Текст книги "Страж-2"

Автор книги: Джеффри Конвиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Она била их в кровь, и Бен едва успевал уворачиваться И вдруг девушка рванулась к двери, опрокинув сиделку на пол. Бен ухватил ее за ночную рубашку, но ткань с громким треском разорвалась. Теперь Энни была совершенно голая.

На бегу она ударилась о дверной косяк, но фотографию не выпустила, все так же крепко сжимая се в руке.

– Остановите ее! – крикнул Бен. Томпсон бросился за дочерью в коридор, пытаясь ухватить ее за ногу, но у самой лестницы неожиданно споткнулся и, не удержав равновесия, кубарем скатился вниз, на первый этаж, беспомощно распластавшись на полу в холле. Бен с ужасом посмотрел вниз. Сиделка первой подбежала к Томпсону и запричитала, потрясенная неожиданным ходом событий. Но теперь уже пользы от нее было мало.

– Энни! – закричал Бен.

Он сломя голову кинулся вниз по лестнице, лишь на секунду задержавшись возле Томпсона, чтобы оценить его состояние. Тот лежал неподвижно. Видимо, без сознания. А может быть, даже мертвый. Но Бен не стал размышлять над этим, а бросился на улицу за нагой девушкой.

Она успела уже удалиться от дома на полквартала и неслась теперь к оживленному перекрестку, привлекая изумленное внимание пешеходов. – Остановите eel – призывал Бен окружающих. Но ни один человек не двигался с места. Эта картина так шокировала всех, что никто не мог даже сообразить, что надо делать. А Энни по-прежнему бежала вперед.

Бен изо всех сил работал ногами, чувствуя, что легкие его вот-вот лопнут от напряжения. Наконец двое мужчин сумели схватить ее за руки. Но девушка тут же вырвалась, не замедлив движения. Бен припустил еще сильнее, постепенно нагоняя ее.

– Энни! – звал он, смахивая ладонью пот, который заливал глаза, не давая ему ничего разглядеть перед собой.

Наконец девушка споткнулась и остановилась, затравленно озираясь по сторонам в полной беспомощности. Заметив в своей руке фотографию, она издала страшный вопль, растянув рот в гримасе дикого ужаса. Теперь она стояла возле самого перекрестка и пристально смотрела на Бена, словно ждала от него помощи или надеялась, что сейчас он схватит ее и избавит, наконец, от страданий, которыми стала ее жизнь.

Бен замер на месте футах в десяти от нее. Их взгляды наконец встретились. Машины за спиной девушки отчаянно гудели и тормозили, а водители высовывались из окон, наблюдая очень странное зрелище. Пешеходы тоже останавливались, не в силах пройти мимо увиденного. Посреди Тротуара стояла голая девушка с каким-то снимком в руке и безумно кричала, а ее преследовал некий молодой человек. И вот теперь они оба замерли и смотрели в глаза друг другу, как дикие звери перед решающей схваткой.

– Энни… – собравшись с духом, заговорил наконец Бен. – Я хочу, чтобы ты шла со мной. Я могу помочь тебе. – Он пытался перевести дыхание и успокоиться. Я прошу тебя, Энни! Я знаю, ты понимаешь все, что я тебе говорю.

Но она молчала. Изо рта несчастной продолжала капать липкая пена. И вдобавок ко всему ее начала колотить страшная дрожь, словно температура у нее внезапно повысилась, превзойдя все человеческие пределы.

«Что же с ней происходит? – отчаянно думал Бен. – Девушка, скованная в движениях, два года пролежавшая в кататоническом ступоре, неожиданно ожила и стала непредсказуемой и агрессивной… Что теперь делать – броситься на нее или подождать?..» – Я прошу всех.., отойти от нас, – наконец тихо выговорил Бен. Краем глаза он успел заметить, что любопытные уже начали сжимать вокруг них кольцо, в толпе послышался шепот, кое-где зазвучал неуместный смех. – Эта девушка серьезно больна. Пожалуйста, отойдите.

Потом он снова попытался заговорить с ней. Кто-то сзади предложил вызвать полицию Но отступать уже было поздно. А ждать – некогда. Теперь ему самому предстояло разобраться с Энни. Понимает ли она его слова? В этом Бен не был до конца уверен.

Девушка начала мерно покачиваться. По щеке ее поползла слеза. Губы задрожали, и вдруг она издала такой душераздирающий вопль, что толпа испуганно отпрянула фута на два. Ничего подобного Бену не доводилось еще слышать за всю свою жизнь. Это было намного страшнее, чем крик отчаяния ее отца.

Он не раздумывая шагнул ей навстречу, и в тот же миг девушка повернулась и бросилась прямо на мостовую. Автомобили, скрипя шинами, пытались объехать ее, оглушительно визжали тормоза, но она, словно не замечая ничего, медленно брела против движения. Бен осторожно следовал за ней. Одна машина больно задела его за бедро. Он выругался, но не остановился.

Из-за угла показался междугородный автобус. Энни шла прямо на него. Водитель рванул ручной тормоз, улица огласилась визгом прохожих, но было уже слишком поздно. Автобус на полном ходу врезался в припаркованный у обочины «джип», мощным бампером придавив к нему Энни. Кровь фонтаном хлынула у нее из носа и рта прямо в лобовое стекло автобуса. Подбежав, Бен застал уже лишь предсмертную судорогу.

– Нет, только не это… – прошептал он, чувствуя, как рот наполняется горечью. – Боже мой…

Толпа сразу же обступила их, вдали раздался вой полицейской сирены. И тут кто-то ударил его по голове. Бен без сознания рухнул на мостовую. Прошла целая вечность, пока туман перед его глазами рассеялся. Он встал на колени и принялся искать фотографии. Но их нигде не было. Бен заполз под автобус, заглянул под ближайшие машины… Снимки бесследно исчезли.

Он, шатаясь, поднялся на ноги, решив поскорее убраться с этого места. Теперь надо вернуться в дом Томпсонов и попытаться спасти хотя бы отца Энни. И ни в коем случае не попадаться на глаза полиции. Он вряд ли выдержит сейчас еще один длинный допрос.

Вернувшись в дом, Бен обнаружил, что мистер Томпсон по-прежнему лежит на полу. Сиделка находилась в гостиной и безутешно рыдала.

– Что с ним? – спросил Бен, заглянув в комнату.

– Он умер, – сквозь всхлипывания сообщила сиделка. – Я уже вызвала полицию и скорую помощь. Бен кивнул.

– Все ясно, – кратко резюмировал он.

– Меня попросили назвать ваше имя и фамилию, но я их не знаю… А еще просили вас задержаться здесь до приезда полиции.

– Ясно, – повторил Бен. Теперь ему надо было как можно скорее сматываться и отсюда.

– Они скоро приедут, – добавила женщина.

– Вот и хорошо, – сказал Бен, дико озираясь по сторонам. – Знаете что, мне надо проверить машину. Я сейчас вернусь Сиделка кивнула.

Бен вышел в холл, на секунду остановился возле мертвого тела мистера Томпсона, а потом решительно зашагал к двери.

Энни обрела покой, как и ее несчастный отец. И возможно, это был лучший выход для них обоих, рассуждал Бен, сворачивая за угол.

***

Бен плотно закрыл за собой дверь кабины телефона-автомата и посмотрел на часы. До посадки в самолет на Нью-Йорк оставалось еще десять минут. Уйма времени!..

Он вынул из кармана клочок бумаги, взглянул на записанный там телефон лаборатории «Техниколор» и принялся вращать диск. Трубку поднял приемщик. Бен попросил подозвать нужного ему лаборанта и через пару минут услышал знакомый голос.

– Мистер Бэрдет?.. – неуверенно произнес тот.

– Послушайте, – перебил его Бен. – У меня сейчас самолет, поэтому я буду предельно краток. Я потерял все фотографии, которые вы для меня сделали. И теперь мне надо заново отпечатать все снимки. Причем как можно скорее Наступила пауза.

– Алло, вы меня слышите? – забеспокоился Бен.

– Да, мистер Бэрдет, слышу. Но исполнить вашу просьбу, к сожалению, невозможно.

– Почему? – прохрипел Бен, чувствуя, как сжимается его горло.

– Понимаете, ночью кто-то забрался в лабораторию и украл ваши негативы.

После долгого молчания Бен наконец спросил:

– Только мои?

– Это невероятно, но пропала именно ваша пленка. Все остальное не тронули.

Бен отнял трубку от уха и бессмысленно уставился на нее.

– Мистер Бэрдет? – кричал голос с другого конца провода. – Алло, мистер Бэрдет! Вы меня слышите?!

Бен был не в состоянии отвечать. Он повесил трубку, вышел из кабинки и направился к огромному, во всю стену, окну, выходящему на летное поле.

В его мозгу крутились одни и те же слова. Они звучали отрывисто и кратко, словно передавались по телетайпу. ТЕПЕРЬ. НАДО. БОРОТЬСЯ. ЗА СВОЮ. СОБСТВЕННУЮ. ЖИЗНЬ.

Глава 13

– Бен! – обрадовался отец Макгвайр, увидев с балкона своего приятеля.

Бен помахал рукой и быстро взбежал вверх по лестнице.

– Надеюсь, я не отвлек вас? – спросил он.

– Ну конечно, нет, – тут же ответил Макгвайр, крепко пожимая Бену руку. – Какая приятная неожиданность!

– Я был тут неподалеку и вот решил заглянуть, – объяснил Бен.

Макгвайр расплылся в добродушной улыбке.

– Что ж, я очень рад. А то я уж было подумал, что вы про меня совсем забыли. И решил даже сам позвонить вам первым. Сейчас я вам покажу. Вот

– записано в календаре на четверг. Видите? Бен кивнул.

– Я тоже очень рад видеть вас, Джеймс.

– Ну, пойдемте ко мне. Покажу вам свой кабинет, выпьем по стаканчику доброго вина, и вы расскажете мне, как поживают Фэй и малыш.

Макгвайр жестом пригласил Бена следовать за ним, и они прошли через длинный коридор к двери небольшой комнаты, заваленной рукописями, церковными книгами и всевозможными деловыми бумагами. Интерьер кабинета был весьма скромным и состоял в основном из религиозных атрибутов. Макгвайр достал из шкафчика два стакана, стеклянный графин и, наполнив стаканы, передал один Бену. Потом предложил ему устраиваться поудобнее, а сам уселся за письменный стол. Из-за высоких стопок книг, папок и прочих бумаг на столе Бен едва видел голову священника.

– Как же вас занесло в наши края, Бен? – спросил Макгвайр.

– Все из-за моей новой книги. Действие нескольких глав там происходит как раз в этом районе. Ну, и я решил: для большей правдоподобности надо навестить эти улицы, чтобы не запутаться потом в названиях и не попасть впросак, когда буду описывать их. К тому же надо еще походить по переулкам и обратить внимание на архитектуру здешних построек…

Он отхлебнул глоток вина.

– О! Это просто великолепно. Макгвайр был польщен.

– Я счастлив, что вам понравилось, Бен. Признаться, вино – одно из моих давних увлечений, причем чуть ли не самое любимое. Знаете, вы ведь пьете сейчас мускат урожая 1964 года. Не зря этот год считается одним из лучших по сбору винограда…

Бен отпил еще немного и начал смаковать ароматный напиток, наслаждаясь тонким букетом.

– Так вот где вы пишете и работаете… – произнес он, оглядывая комнату.

– Да, в основном здесь, – подтвердил Макгвайр. – Я закрываю эту дверь и отключаюсь от внешнего мира.

– Мне бы такую дисциплинированность! – позавидовал Бен.

– Ну это как раз несложно, – улыбнулся священник. – Просто разум должен быть выше материи.

Бен усмехнулся и откинулся на спинку высокого кожаного кресла. Потом прокашлялся и нервно постучал донышком стакана по колену.

Макгвайр внимательно смотрел на своего гостя.

– Ну, Бен, как поживает Фэй? – спросил он. – Надеюсь, у вас все хорошо?

Бен немного замешкался, а потом ответил:

– В общем, да… Хотя недавно она болела. У нас в доме произошло одно очень неприятное происшествие… Убийство. А Фэй как раз обнаружила труп. И на нее это так сильно подействовало, что она не могла прийти в себя в течение нескольких дней.

Улыбка Макгвайра тут же погасла, и он взволнованно произнес:

– Какой ужас! Надеюсь, теперь с ней уже все в порядке?

– Ну, напряжение, конечно, еще осталось, – ответил Бен. – И на работу она пока не выходит… Но врач сказал, что на той неделе она уже полностью оправится и сможет снова браться за дела.

– Бен, обязательно передайте ей мой привет и пожелания скорейшего выздоровления, – с чувством сказал Макгвайр. – А если я чем-нибудь могу помочь, вы можете полностью располагать мною.

Но Бэрдет лишь махнул рукой и придвинулся ближе к священнику.

– Да нет, она уже почти в полном порядке. И кроме того, у нас ведь полно соседей, которые постоянно находятся рядом с ней. Но, разумеется, вы всегда наш желанный гость. Это само собой.

Макгвайр задумчиво водил пальцами по лежащему на столе серебряному ножу для вскрытия писем, и Бен вдруг подумал, что священник становился для него каким-то чужим. Конечно, он был вежлив и гостеприимен, но впечатление отчужденности все-таки оставалось.

– Что-нибудь случилось, святой отец? – наконец не выдержал Бен.

– Что? А, нет! Почему вы решили?.. – растерялся Макгвайр.

– Не знаю… Но, по-моему, ваши мысли сейчас не со мной.

Макгвайр кивнул.

– Да, простите, – признался он. – Впрочем, я часто становлюсь таким, когда работаю. Я целиком ухожу в свой мир. Вы уж извините меня… Расскажите лучше, как поживает ваш наследник.

– Ну, с ним-то, слава Богу, все в порядке. К счастью, он еще слишком мал, чтобы заметить, что происходит с его матерью.

– Да, в этом смысле ему повезло, – согласился священник.

– Ну, а как ваши дела, Джеймс?

– Неплохо, хотя работы навалом! Вы не представляете себе, сколько энергии требуется, чтобы преподавать, выполнять другие обязанности, возложенные на меня в семинарии, да еще успевать писать книгу. Я многое отдал бы сейчас, чтобы опять побыть в одиночестве и спокойно поработать, как тогда, во время круиза.

Бен с завистью оглядел кипы бумаг на столе Макгвайра. Сразу было видно, что чем бы он ни занимался, он отдавал этому действительно немало времени и сил.

– И тем не менее, я рассчитываю на то, что вы сумеете все же выкроить час-другой и отобедать с нами, как только Фэй окончательно выздоровеет,

– сказал он.

– С удовольствием, Бен. Вы же знаете, как мне это будет приятно.

Затем оба надолго замолчали. Бен давно уже не вел таких пустых, бессмысленных разговоров. – Святой отец, – наконец заговорил он после мучительной паузы. – У меня есть к вам дело…

Макгвайр остановил на нем внимательный взгляд.

– Понимаете, одна женщина по имени Дженнифер Лирсон находится сейчас на принудительном лечении в психиатрической клинике. И врачи безуспешно пытаются найти ключ к разгадке ее душевного срыва. А я знаю, что некий католический священник монсеньер Франкино может помочь им разгадать эту тайну, так как он знал мисс Лирсон несколько лет назад Вы что-нибудь слышали о нем?

Макгвайр в задумчивости почесал подбородок, а потом отрицательно покачал головой.

– Нет, никогда не слышал такой фамилии. Он как-то связан с Управлением нашей епархии?

– Этого я не знаю Очевидно, он работал в Нью-Йорке, но в вашем Управлении или нет – этого я сказать не могу.

– А когда это было?

– Пятнадцать лет назад, – с грустью сообщил Бен, Макгвайр сочувственно покачал головой.

– Целых пятнадцать лет? Да-а… Непростая задача.

Ведь если он и служил тогда в нью-йоркской епархии, все могло измениться за такой большой срок. Возможно, он уже умер. Или его перевели в другое место…

– Или он до сих пор здесь, – добавил Бен. – И его как-то можно найти.

Макгвайр согласно кивнул.

– А вы можете описать мне его внешность?

– К сожалению, нет. Я не хотел бы становиться для вас обузой, Джеймс, но дело в том, что мне действительно нужна сейчас ваша помощь. Я уже звонил в Управление епархии и справлялся о нем, но мне ответили, что такого человека у них нет и, более того, никогда не было. Конечно, у них могут быть свои причины, чтобы скрывать правду. А может, данные не совсем полные… Но, с другой стороны, священнику они могли бы сказать больше, чем постороннему человеку, верно?

– Пожалуй…

– И даже если монсеньер Франкино сейчас приписан к другой епархии, все равно вам будет проще отыскать его, – продолжал Бен.

– Возможно. Бен улыбнулся.

– Да я буду просто счастлив помочь вам! – дружелюбно ответил Макгвайр. – Я обязательно постараюсь найти его, и, как только что-нибудь прояснится, сразу вам позвоню.

– А это не слишком затруднит вас? – забеспокоился Бен.

– Да что вы! Конечно, нет.

Бен поднялся и пожал священнику руку.

– Не знаю, как и благодарить вас. Макгвайр встал вслед за гостем.

– Пока благодарить еще не за что, Бен. Может быть, мне и не удастся отыскать вашего Франкино.

– Все равно вы потратите на это время… Они подошли к двери.

– Святой отец, я должен исповедаться перед вами, – вдруг с улыбкой заговорил Бен. – Я ведь оказался здесь совсем не случайно, а специально пришел к вам за помощью.

– Я знаю, – спокойно ответил священник.

– А откуда вы это знаете? – изумился Бен.

– Из вас плохой лжец, сын мой. И они дружно рассмеялись.

– Я позвоню вам, как только узнаю что-нибудь, – еще раз пообещал Макгвайр.

Бен повернулся и зашагал по длинному коридору. Но возле самой лестницы остановился, услышав, как Макгвайр окликнул его.

– Бен… Я вот что хотел спросить . То самое распятие – помните? – оно все еще у вас?

– Да, у меня. В письменном столе. Священник кивнул.

– Ну, хорошо. Скоро встретимся. До свидания. Бен помахал ему рукой и заторопился к выходу.

***

Отец Макгвайр позвонил в тот же вечер в половине девятого.

– Бен! – без предисловий начал он. – Я, кажется, нашел священника, которого вы искали. Бен чуть не выронил трубку.

– Он действительно служит в нашей епархии, только его не было в списках, – пояснил Макгвайр.

– А чем он занимается?

– Вот этого я не знаю. Я пытался выяснить все подробнее, но больше мне узнать ничего не удалось. – А он сам о себе ничего не рассказывал?

– Нет, Бен, – с сожалением в голосе вздохнул Макгвайр.

Бен сильнее прижал к уху трубку – в соседней комнате захныкал малыш Фэй была там же, рядом с сыном. Они только что поужинали, потом к ним ненадолго заходила миссис Вудбридж узнать, как дела.

– А можно с ним встретиться? – с надеждой в голосе спросил Бен.

– Да. Я уже договорился о встрече.

– Когда? – чуть не задохнулся Бен.

– Он предложил вам пообедать с ним завтра в клубе «Корнель». Я сказал, что позвоню вам, и если вы согласитесь, то больше беспокоить его не стану.

– Конечно-конечно! – затараторил Бен. – Меня это вполне устраивает.

– Ровно в двенадцать.

– Я буду там точно в полдень. А что он сказал, когда вы назвали ему имя той девушки – Дженнифер Лирсон? – поинтересовался Бен.

– Вот в этом-то вся загвоздка… – смутился священник.

– Какая еще загвоздка?

– Он совершенно уверен, что никогда не слышал такого имени. Тогда я напомнил ему, что он мог слышать его пятнадцать лет назад, а ведь это большой срок, и память, может быть, просто подводит его.. И он вроде бы даже начал колебаться, но все равно так толком ничего и не вспомнил И должен предупредить вас, Бен, что он настроен по этому поводу весьма скептически.

– Ну, с этим-то я разберусь, – заверил Бэрдет. – В конце концов, Франкино – не так уж часто встречающаяся фамилия.

– Хорошо. Надеюсь, я помог вам?

– Огромное вам спасибо, святой отец!

– Ну, слава Богу! Тогда держите меня в курсе событий, договорились?

– Разумеется!

– Спокойной ночи, Бен, – попрощался священник.

– Спокойной ночи.

***

Бен вернулся в гостиную и, плюхнувшись в кресло, включил телевизор В это время из спальни вышла Фэй – Кто это звонил, дорогой? – поинтересовалась она.

– Да так, один знакомый, – как бы между прочим произнес Бен, переключая программы пультом дистанционного управления.

– А кто именно? – не отставала Фэй.

– Это что, допрос? – удивился Бен, не отрываясь от телевизора.

Фэй присела рядом на подлокотник кресла и обняла мужа за шею.

– Мне показалось, ты очень волновался, когда разговаривал по телефону, – сказала она. – Надеюсь, у тебя не появилось никого на стороне, а?

Бен засмеялся и нежно погладил ее по плечу.

– Ничего глупее я еще не слышал. На какой еще стороне? Где? Да у меня сил на это не хватило бы!

– Ну, на меня у тебя всегда сил хватало! – заметила Фэй.

– Ты – счастливое исключение.

– Так кто это был? – настаивала она.

– Ребенок заснул?

– Да.

– А почему он плакал?

– Не знаю. – Она пожала плечами. – Бен, по-моему, ты пытаешься увильнуть от ответа.

Бен сжал губы, но жена не отставала и тихонько толкала его локтем, ожидая ответа.

– Ну, хорошо… – сдался Бен. – Это звонил отец Макгвайр.

– Макгвайр? – изумилась Фэй. – А почему же ты не дал мне трубку? – Она обиженно отодвинулась от мужа. – Как ты мог? Ты ведь знаешь, как мне хотелось поговорить с ним.

– Ну, не стоит так переживать, дорогая, – попробовал успокоить ее Бен. – Скоро мы встретимся все втроем и вдоволь наговоримся. Я сегодня заходил к нему в семинарию и пригласил его пообедать с нами на днях… Когда ты окончательно встанешь на ноги и сможешь выходить в город – Но я и так уже хорошо себя чувствую! – нахмурилась Фэй, но Бен проигнорировал эту реплику.

– И сейчас он звонил, просто чтобы сказать мне, что ему было очень приятно увидеть меня сегодня, и поблагодарил за визит. Вот и все. А тебе я не стал ничего говорить, потому что хотел сделать сюрприз.

– Что?

– Ну.., обед с Макгвайром Мы договорились с ним встретиться на той неделе. Но теперь это уже не сюрприз – Ну и что? – Фэй пожала плечами.

Бей снова уставился на экран. Фэй закрыла глаза и просидела так несколько минут. А потом решительно встала, подошла к телевизору и выключила его.

– Эй, в чем дело? – удивился Бен. Она опустила глаза, одновременно чувствуя и вину и какое-то напряжение.

– Послушай, Бен, нам надо серьезно поговорить.

– Хорошо, – ответил он и поудобней устроился в кресле.

Фэй села рядом на пол – Видишь ли… С тех пор, как я нашла этот труп в подвале, мы с тобой, по сути, еще и не разговаривали. Ну, сначала я была не в состоянии из-за того дурацкого шока, а потом ты все время был занят, причем я не знаю, чем именно… Но факт остается фактом – мы совсем перестали общаться. Ты постоянно куда-то ходишь… У меня даже начинает складываться впечатление, что мы больше не муж и жена – Прости, дорогая. Я действительно совсем закопался в делах Эта книга.

– Но ты ведь даже не притронулся к рукописи! – почти закричала Фэй.

– Ну, ладно.. – вздохнул Бен. – Действительно, до недавнего времени ты чувствовала себя очень неважно, и я был сильно расстроен твоим состоянием Поэтому я и стал таким неразговорчивым Это были трудные дни и для тебя, и для меня тоже И теперь я хочу как можно скорее забыть обо всем этом.

Фэй погладила его ладонь, но напряжение не проходило – Да, денечки выдались что надо! – пробормотала она, чуть не плача – И почему все это свалилось именно на нас?.. Ведь было так хорошо! А теперь .

– Все уже кончилось, – твердо произнес Бен – И я не хочу снова перемалывать это Да и тебе пора уж отвлечься Ты ведь ничего плохого не сделала, зачем же так переживать? Ну, нашла труп И что с того?. Теперь ты снова в полном порядке. И можешь уже вернуться к работе Так почему бы нам опять не начать улыбаться? Хватит горя и слез Ведь всего несколько дней назад, когда к нам приходили соседи, ты была такой счастливой и радостной!.. Ну, что опять не так, дорогая?

– Не знаю Может быть, я слишком много думала обо всем этом, – предположила Фэй. – А что если нам вообще переехать на другую квартиру?

Бен и сам долго размышлял над этим, но каждый раз он вспоминал слова Гатца. Следователь убеждал его, что никакие переезды здесь не помогут.

– А зачем? – спросил он.

– Ну, не знаю Чтобы побыстрее забыть об этом месте. Избавиться от всяческих воспоминаний.

– Перестань, Фэй. Это со временем и так пройдет само по себе.

Но Фэй внезапно задрожала всем телом.

– Бен, послушай! Я не хочу больше жить рядом с этой монахиней. Я не выдержу. Стоит мне только подумать, что она здесь, рядом, как сразу же дурно делается. Я просто сойду с ума!

– Но, Фэй, когда мы переехали сюда, она уже жила в этом доме… Почему же только теперь она стала раздражать тебя, да еще так, что тебе захотелось даже поменять квартиру?

– Не знаю… Мне теперь все здесь кажется странным Как ты объяснишь, например, что недавно сорвалась строительная люлька? И к тому же Макс Вудбридж выяснил, что никто никаких ночных работ в доме не заказывал. Что они тут делали, и почему она у них сорвалась?

– Фэй, ради всего святого, откуда же мне знать об этом?!

– А тебе известно, что окно в комнате монахини уже несколько дней открыто?

– Ты, наверное, разыгрываешь меня? – смутился Бен. – «Неужели мы так и не закрыли его?» – с ужасом подумал он.

– Вовсе нет. Пойди посмотри сам с улицы. И увидишь, что я права.

– Ну, ладно. Допустим, оно открыто. И что из этого?

– А личность убийцы еще так и не установлена… Возможно, он до сих пор рыщет где-то поблизости. И неизвестно, куда пропал Лу Петросевич. Ну, и еще многое другое…

– И что ты от меня хочешь? – напрямик спросил Бен, в упор уставившись в глаза Фэй.

– Ничего. Просто я хочу, чтобы ты понял, каково мне сейчас, и что творится у меня в душе.

– Ну, хорошо. Это я могу понять. И обещаю тебе всерьез подумать о переезде. Договорились?

Она кивнула.

– Теперь все?

– Нет, – как-то глухо произнесла Фэй.

– Ну, что еще, милая? – уже смягчаясь, спросил Бен.

– В последнее время ты тоже стал вести себя очень странно, Бен. И мне надо знать, отчего это происходит. Бен напрягся, стараясь не выдать своего волнения.

– Я не совсем понимаю тебя, – медленно проговорил он.

– Я поясню. Я прекрасно знаю, что моя болезнь сильно расстроила тебя, и поэтому ты не мог работать над рукописью. Это ясно. Но все равно ты должен был оставаться рядом со мной. Разве нет? Или ты настолько погрузился в свои дела, что перестал даже замечать, что большей частью тебя вообще не бывает дома?.. В ту самую ночь, когда оборвалась люлька, я проснулась, хотя потом я сказала тебе, что крепко спала и ничего не слышала Мне просто не хотелось тогда расстраивать тебя. Так вот, когда я проснулась от этого шума, тебя дома не оказалось. А ведь это была глухая ночь! А потом мне позвонили из аэропорта, чтобы проверить номер твоей кредитной карточки. Оказывается, в четверг ты зачем-то летал в Сиракузы, а мне сказал, что пойдешь в библиотеку собирать материал для книги… Ты прекрасно знаешь, что я полностью доверяю тебе, никогда не задаю лишних вопросов и не занимаюсь никакой глупой слежкой. Ты свободен и волен приходить и уходить, когда тебе заблагорассудится. Но все же войди в мое положение… Наверное, на моем месте ты почувствовал бы себя точно так же, если бы я вдруг начала пропадать среди ночи неизвестно куда, а потом рассказывать байки, которые нисколько не похожи на правду. Как бы ты поступил? – возмущалась Фэй.

– Да, наверное, я бы здорово расстроился, – согласился Бен.

– Так что ты можешь сказать теперь в свое оправдание? – не отступала Фэй.

– В ту ночь, когда упала люлька, я выходил погулять. Мне не спалось, и я решил подышать свежим воздухом. Фэй не шелохнулась.

– А зачем тебе понадобилось летать в Сиракузы?

– У меня там было важное дело. Мне позвонили из газеты и попросили вылететь туда, чтобы взять интервью у нескольких человек, а заодно отвезти в их местную газету материал для какой-то статьи. Если не веришь, я могу дать тебе телефон этой газеты, и ты сама поговоришь с редактором. Тебе скажут то же самое.

К счастью для Бена, Фэй поверила ему на слово и не стала требовать никаких подтверждений.

– И если тебя тревожат подобные мелочи, то надо было сразу спросить меня, и я бы детально все объяснил, а не строить впустую всякие предположения. Видишь теперь, как все, оказывается, просто на самом деле? К тому же, ты давно уже должна была понять, что я никогда ничего от тебя не скрываю. И тем более, не лгу. Ну разве не так, а?

Казалось, на Фэй эта тирада произвела должное впечатление.

– Это правда, – признала она.

– Ну, тогда давай побыстрее кончать этот разговор. А если ты всерьез задумала менять квартиру, то лучше обсудим это с утра. А еще лучше, если ты сама на свежую голову обдумаешь свои планы и решишь, действительно ли для тебя так важно переехать отсюда. Если да, то будем вместе мозговать, что делать дальше. Начнем искать варианты… Ну, по рукам, дорогая?

– Д-да, наверное… Я согласна.

– Вот видишь, какой шум ты подняла из-за пустяков! – сказал Бен, укоризненно покачав головой.

– По-видимому, ты прав, – как-то не очень уверенно произнесла Фэй.

– Но теперь все забыто? – спросил Бен. – Как договорились?

Она засмеялась, кивнула и поднялась на ноги.

– Включить тебе телевизор?

– Нет, Фэй. Я хочу, чтобы ты легла сейчас рядом со мной и полностью расслабилась. Больше мне ничего не надо. Ну, пошли спать?

Она подошла к нему и, обняв, начала нежно гладить по спине.

– Я люблю тебя, – прошептала Фэй.

– Я тоже, – отозвался Бен. – И ты не должна в этом сомневаться, обещай!

– Обещаю, – тихо произнесла она.

Бен закрыл глаза и почувствовал, как его тело сливается с телом жены. Ему сразу стало легко и спокойно. В самом деле, ведь они не занимались любовью с того самого дня, как вернулись домой из круиза. Он очень хотел ее, и приятная истома начала охватывать его тело. Уже несколько дней в такие минуты ему казалось, что трагедия, частью которой они стали, была всего лишь ночным кошмаром или выдумкой, пустой и глупой фантазией.., правда, это длилось недолго, и каждый раз тревожные мысли возвращали его к событиям прошедших дней, а в голове снова начинали звучать пророческие слова Томаса Гатца, перед глазами мелькали лица Дженнифер Лирсон, инспектора Бурштейна, Энни Томпсон и ее отца, потом появлялся труп в компакторе и чудился неведомый монсеньер Франкино, наводя на тягостные раздумья о немыслимой цепи роковых случайностей, нелепостей я совпадений последних дней. И в самом Деле, вокруг Бена творилось много необъяснимого. Например, появление таинственного распятия на двери каюты, обрыв канатов на люльке, внезапная смерть Гатца и, конечно же, реакция Энни на фото старой монахини. Будто неумолимый злой рок преследовал Бена, словно сама судьба навечно заклеймила его и не выпускала из своих безжалостных цепких лап. Кончится ли когда-нибудь эта вереница несчастий? И если да, то как именно?

Теперь единственным человеком, который мог пролить свет на все это, оставался монсеньер Франкино. Разумеется, при условии, что это именно тот Франкино, который сыграл свою роль в роковых событиях пятнадцатилетней давности. Завтрашняя встреча значила для Бена очень многое.

Он посмотрел в темноте на Фэй и хотел сказать ей что-нибудь ласковое, но не мог найти нужных слов. Он лишь крепче сжал ее в своих объятиях и поцеловал в щеку, стараясь расковать напряженный мозг и отвлечься от грустных мыслей, никак не желающих покидать его голову.

Итак, Франкино…

Завтра все выяснится…

***

– Что ж, рассказ ваш довольно увлекательный, мистер Бэрдет, – вежливо улыбнулся монсеньер Франкино, ковыряя вилкой фруктовый салат. – В самом деле, все это весьма занятно.

Бен улыбнулся и положил руки на стол.

Зал ресторана был до отказа забит посетителями – в основном, деловыми людьми, в строгих костюмах и при галстуках. Рассеянный мягкий свет и приглушенные голоса за столиками действовали успокаивающе. Бен и священник сидели здесь уже более получаса; правда, монсеньер Франкино на несколько минут опоздал.