Текст книги "Если подарить свой пряник придурку (ЛП)"

Автор книги: Джана Астон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

– Вполне неплохая машина, Рыжик.

Я борюсь с улыбкой, когда он меня так называет. Мне это нравится больше, чем я хочу признавать. Келлер Джеймс только что дал мне прозвище, и этот факт примерно в миллион раз лучше, чем, когда Санта подарил мне велосипед.

– Спасибо, я действительно горжусь ею. – Я широко развожу руки и даю ему возможность насладиться красотой моего розового минивэна. Да. У меня ярко-розовый микроавтобус. И тут мне в голову приходит одна мысль. – Ты ведь умеешь водить машину в Америке? Знаешь, что у нас правостороннее движение?

– В Британии мы тоже ездим по правой стороне дороги, дорогая. Просто по ней мы двигаемся в противоположном направлении. – Хм. Это справедливое замечание.

– Я живу в штатах почти пять лет, Джинджер. В моих руках ты в безопасности, уверяю тебя.

Хм, в безопасности в его руках. Я бы хотела почувствовать себя в безопасности в его руках. Нет, хватит. Думай о чем-то светлом и чистом. Подумай о рождественском духе и о том, как было бы прекрасно лежать перед камином, в объятиях Келлера, когда мы оба голые, да, окей, я не особо преуспеваю в целомудренных мыслях.

Но он ведь почти поцеловал меня, верно?

У вас было когда-нибудь такое чувство, когда вы точно знаете, что произошло, но потом вы начинаете переосмысливать случившееся, пока не считаете себя сумасшедшей? Не могу же я быть одна такая. Кроме того, я ведь не запрещала ему целовать меня. И на этом все закончится? Я должна поговорить с ним, как взрослый человек. Только я не совсем знаю, как вернуться к этому разговору. Не особо комфортно возвращаться к этой теме.

– Не хочешь рассказать мне, как ты добыла это сокровище? Уверен, в таком цвете их не выпускают массово.

– О, конечно нет. Это индивидуальный заказ. – Я с восторгом киваю в сторону машины, ее нелепость всегда радует меня. – Раньше она принадлежала моей маме, но, когда мы с сестрами выросли, она стала большая для нее. И, когда мама купила новую машину, то предложила эту мне. Я убрала задние сиденья и установила стойку для доставки, и затем освежила ее этой милой сладкой краской.

– «Мобильная пекарня у Джинджер», – Келлер читает логотип, который наклеен на пассажирской двери, когда открывает ее для меня. Слова логотипа напечатаны белой

краской, что соответствует моим визитным карточкам, и когда-нибудь он будет соответствовать вывеске на моей пекарне.

– Я пользуюсь ею для доставки, – отвечаю ему, как только он садится за руль. – Пока у меня нет собственной пекарни, это единственный способ связаться с покупателями. Я хочу создать собственную клиентскую базу, чтобы, когда открою пекарню, у меня уже были проверенные заказчики. И как только я откроюсь, то оставлю фургон для доставки выпечки и свадебных тортов.

– Умно.

– Спасибо. – Его похвала доставляет мне истинное удовольствие, но еще мне интересно, не считает ли он все это глупым. Рейнди-Фолс. Мой розовый фургон. Я мечтаю открыть пекарню в маленьком городке. Когда у него есть долбанное шоу в сети и ресторан с таким же названием, который находится в отеле в Вегасе. Они, вероятно, за один день делают больше денег, чем я за целый месяц в Рейнди-Фолс.

Но это неважно. Сравнение – вор радости. И это моя мечта. И то, что мои мечты скромнее, не значит, что они менее важные или не такие значимые.

– У меня пока не особо развит бизнес, но это только начало.

– Это прекрасное начало. Так, где наша первая остановка? – Келлер вставляет ключи в зажигание и включает на моем старинном розовом микроавтобусе задний ход.

– В конце подъездной аллеи сверни налево, – отвечаю ему. – Наша первая остановка – дом престарелых. Они мои постоянные клиенты. Затем доставка печенья в автомастерскую, и заказ в приюте для животных.

– Приют для животных?

– Домашнее печенье для собак. – Я пожимаю плечами. – Технически они не платные клиенты, но у меня есть слабость к собакам, и бездомные собаки заслуживают качественных угощений так же, как и все остальные. Кроме того, каждая приемная собака отправляется в новый дом с пакетом моих лакомств, и благодаря этому, у меня появляются новые клиенты.

– Умная и сострадательная, Джинджер. Вы оказались восхитительным и неожиданным дополнением к моему визиту в Рейнди-Фолс.

Его визит. Вот, что это для него. Я должна чаще напоминать себе об этом. Он уедет, как только закончится грандиозный пряничный конкурс.

И я, наверное, никогда его больше не увижу.

Я буду ненавидеть тот факт, если больше никогда его не увижу.

* * *

– Тебе весело?

Я улыбаюсь, в то время как Келлер крутится из стороны в сторону в кресле рядом со мной. Кажется, он чувствует себя более комфортно, чем следовало бы. Честно говоря, я не ожидала, что он продержится так долго. Думала, что он сбежит после пары сегодняшних доставок, но он застрял со мной на весь день. Ко всему прочему, очаровал каждого из моих клиентов, и работать с ним было так естественно, как будто мы это делали уже сотню раз.

Остановка в доме престарелых заняла больше всего времени. Так как постояльцы всегда настаивают на том, чтобы я с ними поболтала за чашечкой чая. Обычно они делятся со мной своими старыми любимыми рецептами, чтобы в следующий раз я могла им это приготовить и привезти. Я никогда им не отказываю. Иногда они просто высказывают мнения о моей выпечке, дают советы или просят, чтобы в своем бананово-ореховом кексе я использовала грецкие орехи или спрашивают, какая нынче цена за пинту черники. Они немного сложный народ, пока вы их не узнаете получше. Просто они хотят немного поговорить и быть услышанными. Кроме того, они дают действительно отличные советы.

Келлер производит фурор у постояльцев. По-видимому, «Завтрак, Булочки и Чай» очень популярное шоу среди пенсионеров Рейнди-Фолс, и все они его большие поклонники. Они

дают ему советы, о том какие изменения нужно внести в его шоу, а с одним джентльменом, который несколько лет жил в Лондоне, они обсуждают достоинства взбитых сливок.

Во время остановки в автомастерской Келлер был рад обнаружить, что это та самая мастерская, которая выполнила заказ по окраске моего минивэна, и что вместо оплаты, я привожу им выпечку. Мы договорились, что долг будет уплачен через восемь поставок печенья, и этот факт, кажется, бесконечно радует Келлера, по его лицу расползается широкая улыбка, а его карие глаза загораются.

И к тому же, в приюте для животных его ласку выпрашивает собака. Лохматая дворняжка переворачивается на спину рядом с ним, умоляя почесать живот, и ее скорбные глаза привлекают внимание Келлера.

Для собаки это сработало. Я была готова сделать то же самое прямо там, в приюте, но вовремя спохватилась.

Когда я рассказала, что следующим пунктом на повестке дня будет салон красоты, я была уверена, что ему надоело бегать со мной по поручениям, и он откажется от этой поездки. Но вместо этого, он сказал что-то о том, что день станет куда более информативным, чем, если бы мы поехали к женскому врачу. После этого он вошел в салон и устроился там поудобнее.

Буквально.

Прежде всего, сотрудницы салона попадали в обморок из-за него. Что я, конечно, должна была предвидеть. Единственное, что дамы из салона «Волосы в Раю» любят больше, чем услышать хорошую сплетню, – это место в первом ряду, чтобы наблюдать, как перед ними разворачивается хорошая история.

Во-вторых, Келлер не остался ждать в приемной, как следовало бы. Он устроился в кресле рядом с моим и наблюдает, как я подстригаюсь. Он убедил мисс Салли пересесть на другое место, чтобы он мог занять ее, пока Джесси стрижет мне волосы.

Обычно мисс Салли не склонна идти на уступки, но она чуть не споткнулась, когда делала одолжение Келлеру. Чертов британский акцент. Она даже предложила ему принести чашку чая после того, как уступила свой стул.

Он отказался, поблагодарив ее так искренне, что она покраснела. Я бы никогда не поверила, что она вообще способна на это, но для Келлера? Она покраснела.

Выровняв высоту кресла, он с легкостью откидывается на спинку, одна его длинная нога согнута и покоится на подставке для ног, а другая вытянулась перед ним, мягко поворачивая стул то влево, то вправо, пока он наблюдет за нами, что-то рассказывает и очаровывает всех. Включая меня.

Тем временем я сижу под уродливой накидкой с мокрыми волосами. Не сексуальными мокрыми волосами. Пока Джесси подстригает меня, они зачесаны вниз прямо мне на лицо. Секущиеся концы, это не то, с чем можно шутить.

Но, очевидно, я не продумала все до конца. Потому что Келлер похож на подарок Санты всем одиноким женщинам, а я на мокрый пакет, оставленный на крыльце в снегу.

По крайней мере, сейчас мои волосы чистые.

– Я прекрасно провожу время. Спасибо, что пригласила меня, Джинджер.

– Я тебя не приглашала, – напоминаю ему я. – Ты сам себя пригласил.

– Ах, Рыжик, ты маленькая дерзкая девчонка, – отвечает он, его глаза загораются, а на лице появляется улыбка, как будто моя дерзость – это самое яркое событие за его сегодняшний день. Поэтому, я не могу удержаться от смеха. Не знаю, что именно происходит между нами, но мне это нравится. Я отдам этому британскому обольстителю все, что он захочет, и мы оба знаем об этом. Это только вопрос времени.

– Итак, Джесси, как долго ты стрижешь Джинджер? – Спрашивает Келлер, переключая свое внимание на моего стилиста.

– С семи лет, – отвечаю я за нее.

Келлер вопросительно поднимает бровь, в то время как Джесси издает стон. Я смотрю на нее в отражении зеркала, она вскидывает руки, раздраженная тем, что я заговорила об этом.

– Один раз. Я отрезала тебе волосы только один раз, когда нам было по семь лет! С тех пор я делаю тебе скидку, но все же ты не даешь мне спокойно жить дальше.

– Мы с Джесси выросли вместе, – поясняю я. – Я всегда мечтала стать пекарем, а она – парикмахером.

– Но пока ты ребенок, никто не разрешает тебе практиковаться в стрижке волос, – вставляет Джесси, явно все еще недовольная этим. – А вот мечты Джинджер поощряли. Ей купили маленькую печь и крошечный детский фартук. Ей позволяли самой месить тесто и добавлять шоколадные хлопья, она замораживала свои многочисленные пироги, и добавляла все возможные посыпки, какие только хотела.

– Так много посыпок, – соглашаюсь я со счастливой улыбкой на лице. Сейчас я вроде как отошла от этого, многое поняла, мои навыки выросли, но это всегда заставляет меня ностальгировать по старым добрым временам, когда разнообразие посыпок было всем, что вам нужно, чтобы создать настоящий шедевр.

– Но мне никто не давал ножниц и не советовал попрактиковаться. Нет. – У меня за спиной в зеркале Джесси широко раскрывает глаза, что усиливает эмоциональную часть этой истории.

– Ты порезала мою челку пополам, Джесси. Прямо перед рождественским школьным представлением. – Я поднимаю вверх два пальца и изображаю ножницы. – Чоп–чоп и все!

– Ты сама мне разрешила. – Джесси вздыхает. – После того, как мы обе пришли к выводу, что несправедливо то, что я никогда не практиковалась.

Это правда, я так ей и сказала. Потому что это всегда казалось ужасно несправедливым, ровно до того момента, как моя челка упала на пол, и мне пришлось весь оставшийся второй класс отращивать ее.

– Она была самым милым маленьким эльфом на том рождественском представлении с этой нелепой челкой, – сообщает Джесси Келлеру. – Думаю, это помогло ей принять своего внутреннего эльфа.

– Очень мило. – Я закатываю глаза. – Я была так этим травмирована, что с тех пор больше не стригла челку. – Это правда. Как только я отрастила челку, то ее длина никогда не была короче, чем остальные волосы.

– Значит, вы обе давние знакомые? – замечает Келлер с блеском в глазах. – Джесси, – протягивает он, слегка поворачивая стул, – расскажи мне о парнях, с которыми Джинджер встречалась в старших классах, когда не тратила свое время, мечтая о Мэтти Новаке.

– Давайте не будем это обсуждать, – быстро вмешиваюсь я. Мне совершенно не нужно, чтобы Джесси потчевала Келлера неловкими историями о моих бывших парнях. Nada. Этого не будет.

– О, давайте! – Джесси заканчивает мою стрижку и хлопает в ладоши от восторга.

– Я поставлю тебе одну звезду на Yelp, – угрожаю я.

– О, прекрати. Ты не сделаешь ничего подобного.

– Просто дай мне совет, как убедить этого дерзкого маленького Рыжика дать мне шанс, – умоляет Келлер. Он разговаривает с Джесси, но при этом смотрит на меня. И от того, как он это делает, мое сердце замирает. Как будто он видит что-то во мне, что ему очень нравится, и у него есть целая бесконечность, чтобы завоевать меня.

Похоже, что поцелуи определенно точно вернулись в меню.

Глава 6

– Это было восхитительно, – острит Келлер, когда мы выходим из салона. – Куда мы направляемся теперь? На прием к стоматологу? Или заменить масло? Может быть, в маникюрный салон, где ты попытаешься отпугнуть меня, попросив сделать педикюр вместе с тобой?

Я смеюсь, потому что он хорош в этом. И потому что он милый. И мне действительно весело проводить с ним свой обычный день.

– Ну, педикюр конечно звучит прекрасно, но сейчас декабрь, так что вряд ли это практично.

– В декабре нет ничего практичного, Рыжик. Декабрь – это когда верх над всем берет волшебство. Смирись с этим.

Волшебство. Это как упаковка разноцветных посыпок, не так ли? Вам кажется, что те ощущения остались в вашем детстве, но затем наступает декабрь, и вам снова хочется верить.

Мы идем по главной улице, и замедляем шаг, когда проходим мимо красочных витрин и рассматриваем праздничные украшения. В декабре Рейнди-Фолс пропитан волшебством, это факт. По обе стороны улицы стоят мохнатые ели, в их ветви вплетены разноцветные гирлянды, которые начнут гореть, как только сядет солнце. На каждом старомодном фонарном столбе висят венки, перевязанные ярко-красными лентами. Гигантские конфетные трости прикреплены практически ко всему, к чему возможно их прикрепить: почтовые ящики, светофоры, скамейки.

Это выглядит, как прекрасная съемочная площадка.

И это действительно похоже на волшебство.

Каким-то образом, сама того не понимая, я веду нас в любимую часть города. Это место, где изгибается река Касс. Оба берега, на одном из которых находится главная улица, соединяет идеально прямой мост. Слева, чуть дальше, есть еще один крытый мост, который выглядит так же романтично, как и звучит. Это именно то, что вы ожидаете увидеть в маленьком сказочном городке вроде Рейнди-Фолс. На одном конце моста находится баварский тематический домик, и чтобы насладиться центром города, туристам нужно пройти прямо через него.

Справа, через полквартала, на небольшом участке земли, где Милл-стрит переходит в переулок Гюнценхаузен, находится старая автомастерская. Прямо за ней есть небольшой склон, поэтому в этом месте река образует небольшой водопад. Это мое любимое место.

Вдоль реки проходит дорожка, и летом здесь много зелени, пышных деревьев и цветов. Но сейчас не лето, поэтому все находится под легким снежным покровом, включая тротуар, ведущий к старой автомастерской. К той, которая больше не используется по назначению. И на чьем окне до сих пор висит большая вывеска «Найт Риэлти». Мне следует идти дальше или развернуться и пойти обратно к машине, но я этого не делаю.

– Что это за место? – Спрашивает Келлер, понимая, что есть причина, по которой мы ушли с расчищенного тротуара и оказались среди хрустящего снега рядом с заброшенным зданием.

– Раньше здесь была автомастерская, но хозяин захотел расшириться, поэтому переехал на другой конец главной улицы, – отвечаю я, провожая нас к одному из двух гаражных отсеков. У них стеклянные двери, так что мы можем заглянуть вовнутрь. И я знаю, что это глупо, но есть что-то в этом старом здании, что вызывает бабочки у меня в животе. Что-то волшебное. Это же смешно, правда? Заброшенная автомастерская не должна заставлять мое сердце биться чаще, но это так. Возможности того, что можно сделать с эти местом, рождают бесконечные видения в моей голове.

– Это идеальное место, – признаюсь я, краем глаза ожидая его реакции. – Для «Пекарни у Джинджер». – Интересно, видит ли он тоже что и я, чувствует ли магию этого места? Или думает, что я сошла с ума, решив переделать старые гаражи в пекарню.

– Хм, – Келлер осматривает здание снаружи и заглядывает через стеклянные двери. – Это прекрасное место. Удобное расположение.

– Но оно слишком большое для меня. Так что в действительности не имеет смысла.

– Нет, это идеальная площадь для ресторана. – замечает Келлер.

– Наверное, но я никогда не мечтала о ресторане. Я хочу, чтобы в моей пекарне было всего пара столиков. Чтобы было место, где я могла обслуживать несколько клиентов одновременно или устраивать дегустации свадебного торта. Но основной акцент моего бизнеса – это доставка. Так что платить за аренду такого большого помещения не имеет

– В этом есть смысл, если бы у тебя был деловой партнер.

– Наверное.

– Я бы оставил эти ворота, а это открытое пространство использовал бы, как летнюю веранду, – Келлер явно видит потенциал этого места и ясно чувствует туже магию, что и я. – Держу пари, что еще можно пристроить патио с видом на реку и добавить отдельное окошко с выпечкой для собак. Здесь достаточно парковочного места, чтобы вместить всех желающих.

– Я бы покрасила все здание в белый цвет. А над парадным входом повесила розово-белый полосатый навес. Стены внутри покрасила бы в розовый. Знаю, это немного банально, но я всегда представляла себе розовую пекарню. И такие же корзиночки для хлеба, перевязанные бечевкой.

– Звучит превосходно.

Я пожимаю плечами.

– Но места слишком много. Это грандиозные планы, гораздо больше, чем я могу сделать в одиночку. И не вижу никакого способа разделить это пространство. Кроме того, владелец не заинтересован в том, чтобы сдавать в аренду только часть здания, так что все это не имеет значения. Рядом с магазинчиками на Ривер-Плейс есть свободное помещение, и там уже встроена кухня, так что на открытие пекарни потребуется меньше времени и затрат.

– Но есть ли в нем волшебство? В том, другом помещении?

Нет, там его нет. Но никто другой этого не понимает. На бумаге оно идеально подходит. Но не у меня в сердце.

– А что на счет тебя? – Спрашиваю я. – Ты всегда мечтал стать знаменитым шеф-поваром? Иметь свое собственное кулинарное шоу?

– Едва ли. Я всегда представлял себе, что у меня будет маленькая закусочная с завтраками, – отвечает Келлер, отступая назад, чтобы получше рассмотреть здание.

– Не пекарня? – Я удивлена. – Но у тебя же свое шоу. – Всегда думала, что для того, чтобы иметь свое шоу, обязательным требованием является иметь свои пекарню. – Но ведь в отеле «Виндсор» в Вегасе у тебя есть пекарня «Завтрак, Булочки и Чай».

Он пожимает плечами.

– Это скорее бизнес, не совсем мое, понимаешь? Я был там всего пару раз, и в основном для прессы. Это не проект для души, не так, как здесь. – Он кивает в сторону здания. – Это кажется мне более реальным, чем все, что я сейчас делаю, как бы весело это ни было. – Он поворачивается и смотрит прямо мне в глаза. – Этот город, его жители. Ты. Все это напоминает мне о том, что действительно важно. О том, что я упускаю.

– А что ты упускаешь?

– Нечто реальное.

От его слов, в моем животе порхают тысячи крошечных летающих оленей. Как будто он чувствует то же самое, что и я. Как будто между нами действительно что-то может быть. Но это глупо, не так ли? Мы едва знаем друг друга! На самом деле, люди ведь не влюбляются друг в друга с первого взгляда, ведь так? По крайней мере, не за пределами рождественского фильма канала Hallmark.

– Почему ты здесь, Келлер? Проводишь время со мной? Очаровываешь и флиртуешь?

– Потому что ты мне нравишься, Джинджер. – Он убирает прядь волос с моего лица и заправляет за ухо, этот жест простой, но такой интимный.

– Почему? Я не собираюсь облегчать тебе задачу. Тебе лучше найти кого-то попроще. – Я говорю это мягко, потому что на самом деле так не думаю. Я не хочу, чтобы он искал кого-то другого. Я хочу знать, чувствует ли он себя таким же сбитым с толку, как и я?

– Я не хочу проще. Я хочу тебя. Кроме того, я тебе тоже нравлюсь. Ты тоже чувствуешь это между нами. Знаю, что чувствуешь эту энергию, притяжение и волшебство.

– Как ты в этом можешь быть так уверен? – Спрашиваю я, пока мое сердце бешено колотится, потому что он прав. Но как он может быть так уверен? Самоуверенный шакал.

– Давай проверим это. – Он шепчет эти слова в миллиметрах от моих губ. Он так близко.

– Каким образом? – Шепчу я в ответ, хотя мне кажется, я точно знаю, как мы это сделаем.

А потом он целует меня. Прямо здесь у заброшенной автомастерской. На улице холодно, с неба падают снежинки, где-то вдали сигналит автомобиль, но в этот момент вся моя жизнь сосредоточена на Келлере. Он не спешит. Сначала его губы мягко касаются моих, и этот невинный поцелуй, пробуждает во мне реакцию, которую я никогда прежде не испытывала, это не похоже ни на один поцелуй, что у меня был прежде. Затем он слегка наклоняет голову и усиливает давление, его губы пробуют меня на вкус и покусывают. Кожа шершавая по сравнению с моей, но очень теплая. Этот поцелуй восхитителен. Келлер восхитителен. Уверена, что я раскраснелась с головы до ног, а когда в мой рот погружается его язык и начинает ласкать мой собственный, то все тепло поднимается к щекам. Он нетороплив. Келлер не спеша исследует, заводит и дразнит меня, пока я не начинаю задыхаться, меня одолевает жар, и я становлюсь очень и очень возбужденной.

– Почему ты это сделал? – Спрашиваю я, когда он отрывает свои губы от моих, наши лбы соприкасаются, и мы оба тяжело дышим. На первый взгляд кажется, что я спрашиваю о причинах его поцелуя. Но на самом деле я задаюсь вопросом, как теперь после этого смогу жить без миллиона таких же поцелуев.

– Разве ты этого не хотела? – Он проводит большим пальцем по моей нижней губе, такая безобидная ласка, которая действует на меня почти так же, как его поцелуй.

– Нет, хотела, – отвечаю я, качая головой из стороны в сторону, потом прихожу в себя и начинаю кивать. Наверное, я выгляжу такой же ненормальной, какой себя ощущаю. – Я правда этого хотела. Очень сильно этого хотела, но... – Я смущенно вздыхаю. – Ты меня отвлекаешь.

– От чего я тебя отвлекаю? – Он опускает голову ниже, наши лбы едва соприкасаются, пока он ждет моего ответа.

– От собственной жизни.

– Может, если бы я стал частью твоей жизни, то тогда бы не отвлекал?

Конечно, это звучит логично. Только это не так.

– Как это вообще может сработать, Келлер? Потому что ты мне нравишься. Ты мне нравишься больше, чем должен. Может, ты просто играешь со мной? Может, ты просто очень любишь котят? Может быть, я просто очаровательное развлечение, на время пока ты участвуешь в конкурсе в нашем городе? И может, ты вообще не из тех, кому нравится Рейнди-Фолс? – Мысль о том, что он может не подходит для жизни в нашем городе, почти разбивает мне сердце, хотя я еще даже не полностью отдалась ему.

– Что именно ты имеешь в виду, Джинджер?

– Я имею в виду, что ты скоро уедешь. – Я произношу это шёпотом. Мы все еще стоим близко друг к другу, одной рукой он обнимает меня, поглаживая по спине, как будто поощряет к дальнейшим словам. – Что сейчас в декабре Рейнди-Фолс кажется для тебя очаровательным городом, а в январе тебе здесь наскучит. А возможно, что ты просто придурок, который путешествует из города в город, соблазняя женщин, чтобы заполучить их лучшие кулинарные рецепты, а затем уезжает и оставляет их с разбитыми сердцами. Кроме того, ты англичанин. Тебе вообще можно остаться? А что, если тебя позовет обратно сама королева? Ты, наверное, печешь изумительные булочки. Не зря в названии твоего шоу есть слово «булочки», это безусловно означает, что ты их блестяще готовишь.

Ну, вот. Думаю, в этом и заключалась суть моих опасений.

Келлер медленно кивает, видимо, принимая все мои слова во внимание.

– Ну. Полагаю, что все вышеперечисленные ситуации могут произойти, – соглашается он, это лучший вид утешения, не так ли? Никто не захочет услышать, что их страхи слишком безумные. – Но что, если этого не случится? – предлагает он, наклоняя голову ближе ко мне. – Сейчас Рождество, Джинджер, а в Рождество все возможно. Поверь немного в волшебство.