355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джек Хиггинс » Ночная смена » Текст книги (страница 10)
Ночная смена
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 23:35

Текст книги "Ночная смена"


Автор книги: Джек Хиггинс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 20

Когда они приблизились к центру города, туман усилился, и Гарвалд, сидевший в мини-«купере», съехал с главной дороги и продолжал ехать к реке, придерживаясь боковых улиц.

– Откуда ты взял машину? – спросила Белла.

– Приятель одолжил.

Они продолжали ехать еще некоторое время в молчании. Затем она заговорила снова:

– Много времени прошло, правда, Бен? Я имею в виду с тех пор, как мы были с тобой вот так вместе.

– Слишком много, мой ангел, – ответил он, и его голос звучал твердо.

Она, по-видимому, поняла это, вынула золотой портсигар и сунула в рот сигарету.

– И что же ты собираешься делать дальше?

– Когда получу деньги? – Он ухмыльнулся. – Я отправлюсь домой, Белла. Назад, в старую деревню. У моего дяди в Антриме есть ферма, и ему никто не помогает. С меня хватит городов.

Она изумленно подняла на него глаза и рассмеялась:

– Ты – фермер? Я поверю в это только тогда, когда увижу собственными глазами.

– Происходят еще более странные вещи!

– Например?

– Ты продалась, чтобы стать грелкой в постели старика, – сказал он с жестокостью, заставившей ее замолчать.

Когда они подъехали к реке, вокруг не было видно никакого транспорта. Они въехали в район темных больших складских помещений, запертых и покинутых на ночь. По ее указанию Гарвалд остановился под фонарем в узком проулке рядом с воротами. Сквозь железную решетку он мог видеть огни барж, причаленных на противоположной стороне реки. Огни сверкали сквозь туман, но единственным раздававшимся в тишине звуком был плеск воды, разбивавшейся о столбики пристани.

– Дальше придется идти пешком, – сказала она ему.

Бен вышел из машины и пошел с ней рядом. Главные ворота были заперты, но маленькая калитка открылась под ее рукой, и они вошли в гавань.

Один или два старинных фонаря, приделанные к стенам складов, давали некоторое освещение, но туман, поднимавшийся с реки, сильно уменьшал видимость.

Они прошли дверь с надписью «Пристань Хейген – главная контора» и продолжали идти по черным блестящим булыжникам к последнему фонарю в конце старого склада. За ним кончались рельсовые пути, и деревянный настил исчезал в тумане, уходя во тьму реки.

– Черт возьми! – сказала Белла. – Фонарь в конце пирса не горит. Этому проклятому сторожу нельзя доверять больше десяти минут!

– А что, лодка пришвартована там?

Она кивнула:

– Подожди здесь. Я схожу в контору и возьму ручной фонарь. У меня есть ключ.

Она быстро ушла, и стук ее каблуков по булыжникам замер почти сразу. Гарвалд вынул сигарету, закурил и стоял, угрюмо глядя в туман.

В общем, по большому счету, он должен был чувствовать себя превосходно, потому что впервые в своей жизни он собирался действительно что называется «прорваться». Однако вместо этого ему было до странности грустно. Фонарь над его головой, пристань перед ним, уходящая вдаль, казались чем-то нереальным, будто они могли в любой момент раствориться в тумане.

«Годы, съеденные саранчой». Цитата всплыла в его памяти, и одновременно он вспомнил свою старую бабушку с Библией на коленях, в пятницу вечером она читала вслух мальчику, у которого впереди была жизнь со всеми ее надеждами, мечтами и захватывающими чудесами.

Он услышал приближающиеся шаги по булыжникам, начал оборачиваться.

– Ты быстро управилась.

В эту последнюю, остановившуюся минуту своей жизни, когда время, казалось, замерло, он увидел только одно – направленное на него дуло пистолета. В ночи вспыхнул огонь, и он, пошатнувшись, упал на деревянный настил пристани. Он полуобернулся, пытаясь ухватиться за него, и, когда настил затрещал и сломался, вторая пуля попала в спину Бену Гарвалду и отправила его за рубеж – туда, где лишь вечная темнота.

Глава 21

Когда Гарри Фолкнер вошел в главный офис Центрального округа, было ровно четыре часа пятнадцать минут. Первый, кого он там увидел, был Чак Лайзер, который сидел за свободным столом. Перед ним стояла чашка чая, и всем своим видом он демонстрировал терпеливость.

– Что ты, черт возьми, здесь делаешь? – спросил пораженный Фолкнер.

– Я, как они это называют, теперь помощник полицейских Центрального округа, – ответил Лайзер. – Интересная работа, только платят мало.

Дверь кабинета старшего инспектора Гранта открылась, и оттуда вышел молодой констебль.

– Сюда, пожалуйста, мистер Фолкнер. Старший инспектор Грант хотел бы с вами побеседовать.

Грант сидел за своим столом, накинув на плечи плащ. На лбу его блестели капельки пота, и время от времени он вытирал их рукавом. Он вынул из кармана пачку аспирина и сунул в рот две таблетки. Потом он сделал глоток чая из большой кружки, стоявшей у его локтя, и скривился.

– Будь молодцом, налей сюда чего-нибудь поприличнее!

Констебль взял кружку и вышел, а Фолкнер сел на стул по другую сторону стола, нахмурившись.

– Что происходит? В чем дело?

– Мы арестовали Фреда Ментона, – сказал Грант, поднося спичку к своей трубке. – Я подумал, что вам следует об этом знать, поскольку он ваш служащий и так далее.

Фолкнер был слишком стреляной птицей, чтобы попасться в ловушку. Он вынул из портсигара сигарету и прикурил ее от медной зажигалки.

– В чем его обвиняют?

– В данный момент – в попытке убить полицейского офицера.

Лицо Фолкнера стало серым.

– Вы понимаете, что вы делаете?

– Да, черт побери, очень хорошо понимаю. Если это вас интересует, то могу сказать, что он собирался смыться со всеми деньгами, которые оказались бы в его руках. Вашими деньгами, конечно.

– Негодяй! – воскликнул Фолкнер. – И это после всего того, что я сделал для него!

– Я пошлю сейчас во «Фламинго» пару офицеров, – сказал Грант, – у них ордер, который дает им право произвести тщательный обыск в кабинете Ментона, в его квартире. Я думаю, что вы, как владелец клуба, должны присутствовать там просто для того, чтобы подтвердить, что все в порядке. Я в особенности хотел бы ознакомиться с описью содержимого сейфа.

– Готов помочь во всем, – спокойно сказал Фолкнер. – Вы же знаете меня.

– Я почему-то был уверен, что вы ответите именно так. Вы найдете детектива-констебля Картера и другого офицера в полицейской форме внизу, они ждут вас.

Фолкнер пошел к двери, открыл ее и посторонился, пропуская молодого констебля, который нес Гранту чай.

– Еще одна просьба, мистер Фолкнер, – сказал ему вдогонку Грант, – я просил бы вас вернуться сюда с этими двумя офицерами после того, как обыск будет завершен. Я хочу, чтобы вы сделали заявление относительно Ментона.

– Это действительно необходимо?

– Я буду признателен, если вы окажете нам эту помощь. Любую помощь.

Фолкнер посмотрел на него, слегка насупившись. Он не вполне понимал, чем все это пахнет, но в конце концов пожал плечами:

– Хорошо. Тогда до встречи.

Дверь за ним закрылась; Грант потянулся за кружкой чая и поднес ее к губам.

– Это свежая заварка, сэр, – сказал молодой констебль, оправдываясь.

– Ты не виноват, парень, – сказал Грант, – дело во мне. Я становлюсь, будь оно все проклято, слишком стар для таких игр. Я оставил постель двадцать часов тому назад. У меня температура сто два градуса по Фаренгейту, а во рту у меня как у русского борца под мышкой.

– Могу я сделать еще что-нибудь для вас, сэр?

– Да. Пока ты еще достаточно молод, чтобы выбраться отсюда, найди себе какую-нибудь приличную работу. – Грант встал, подошел к двери и обернулся. – Если ты скажешь кому-нибудь, что я посоветовал тебе это, шкуру спущу!

Когда он проходил по комнате, где сидел Чак Лайзер, тот покачал головой:

– Вид у вас – краше в гроб кладут!

– Знал бы ты, как я себя чувствую!

Грант прошел по коридору, открыл дверь в комнату следователей и вошел. Ментон сидел у стола в центре, обхватив голову руками. Констебль в форме, сидевший у двери, встал. Грант кивнул, подошел к столу, сел напротив Ментона и закурил сигарету.

Дождь барабанил по окну, и серо-зеленые стены, казалось, выплывали и не могли выплыть из темноты. В комнате стоял запах сигаретного дыма и тумана, острый и едкий. Голова у Ментона болела, и, прикоснувшись к своей щеке, он нащупал шишку, величиной в три дюйма, распухшую и набрякшую, – там, куда угодил чей-то кулак во время потасовки на ферме.

– Ладно. Попробуем заново. – Голос Гранта раздавался, казалось, из морских глубин. – Давай с самого начала.

– Я требую адвоката, – слабым голосом произнес Ментон, – я знаю свои права.

– Тебе потребуется адвокат после того, как я с тобой разберусь, – сказал Грант, – ну а теперь давай начнем.

– Ладно, будь ты проклят. Говорю тебе в третий раз. Это был Бен Гарвалд. Он пришел ко мне в клуб, наверх, когда явился Брэди. Гарвалд хотел уйти, а Брэди попытался его остановить. Все очень просто.

– Значит, это Гарвалд столкнул его с лестницы?

– Они дрались. Я не думаю, что Бен хотел этого. Просто случайность.

– Подумать только, какое благородное замечание! Тебе помешали работать, верно?

– Я говорю правду и я буду придерживаться своих слов, – упрямо произнес Ментон.

– Пока Джек Брэди не придет в сознание. Но что будет, если он расскажет нам что-нибудь иное?

– А может быть, он не поправится? Он ведь упал с большой высоты.

– Повтори мне, что произошло после того, как он упал. Я хотел бы еще раз послушать это.

– У Гарвалда была машина, припаркованная за домом. Он подумал, вероятно, что Брэди мертв. Он взвалил его себе на плечо и сказал, что выбросит его где-нибудь и постарается сделать так, чтобы это выглядело как несчастный случай.

– А ты, Доннер и Ставру просто стояли и глядели?

– Гарвалд сказал нам, чтобы мы не вмешивались. Он сказал, что может повесить все это на двоих вместо одного.

– И напугал вас до смерти!

Дверь открылась, и вошел Ник:

– Ну, что? Все те же басни?

– Слово в слово. Они с Доннером, похоже, вместе делали домашнее задание.

Ник протянул Гранту заполненный лист, не говоря ни слова. Грант быстро пробежал его и рассмеялся:

– Это здорово! Пусть наш приятель посмотрит, а потом возьми его вниз и оформи.

Он положил на стол исписанный лист, не сказав Ментону ни одного слова. Тот взял его дрожащими руками и стал, нахмурясь, читать.

Городская полиция.
Добровольное показание заключенного

Во всех случаях, когда арестованный обвиняется в уголовных преступлениях, офицер, арестовавший его, должен сразу, предъявив обвинение, сообщить, что он не обязан ничего говорить, но все, что он захочет сказать, должно быть изложено письменно и будет в дальнейшем использоваться как свидетельство. Предупредив об этом задержанного, офицер должен как можно точнее, на бланке, слово в слово занести каждое относящееся к обвинению заявление, которое может сделать арестованный. Запись должна быть передана главному инспектору округа или главному констеблю и сохранена ими до суда над арестованным.

Мое имя Алексиас Ставру, мои друзья знают меня как Джанго Ставру. Я служу помощником менеджера в клубе «Фламинго» на площади Гасконь.

Немного позже полуночи я находился у служебного входа в клуб, когда пришел мистер Брэди и сказал, что ему нужен Бен Гарвалд. Я ответил, что даже не знаю, кто такой Гарвалд, не зная, что тот в это время находился наверху, у мистера Ментона. Подошел Доннер, и между ними начался спор. Мистер Брэди силой прорвался наверх, но Гарвалд уже исчез. Тогда он начал обыскивать комнаты. Доннер сказал Ментону, чтобы тот дал полицейскому пару пятифунтовых, тогда он отстанет. Брэди страшно рассердился. Началась перепалка. Доннер ударил Брэди по ноге, и тот упал с лестницы, которая ведет в частную квартиру Ментона. Тогда вышел Гарвалд из бельевого шкафа, где он прятался. Он вышел через боковую дверь, и мистер Ментон велел мне идти за ним. Я шел за Гарвалдом до гостиницы «Риджент» на Глойн-стрит. Вернувшись, я обнаружил, что мистер Ментон стоит, спрятавшись на заднем дворе возле клуба. Он сказал мне, что Брэди мертв и что Доннер пошел искать какой-нибудь фургон. Они собирались выбросить Брэди где-нибудь на улице, изобразив несчастный случай – будто его сбила какая-то машина и скрылась. Я сказал мистеру Ментону, что не хочу быть замешанным в этом деле. Тогда он пригрозил мне. Он знает, что я был членом ЭОК в течение пяти лет во время беспорядков на Кипре и что я живу здесь по фальшивому паспорту. Мы оставили мистера Брэди на улице возле реки, изобразив все так, будто произошел несчастный случай. Доннер хотел еще переехать его фургоном, чтобы все выглядело более правдоподобно, но появилась какая-то другая машина, и нам пришлось уехать. Доннер бросил фургон возле пристани Грейнджер.

После этого, по приказу мистера Ментона, мы взяли Гарвалда в его номере в гостинице «Риджент» и отвезли его на ферму в Райскрофте, потому что он был свидетелем происшедшего, но он убежал. Мистер Ментон приказал мне взять его «ягуар», отправиться во «Фламинго» и привезти ему все, что было в сейфе. Он сказал, что ему позвонил его босс, мистер Фолкнер, и сказал, что ему нужны наличные, так как на один из его игорных домов совершен налет. По пути в клуб я был арестован мистером Миллером, который сказал мне, что мистер Брэди не умер и как все обстоит по правде. Это все, что я могу рассказать, и это правда, клянусь могилой моей матери.

Подпись: Алексиас Ставру.

Ментон сидел, уставясь на заявление, долгое время после того как прочитал его. Ник протянул руку и отобрал у него бумагу.

– Можешь что-нибудь сказать?

– Если вы можете все это доказать… А если нет… – Ментон взял сигарету из пачки на столе, и Ник дал ему прикурить.

– Правильно, Ментон. Но есть еще один вопрос. Что с Гарвалдом? Зачем он сюда вернулся? За деньгами, которые остались после дела со «Стил Амальгамейтед» и которые находятся у кого-то здесь?

– Почему я должен облегчать вам, сволочам, жизнь? Вам достаточно платят, не так ли? – Ментон оттолкнул свой стул. – Отведите меня вниз, и давайте покончим с этим. Я хотел бы немного поспать.

– У тебя будет очень много времени, чтобы выспаться, – там, куда ты отправишься. Осталось выяснить совсем немного.

Дверь скрипнула. Они обернулись. Вошел Грант. Лицо его было жестким и мрачным, на нем резко обозначились морщины.

Он кивнул констеблю:

– Отведи его вниз, ладно? Я хочу поговорить с сержантом Миллером.

Дверь за ними закрылась, и Ник покачал головой:

– Он будет продолжать врать, пока не узнает, выкарабкается Джек Брэди или нет. Это ясно. Ему теперь нечего терять.

– Они нашли твою машину.

– Где?

– На пристани Хейген, у реки. Просто припаркована недалеко от входа. Ворота были открыты, и полицейский, который нашел ее, заглянул, нет ли там Гарвалда.

– И он был там?

Грант кивнул:

– Он лежал на берегу в конце причала. Мне сказали, что его застрелили.

Глава 22

Большой черный фургон, известный в департаменте как «лаборатория», уже стоял у пирса в конце пристани Хейген, когда туда приехали Ник и Грант.

Пара констеблей прилаживали дуговую лампу-переноску, питающуюся от аккумуляторной батареи. За их работой наблюдал детектив-сержант Уэйд, заведующий лабораторией.

Уэйд был крупным, полным мужчиной с двойным подбородком. Он носил очки в роговой оправе, так что можно было ошибочно принять его за мягкого человека. На нем были тяжелое пальто и фетровая шляпа с небольшими, слегка загнутыми сзади полями; он выглядел как процветающий букмекер из захолустья. Двигался он очень медленно, но в той области, в которой он работал, значение имели только мозги, а они у Уэйда функционировали блестяще.

– Быстро сработали, Генри, – сказал Грант, подходя.

– Для разнообразия неплохая работенка. Интересная, – ответил Уэйд. – Мы занимались налетом на литейный цех Парсона, когда мне позвонили. – Он с любопытством взглянул на Ника. – Кто этот юноша? Выпускник престижного колледжа?

Ник проигнорировал его замечание и прошел мимо фургона к концу дамбы. В этот момент кто-то зажег переноску, и свет залил разбитую ограду.

Бен Гарвалд лежал на спине в грязи. Одна рука его была подвернута, другая вытянута, пальцы слегка согнуты. Глаза его были широко раскрыты, и взгляд их прикован к точке, расположенной на расстоянии миллиона световых лет, в вечности. На губах его застыла слабая удивленная улыбка, будто он не мог поверить в то, что с ним произошло. Казалось, он вот-вот встанет, но это было невозможно из-за рваной раны на его шее, прямо под подбородком, и кровавого отверстия в его плаще с левой стороны груди, куда угодила вторая пуля.

Ник смотрел на тело, стоя и держа руки в карманах. Его черные задумчивые глаза выделялись на бледном лице. Шесть или семь часов тому назад он впервые услышал имя Бена Гарвалда. С тех пор из материалов, с которыми он ознакомился, перед ним возник образ человека: сначала туманный и расплывчатый, затем кости его будто обросли мясом; и наконец он побеседовал с ним в течение десяти минут.

Вероятно, он изучил Бена Гарвалда лучше, чем кто бы то ни было. Может быть, именно этим можно было объяснить странное чувство личной утраты, которое он испытывал сейчас, глядя на распростертое тело.

– Не очень здорово выглядит, – заметил Грант.

Ник покачал головой:

– Не знаю, что случилось, но он заслуживал лучшего.

Грант взглянул на него с любопытством, затем повернулся к Уэйду, который натягивал пару резиновых перчаток:

– Начинаешь, Генри?

– Сию минуту. Тебе нужны все подробности?

– Все. Любые мелочи, отпечатки, если, например, убийца подошел, чтобы убедиться, что он мертв. И сфотографируй все вокруг. Не забудь и про машину Миллера. – Он повернулся к Нику: – Прости, но нам придется ее задержать.

Когда Уэйд направился в конец пирса, где находился какой-то мусорный ящик, Грант обратился к молодому констеблю, который терпеливо стоял у фургона. С его шлема капал дождь.

– Джонсон, сэр, Центральный округ, номер восемьсот два.

– Это ты его нашел, да?

– Верно, сэр.

– Расскажи.

– Я получил задание поискать автомобиль сержанта Миллера в три часа тридцать минут, когда был на дежурстве с моим сержантом, сэр. Было ровно четыре пятнадцать, когда я на нее наткнулся здесь.

– Ты осмотрел ее?

– Только подергал дверцы, сэр. Они были заперты.

– И тогда ты решил заглянуть сюда?

– Я подумал, что логично осмотреть это место. Калитка была приоткрыта. Я подумал, что там может быть еще кто-нибудь, и прошел вдоль пристани, проверил двери складов. Я собирался уже повернуть назад, когда мой фонарь осветил разбитую ограду.

Грант взглянул на его забрызганные грязью башмаки:

– Ты, как я вижу, спускался к нему?

– Глаза у него были открыты, и я сначала не понял, жив он или мертв. Я вынул его бумажник и обнаружил там документы о его освобождении из тюрьмы и прочее. Из этих документов я узнал, кто он. Я отправился к ближайшему телефону и доложил о случившемся. Затем вернулся и стал ждать.

«Для этого потребовалось определенное напряжение нервов», – отметил про себя Грант, думая о тумане и темноте и о том, что лежало там, в грязи, около пирса.

– Выполнял ли ты когда-нибудь какие-либо задания для Центрального управления по расследованию уголовных преступлений?

– Нет, сэр.

– Я подумаю, что можно будет для тебя сделать, ладно? Стой здесь, пока я не отпущу тебя. Ты можешь мне позже понадобиться. Через пару минут ты получишь чашку горячего чая, если я правильно понимаю ребят из «лаборатории».

Джонсон постарался скрыть свою радость, и ему это удалось.

В этот момент Генри Уэйд, который стоял, скорчившись, у тела Гарвалда, поднял глаза, и свет лампы отразился в его очках.

– Я могу сказать одно, сэр. Он находился здесь недолго.

Грант повернулся к Нику:

– Он действительно не мог быть здесь долго, правда? Когда он забрал твою машину?

– Около трех часов.

– Допустим, что он был мертв по крайней мере полчаса, когда его нашел Джонсон. Остается сорок пять минут. Интересно, что он делал в это время?

– У него была только одна цель, ради которой он возвратился, – сказал Ник, – я теперь уверен в этом.

– Деньги от «Стил Амальгамейтед»? Ты все еще веришь в это?

– Больше, чем когда-либо.

Грант прислонился к фургону и закурил сигарету, которую ему предложил Ник.

– Допустим, что ты прав. Если эти деньги существуют, то кому мог Гарвалд их оставить? Если в тот раз за рулем был Ментон, сразу возникает другое объяснение сегодняшних событий.

Ник покачал головой:

– Бен написал Белле из тюрьмы перед самым выходом. Он написал: «Скоро встретимся. Бен». Зачем? Он не любил ее больше. Он мне сам сказал, что не прикоснулся бы к ней даже десятифутовой тростью, и я поверил ему.

– Это означает, что он хотел видеть ее по другой причине.

– Чтобы получить деньги, которые она хранила для него все эти годы. Единственное слабое место в этой версии – сама Белла. Зная ее, я считал бы, что она давно все потратила.

– Не обязательно, – возразил Грант. – Я следил за ней почти год с тех пор, как Бен был арестован, как раз на случай, если она начнет тратить много денег. Это доказало бы, что деньги не сгорели. Однако она этого не делала. Большую часть времени работала официанткой, потом получила работу в одном из клубов Гарри Фолкнера. С этого момента она начала жить припеваючи. Гарри довольно долго охотился за ней, и она, поверь мне, заставляла его раскошеливаться.

За их спиной проехала машина, и высокий, аскетического вида мужчина в темном пальто с университетским шарфом, замотанным вокруг шеи, вышел из нее. В руке у него была старая черная сумка. Он по-свойски кивнул Гранту.

– Простите, профессор, – сказал Грант, – для этого случая вам потребуются резиновые сапоги. Там, в машине, для вас есть пара.

Профессор оперся о колесо и передернулся.

– Я понимаю, что вы имеете в виду.

Он поставил свою сумку и повернулся к фургону. Грант взял Ника под руку и отвел его в сторону.

– Я уже подумал. К счастью, Гарри Фолкнер может находиться сейчас только в двух местах. Он или поехал назад во «Фламинго», или он у нас, ждет меня, чтобы узнать о деле Брэди. Поэтому Белла одна. Было бы хорошо, если бы ты нанес ей визит.

– А какой версии мне придерживаться?

– Можешь начать с того, что она нужна для опознания тела Гарвалда. Она его бывшая жена, самая близкая родственница.

– Так я и скажу.

– Посмотри на ее реакцию. Если она сломается, возьмись за нее сразу. Это будет подходящий момент. Не говори, что тебе не на чем ехать. Можешь взять мою машину. Если случится что-нибудь неожиданное, сообщи мне по радио.

Грант повернулся к выходящему из фургона профессору в резиновых сапогах, которые были ему здорово велики, а Ник быстро пошел, довольный тем, что ему позволили уйти.

Теперь перед ним, по крайней мере, стояла какая-то конкретная задача, решение которой могло со временем привести к разгадке.

Машина Гранта стояла за воротами, на дорожке, и водитель сидел за рулем, куря сигарету.

– Старший инспектор остается здесь, – сказал ему Ник, – а ты отвезешь меня к дому Гарри Фолкнера в Сент-Мартин-Вуд. – Он взялся за ручку дверцы. И водитель спросил:

– А что делать с янки, сержант? Он ходит здесь взад и вперед как кот по горячим кирпичам с тех самых пор, как вы вошли в ворота.

Чак Лайзер вышел из тени на свет, под одинокий фонарь над воротами. Он выглядел как живой мертвец. Кожа на его лице натянулась, и темная щетина на подбородке подчеркивала желтоватую бледность кожи.

В глазах Чака стоял вопрос, и Ник ответил на него:

– Боюсь, что это Бен. Похоже, что в него дважды стреляли в упор. Хочешь войти?

Потрясение было явно слишком сильным: казалось, что-то вышло из Лайзера вместе с глубоким вздохом. Он покачал головой:

– Зачем?

– Подбросить тебя?

– Куда? – Лайзер снова покачал головой. – Он был славным малым. Слишком хорошим, чтобы кончить так.

Он повернулся и пошел прочь. Ник настойчиво окликнул его:

– Чак, ты не сделаешь никакой глупости?

Лайзер пожал плечами:

– Это не важно, генерал. Разве вообще что-нибудь имеет значение в этом паршивом мире?

– Мы узнаем, кто это сделал. Мы их поймаем.

– Ну и что? Это ведь не вернет Бена. Иисусе Христе, генерал! Вы когда-нибудь задавали себе вопрос: что же происходит?

Он снова побрел прочь; Ник догнал его и схватил за руку.

– Я еду к Белле, Чак. Она нужна для официального опознания. Поедем со мной. Ты можешь, если хочешь, остаться ждать меня в машине.

– А какой в этом смысл?

– Ну, скажем так. Смерть одного хорошего человека за ночь – этого достаточно. Я просто не перенесу еще одной.

Лайзер мрачно смотрел на него несколько минут, ничего не говоря, затем дважды кивнул, давая знать, что он понял. Вместе они вернулись к машине.

Дом в Сент-Мартин-Вуд был все еще залит светом, когда они подъехали, но перед домом оставались припаркованными только четыре машины. Все еще раздавалась музыка проигрывателя, слабо звуча сквозь занавески на окнах в длинной комнате. Ник повернулся к Лайзеру:

– Пойдешь со мной? Похоже, вечеринка еще в разгаре.

– Почему бы не пойти? Может быть, им нужен хороший пианист.

Они вместе поднялись по ступеням. Дверь была заперта, и Ник сильно нажал на кнопку звонка. Он держал на ней палец добрых полминуты.

Когда дверь, наконец, раскрылась, выглянул Крэйг. Лицо его с одной стороны сильно распухло, на нем была видна большая ссадина. Он выглядел очень злым. По его сверкающим глазам было видно, что он пьян.

– Что вам здесь, дьявол вас возьми, нужно? Вечеринка закончилась!

– Мне кажется, что еще нет.

Ник сильным толчком отпихнул его и вошел. Холл был пуст, но в длинной комнате две пары все еще бессмысленно топтались на полу. Возле камина на диване стиля Регентства спал мужчина в смокинге.

Лайзер прошел по комнате, подошел к проигрывателю, выключил его, сел за фортепьяно и начал играть.

Крэйг захлопнул входную дверь, схватил Ника за рукав и повернул его к себе.

Ник легко освободился:

– Посмей только сделать так еще раз, и я прошибу тобой стену. Где миссис Фолкнер?

– У тебя есть ордер?

– Дело в том, что он мне не нужен. Где она?

– Я видел, что она прошла в свою комнату примерно полчаса тому назад. Похоже, что с нее довольно.

– Иди и притащи ее. Скажи, что я хочу с ней поговорить.

Крэйг открыл рот, чтобы огрызнуться, но, по-видимому, решил воздержаться. Он пошел по холлу, а Ник подошел к фортепьяно.

Лайзер устало улыбнулся:

– Мы уже были здесь, генерал!

– Долгая ночь, Чак. Чертовски долгая ночь, – сказал Ник. – Хочешь выпить?

– Неплохо бы.

Ник подошел к бару, нашел пару чистых стаканов, бутылку шотландского виски и вернулся к фортепьяно. Он щедро налил Лайзеру, наполнил до краев свой стакан и выпил его залпом.

– Осторожно, генерал! Так это может войти в привычку, – сказал Лайзер.

Когда тепло разлилось по его телу, Ник налил себе еще, затем прислонился к фортепьяно, слушая музыку, которая, казалось, окутывала его.

Было пять часов утра. Долгая ночь была на исходе, и он чувствовал себя очень усталым, слишком усталым, чтобы здраво мыслить; это было очень плохо. Это было плохо, потому что подсознательно что-то грызло его, пилило, как ножовкой, что-то, что было ключом ко всей этой истории, и будь он проклят, если он может догадаться, что же это такое!

Появился Крэйг и насмешливо поклонился:

– Она себя не очень хорошо чувствует. Тебе придется подождать до завтра, фараон.

– Завтра уже наступило. – Ник покачал головой. – Ты что, хочешь получить, Крэйг? Делаешь ошибку!

Он пошел по комнате, не обращая внимания на возмущенный окрик Крэйга, затем прошел через холл и подошел к библиотеке.

Когда он открыл дверь и собрался войти, Крэйг бросился за ним и схватил его за плечо. Ник отшвырнул его так, что он пролетел по холлу, вошел в комнату, закрыл за собой дверь и запер ее изнутри на ключ.

Огонь в камине догорал, но лампа на столе все еще горела. Он подошел к двери спальни и постучал. Ответа не последовало, и, когда он попробовал открыть дверь, оказалось, что она заперта. Он снова постучал:

– Белла, это Ник Миллер. Мне нужно поговорить с тобой.

Какое-то время стояла тишина. Затем раздались шаги и поворот ключа. Когда он открыл дверь, она шла к камину.

На ней было черное шелковое неглиже с рукавами, отделанными норкой. Она была очень бледна, с черными кругами под глазами. Она взяла стакан с маленького столика, налила себе двойную порцию джина и вызывающе повернулась к нему:

– Где до сих пор Гарри? Не говори только мне, что он накололся на чем-то после всех этих лет.

– Гарри? – Ник нахмурился, затем вспомнил. – Ты все спутала, Белла. Влип не он, а Фред Ментон. Он хотел смыться с содержимым сейфа во «Фламинго». Гарри пригласили для того, чтобы он проверил, что там есть. Вот и все.

За ее спиной в зеркале отражалась фигура чужого человека в плаще с темными глазами, которые смотрели из-под козырька полувоенной фуражки. Они пронизывали насквозь и, казалось, даже глубже. Она передернулась и поспешно сделала глоток джина.

– Это все, что ты хотел мне сказать?

– Нет, я приехал, чтобы сказать тебе, что Бен больше тебя не побеспокоит.

В глазах ее что-то мелькнуло, но лишь на мгновение. Она откинула голову:

– Правда? Ладно, можешь передать ему, чтобы он катился к черту, если это касается меня!

– Он меня не услышит, – спокойно произнес Ник, – он лежит на спине в грязи в конце пристани Хейген, Белла. Кто-то выпустил в него пару пуль.

До сих пор все это было только кошмаром, сопровождаемым дождем, туманом и ночью, – чем-то, что можно было стряхнуть с себя с утренним светом, забыть, как дурной сон. Но теперь, в момент откровения, она представила его себе, лежащего там, в грязи, с приклеенной улыбкой, – и только тогда то, что произошло, обрушилось на нее с полной силой.

Она уронила стакан и вытянула руку, будто отстраняясь от него. Голова ее раскачивалась из стороны в сторону, лицо исказилось, а в горле поднялась рвота, и она бросилась в ванную, зажимая рот рукой. Она наклонилась над раковиной, плечи ее содрогались.

Ник стоял в дверях и наблюдал за ней со странным хладнокровием. Ему казалось, что он наблюдает за ними обоими со стороны, но это, скорее всего, было действие виски. Он стоял в тени другой комнаты, глядя на себя и на эту женщину, зная, сознавая с большой долей уверенности, что он на пороге разгадки.

Наконец он схватил ее за плечи и повернул к себе:

– Во-первых, зачем Бен приезжал сюда? За деньгами, не так ли? За теми деньгами, которые хранились все эти годы у тебя? За его долей от «Стил Амальгамейтед»?

Она с силой оттолкнула его к стене и бросилась в другую комнату.

– Убирайся! – крикнула она. – Убирайся вон отсюда!

– Он был сегодня здесь?

– Нет, неправда. Я не видела Бена Гарвалда девять лет.

Она попыталась проскользнуть мимо него, но он схватил ее за руку и швырнул на кровать. Она лежала там, глядя на него с ужасом. Он склонился над ней:

– Он мне сказал, что не дотронулся бы до тебя даже тростью длиной в десять футов, и я ему верю. Тогда зачем ему нужно было видеть тебя? Из-за денег?

Он сунул руку в нагрудный карман, вытащил бумажник и разные документы, разбрасывая их по кровати, роясь в них одной рукой, держа в то же время ее другой рукой за кисть.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю