знает, кто или что такое Хранитель, – большинство биржанцев даже сомневается, существуют ли они вообще. Взломай сервера, и ты – главнокомандующий! Даже цимоли не станут проблемой. Если даже сравнительно мелкий демон может считать всю память цимоля, просто прикоснувшись к нему в момент эмоционального напряжения, то разве трудно будет сильному понятливому демону перепрограммировать их? Система никуда не годится. Обе системы никуда не годятся, с точки зрения противостояния Кинтара. Смотри сама, что получается. Не успеет никто ничего заподозрить, как силы Мицлаплана и Биржи ударят по Миколю с двух сторон.

– Ты думаешь, такое возможно? – в ужасе от нарисованной им картины, спросила Модра.

– Разве что Кинтара глупее бывшего приходского священника. Но мне почему-то кажется, что они гораздо более сообразительны, чем я.

– Почему ты думаешь, что они не объединятся с Миколем и не разобьют нас поодиночке? – спросила Криша.

– Во-первых, повелители Миколя представляют собой колонии гипер-интеллектуальных бактерий. Это паразиты. Пока хоть один их носитель ходит на свободе со впрыскивателем, их не уничтожишь. В отличие от Мицлапланов и Хранителей, они активны. Они живут в телах своих носителей и постоянно перемещаются, так что их не так-то просто выследить. Их общество не имеет централизованной структуры, поэтому, если даже Кинтара в конце концов и удастся подчинить себе Лордов, их придется бить поодиночке, а бороться с мелкими отрядами, не имеющими общего центра, очень сложно. И, во-вторых, если бы тебя предал союзник, стала бы ты еще раз иметь с ним дело? И осмелится ли он иметь дело с тобой?

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, – задумчиво ответила Модра. – Но ведь сейчас по останкам лагеря и корабля наверняка лазят сотни ученых и военных – посланных Хранителями, перед которыми они отчитываются. По крайней мере Хранители-то уже точно знают, что Кинтара освободились! И конечно, он уже приняли все возможные меры предосторожности!

– Да, ты права, – согласился Джимми. – Если Хранители еще существуют, и если они сохранили свои записи о Кинтара, и если они до сих пор способны действовать – ведь с тех пор прошло много времени. Я уверен, что демоны тоже принимают это в расчет. Мы не можем знать наверное, пока не вернемся к ним с докладом. Но ни Мицлаплан, ни Миколь ничего не узнают, пока кто-нибудь из их граждан не вернется и не сообщит им эти данные. – Он взглянул на Кришу. – Вот почему тебе необходимо пройти с нами до конца и выбраться отсюда. Вытащить тебя – одна из жизненно важных для нас задач, потому что ты – наша единственная надежда предупредить ваших Святых Ангелов.

– Ты хочешь сказать, мы с капитаном.

Он покачал головой.

– На этот раз капитан не имеет права голоса. Мицлапланы не смогут прочитать его память, чтобы удостовериться в правдивости информации, как могли бы с тобой. Он может поддержать тебя, но одна лишь ты способна добиться аудиенции у одного из ваших Высочайших, и лишь твоя лояльность вне подозрений. Я понимаю это, так же, как и Чин. Именно поэтому мы и рассказываем тебе все, что знаем, все наши догадки, все предположения. Ты – наша посланница.

Криша была поражена до глубины души.

– Мы понимаем, – продолжила Модра как можно мягче, – ты не хочешь уходить без него. Мы дадим ему столько времени, сколько сможем, но если Кинтара вернулись, то мы уже рискуем. Мы не можем ждать слишком долго, и ты не можешь остаться здесь одна. Надеюсь, ты теперь понимаешь, почему.

В этот момент Джозеф вынырнул из-за угла и сразу же прижался к стене, как будто за ним кто-то гнался. Адреналин пробежал у них по жилам: только сейчас они поняли, что переулок довольно узок, и что из него есть только один выход. Через двадцать секунд вслед за ним появилась Тобруш и тоже перетекла в тень.

– Проблемы? – нервно спросил Джимми.

– Не то слово, – ответил миколианец, пытаясь восстановить дыхание. – Мы чуть было не столкнулись с парой демонов!

– Они заметили вас?

– Думаю, они поняли, что мы где-то рядом. Один из них обернулся и хотел было отправиться по наши души, но другой что-то прорычал и остановил его. Их речь похожа на рык чудовищ.

– Значит, у них сейчас есть дела поважнее, – заметил Джимми. – Скоро они проверят все системы, и тогда у них появится свободное время.

– Но князь сказал, что нас не тронут, пока он не вернется, – напомнила Криша.

Джимми Маккрей вздохнул.

– Во-первых, они лгут, просто чтобы развлечься, так что не стоит принимать его слова за гарантию безопасности. Во-вторых, он может появиться в любой момент. В-третьих, этим тварям несвойственно исполнять приказы, когда начальство далеко. И наконец, есть куча вещей, которые они могут с нами сделать, чтобы и поразвлечься самим, и не разозлить старика. Нам и так непросто будет добраться до станции так, чтобы не столкнуться с ними.

– Так вы нашли ее? – воспряв духом, спросил Джозеф.

Маккрей кивнул.

– Вероятнее всего, использовать ее – чистой воды самоубийство, но это лучше, чем сидеть здесь и ничего не предпринимать.

Джозеф огляделся.

– От капитана по-прежнему нет вестей?

– Нет, – грустно покачала головой Криша. – И мне только что объяснили, почему я не могу его дожидаться.

– Жаль, – вздохнул Джозеф. – Он умный старикан; в Миколе он давно бы уже выбился в люди. Что ж, придется идти без него. – Он указал на Гристу, которая была необычно молчалива все это время, словно только теперь ей стали ясны последствия ее поступка. – Я бы предпочел не тащить с собой и эту обузу. Не знаю, кто она или что она такое, но она с ними, а не с нами, как и Калия.

– Она идет с нами, – отрезал Джимми. – Если она на стороне демонов, то пусть лучше будет рядом, у нас на глазах. Если же нет, то я не собираюсь делать им подарков, давая возможность вытащить из нее все наши разговоры и все, что мы делали.

– Я и не говорил, что ее надо отпустить, – угрожающе сказал Джозеф.

– Что до того, чтобы убить ее, то возможно, нам бы это и удалось – хоть я и не уверен насчет того, что надо сделать, чтобы убить синта. Но ее эмпатическое излучение, тем более предсмертное, притянет к нам демонов, как магнит, – заметил Джимми. – Лучше уж я возьму ее на поруки, и пусть она будет моей обузой.

– Вот спасибо, Джимми, – кисло отозвалась Гриста.

Тобруш, которая могла общаться лишь с помощью телепатии, осторожно выбирала слова, не позволяя своему блоку раскрыться больше, чем на мгновение.

– Позвольте мне прикоснуться к вам, – сказала джулки. – Я нанесу знаки, – Из ее спины высунулись три тончайших усика; глаза вытянулись на стебельках и повернулись так, чтобы видеть ее собственное лицо – или то, что могло считаться лицом у джулки. Усики изогнулись, и из них начала сочиться вязкая черная субстанция, которой джулки нарисовала у себя на лбу три идеально ровные вертикальные черты.

– Эта штука не ядовитая? – забеспокоилась Модра.

– Здесь все равно больше нечем рисовать. Остается только надеяться, что она когда-нибудь сойдет с кожи, – пожал плечами Джимми.

Тобруш нарисовала охранные знаки на лбу Джозефа, Джимми, Модры и даже Гристы. Усики на ощупь напоминали влажные шнурки. Только Криша сначала отшатнулась, чуть не испачкав себе весь лоб, но потом взяла себя в руки, и дело было сделано.

Джимми, довольный завершением, взглянул на Кришу.

– Еще разок посмотри, не идет ли капитан. Хорошенько посмотри. А потом придется идти, ничего не поделаешь.

Она кивнула, подошла к выходу из переулка и, не услышав и не почувствовав на площади ничего, на добрых полминуты высунулась наружу, выставив себя на всеобщее обозрение. Наконец Джозеф подбежал к ней, схватил за руку и грубым рывком втащил обратно.

– Хватит! – прорычал он. – Довольно. Подставляйся сама, если хочешь, а нас не свети!

Разгневанная, она попыталась вырваться, хотя при его размерах и характере это было бы непросто, но Модра оказалась рядом, прежде чем они начали драку.

– Прекратите! – воскликнул Джимми Маккрей. – Мы и так, считай, мертвы, и помочь нам может только чудо! И если мы снова начнем ссориться, никаких чудес точно не будет! Лучшее оружие этих тварей, даже более действенное, чем их мощь, – это наша собственная разобщенность!

Оба немного отошли, кризис миновал, но не надо было быть эмпатом, чтобы понять, что их взаимная обида никуда не делась. И все же замечание Джимми было справедливым, и они оба это прекрасно понимали.

Спуск к станции оказался непростым; несколько раз им приходилось то останавливаться, то обходить кругом, когда они замечали поблизости Кинтара. Отовсюду доносились звуки и голоса демонов за работой; на некоторых улицах открылись проемы, которых они раньше не видели, большие машины всевозможных форм и размеров и непонятного назначения заполнили улицы и переулки. Впрочем, это скорее успокаивало их, лишь подтверждая предположение Ган Ро Чина о том, что Кинтара, в сущности, были существами из плоти и крови, так же, как и они, и что истоки их мощи коренились в эволюции и технологиях, а не в какой-то сверхъестественной силе.

И все же они были несколько обескуражены, когда, спустившись до конца, обнаружили, что древняя столица бывшей империи демонов парит в ничто – станция, казалось, вырастала прямо из плиты, на которой стоял Город.

Хотя станция, очевидно, не предназначалась для регулярных перемещений, она поражала своими размерами. По обоим концам гигантской овальной площади располагались бесчисленные ниши с кристаллами. Пока что здесь не было ни души, но по открученным панелям на полу и разбросанным инструментам было ясно, что бригада техников либо уже работает здесь, либо собирается вскоре приступить. Надо было поторапливаться.

– Но какой из выходов ведет отсюда? – спросила Модра. – Они же могут забросить нас куда угодно!

– Да, никаких указателей нет, – согласился Джимми. – Что ж, думаю, надо выбрать первый попавшийся кристалл и посмотреть, что выйдет. Или же каждый пойдет сам по себе – может быть, хоть кто-то сумеет добраться до своих.

– Если б знать, как управляется эта система, – вздохнул Джозеф при виде многочисленных входов.

– Капитан бы разобрался, но его нет с нами, – вставила Криша. – У него талант на такие вещи, даже если это обычная дедукция.

Джимми подумал, ощущая, как Кинтара дышат им в спину, и зная, что враги могут появиться в любой момент, из любого кристалла.

– На вид они все одинаковые, – наконец сказал он. – Давайте выберем какой-нибудь один и пойдем через него.

– Капитан считал, что нас остановили частично из-за снаряжения, а частично из-за отсутствия знака, – напомнила Криша. – Мне кажется, он подозревал, что они и впрямь все одинаковые. Что кристаллы – это нечто вроде переключателей измерений. Манья еще называла их тессерактами.

Тобруш рискнула передать свои мысли всем вокруг:

– Если это на самом деле тессеракты, то они могут касаться многих – а возможно, и всех существующих – точек, сами не находясь при этом в пространстве между ними. В этом случае, каждый кристалл одновременно связан с каждым другим кристаллом в сети. Это настолько заумная область математики, что здесь может быть и не такое.

Джимми нахмурился.

– Интересно… Идея не хуже прочих. Предлагаю выбрать один из кристаллов и в уме представить себе место назначения, общее для всех.

– То есть нам просто надо пожелать оказаться дома? – скептически переспросила Модра.

– Нет. Там должна быть станция, а станций мы знаем всего несколько. Пещера кристаллов, водный мир и огненный мир отпадают. Пустой мир был бы неплох, но возможно, тех двоих демонов до сих пор еще не освободили. Остается станция, с которой мы входили. По крайней мере, мы можем быть уверены, что демонов там нет.

– Интересно, как можно быть уверенными в том, что мы не встретим демонов, куда бы мы ни пошли, – пробормотала Модра. Джимми пожал плечами.

– Какого черта? Если мы ошибаемся насчет знака, нас все равно наверняка прикончат на той стороне. Я…

И тут из кристального портала в пяти метрах от них появился демон. Они замерли. Демон был чересчур близко, чтобы можно было надеяться убежать и спрятаться, а он, задумавшись, тоже немного помедлил, затем обернулся и заметил их.

Жутко было видеть ухмылку демона, тем более что она казалась весьма довольной.

– О, да вы отмечены знаком, как я погляжу! Вы пометили и себя так же, как метите свой скот!

Не было смысла пытаться обмануть его; как и все демоны, он обладал многочисленными способностями и владел ими на уровне, недостижимом для обычных рас.

И все же Джозеф попробовал, просто на всякий случай.

– Мы под защитой ваших князей, – сказал он.

– Можно и так сказать, – согласилась тварь. – Но отвечаю перед ними я, и я теперь – ваш хозяин. Преклонитесь передо мной сейчас же, добровольно и без принуждения, и я открою портал, дабы отправить вас далеко отсюда, где вы будете служить мне вечно как рабы.

– Ни за что! – прокричала Криша.

– Или же я отправлю вас в другое место, где царит боль, не сравнимая ни с чем из испытанного вами, а смерть не приходит никогда. – Он поднял левую лапу и медленно опустил. Как только он это сделал, терране ощутили, как будто невидимый гигант положил свои руки им на плечи, прижимая к земле, и повалились на колени.

Но Джимми Маккрей не хотел сдаваться:

– Силой Господа моего, Иисуса Христа, я отрицаю твою власть над собой! Именем Христовым заклинаю тебя! Силой Христа…

Криша, осознав, что делает Маккрей, тут же присоединилась:

– Сила Владыки Ясура, властного над злом превыше всех богов, да будет над тобой! Изыди во имя Ясура, и Мадиг, Его Святой Помощницы, защитницы Святых…

Они застали демона врасплох. Давление на их плечи на мгновение ослабело, и он замотал головой, как будто пытаясь стряхнуть с нее что-то. Но победа не продлилась долго. Внезапно оба заклинателя ощутили невероятное давление, на этот раз не физическое, а на сознание. Оно казалось материальным – черной, непроницаемой, давящей тьмой, накрывшей огонь их веры.

– Довольно! – заорал демон. – Если бы хоть один из вас поменьше болтал или же в глубине души действительно верил в ваших жалких доморощенных божков, то, возможно, вам бы и удалось собрать достаточно энергии, чтобы слегка расстроить меня. Но оба вы в душе сомневаетесь, и этого достаточно! Вы молитесь богам, в существовании которых сомневаетесь, а это значит, что вы молитесь пустому месту!

Чернота затопила их сознание, вселяя в них ужас холодным злом, которым от нее веяло, и одновременно разыскивая, выявляя и усиливая их сомнения, углубляя их духовный колодец, который был таким пустым, пустым, пустым!..

Станция, их спутники – все перестало существовать. Каждый из них оказался в водовороте тьмы, зла, разрушения, были раскрыты темнейшие уголки их душ, перед ними мелькали картины всего того, что страшило и ужасало их больше всего на свете.

Они тонули, тонули в море собственных кошмаров и, подобно морякам в шторм, каждый видел спасательный трос – спасительную нить, – единственную возможность выплыть из затягивающего ужаса, таящегося в их сознании, скрытого от дневного света…

– Держитесь за нить, – воззвал демон. – Придите ко мне, отдайтесь мне; предайте мне ваши тело, разум и душу, назовите меня своим Господином, и я спасу вас! Ваши боги не спасут вас. Ваши друзья не спасут вас. Ваш разум не спасет вас. Теперь лишь я могу спасти вас!

Ужас, чувство безысходности бушевали в них все с большей яростью, охватывая их целиком, оставляя им лишь тонкую спасительную нить. И было невозможно сосредоточиться, невозможно противостоять им, они могли лишь дотянуться до этой пылающей нити…

И вдруг все кончилось – полностью, словно между сознанием демона и их сознаниями встала стена. И Джимми, и Криша выглядели дико – глаза выпучены, рты раскрыты, как у помешанных, – но они выбрались оттуда, и совсем не по той нити…

Они услышали, как демон, вне себя от удивления, пробормотал: «Какого?..», но силы в его голосе было куда меньше, чем несколько мгновений тому назад.

– Быстрее! – закричала Тобруш. – Не знаю, насколько это задержит его, но других привлечет наверняка! Джозеф! Модра! Тащите этих двоих хоть волоком, пока у них в мозгах не просветлеет! Сюда, в этот вход – он ничем не хуже любого другого!

На мгновение компаньоны растерялись, как и демон. Ментально атакуя Джимми и Кришу, демон почти не принимал в расчет других – у него вполне хватило бы сил не дать им сбежать, пока он расправляется с молящимися. Теперь же они вдруг поняли, что Тобруш, вместо того, чтобы изо всех сил пытаться убежать от демона, напротив, подползла к нему – на достаточное расстояние, чтобы дотянуться своими усиками. Демон, занятый своей атакой, даже не заметил, как оказался окружен аккуратно нарисованной черной пентаграммой.

Демон наконец сообразил, что происходит, и попытался успокоиться.

– Неужели ты думаешь, что эти ничтожные каракули смогут долго меня сдерживать? Набросок, ерунда! Для того, чтобы удержать подобных мне, требуется куда как больше! И ты, джулки, убедишься в этом первой!

Демон, сосредоточившись, уставился на Тобруш. Даже ослабленный пентаграммой, он все еще был чудовищно силен, и вся его сконцентрированная сила была направлена теперь на джулки.

Но Тобруш, еще недавно казавшаяся слабой по сравнению с остальными, теперь, похоже, даже не заметила ментальной атаки на свое сознание.

– Полагаю, ты прав, – ответила джулки. – Думаю, сейчас самое время проверить одну мою теорию.

Несколько усиков молниеносно протянулись из спины джулки, внутрь пентаграммы с беснующимся внутри демоном, и ткнулись ему прямо в пасть.

Демон, клацнув зубами, откусил и проглотил их. Издав жуткий рев удовлетворения, смеясь над ошибкой, которую сделала Тобруш, демон шагнул через границу пентаграммы.

– Ваши мучения продлятся десять тысяч лет! – объявил он. Но тут он встал как вкопанный – и принялся судорожно извиваться, как будто все мускулы его тела охватили спазмы.

Потрясенные, они смотрели, как демон, сотрясаемый судорогой, раздирает когтями собственное тело, нанося себе ужасные раны.

Потом его шкура, настолько прочная, что могла, казалось, защитить от чего угодно, словно бы ожила; было впечатление, что огромные волны живой плоти под ней пробивали себе дорогу наружу. Его морда исказилась в агонии, от былой надменности и холодности не осталось и следа.

– Внутрь! Живо! – приказала Тобруш тоном командира, больше похожим на голос Кинтара, чем на ее обычный. – Полагаю, эта тварь сейчас взорвется, и поверьте мне, вам не понравится, если вас коснется хоть одна капля! Вперед!

Они шагнули в ближайшую нишу с кристаллом, и Тобруш поспешила за ними.

* * *

Джимми Маккрей начал понемногу приходить в себя, но он не был уверен, что то, чему он только что был свидетелем, не галлюцинация. Зато Джозеф был потрясен до глубины души.

– Ты убила демона! – восклицал он снова и снова. – Неужели ты убила демона?

– Думаю, что нет, увы, хотя я и разрушила его телесную оболочку, – ответила джулки. – Когда я вошла в него, я увидела – нет, ощутила, – что в его глубине скрывалось нечто большее, нечто не являющееся живым с нашей точки зрения, а скорее подобное тем тварям из иного мира. К счастью, без тела они могут появиться здесь лишь под защитой геометрических фигур, так что нашего друга затянуло сейчас в ту самую дрянь, что его породила.

– Хорошо, хорошо, говори загадками, если тебе так хочется, но по всем внешним признакам ты его убила, – ответил Джозеф. – Чем же? Что ты такое синтезировала и впрыснула ему в пасть?

– Я ничего не синтезировала.

– Тогда как же ты это сделала?

Джимми Маккрей вырвался из объятий Гристы и, отдышавшись, произнес:

– Неужто ты до сих пор не понял, верзила? Когда твоей подружке понадобилось стать такой же сильной, как Кинтара, она стала. Я ни черта не понимаю в вашем обществе, но, насколько я помню, вы обычно не утруждали себя докладами вашим повелителям.

Джозеф был ошеломлен. Он вгляделся в Тобруш и наконец сказал:

– Ты… ты одна из Сокрытых?

– Да, это правда, я – Миколь, – ответило существо. – Не смотри на меня так! Я та же, с кем ты впервые встретился на празднестве у Лорда Скуазоса. Та же Тобруш, которая была с тобой с самого начала. Что поделать, нам особенно нравится форма джулки.

Тайные повелители Миколя, одна из трех правивших Высших Рас, всегда считались чем-то вроде колонии микробных паразитов. Действительно, джулки, с их тысячами игловидных усиков, как нельзя лучше подходили для того, чтобы обеспечить им успешное размножение и выживание.

– Ты ввела демону часть себя? – утвердительно спросил Джозеф.

– Да. Согласно моей теории, это должно было сработать, хотя не могу сказать, что полученное доказательство меня радует.

Джимми кивнул, поднимаясь на ноги.

– Понимаю. Часть тебя погибла, чтобы убить его.

– Нет, ты не понимаешь. Мне очень жаль, что пришлось так поступить, но другого выхода не было, а потерянное так или иначе восстановится. Меня беспокоит другое. Ваше представление обо мне – твое и жрицы – оказалось сейчас поколеблено; для вас обоих это шок, но не настолько сильный, нежели для меня – мой успех. Миколь – это мы. Одна из трех, теперь уже четырех, высших форм разумной жизни! Мы – повелители сотен миров, триллионы трепещут перед нами! И ты даже представить себе не можешь, насколько неприятно обнаружить, что ты – болезнь, способная смертельно заразить демонов. Ты не можешь понять, как расстраивает подобное знание.

– О чем это ты? – требовательно спросил Джозеф.

Джимми махнул рукой в сторону джулки:

– Похоже, капитан опять оказался прав. Все три Высшие Расы действительно были предназначены для того, чтобы остановить Кинтара. У каждой из них – Миколей, Хранителей, Святых Ангелов – есть свое предназначение, свой способ атаковать, уничтожать или, по меньшей мере, сдерживать Кинтара.

– Но кем они были предназначены? – спросила Модра.

– Этого мы пока не знаем, разве что ответ известен нашему новому другу, – ответил Маккрей.

– Боюсь, что мои знания на этот счет немногим превосходят ваши, – сказала Тобруш. – Я делала все открытия вместе с вами. У нас есть много преданий, многое сокрыто в памяти наших предков, но эта память обрывочна и неполна, по крайней мере, у тех единиц, что составляют меня.

– Но у тебя ведь столько же могущества и Талантов, что и у них! – взмолилась Модра. – Хоть что-то ты можешь вспомнить, особенно сейчас!

– До сегодняшнего дня я зарекалась использовать любые силы, кроме тех, что можно было ожидать от джулки Тобруш, разве что у меня не будет другого выхода. Впрочем, я несколько раз уже незначительно отступила опт этого правила, защищая себя или усиливая блокировку нашего отряда, когда мы объединились. Но открыть себя до тех пор, пока я не выяснила достаточно, до тех пор, пока меня не вынудили действовать, значило для меня подвергнуть себя величайшей опасности. Вы же не думаете, будто Кинтара позволили бы мне жить хотя бы секунду, если бы заподозрили, кто я на самом деле? Я легко справлюсь с любым из них поодиночке, но если их будет много…

Джимми, вздохнув, кивнул.

– Что ж, по крайней мере, мы прибили хоть одну из этих тварей! Точнее, конечно, это сделала ты, но… Господи! Как же хорошо!

– Это решение было непрактичным, как бы ни было оно утешительно, – возразила Тобруш. – Что мы можем? Вселиться в каждого носителя, по всей Империи? Сделать это означает уничтожить Империю, а опасность все равно останется. Мы можем нападать исподтишка, пугать их, заставить их остановиться, но, если нам придется убивать каждого в поединке, наше будущее абсурдно и предопределено. Мы – лишь один из эшелонов защиты, и его одного недостаточно. В прошлый раз их победили все три Высшие Расы вместе, и все три должны противостоять им теперь. Факт существования этой темной иномировой сущности внутри демона также настораживает меня. Он означает, что их тела, их материальные сущности – лишь мобильные оболочки, предохраняющие нашего истинного врага от свойств нашей Вселенной и позволяющие демону действовать в ней, точно так же, как те использовали идолов. Может быть, именно поэтому их заточили, а не уничтожили. Возможно, их вообще нельзя уничтожить.

– Весьма ободряющая мысль, – ответил Джимми Маккрей.

– Джимми! Посмотри-ка на Кришу! – перебила Модра. – С ней что-то не то.

Маккрей подошел к мицлапланке и опустился на колени. Криша была в сознании, но она сидела неподвижно, уставившись пустым взглядом в никуда. Он попробовал просканировать ее разум, но тут же отшатнулся.

В ее сознании царил полный беспорядок, пропитанные отчаянием мысли неслись по замкнутому кругу:

«Я поддалась абсолютному злу и должна убить себя, но если я убью себя, то предам всех жителей Вселенной, но я поддалась абсолютному злу и должна…»

Он взглянул на джулки.

– Тобруш, что делать? Она в ступоре. Что-то заставляет ее совершить самоубийство, потому что ее сломили – хотя сломить можно любого. Внушение очень сильное, но ее рациональное сознание сопротивляется, потому что, поступив так, она отрежет единственную нить, по которой послание сможет дойти до Ангелов.

– Гипнокодирование, – кивнул Джозеф. – Я уже с таким сталкивался. Гипноз Ангела мицликов слишком силен, чтобы ему сопротивляться или пытаться самостоятельно убрать его. Если она придет в себя, то умрет. Но, поскольку у нее есть равное по силе моральное обязательство оставаться в живых, она вошла в ступор. Здесь нужен специалист, психократ, способный снять внушение.

– Она нужна нам, – заметила Тобруш. – Но нам нельзя оставаться в этой нише слишком долго. Нас могут хватиться – либо демоны обнаружат следы нашей битвы, либо та тварь свяжется со своими из иного мира. Маккрей, отойди в сторонку и помоги Модре и Джозефу хорошенько заблокироваться. Если это внушение – дело рук одного Ангела, то, возможно, у меня хватит сил его снять, но мне бы не хотелось, чтобы вас задело рикошетом.

Тобруш скользнула к застывшей жрице, в то время как остальные, включая Гристу, отошли подальше, к противоположной стене, и приготовились к отражению возможных последствий.

Тем не менее, ударная волна сознания Тобруш чуть не лишила их чувств. Когда им уже начало казаться, что они вот-вот упадут в обморок, давление внезапно прекратилось.

– М-да. Ты был прав, Джозеф. Я не психократ и не обладаю и долей тех знаний, которые вы мне приписываете. Внушение убрать я могу, оно сильно, но не настолько, чтобы я с ним не справилась. Но проблема еще и в ее культуре. И это нельзя решить, просто убрав внушение, потому что его дублируют жесткие принципы, на которых ее воспитали. В данном случае, проще попробовать уничтожить ее память о допущенной ошибке.

– Разумеется! – воскликнул Джозеф, щелкнув пальцами. – Сотри у нее память о том, что она поддалась этой твари!

– Это не балаганный фокус, – возразила Тобруш. – Я не могу просто приказать ей забыть о случившемся. Ее психика глубоко повреждена. Ее не спасет, если я заставлю ее забыть лишь воспоминания, лежащие на поверхности. Кроме того, сложность еще и в том, что психика человека для меня не совсем понятна. Многое придется угадывать. Может быть, у меня получится, а может, и нет; возможны также непредсказуемые эффекты, которые проявятся сразу же или позднее.

– Сделай все, что сможешь, – попросил Джимми. – Чем скорее, тем лучше.

– Разумеется. Блокируйтесь.

На этот раз волна была слабее, но зато они поняли большую часть того, что делала Тобруш. Стержнем проблемы было собственно рукоположение Криши – исходный набор внушений, сделанных Ангелом Мицлапланом годы тому назад. Перед ними промелькнула память об ужасе, охватившем ее, когда ее привели в огромный зал. Тобруш начала работу именно с этого места, с момента, когда все началось, когда испуганную девушку рукоположили в сан. Она понемногу убирала необратимость этого действия, заменяя ее другим внушением:

– Срок рукоположения истек. Он истек, и когда ты вновь предстала перед Высочайшими, не был продлен, а повторить рукоположение нельзя. Теперь ты все понимаешь. В процессе обучения и повторных инквизиторских проверок тебя обработали, приучив не вспоминать об этом, создав тебе ложную личность. Оболочку, защищавшую тебя убеждением, будто рукоположение все еще действует и обязывает тебя…

Удовлетворенная, Тобруш перешла к недавнему прошлому, распутывая нити, заставившие девушку сломаться. Та бездна, те кошмары, что одолевали ее, были кошмарами Святой Криши, и когда оболочка жрицы стала поддаваться, проявилось ее истинное «я», всегда присутствовавшее под ней. Личность жрицы, ранее доминировавшая, ослабла, сдалась и была уничтожена согласно Священным Законам Рукоположения. Святая Криша погибла, но истинная Криша осталась. Теперь она была свободна – свободна признать изначально существовавшую в ней другую, свободна от своих священных обетов…

Они молча наблюдали, как ее тело возвращается к жизни. Сначала дрогнули веки, затем она помотала головой и часто, глубоко задышала. Потом ее голова откинулась назад, рот раскрылся, как от удара, руки начали ощупывать тело, в том числе и те его части, трогать которые считалось неприличным. На ее лице было выражение ребенка, восхищенного новой игрушкой; так продолжалось несколько минут. Внезапно она остановилась, замерла и перевела взгляд на них. Ее мимика, жестикуляция, весь ее облик выглядели настолько иными, что им на мгновение показалось, будто она одержима, как была одержима Молли. Она не успела еще произнести ни слова, но они уже видели, что это совершенно другая личность в теле Криши. Ее блокировка исчезла, и разум открылся, как будто она никогда не обладала Талантом. Впрочем, сейчас ее сознание было слишком мутным и рассеянным, чтобы можно было сказать наверняка.