Текст книги "Черный прах (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Глава 23. Смерть и умирание

Пистолеты принялись палить по-настоящему, казалось, со всех сторон вокруг меня.

Я вздрагивала при каждом выстреле, даже когда подняла взгляд в тот самый момент, когда Блэк кинулся на Волка, двигаясь вопреки тому, что земля продолжала шевелиться и трястись под моими руками. Смещение тектонических плит отбросило Блэка в сторону так, что он наполовину приземлился на Чарльза.

Пистолет Волка выстрелил, и я увидела, как Блэк отдёрнулся назад и вздрогнул.

Затем он зарычал на Волка, обнажив зубы.

Я ахнула, осознав, что его ранили, и застонала от боли, словно пуля попала в меня саму.

Затем прямо над телом Чарльза он стал бороться с Волком, который стискивал в руках нож и пистолет. Я видела, как Блэк схватил Волка за одно запястье, свирепо ударив его о камень. Он сделал это с такой силой, что клянусь, я услышала звук ломающейся кости даже за грохотом трясущейся земли.

Судя по тому как Волк держал руку после того как Блэк убрал её от камня, я не ошиблась.

Волк издал вой, который прозвучал по-животному, и выронил пистолет.

Блэк попытался таким же образом ударить другое запястье Волка о камень, но не сумел оказать то же давление с другого бока, и Волк взмахнул ножом, вынудив Блэка ослабить свою хватку и полоснув его по груди серебристым лезвием.

Блэк издал злой звук, затем ударил Волка прямо по лицу.

Он ударил его снова, когда Волк полоснул его руку ножом, затем Блэк снова схватил его за запястье, в этот раз обеими руками.

К тому времени Мэнни скатился с меня, постанывая, и схватился за каменный пол, тяжело дыша.

Я ползла в сторону Блэка, все ещё отбрасываемая в сторону толчками земли.

Я проделала всего примерно половину пути, когда нечто огромное и пушистое кинулось мне на спину. Его вес пригвоздил меня к камню, вышибая воздух из моих лёгких. Зубы вонзились в моё плечо, и я пронзительно вскрикнула от боли.

Вокруг меня продолжали палить пистолеты, но я не могла отследить, кто стрелял и в кого.

Я пыталась выбраться из-под волка, вытащить из-под себя руку. Моя правая ладонь все ещё каким-то чудом стискивала рукоятку XDM Компакта вопреки тому факту, что пистолет буквально сломал мне руку, когда я на него упала.

Я сумела вытащить его из-под себя, хрипя, но тело Блэка находилось между мной и Волком, и я не могла получить нужный угол, чтобы выстрелить в животное на моей спине. Сделав глубокий вдох, я резко перенесла вес на один бок, завопив, когда зубы глубже впились в моё плечо, разрывая плоть и мышцы.

Однако я получила ту свободу манёвра, которой добивалась, и достаточно перекатилась набок, чтобы суметь прицелиться.

Я выстрелила волку в грудь. Я выстрелила ещё раз, когда его челюсти не разжались.

Второй выстрел произвёл должный эффект.

Хрипя и стараясь выползти из-под мёртвого волка, я почти скинула его с себя, когда очередная пара челюстей вонзилась в мою ногу.

Но уже не было похоже, что они принадлежали волку.

Я издала протяжный вопль, в этот раз не только от боли, но и от ужаса, отпихивая волка, чтобы попытаться сесть и посмотреть на то, что присосалось к артерии на моем бедре.

Наконец я приняла достаточно вертикальное положение, чтобы увидеть. Красные глаза зло смотрели на меня оттуда, где вампир пил прямо из вены.

Я почувствовала, как перед глазами все мутится, когда что-то попало в мой кровоток, врезавшись в меня словно несколько стопок текилы. Я постаралась снова достать из-под себя пистолет и выстрелила вампиру в грудь ровно тогда, когда второй присосался к другой моей ноге, заставив меня снова вскрикнуть от очередного всплеска той опьяняющей субстанции в моем организме.

Я снова подняла пистолет, уже с большим трудом.

Перед глазами у меня двоилось, когда я выстрелила в этот раз.

Но от меня уже кормился ещё один, теперь уже из плеча, где волк прежде разорвал мою плоть. Все ещё наполовину прижатая к земле волком на груди и боку, я издала слабый крик, поднимая пистолет, но угол был неудачным, и я не видела вампира, который теперь пригвождал меня к каменному полу.

Я едва заметила, когда следующий придавил мою руку, ту же руку, которая стискивала пистолет. Я вообще не почувствовала, когда выпустила оружие.

Тёплый прилив чувственного света тёк через меня, затмевая мой разум.

Я чувствовала их возбуждение, чувствовала, как оно плывёт через меня и вокруг меня, когда мой свет открылся, сбивая меня с толку, а мой разум заполонили образы.

Я видела Блэка прошлой ночью.

Я видела, как его лицо нависает над моим, как закрываются его глаза, и смягчается выражение.

Я слышала его тихий голос, уговаривавший меня, просивший меня о...

Боль рябью прокатилась по мне. Я почувствовала, как он открывает свой свет, стискивает мои бедра обеими руками. Его свет сместился, сделался агрессивным...

Сцена вокруг меня рассеялась и перестроилась.

Я обнаружила, что нахожусь в пещере и смотрю в высокий каменный потолок.

Боль сокрушала моё тело, затуманивая разум.

Жаркое, жидкое, тянущее, чувственное ощущение усилилось, все более напоминая Блэка, сбивая меня с толку. Я чувствовала, как желание вокруг меня усиливается, теперь уже исходя со всех сторон, ослепляя меня. Я больше не видела Блэка – вместо этого в моем сознании мелькали образы того, как меня трахают другие создания, безликие существа с длинными волосами и хрустальными глазами. Они стонали, распаляясь от удовольствия, уговаривая меня, притягивая меня внутрь них.

Образы заставляли меня вздрагивать; они также посылали рябь жара по моей коже, сбивая меня с толку, заставляя тянуть их в ответ.

Я не знала, как долго я там лежала.

Я слышала, как моё сердце бьётся в ушах, слышала своё дыхание.

Где-то за всем этим я слышала выстрелы, крики, звуки борьбы, рычание волков, шипение и ворчание вампиров. Я просто лежала там, наполовину придавленная тёплым тяжёлым телом волка, и смотрела в вулканический камень потолка.

Я все сильнее осознавала шторм света над головой.

Я смотрела вверх, в око золотого и красного урагана. Я видела глубокую черноту ночного неба через этот глаз, и звезды сияли в бархатном пространстве как далёкое пламя.

Прямо над головой раздался звенящий звук.

Он сотряс меня до самых костей, резким звоном металла по металлу. Я увидела вспышку серебра и подумала – буквально на кратчайшее мгновение – что все кончено.

Я думала, что все кончено.

Я вот-вот умру.

Затем возле моего уха раздалось шипение, и кормившийся от моего плеча вампир поднял голову. Я увидела, как его сальные черные волосы свешиваются по обе стороны от лица, кровь течёт по призрачно-белому подбородку. Его длинные покрытые венами зубы заметно удлинились, пока он смотрел вверх своими холодными кровавыми глазами.

Затем я моргнула, и его голова уже исчезла.

Она просто... исчезла.

– Мириам! – отчаянный голос после того, как очередной звенящий, почти музыкальный звук просвистел по воздуху надо мной. Я услышала очередное шипение, смутно осознала, что ещё один вампир находился где-то ниже на моем теле. Последовала третья вспышка серебра над головой, затем четвертая.

Шипение прекратилось.

– Мири! – повторил голос уже громче.

Мои глаза распахнулись.

Я подняла взгляд, увидев золотые глаза.

Блэк смотрел на меня с ужасом на лице. Он отвернулся ровно настолько, чтобы схватить волка обеими руками и сдёрнуть его с меня. Он оттащил тушу с половины моего тела, которую она придавливала, и я с облегчением выдохнула, чувствуя, что моё сознание начинает проясняться.

Я все ещё чувствовала, будто нахожусь под водой, будто мой разум оказался в какой-то густой, желеобразной субстанции.

– Блэк, – выдавила я.

– Gaos, Мири, – он схватил мою руку – ту, что пострадала чуть менее. Затем он обхватил меня за талию, и я оказалась в вертикальном положении, прислонившись к его жёсткому мускулистому телу.

Я посмотрела на него, на кровь на его руках, шее, груди.

– Тебя подстрелили, – произнесла я слегка обвиняющим тоном.

– Мири, – сказал он. – Gaos, Мири... мы должны доставить тебя к доктору. Сейчас же.

Я осмотрелась по сторонам, пытаясь осознать, что происходит вокруг меня.

Люди и вампиры все ещё дрались, но многие из них теперь, казалось, умирали. Я видела девушку с луком и стрелой, опустившуюся на одно колено и стрелявшую по вампирам издалека. Она попадала им в шею только для того, чтобы выпустить вторую стрелу в грудь, как только они поворачивались к ней, зашипев и вытянув клыки. Я видела ужас в её глазах, её напряжённое лицо, когда она смотрела на них, но её руки ни разу не дрогнули, как и её прицел.

По другую сторону от неё мечи Ковбоя поблёскивали в тусклом свете, кромсая вампира за вампиром, пока Энджел стояла рядом с ним, прикрывая Ковбоя пистолетами и стреляя по любым людям, которые могли выстрелить в него.

Однако большинство людей Волка, казалось, было более-менее нейтрализовано.

Я видела, что Истон, Джозеф, жена Джозефа Джеральдин и Мэнни стоят перед городскими детьми и держат их под прицелом, пока Пёс и Фрэнк обыскивали их всех, забирая пистолеты и несколько ножей у сидевших там детей.

Однако теперь дети не выглядели готовыми убивать, скорее озадаченными, почти потрясёнными.

Я не понимала, почему, пока не повернулась и не посмотрела на Чарльза, который прислонялся к каменной стене и тяжело дышал. Кровь все ещё стекла по его лицу. Он смотрел в тот угол комнаты, и по взгляду его глаз мне показалось, что он наверняка контролирует разум детей, используя свои способности видящего.

Рядом с ним лежал явно очень мёртвый мужчина, которого они называли Волком.

До меня дошло, что вампиры не могли защищать свет детей, пока сами кормились или лишались голов. Более того, зачем им вообще утруждаться, когда Волк мёртв? Их человеческий хозяин погиб.

Я взглянула на Блэка и увидела, что он смотрит на меня с облегчением.

Осознав, что он реагировал на лёгкое подобие ясности, вернувшееся к моему свету после кормления по меньшей мере троих вампиров, я крепче прижалась к нему, раскрывая свой свет.

– Тебе все равно нужен врач, – пробормотал он, крепче обнимая меня. – Ты потеряла много крови, Мири.

Я фыркнула.

– Сказал парень, которого только что подстрелили и пырнули ножом.

– Мири, я серьёзно.

– Я тоже.

Я собиралась сказать больше, когда вспышка света заставила меня посмотреть направо. Я осознала, что смотрю прямо на обрамлённую кристаллами расселину в скале.

По правде говоря, я совсем забыла про дверь.

Теперь я несколько секунд непонимающе таращилась на неё, все ещё стараясь привести мысли в порядок и прояснить взгляд, когда очередной тёмный контур проступил в том ослепительном свете.

– Мы должны закрыть ту дверь, – сказала я, повышая голос, чтобы Блэк меня услышал.

Я подняла взгляд и увидела, что Блэк хмуро смотрит в том же направлении.

– Ага, – пробормотал Блэк. – У меня есть идея на этот счёт, – виновато взглянув на меня, он крепче стиснул объятия. – Ну... вообще-то это была твоя идея, док.

Я кивнула, зная, что он имел в виду.

– Попробовать стоит, – сказала я.

Я посмотрела обратно на освещённый проем, с неверием наблюдая, как в этот раз проходит сразу несколько фигур. Три высоких силуэта, определённо принадлежавших видящим, вошли в пещеру.

Я увидела, как широко распахиваются их глаза, когда они покинули освещённый проем и увидели весь этот хаос, все ещё царивший в пещере с высокими потолками. Тот, что впереди, разинул рот, его светлые глаза странного цвета с неверием смотрели по сторонам.

Затем его взгляд обнаружил груду трупов видящих и вампиров, не так далеко от дверного проёма, и он потянулся к бедру.

Если он и ожидал найти там оружие, то оно явно не прошло вместе с ним через дверь.

Хмуро посмотрев на своё бедро, он обернулся, показав двум видящим, которые прошли через проем вместе с ним, грациозный замысловатый жест, который я невольно проследила взглядом.

Это напоминало язык жестов.

Я все ещё таращилась на них, следя за движениями рук с восхищением и неверием, когда Блэк потянул меня назад, ближе к тому месту, где Чарльз прислонялся к стене.

– Мири, – произнёс он, целуя моё лицо. – Ты можешь подождать здесь? Тебе нужно присесть?

Он положил мою руку на каменную стену для удержания равновесия.

Крепко сжав пальцы, я покачала головой.

– Нет, мне хорошо, – выдавила я.

Блэк скептически посмотрел на меня, но отпустил и понаблюдал одну долгую секунду перед тем, как повернуться лицом к пещере.

Теперь через обрамлённую кристаллами дверь прошло шестеро высоких, причудливо одетых людей с глазами странного цвета. Они сбились в кучу, глядя на пещеру или на трупы видящих, сваленные в углу. Я видела, как некоторые из них ахают и вскрикивают, видимо, узнав некоторых видящих из убитых Волком. Одна из них присела над видящей с оранжевыми и черными косичками, и в её глазах стояли слезы, пока она почти ласково касалась её лица.

Остальные, казалось, наблюдали за дракой, настороженно глядя по сторонам, словно сомневаясь, стоит ли им присоединяться, и если да, то на чью сторону.

Тот, кто казался их лидером, принадлежал к последней группе.

Я видела, как он наблюдает за Ковбоем, обезглавившим очередного вампира прямо перед тем, как Истон шагнул вперёд и пристрелил последнего волка в голову, когда тот зарычал на него, уже умирая от стрелы, торчавшей из бока.

Глядя на это, я ощутила прилив злобы.

Мне нравились волки.

Я винила во всем Волка, а не этих бедных животных.

Засранец. Психопатичный, бредящий засранец.

Подняв взгляд в этот раз, я увидела, что лидер новоприбывших, мужчина-видящий со странными бледными глазами, пристально смотрит на меня, почти как если бы услышал меня. Я все ещё смотрела на него, когда суматоха на другом конце комнаты привлекла моё внимание.

Блэк поймал одного из последних вампиров. Ковбой стискивал руку другого, свободной рукой крепко обвив бледное горло существа.

Блэк прижал меч к горлу своего вампира.

Вообще-то его меч был уже в шее существа, вонзившись на несколько дюймов с одного бока.

Он заставил вампира идти вперёд, игнорируя, что тот шипел на него и щелкал зубами. Я смотрела, как Блэк заламывает ему руку за спину, не давая восстановить равновесие. Ковбой с некоторыми усилиями справился со вторым, но у того отсутствовали обе руки, что могло хоть немного упростить процесс.

Я смотрела, как они подводят вампиров к обрамлённому кристаллами проёму в скале.

Новоприбывшие видящие отодвинулись с дороги, уставившись на них, в том числе и их лидер, мужчина, который только что смотрел на меня.

Я наблюдала, как Блэк подталкивает вампира к расселине в стене.

Как только он поставил его перед проёмом, он пнул его через зазубренную трещину, заполненную светом.

Ковбой сделал то же самое.

Свет полыхнул в проёме, на сей раз намного ярче.

Блэк и Ковбой отошли назад, уставившись на него.

Теперь они оба тяжело дышали. Блэк одной рукой крепко сжимал окровавленный меч. Пальцы Ковбоя стискивали жемчужную рукоятку Кольта Питона.

Я наблюдала, как свет искрит в проёме настолько ярко, что они опять отпрянули назад, как будто давая двери свободное пространство. Новоприбывшие отошли с ними, а также те люди Джозефа, которые стояли достаточно близко, чтобы встревожиться.

Вскоре все мы смотрели на ту расселину в камне.

Свет сделался ярким как солнечный, резким, поразительно жёлтым, и все же каким-то образом его пронзал бледно-голубой и приправлял темно-золотой. Я уставилась на это, поражаясь тому, каким прекрасным был свет, и в то же время в моем сердце разгорался страх, что он может поглотить нас, затянув всех присутствующих в пещере в этот проем.

Однако постепенно свет начал угасать.

Поначалу я думала, что вообразила себе это.

Это происходило так постепенно, что я усомнилась в собственных глазах.

Однако спустя ещё несколько минут, я осознала, что свет определённо угасал.

Он медленно тускнел, напоминая то, как костёр превращается из пламени в угольки, а затем постепенно гаснет по мере того, как прогорают угли. Я не знаю, как долго все мы смотрели на это, но в итоге свет начал по-настоящему мерцать.

При этом я увидела, что кристаллы на той двери меркли и становились черными, один за другим.

Не понимаю, откуда мне было это известно, но я каким-то образом знала, что они умирали.

Они были живыми, но теперь умирали.

Ни один из нас не двинулся с места и не сказал ни слова, пока мы наблюдали, как из проёма уходит жизнь.

Когда наконец все потемнело, оставляя лишь факелы, торчавшие из железных держателей на стенах пещеры, освещать пространство с высокими потолками, все мы на мгновение посмотрели друг на друга, словно пробудившись от транса.

Словно все мы только что стали свидетелями гибели мира.

Я только не знала точно, о каком мире шла речь.

Глава 24. Кто ты, черт тебя дери?

Когда дверь действительно и по-настоящему умерла, Блэк повернулся, ища меня.

Увидев, что я прислоняюсь к каменной стене там, где он меня оставил, и все ещё остаюсь более-менее в вертикальном положении, его глаза засветились от облегчения. Он подошёл ко мне, пока Чарльз пытался подняться на ноги.

Блэк едва удостоил его взглядом, подойдя прямиком ко мне.

Осторожно избегая моего разорванного плеча и ноги, он обвил меня руками, аккуратно привлекая к себе. Я почувствовала, как он вздрогнул от пулевого ранения в плечо, но все равно почти крепко обнял меня, нежно накрыв рукой мою голову и выдохнув мне в волосы.

– Gaos, Мири, – едва слышно произнёс он. – Это было слишком близко, бл*дь.

Я согласилась.

Сжав его руку ладонями, включая ту руку, которая все ещё болела от ушиба пистолетом, я уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая его запах. Затем, вздохнув в последний раз, я подняла голову, глядя мимо него на остальную комнату.

Половина детей в углу теперь плакали, глядя на кровь и тела, покрывавшие пол. Нахмурившись, я покосилась на края комнаты и увидела, что взрослые горожане смотрели на нас с каким-то онемелым шоком на лицах.

Я гадала, сколько из них поистине принадлежало Волку, как Красный.

Я знала, что людям Чарльза и Блэка – может, даже полковника – придётся провести освидетельствования каждого из них. Им придётся сделать это, чтобы идентифицировать, а потом попытаться перепрограммировать тех, кто действительно купился на безумие Волка.

Они также сделали бы это для того, чтобы понять, что случилось, и удостовериться, чтобы больше никаких вампиров не шастало по тем холмам. Они захотели бы заверений, что не останется никаких последователей Волка, которые будут выжидать шанс убить ещё больше туристов-скалолазов, а может, отомстить Мэнни, кому-то из семей Джозефа, Фрэнка, Истона или Пса.

В конце концов, я знала, что Чарльз захочет их стереть. Он захочет стереть по крайней мере тех, кто знал, что он не человек.

Блэк тоже мог захотеть этого.

В тот момент я не могла сказать, что определённо не согласна.

Черт, да стереть их после такого даже может считаться проявлением доброты.

Поморщившись при виде Мэнни, стоявшего над его дочерью и внучкой и державшего их на прицеле пистолета, я осознала, что город никогда не оправится, даже если стереть большинство из них.

Может, будет даже лучше, если пустыня заберёт эти земли себе обратно.

Однако я знала, что скорее всего, они тем или иным способом вернут их.

Мэнни был упрямым. Возможно, он не захочет покидать свой дом. Возможно, он останется здесь со своими лошадьми, надеясь, что другие вернутся, как только приведут мысли в порядок и вновь вспомнят, кто они.

Отвернувшись от Мэнни и его семьи, я остановила взгляд на новоприбывших видящих.

Я снова совершенно забыла о них, когда дверь закрылась.

В то же самое мгновение до меня дошло, что теперь они застряли здесь, как и мы.

При этой мысли я стиснула Блэка, ощутив такой сильный прилив облегчения, что на глаза навернулись слезы.

Я все ещё крепко обнимала его, когда он повернулся, обводя своими золотыми глазами пространство вокруг.

Никто не сказал ни слова вслух, хотя я видела, что в углах комнаты люди что-то тихонько бормочут, в основном, чтобы заверить друг друга, что все закончилось. Я видела, как Истон одной мускулистой рукой сжимает плечо девочки с луком. Он тепло улыбнулся ей, когда она повернулась, и поцеловал её в макушку.

Я видела, как Ковбой вытаскивает свои мечи ровно настолько, чтобы протереть их краем рубашки перед тем, как снова убрать в ножны.

Затем я увидела, как он обнимает Энджел и крепко прижимает её к своей груди.

Глядя на них двоих, я невольно улыбнулась.

Однако я чувствовала на себе ещё чей-то взгляд.

Не Блэка. Не Энджел.

Не Ковбоя и не Мэнни.

Я медленно повернулся лицом к новоприбывшим.

Это снова был тот мужчина, которого я определила как их лидера.

Я осознала, что смотрю ему в глаза. Теперь я чуть лучше видела их цвет без ярких жёлтых и оранжевых всполохов от расселины в стене. Они все ещё были немного оранжевыми от огня горевших факелов, но многие индейцы снова включили фонарики, так что их яркий белый свет освещал его радужки с боков и спереди.

Они были зелёными – светлого, ошеломительного зелёного оттенка, скорее прозрачного нефритового, нежели прозрачного лиственно-зелёного, как радужки моего дяди.

Однако не это заставило меня уставиться.

В этих зелёных радужках выделялось фиолетовое кольцо, контрастирующее с нефритово-зелёным, и все же каким-то образом дополнявшее его, заставлявшее оба цвета выделяться ещё лучше.

Он был красив.

По правде говоря, возможно, он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела в реальной жизни.

Хмуро глянув на меня, Блэк повернулся, проследив за моим взглядом.

Он пристально смотрел на того же мужчину-видящего, что и я.

В те же несколько секунд я осознала, что видящий тоже уставился на Блэка.

Более того, он смотрел на него с выражением совершенного изумления на лице.

Блэк все ещё держал меня, настороженно наблюдая за другим мужчиной, когда видящий подошёл прямо к нам, все ещё глядя на Блэка так, словно знал его.

«Почему он так на тебя смотрит?» – пробормотала я в сознании Блэка.

«Не имею ни малейшей бл*дской идеи».

«Ты уверен? – я нахмурилась, глядя в зелено-фиолетовые глаза видящего. – Он смотрит на тебя так, словно знает тебя, Блэк».

«Не знает».

«Ты уверен?»

«Иисусе, Мириам. Я уверен. Сколько раз тебе надо повторить? У видящих фотографическая память. Если бы я знал этого засранца... я бы знал».

Однако видящий подошёл к нам.

Я видела, как он смотрит вниз и кривится на тела мёртвых видящих, сваленные перед теперь уже неактивной дверью.

Его челюсти напряглись от злобы, и он посмотрел на Блэка.

– Это сделал ты? – потребовал он.

Он говорил по-английски, что поразило меня.

У него был акцент – сильный акцент, и такого я точно никогда раньше не слышала – но он определённо говорил по-английски.

– Ты убил наших братьев и сестёр? – сказал он, щелкая пальцами на тела так же, как это делал Блэк, когда говорил с Волком.

– Нет, – ответил Блэк. Лёгкое изумление прозвучало в его голосе. – Gaos. Нах*й бы я стал это делать? Зачем мне убивать видящих? Разве ты не видишь, что я тоже видящий?

Мужчина-видящий нахмурился, но не отвёл глаз от лица Блэка.

– Кто это сделал? – потребовал он.

Блэк нахмурился.

Я ощутила его раздражённое нежелание отвечать на вопрос другого мужчины – в основном из-за того, как он его задал.

Затем его взгляд сместился, найдя на полу пещеры то, что осталось от Волка. Впервые я действительно посмотрела на труп Волка. Его закололи в сердце его же ножом. Его пустые глаза невидящим взглядом уставились в потолок, кровь покрывала половину его лица и шеи. Увидев его вот так, в темноте, я ощутила очередной прилив злобы.

Думаю, в этот раз она была вызвана тщетностью всего этого, глупостью. Страсть Волка могла бы быть полезной. Вместо этого он выжил из своего бл*дского ума, обратившись против собственных людей.

– Он? – спросил зеленоглазый видящий. – Он это сделал?

– Да.

– Кто его убил? Кто убил этого бл*дского убийцу?

– Я, – прорычал Блэк.

Мужчина-видящий повернулся, уставившись на него и хмуро поджав свои красиво очерченные губы.

– Ты кто, бл*дь, такой, брат? – сказал он затем.

Блэк взглянул на меня.

Раздражение облаком выплеснулось из его света. Он хмуро посмотрел на другого мужчину, крепче сжимая меня в объятиях – так крепко, что мужчина-видящий покосился на меня, словно вспомнив о моем существовании.

Однако его интерес ко мне продлился недолго.

Его взгляд вернулся к лицу Блэка, зелёные глаза смотрели резко, почти настороженно.

– Ты видящий? Ты из этого мира?

Блэк поколебался, затем медленно покачал головой.

– Не существует видящих, которые родом из этого мира, – вновь стиснув мои руки, он добавил: – Полнокровных, во всяком случае.

И вновь эти зелёные глаза метнулись ко мне. Я видела, как он подумывает спросить, что Блэк имел в виду, затем решает, что его вопросы обо мне могут подождать. Его взгляд вернулся к Блэку, и я впервые осознала, что они оба примерно одинакового роста.

– Кто ты, черт тебя дери? – в этот раз в голос мужчины просочилось раздражение. – Ты из моего мира? – он помедлил. – Как тебя зовут?

– Блэк, – ответил Блэк. – Квентин Блэк.

Мужчина нахмурился ещё сильнее и мрачно покачал головой.

– Я имею в виду, твоё настоящее имя? Твоё имя видящего? Твой клан.

Блэк поколебался. Я видела, как он стискивает зубы. Я ощутила его нежелание отвечать этому видящему, отвечать на его вопросы, рассказывать ему что-либо. Более того, я ощутила его нежелание называть имя семьи, которая от него отреклась.

Когда молчание затянулось, мужчина нахмурился.

– Как тебя зовут? – повторил он. – Тот мир погиб. Какое это теперь имеет значение?

– Какое это имеет значение для тебя? – парировал Блэк. – Если мир погиб, то и кланы мертвы. Какая разница...

– Дигойз, – прохрипел Чарльз, заговорив у стены. – Его клан – Дигойз. В нашем родном мире его называли Кирев. Дигойз Кирев.

Последовало молчание.

Я нахмурилась, переводя взгляд между лицами в затянувшемся молчании. Я понимала ничего из того, что чувствовала от собравшихся вокруг нас видящих, за исключением раздражения Блэка в адрес моего дяди за то, что он знает его имя. Ощутив реакции, потрескивавшие в экстрасенсорном пространстве вокруг нас с Блэком, я посмотрела обратно на зеленоглазого видящего.

Он смотрел на Блэка так, точно тот действительно был призраком.

– Дигойз, – произнёс он с неверием в голосе. – Имя твоей семьи – Дигойз?

Блэк нахмурился.

– И что? Что с того? Ты сказал, что тот мир мёртв, верно?

Он посмотрел за зеленоглазого видящего, и я проследила за его взглядом.

Все прошедшие через дверь видящие теперь уставились на него. Они уставились на нас обоих, но главным образом на него.

Теперь, по-настоящему уделив им внимание, я осознала, что их было шестеро – три женщины и три мужчины, включая зеленоглазого перед нами.

Мы с Блэком просто стояли там, недоумевая, когда одна из женщин, высокая видящая с прямыми черными волосами и самыми яркими, самыми синими глазами, что я видела в своей жизни, расхохоталась.

Когда она сделала это, четверо других видящих, стоявших с ней, сделали то же самое.

Мы с Блэком лишь посмотрели друг на друга.

Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько не в теме шутки.

Судя по озадаченному выражению лица, Блэк тоже ничего не понял.

Более того, он определённо не выглядел забавляющимся.

Он крепче обхватил меня руками, стискивая зубы и окидывая взглядом остальную нашу группу – в этот раз не видящих, а Джозефа и его семью, Истона, Фрэнка, Пса, Мэнни, Ковбоя, Энджел, Девина. Я почувствовала, что он хочет увести нас отсюда нахер, что он хочет увести отсюда всех, но в первую очередь меня.

Он хотел доставить меня в госпиталь... желательно в Санта-Фе.

Затем он хотел забрать меня в номер курорта, где он оставил свои сумки, и поспать вместе со мной в кровати, в которой ещё ни разу не спал.

Мы просто стояли там, глядя на новых видящих, слушая их смех над шуткой, которую никто из нас не понимал, когда я случайно взглянула на зеленоглазого, который стоял ближе всего к нам и один не смеялся.

В отличие от своих друзей он даже не улыбнулся.

Он смотрел на Блэка с каким-то свирепым неверием.

Только потом, может, спустя несколько часов, когда мы выбрались из этих пещер на холодный воздух ночной пустыни, до меня дошло, что он смотрел на Блэка так, словно хотел его ударить.

Он смотрел на Блэка так, словно хотел врезать ему прямо по лицу.

Конец седьмой части