Текст книги "Луизианская заварушка (ЛП)"

Автор книги: Джана Делеон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

«Где ты? Нужно поговорить».

Это написала Герти. О да, поговорить нужно. Краем глаза я продолжала следить за псом и обеими руками печатала, радуясь, что удосужилась натренироваться в «слепом» наборе эсэмэсок. Затем перечитала написанное:

«Позвоните Леблану домой. Объясню позже».

И, нажав «отправить», сунула мобильник в карман и начала молиться. Через пару секунд в глубине дома забренчал телефон. Леблан посмотрел на дверь и нахмурился. На мгновение я испугалась, что он проигнорирует звонок, но он тяжко вздохнул, накрыл гриль крышкой и исчез в доме. Вот только Рэмбо-ротвейлера, к сожалению, оставил снаружи.

Я не попросила Герти задержать Леблана болтовнёй, так что времени явно в обрез. А учитывая ещё и собаку – возможность пересечь участок даже не рассматривалась. Я подобрала камень и запустила его в дальний угол двора.

Рэмбо-пёс припустил в ту сторону, а я развернулась и сиганула на забор. Где-то на полпути обнаружилось, что мои фальшивые волосы запутались в кустах. Голова резко дёрнулась назад, из глаз брызнули слёзы, но полёт уже было не остановить. Я рухнула поверх забора, а клок волос остался на ветке, отделившись от головы с тошнотворным звуком.

Я прикусила губу, сдерживая проклятья, спрыгнула и побежала к деревьям. За забором надрывно лаял Рэмбо. Я нырнула в заросли на краю болота и замерла, услышав, как хлопнула дверь дома, и Леблан прикрикнул на собаку. Если он найдёт оторванную прядь, мне конец. Это территория креолов, так что в городе вряд ли много женщин с длинными светлыми волосами. Вообще, до сих пор мне встречались в основном седые.

Подождав несколько секунд, я выбралась из кустов и поспешила обратно в парк. А когда вывалилась из чащи прямо на детскую площадку, все замерли и уставились на меня.

– За птичками наблюдала, – сказала я, пробегая мимо.

Нащупав место, откуда вырвался клок волос, я почувствовала струящуюся по пальцам влагу. Надо было убраться подальше, пока кто-нибудь не сообщил шерифу о чокнутой, что истекает кровью в общественном парке.

Теперь я знала, что Леблан живёт прямо через дорогу от Герти, значит, ломиться к ней через парадную дверь не стоило. И как ни печально, штурм очередного забора казался неизбежным. Я помчалась к следующей улице и увидела, что не все заборы стоят вплотную друг к другу – между ними есть проходы. Ну хотя бы здесь никуда карабкаться не придётся.

Выбрав ближайший к Герти дом, я двинулась вдоль ограждения мелкими перебежками – от куста к кусту. А возле наконец-то нужного забора осмотрелась и перемахнула на лужайку Герти. Задняя дверь была открыта, так что я позволила себе вломиться на кухню. Голос хозяйки доносился откуда-то из передней части дома. Я прокралась по коридору и высунула голову из-за угла.

Герти стояла в гостиной, подглядывая в окно через щелку между шторами.

– Ты раздражён, Картер, – упрекнула она. – Если хочешь, чтобы тебя избрали шерифом, когда Роберт Э. Ли уйдёт на пенсию, то должен поработать над своим характером.

Я восхищённо покачала головой. Герти до сих пор говорила с Лебланом. А она хороша…

Я шагнула в гостиную, пол скрипнул, и Герти резко повернулась. И, не скрывая облегчения, расплылась в улыбке.

– О боже, мне так жаль, Картер. Я только что нашла свои очки на холодильнике. Выходит, их всё-таки никто не украл. – Завершив звонок, она бросила трубку на диван и подбежала ко мне. – Ты ранена? Сильно?

– Неприятность с волосами. Времени проверить не было.

– Пойдём на кухню, я тебя подлатаю. Я написала Иде Белль, пока болтала с Картером. Она вот-вот появится.

Я последовала за Герти и уселась за кухонный стол, а она, включив воду, выхватила из ящика полотенце.

– Пусть вода немного прогреется. Так будет легче смыть кровь и посмотреть, насколько серьёзны повреждения.

Я всё ещё прижимала ладонь к голове, и, кажется, кровь течь перестала. Видимо, худшее позади. Герти смочила полотенце в тёплой воде и только начала очищать рану, как в заднюю дверь, пыхтя как паровоз, ввалилась Ида Белль.

– Долбанный аккумулятор в машине сдох. Я от самого дома пешком бежала.

Герти покачала головой:

– Ты живёшь через улицу.

– И к чему ты клонишь?

– Тебе и правда пора начать тренироваться.

– Мне семьдесят два. Сколько, по-твоему, у меня будет причин для бега, прежде чем я помру?

– Банановый пудинг, аллигаторы-людоеды, сообщения от Герти, – встряла я.

– Прекрасно. Что за хрень с твоей головой? – Ида Белль прищурилась на Герти: – Ты в неё пальнула?

Я выпучила глаза:

– А такое тут не редкость?

– Случай с почтальоном – недоразумение, – возмутилась Герти.

– Угу. А с сантехником?

– Стоит пару раз оступиться, а на тебя уже ярлык навешивают, – проворчала она и вернулась к обработке моего черепа.

В следующую секунду искусственная прядь упала ей на ладонь, Герти завопила и отбросила волосы прочь.

Ида Белль, забыв про затруднённое дыхание и не лучшую физическую форму, вскочила со стула резвее, чем преступник, увидавший копов. Блондинистая прядь, слегка окрашенная кровью, приземлилась в центре стола.

Ида Бель чуть подалась вперёд, рассматривая диковинку:

– Это твои волосы? – Затем дикими глазами уставилась на Герти. – Ты с неё скальп сняла.

– Да нет же, – вмешалась я, пока всё не вышло из-под контроля. – Это я сама, ещё до того, как пришла сюда.

Наклонившись, Герти оглядела мою голову:

– Ну, учитывая, что ты лишилась целого клока волос, кровотечение не сильное. Всего пара капель.

– Потому что волосы не настоящие. Нарощенные. Они крепятся к настоящим. Вряд ли моя собственная шевелюра сильно пострадала.

Ида Белль вновь уселась и посмотрела на меня, склонив голову:

– Почему у бывшей королевы красоты настолько короткие волосы, что понадобилось приклеивать новые?

Зараза! Нужно было что-то придумать, да побыстрей, пока эти любопытные Варвары ничего не заподозрили. Мозг напряжённо трудился, и тут я вспомнила женщину, что в слезах прибежала в салон красоты, как раз когда мне наращивали волосы.

– Неудачное обесцвечивание, – вздохнула я. – Пришлось всё сбрить.

Глаза старушек расширились, рот Герти сложился в идеальную «О».

Ида Белль кивнула:

– С Тилли Монро пару лет назад произошло нечто подобное. Думала, будто сможет перекраситься из рыжей в блондинку, но волосы позеленели. А при попытке исправить – всё сгорело подчистую. Тилли год носила парик, так как приклеивают новые шевелюры у нас только в Новом Орлеане.

Герти взяла со стола прядь и приложила к моей голове:

– Кажется, маловато, чтобы закрыть всю проплешину.

– Да, я ещё раньше потеряла клок. Потому-то и шла кровь.

Ида Белль подалась вперёд на стуле:

– Где потеряла?

– В леблановских кустах.

Глава 11

Герти и Ида Белль заголосили одновременно:

– Что ты делала в его кустах?

– Он поймёт, что мы что-то задумали!

Я подняла руку, прерывая возмущённые крики:

– Я не собиралась к нему забираться. Это вышло случайно.

И рассказала о своих попытка проникнуть в дом Герти, о том, что Леблан за мной наблюдал, о «гениальной» идее срезать путь через чужие дворы и о последовавшей за этим комедии ошибок.

Когда слова иссякли, старушки переглянулись – по выражению их лиц сложно было что-либо понять – и вдруг захихикали, а потом и вовсе рассмеялись. Герти хохотала так сильно, что уже не могла устоять на ногах и плюхнулась на стул рядом со мной.

Я барабанила пальцами по столу, ожидая, когда веселье стихнет. Наконец они глубоко вдохнули, Ида Белль вытерла слёзы подолом блузы, и обе старушки откинулись на спинки стульев.

– Ну надо же, – подивилась Ида Белль, – ты самый невезучий человек в мире. Вот так ирония, что мама называла тебя Фортуной.

Герти кивнула:

– Может, нам стоит вспомнить о временах твоего участия в конкурсах красоты и звать тебя «Мисс Фортуна»? Получится «misfortune»… бедовая!

И она вновь покатилась со смеху. Ида Белль сморщилась, явно пытаясь сдержаться, но в конце концов воздух с шумом вырвался из её рта, и она вновь загоготала. Я выдернула полотенце из рук Герти и приложила к больной голове.

– Смейтесь-смейтесь, – буркнула. – Вы обе умрёте намного раньше меня, и тогда я наслажусь тишиной и покоем.

Они слегка успокоились, и смех перетёк в тихие всхлипы.

– Ну признай же, – прохрипела Герти, – это странное совпадение. Каковы шансы, что из всех лужаек ты выберешь собственность Картера?

– Один к сорока, учитывая размеры города. – Меня ситуация отнюдь не веселила. – Я же не на Манхэттене на него наткнулась.

– А ещё он поймал тебя, когда ты выкидывала обувь в байю, – начала перечислять Ида Белль, – и когда пыталась убить аллигатора, приняв за лягушку, и в закусочной с греховодными дамами, да и кость нашли на твоём заднем дворе. Это статистически невероятно даже для такого маленького города, особенно если вспомнить, сколько дней ты тут пробыла.

Я всплеснула руками:

– Ну и что мне делать? Вы двое втянули меня в неприятности, и теперь каждый мой шаг привлекает внимание.

– Я беспокоюсь о выдранных волосах, – сказала Герти. – Картер сразу поймёт, что они твои, если найдёт. У нас тут немного платиновых блондинок. Он, наверное, уже что-то заподозрил из-за того, как я удерживала его на телефоне.

– Мы должны вернуть волосы, – согласилась я.

Ида Белль кивнула:

– Это точно. Нельзя оставлять их на его кустах. Рано или поздно Картер решит заняться газоном – он всегда трудится во дворе, когда напряжённо о чём-то размышляет.

Я вспомнила гамбургеры и пиво.

– Прошу, только не говорите, что у него сегодня выходной…

Герти прикусила нижнюю губу и посмотрела на подругу.

– Боюсь, что да, – вздохнула та. – И так как в ближайшие десять дней другого выходного у него не предвидится, то после обеда Картер явно будет стричь газон.

– Надо выманить его из дома, – решила я.

– Ну не знаю, – засомневалась Герти. – Картер к своим выходным относится серьёзно, у него их немного.

– Даже если вызвать полицию, сегодня откликнется шериф, – добавила Ида Белль.

– Но должен же быть какой-то способ!

Она какое-то время пялилась на стену, затем кивнула:

– Способ есть. – И повернулась к Герти: – У тебя в телефоне сохранились снимки, которые мы сделали на прошлой неделе?

– Ты гений! – Старушка выскочила из комнаты, но вскоре вернулась с мобильником и передала его Иде Белль.

Она немного потыкала по кнопкам и улыбнулась:

– Теперь ждём.

– Чего?

– Много времени это не займёт. Будем следить из окна, и как только Картер выйдет, мы с Фортуной сбегаем за волосами. Я постою на стрёме возле его забора, а Герти может притвориться, будто поливает клумбы, и понаблюдать за улицей.

Ида Белль поспешила в гостиную, Герти следом, а я – на случай, если дело выгорит – поплелась в хвосте. И только успела замереть рядом с Герти возле чуть раздвинутых штор, как входная дверь дома напротив распахнулась, и наружу вылетел Леблан – в одной кроссовке, на бегу пытаясь натянуть вторую. В конце концов сдавшись, он просто швырнул её в машину, сам прыгнул за руль и умчался прочь, взвизгнув шинами.

Как только внедорожник скрылся за углом, Ида Белль распахнула парадную дверь и выбежала из дома.

– Чего ты ждёшь? – удивилась Герти и замахала руками: – Вперёд-вперёд!

Мы пересекли дорогу, и Ида Белль тут же скользнула за живую изгородь, растущую вдоль леблановского забора. Я на мгновение задумалась, что же побудило добропорядочного помощника шерифа так резво сорваться с места, но потом решила, что лучше не знать. Тоже нырнув за изгородь, я подтянулась на заборе и огляделась.

– Пёс там? – спросила Ида Белль.

– Я его не вижу.

– Ну тогда поспеши. Если Герти увидит Картера, то напишет мне эсэмэс, а я тебе свистну.

– Ясно.

Я перевалилась во двор и застыла, сканируя каждый уголок в поисках Рэмбо-пса, но, если только он не спрятался в зарослях, всё было чисто. Затем рванула к дальним кустам, откуда торчала длинная светлая прядь, сияя в солнечном свете точно драгоценность. Я схватила её за край и потянула, но она зацепилась за ветку.

По крайней мере, я так подумала.

И поняла свою ошибку, только когда дёрнула сильнее, и из кустов показалась рычащая собачья голова, сжимающая мощной челюстью другой конец пряди. Я выпустила волосы, будто они загорелись, и драпанула прочь. Выбравшийся из засады Рэмбо не отставал.

Бегаю я быстро, однако до забора добраться всё равно бы не успела, так что рванула к патио и запрыгнула на собачью будку. Пёс промчался мимо, но, только я собралась произнести благодарственную молитву, вернулся и уселся рядом, не переставая рычать.

Видимо, Ида Белль услышала шум – через пару мгновений её покрасневшее от усилий лицо всплыло над забором.

– Ой нехорошо, – прокомментировала она.

– Да ладно?

– Где же кошка, когда она так нужна, – проворчала Ида Белль. – Пойду поищу, чем его отвлечь.

И она вновь исчезла. Я надеялась, что «отвлечение» не подразумевает применения огнестрельного оружия. Ведь Рэмбо не виноват, что защищает свою собственность – это его работа. Хотя со свисающим из пасти блондинистым локоном он с каждой секундой казался всё менее устрашающим. Я оценила варианты для побега, но конура, гриль и стул оказались единственными предметами во дворе. И под стальным взглядом Рэмбо к забору никак не подобраться…

И тут я вспомнила о бургерах.

Максимально подавшись вперёд, я едва смогла коснуться пальцами ручки гриля, затем перенесла вес на другую ногу, наклонилась ещё чуть-чуть и таки сняла крышку. Наполовину готовые котлетки были на месте. Ну конечно, даже в спешке Леблан не забыл выключить гриль, но времени унести мясо в дом уже не хватило.

Я схватила ближайшую котлету, отломила кусочек и бросила Рэмбо. Он опустил голову, чтобы понюхать мясо, при этом продолжая следить за мной исподлобья. И вдруг высунул язык и слизнул подачку. Прядь волос так и торчала из пасти.

Кажется, придётся использовать метод «замани и подмени».

Я присела и вытянула руку с новой порцией – достаточно, чтобы Рэмбо уловил запах. Уши его навострились, пёс немного приблизился. «У тебя только один шанс. Действуй быстро». Я знала: если ошибусь, моя рука будет торчать из собачьей пасти на пару с волосами.

Я устроилась поустойчивей и максимально подалась вперёд, готовая к манёвру. Затем протянула Рэмбо котлету целиком, надеясь подманить его так близко, чтобы можно было выдернуть локон. Несколько секунд пёс с подозрением меня изучал, но в конце концов жажда вкуснятины победила, и он шагнул к будке.

Рэмбо потянулся за котлетой, я выдернула волосы из его пасти и бросила мясо себе за спину. Он, не колеблясь, рванул за добычей, а я сиганула вниз и припустила к забору, молясь, чтобы пёсик жевал, прежде чем глотать. Я ни разу не остановилась, не проверила, нет ли погони, и только когда уже запрыгнула на забор, услышала грохот и оглянулась. Рэмбо опрокинул гриль, вывалив на патио остальные котлеты. Перевалившись на другую сторону, я прорвалась через живую изгородь, ломая ветки, и врезалась в удивлённую Иду Белль.

Мы вывалились из кустов на газон сплошным комком рук и ног. Оказавшись сверху, я было испугалась, что убила старушку, но тут же улыбнулась, когда снизу донёсся поток ругательств. Живая. Я помогла ей подняться и посмотрела через дорогу.

Герти стояла перед домом, в одной руке держа шланг, а другой прижимая к уху мобильник. Конец шланга был направлен в открытое окно её машины, и я видела, как из-под дверцы просачивается вода. Герти пялилась на нас, разинув рот. Я списала это на наше фееричное появление, но тут она выронила телефон и отчаянно замахала.

– Нам лучше поторопиться, – заметила я.

Ида Белль прекратила отряхиваться и поспешила за мной на другую сторону улицы. Герти бросила шланг – тот зацепился за боковое пассажирское зеркало да так и остался там болтаться, – затем взбежала на крыльцо, впустила нас и, когда все оказались внутри, захлопнула дверь. Выглянув в окно, я увидела, как из-за поворота выезжает Леблан.

– Герти, шланг! – крикнула я.

Долю секунды старушка непонимающе на меня глядела, а потом простонала:

– О нет!

И пошагала на выход, но Ида Белль схватила её за руку:

– Не сейчас!

Леблан зарулил на подъездную дорожку, с размаху захлопнул дверцу внедорожника и быстро прошёл в дом.

– Чуть не попались, – сказала я.

– Он, кажется, рассержен, – заметила Ида Белль.

– Он рассердится, когда поймёт, что пёс сожрал все котлеты для гамбургеров.

– Вот как ты его отвлекла? – Она кивнула. – Умно.

– Гадство, – пробормотала Герти и начала тыкать кнопки мобильника.

– Что такое?

– Нужно позвонить Маргарет и сказать, чтобы не приносила своего кота.

* * *

Возмущённые вопли Леблана были слышны даже у Герти дома. Она воспользовалась тем, что он занят, выскочила на улицу и, выключив воду, открыла дверцу машины. На тротуар хлынула волна. Ида Белль притащила огромную коробку – кажется, пищевой соды – и засыпала весь салон. Я же сделала себе зарубку на память: в ближайшие лет десять с Герти никуда не ездить.

Она поплелась обратно на кухню, оставляя за собой мокрые отпечатки обуви на паркете, которые тут же вытирала полотенцем шагающая следом Ида Белль. Затем мы устроились за столом, и Герти взялась готовить кофе.

– А есть какая-нибудь выпечка? – спросила я. – Я выбросила своё печенье, перед тем как полезла во двор к Леблану.

Герти кивнула:

– Я как раз испекла пирог, когда ты написала. Очень вкусно с кофе.

Ида Белль указала на её ноги:

– Сними-ка эти мокрые кроссовки и поставь сушиться. Ни к чему нам твоя простуда, когда столько всего нужно сделать.

Герти стянула обувь и бросила её на заднее крыльцо.

– Фортуна, ты ведь так и не сказала, зачем пришла, – заметила потом, наливая кофе. – Не проще ли было позвонить?

– Проще, но у меня нет вашего номера. И я без понятия, где вы достали мой.

Герти водрузила перед нами чашки и тоже уселась за стол.

– В воскресенье ты оставила телефон на кухне. Ну я и звякнула с него на свой на всякий случай. И наши с Идой Белль номера забила в список контактов, который, кстати, был пуст.

– Мой старый мобильник сломался, – попыталась я оправдаться, – и я ещё не успела перенести номера на новый.

– Ну теперь ты знаешь, что мы у тебя в контактах. Больше не надо рисковать, чтобы с нами связаться.

– Какие номера ты ей дала? – влезла Ида Белль.

– Секретные, конечно! – Герти, кажется, оскорбилась.

– У вас есть секретные номера?

– Естественно, – сказала Ида Белль. – У нас есть зарегистрированные мобильники, но так как Большой Брат может в любой момент прослушать все записи, мы решили, что пара левых телефонов не повредит. Раз в месяц мы ездим в Новый Орлеан и наперёд оплачиваем минуты разговоров наличными. Никаких следов.

– Мне стоит знать, зачем вам нужны неотслеживаемые телефоны?

– Наверное, нет.

Она, скорее всего, была права, так что я решила не развивать тему.

– Я пришла рассказать о своей стычке с кузеном Харви.

Я быстро поведала о долбёжке в дверь, последующей беседе, недействительной повестке и о том, что за всем этим наблюдал Леблан.

– Почему вы о нём умолчали? – удивилась я. – Мы могли потратить кучу времени на поиск подходящего подозреваемого, а он был прямо у нас под носом. У парня серьёзные проблемы с управлением гневом.

Ида Белль покачала головой:

– Полиция проверила его первым делом. У него железное алиби на момент исчезновения Харви.

– Совсем железное?

– Он год провёл в новоорлеанской тюрьме. Семь месяцев до пропажи кузена и ещё пять после. Если только Харви не был жив всё это время, и Мелвин не нашёл и не убил его по освобождении, то тут без вариантов.

– Зараза. – Очередная гениальная идея с треском провалилась.

Я постучала пальцами по столу, и тут в голову пришло ещё кое-что.

– А если у него был напарник? Тюремный срок – отличное алиби. Может, Мелвин решил этим воспользоваться.

Ида Белль подняла брови:

– Неплохая мысль. – Затем повернулась к Герти: – С кем он обычно болтался?

Та на пару секунд зависла и медленно покачала головой:

– Его друзей и семью можно показывать в этих дурацких криминальных шоу. Сомневаюсь, что кому-нибудь из них он доверил бы такое дело, как убийство.

– Если они все похожи на Мелвина, – заметила я, – то соглашусь. Но вдруг он пересёкся с кем-то ещё – с кем-то вне привычного круга. Если он думал, что получит деньги Харви, то мог позволить себе раскошелиться.

– Ну вращался он явно не в высшем обществе, – поддержала Ида Белль, – так что вполне мог найти себе партнёра.

Я кивнула:

– Вероятно, они вместе сидели, но второго парня выпустили раньше Мелвина. – Старушки оживились, но тут я увидела изъяны в собственной теории и вздохнула. – Не катит.

– Почему? – спросила Герти.

– Если бы Мелвин нанял кого-то убить Харви, то хотел бы, чтобы тело нашли пока он в тюрьме. Так бы убийство наверняка повесили на Мари, а Мелвин давным-давно наложил бы лапы на деньги кузена.

– Может, так и задумывалось, но что-то пошло не так, – нахмурилась Ида Белль.

– Что например?

– Вдруг они не хотели, чтобы тело нашли сразу. Тогда диапазон времени смерти был бы шире, и у Мари точно не оказалась бы алиби хоть на какой-то промежуток.

– И где, по-вашему, они могли спрятать тело?

– Где-нибудь на болоте. Но тут до него добрался аллигатор и… В общем, это бы объяснило, почему Харви потребовалось столько лет, чтобы всплыть.

– Заковыристо, – выдохнула я. – То есть, слишком заковыристо.

– Слишком заковыристо, чтобы снять подозрения с Мари? – уточнила Герти.

Я кивнула:

– Нам нужно нечто большее, чем предположения.

– Например?

– Для начала – вероятный напарник Мелвина.

Ида Белль поджала губы:

– По-моему, твоя версия о совместной отсидке прекрасно подходит. О подобном постоянно говорят в новостях.

– Ага, но нам понадобятся сведения о тех, с кем он познакомился в тюрьме, и я без понятия, где их взять.

– О, это легко, – отмахнулась Герти.

– Серьёзно?

– Попросим Миртл проверить. Она же ведёт учёт, по крайней мере, сокамерников, да?

– Это родственница Мари, что работает в офисе шерифа? Если Леблан её поймает, она проблем не оберётся. Что, если она откажет?

– О, не откажет, – заверила Ида Белль.

Судя по её тону, особого выбора Миртл просто не дадут. Кажется, у Иды Белль имелся на беднягу какой-то компромат, и я ни секунды не сомневалась, что она им воспользуется. С этой старушкой явно шутки плохи.

Она как греховодный Крёстный отец. Только седая. И женщина. И южанка.

Глава 12

В желудке посасывало, несмотря на огромный кусок пирога (ладно, два куска), съеденный у Герти. Видимо, даже вкупе с утренним бутербродом этого оказалось недостаточно, чтобы восполнить энергию, потраченную на улепётывание от Рэмбо. Опять давиться бутербродом не хотелось, но что-то готовить – тем более, не с моим нынешним везением.

Добравшись до дома, я вымыла голову. Проплешина была отчётливо видна, если распустить волосы, но если собрать их в хвост – всё прекрасно маскировалось. В любом случае, когда нужно придерживаться девчачьего образа, я предпочитаю именно такую причёску.

Наверное, пока кто-нибудь не заметил и не начал задавать вопросы, надо бы съездить на «починку» в одно из этих модных местечек в Новом Орлеане, о которых упоминала Ида Белль. А ещё спросить у Уолтера, не прибыл ли аккумулятор для джипа Мардж. Для четырёх кварталов Греховодья машина не нужна, но до Нового Орлеана пешком точно не дойдёшь.

Помывшись и вновь придав себе презентабельный вид, я схватила найденную в спальне книжку про оружие времён войны за независимость и направилась в кафе Франсин. По понедельникам банановый пудинг не подавали, но при одной мысли о курином стейке, который я ела в воскресенье, рот наполнился слюной. Я определённо могла умять всё, что тогда заказывала. Плюс какой-нибудь фруктовый пирог. Старушки говорили, что такое там подают каждый день, и это радовало. Конечно, вряд ли он переплюнет только что съеденный шедевр от Герти, но во имя науки я готова была пожертвовать животом своим и сравнить.

Кафе оказалось пустым – только два седовласых мужчины притулились в углу. Когда я вошла, они окинули меня любопытными взглядами, затем склонились друг к другу и зашептали. Наверное, десятилетиями никого младше тридцати не видели, и теперь строят версии.

Франсин махнула мне из-за стойки и не спеша подплыла к столику:

– Кажется, ни моя стряпня, ни греховодные дамы тебя не прикончили.

– Пока нет, но с греховодными дамами всё ещё под вопросом.

– Ха. Быстро учишься. После воскресной гонки католики тебя в покое не оставят.

Я моргнула. Чёрт, ведь даже не подумала об этом. Прекрасно, теперь помимо прочих проблем, придётся ещё и остерегаться католиков.

– В этом городе покой не светит, да?

Франсин рассмеялась:

– Да, те, кто никогда не бывал в маленьких городках, особенно на Юге, почему-то уверены, что они все сонные и полны улыбчивых приветливых людей. Ну, со вторым пунктом всё в порядке, но нехваткой драмы мы не страдаем. Может, таким образом народ как раз и пытается развеять скуку.

– Может быть, – буркнула я, хотя и сильно сомневалась. По мне, так убийство – несколько чрезмерная реакция на скуку, даже в Стране Стариков.

– Что-нибудь съешь, солнышко?

– Да. Я возьму куриный стейк, пюре с подливкой, кукурузу и много-много булочек.

Франсин кивнула, записывая заказ.

– Чем запьёшь?

– Вряд ли у вас есть пиво…

– Нет. В Греховодье сухой закон.

– Шутите? – Но подумав, я вспомнила, что, когда покупала печенье и ингредиенты для бутербродов, не заметила в магазине никакого алкоголя. «Сироп от кашля» греховодных дам казался всё более нужной штукой.

– Ах, если бы. Бокал пива или вина никому бы не повредил, но такую инициативу не протолкнёшь. Люди боятся, что бар могут открыть прямо на главной улице. Если что, есть пара баров поблизости – в паре миль от города.

– Ясно. Иногда я забываю, насколько тут все религиозны.

– Ой, дело не в религии, хотя именно ей они и прикрываются. Это мужчины против открытия бара в Греховодье. Просто тогда другие два разорятся, и местные обалдуи вынуждены будут прятаться от жён прямо здесь, в центре города, у всех на виду.

– А женщины в те бары не ходят?

– Уважающие себя – нет. – Франсин сунул блокнот в карман передника. – Могу предложить только рутбир. ^[5]

– А сделаете «поплавок»? – Рутбир прекрасен с мороженым.

– Без проблем. Заказ будет готов минут через десять.

– Я не тороплюсь.

Она вернулась на кухню, а я открыла книгу на том месте, где остановилась вчера.

Удивительно, насколько ужасное оружие тогда использовали. Я не представляла, как бы выполняла свою работу без современных технологий. У фермеров, отвоёвывавших эту страну, определённо имелись яйца.

Я так погрузилась в чтение, что даже не услышала, как открылась дверь.

– Мисс Морроу, – раздался голос Леблана над самым ухом, и я подпрыгнула.

– Иисусе! Вы всегда так подкрадываетесь?

– Странно слышать такое от вас, но придержите эту мысль. – Он посмотрел на Франсин, которая как раз несла мне еду.

Она поставила передо мной тарелку и повернулась к Леблану:

– Будешь что-нибудь?

– Возьму блюдо дня.

– Ты же всегда в выходной устраиваешь барбекю, – удивилась Франсин.

Он нахмурился:

– Ну, кто-то решил отправить Джуниору Бейкеру фотки его жены и его же кузена, купающихся нагишом. Джуниор сцепился с кузеном в баре на болоте, и я был уже на полпути, когда мне позвонили и сказали, что драка закончилась и все разошлись. А в это время Малютка слопал все котлеты, которые я в спешке забыл убрать с гриля.

Малютка? Серьёзно?

Франсин покачала головой:

– Из-за этой дамочки один из них однажды помрёт.

– Наверное. Только я никак не решу, кого не так жалко потерять. И да, Франсин, запиши мой обед на счёт мисс Морроу.

Она выпучила глаза, но, не сказав ни слова, скрылась на кухне.

– С какой стати мне оплачивать ваш обед? Надеюсь, вы не думаете, будто я послала кому-то снимки голых людей. Я их даже не знаю.

– Я догадываюсь, кто их послал, вот только вряд ли смогу доказать.

– Тогда не понимаю, с чего вы взяли, что я вам что-то должна.

Леблан сунул руку в карман и выудил три светлые волосинки.

– Я нашёл их между зубов моего пса. Вместе с остатками моего обеда. Кусты, которые вы сломали, вероятно, выживут, но вы всё равно должны мне еду. Если бы вы не разозлили Малютку, он бы никогда не позарился на мои бургеры.

Срань господня! «Ты обученный профессионал», – настраивала я себя, пытаясь сохранить невозмутимое лицо.

– Не понимаю, о чём вы.

Леблан весело улыбнулся:

– И это всё, на что вы способны? – Затем подался вперёд и понизил голос: – Знаете, подглядывать за людьми в их домах – противозаконно. Но если уж вы опять так нестерпимо возжелаете за мной понаблюдать, дайте знать. Я всегда готов удовлетворить красивую женщину.

Подмигнув, он положил волосинки на книгу и пошёл поболтать со стариками в углу зала. Шея горела, и я изо всех сил старалась взять себя в руки. Вот же наглец, решил, будто я пряталась в кустах, чтобы поглазеть на него в трусах. Какое эго!

– Добавки? – раздался рядом голос Франсин.

Дерьмо. Теряю хватку. Второй человек подряд подкрадывается ко мне в общественном месте.

Я подняла голову и увидела, что Франсин указывает на пустую кружку.

– Конечно. – Может, хоть рутбир подсластит пилюлю.

Когда через пару минут она вернулась с напитком, я всё ещё дымилась от злости.

– Он всегда был таким самодовольным? – спросила я.

Франсин поставила кружку на стол, нервно глянула на Леблана и кивнула:

– Он был лучшим во всём: отличник, звезда футбола, превосходный охотник… За ним все местные девчонки гонялись. Иногда мне кажется, что он пошёл в морпехи, лишь бы от них избавиться.

– Представляю, – пробормотала я. – И куда же делся этот гарем?

– Ну, не всякая захочет ждать. Многие вышли замуж, кто-то уехал в поисках лучшей жизни, но несколько до сих пор воюют за его внимание. – Франсин склонила голову на бок и какое-то время меня изучала. – Хотя я не видела, чтобы сам он на кого-то заглядывался. До тебя.

– О нет! Меня ваш помощник Очаровашка не интересует. Вообще, если существует такое понятие как «отрицательный интерес», то это как раз про моё к нему отношение.

– Помощник Очаровашка. Мне нравится.

– Это вроде как сарказм.

Франсин пожала плечами:

– Что ж, всё могло быть хуже. Я понимаю, ты здесь только на лето, но короткая летняя интрижка ещё никому не повредила. Ну, кроме Морин Томпсон, но она спала с мужем собственной сестры.

Она развернулась и исчезла на кухне, оставив меня наедине с рутбировским «поплавком». Ситуация всё ухудшалась. Мало того, что я рисковала жизнью, добывая волосы, а Малютка – совершенно абсурдное имя, кстати – всё равно цепанул пару улик, так ещё и Леблан теперь думает, будто я пробралась на его задний двор с какими-то амурными намерениями. Кошмар.

Я решила, что, покончив с десертом, отправлюсь прямиком домой, заберусь в кровать и выползу сегодня на улицу только в случае пожара. Всё вышло из-под контроля. Мне требовалось время, чтобы расслабиться и перегруппироваться.