Текст книги "СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)"

Автор книги: Джамиль Гасанлы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 43 страниц)

После опубликования в прессе письма первого заместителя народного комиссара иностранных дел СССР А. Вышинского руководитель иранской делегации С. Тагизаде направил 28 января в адрес Генерального секретаря ООН обширную объяснительную записку из 8 пунктов. Новое послание целиком было посвящено вопросам национального движения в Азербайджане, вмешательства СССР во внутренние дела Ирана, вывода иностранных войск из Ирана. К письму была приложена нота Ирана Советскому Союзу от 17 ноября 1945 года. Тегеранская декларация и трехсторонний договор также часто упоминались в письме Тагизаде. Он пытался представить планы СССР по созданию автономного азербайджанского государства как попытку захвата Северного Ирана. Тагизаде обвинял всех советских военных и гражданских специалистов в организации азербайджанских событий и просил Генерального секретаря ООН применить действенные меры к СССР [557]557
  A.H. Hamzavi. Op. cit. p. 85–90


[Закрыть].

Когда стало известно, что азербайджанский вопрос все же будет обсуждаться на заседании Совета Безопасности 28 января, С.Дж. Пишевари от имени азербайджанского народа обратился к Генеральной Ассамблее. В его письме отмечалось, что «азербайджанский народ – один из древнейших в мире и имеет богатейшую историю. Сквозь века этому народу удалось пронести свой язык, традиции и обычаи. Многие века этот народ вел борьбу против иноземных захватчиков и на этом пути принес в жертву тысячи своих сыновей. Иранские захватчики, поработив Азербайджан, нещадно эксплуатировали его национальные богатства, и теперь когда-то цветущие города Азербайджана превратились в руины. Великодержавный шовинизм иранских правителей упорно отрицает наличие азербайджанской нации, азербайджанского языка. Несмотря на это азербайджанский народ ни на день не прекращал свою борьбу за национальную независимость. Победа стран демократии над фашизмом дала новый толчок национально-освободительной борьбе азербайджанского народа. Несмотря на сильнейшее сопротивление тегеранского правительства 21 Азера многовековая борьба азербайджанского народа завершилась победой. В соответствии с Атлантической хартией были сформированы азербайджанский Милли Меджлис и Национальное правительство. На истинно демократической основе было создано национальное государство, о деятельности которого известно всему миру. Пятимиллионный азербайджанский народ по своему национальному языку, национальной истории, по обычаям и традициям считает себя одним из современных народов и убежден, что никогда в будущем не попадет под иго тегеранского правительства, не потерпит владычества фарсов над другими народами Ирана. Азербайджанцы, все как один, готовы принести себя в жертву ради национальной независимости. За короткое время существования демократического государства достигнуты первые успехи в общественной, экономической, культурной областях жизни Азербайджана. В результате деятельности нового правительства некогда подневольный народ доказал свою способность создать суверенное государство, способность к самоуправлению. Азербайджанское Национальное правительство, созданное по воле народа и в соответствии с Атлантической хартией великих держав, обещавшей свободу народам, теперь стало неоспоримым фактом.

Обращаясь к Генеральной Ассамблее ООН, азербайджанский народ просит признать фактическое существование Национального правительства и дать ему возможность определить свою судьбу без постороннего вмешательства» [558]558
  С.Дж. Пишевари. Обращение к Генеральной Ассамблее ООН. 28.01.1946 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 124, л. 35-37


[Закрыть].

По ходу обсуждений на сессии ГА ООН южноазербайджанская пресса публиковала материалы о событиях в Лондоне. Газета «Азербайджан улдузу» поместила большую статью о письмах Тагизаде к Генсеку ООН.

28 января на заседании Совета Безопасности ООН приступили к обсуждению заявления иранского правительства. С.Г. Тагизаде был приглашен на это заседание, и ему предоставили слово. Он зачитал заранее подготовленный текст, в котором события в Южном Азербайджане объяснялись присутствием там советских войск. Тагизаде оценил эти события как вмешательство Советского Союза во внутренние дела Ирана и указал на отсутствие каких-либо переговоров по этому поводу несмотря на настойчивые требования Тегерана. Он отметил, что если Советский Союз согласен на прямые переговоры и Совет Безопасности также рекомендует этот путь, то Иран согласится с данным решением [559]559
  A.H. Hamzavi. Op. cit. p. 92–98


[Закрыть].

После иранского представителя слово взял А. Вышинский. В своем обширном заявлении он сказал: «Поднятые иранским правительством вопросы изложены в двух иранских заявлениях. Но эти вопросы не могут быть предметом обсуждения в Совете Безопасности, поскольку они не отвечают условиям, установленным для этого в Уставе. Однако я должен буду коснуться попутно некоторых фактических данных, неправильно и тенденциозно освещенных иранской делегацией…

Во-первых, необходимо установить, были или нет переговоры между иранским и советским правительствами. Во-вторых, необходимо рассмотреть результаты таких переговоров. В первой декларации, представленной иранской делегацией Совету Безопасности 19 января, иранская делегация заявляла, что иранское правительство неоднократно пыталось вступить в переговоры с советским правительством, но не достигло успеха. Сейчас, как и во втором документе, иранская делегация уже признает, что иранское правительство не только пыталось вступить в переговоры с советским правительством, но что такие переговоры действительно имели место. Таким образом, иранская делегация сама опровергла свое первое утверждение. Остается второй вопрос, а именно: каковы результаты этих переговоров…

Я воспользуюсь тем текстом ноты иранского правительства от 1 декабря, который разослала иранская делегация членам Совета Безопасности. Из текста следует, как это ни желательно отрицать иранской делегации, что иранское правительство в лице своего министерства иностранных дел отметило с удовлетворением содержание заявлений, изложенных в советской ноте от 26 ноября. Для того, чтобы решить, какого характера были эти заявления, необходимо, разумеется, обратиться к этим заявлениям, т. е. к ноте советского правительства от 26 ноября.

Я должен отметить, что в это время, т. е. в декабре 1945 г., иранское правительство не проявило желания продолжать переговоры по данному вопросу.

Иранская делегация здесь также ссылалась на ноты, датированные более поздними числами декабря – 13 и 15 декабря. Эти ссылки иранской делегации на указанные ноты преследуют цель показать, что и после 1 декабря иранское правительство обращалось к советскому правительству с аналогичными претензиями, которые якобы не были удовлетворены. Но если обратиться к нотам иранского правительства, то окажется, что они говорят не о претензиях, с которыми ранее иранское правительство обращалось к советскому правительству, а поднимают совершенно новые вопросы о том, чтобы Московская конференция трех министров обсудила пожелание иранского правительства о выводе из Ирана иностранных войск, о том, чтобы на Московской конференции не принималось никаких решений без предварительной консультации с иранским правительством. Можно поэтому утверждать, что после 1 декабря иранское правительство не повторяло своих претензий к Советскому Союзу, и ссылка на ноты от 13 и 15 декабря не имеет никакого отношения к вопросу, поставленному иранской делегацией перед Советом Безопасности…

Я спрашиваю теперь Совет Безопасности, имеется ли какое-либо основание для рассмотрения Советом Безопасности поставленного перед ним иранским правительством Хакими и иранской делегацией вопроса. Я отвечаю: нет, такого основания не существует» [560]560
  «Правда», 1946, 30 января


[Закрыть].

После выступления А. Вышинского председательствующий Мейкин предложил сделать перерыв в обсуждениях. Несмотря на возражение советской делегации, семью голосами «за» при двух «против» было решено отложить обсуждения до 30 января.

Заседание Совета Безопасности 30 января прошло в еще более ожесточенных пререканиях. Кроме А. Вышинского и С.Г. Тагизаде, неоднократно брали слово и выступали председатель Мейкин, министр иностранных дел Великобритании Э. Бевин, постоянный представитель США при ООН Е. Стеттиниус. Причем и Вышинский, и Тагизаде подчеркивали готовность своих стран к переговорам с целью упорядочения советско-иранских отношений [561]561
  Об этом более подробно см.: A.H. Hamzavi. Op. cit. p. 103–119; Martin Gilbert. A History of the Twentieth Century. Vol. 2. 1933–1951. Harper Collins Publishers, 1998, p. 735


[Закрыть]. В результате Совет Безопасности принял следующую резолюцию: «Выслушав заявления Советского Союза и Ирана на заседаниях Совета Безопасности от 28 и 30 января, ознакомившись с документами, предъявленными обеими сторонами, и учитывая желание обеих сторон решить обсуждаемый вопрос путем переговоров и готовность к переговорам в ближайшее время, Совет Безопасности предлагает сторонам информировать его о результатах этих переговоров. В то же время Совет Безопасности оставляет за собой право требовать отчет о ходе переговоров» [562]562
  Yearbook of the United Nations. 1946–1947. New-York, 1947, p. 329


[Закрыть].

Принятое в Лондоне решение стало последним в январе 1946 года, связанным с Южным Азербайджаном.

Таким образом, январь, начавшийся с коренных реформ в Южном Азербайджане, завершился международным обсуждением и межгосударственными трениями в связи с азербайджанским вопросом, а также началом деятельности нового правительства во главе с Кавамом эс-Салтане. В Иране возникла любопытная ситуация: все три великие державы проталкивали во власть Ахмеда Кавама и все три видели в нем своего человека. 31 января он начал свою деятельность в качестве премьер-министра.

ГЛАВА XI
МОСКОВСКИЙ ВОЯЖ КАВАМА ЭС-САЛТАНЕ

Обсуждение азербайджанского кризиса на лондонской сессии Генеральной Ассамблеи ООН, публикация в печати тревожных сообщений из Тебриза и Тегерана, особенно вышедшая в январе в «Манчестер Гардиан» большая статья Ф. Прайса, буквально всколыхнули британское общественное мнение. В начале февраля 1946 года Центральноазиатское Королевское общество даже организовало обсуждение азербайджанского вопроса. Для чтения лекции был приглашен только что вернувшийся из путешествия по обоим Азербайджанам и Ирану член британского парламента, в годы Первой мировой войны исполнявший обязанности военного корреспондента газеты «Манчестер Гардиан» в России, Филипп Прайс. Председательствовал на заседании Королевского общества генерал Джон Ши. Среди присутствовавших были лорд Хейли, леди Фишер, пресс-секретарь иранского посольства А.Х.Хамзави, генерал Фрейзер.

Ф. Прайс в своей лекции сделал сравнительный анализ положения в Южном и Советском Азербайджане, описал ситуацию в Иране и прокомментировал отношения СССР, США и Великобритании к иранским событиям. Он подчеркнул, что попал в Иран в пик азербайджанских событий, и всячески подчеркивал удовлетворение от близкого знакомства с Баку. Англичанин отмечал несравнимость развития Северного и Южного Азербайджана, приведя в качестве примера увиденные им в иранских деревнях сельскохозяйственные орудия времен Кира и Дария. Прайс заявил, что современное иранское правительство можно назвать правлением ста аристократических семей. Окружив себя богатыми купцами и помещиками, эта власть далека от мысли улучшить социальное положение своего народа. Страна впала в тяжелую депрессию, граждане не могут воспользоваться правами, записанными в Конституции Ирана. По мнению Прайса, если бы правительство своевременно отреагировало на сигналы опасности, если бы нужды народа были хотя бы частично удовлетворены, то попытки русских создать в Иранском Азербайджане автономию столкнулись бы с большими трудностями. Из своих тегеранских встреч член британского парламента делал вывод, что движение за автономию Азербайджана было инспирировано русскими посредством иранцев, вернувшихся с Кавказа, что выборы были формальными, под угрозой русских штыков. Вместе с тем Прайс указывал: «Было бы ошибкой считать азербайджанское правительство непопулярным. Если оно начнет проводить реформы, подобно Советскому Азербайджану, оно очень скоро станет популярным» [563]563
  Journal of the Royal Central Asian Society, XXXIII, 2 (April 1946), p. 189


[Закрыть]. В лекции было отмечено, что если сегодня на поля Южного Азербайджана выйдут трактора, то процесс экспроприации помещичьих земель пойдет ускоренными темпами. Силы, которые раньше защищали шаха, теперь весьма благожелательно начали относиться к этому процессу. Если мероприятия нового правительства завершатся успешно, то существует большая вероятность того, что сомневающиеся вскоре станут на его сторону. В то же время Прайс подчеркнул, что и в Москве, и в Баку советские лидеры еще окончательно не решили, чем завершатся южноазербайджанские дела. Кажется, они не собираются держать большую армию в Европе или где-нибудь в Азии, так как перед ними стоят сложные задачи по восстановлению разрушенной страны, чем он окончательно убедился путешествуя по Украине и Западной России. Как и американцы и англичане, русские мечтают, чтобы их граждане вернулись домой.

В своей лекции в Королевском обществе Ф. Прайс определил три направления советской политики в Иране: «Мне кажется, что, по образцу Польши и Балкан, русские хотят видеть в Тегеране дружественное им, реформаторское правительство. Не могу сказать, насколько правильный для этого они выбрали путь. Мне кажется, они только делают попытку. Во– вторых, русские не хотят, чтобы в Иранском Азербайджане – от Урмии до Тебриза, – вблизи кавказских границ, существовала какая-нибудь зарубежная нефтяная концессия. И, наконец, самое главное: они используют Азербайджан в качестве плацдарма для большой международной дипломатической дуэли. Русская дипломатия никогда не бывает прямолинейной. Они никогда не идут к цели прямым путем. В русской истории всегда было так. Они хотят пересмотреть конвенцию по Дарданеллам и Босфору, они хотят, чтобы с ними считались по вопросам восточного Средиземноморья, они очень боятся воздушной войны, угрожающей нефтяной промышленности Кавказа. Повторяю, они никогда не выбирают прямые пути. Всегда было так. Когда после Крымской войны мы запретили им держать флот на Черном море, русские поступили точно так же. До тех пор, пока не вернули флот назад, в течение 10 лет они занимались диверсиями на Балканах. Для достижения своих целей они прекрасно используют слабые места своих соседей. Повстанцы-курды, нуждающиеся в земле крестьяне, доведенные до крайности нищие – все льют воду на мельницу русских. Возвращаясь из Ирана, я проехал через Сирию и Египет. Арабские государственные деятели часто спрашивали меня: «Может ли Россия стать серьезной угрозой для нас?» Я отвечал: «Да, если вы не наведете порядок в своем доме. Если вы это сделаете, то нет причин бояться. Русская политика только там добивается успеха, где есть внутренняя слабость и коррупция» [564]564
  Ibid, p. 189–190


[Закрыть].

При обсуждении доклада лорд Хейли, высоко оценив выступление Прайса, тем не менее подчеркнул, что докладчик не высказал своего отношения к обсуждению иранского вопроса на Совете Безопасности ООН. Далее лорд Хейли сказал: «Докладчик выдвинул ряд сентенций, которые позволили нам понять истинную причину происходящих в Азербайджане волнений. Некогда целый народ – азербайджанцы – был поделен между двумя государствами простой линией границы. Нет сомнений, что рано или поздно волнения там должны были начаться. Также нет сомнений, что азербайджанцы справедливо завидуют тому уровню культуры, образования, экономики, который достигнут на советской стороне. Наблюдатели всегда подтверждали, что нынешний иранский режим не только чрезвычайно централизован, но, вместе с тем, совершенно не заинтересован в создании местных учреждений и не учитывает интересы местного населения. Я вижу, все наблюдатели правы в том, что волнения в Азербайджане есть продукт нежелательных особенностей иранского правительства» [565]565
  Ibid, p. 191


[Закрыть].

После того как член парламента Ф. Прайс ответил на вопросы, поднятые лордом Хейли, слово взяла леди Вайолет Фишер. Она сообщила, что посетила Тебриз, несколько месяцев жила на ирано-турецкой границе и пешком прошла весь Азербайджан. Она согласилась со всем, что было сказано здесь о Советском Азербайджане, но, вместе с тем, предложила организовать в Королевском обществе отдельное обсуждение по Иранскому Азербайджану.

Затем пресс-секретарь иранского посольства А.Х.Хамзави выступил с большой речью. Он заявил: «Докладчик нарисовал широкую панораму жизни Советского Азербайджана и сделал короткие заметки по поводу положения в Иране. Поэтому я хотел бы подробнее остановиться на двух-трех вопросах. Докладчик рассказал о намерениях СССР в отношении Ирана. Насколько я понял, одно из них – это создание дружественного Советам правительства. Это интересно, и для народа Ирана было бы полезно знать, чего хотят русские. Хотя мы уже много лет соседствуем с русскими, в последнее время даже сотрудничали с ними, мы должны, официально или неофициально, твердо знать, чего хочет Россия. Со слов докладчика можно сделать вывод, что нынешнее правительство Ирана не является дружественным России. Должен отметить, что начиная с 26 августа 1941 года иранское правительство посылало товары и оказывало помощь за свой счет, из-за чего испытало немало лишений. Народ своим терпением доказал союзникам, в том числе советскому народу и советскому правительству, свою дружбу. Что же касается жалобы иранских представителей в Совет Безопасности по поводу вмешательства в его внутренние дела, то это проблема не одной недели, не одного месяца и даже не одного года. В нарушение заключенного с нами договора мы терпели вмешательство в наши внутренние дела, только чтобы доказать СССР наше дружеское расположение». Далее Хамзави высказал свое мнение по поводу обвинения центрального правительства в бездарности: «В методах административного управления Ирана определенные недостатки есть, мы также не можем закрывать глаза на реальное положение дел в социальной и экономической сферах. Принимая это, я должен напомнить, что, за вычетом 20-летнего правления Реза шаха, последние 20–30 лет Иран постоянно находился под влиянием той или иной великой державы. Если нам дадут свободу действий, если не будет войск союзников, если в Северном Иране иностранная армия не будет вмешиваться в наши внутренние дела, мы уверены, что сумеем постепенно претворить в жизнь планы, подготовленные правительством. Я не возлагаю всю ответственность за наши промахи на иностранные войска в Иране, но я должен подчеркнуть, что все наши попытки продвинуться вперед натыкаются на препятствия. Это не пропаганда, это – правда» [566]566
  Ibid, p. 197–198


[Закрыть].

В то время как в лондонском Центральноазиатском Королевском обществе шло обсуждение азербайджанского вопроса, решение Совета Безопасности ООН от 30 января уже стало известно в Южном Азербайджане. 4 февраля американский консул Россоу посетил С.Дж. Пишевари с целью узнать его мнение по этому и ряду других вопросов. По ходу беседы Россоу спросил: «Согласно договору, союзные войска должны оставить Иран в начале марта. Однако мне, как бывшему военному, кажется, что к уходу войск нужно готовиться, по крайней мере, несколько месяцев. Здесь не наблюдается никакой подготовки к эвакуации советских войск. Как вы относитесь к выводу войск по договору?» На вопрос консула Пишевари ответил коротко и ясно: «Мы не приглашали эти войска. Нахождение их в Иране обусловлено отношением центрального правительства к союзникам. Но поскольку они не вмешиваются в наши внутренние дела, пребывание этой армии здесь не представляет угрозы для Национального правительства. К тому же вопрос о своевременном выводе советских войск вам легче выяснить через свое правительство».

Далее Россоу поинтересовался проблемами внешней торговли. Он напомнил, что намерение Национального правительства установить прямые связи с зарубежными странами вступает в противоречие с международным правом, что Азербайджан входит в состав Ирана и организация зарубежных торговых связей входит в компетенцию иранского правительства. Пишевари согласился с консулом, но заявил: «Тегеранское правительство, оказывая давление на экономическую и торговую жизнь Азербайджана, хочет задушить наш народ. Поэтому для нас так важны прямые торговые связи с заграницей. Этого требуют интересы нашего народа, на этом настаивают наши купцы, наши помещики».

В процессе беседы консул заявил, что в газете «Азербайджан» опубликовано выступление Пишевари на пленуме ЦК АДП, в котором, в частности, сказано: «Иранские реакционеры с помощью некоторых империалистических наций хотят задушить независимость и свободу азербайджанского народа». В связи с этим вопрос: «Кого вы имели в виду в качестве империалистической нации? Мы, американцы, считаем империалистической нацией только немцев, и, как известно, они разгромлены». Пишевари очень удачно ответил на этот вопрос: «Мы не считаем империалистической ни одну нацию в мире. Но в некоторых странах в правительственных кругах гнездятся империалистические намерения, и у нас есть сведения об этом. Одним словом, всех тех, кто, помогая тегеранским реакционерам, хочет задушить нашу свободу и независимость, мы вправе называть империалистами, ибо наш народ хочет жить свободно».

Наконец, в конце беседы Россоу спросил: «Как вы расцениваете переговоры в Лондоне?» На это Пишевари заявил, что какие бы переговоры там ни велись, вопрос об Азербайджане должен быть решен только в Азербайджане, а не вне его и не через иностранные государства. Вынося эту проблему за пределы Ирана, тегеранское правительство совершило преступление в отношении всех народов Ирана. Азербайджан определил свою судьбу и от своего решения не отступит. Он готов на любые жертвы во имя сохранения своей национальной независимости [567]567
  М.Дж. Багиров – И. Сталину, В. Молотову. 06.02. 1946 г. – Архив МНБ АР. д. 301, л. 391-393


[Закрыть].

Роберт Россоу в тот же день сообщил в Государственный департамент о проведенных с Пишевари переговорах. А 7 февраля М.Дж. Багиров доставил стенограмму этих переговоров И. Сталину и В. Молотову. Ответы Пишевари столь понравились М.Дж. Багирову, что он послал материал в Москву без комментариев и объяснений.

Отчеты и сообщения, отправляемые из Тебриза в Москву, Вашингтон, Лондон, все более свидетельствовали о том, что Южный Азербайджан постепенно превращается в главную арену противостояния СССР и Запада. Несмотря на это, вернувшийся из Лондона госсекретарь Бирнс на прессконференции заявил, что воздержится от комментариев по иранскому вопросу. Начиная с февраля, мир явственно ощутил, что советская угроза стала уже реальным фактом. В результате ялтинских секретных соглашений, не известных даже Г. Трумэну, бывшему тогда вице-президентом США, Курильские острова и Южный Сахалин, Печенга (бывшая территория Финляндии), Кенигсберг (бывшая Восточная Пруссия) отошли к Советскому Союзу. В Восточной Европе и на Балканах власть перешла в руки коммунистов и стала целиком подконтрольной Советам. СССР требовал права протектората над Триполитанией (Ливия), чтобы иметь возможность контролировать Средиземное море. Направленные против Запада народные движения в Индонезии, Ираке, Сирии, Египте и других странах получали поддержку Москвы. Великие державы пока обсуждали все это как союзники.

Однако, 9 февраля произошло событие, которое еще более осложнило международное положение. В этот день И. Сталин, выступая перед избирателями, реанимировал довоенные марксистские идеи о борьбе с империализмом. Он сказал: «Марксисты не раз заявляли, что капиталистическая система мирового хозяйства таит в себе элементы общего кризиса и военных столкновений, что ввиду этого развитие мирового капитализма в наше время происходит не в виде плавного и равномерного продвижения вперед, а через кризисы и военные катастрофы. Дело в том, что неравномерность развития капиталистических стран обычно приводит, с течением времени, к резкому нарушению равновесия внутри мировой системы капитализма, причем та группа капиталистических стран, которая считает себя менее обеспеченной сырьем и рынками сбыта, обычно делает попытки изменить положение и переделить «сферы влияния» в свою пользу – путем применения вооруженной силы» [568]568
  «Правда», 1946, 10 февраля


[Закрыть].

В этом выступлении, подчеркнувшем особое значение марксистского взгляда на историю, обосновывалось право ведения военных действий против фашиствующих и реакционных сил. Запад пришел в сильнейшее смятение. Но, следующее заявление Сталина буквально повергло в шок западные политические круги: «Теперь речь идет о том, что советский общественный строй оказался более жизнеспособным и устойчивым, чем несоветский общественный строй, что советский общественный строй является лучшей формой организации общества, чем любой общественный строй» [569]569
  Kuross A. Samii. Op. cit, p. 97


[Закрыть].

Высказывания Сталина о военной мощи Советской Армии также взволновали мир. Угрожая всем противникам, он объявил, что «Красная Армия является не колоссом на глиняных ногах, а первоклассной армией нашего времени, имеющей вполне современное вооружение, опытнейший командный состав и высокие морально-боевые качества. Не нужно забывать, что Красная Армия является той самой армией, которая наголову разбила германскую армию, вчера еще наводившую ужас на армии европейских государств».

Первым ответным шагом США на заявление советского лидера была замена посла в Москве А. Гарримана – сторонника сотрудничества с СССР – другим послом. Решение Г. Трумэна о назначении Уолтера Смита послом в СССР было объявлено 14 февраля. Заявление Сталина, означавшее конец эры сотрудничества, взволновало руководителей внешней политики США Дж. Бирнса и его заместителя Д. Ачесона. Член Верховного суда США У. Дуглас заявил будущему министру обороны Дж. Форрестолу, что это заявление есть призыв к третьей мировой войне [570]570
  Robert Donovan. Conflict and Crisis. New-York, 1977, p. 187


[Закрыть]. В те же дни Джордж Кеннан в своих тревожащих сообщениях из Москвы выдвигал концепцию, что нервозная политика Кремля есть традиционная и инстинктивная русская политика, направленная на полное уничтожение соперничающих с ним государств [571]571
  Kuross A. Samii. Op. cit. p. 97


[Закрыть].

В то время как события принимали столь жесткий оборот, советские войска все еще оставались в северной области Ирана – Южном Азербайджане. По договору, спустя шесть месяцев после окончания войны, войска должны были покинуть этот район. Однако заявление Сталина изменило ситуацию, и спустя неделю – 16 февраля из Оттавы пришла сенсационная новость [572]572
  David McCullougn. Truman. – New-York, 1992, p. 486


[Закрыть]. 15 февраля премьер-министр Канады Кинг заявил, что военный атташе и другие сотрудники советского посольства занимаются незаконным сбором секретной военной информации. Эта сенсация подлила масла в огонь, и во всем мире заговорили о советской угрозе.

Советское правительство вынуждено было выступить с заявлением, в котором говорилось, что в конце войны сотрудники военного представительства СССР получили военную информацию от канадских граждан, не имеющую для Советского Союза большого значения. Выяснилось, что это техническая информация и что Советский Союз обладает гораздо более высокими техническими достижениями. К тому же, эти сведения уже опубликованы в различных статьях по радиолокации, а также в известной книге Г.Д. Смита «Атомная сила». Как только советскому правительству стало известно о недозволенных действиях отдельных сотрудников своего военного представительства в Канаде, эти действия были осуждены и советский военный атташе был отозван из Канады [573]573
  «Коммунист», 1946, 22 февраля


[Закрыть].

Все эти сенсации второй декады февраля, телеграмма секретаря американского посольства в Москве Дж. Кеннана от 22 февраля, состоявшая из 8 тысяч слов, ознаменовали собой вступление мира в новый период международных отношений. Телеграмма Дж. Кеннана оказала сильное влияние на формирование послевоенной внешней политики США. Он считал необходимым добиться противодействия, военным или политическим путем, расширяющемуся влиянию и растущей экспансии Советов. Кеннан предупреждал, что Советский Союз фактически стремится ликвидировать «наш традиционный образ жизни». Поэтому он считал, что Соединенные Штаты не должны возлагать надежд на политическое сближение с советским обществом. В области внешней политики нужно рассматривать Советский Союз не как сторонника, а как соперника. По мнению Кеннана, Советская власть не способна к логическим действиям, но очень чувствительна к силовой логике. Поэтому, подчеркивал он, СССР следует заставить отступить, с ним нужно разговаривать с позиции силы [574]574
  См.: George F. Kennan. Memories. 1925–1950. Boston-Toronto. P. 547–559; Michael Polley. A Biography of George F. Kennan. – Lewiston, Queenston, Lamreter. 1990, p. 29


[Закрыть].

Несколько недель спустя этот «рецепт» Кеннана был успешно применен в отношении Южного Азербайджана. А через год Кеннан в статье, анонимно опубликованной в «Форин афферс», теоретически обосновал идею, высказанную в «длинной телеграмме» [575]575
  By X. The Sources of Soviet Conduct. Foreign Affairs, 1947, July. P. 566–582


[Закрыть].

В эти февральские дни, в период усиления противостояния, Москва разрешила опубликовать в южноазербайджанской печати официальное решение о создании партизанских отрядов и принятый Милли Меджлисом еще в декабре 1945 года закон о формировании народной армии. В решении о создании партизанских отрядов, подписанном С.Дж. Пишевари, говорилось: «Азербайджанское Национальное правительство отмечает, что честные и отважные сыновья Азербайджана, организованные в партизанские отряды, могут принести большую пользу национально-освободительному движению. Народ и земля Азербайджана никогда не забудут заслуг партизан, обеспечивших свободу ценой собственной крови, с оружием в руках, в стужу и зной боровшихся с реакцией. Чистые души и святая кровь павших в этой борьбе призывают нас сильнее любить Родину и крепить наше государство. Будущее нашей Родины и безопасность народа требуют от нас урегулировать партизанское движение. С этой целью азербайджанское Национальное правительство постановляет:

1. Организовать специальные партизанские отряды – с военной дисциплиной, вооруженные и расквартированные в определенных для этого местах. Впредь, до формирования регулярных войск, охрану границ и безопасность страны поручить этим партизанским отрядам.

2. Поручить Народной армии в пятнадцатидневный срок разработать и представить на утверждение правительства устав внутренней службы партизанских отрядов и учебно-воспитательной работы.

3. Для проведения организационных мероприятий создать на местах комиссии, состоящие из председателя местного органа власти, секретаря местного комитета АДП и командира партизанского отряда. Эти комиссии регулярно должны интересоваться каждым вновь прибывшим партизаном и открыть на каждого специальную личную карточку. Не попавшие в эти отряды партизаны впредь, до особого распоряжения правительства, должны разойтись по домам. Тем временем народная армия должна составить списки таких партизан, а также определить количество и наименование имеющегося у них оружия. Выделить командиров для подготовки этого резерва и использования его при необходимости…» [576]576
  «Азербайджан», 1946, 3 февраля


[Закрыть].

После принятия правительством этого решения в газете «Азербайджан» от 7 февраля был опубликован текст закона «Об организации Народной армии», принятого еще 21 декабря 1945 года. Таким образом, создание Национальной армии в Южном Азербайджане получило официальное подтверждение. Для комплектации армейских кадров из Бакинского военного округа в Южный Азербайджан в срочном порядке были командированы 104 офицера-азербайджанца. Среди них были Герой Советского Союза капитан Салахеддин Кязимов, Герой Советского Союза майор Хыдыр Мустафаев, генерал Тарлан Алиярбеков и другие [577]577
  Списки военнослужащих, проходящих службу в Иране. 1946 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 139, л. 32


[Закрыть]. Чуть ранее бакинский штаб 4-й армии послал в Южный Азербайджан 49 офицеров, 32 политрука, 120 офицеров-азербайджанцев для особых поручений.