Текст книги "Страж"

Автор книги: Джеффри Конвиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Я.., э... Я понимаю, – с трудом подбирая слова, Элисон пыталась сменить тему. – Мне очень нравится, как обставлена ваша квартира. Я тоже предпочитаю сочетание различных стилей.

– Мы рады, что вы одобряете наш вкус, – сказала Герда, и в этот момент в спальне зазвонил телефон.

Она поспешно извинилась и вышла. Элисон посмотрела ей вслед и неохотно повернулась к Сандре.

За те несколько секунд, что она не глядела на девушку, выражение лица той совершенно переменилось. Теперь на нем читалось умиротворение. Напряжение исчезло, губы разжались, в глазах появилось подобие жизни.

Элисон скользила взглядом по лицу и телу девушки. И оторопела. Засунув руку под брюки, Сандра массировала себя легкими круговыми движениями. Ноги ее напряглись, видно было, как эйфория разливается по всему ее телу. Движения становились все более энергичными, присутствие Элисон нимало не смущало ее. Она была полностью погружена в свои сексуальные переживания. Элисон смотрела на девушку, и отвращение боролось в ней с любопытством. Дыхание той становилось все глубже, губы ее подрагивали. Она достигла оргазма.

Сандра вытащила руку, еще раз втянула носом воздух и замерла в прежней позе, словно ничего не происходило, и все лишь померещилось Элисон. Она снова была далека, холодна, неподвижна.

Элисон замутило. Она вскочила в намерении немедленно покинуть эту квартиру. Но что-то словно пригвоздило ее к месту.

В комнату возвратилась Герда и присела на софу рядом с Сандрой.

– Мы гордимся нашей квартиркой, – сказала она все еще стоявшей в оцепенении Элисон. Герда обладала забавной манерой как ни в чем не бывало продолжать незаконченные разговоры и отвечать на заданные ранее вопросы. – Мы немало потрудились, чтобы обставить ее как следует. Но зато это обошлось нам недорого.

– Это самый лучший способ, – согласилась Элисон, вновь присаживаясь. Любопытство пересилило желания бежать отсюда без оглядки.

– И что интересно, – продолжала Герда, – большинство этих предметов мы обнаружили в самых, казалось бы, неподходящих местах. Когда ваши глаза широко открыты, вы можете найти любые сокровища.

Элисон и Герда продолжали пить кофе, а Сандра время от времени глотала чай из дымящейся чашки. Но судя по всему, чай интересовал ее меньше всего. И без того не слишком оживленная беседа прекратилась вовсе. Все трое сидели и молча смотрели друг на друга.

Потихоньку Сандра придвинулась ближе к Герде и взяла ее за руку. Элисон вздрогнула с чашкой в руках, пролив при этом часть кофе в молочник. Она наблюдала, как Сандра гладит руку Герды, как переплетаются их пальцы.

Тело Сандры с упоением отдавалось очередному приливу эйфории. Глаза ее ожили, щеки порозовели. Герда оставалась бесстрастной. Сандра вновь достигла оргазма.

– Вы... Чем вы зарабатываете себе на жизнь?. – выдавила из себя Элисон.

– Ничем, – коротко ответила Герда.

– Но ведь надо что-то делать, чтобы иметь деньги. Герда покачала головой, взглянула на свою плененную кисть, снова перевела взгляд на Элисон и сжала руку, заставив Сандру содрогнуться в экстазе.

Элисон, уже не на шутку встревожившись, все еще пыталась избежать неминуемого столкновения.

– Неужели вам не скучно? Чем вы занимаетесь? – спросила она.

– Мы ласкаем друг друга.

Элисон уставилась на нее, раскрыв от удивления рот.

– Ласкаем! Гладим! – Герда говорила весьма определенно, раздраженно и резко.

Она повернулась и потрогала грудь Сандры, тело той отозвалось конвульсивными содроганиями.

Элисон вскочила на ноги.

– Полагаю, мне лучше уйти, – выдохнула она. – Надо разложить покупки, и потом у меня назначена встреча...

– А я полагаю, что это очень неприлично – поесть и сразу убегать, сказала Герда.

– Во-первых, я не ела, я пила, – Элисон покраснела от негодования. – И о каких приличиях может идти речь! После всей этой гадости! Мастурбация и лесбиянство прямо перед моим носом. В жизни не видела ничего подобного!

Глаза Герды сузились, словно у кошки перед броском. Она медленно поднялась с места.

– Ты маленькая сучка, – процедила она сквозь зубы. Элисон прошмыгнула мимо нее и принялась собирать свои пакеты; самый большой из них упал на пол. Она наклонилась, чтобы поднять его, но Герда наступила на пакет ногой и прижимала к полу. Элисон схватила ее ногу и постаралась сдвинуть с сумки. Нога не шелохнулась. Тогда она с силой вырвала пакет, Герда упала и растянулась на полу. Поднявшись, она вцепилась Элисон в волосы, та выронила пакеты и впилась ногтями Герде в запястье. Герда сморщилась от боли и ослабила хватку.

Элисон бросилась к двери, рывком распахнула ее и вылетела в холл. Когда на пороге показалась Герда, она прижалась к перилам и приготовилась защищаться.

Неожиданно Герда остановилась, устремив взгляд на площадку третьего этажа. Элисон подняла голову. На лестнице стоял Чарльз Чейзен и поглаживал Джезебель. Мортимер, оживленно щебеча, перескакивал с одного его плеча на другое. Исчезла приятная улыбка. Сморщенное его личико было бесстрастно, выцветшие глаза странно расширились.

Герда задрожала. Быстро, не глядя на Элисон, она шагнула обратно в квартиру и закрыла дверь, Элисон пошатывало, она почти задыхалась. – Я предупреждал вас! Да-да! С этого момента вы будете остерегаться их. Они – это зло. – Старичок спустился с лестницы и ласково взял Элисон за руку. – Теперь идемте. Я провожу вас.

Элисон пошла вслед за ним вверх по лестнице. Он ничего не говорил, она тоже. Мысли теснились у нее в голове. Почему Герда ретировалась, едва заметив маленького старичка? Она явно боится его. Почему? Элисон не знала. И не задавала лишних вопросов. – Советую вам выпить пару таблеток аспирина и лечь спать, – сказал Чейзен, наблюдая за тем, как Элисон лихорадочно пытается нащупать в сумке ключ. – Сон – лучший доктор. Что за неприятное происшествие. Надеюсь, вы извлечете из этого урок. Теперь будете слушаться Чейзена.

Элисон кивнула, вставляя ключ в замочную скважину.

– Спасибо. Прямо и не знаю, как...

– Не стоит об этом. Идите поспите.

Элисон поцеловала старика в щеку и затворила дверь.

Глава 7

– Мы готовы начинать, – объявил тощий, как карандаш, распорядитель. – Всем ясно, кто в каком порядке выходит? – Он нервно накручивал свои длинные волосы на авторучку, ожидая ответа. – В таком случае, надеюсь, вы будете точны, как часы.

Элисон расправила брюки и сделала глоток кофе из стоявшей перед зеркалом чашки. Она была готова.

– Вики, пожалуйста! Элисон, прошу!

***

Элисон и сама не ожидала, что придет сюда вовремя. Два года она не участвовала в показах моды "живьем", не хотела делать этого и сейчас. Но она пообещала, к тому же показ был благотворительным.

Прошлой ночью она почти не спала. За это надо было сказать спасибо Герде и Сандре. Несколько часов она пролежала в кровати, боясь закрыть глаза, боясь заснуть. Она очень плохо переносила кошмары. Еще с детства. Ничего на свете она не боялась так, как кошмаров. А сейчас у нее было такое чувство... Впрочем, она не была уверена, но, похоже, она испытывала такое же недомогание, как в детстве – недомогание, непременно предшествующее кошмару.

Элисон испробовала все способы, чтобы заснуть. Сначала выпила чаю, потом горячего молока. Приняла горячую ванну. Ничего не помогало. Попыталась читать, но так нервничала, что не смогла даже удержать книгу, та упала на пол. Интересно, слышали ли те двое внизу, этот звук? А что они сейчас делают? Лежат в постели и занимаются любовью? Элисон поежилась. Она встала с кровати, подняла книгу и положила ее на тумбочку. Голова у нее кружилась, она упала на колени и зарылась лицом в подушки, бессильно уронив руки. Как она устала! Единственное, чего ей хотелось – это немного поспать. Только бы все прошло! Только бы прошло! Так же твердила она в детстве и так же садилась на колени. Голова неслась куда-то, нервы были натянуты, как струны. Элисон чуть-чуть приподняла голову и сложила руки перед собой. Сейчас эта поза показалась ей странной; много лет прошло с тех пор, как она сидела так.

– Ангел небесный, – молилась она, – мой Ангел-Хранитель...

Она запнулась. Это же смешно. Ей двадцать шесть лет. Семь лет она не была в церкви. И каким образом может помочь этот глупый стишок ?

– На дворе трава, на траве дрова. Аминь, – заключила она.

И вскоре уснула.

***

В десять прозвонил будильник. Пять с половиной часов сна. Голова у Элисон болела, веки набрякли, лицо было бледным. Но ей ничего не приснилось. Она улыбалась, водя ярко-зеленой зубной щеткой по своим белоснежным зубам. Нет больше привидений! Нет чудовищ! Несмотря на то, что ночь выдалась тяжелой, тот факт, что ей ничего не приснилось, заставлял забыть обо всех ночных мучениях.

Элисон вышла из квартиры в четверть двенадцатого; времени для того, чтобы поймать такси и успеть на завтрак с Майклом, было достаточно. Элисон неслась вниз по лестнице, папка – в одной руке, спортивная сумка – в другой; на лестничной площадке она остановилась. Квартира 2-А находилась на расстоянии не более десяти футов, дверь была заперта. Элисон замедлила шаги. Она кралась, осторожно переступая, стараясь не шуметь, И не переставая наблюдать за дверью. Неужели теперь она каждый раз будет так проходить мимо нее?

Впрочем, неважно. Главное – пройти сейчас, на следующее утро после случившегося.

Одолев десять футов практически бесшумно, Элисон остановилась и прислушалась. Никаких подозрительных звуков не раздавалось; она вздохнула с облегчением. Капелька пота стекала у нее по щеке. Элисон вытерла ее и начала спускаться по лестнице. Как всегда, проверила перила и замерла, заслышав доносившийся снизу шорох.

Дверь парадного отворилась. Вошел Чарльз Чейзен – без кота, без птицы. С помощью обеих рук и подбородка он с трудом удерживал огромную коробку.

Элисон пошла ему навстречу. Он шумно отдувался, опершись о перила.

– Доброе утро! – воскликнул он. – Прекрасное утречко выдалось!

– Как поживаете?

– Великолепно, милая. А вы-то как? Забыли о вчерашнем неприятном инциденте?

Немного поколебавшись, Элисон ответила:

– Да.

– Вот и хорошо. Вот и правильно. – Чейзен принялся взбираться по ступенькам. – На улице промозгло. Не удивлюсь, если я простудился. Обязательно наденьте жакет.

– Непременно.

Он вдруг заторопился.

– Не могу сейчас болтать. Очень занят.

– Генеральная уборка?

– Нет. Я вам все потом расскажу. Элисон уже спустилась в вестибюль, а он продолжал подниматься по лестнице.

– Мистер Чейзен!

Он остановился и взглянул вниз.

– Да.

– Я хочу вас кое о чем спросить.

– Только поскорее. Элисон покусала губу.

– Почему та женщина так испугалась вас? Улыбка сползла с его лица, глаза засверкали.

– Зло, я сказал.

– Это не ответ на вопрос, – не отставала Элисон.

– Зло.

– Но...

Он опустил на пол коробку и поднял руку со сжатым кулаком.

– В свое время они получили от меня вот это, – сказал старичок, потрясая в воздухе кулаком, – и я поколочу их снова, если они станут досаждать моим друзьям.

Элисон озадаченно смотрела на него.

– Ясно, – проговорила она.

– Держитесь от них подальше. Тц, тц. – Улыбка вновь вернулась к нему. Он поднял коробку и продолжил свой путь.

Элисон вышла из дома, поймала такси и минута в минуту успела на назначенную встречу с Майклом.

***

– Эка невидаль: лесбиянка и ее любовница. – Рот у Майкла был набит мороженым. – Когда влезаешь в логово льва и играешь с детенышами, надо, быть готовым к тому, что тебя укусят.

– – Сравнение хромает.

– Почему же?

– Я не играла ни с какими детенышами.

– Ладно, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Ты должна понять, что лесбиянка, если ее спровоцировать, может быть очень опасной.

– Да.

– Постарайся держаться подальше от них и от их квартиры – и все будет в порядке.

– По правде говоря, меня не столько беспокоят сами они, сколько то, что произошло на лестнице. Ты бы видел выражение лица Герды, когда она заметила старика! Я в жизни не видела человека, охваченного таким ужасом. И я ума не приложу, что за этим кроется.

– Но судя по твоему же расскажу, старикан говорил, что они – это зло. Может, он уже имел с ними дело.

– Может быть.

– Это было бы вполне логично, – Да, но...

– Но?

Элисон на мгновение задумалась.

– Я встретила его утром в вестибюле. Он сказал, что они получили от него вот это, – для иллюстрации Элисон помахала в воздухе кулаком.

– Вот видишь. Он им однажды уже врезал как следует. А раз так, неудивительно, что тетка струхнула.

– Не знаю. По-моему, дело не только в этом.

– Элисон!

– Что?

– Ничего. Просто – Элисон, – сказал Майкл, строго глядя на нее.

– Хорошо. Я обещаю, что не буду на атом зацикливаться. Возможно, ты прав. – Как обычно, – довольно хохотнул он. Элисон взглянула на часы.

– Мне, пожалуй, пора.

– Который час?

– Двенадцать сорок пять.

– Я тоже должен идти. Нужно закончить составлять судебное предписание.

– Моя помочь понадобится?

– Нет.

– А что с судом?

– Отложили до завтра.

– Ты выиграешь дело. Майкл улыбнулся.

– Что же ты не идешь? Я подожду, пока принесут счет.

– О'кей. – Она потянулась через стол и очень нежно поцеловала его в лоб. Я люблю тебя, – сказала она. Взяла свои папку и сумку и поднялась. – Ты звонил в телефонную компанию, я тебя просила?

– Забыл.

– Майкл, пожалуйста. Мне необходим телефон.

– Хорошо. Днем позвоню. – Он о чем-то задумался. – Но только, если ты пообещаешь мне забыть о вчерашнем вечере и выбросить эту парочку из головы.

– Обещаю. – Подарив ему на прощание воздушный поцелуй, Элисон выпорхнула из ресторана.

***

Через полчаса она вышла из-за кулис и закрыла глаза от слепящего света прожекторов. Элисон слышала чей-то шепот и визгливый голос объявляющего. Затем она чуть-чуть приоткрыла глаза. Секунд пять-шесть, пока глаза привыкали к свету, все вокруг казалось белым Элисон медленно прошлась по сцене и скрылась за кулисами Быстро переоделась и вернулась как раз к своему следующему выходу – И снова Элисон На сей раз – в замшевом платье до пят!

Она прошлась по подиуму, повернулась И тут жгучая боль пронзила голову. Элисон пошатнулась, но сумела удержать равновесие и продолжала идти Снова у нее кружилась голова Может, возвращается вчерашнее недомогание Или недостаток сна так сказывается.

Руки и ноги снова потеряли чувствительность. И к этому добавился новый ужас за одно мгновение она перестала что-либо видеть и слышать. Элисон стояла посреди подиума, не в состоянии двинуться с места. Она вдруг оказалась в каком-то длинном темном зале. Она шла по нему. Быстрее. Еще быстрее. До нее донеслось чье-то невнятное бормотание Она прислушалась Но тут образ и звуки исчезли, и на глазах у потрясенной публики Элисон упала на пол.

Глава 8

– Беленькие таблетки – это успокоительное, – говорила Элисон. Она плечом прижала трубку к уху и слушала Майкла, придерживая норовящую распахнуться дверь будки. "Чертова телефонная компания!" – ругнулась она про себя. Если бы они выполнили свое обещание и установили телефон, ей не пришлось бы битый час рыскать по улицам в поисках исправного автомата. Тот, что на углу 89-й улицы, не работал, кто-то повредил механизм, пытаясь извлечь монетки Другой находился на Коламбус-Авеню, в шести кварталах отсюда. Как и следовало ожидать, он тоже был не в лучшем виде, весь в дырах и царапинах, отверстие для возврата монет забито слипшимися фантиками. Но, о чудо, он работал!

– Другие – просто снотворное, – отвечала Элисон на вопрос Майкла.

После того, как она потеряла сознание на подиуме, ее отвезли в больницу Рузвельта, где продержали целых шесть часов, подвергнув всестороннему обследованию Но никаких отклонений – кроме слегка повышенного давления – врачи не обнаружили. Ей прописали лекарства и рекомендовали, если подобное повторится, обратиться к невропатологу.

Вместо того, чтобы идти прямо домой, Элисон разыскала телефонную будку, рассказала Майклу о припадке и теперь стояла, придерживая дверь, стараясь укрыться от холода – Все будет в порядке. Не надо приезжать – Она внимательно выслушала его и добавила: – Вчерашний эпизод не прошел бесследно.

Да, благодарить за этот обморок нужно было Сандру и Герду. Разве не из-за них она не спала полночи? Элисон слушала Майкла, а сама пыталась вспомнить ощущение, охватившее ее перед тем, как она потеряла сознание. Головокружение и тошнота Зал, длиной в бесконечность Шепот. Бессмыслица какая-то .

– Я позвоню, если мне станет плохо, – завершила она разговор Повесила трубку, вышла на темнеющую улицу и пошла вдоль домов, считая то ряды освещенных окон, то бетонные плиты у себя под ногами.

***

К двери была прикреплена записка Элисон сняла ее Счет за доставку телевизора. Вот это радость!

Он стоял в гостиной, в точности там, где она пометила. Цветной, изящный, двадцать четыре дюйма по диагонали.

Элисон бросила жакет на диван, вошла в кухню и включила воду. Достала два пузырька; один – с белой крышкой, другой – с голубой. На первом было написано "транквилизатор", далее следовали сложные инструкции к употреблению. Надпись на пузырьке с белой крышкой гласила: "снотворное". Элисон внимательно прочла инструкции на транквилизаторе, достала две овальные таблетки, положила их на язык и набрала в рот воды. Никогда она не умела как следует глотать таблетки. С трудом протолкнув их в глотку, она убрала пузырьки в шкаф и вернулась в гостиную Встав на колени перед своим новым приобретением, Элисон щелкнула выключателем и отрегулировала цвет. Затем, не отрывая глаз от экрана, расстегнула блузку и сменила ее на белую футболку, лежавшую на диване. Посмотрелась в зеркало и улыбнулась, отметив, что грудь ее выглядит необычайно пышной под обтягивающим трикотажем. А увидев в зеркале отражение телевизионного экрана, она улыбнулась еще шире.

Элисон уселась на диван перед телевизором. Что же, так вполне можно скоротать вечер. По крайней мере знаешь, что у фильма будет счастливый конец. А сегодняшний день особо счастливым не назовешь.

Элисон положила уставшие ноги на пуфик и провела языком по пересохшим губам. Похоже, таблетки начинали действовать. Фигуры на экране блекли, движения их замедлялись...

И тут раздался звонок в дверь. Элисон вскочила с дивана. Это точно не Майкл: он работает допоздна. И никто не может войти снаружи, не воспользовавшись домофоном. Чейзен? Лесбиянки? Кто-нибудь еще из соседей?

– Кто там? – громко спросила она, подходя к двери. Ответа не последовало Элисон впилась ногтями в ладони. – Кто это? – повторила она. Молчание. Она топталась у двери, тиканье напольных часов сливалось со звуком ее шагов, тень металась по стене.

– Это я, – послышался тонкий голос.

– Мистер Чейзен?

– Ну да, да, конечно.

Элисон облегченно вздохнула. Открыла дверь, не снимая цепочки. Сквозь щелку она увидела старичка, одетого в мятый черный смокинг. Это был Чейзен. Ни Джезебель, ни Мортимера поблизости не наблюдалось – Ну же, открывайте цепочку, чтобы я мог войти! Элисон растворила дверь, Чейзен вошел.

– Что вы так нервничаете? – спросил он.

– Я не нервничаю.

– Нервничаете, говорю я вам!

– Видите ли, вчерашнее происшествие...

– Ах это, – перебил он. – Забудьте об этом, словно ничего не случилось. Элисон улыбнулась.

– У вас очень красивый костюм, мистер Чейзен.

– Да. – Он поправил болтающийся на шее старомодный галстук и оттянул полы пиджака книзу, чтобы не было заметно, до чего он измят. – Вам нравится цветок у меня в петлице? Я сам его вырастил на подоконнике.

– Он замечательный.

Чейзен взял ее за руку.

– А Теперь, моя милая, у меня есть для вас сюрприз.

– Сюрприз? – озабоченно переспросила она. Уж чем-чем, а сюрпризами она сегодня была сыта по горло.

– Да, приятный сюрприз. Идемте ко мне. Она ласково сжала его руку.

– Нет, спасибо.

– Ну, Элисон, – строго начал он. Она не слушала:

– У меня сегодня был трудный день, и я не очень хорошо себя чувствую. Кроме TO'-O, я приняла две таблетки транквилизатора и, честно говоря, просто не в состоянии никуда идти. Может, как-нибудь в другой раз – Я настаиваю, – не сдавался он, – от моего сюрприза вам станет в тысячу раз лучше.

– Но...

Старик протестующе поднял руку. Спорить было бесполезно. Он просто не уйдет отсюда без нее. Элисон ничего не оставалось, кроме как согласиться. Может, и впрямь ей станет лучше от его сюрприза. Она пожала плечами.

– Хорошо, но лишь на несколько минут. Чейзен улыбнулся, довольный, что его усилия увенчались успехом. Он вынул из-за спины правую руку, в которой оказалась большая шляпа с обвислыми полями, и водрузил ее на голову, слегка набекрень. Элисон окинула взглядом его наряд.

– И не думайте об этом! – воскликнул он. – Идите, в чем есть. Вы прекрасно выглядите, просто сногсшибательно.

Она снова улыбнулась.

– Кстати, спасибо за фотографию.

– Фотографию? Ах, за фотографию... Мой подарок на новоселье. Конечно, довольно самонадеянно было предполагать, будто вам понравится мой портрет в лучшем праздничном костюме.

– Что вы! Он очаровательный. Я поставила его на каминную полку, рядом с Гербертом Гувером.

– Вы так добры ко мне, Элисон. Что нужно стариковскому сердцу? Капельку тепла! – Он взглянул на фотографию. – Не правда ли, на редкость удачный поворот головы?

Элисон кивнула.

– Однако пора поторапливаться. – Улыбка вернулась на его морщинистое лицо. – Идемте. Мой сюрприз ждет.

Она сняла с крюка ключ, захлопнула дверь и пошла вверх по лестнице. Старичок весело припрыгивал в двух шагах позади, мурлыкая какой-то мотивчик. Они добрались до пятого этажа и остановились напротив двери, перед которой лежал коврик с надписью "Добро пожаловать!". На двери висела рождественская гирлянда.

– Элисон! – взволнованно вскричал он. – Я попрошу вас закрыть глаза и обещать не подглядывать, пока я не разрешу.

– Обещаю, – неохотно повиновалась она.

– Стойте здесь, – скомандовал он, открывая дверь Взял ее за руку и перевел через порог. – Пора!

Элисон открыла глаза. Она стояла в празднично разукрашенной комнате. С потолка свисал серпантин В воздухе парили воздушные шарики.

Комната являлась зеркальным отображением ее гостиной. Мебель здесь была изрядно обшарпанной Вдоль стены у входа располагались книжные стеллажи. Кое-где там действительно стояли книги, но в основном их заполняли миниатюрные растения в горшочках. И это была лишь небольшая часть коллекции Чейзена. Квартира напоминала ботанический сад, полному сходству мешала только мебель. В каждом углу возвышались пальмы, их листья распластались по стенам. Среди стульев и столов торчали какие-то кусты. Всюду – цветочные горшки, ящики с землей и цветы, цветы, цветы. И надо всем этим царил стоявший на мраморном пьедестале у окна привезенный из высокогорья Анд папоротник. Нью-йоркский климат был для него губителен, но благодаря стараниям Чейзена, он выжил. Гравированная табличка содержала подробную историю и характеристику растения. Другая табличка, пониже, гласила:

"Руками не трогать"!

– Сюрприз! – завопил Чейзен, швыряя в воздух серпантин.

Общество обернулось ко вновь прибывшей гостье. На большом, покрытом белоснежной скатертью столе в центре комнаты стояло несколько бутылок вина, содовой и большое блюдо с картофельными чипсами. Между тарелками были разбросаны хлопушки и карнавальные шапочки. Посредине стола красовался огромный черно-белый именинный пирог с семью свечами, украшенный сахарными розочками. Джезебель в шапочке с кисточкой и с красной шелковой ленточкой на шее восседала во главе стола на высоком стуле, лицом к гостям: трем пожилым женщинам, одной помоложе, лет примерно тридцати, и мужчине тридцати пяти сорока лет.

– Сегодня мы отмечаем день рожденья Джезебель! Чейзен вел Элисон сквозь джунгли к столу.

– Вот ваша шапочка, две хлопушки, серпантин. А вот это – ваш стул.

– Спасибо, – улыбнулась Элисон. Такого она, конечно, не ожидала. Празднование дня рожденья кошки! Возможно, Чейзен был прав, и ей станет лучше от его сюрприза.

– Мортимер! – вскричал он.

Птичка чирикнула с верхней ветки папоротника.

– Иди к папочке, – строго приказал Чейзен. Птичка замахала крылышками, спорхнула с куста и приземлилась на плече хозяина.

– Поздоровайся с Элисон.

Мортимер поправил несколько перышек на правом крыле и чирикнул, с достоинством кивнув гостье головой в знак приветствия.

– Привет, Мортимер, – отчего-то смутившись, поздоровалась она.

– Молодец, – горделиво сказал Чейзен. – Я долго готовился к сегодняшнему вечеру. Отловил Джезебель, когда она копалась в мусорном ведре. Но не думаю, что праздник удался бы без вашего присутствия.

– Вы так любезны, мистер Чейзен. Джезебель замурлыкала.

– Она тоже здоровается, но, в силу каких-то причин скрывает свое владение английским языком. Думаю, она простудилась. Надеюсь, вы простите нас.

– Конечно.

– Я хочу, чтобы вы познакомились с моими гостями. – Он положил руку ей на плечо. – Это Элисон Паркер. Она недавно вселилась в квартиру 3-А.

Элисон окинула взглядом сидевшую за столом публику.

– Это миссис Кларк из квартиры 4-Б, – произнес Чейзен, кивая в сторону семидесятилетней старухи, седой, горбатой, сморщенной и неулыбчивой.

Элисон внимательно посмотрела на нее и не разглядела ни грамма косметики.

– Очень приятно познакомиться, – сказала миссис Кларк.

Чейзен продолжал:

– Мисс Эмма Клоткин и ее сестра-близнец Лилиан. Они живут в квартире 2-Б.

– Рада познакомиться, – поприветствовала их Элисон. Она пожала руку Эммы, подивившись про себя габаритам женщины: необъятных размеров грудь терялась среди складок жира, из-за пухлых щек выглядывали маленькие глазки.

– Очень приятно, – хихикнула Эмма Лилиан была ее "маленькой сестричкой". Впрочем, по сравнению с Эммой она действительно казалась крошкой. Если в Эмме было 5 футов 8 дюймов росту, то в Лилиан – 5 футов 2 дюйма Первая весила триста пятьдесят фунтов, вторая – "всего" двести десять.

Элисон не могла сдержать улыбки, здороваясь с "крошечной" Лилиан.

– Очень-очень рада, – пискнула Лилиан. – Чарльз говорил мне о вас. Нью-йоркское произношение, ярко выраженное у Лилиан, странным образом отсутствовало у ее сестры. Может быть, они воспитывались раздельно. Или Эмма брала специальные уроки – Малькольм Стиннет, – представился мужчина на Другом конце стола. – Их кузен А это – моя жена Ребекка.

Элисон кивнула Странная пара. Ребекка была выше мужа дюйма на три Малькольм носил отлично сшитый черный смокинг, на шее – очень широкий галстук-бабочку, приходившийся строго параллельно пышным коричневым усам. В нем было нечто очень английское. Элисон так и видела его за рулем какого-нибудь "роллс-ройса" – шоферская кепочка, взгляд прикован к дороге. Доволен своей судьбой и положением.

– Как давно вы здесь живете? – спросила Ребекка.

– Чуть больше недели, – сказала Элисон, отвечая на улыбку женщины. У той были плохие, кривые и сероватые зубы, но, несмотря на это, выглядела она необычайно женственной и привлекательной. – В какой квартире живете вы?

– Мы живем не здесь, – ответил Малькольм – В Ист-Сайде, в Мюррей-Хилл, Ребекке там больше нравится. Чище и спокойнее.

– Здесь вроде бы тоже спокойно.

– Здесь да, – вмешалась Ребекка. – Но не ближе к Бродвею, особенно ночью. Впрочем, мы так часто навещаем наших кузин, что кажется порой, будто мы здесь и живем.

Элисон улыбнулась.

– Мюррей-Хилл – неплохое место. Я жила там некоторое время, когда только приехала в Нью-Йорк.

– Где именно?

– Лексингтон-авеню, между 37-й и 38-й улицами. У меня там была большая квартира.

– Так это рядом с нами! – с восторгом воскликнула Ребекка.

Лилиан взмахнула хлопушкой у себя над головой. Кошка чихнула. Птица чирикнула.

Элисон водрузила на голову золотисто-красную карнавальную шапочку. Резиновая тесемка впилась ей в подбородок. Лет пятнадцать она не надевала подобных штуковин. А то и больше. Она посмотрелась в висевшее на стене большое зеркало Смех, да и только. Элисон взяла со стола "уйди-уйди" и дунула в нее, развернув с режущим ухо звуком длинную бумажную змею.

Все засмеялись и захлопали в ладоши.

– Немного музыки для поднятия настроения! – прокричал Чейзен. Он подскочил к стоящему рядом патефону, 1920-го года выпуска, и поставил пластинку. Заскрежетав, старый, ржавый механизм начал вращать ее, постепенно набирая обороты, пока не достиг нужной скорости. Чейзен сдвинул старинный металлический звукосниматель, подул на изношенную иглу и установил ее на вращающийся диск. Из усилителя раздалось шипение – Полька, – нараспев объявил Чейзен. – Каждую пятницу, в течение десяти лет я плясал под нее в казино "Фоксленд" в Бронксе.

– Помню-помню, – прокричала Эмма, заглушая громкую танцевальную музыку. Мы с Лилиан тоже частенько наведывались туда. Но это, наверное, было немного позднее.

– Да, эта полька будит воспоминания, – включилась в разговор Лилиан, покачиваясь в такт музыке. – В свое время это казино было очень популярным. Помните? Девушки сидели по одну сторону зала, парни – по другую.

– А затем один из трех тамошних оркестров начинал играть, – подхватил Чейзен.

– Точно! Дамы выбирали кавалеров и выводили их в круг. Ах, эти мелодии! Ах, эти оркестры! Я так скучаю по ним.

– Да, было время, – с грустью произнес Чейзен. – Но почему ничто нельзя вернуть!

Элисон с сочувствием смотрела на старичка; она была растроганна.

– Наверное, это было очень хорошее время, – сказала она.

Чейзен улыбнулся и возвратился к столу. Джезебель покачивала головой, словно стараясь попасть в такт музыке. Чейзен сел рядом с ней, набрал в легкие побольше воздуха и попытался, безбожно перевирая мотив, пропеть первый куплет. Он наклонил голову и, размахивая перед собой руками, дирижировал воображаемым оркестром. Рот его от уха до уха расплылся в улыбке. Он был чрезвычайно доволен собой.

– Поют все! – вставил он между аккордами. Эмма присоединилась, полное ее тело источало громкие, сочные ноты. Она тоже перевирала мотив, но все же не так, как Чейзен. Но вместе их диссонирующие голоса рождали некую странную мелодию – далекую, конечно, от гармонии, но все же не лишенную интереса. Что-то вроде концерта Стравинского.

Кузен Малькольм постукивал ножом по краю винного бокала и пританцовывал, сидя на стуле, в то время как его жена Ребекка кружилась позади него; ее веселья хватило бы на дюжину хмельных баварцев. – Что это за полька? поинтересовался Малькольм.

– "Пивная бочка", – ответствовал Чейзен. Воодушевление охватило всех. Чейзен встал и поклонился, Элисон крепко ухватилась за его протянутые руки, и они закружились по паркету. Быстрее! Еще быстрее! Элисон боялась, как бы старик не переоценил свои силы Но он оказался на удивление хорошим и, по всей видимости, неутомимым танцором.

Наконец, она остановилась перевести дух. Озираясь по сторонам, она заметила у входа на Кухню миссис Кларк, не разделявшую всеобщего веселья и, судя по всему, отчаянно скучавшую. Лицо ее приобрело восковую бледность, уголки губ опустились, в глазах горел какой-то мрачный огонь.