Текст книги "Страх огня"

Автор книги: Джек Лэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Он обнял жену обеими руками и прошептал ей на ухо:

– Ты права. Я выбрал неудачный момент.

– Это не имеет значения, – шепнула она в ответ. – Для такого решения любой момент был бы подходящим. Я люблю тебя, Джейсон.

– Я тоже люблю тебя.

Немного погодя появились Шиханы.

– Мама! Папа! – закричала Кайла еще до того, как они успели поздравить именинника. Она встретила родителей с куда большей радостью, чем обычно, что, вне всякого сомнения, объяснялось импровизированным решением, принятым сейчас на кухне. Джейсон знал: Кайла не сможет долго таить в себе хорошие новости. Она тут же заговорила с ними о чем-то, и тесть, широко улыбаясь, направился к Джейсону.

«Кайла уже все им рассказала, – подумал он. – Она и впрямь не любит терять времени».

– Как поживаешь, сынок? – осведомился Дэниел Шихан.

– Отлично, папа.

– И чем же ты сейчас занимаешься в своем рекламном агентстве?

– В общем-то, оно не совсем мое, но я разрабатываю кампанию для владельца нескольких автосалонов.

Очевидно, Кайла все-таки нашла в себе силы промолчать.

Вскоре после полуночи они уехали. Большинство гостей еще оставались и, как и следовало ожидать, речь зашла о дяде Крисе. Они готовы были обсуждать это до раннего утра. Разумеется, к вящему неудовольствию Эдварда, первой подняла тему тетя Этель. Отец не хотел, чтобы радостное настроение выдохлось как вчерашнее пиво. Однако, с другой стороны, разговоры о Крисе были вполне понятны и простительны – их скорбь еще свежа, и они пока не смогли справиться с ней. Но Кайла и Джейсон предпочитали держаться от этого подальше.

Кроме того, Кайле не давало покоя принятое ими решение. А тот факт, что супруги наконец-то приняли его, даже позволил Джейсону ненадолго забыть о злополучных фотоснимках.

Сидя за рулем «бьюика», он слушал рассуждения Кайлы о том, что изменится, когда она забеременеет. Смогут ли они превратить кабинет Джейсона в детскую? Это означает, что его большой стол придется перенести в гостиную. Быть может, им удастся добавить к ней несколько футов, выкроив их из крыльца? Разве ему с отцом не будет интересно лично заняться таким вот переустройством? Эдвард и Джейсон оба любили выполнять всякие ремонтные работы по дому, так что соорудить небольшую пристройку им будет проще простого, не так ли? Кроме того, у нее уже появилось несколько идей, как должна выглядеть детская комната.

Она, дав волю собственному воображению, болтала без умолку, и Джейсон с улыбкой слушал жену. Ему не удавалось вставить свое слово, да у него и в мыслях не было возражать. Когда Кайла принимала какое-либо решение, ничто не могло заставить ее передумать, даже если он вставал на уши или пел ей серенаду, засыпая цветами и купая ее в шампанском.

Вдруг в зеркале заднего вида появились два ослепительных пятна. Их догоняла какая-то машина с включенным дальним светом фар.

– …Никаких ярких цветов, – между тем продолжала Кайла. – Все должно быть выдержано в легких и спокойных тонах, потому что так будет лучше для ребенка…

Она умолкла, бросив на него обеспокоенный взгляд.

– В чем дело?

Он вновь посмотрел в зеркало заднего вида.

– Не знаю. Кто-то сел нам на хвост и слепит дальним светом.

Она оглянулась.

– Что происходит?

Это были ее последние слова перед тем, как все дьяволы ада сорвались с цепи, совершенно неожиданно, но от того не менее страшно. Пятна света позади «бьюика» Джейсона стали ещё ярче. Водитель второй машины прибавил газу. Джейсон решил, что он собрался протаранить их. Но это же абсурд, этого не может быть. Вот только происходило все на самом деле.

Раздался громкий скрежет, затем последовал сильный удар, и Джейсона швырнуло вперед. Ремень безопасности удержал его на месте, выдавив весь воздух из легких. Его «бьюик» резко бросило вправо. Он обеими руками вцепился в рулевое колесо и нажал на тормоза. Впереди, в свете фар машины Джейсона, появились деревья; самый тонкий ствол выглядел куда крепче листовой обшивки его автомобиля.

– Держись! – заорал он, закрывая лицо скрещенными локтями.

Эхом ему ответил пронзительный крик Кайлы.

В следующее мгновение «бьюик» врезался в дерево. Но Джейсон ничего этого уже не видел, потому что уткнулся лицом в серую воздушную подушку, вырвавшуюся из-под рулевой колонки. Голову его отбросило назад, и мир закружился у него перед глазами. Он повернулся к Кайле, слепо шаря вокруг себя. Сработала и ее подушка безопасности – слава тебе Господи.

Она ничего не сказала, просто сидела и смотрела на него широко раскрытыми глазами. В ноздри Джейсону вдруг ударил резкий, едкий запах. Запах огня. В салоне машины потянуло дымом! Поверх воздушной подушки он увидел, как из-под разбитого капота вырвались языки пламени.

Джейсон застыл, не в силах пошевелиться. Быть может, он был ранен, быть может, у него что-то болело – он ничего не чувствовал. Он потерял всякую способность двигаться и ощущать что-либо. Рядом что-то кричала ему Кайла, но странное дело – он ее не слышал. В ушах у него вдруг зазвучал старинный колокольный звон. Голова закружилась еще сильнее, как будто он мчался по самым невероятным в своей жизни американским горкам.

Языки пламени, вырывающиеся из-под капота, стали ярче. Огонь пополз к нему. Неужели это возможно? У него перехватило дыхание. Дым ошеломил Джейсона, подавляя волю к сопротивлению. Словно завороженный, он смотрел на пламя, отвратительный запах которого становился все резче.

Языки пламени плясали у него перед глазами.

Подбираясь все ближе и ближе…

Глава шестая
ОГОНЬ

Воэн роется в корзине с растопкой, стоящей рядом с камином. Это дерево суше поленьев, лежащих на полу рядом с корзиной, но оно все равно сырое. Снаружи холодно и мокро, а дрова занесли в дом совсем недавно. Воэн берет в руки большую бутылку метилового спирта. Кажется, он очень любит огонь. Без всякой на то необходимости часто приносит поленья со двора с гостиную. И также, без особой на то нужды, нередко разжигает в ней огонь.

А он ненавидит огонь. Его непредсказуемый треск. Беспорядочную пляску языков пламени. Запах горящего, сырого и покрытого плесенью дерева. Ужасный дым. От него парня прошибает холодным потом. Он здесь гость; и возразить ему нечего. Дома – да, там дело совсем другое. Там он не позволяет отцу разжигать камин. Дома в его власти остановить это безумие, но только не здесь. Он лишь надеется, что Шерилин не заметит, как он напуган. Они встречаются вот уже пять месяцев, и, насколько ему известно, она не догадывается о его страхе, его фобии.

Отец Шерилин брызгает горючей жидкостью на поленья. Уверенным и отработанным жестом зажигает спичку и бросает ее на дрова в камине. Фууххш! Вспыхивает необычно высокое пламя. Бутылка выскальзывает из пальцев Воэна и падает в огонь. Она разбивается, и ревущее пламя взмывает на такую высоту, что дотягивается до дубовых потолочных балок. Воэн реагирует инстинктивно: он делает шаг назад и одновременно отталкивает дочь. Воэн тянется также и к нему, но промахивается. Из камина вырываются языки пламени, пожирая персидский ковер, лежащий на полу перед ним. Пламя устремляется к нему и окружает его со всех сторон. Мир вдруг сужается до языков адского всепоглощающего огня; перед ним, позади и с боков пламя исполняет свой яростный, ритуальный танец смерти. Оно нависает над ним. А он, словно завороженный, смотрит на него, не в силах отвести взгляд. Он не может убежать. Языки пламени подползают все ближе. Яростный жар обжигает ему кожу. Он слышит чей-то крик и только потом узнает собственный голос. Первые когти огня впиваются в его тело. Он начинает визжать.

А потом перед ним появляется Шерилин. Ее лицо расплывается у него перед глазами.

– Джейсон! – окликает она его.

Он смотрит на губы и лицо Шерилин, подмечая растерянность и тревогу девушки.

– Джейсон! Джейсон!

И вдруг пламя отступает, втягивая обратно свои огненные щупальца. Языки огня уменьшаются и поспешно вползают назад в камин, словно кинопленка, которую прокручивают в обратном направлении. Он крепко зажмуривается, а затем широко раскрывает глаза. И не верит им.

Рядом с Шерилин появляется ее отец, на его лице тоже написаны растерянность и тревога.

Джейсон оглядывается по сторонам. Похоже, никто не пострадал. Здесь не разверзался ад. Он смотрит в камин и видит: языки пламени вздымаются чуть выше из-за того, что в огонь плеснули метилового спирта, но и только. Должно быть, у него были галлюцинации. Он единственный видел то, чего не произошло на самом деле. Джейсона посетили галлюцинации, разбавленные сновидениями из его повторяющегося кошмара. Дурного сна, в котором яростное пламя грозит поглотить его и от которого он не может убежать. Тот сон всегда наполнял Джейсона невыразимым ужасом.

Шерилин ничего не знает об этом. Как и Воэн и его жена Франческа. Лишь его родителям известна тайна Джейсона.

– Джейсон, ты обливаешься п о том, как…

Шерилин обрывает фразу на полуслове и смотрит на него широко раскрытыми глазами. Джейсон видит в них непонимание и ужас.

– С тобой все в порядке, сынок? – озабоченно интересуется Воэн.

В комнату входит мать Шерилин, привлеченная криками Джейсона.

Джейсон прикасается к своему лицу. Шерилин права, с него ручьями течет пот. У него дрожат колени, а сердце гулко колотится в груди. Он хочет уйти отсюда как можно скорее.

– Дайте ему стул, – говорит Франческа. – Да что с тобой такое, Джейсон?

Он должен что-то сказать. Три пары глаз в смятении смотрят на него. Он с трудом подбирает слова.

– Я подумал… огонь…

Он подумал, нет, почувствовал, что огонь подбирается к нему. Он был уверен, что вот-вот сгорит заживо. И не мог убежать, оставаясь прикованным к одному месту.

Но Шерилин не поймет. И поэтому он ничего не говорит. Ее родители не знают, что и думать. А в глазах девушки он видит кое-что еще: отчуждение и даже презрение. Он вдруг понимает, что такой Джейсон ей не нужен. Внезапная перемена, произошедшая с ним, полностью разочаровала девушку, потому что разбила созданный ею идеал парня. Джейсон дрожит всем телом, обливается потом и, скорее всего, побледнел как полотно. Прямо на ее глазах он зачах, съежился и превратился в ничто. Шерилин не подозревала о существовании этой его стороны, и такое открытие шокировало ее.

Он понимает, что потерял ее, причем всего лишь из-за того, что ее отец случайно уронил бутылку легковоспламеняющейся жидкости в камин. Перед его мысленным взором вновь вспыхивают языки пламени.

За весь оставшийся вечер Шерилин не говорит ему и двух слов.

Когда он уходит, она небрежно целует его в щеку. Он уже потерял ее.

Шерилин, первая девушка, с которой встречался Джейсон Эванс, шестнадцати лет от роду, не желает иметь дела с парнем, у которого что-то явно не в порядке с головой.

Глава седьмая
18 АВГУСТА

Дверца автомобиля с его стороны распахнулась. И он взглянул в искаженное паникой лицо Кайлы.

– Вылезай, Джейсон! – крикнула она. На глаза ей упали длинные пряди волос. Но он по-прежнему не шевелился и смотрел на нее так, словно увидел впервые.

Кайла, решив не терять времени даром, схватила его за руку. Но ремень безопасности удерживал его на месте. Она отпустила мужа, ругаясь, перегнулась через него и освободила защелку, после чего вновь потянула за руку. На сей раз он пошевелился и выпал из машины на твердую землю. Из горла его вырвался сдавленный стон, однако свежий воздух, похоже, наконец приподнял пелену тумана, окутавшую мозг, как будто кто-то плеснул ему в лицо ледяной водой.

Он оглянулся на свою машину. Из-под ее капота по-прежнему выбивалось пламя, лизавшее края покореженного металла, но оно было слабым и постепенно затухало; языки его уже не ползли к ветровому стеклу. А был вообще большой огонь или он опять лишь привиделся ему?

– Бежим! – выкрикнула Кайла. – Машина может взорваться в любую секунду!

Джейсон с трудом поднялся на ноги и, держа Кайлу за руку, отбежал с ней в сторону. Они, тяжело дыша, остановились на другой стороне дороги.

Джейсон и Кайла были одни на авеню Монте-Мар между Корнеллом и Фернхиллом, в самом сердце пустынных гор Санта-Моника. Машина, ударив их сзади, проехала не остановившись. Джейсон не имел ни малейшего представления, что это был за автомобиль. Такой вопрос не пришел ему в голову даже сейчас.

А вот огненный кошмар вернулся.

Домой они попали только через несколько часов, перед самым рассветом. Оба сразу же отправились в постель, и Кайла заснула едва ли не раньше, чем голова ее коснулась подушки. А он никак не мог забыться сном и по-прежнему обливался потом. Джейсон сердито отшвырнул простыни в сторону и попытался взять себя в руки.

События прошлой ночи измотали его душевно и физически. Он набрал 911, и по вызову прибыл полицейский автомобиль. Двое офицеров – Диллон, светловолосый гигант, и Герберт, мускулистый крепыш с короткой армейской стрижкой, – сначала взялись за огнетушитель, погасив последние языки пламени в двигателе, и только потом принялись допрашивать их.

Джейсон и Кайла сообщили им, что какой-то водитель, не исключено, пьяный, врезался сзади в их «бьюик». Нет, они не могут сообщить никаких подробностей относительно этого водителя и его автомобиля. Не смогли назвать и марку или хотя бы цвет машины. Хотя оба не пострадали, Диллон и Герберт настояли на том, чтобы отвезти супругов в кабинет неотложной хирургии больницы Барлоу. Краткий осмотр дежурным врачом не выявил серьезных повреждений. После этого Диллон и Герберт оказались настолько любезны, что отвезли их домой.

Они немного поговорили. Завтра Джейсону придется обратиться в страховую компанию, чтобы та отбуксировала на ремонт «бьюик».

– Если он не подлежит восстановлению, быть может, мне стоит позвонить Томми Джонсу, – саркастически обронил Джейсон, но его замечание не вызвало улыбки у Кайлы. Да и самому Джейсону шутка не показалась особенно смешной.

Она ни слова не сказала ему о том, что он застрял на сиденье водителя, словно прикованный, после того как в двигателе произошло небольшое возгорание. Она знала Джейсона. И его страхи.

Но кто врезался в их машину? Тот, кто слишком много выпил, настаивала Кайла. Она, в отличие от Джейсона, нисколько в этом не сомневалась. Ему ведь было известно о фотоснимках, сделанных «Полароидом», а ей – нет. Именно такие сомнения стали причиной того, что Джейсон не мог заснуть и лежал, обливаясь потом.

В конце концов, он осторожно сполз с постели, спустился вниз, включил свет на крыльце и вышел наружу. Прохладный ночной воздух освежил его. Ветра почти не было. В траве стрекотали сверчки и прочие букашки.

Облако закрыло тоненький серп луны на юго-востоке. На горизонте появилось желтоватое зарево, а небо утратило свой бархатисто-черный цвет, постепенно обретая глубокий темно-синий оттенок. Бесчисленные звезды и звуки, доносящиеся из леса, навевали на него меланхолию. Мыслями он вернулся к Стью и его утверждению о том, что настоящего не существует. Но тут в сознании Джейсона вновь вспыхнули языки пламени, охватившие «бьюик». Он постоял снаружи еще немного, прежде чем вернулся в постель. Однако благословенное забытье сна не спешило принимать его в свои объятия. Мозг Джейсона был слишком возбужден.

Лежа в постели, он вслушивался в звуки дома: урчание и завывание канализационных труб, скрипы и стоны дерева. Или он слышит треск пламени? А вот это – тошнотворный запах огня? Он замер, потом вновь выскользнул из-под простыней и метнулся к дверям спальни. Что это было? Или в коридоре появилось трепещущее алое марево?

Дрожащими пальцами Джейсон нащупал выключатель. Никаких клубов дыма, никакого треска пламени, вообще ничего.

С него градом катился пот. К горлу подкатил такой приступ тошноты, что у него подогнулись колени. Разум отказывался служить ему, и в дело вступили инстинкты. Вбежав в гостиную, он и там включил свет. Ничего необычного. А теперь на кухню, потом – в ванную. Наконец Джейсон выскочил на заднее крыльцо, но и здесь не было видно ни единого, самого крохотного, язычка пламени. «Разумеется, его нет и быть не может», – словно из далекого далека прозвучал голос той части его сознания, что не впала в панику.

Чуточку успокоившись, он в одних трусах кругом обошел Каньон-Вью.

Запах огня и смерти медленно отступал. В конце концов Джейсон совершенно перестал чувствовать его. Не было ни огня, ни какой-либо причины для тревоги.

Он сцепил ладони в замок на затылке.

«Не впадай в панику, Джейсон, – сказал он себе. – Сохраняй спокойствие и доверься своему здравому смыслу».

На востоке небо осветилось первыми лучами восходящего солнца.

Джейсон вернулся в дом. Дверь из гостиной в коридор была открыта. Он вошел в нее, и вдруг ему показалось, будто на коврике перед дверью что-то лежит. Оказавшись в небольшой прихожей, Джейсон наклонился и поднял это. Конверт. Сердце у него упало. Он включил свет.

Разумеется, то был манильский конверт. Угловатым почерком, который он сразу узнал, на лицевой стороне написано его имя. Ни адреса, ни почтового штемпеля.

Конверт доставили ему лично.

Но когда? Или он уже был здесь, когда они вернулись из больницы? Нет, этого не может быть.

Но, как бы там ни было, сейчас он держал его в руках.

Джейсон еще несколько мгновений смотрел на конверт, прежде чем вскрыл его. Пальцы мужчины дрожали.

Это был очередной снимок, сделанный «Полароидом», однако изображение на нем оказалось совсем не таким, какое он ожидал увидеть. Внутренне Джейсон был готов к могилам. А вместо того на него смотрела одна-единственная буква, выведенная на стене из серого песчаника. Стена была старой, потрескавшейся от ветра и непогоды. Странная стена… А потом его вдруг словно обухом ударило по голове. Он смотрел на могильную плиту. Она заполняла собой всю фотографию, и на сером фоне, подобно граффити, красовалась буква. Не полное имя и фамилия, а одна изящная буква с завитушками, написанная красным.

«М».

Красная витиеватая буква «М» занимала часть серого фона. Опытным взглядом он сразу же подметил: на самом деле на плите ее нет. Здесь поработал тот, кто знал, как пользоваться фотошопом. Сначала он сделал снимок могильной плиты, а потом вставил в ее изображение букву «М». И только после этого фотография была отпечатана вновь. Для того, кто разбирался в подобных вещах, это было проще простого. Джейсон и сам мог проделать нечто подобное. Более того, проделывал неоднократно.

Он перевернул фотографию.

Вот он, текст, написанный от руки.

«18 АВГУСТА, ДЕНЬ ТВОЕЙ СМЕРТИ».

Глава восьмая
ДАВНИЙ КОШМАР

День 16 июля, четверг, выдался ужасным и неправильным. Он начался с автокатастрофы, а закончился чудовищным кошмаром.

В промежутке они с Кайлой делали то, что должны были делать.

На следующее утро после бессонной ночи он позвонил Брайану Андерсону, а Кайла связалась с Патриком Войтом. Оба мужчины были шокированы и встревожены. Они с Кайлой, как могли, постарались успокоить их. С ними все в порядке, хотя авария могла закончиться гораздо хуже, заявили супруги.

Джейсон вызвал автомобильный тягач. Кайла отвезла его на своем «крайслере» на станцию техобслуживания, куда он обычно обращался, «Авторемонт Феликса» на Сити-Террас-драйв. Вместе с главным механиком Роном Шаффнером они осмотрели поврежденную машину. Решетка радиатора была раздавлена всмятку, бампер с одной стороны оторвался, а фары ощерились острыми осколками битого стекла, которые каким-то чудом удержались на месте. Капот выгнулся под тупым углом, а знакомая алюминиевая отделка по краям сменилась закопченными потеками черного цвета.

Рон провел рукой по животу, потом задумчиво почесал затылок, выплюнул струйку жевательного табака и гнусаво проворчал:

– Мы починим его, конечно, но на это потребуется время.

Домой Джейсон вернулся во взятом напрокат автомобиле, дешевом «шевроле-авео», как раз в стиле Томми. Едва они с Кайлой переступили порог Каньон-Вью, как удостоились визита дежурного капитана, начальника Диллона и Герберта. У Гильермо Каяццо были итальянские имя и фамилия, а также соответствующая внешность – щедро сдобренная лосьоном после бритья Армани, как с удовлетворенной улыбкой заявила ему позже Кайла, чем вызвала у Джейсона вспышку ревности. Одет Каяццо был, конечно, в пошитый у хорошего портного костюм в тонкую полоску. Он задержался на полчаса и сделал множество записей. Вот только супруги ничем не смогли ему помочь, потому что сказать им было нечего. Они видели яркие фары второй машины, но затем их «бьюик» почти сразу же столкнули с дороги, а тот водитель даже не остановился. Гильермо, вздохнув, сообщил, что намерен осмотреть их «бьюик» на предмет обнаружения трассологических улик.[10]10
  Улики, связанные со следами преступления. – Примеч. ред.


[Закрыть] После ухода Каяццо Кайла позвонила своим родителям, а Джейсон – отцу.

Джейсон не стал ничего говорить о фотоснимках, которые напугали его до полусмерти. Кайла то и дело бросала в его сторону обеспокоенные взгляды, словно догадываясь, что он что-то от нее скрывает. Но и она предпочла промолчать. Может быть, это объяснялось тем, что ему не давало покоя пламя, ненадолго вспыхнувшее под капотом; Кайла знала о его страхе перед огнем, как знала и то, что ничего не может с этим поделать.

В ту ночь, лежа в постели рядом со спящей Кайлой, когда его больше ничто не отвлекало, Джейсон вдруг понял: страх оставил его. Мужчина вновь и вновь задавался вопросами, что означают эти фотографии и кто стоит за ними. У него зародилось подозрение, переходящее в уверенность, будто человек, доставивший ему последнее фото, причастен и к аварии. Он или она столкнули его «бьюик» с дороги, а потом опустили конверт в прорезь почтового ящика на двери.

Если это действительно так, то происшествие на дороге вовсе не было несчастным случаем. Это было преднамеренное нападение.

Значит, за ним могут последовать новые снимки. И новые нападения.

«Выходит, кто-то попытается убить меня 18 августа?»

Неужели все должно закончиться именно так? И у него остался всего месяц жизни?

Джейсон не мог и дальше скрывать фотоснимки от Кайлы. Он должен рассказать ей все. Однако он боялся. Что-то не позволяло ему сделать столь очевидный шаг.

Где-то посреди ночи Джейсон вдруг обнаружил, что лежит в полной темноте, которую не нарушал даже свет звезд. Уголком глаза он заметил свечение пламени. Где же дверь? Он не мог найти ее. Сердце гулко застучало в груди, а по спине потекли ручейки холодного пота, пока он слепо шарил руками в поисках выхода. Он огляделся. Со всех сторон его окружали языки пламени! Погребальный костер? Джейсон открыл рот, чтобы закричать, но с губ его не сорвалось ни звука. В лицо ему ударила обжигающая волна жара. Выхода не было. Пламя вздымалось над ним, тянуло к нему свои огненные щупальца. Они подбирались все ближе и ближе! Жар, боль, адская ослепляющая боль…

Наконец-то с его голосовых связок сорвался хриплый крик. Он, тяжело дыша, резко сел в постели.

«Ничего этого на самом деле нет! – попытался уверить себя Джейсон. – Я не оказался в ловушке, никакого огня нет, и я не обгорел. Это был всего лишь сон, ночной кошмар».

– Джейсон? – дрожащим голосом прошептала Кайла. Она проснулась и села с ним рядом. – Господи, Джейсон, что происходит?

Он хотел ответить, но зубы у него стучали, а тело сотрясала крупная дрожь. Джейсон потер руками мокрое лицо. Пот ручьями стекал по его щекам. Пот или слезы? Он почувствовал, как щиплет глаза: значит, это были слезы. Господи, да он расплакался, словно маленький!

Кайла обняла его и прижала к себе.

– Джейсон, скажи что-нибудь. Поговори со мной, – взмолилась она.

Он сделал глубокий вдох, пытаясь унять сотрясающие тело всхлипы. Голова его буквально раскалывалась от боли. Джейсон потерянно вздохнул, а потом передернулся.

– Мне снова приснился этот сон.

Она опустила глаза, будто ожидала услышать нечто подобное.

– Ты имеешь в виду кошмар?

Он кивнул.

– Наверное, тебе приснился сон об аварии.

Он покачал головой:

– Нет. Это был кошмар. Тот же самый, что и раньше.

Дрожь его мало-помалу унялась. Кайла на мгновение крепко обняла Джейсона, а потом заглянула в его глаза:

– Как, снова тот старый кошмар? О пламени, из которого ты не можешь выбраться?

– Да. Я нахожусь в каком-то темном месте. Там кромешная тьма, и я ничего не вижу. Кроме огня. Он вокруг меня, повсюду. Он подбирается все ближе и ближе, угрожая поглотить меня. Такое впечатление, будто я привязан к столбу или чему-то в этом роде. Я в ловушке и не могу пошевелиться. Мне остается только ждать, пока пламя не доберется до меня, и я не сгорю. А потом я просыпаюсь.

Кайла проглотила комок в горле. Казалось, она хочет что-то сказать, но слова замерли у нее на устах. Джейсон прикоснулся руками к ее лицу. Он вдруг обнаружил, что его больше не сотрясает дрожь, и от этого еще сильнее ощутил собственную вину, потому что Кайла ничего не знала о снимках.

Отпустив ее, он откинулся на подушки. В последний раз кошмар снился Джейсону больше четырех лет назад, перед тем, как он встретил Кайлу. А вот о том, когда эти сны стали впервые преследовать его, воспоминаний у него не сохранилось. Еще будучи совсем маленьким, он несколько раз видел этот жуткий сон. За последующие двадцать лет огонь часто не давал ему заснуть, иногда по несколько раз в неделю, а потом не возвращался целыми месяцами. Порой ужас охватывал его средь бела дня, как в тот раз в доме Шерилин. Четыре года назад Кайла освободила его от кошмаров. Тогда он думал, что навсегда.

Бабочки у него в животе, эта пресловутая нервная дрожь, произвели эффект ведра холодной воды, выплеснутого в лицо. Кошмар отодвинулся в самые дальние уголки сознания и забылся.

Его страх перед огнем сохранился, но стал значительно слабее.

Тем не менее это было единственным, что могло обратить его в панику. Горящие свечи, походные костры или огнища во время празднования Хэллоуина; он не любил их. И старался избегать. Джейсон Эванс ненавидел все, что могло вспыхнуть ярким пламенем.

На поверхность сознания всплыли и другие воспоминания, связанные с домом его родителей в то время, когда он был еще маленьким. Ему не хотелось, чтобы отец разжигал камин, даже в холодные зимние ночи. Поначалу Эдвард не обращал внимания на его возражения, но после нескольких драматических ночей, полных кошмаров, смирился с тем, что отныне камин навсегда останется холодным. Да и у себя, в Каньон-Вью, супруги никогда не зажигали свечей, и Джейсон без особого труда убедил Кайлу в том, что камин им тоже не нужен.

Хотя поначалу Джейсон это отрицал, но умом понимал: его страх аномален. Для него существовал даже научный термин – пирофобия, патологическая и преувеличенная боязнь огня. Она жила внутри него. Почему и откуда? Джейсон этого не представлял. Ведь он никогда не бывал на пожаре. Откровенно говоря, ничто в жизни Джейсона не имело прямой связи с его страхами. Как-то он спросил у родителей, не припомнят ли они происшествия из его детства, каким-либо образом объясняющего эту пирофобию. Например, несчастный случай, который сам он не помнил. Не могло ли подсознание хранить ключ из прошлого к его повторяющемуся кошмару?

Но даже родители не смогли просветить Джейсона.

Влюбившись в Кайлу, он перестал искать причины своей навязчивой боязни огня.

Последние четыре года Джейсон вел нормальный образ жизни; пламя у него в голове, похоже, погасло. Однако теперь неизвестный фотограф вновь превратил его существование в кошмар. И Джейсон должен был понять, кто этот человек, что означают его послания.

У Джейсона возникло чувство, будто времени у него совсем мало.

Быть может, только до 18 августа.