Текст книги "СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)"

Автор книги: Джамиль Гасанлы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 43 страниц)

Основным вопросом вечернего заседания 12 декабря было формирование Азербайджанского национального правительства. По представлению С.Дж. Пишевари кабинет министров был утвержден в следующем составе: Сеид Джафар Пишевари – премьер-министр, Саламулла Джавид – министр внутренних дел, Гуламрза Илхами – министр финансов, Рза Расули – министр экономики и торговли, Джафар Кавиан – министр ополчения, Гасан Оренги – министр здравоохранения, Мирза Раби Кябири – министр почт и телеграфа, Юсиф Азими – министр юстиции, Джавид Мехташ – министр сельского хозяйства, Мухаммед Бирия – министр просвещения [390]390
  Faramraz S. Fatemi. The USSR in Iran. New-York-London, 1980, p. 89–90; G. Lenczowski. Russia and the West in Iran, 1918–1948. New-York, 1948, p. 289


[Закрыть]. Позднее Гасан Джевдет заменил Рзу Расули. На этом же заседании Зейналабдин Гиями был утвержден председателем Верховного суда, а Фирудин Ибрагими – прокурором Азербайджана. Окончив формирование кабинета, С.Дж. Пишевари представил программу правительства [391]391
  «Коммунист», 1946, 9 января


[Закрыть].

С.Дж. Пишевари так сформулировал задачи нового правительства: «Азербайджанское национальное правительство, будучи создано для счастья и благополучия народа, призывает всех быть деятельными, справедливыми, беречь мир и порядок, сохраняя между собой братские отношения… От каждого требуется служение народу и стране, отдача сил на благо будущего Азербайджана. А государство постарается создать ему приемлемые условия». Функционирующим в Тебризе дипломатическим правительствам было объявлено, что они могут продолжать свою деятельность в соответствии с общепринятыми международными нормами. «Национальное государство не пожалеет усилий для охраны спокойствия и имущества граждан зарубежных демократических государств» [392]392
  С.Дж. Пишевари. История демократического движения в Иранском Азербайджане. Том II, с. 122–123 (на правах рукописи)


[Закрыть].

На следующее утро мэр Тебриза Ровшани известил советского генерального консула А. Красных, что М. Баят дал указание армии, полиции и жандармерии не оказывать сопротивления и подчиниться демократическому правительству, считая кровопролитие бессмысленным. Ровшани также сообщил, что Баят настаивает на необходимости считаться с национальным правительством, так как это выбор народа, и он полагает, что Баят готов сотрудничать с азербайджанским правительством как представитель центрального правительства. Вечером того же дня Баят встретился с американским консулом и обсудил с ним сложившееся положение. 13 декабря было получено сообщение, что Баят срочно готовится к выезду в Тегеран и обратился к Красных за содействием в предоставлении ему самолета через «Интурист». Генконсул Красных отдал такое распоряжение. Мэр Ровшани от имени Баята просил также во избежание отдельных эксцессов, грабежей и беспорядков в городе не отказывать в помощи Красной Армии. Красных дал положительный ответ. По этому поводу М.Дж. Багиров писал Сталину: «Считаем ответ Красных неудачным и дали нашим военным товарищам вновь указание не вмешиваться в происходящие дела, тем более что порядок в городе обеспечен самими демократами» [393]393
  М.Дж. Багиров – И. Сталину, В. Молотову, Л. Берия, Г. Маленкову. 13.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 90, л. 244


[Закрыть].

После образования Национального правительства пребывание вали М. Баята в Тебризе стало бессмысленным. Поэтому было принято решение направить к нему официальную делегацию с требованием покинуть пределы Азербайджана. Баят, не имея никакой поддержки, не счел возможным сопротивляться и заявил о своем согласии [394]394
  С.Дж. Пишевари. История демократического движения в Иранском Азербайджане. Том I, с. 233


[Закрыть].

13 декабря, после шестнадцатидневного пребывания в Азербайджане, М. Баят вместе с шестью журналистами из тегеранских газет покинул Тебриз [395]395
  Fakhreddin Azimi. Iran: the Crisis of Democracy. – New-York, 1989, p. 138


[Закрыть]. На аэродроме его провожали Пишевари и секретарь советского консульства. С.Дж. Пишевари потом вспоминал: «Чтобы подчеркнуть разумную непредвзятость наших отношений, мы проводили его до аэродрома. Там я лично заявил ему, что при условии принятия Тегераном наших условий мы готовы в любой момент начать переговоры с тегеранским правительством» [396]396
  С.Дж. Пишевари. История демократического движения в Иранском Азербайджане. Том I, с. 224


[Закрыть].

После отъезда Баята руководители Национального правительства переехали в его резиденцию. В ночь на 12 декабря по дороге в Марагу, недалеко от Тебриза, партизанами был задержан следовавший на автомобиле английский консул в Тебризе Уолл. Очевидно, под предлогом поездки в Марагу он хотел разведать ситуацию вокруг Тебриза. На предложение вернуться в Тебриз Уолл ответил отказом и настаивал на встрече с предводителем партизанского отряда. Всю дорогу до местечка Уску Уолл через своего переводчика выпытывал, откуда у партизан оружие, много ли партизан. «Тегеран не дает автономию Азербайджану… У вас нет денег, вы не сможете существовать», – внушал он им [397]397
  И. Масленников – М.Дж. Багирову, С. Емельянову. 13.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 101, л. 185


[Закрыть]. Командующий партизанским отрядом немедленно пропустил Уолла, и он ночью прорвался в Курдистан.

В ночь с 12 на 13 декабря завершился процесс разоружения жандармов. После вечернего заседания Меджлиса начались переговоры между представителями Национального правительства и командиром Тебризской дивизии генералом Дарахшани. Дарахшани согласился подчиниться азербайджанскому правительству. Он дал приказ войскам даже в случае проникновения федаинов в военный городок не открывать огонь. Для окончательного решения проблемы он попросил срок до 9.00 13 декабря. Однако к установленному сроку он не явился в правительственную резиденцию. К 12.00 его вызвал к себе лично Пишевари. На требование Пишевари принять предложение правительства о подчинении дивизии и сдаче оружия генерал попросил дать ему возможность подумать полтора часа. Пишевари согласился. По истечении срока Дарахшани вновь не явился, а по телефону просил дать ему еще сутки на обдумывание. На этот раз Пишевари категорически отказал. После окончания переговоров с Пишевари Дарахшани обратился с письмом к командиру советского корпуса генерал-лейтенанту Глинскому, в котором известил его, что город окружен большим числом вооруженных людей и в случае атаки с их стороны дивизия будет обороняться.

На вечернем заседании Милли Меджлиса Пишевари доложил о действиях Дарахшани и охарактеризовал их как шаг к кровопролитию. Срочно были подготовлены листовки, разъясняющие населению провокационное поведение иранского генерала. Депутаты дали слово быть верными правительству и делу Азербайджанской автономии. Они дали клятву на Коране, что будут беспрекословно выполнять решения Меджлиса и с честью служить своему народу. К командованию советской 4-й армии обратились с просьбой выделить для успешного разоружения дивизии в помощь командирам партизанских отрядов четырех хороших инструкторов и переводчиков. Однако командующий Бакинским военным округом генерал армии Иван Масленников запретил делать это. В его приказе отмечалось: «Никаких инструкторов не выделять. Глинскому совершенно в происходящие события не вмешиваться, заниматься руководством боевой подготовки корпуса в соответствии с моими личными указаниями. Атакишиев располагает всеми другими возможностями, и ни в коем случае без моего разрешения ни одного солдата и ни одного офицера ему не давать» [398]398
  И. Масленников, Клоков – М.Дж. Багирову, С. Емельянову. 14.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 101, л.187-188


[Закрыть]. Заместитель комиссара государственной безопасности Азербайджанской ССР генерал А. Атакишиев получил распоряжение не переходить к активным действиям против дивизии Дарахшани, но блокировать гарнизон, лишив его воды и продовольствия. Как считали советники, в результате солдаты сами сложат оружие. Одновременно Национальному правительству было рекомендовано привлечь к процессу разоружения гарнизона влиятельных людей и использовать все мирные средства.

Дарахшани не смог договориться с Тегераном. В телеграфном сообщении на имя премьера Хакими он сообщил, что если к 9 часам вечера 13 декабря гарнизон не сдастся, то демократы при поддержке советских войск атакуют иранские военные части. Хакими был вынужден поручить военному министру генералу Риязи подготовить вместе с начальником Генштаба Арфа приказ о сдаче дивизии. После долгих обсуждений премьер-министр сам подписал бесславный для Тегерана приказ и направил его Дарахшани. Но он опоздал, за два часа до отправки приказа Дарахшани сдался [399]399
  H. Arfa. Under Five Shah’s. New-York, 1965, p. 347–348


[Закрыть].

В 8 часов вечера 13 декабря Дарахшани по телефону попросил Пишевари принять его. Он был принят в присутствии Шабустари, Джавида, Бирии и других. Дарахшани заявил о своем согласии вместе с Тебризским гарнизоном подчиниться, однако он отказался отдать соответствующий приказ командирам бригад в Резайе и Ардебиле, ссылаясь на подчинение этих бригад непосредственно Тегерану. Дарахшани также передал желание группы офицеров уехать в Тегеран и просил дать им гарантии безопасности. Такие гарантии были даны.

Пишевари и Дарахшани подписали документ о подчинении иранской дивизии в Азербайджане Национальному правительству и ее разоружении. В нем отмечалось: «Войска Тебризского гарнизона полностью подчиняются Национальному правительству Азербайджана; немедленно слагают свое оружие, отправляя его в склад под охрану партизан; без разрешения Национального правительства войска не выходят из своих казарм; офицерам, не желающим продолжать службу в Тебризе, будет разрешен выезд в Тегеран; офицерам и солдатам, остающимся служить, оружие будет возвращено после принятия присяги» [400]400
  М.Дж. Багиров – И. Сталину, В. Молотову, Л. Берия, Г. Маленкову. 11.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 90, л. 255


[Закрыть]. Членам нового правительства Илхами и Джавиду было поручено отправиться в казармы, переговорить с офицерами и принять у них оружие. После подписания документа Дарахшани заявил, что он не хочет возвращаться в гарнизон и просил Пишевари разрешить ему переночевать в помещении, занимаемом Национальным правительством. Ему была предоставлена возможность переночевать в доме у председателя азербайджанского Меджлиса М.А. Шабустари.

Пришло распоряжение от М.Дж. Багирова, чтобы солдат дивизии не вооружать пока не будет произведено полное разоружение иранских гарнизонов, особенно бригады в городах Ардебиле и Резайе. Солдат и офицеров дивизии, желающих разойтись по домам, не задерживать, чем облегчить положение с продовольственным снабжением и материальным обеспечением [401]401
  ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 90, л. 256


[Закрыть].

Утром 14 декабря партизанские отряды организованно вошли в Тебриз. Премьер-министр С.Дж. Пишевари объявил, что все учреждения и предприятия целиком находятся в руках Национального правительства. В связи с наступлением религиозных траурных дней месяца Мухаррам Милли Меджлис приостановил работу на одну неделю.

На этом осуществленная под военной, политической, дипломатической опекой и при активном участии СССР первая стадия национально-освободительного движения в Южном Азербайджане – процесс завоевания власти – завершилась [402]402
  См: A.Y. Yodfat. The Soviet Union and Revolutionary Iran. New-York, 1984, p. 17–19; Martin Sicker. The Bear and the Lion. Soviet Imperialism and Iran. – New-York-London, 1988, p. 71


[Закрыть]. По мнению С.Дж. Пишевари, в результате стремительного развития событий «с ликвидацией двоевластия в Азербайджане и передачей полномочий в руки народного Национального правительства не только в Азербайджане, но и во всем Иране началась новая эпоха» [403]403
  С.Дж. Пишевари. История демократического движения в Иранском Азербайджане. Том I, с. 225


[Закрыть].

ГЛАВА VIII
ИРАНСКИЙ АЗЕРБАЙДЖАН И МОСКОВСКАЯ ВСТРЕЧА МИНИСТРОВ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

В день открытия первой сессии азербайджанского Милли Меджлиса и образования Национального правительства премьер-министр Хакими выступил в иранском парламенте. Он заявил, что собирается поехать в Москву вместе с министром иностранных дел, чтобы прояснить множащиеся проблемы. Страна находилась во власти волнений. Не было дня, чтобы азербайджанский вопрос не обсуждался в иранском Меджлисе. Разворачивалась кампания клеветы, направленная против азербайджанских депутатов. Трибуна Меджлиса превратилась в блиндаж «защитников Отечества». Ораторы требовали от правительства решительных действий. Происходящее в Азербайджане классифицировалось как «вмешательство извне». СССР обвиняли во вмешательстве во внутренние дела Ирана. Председатель Меджлиса Сеид Мухаммед Садиг Табатабаи, доктор Мехти Абдо, доктор Ахмед Этибар, Сеид Мехти Фаррох, Насир Ардалан, Гусейн Фархуди и другие требовали от северного соседа предоставить Ирану свободу действий. Ряд депутатов считали азербайджанские события логическим продолжением царящей в стране анархии. Для изучения ситуации в Азербайджане была создана специальная комиссия из представителей разных фракций Меджлиса. Были и такие, кто предлагал послать войска на север и даже, в случае необходимости, «воевать с русскими». Мухаммед Мусаддиг видел выход из положения в немедленном проведении реформ. Представители «Туде» объясняли ситуацию в Азербайджане бестолковой политикой правительства. Тудеист Рза Радманеш заявил, что политика правительства даже самых аполитичных граждан настраивает против него. Он опроверг публикации газет, близких к Сеиду Зияеддину, где говорилось о желании СССР присоединить Южный Азербайджан к Советскому Азербайджану. Радманеш предупреждал, что не только Азербайджан, но и весь Иран нуждается в серьезных реформах. А депутат Мюзаффарзаде все проблемы объяснял бестолковой деятельностью сторонников Сеида Зияеддина. Ссылаясь на исторический опыт и сравнивая деятельность Пишевари и Сеида Зияеддина, он говорил: «Когда в 1919 году Сеид Зияеддин подписывал неравноправный договор с англичанами, Пишевари боролся против этого договора» [404]404
  А. Воронин – М. Силину, М.Дж. Багирову. Тегеранская пресса о событиях в Иранском Азербайджане и советско-иранских отношениях. 31.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 93, л. 41


[Закрыть]. Положительная характеристика Пишевари, данная в выступлении Мюзаффарзаде, стала причиной шумно выраженного недовольства части депутатов парламента.

14 декабря на повестке дня закрытого заседания иранского Меджлиса была ситуация в Азербайджане. Только что вернувшийся из Тебриза М. Баят сообщил, что когда он был командирован в Тебриз, там уже шли выборы в Милли Меджлис и в течение нескольких дней ему встретиться с руководством Демократической партии не удавалось. Наконец, когда эта встреча состоялась, лидеры АДП заявили, что их многочисленные обращения к центральному правительству остались безрезультатными и теперь они вправе самостоятельно принимать решения. В то же время они уверяли, что у них нет никаких сепаратистских намерений. Азербайджанское правительство обязуется перечислять 25 % собранных налогов в пользу государственной казны, а 75 % будет идти на нужды Азербайджана. Затем Баят обстоятельно рассказал об открытии Милли Меджлиса и образовании Национального правительства. Он обратил внимание собрания, что в правительстве Пишевари нет министров иностранных дел и обороны, а также сообщил, что сам он был приглашен на сессию, но отклонил приглашение. Он также остановился на встрече с членами правительства доктором Джавидом и Илхами и на том, как достойно Пишевари провожал его. Говоря о Тебризском гарнизоне, Баят отметил, что соединение не обладает достаточной силой, чтобы оказывать сопротивление и контролировать ситуацию в Азербайджане. Столкновение гарнизона с демократами может привести к кровопролитию [405]405
  Отчет Баята на закрытом заседании Меджлиса. 14.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 93, л. 109-110


[Закрыть]. Депутаты от Азербайджана – Мехти Адл, Фарман Фарманиан, Фатали Ипекчиан и другие в своих выступлениях предлагали решить проблему путем переговоров.

В тот же день редактор газеты «Фарман» Шахенде взял интервью у командира дивизии в Азербайджане генерала Дарахшани. На вопрос редактора, кто отдал приказ о сдаче гарнизона, Дарахшани или центральное правительство, генерал ответил, что это произошло по его приказу. «Я направил рапорт с отчетом о положении в Азербайджане и о новом правительстве и попросил разрешения сдаться. Я считал кровопролитие трегедией для азербайджанского народа. Если бы дивизия оказала сопротивление, то пролилось бы много крови», – прямо сказал он. Дарахшани рассказал об участии всех слоев населения в азербайджанском демократическом движении и что ни он, ни его офицеры не подверглись в Тебризе преследованиям, с солдатами и офицерами после сдачи обращались достаточно вежливо [406]406
  «Фарман», 1945, 17 декабря


[Закрыть].

Азербайджанкая тема была на первых полосах всех иранских изданий. Выходящая в Тегеране газета «Дария» посвятила азербайджанским событиям специальный номер. В этом выпуске описывались окружение демократами Тебриза, беседа Баята с советским генконсулом, разоружение полиции и жандармов вооруженными отрядами, захват государственных зданий и в то же время сообщалось, что между правительственными войсками и отрядами демократов вооруженные столкновения не наблюдаются [407]407
  «Дария», 1945, 15 декабря


[Закрыть]. 17 декабря газета «Иране Ма» также выпустила специальный номер. Он был подготовлен на основе материалов выходящей в Тебризе газеты «Азербайджан». Из этого выпуска население Тегерана впервые узнало о составе Национального правительства и статьях протокола, подписанного 14 декабря Пишевари и генералом Дарахшани [408]408
  «Иране Ма», 1945, 17 декабря


[Закрыть]. По информации тегеранской «Эттелаат», 125 офицеров и 40 сержантов капитулировавшей Тебризской дивизии в середине декабря прибыли в Тегеран. Защищающая политику премьера Хакими газета называла азербайджанский кризис не иначе как «бунт», а движущие силы именовались мятежными. «Эттелаат» старалась внушить своим читателям, что целью Демократической партии является отделение Азербайджана от Ирана [409]409
  А. Воронин – М. Силину, М.Дж. Багирову. Тегеранская пресса о событиях в Иранском Азербайджане и советско-иранских отношениях. 31.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 93, л. 36-37


[Закрыть].

Невзирая не злопыхательские выступления проправительственных изданий, ряд тегеранских газет начал публиковать подробные материалы об истинной ситуации в Азербайджане, деятельности Национального правительства, лидерах АДП и др. «Дад» в номере от 19 декабря поместила биографию главы Национального правительства Сеид Джафара Пишевари и его портрет. Одним словом, политико-информационная окраска событий в Тебризе и вокруг него в иранской прессе была весьма пестрой и неоднозначной – от косвенной солидарности с национальным движением до откровенной злобы и агрессивности. Вместе с тем глубокую озабоченность и даже тревогу проявляли официальные круги страны. О многом говорит хотя бы тот факт, что с момента создания Национального правительства только в декабре дважды премьер Хакими, один раз министр внутренних дел Халил Фахими, три раза министр финансов Абдул Гусейн Хаджир, дважды военный министр генерал Риязи выступали с отчетами по Азербайджану в иранском Меджлисе. Особо показательна речь премьер-министра 18 декабря. Он отметил, что некоторое время назад в Азербайджане небольшая группа людей начала различные провокационные выступления, их заявления противоречили Основному Закону страны, поэтому правительство не могло оставить это без внимания. Власти сначала пытались мирным путем отговорить этих людей от прямых акций, полагая, что как иранцы они не могут не считаться с высшими интересами страны и не поставят под угрозу ее безопасность. К сожалению, эта группа не отказалась от своих зловредных идей и, даже когда правительство послало в Тебриз нового генерал-губернатора, продолжала проводить в жизнь свои планы, направленные во вред целостности страны. А недавно они представили ряд лиц в качестве министров и захватили государственные учреждения. Премьер-министр заявил, что он не хотел бы, чтобы пролилась хоть капля крови его соотечественников, но тем не менее нельзя допустить, чтобы небольшая группа людей, подняв мятеж, «подчинила себе наших азербайджанских братьев» [410]410
  Содержание речи премьер-министра на заседании Меджлиса. 18.12.1945 г. – ЦГАППОД АР, ф. 1, оп. 89, д. 93, л. 100-101


[Закрыть].

Хакими считал все происшедшее следствием пребывания в Иране иностранных войск и выразил надежду, что эти войска вскоре покинут Иран. Он пытался уверить собрание, что случившееся не имеет к азербайджанцам никакого отношения. «Я являюсь одним из сыновей Азербайджана и воспитывался в этом крае. Всю свою жизнь я имел контакт и общение с различными слоями и представителями населения этой провинции и прекрасно знаю патриотические чувства и любовь к Ирану каждого из своих азербайджанских братьев и сестер…» [411]411
  Там же, л. 103-104


[Закрыть]. В конце своего выступления премьер заявил, что через шахского посла в Москве передал советскому руководству свое пожелание посетить Советский Союз.

Стремление Хакими отправиться в Россию совпало с созывом совещания трех министров иностранных дел союзных держав в Москве. В официальных нотах, направленных 13 и 14 декабря всем трем государствам, было заявлено, что единственный и срочный вопрос, по которому ожидается благоприятное решение, это срочная и полная эвакуация со всей территории Ирана всех войск. Если помимо этого вопроса будет рассматриваться относительно Ирана какой-либо другой вопрос, то, принимая во внимание независимость и суверенитет Ирана, а также во исполнение 6-й статьи Тройственного договора и Тегеранской декларации руководителей трех держав, должно быть запрошено мнение и согласие иранского правительства [412]412
  Там же, л. 105; F.S. Fatemi. Op.Cit. p. 91–92


[Закрыть].

Московское совещание министров иностранных дел стало важным рубежом в эскалации иранского кризиса. Иранское правительство настаивало на включении своей проблемы в повестку дня совещания и даже официально предлагало направить в Москву делегацию в составе премьер-министра и министра иностранных дел [413]413
  АВП РФ, ф. 0430, оп. 2, п. 5, д. 16, лл. 20, 23


[Закрыть]. Планируя повестку дня совещания, Наркоминдел СССР не включил в нее иранский вопрос, хотя и предполагалось, что он может быть предложен другими участниками встречи. В связи с этим ответственным сотрудникам было дано поручение к 1 декабря представить свои соображения и материалы. Анализ этих документов показывает, что рекомендации советников Молотова были крайне жесткими. В меморандуме наркому от 13 декабря предлагалось снять поступившее 7 декабря от Бирнса как инициатора московского совещания предложение о рассмотрении иранского вопроса, если не будет принято встречное предложение СССР о выводе английских войск из Греции и американских – из Китая. А вероятное предложение Бевина и Бирнса о направлении особой комиссии союзников в Иран – отвергнуть под предлогом «вмешательства во внутренние дела» страны [414]414
  АВП РФ, ф. 06, оп. 7, п. 33, д. 466, лл. 11, 12


[Закрыть]. Эта же мысль проводилась в составленных 13–15 декабря проектах решения совещания по Ирану.

13 декабря, еще до прибытия в Москву министров иностранных дел, заведующий ближневосточным отделом НКИД СССР М. Силин подготовил обширную справку об азербайджанских событиях и о выводе союзных войск из Ирана. В справке указывалось, что английская и американская стороны постараются включить вопрос о выводе войск в повестку дня Московского совещания, и связано это с происходящим в Иранском Азербайджане. Правительство Ирана 26 ноября обратилось к Англии, США и СССР с просьбой создать условия для свободного передвижения по стране иранских войск, с тем чтобы они могли восстановить порядок в Азербайджане, а Хакими 11 декабря дал интервью английской прессе, где снова поднял вопрос о выводе союзных войск. По мнению М. Силина, Э. Бевин и Дж. Бирнс, настаивая на выводе войск, собираются аргументировать это стремлением тегеранского правительства разобраться с азербайджанскими событиями. М. Силин отмечал, что они будут требовать не только вывода войск из Ирана, но и ввода иранских войск в Азербайджан и поднимут вопрос о создании международной комиссии по изучению положения в регионе. Поэтому кремлевский дипломат предлагал вынести этот вопрос за рамки повестки дня, а если союзники не согласятся, то добиться, в свою очередь, включения в повестку вопроса о выводе англо-американских войск из Китая и Греции. М. Силин считал, что не следует брать на себя каких-либо обязательств по выводу войск. В письмах Гарриману от 29 ноября и Керри от 30 ноября уже отмечалось, что ввод иранских войск в Азербайджан вызовет нежелательный рост напряженности и вынудит СССР ввести туда дополнительные войска. Что же касается азербайджанских событий, то М. Силин предлагал «рекомендовать иранскому правительству внимательнее отнестись к национальным нуждам населения Иранского Азербайджана и разрешить этот вопрос мирным путем, без кровопролития, на основе принципов демократии».

За несколько дней до приезда в Москву министров иностранных дел США и Великобритании, 10 декабря английский посол А. Керр повторно обратился к В. Молотову по поводу вывода иностранных войск из Ирана. В ответном письме от 13 декабря В. Молотов писал: «Ваше письмо относительно предложения Британского Правительства обсудить план отвода советских и британских войск из Ирана получено мною 10 декабря. По существу предложения я придерживаюсь прежнего мнения, изложенного в моем письме от 20 сентября с.г., что этот вопрос можно будет обсудить в конце установленного срока, то есть, например, в феврале месяце, если это окажется необходимым. В настоящее же время я не вижу необходимости в обсуждении этого вопроса» [415]415
  М. Силин – В. Молотову. 13.12.1945 г. – АВП РФ, ф. 012, оп. 6, п. 91, д. 372, л. 61–62; В. Молотов – А.К. Керру. 13.12.1945 г. – РГАСПИ, ф. 558, оп. 11, д. 99, л. 153


[Закрыть].

В управлении ближневосточными и африканскими делами госдепартамента США также активно готовились к обсуждению иранского кризиса в Москве. По мнению его руководителя Гендерсона, именно США предстояло «взять на себя лидерство в дискуссии по Ирану», поскольку в отличие от Англии и СССР Соединенные Штаты трудно было заподозрить в «эгоистических интересах», подобная аргументация явно расходилась с реальностью. В меморандуме от 11 декабря Гендерсон рекомендовал Бирнсу дать понять Молотову и Бевину, что для США ситуация в Иране важна не как региональная проблема, а как «испытание способности постоянных членов Совета Безопасности сотрудничать друг с другом на основе уважения суверенитета малых государств – членов Объединенных Наций» [416]416
  FRUS, 1945. v. VIII, p. 488–489


[Закрыть].

К концу 1945 – началу 1946 годов в госдепартаменте на уровне аналитических разработок была сформулирована новая геополитическая концепция американской политики на Ближнем и Среднем Востоке. Интересы Англии и СССР рассматривалась ее авторами по классической схеме «баланса сил»: после разгрома Германии и Японии исчезли два главных препятствия на пути «русской экспансии» на Запад и на Восток. С этой точки зрения события в Иране и Турции толковались как попытка СССР сломать последний барьер и устремиться на юг, к Индии и другим колониальным владениям Англии, которые она уже не в состоянии защитить [417]417
  FRUS, 1945. v. VII, p. 2, 3


[Закрыть]. За этими теоретическими выкладками экспертов, главным из которых являлся Гендерсон, стояла задача мобилизовать администрацию на более решительные действия, пока «Советский Союз не пошел еще дальше в Иране и Турции» [418]418
  Ibid. p. 4


[Закрыть].

14 декабря госсекретарь США Дж. Бирнс приехал в Москву. Спустя сутки сюда прибыла английская делегация во главе с министром иностранных дел Э. Бевином. 16 декабря совещание министров иностранных дел союзников начало свою работу. В день его открытия газета «Известия» опубликовала обширную информацию под заглавием «Образование Национального правительства Иранского Азербайджана» [419]419
  «Известия», 1945, 16 декабря


[Закрыть]. В тот же вечер Московское радио передало большой репортаж об установлении народной власти в Южном Азербайджане, а 17 декабря ТАСС сделал достоянием гласности для широких международных кругов «Манифест Национального правительства Иранского Азербайджана» [420]420
  «Time», 1945, 18 December


[Закрыть].

Главы иностранных ведомств США и Британии еще в период подготовки к московской встрече получили обширную информацию о событиях в Южном Азербайджане. Посол США в Иране Уоллес Мюррей за один день 13 декабря направил госсекретарю четыре донесения. В первом из них, описывая политику министерства иностранных дел Ирана в отношении Азербайджана, посол писал: «Опираясь на поддержку Америки и Британии, иранское правительство собирается продолжать свою политику в Азербайджане. Мы же отметили, что для нас очень важно, чтобы после обсуждения вопроса в Москве политическая точка зрения Ирана не изменилась» [421]421
  The Ambassador in Iran (Murray) to the Secretary of State. 13.12.1945. – Foreign Relations of the U.S. 1945. Vol. VIII, p. 491


[Закрыть]. В следующем донесении Мюррей сообщил, что иранское правительство считает действия азербайджанских демократов противозаконными. Отмечая, что азербайджанские события мешают осуществлению запланированных Хакими реформ, посол напомнил, что премьер отдает предпочтение переговорам. По его мнению, переговоры следует продолжать, хотя они пока безуспешны. Через иранского посла в Москве советскому правительству было предложено начать переговоры на уровне министров иностранных дел [422]422
  The Ambassador in Iran (Murray) to the Secretary of State. 13.12.1945. – Foreign Relations of the U.S. 1945. Vol. VIII, p. 492


[Закрыть]. Наконец, в последнем донесении, отправленном вечером 13 декабря, американский посол докладывал о своей встрече с Хакими: «Сегодня премьер сообщил мне, что на его предложение приехать в Москву и участвовать в переговорах советская сторона никак не отреагировала. Теперь, если он не получит специального приглашения для участия в Московской конференции, то откажется от идеи поездки. Премьер заявил, что даже если такое приглашение поступит, то он подумывает послать туда посла Меджида Ахи» [423]423
  The Ambassador in Iran (Murray) to the Secretary of State. 13.12.1945. – Foreign Relations of the U.S. 1945. Vol. VIII, p. 493–494


[Закрыть].

Посол Великобритании Уильям Р. Буллард также 13 декабря направил в Форин офис срочные донесения, схожие по содержанию с посланиями Мюррея. Все отчеты, отправленные в Вашингтон и Лондон, свидетельствуют о том, что не только иранское правительство, но и западные посольства под влиянием разворачивающихся в Азербайджане событий находились в состоянии растерянности и не видели выхода из создавшейся ситуации. В этом смысле очень показательна телеграмма, посланная 15 декабря Мюрреем в Вашингтон и Дж. Бирнсу в Москву. Он с тревогой писал: «Демократы» захватили контроль над всеми дорогами, деревнями и городами (включая Тебриз и Ардебиль). Они провели выборы, создали «Парламент» и назначили «Кабинет министров». Иранскому правительству не хватило сил ни подавить восстание, ни вести с ними переговоры, ни договориться с СССР дипломатическим путем. В пользу восставших говорит тот факт, что народ действительно недоволен центральным правительством. Даже сторонники правительства признают, что представители центрального правительства в провинции на фоне коррупции и взяточничества, не заботятся о простых людях и защищают крупных земельных собственников. Если в скором времени это движение не будет взято под контроль, то такие же беспорядки произойдут и в других районах страны. Если вопрос не будет решен, мы можем ожидать вхождение северных областей в состав СССР» [424]424
  The Ambassador in Iran (Murray) to the Secretary of State. 15.12.1945. – Foreign Relations of the U.S. 1945. Vol. VIII, p. 496–497


[Закрыть]. Ознакомившись с докладами своих тегеранского и московского послов, обеспокоенный Дж. Бирнс сообщил в Белый дом, что Советы хотят держать Южный Азербайджан под своим контролем. Газета «Нью-Йорк Таймс» уже поведала американской общественности, что Иран потерял столицу Азербайджана Тебриз. Раздосадованный действиями СССР, президент Г. Трумэн свое написанное, но не отправленное Бирнсу письмо завершает угрожающей фразой: «Я устал нянчиться с Советами» [425]425
  James Chace. Acheson. The Secretary of State Who Created the American World. Simon Schuster, 1998, p. 143


[Закрыть].

Иранское правительство, однако, не теряло надежды, что на Московском совещании министров иностранных дел ситуация разрешится в его пользу. В своей ноте от 15 декабря, направленной США, Великобритании и СССР, иранцы настоятельно просили союзников срочно вывести войска со своей территории. В ноте подчеркивалось, что пребывание иностранных войск на территории Ирана не позволяет его силам безопасности свободно действовать и обеспечивать порядок [426]426
  A.H. Hamzavi. Persia and the Powers. An Account of Diplomatic Relations, 1941–1946. – London, New-York, Melbourne, Sydney. 1946. p. 97


[Закрыть]. Из дипломатической переписки видно, что, пользуясь сложностью момента, США постепенно берут инициативу в свои руки, укрепляя Иран во мнении, что азербайджанская проблема порождена политикой Советского Союза. В конце декабря, в разгар событий, Роберт Россоу, только что назначенный консулом США в Тебризе, писал: «Генеральный консул Советов в Тебризе, носящий голубые петлички Красных, был вдохновителем восстания. Он контролировал городскую комендатуру, которая более подчинялась политическому, чем военному руководству, и организовывал ее работу. Большинство восставших были эмигрантами из Северного Азербайджана, несколько месяцев назад прошедших специальную подготовку и называвшихся демократами…» [427]427
  Robert Rossow. The Battle of Azerbaijan. 1946 – The «Middle East» Journal. Winter, 1956, p. 18


[Закрыть].

Попытка приписать растущее национальное движение только козням коммунистов способствовала консолидации великих держав Запада. Несмотря на то, что получающее помощь от Советского Союза Азербайджанское Национальное правительство объявило частную собственность неприкосновенной и тем самым в какой-то мере пыталось дистанцироваться от коммунистической идеологии, никто на Западе этому не верил. Выпячивание угрозы коммунизма в Южном Азербайджане использовалось американцами как способ удержать Иран под своим влиянием. Через пять дней после образования Азербайджанского Национального правительства близкий к правительственным кругам журнал «Тайм» на обложке номера от 17 декабря поместил портрет шаха Мохаммеда Реза. Под портретом было написано: «Шах Ирана. Его влиятельные друзья желают его нефти». В журнале публиковалась большая статья об Иране и его молодом правителе. Подчеркивалось, что Сеид Джафар Пишевари прибыл из Баку явно неспроста, а разворачивающиеся тебризские события представляют собой угрозу правлению шаха. Здесь же была изображена карта с политической подоплекой. На ней Южный Азербайджан охвачен серпом, рукоятка которого упирается в Баку [428]428
  «Time», 1945, 17 December. P. 28–33


[Закрыть]. Этот же журнал в своем последнем декабрьском номере объявил «Человеком года» политика, желающего «спасти» Иран от этого серпа. Это был президентствующий всего несколько месяцев Г. Трумэн. Его портрет на обложке журнала был наложен на изображение взрыва атомной бомбы [429]429
  «Time», 1945, 31 December


[Закрыть]. В эти кризисные декабрьские дни руководитель отдела Среднего Востока госдепартамента Гарольд Мейнор, анализируя ситуацию, приходит к выводу: «Единственная надежда Ирана – Соединенные Штаты» [430]430
  Memorandum of Conversation, by the Director of the Office of Near Eastern and African Affairs (Henderson). 17.12.1945. – Foreign Relations of the U.S. 1945. Vol. VIII, p. 501


[Закрыть].