Текст книги "План б (ЛП)"

Автор книги: Джана Астон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

15

Кайл

– Я думала, богатые люди летают на частных самолётах, – говорит Дейзи, её колено подрагивает, и она покачивает ногой, как я предполагаю, в нервном напряжении. Мы находимся в аэропорту Филадельфии в ожидании рейса в Лас-Вегас.

– Они вредны для окружающей среды.

– А первый класс тоже вреден для окружающей среды? Потому что однажды меня перевели в первый класс, и позволь мне сказать тебе, что это было правильно.

Я ухмыляюсь, забавляясь с ней. – Я не вижу никакой разницы между обычным и первым классом с точки зрения углеродного следа, и ты будешь рада узнать, что я забронировал нам билеты в Вегас первым классом.

– Мило. – Она кивает, её колено ещё немного подпрыгивает. Интересно, скажет ли она "да", когда мы будем стоять перед церемониймейстером? Она согласилась выйти за меня замуж, но она явно нервничает, а мы ещё даже не в самолёте. Я должен дать ей больше времени, чтобы все обдумать, но я не хочу.

Я хочу ее. Замужем за мной.

Брачный контракт был битвой. Не с ней, а с моим адвокатом. Я чуть не уволил его из-за условий, которые я выдвинул. Условия, которые он считал агрессивными в пользу Дейзи. Я не соглашался. Цифры были позорно низкими, если учесть все обстоятельства. Но я хочу, чтобы она чувствовала, что может остаться или уйти, и деньги здесь ни при чем. Особенно когда деньги влияют, причем таким образом, о котором она ещё не знает.

– Лаунж хороший, – произносит она, оглядывая вокруг нас достаточно хороший лаунж представительского клуба. – Смесь сухофруктов хорошая. – Она передвигает миску со смесью для перекуса, которая стоит у нее на коленях. Она выбирает миндаль из миски и кладет его в рот. Жует. Вздыхает. Покачивает коленом и ещё немного оглядывает комнату отдыха. Затем она в панике поднимает глаза. – Миссис Ласкола присмотрит за Таббсом в эти выходные?

– Нас не будет всего две ночи. Он будет в порядке сам по себе при достаточном количестве еды, но да, миссис Ласкола будет заходить и кормить его ежедневно. – Потому что кот избалован. Кроме того, ему нельзя доверять двухдневный запас еды за один раз. Я бы купил ему автоматическую кормушку, но я предпочитаю, чтобы за ним присматривали, когда меня нет дома.

– О. – Она кивает. – У меня никогда раньше не было кошки.

Я киваю.

– Или ребёнка, – добавляет она. – Я не так много сидела с детьми, это было больше делом Вайолет.

– А чем ты занималась? Когда Вайолет занималась своими делами?

– Внеклассными занятиями.

Я поднимаю бровь. Готов поспорить. Я тоже не очень хочу о них слышать.

Она закатывает на меня глаза и смеётся.

– Не такие. Черлидинг, студенческая газета, студенческий совет.

– Расскажи мне побольше о черлидинге.

– Извращенец.

– Пожалуйста, скажи мне, что где-то в интернете есть видео с тобой и твоими помпонами.

– Ну. – Она улыбается, и её подпрыгивающее колено выровнялось. – Мы заняли третье место на национальных соревнованиях в мой выпускной год. Это было действительно большое событие.

– Не сомневаюсь. Тебе разрешили оставить наряд?

– Ты такой зануда. Нет. Наша форма принадлежит школе. Тебе придется её сдать, иначе тебя не выпустят.

– Жаль. Как ты думаешь, они бы выдали её снова за большое пожертвование? Новая форма для всех. Для всей школы. Черлидеры, беговая дорожка, лакросс, футбол, волейбол, команда по плаванию. Все, что им нужно.

Она закрывает глаза рукой, но смеётся, качая головой "нет". Через несколько минут мы садимся на самолёт, Дейзи засыпает вскоре после взлета.

***

Наша свадьба состоится в десять утра на следующий день. И из-за того, что все было готово в последнюю минуту, и из-за моего желания сделать это как можно скорее. Мы будем вдвоём, вместе со священником, все было организовано одним телефонным звонком в последнюю минуту, как только Дейзи сказала «да».

– Наверное, ты не так себе это представляла. Твоя свадьба, – говорю я, размышляя вслух, пока мы едем по отелю к месту проведения свадьбы. Я задаюсь вопросом, не испорчу ли я все не одним способом. Будет ли она обижаться на меня за эту свадьбу в Вегасе? На Дейзи наряд, в котором она была на конференции на прошлой неделе, а я в брюках и рубашке. Вряд ли это то, о чем рассказывают в свадебных сказках. Она заслуживает большего. Конечно, она хочет большего.

– Все в порядке. – Она машет рукой, как будто все это легко и просто. – Я всегда считала свадьбы довольно странными.

– Странными? Как это? – Я не встречал ни одной женщины, которая считала бы свадьбы странными.

– Я не знаю. Это действительно интимный момент, – её взгляд встречается с моим, – для нормальных пар, не для нас, конечно.

Я киваю головой, показывая, чтобы она продолжала.

– И целая аудитория людей смотрит на пару, которая переживает этот особенный момент. Не знаю, как тебе, но мне не нужны зрители во время моих особенных моментов. Я не эксгибиционист.

– Хм. – Я бы тоже не назвал её эксгибиционисткой. Светская, да. Общительная? Определённо. Она не затворница. Но все же, её не интересует платье, вечеринка и все то дерьмо, которое сопутствует свадьбе? Или это просто потому, что это не совсем настоящая свадьба? Строго говоря.

– Мы можем устроить её после, если хочешь. Этой осенью. Или после рождения ребёнка. Или большой прием. Ты можешь пригласить всех своих друзей и родственников.

Вегас показался наименее сложным вариантом. Если бы мы поехали в здание суда в Филадельфии, моя сестра хотела бы присутствовать там. Потом бабушка и дедушка. Потом Дейзи захотела бы пригласить свою сестру, родителей, и не успели бы мы оглянуться, как свадьба была бы отложена на месяцы планирования.

– Ради нашего договорного брака? – Она смотрит на меня как на сумасшедшего. Возможно, так оно и есть. В конце концов, она перестанет называть нас договорными. После того, как она либо влюбится в меня, либо скажет, чтобы я шел к черту.

– Нет, я в порядке, – настаивает она. – Я бы тоже не пригласила зрителей посмотреть, как я рожаю. Или занимаюсь сексом. Это не мой конек. Хотя, может быть, мы могли бы устроить супер-роскошную вечеринку в честь ребёнка, – размышляет она. – Со сложным розово-голубым кэнди-баром. И большим многоярусным тортом. Мы могли бы сделать что-то совершенно несносное и сделать так, чтобы разрезание торта было раскрытием пола, но я не хочу знать пол ребёнка заранее. Но я все равно хочу большой многоярусный торт.

– Я не думаю, что ты должна организовывать свой собственный праздник.

– Не беспокойся. – Она пренебрежительно машет рукой. – Мы скажем Керриган и Вайолет устроить его. Но платить за это будешь ты. Очевидно.

– Я буду рад. Очевидно, – добавляю я. – Это все, что ты хочешь?

– Да. – Она пожимает плечами. – Все в порядке.

И с этим звонким одобрением нашего будущего, мы прибыли в назначенное место, священник ждет под навесом из цветов. Цветов, которые мы не выбирали. Я даже не уверен, что цветы предназначены именно для нас. Я снова удивляюсь отсутствию беспокойства Дейзи. Может быть, это потому, что она не считает это постоянным.

– Итак, мы делаем это, – говорю я.

– Мы делаем это, – соглашается она. Она кажется нормальной, хотя и немного настороженной из-за всего этого испытания. Я не могу её винить, но для меня это важно. Как бы архаично это ни звучало, я хочу поступить правильно по отношению к ней и ребёнку. Я хочу хотя бы попытаться. Кроме того, мне действительно нравится Дейзи. Это не совсем то, как я собирался вести себя с ней, но лучшие планы и все такое. Я могу приспособиться.

Традиционные клятвы. Я не задумывался о них, когда координатор спросил по электронной почте, чего мы хотим. Я знал, что мы не собираемся писать свои собственные, не на данном этапе наших отношений. Поэтому я поспешно согласился, что да, традиционные – это хорошо.

Сейчас они кажутся тяжелыми. Обещание любить и почитать, в горе и в радости, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас. Мы не заслужили таких весомых обещаний. Пока не заслужили.

Все закончилось гораздо быстрее, чем это возможно для такого важного события. Три минуты, может быть, четыре? Служащий отеля стоит в качестве свидетеля, пока мы с Дейзи повторяем клятвы, и церемониймейстер объявляет нас законными супругами. "Теперь вы можете поцеловать свою невесту". Готово. Официально.

– Спасибо. – Эти слова я говорю Дейзи через мгновение после того, как целую ее, как свою новую невесту. Спасибо, что доверилась мне в этом безумии.

Она моргает мне, быстро трепеща ресницами. Она выглядит немного потрясенной, ошеломленной нашим кратким "особым моментом", как она это называет. – Не за что?

Я целую её ещё раз, затем отступаю назад, беря её руку в свою. – Мы должны отпраздновать. Или хотя бы поесть. Бранч? Что-нибудь? Что ты хочешь сделать?

– Такое впечатление, что ты меня совсем не знаешь, – язвит она.

Я пристально смотрю на нее в течение короткого мгновения, затем улыбаюсь. – Обслуживание номеров?

– Да! – восклицает она, вскакивая на ноги с широкой улыбкой. Улыбка, которая напоминает мне о встрече с ней на тротуаре в Бостоне. Улыбка, наполненная обещаниями и возможностями. Улыбка, которая дает мне надежду, что все может получиться.

16

Дейзи

Вы когда-нибудь решали что-то сделать, и хотя вы знаете, что это правильный поступок, вы также знаете, что другие люди могут подумать, что вы спятили? И когда приходит время рассказать об этом людям, вы просто не можете? Вы хотите, вы действительно хотите, но теперь эта тема стала слишком большой. Слишком большой, чтобы произнести её вслух. Так что вы просто продолжаете думать об этом снова и снова в своей голове, но не можете донести это до своих губ?

ЯвышлазаКайла.

Язамужем.

Сюрприз-явышлазамуж!

Все это я должна рассказать своей сестре, и я расскажу. Я хочу, честно. Я хочу этого больше всего на свете, но я также чувствую себя немного виноватой за то, что сбежала без нее. Я знаю, что само определение "побег" – это тайное бегство, чтобы выйти замуж, и что я совершеннолетняя и имею на это полное право. Но она – мой близнец, и мысль о том, чтобы произнести эти слова сейчас, кажется мне неловкой.

Очевидно, я приберегу рассказ о ребенке на другой день.

Мы с Кайлом сбежали. Мы прилетели в Вегас в пятницу вечером, поженились до полудня в субботу и вернулись в Филадельфию в воскресенье вечером. И да, я подписала брачный контракт.

Звучит ли все это ужасно неромантично? На самом деле это не так. Это было потрясающе. Только мы вдвоём, все выходные. Мы только и делали, что женились, заказывали еду в номер и… ну вы понимаете.

Разговаривали. Мы говорили все выходные.

Шучу. У нас был сумасшедший секс все выходные. И мы разговаривали. И я влюблена в своего нового мужа.

Я влюбляюсь в него. Сильно влюбляюсь, что глупо с моей стороны. Никогда нельзя так безрассудно отдавать своё сердце, верно? Должен быть период ожидания. Система расчетов и противовесов. Список "за" и "против".

Вот только сердца так не работают. Они бросаются на того, кто заставляет их ритм сбиваться. Им плевать на логику и последствия. Или разрыв.

Сердца жаждут, надеются и наивны. Сердца живут в амнезии, находясь в постоянной борьбе за волю с вашим мозгом, который все помнит и очень хочет напомнить вашему сердцу о разбитом сердце и разочаровании. Напомнить ему, что Кайл уже уходил однажды, слишком легко. Чтобы напомнить ему, что на самом деле вы не так уж хорошо его знаете, даже если ваша смешанная ДНК стремительно растет внутри вас.

Но сначала о главном. Я должна сказать Вайолет, что вышла замуж. Она подумает, что я сошла с ума, но это мое решение, и я думаю, что оно было правильным для меня.

– Я как раз собиралась тебе позвонить, – говорит она, отвечая на мой звонок.

– Победа близнецов! Я выиграла!

– Выиграла. Примерно на три секунды.

– Ты уже дома? – Под домом я подразумеваю свою квартиру, где она остановилась. Тур, в который я отправила её вместо себя, только что закончился.

– Ага. Сижу на твоем диване и пью твою газировку.

– Хорошо. Остаток тура прошёл нормально? Ты выжила? Ты не ненавидишь меня за то, что я заставила тебя поехать? – Я тяну время. То есть, я действительно хочу знать, как прошёл остаток тура, и убедиться, что она не расстроена из-за меня, но также я тяну время. Я мысленно тренируюсь произносить слова «Угадай, что? Я тайно вышла замуж!».

Таббс выбирает этот момент, чтобы запрыгнуть на диван рядом со мной. Я чешу его за ушами, когда он опускается рядом со мной, положив передние лапы мне на бедро. Я думаю, что кошки могут быть более эмоционально отзывчивыми, чем их принято считать, потому что этот похож на большое пушистое одеяло безопасности.

– Я выжила. Возможно, это было даже хорошо для меня.

– Тебе было трудно это признать? – Теперь я не тяну время. Я злорадствую. Я знала, что отправить её в эту поездку было хорошей идеей. Ей просто нужен был небольшой пинок в зад. Видите? У меня действительно отличные идеи. К тому же она встретила в поездке того горячего британца и полностью восстановила свой пыл. Вообще-то, я, наверное, гений.

– Немного. А что насчет тебя? Что происходит с твоим недругом?

Мы поженились. Мы поженились. Мы поженились. – А что? – Я осторожничаю, уже струсив. – Что ты слышала?

– Что я могла услышать? – Вайолет повторяет за мной, как будто я сошла с ума. – Мама должна была проинформировать меня о твоей сексуальной жизни?

– Хаха. Нет, думаю, нет. – Черт, мне нужно сказать родителям, что я вышла замуж. Интересно, есть ли какой-то срок для объявления о тайной свадьбе? Конечно, нельзя ожидать, что ты объявишь об этом немедленно, я права? Я имею в виду, зачем тратить столько усилий на то, чтобы не приглашать никого на свою свадьбу, если ты собираешься сказать им об этом всего лишь пару дней спустя? Верно? – А как насчет твоего британского любовника? Ты тайно вышла замуж? Я не буду злиться, если это так. Просто вываливаю это. Случайно, к твоему сведению, – Вообще не случайно. Но как было бы здорово, если бы Вайолет тоже тайно вышла замуж на этой неделе. Тогда я бы просто сказал: "Победа близнецов! Я тоже!" и все.

– Эээ, нет, – говорит Вайолет, её голос меняется. – Мы точно не поженились. – Вот дерьмо. Вайолет говорит так, будто вот-вот заплачет. Что, черт возьми, пошло не так? Она была почти влюблена в него, когда я разговаривала с ней в последний раз.

– Что случилось?

– Я не знаю. Он просто… ушел.

Бывала там, сестра.

– Что значит "он просто ушел"? Расскажи подробнее.

– Он бросил меня в последний вечер тура. Он пропустил последний групповой ужин, а потом просто исчез. Не то чтобы он мне что-то обещал, но я думала… Я думала, что между нами что-то происходит, понимаешь? Что-то большое.

Да, я знаю.

– Ты можешь написать ему по электронной почте, – предлагаю я. – У тебя есть его контактная информация из маршрута тура, так что не похоже, что он недоступен. – Бывала там, делала это.

– Да пошел он! – говорит Вайолет в случайном порыве негодования. – Я оставила ему записку. На стойке регистрации, давая ему понять, что он мудак.

– Вайолет, ты этого не сделала.

– Оставила! – Она немного оживилась при упоминании о своей записке.

– Ты действительно написала "мудак"?. – Вайолет очаровательна. Как кто-то может её не любить?

– Да. Мудак.

– Мудак!

Мы оба смеемся, пока Вайолет не становится серьезной.

– Я бы хотела, чтобы он не заставлял меня влюбиться в него. Понимаешь? Если бы это был просто горячий секс и великолепный британский акцент, может быть, это не было бы так больно. Но я чувствовала, что происходит что-то чудесное. Что-то большее. И я даже не смогла сказать ему, что я не ты.

– О, точно, он все ещё думает, что тебя зовут Дейзи. – Ага. Это очень странно.

– Да. Но знаешь, что странно? Как будто он как бы знал, потому что он почти никогда не называл меня Дейзи. Он также сказал, что не угадал бы во мне Дейзи, и я так обиделась, понимаешь?

– Нет, я не знаю. – Я действительно не знаю, поскольку Дейзи – это мое имя, и оно хорошо мне послужило.

– Потому что я всегда представляла тебя веселой сестрой. И, возможно, если бы мама назвала меня Дейзи, а тебя Вайолет, я бы всегда была веселой.

О.

Ну, я и есть весёлая сестра, она не ошибается.

Но она хорошая сестра. И вот что я ей говорю.

– Послушай, Ви, я думаю, что ты всегда должна была быть Вайолет, а я всегда должна была быть Дейзи. Мама могла бы назвать меня Милдред, и я бы все равно попадала во всевозможные передряги. Они могли бы дать тебе имя стриптизерши, и ты все равно была бы отличницей. С некоторыми судьбами просто невозможно бороться. И мне всегда хотелось, чтобы во мне было немного больше тебя.

– Я тоже так думаю. Может, для этого мы и близнецы, чтобы выводить друг друга из зоны комфорта.

Я киваю, хотя она меня не видит. – Эй, так как же он назвал тебя тогда, если не Дейзи?

– Любимая. – Она вздыхает, когда говорит это. – Он всегда называл меня " любимая", и это было так стереотипно по-британски, но это действительно меня зацепило.

– Справедливо.

– Когда ты возвращаешься домой?

Черт. Сейчас действительно не время говорить о моей неожиданной свадьбе, не на фоне её сердечной боли. Я провожу рукой по шерсти Табба, обдумывая, что ей сказать. – Думаю, теперь я живу в Филадельфии, – вероятно, не тот ледокол, который я ищу. – Я изучаю несколько возможностей, так что, думаю, это займет некоторое время. Но хорошая новость в том, что ты можешь оставаться у меня дома столько, сколько захочешь! Кстати, как продвигается поиск работы? Есть новые зацепки? – Я прикусила губу, надеясь, что она примет это как ответ. Мы с Таббсом смотрим друг на друга, ожидая ответа Вайолет.

– Вообще-то, да. – Она делает долгую паузу, и я думаю, придется ли мне вытягивать из нее новости или она все ещё обдумывает попытку вытянуть из меня мои секреты. – У меня собеседование в Лондоне, – наконец говорит она.

– Лондоне? Лондон, Англия? Это же через океан, Вайолет!.

Паника. Я не хочу, чтобы она ехала в Лондон! Не то чтобы мы не были связаны друг с другом, мы учились в колледжах в разных концах страны друг от друга, но другой континент? Что, если она мне понадобится?

Вот только подождите. Разве не этого я хотела? Чтобы Вайолет жила своей жизнью и не беспокоилась обо мне? Разве я специально не скрывала от нее эту беременность, надеясь, что она сначала найдет работу и переедет, чтобы не сдерживать себя, пытаясь заботиться обо мне?

Так и есть.

И я все ещё хочу этого для Вайолет.

– Расскажи мне о Лондоне, – прошу я, напоминая себе, что перелёт из Филадельфии в Лондон занимает не более семи часов. А мой новый муж обеспечен, так что я могу позволить себе международный перелёт. Ладно, со стороны я кажусь настоящей золотоискательницей, но дело в том, что ему не нужна моя помощь в выплате ипотеки. Я даже не уверена, что у него есть ипотека.

В брачном контракте это прописано. Расходы на жизнь оплачивает Кайл. Расходы на воспитание детей оплачивает Кайл. Медицинские расходы, Кайл. Семейные путешествия, Кайл. Это не оставляет мне ничего, так что если я хочу потратить весь свой доход на международные авиабилеты, чтобы навестить Вайолет, я могу это сделать.

Если мы когда-нибудь разведемся, я не получу магазин KINGS, это я вам точно могу сказать. Я получаю три миллиона долларов за год брака. Три миллиона чертовых долларов. За. Год. И я получаю их, пока мы ещё женаты. Кайл сказал, что это для того, чтобы у меня был доступ к собственным средствам. Есть и более крупные суммы – слишком большие, чтобы их упоминать – каждое десятилетие.

Я сказала ему, что не хочу этого. Я сказала ему, что это заставляет меня чувствовать себя отвратительно, как будто все это было сделкой. Кайл сказал, что если бы я подписала брачный контракт, не соглашаясь ни на что, он никогда не был бы принят в суде, так что это защитит нас обоих. Он также сказал, что когда-нибудь я могу передумать, а если нет, то могу бросить деньги в сумку и уйти.

Я думаю, он пошутил, но это действительно так.

Он также сказал, что это подстраховка для меня, чтобы мне никогда не пришлось оставаться с ним, если я не хочу, и что я должна просить больше. Он выглядел немного неловко, когда говорил это, и я подумала, не является ли все это для него таким же странным, как и для меня. Представьте себе, что у вас столько денег, что вы должны заранее определить, сколько вы отдадите кому-то другому в случае разрыва, потому что если вы этого не сделаете, то откроете себя для целого парада судебных исков?

Это странно.

Я написала внизу, что он не получает половину моего дохода от блога или половину моей Honda Civic. Это заставило его улыбнуться, но он согласился.

Дело в том, что я могу позволить себе полететь в Лондон, так что если Вайолет этого хочет, я её поддержу.

Кроме того, я кручусь. Она только упомянула о собеседовании, а я уже мысленно переселила её и спланировала первую дюжину своих поездок.

– Работа в Sutton International, – говорит она, называя материнскую компанию турфирмы, из которой я только что уволилась. – В их лондонском офисе. Это отдел дизайна и развития, то есть, если я получу эту работу, я буду работать с командой, которая занимается реконструкцией и перепланировкой отелей, которыми они управляют на европейском рынке.

– Звучит идеально для тебя! – Более чем идеально. Для Вайолет это была бы работа мечты. Она любит исторические объекты. Она любит дизайн, и она всегда была англофилом.

– У меня также назначено ещё одно собеседование на следующей неделе, на местном уровне, – говорит Вайолет. – Оно в хорошей компании. Она мне подойдет, и это больше денег, чем я зарабатывала раньше.

– Но это не Лондон, – добавляю я.

– Это не Лондон. – Она вздыхает в знак согласия. – Но я не знаю. Лондон, как известно, дорогой. Могу ли я действительно переехать туда одна? В другую страну? Это же безумие. Эта местная работа – более безопасный выбор. Более рациональный выбор.

– Вайолет, послушай меня. Ты слушаешь?

– Да.

– К черту безопасность. Ты едешь на собеседование в Лондон. Если тебе предложат работу, ты согласишься. Остальное ты придумаешь сама, ты всегда так делаешь. А я всегда буду рядом, если ничего не получится. Ты найдешь, где жить. Маленькую квартирку, на которую ты потратишь все свои деньги, но это будет прекрасно, потому что ты будешь в Лондоне, жить своей лучшей жизнью.

– Да, это было бы просто потрясающе, не так ли? – Вайолет погрузилась в мечты, и я знаю, что она представляет себе долгие прогулки мимо старых зданий по сомнительным мощеным тротуарам, но это делает её счастливой, и это делает счастливой меня.

– Дженнингс живёт в Лондоне, – говорит Вайолет после паузы. – Мне позвонили и пригласили на собеседование, когда я ещё думала, что между нами что-то есть, а теперь, когда этого нет, это как бы выбило ветер из моих парусов. Понимаешь?

– К черту Дженнингса.

– Да, – отвечает Вайолет без намека на иронию. – В этом-то и проблема.

– Я люблю тебя, ты мои макароны.

– А ты мой сыр. Я тоже тебя люблю.