Текст книги "Черный прах (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)
Глава 13. Ещё одна долбаная дверь
Блэк откинулся назад на металлическом стуле, прикрыв глаза и подняв лицо к потолку.
Он наелся досыта.
Мэнни этим вечером приготовил пищу попроще, но она была столь же хороша, как и еда, которую они ели в предыдущие два вечера – может, даже лучше, поскольку Блэк острее в ней нуждался. Лаваш навахо. Кукуруза, томаты, бобы и лаймовая сальса на оленине. Жареная картошка. Салат из бобов и тыквы.
Он даже вытащил из холодильника флан на десерт.
Мэнни накормил его так, словно Блэк неделю не ел – возможно, из страха, что случившееся сегодня повторится вновь. Может, его друг инстинктивно пытался о нем позаботиться, а может, он говорил с кем-то, кто сказал набить Блэку живот и не давать алкоголя. Но что бы там Мэнни знал или не знал, он не предлагал ему выпить.
– Хочешь кофе? – сказал его друг как раз, когда Блэк об этом подумал. – Я считаю, что сегодня не лучший вечер для алкоголя, брат.
Блэк согласно покачал головой.
– Кофе тоже не нужно, – сказал он.
– Как насчёт пряного горячего шоколада? – спросил он.
Блэк подумал об этом, затем пожал плечами.
– Если ты его сделаешь, я не откажусь.
Мэнни усмехнулся, поднимаясь на ноги.
Когда он потянулся к тарелке Блэка, Блэк нахмурился, вставая, чтобы его остановить, но Мэнни сурово показал на него и твёрдо произнёс:
– Просто сиди, – проинструктировал он. – Притворись, что ты мой гость.
Блэк поколебался, затем сдался, обмякнув на стуле.
По правде говоря, он был истощён.
Более того, боль ещё сильнее ухудшилась – может, даже хуже, чем когда-либо была.
Слегка вздрогнув, он наблюдал, как Мэнни возится на кухне у газовой плиты, вытаскивая сотейник, чтобы приготовить шоколад.
– Так ты собираешься мне рассказать? Что сегодня случилось? – Мэнни оглянулся, наливая в посудину молоко, затем зажёг самую большую из четырёх газовых конфорок. – Ты до чёртиков перепугал меня и Красного, – добавил он все ещё слегка резковатым голосом. – Мы пережили адское времечко, пока затаскивали тебя обратно в джип. Красный думал, что ты умер. Он сказал, что люди даже без сознания или в обмороке не бывают такими неподвижными.
Помедлив в ответ на молчание Блэка и поставив кастрюльку на огонь, он добавил:
– Ты до чёртиков перепугал свою жену.
Блэк вздрогнул, отводя взгляд и смотря в теперь уже тёмное кухонное окно.
– Она тебе звонила?
Мэнни фыркнул.
– Звонила мне? – переспросил он с неверием в голосе. – Она позвонила пять или шесть раз ещё до того, как мы сумели дотащить тебя до джипа. Она каждый раз оставляла сообщения, буквально угрожая мне, если я или кто-нибудь другой не перезвоним ей. Она звонила Красному. Она звонила Генри, который возглавлял поисковую операцию в тех холмах. Она звонила в департамент полиции Нации Навахо, офис БДИ, офис местного ФБР и моей дочери в полицейском участке. Один Бог ведает, кому ещё она звонила, Блэк. Я удивлён, что команда спецназа из Альбукерке не окружила нас до того, как мы добрались сюда.
Блэк снова вздрогнул, но ничего не сказал.
– Тебе стоит позвонить ей, Блэк.
Поморщившись в этот раз ещё сильнее, он покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Она знает, что я в порядке. Ты говорил с ней, верно? Ты перезвонил ей?
– Она знает, – Мэнни бросил на него взгляд, размешивая какао в молоке. – Тебе все равно стоит позвонить ей. Ты напугал её, Блэк. Она твоя жена. С тебя причитается этот чёртов телефонный звонок.
Блэк издал невесёлый звук, качая головой.
– Поверь мне, – тихо сказал он. – От разговора со мной Мири не станет лучше.
Последовало молчание, нарушаемое лишь звуком помешиваемого какао Мэнни.
В этой тишине Мэнни умудрялся источать чистое неодобрение.
– Итак? – сказал он несколько мгновений спустя, все ещё умудряясь выражать самим своим тоном, что он не согласен с каждым произнесённым словом Блэка. – Ты собираешься рассказать мне, что там происходило? Что случилось? Или нет?
Блэк нахмурился, слегка качая головой, но не совсем в знак отрицания.
– Я честно не знаю, есть ли какой-то способ это объяснить, – сказал он, выдыхая. – Так, чтобы тебе было понятно.
– Ты назвал это дверью, – сказал Мэнни, бросая на него проницательный взгляд искоса и слегка царапая металлической ложкой по донышку при помешивании. – Прямо перед тем, как упасть, ты сказал «ещё одна долбаная дверь», – он помедлил. – Это что-то значило для твоей жены.
Блэк поморщился.
– Ты рассказал это Мири?
– Рассказал, – снова этот косой, неодобрительный взгляд, приправленный изрядным количеством насторожённости. – Она психанула, Блэк. Запретила мне, Красному или кому-то другому снова везти тебя туда. Она прямо сказала, что не хочет, чтобы ты приближался к Скале. Сказала передать тебе, что она силой вывезет тебя отсюда, если ты сам попытаешься вернуться... и что ты знаешь, что она говорит серьёзно, и как она это сделает.
Блэк фыркнул, поморщившись.
– Ага. Знаю.
– Что за дверь, Блэк?
Выдохнув, Блэк положил руки на линолеумный стол, снова ощущая груз своего истощения.
Он знал Мэнни. Мэнни не оставит эту тему в покое.
И серьёзно, с чего бы ему это делать? Это повлияло на него. Блэк не мог все ещё притворяться, что это не имело никакого отношения к Мэнни, его семье или причине, по которой они изначально вызвали его сюда. Это имело прямое отношение к ним, особенно теперь.
Выдохнув во второй раз, Блэк кивнул, осознавая, что он как раз достаточно устал, чтобы рассказать своему другу правду. Может, какая-то часть его даже видела облегчение в том, чтобы рассказать ему все.
Он посмотрел на старика, стоявшего у газовой плиты и размешивавшего чили-порошок в сотейнике с горячим шоколадом.
– Ты же знаешь, что я не человек, да, Мэнни? – произнёс он.
Мэнни обернулся, в этот раз резко.
– Что?
– Я не человек, – сказал Блэк, складывая руки. – Я позволил полковнику думать иначе, якобы у меня какие-то генетические аномалии... якобы я какой-то мутант или отклонение. Но это не так. Я действительно принадлежу к другому виду.
Мэнни поначалу не отвечал. Он продолжал настороженно наблюдать за Блэком, пока доставал две кружки из шкафчика над плитой и ставил их на стол.
– Многое из того, что я сказал полковнику – чушь собачья, – признался Блэк. – Это просто история, которую я выдумал, чтобы не оказаться в какой-нибудь лаборатории, где меня будут препарировать заживо. Я даже не из этого мира, Мэнни. Не из этой версии мира. Я пришёл из совершенно другой версии Земли... той, где люди вроде меня живут всюду.
Мэнни уставился на него, в его темных глазах виднелась сдержанная насторожённость – определённо не недоверие, и тем более не предположение, что Блэк съехал с катушек. Блэк видел, что его друг все ещё его слушал и настороженно принимал его слова.
Более того, он думал о том, что говорил сам.
– Продолжай, – сказал Мэнни, возвращаясь к помешиванию шоколада.
– Создания вроде меня там порабощены, – объяснил Блэк, вздыхая. – Люди по большей части владели нами... это сложно, и видящие тоже много чего сделали, чтобы манипулировать миром людей... но там у людей имелись способы контролировать нас. Ошейники. Наркотики. Поначалу у них было много культурных преимуществ. И конечно, численное преимущество.
Он посмотрел на своего друга, хмурясь.
– Когда люди на той версии Земли впервые обнаружили нас в начале 1900-х, мои люди дали строгие клятвы относительно отказа от применения насилия и принуждения. Это ненасилие вплеталось в древние религиозные верования и в то, что мы называли «Кодексами Видящих» – набор правил о том, как мы могли использовать наши способности, на основании широкой философии невмешательства в других существ. Понадобилось одно поколение, чтобы эта доброжелательная философия выветрилась... поколение, когда чертовски много наших оказалось убито, порабощено, подверглось экспериментам, ошейникам, было куплено и продано. К тому времени, когда следующее поколение выросло и поумнело, люди уже практически стёрли нас как автономную культурную и политическую силу. Они полностью доминировали над нами.
Мэнни вздрогнул, но не кивнул.
Он просто стоял там, мешая какао и слушая.
– Я пришёл сюда в пятидесятых, – сказал Блэк. – Это сложно. Я не могу полностью объяснить, как я сюда попал или почему. Я не могу объяснить, почему я или почему именно тогда. Но это было что-то вроде... двери, – Блэк нахмурился. – Я всегда называл это дверью. Она открылась в том, другом мире, и я очутился здесь.
Мэнни нахмурился, выключив плиту.
Приподняв сотейник с маленьким носиком, он налил содержимое сначала в одну кружку, затем в другую. Поставив пустой сотейник в раковину, он набрал туда воды, закрыл кран, взял две кружки и пошёл к Блэку.
Поставив одну из кружек перед ним, Мэнни пристроил другую на своей стороне стола и уселся на стул за ним.
– Что ты делал, когда упал через эту дверь? – спросил Мэнни. – Она была такой, как здесь? Шторм света или как там ты её назвал?
Блэк покачал головой, хмурясь.
– Нет, – сказал он. – Честно? Я был террористом. Я был молод... не старше подростка по меркам видящих. Меня завербовала анти-человеческая полувоенная группировка, и мы пытались взорвать лаборатории Ливермор... во всяком случае, ту версию, которая существовала в моем мире.
– У вас там тоже были лаборатории Ливермор? – хмурясь, переспросил Мэнни.
Блэк кивнул.
– Есть различия, но да, – помедлив, он пожал плечами и сжал горячую кружку обеими ладонями. – Там была машина. Своего рода экспериментальная машина... с живыми составляющими, – его голос зазвучал жёстче. – ...Составляющими из видящих. Дверь открылась, когда я вошёл внутрь машины.
Подумав о голосе, который он услышал, проходя через ту дверь, Блэк нахмурился.
Он сбросил это ощущение секунду спустя, посмотрев в глаза своему другу.
– Слушай, я могу ошибаться о том, что это подобно тому, что привело меня сюда, – сказал Блэк. – Но там было схожее ощущение... мне это запомнилось.
Вспомнив, что Мири сказала ему о результатах анализов по одежде вампира, он снова поморщился, качая головой и поднимая кружку с шоколадом.
– Есть ещё кое-что, Мануэль, – мрачно добавил он.
Не смягчая слов, он рассказал ему все, что поведала ему Мири через Барьер, пока они ехали на север к Шипроку.
Мэнни тоже поглотил все эти сведения.
К тому времени, как Блэк закончил говорить, его друг нахмурился.
– Но ты говоришь, что в том другом мире, откуда ты пришёл, не было никаких вампиров? – спросил старик. – Ты говоришь, что никогда не встречался с вампирами, пока не попал сюда?
Блэк медленно покачал головой.
– В том мире определённо не существовало значительной популяции вампиров. Я бы поставил большие деньги на то, что не было... не больше, чем у вас здесь существует тайная раса видящих, по крайней мере, не больше по количеству. Если вампиры прятались на той версии Земли, должно быть, они провалились через двери и держались в укрытии, как я.
– То есть Счастливчик Люцифер? Он как ты? Из того же мира?
Блэк кивнул.
– Да. Он попал сюда раньше меня. Кажется, он говорил, что на двадцать или тридцать лет раньше. Однако он не пришёл сюда один. Кроме того, в его команде есть минимум несколько видящих, которые попали сюда ещё раньше него... так что последнюю сотню лет или около того, двери открывались то тут, то там, – Блэк нахмурился, потягивая шоколад. – Однако насколько я знаю, он первый попытался организовать мой вид здесь.
Подумав о дяде Мири, Блэк фыркнул.
– Тогда я не знал, но Чарльз сделал это в основном из-за вампиров. Я решил, что он не безумен в своей убеждённости, что люди могут сделать здесь с нами то же, что и в другом мире, и поэтому он пытался опередить все это. Подозреваю, что эта мысль никогда полностью не покидала его разум, учитывая историю моей расы, но вампиры действительно изменили для него правила игры. Он сказал, что впервые столкнулся с ними во время вьетнамской войны. Я не знал о них до прошлого года.
– Ты его знал? – спросил Мэнни. – Чарльза. Счастливчика. Ты знал его в том другом месте? До того как попал сюда?
Блэк покачал головой, взглянув на своего друга.
– Нет, – он вздохнул. – Я был молод, говорю же.
Нахмурившись, он все ещё думал, когда добавил:
– Однако подозреваю, что у нас были общие друзья. Хотя бы знакомые. На Старой Земле он тоже был частью анти-человеческой группировки. Может, не той же самой, в которой состоял я... я не уверен. Вся эта его история, с изображениями дракона, трискелионами, другими странными символами... это все со Старой Земли. Я не помню, чтобы моя группировка использовала именно такую символику. Они тоже были религиозными, но настрой казался иным.
Мэнни кивнул, поджимая губы и размышляя над словами Блэка.
– А что насчёт Мири? Твоей жены?
Блэк медленно покачал головой, поджимая губы.
Он взглянул на друга, пытаясь решить, стоит ли ему подробнее рассказывать о Мири и о том, кем она являлась.
– Мири другая, – сказал он наконец. – Мири родилась здесь.
– Здесь? На этой Земле? От двух видящих?
Блэк поколебался. Затем, все ещё всматриваясь в лицо друга, он склонил голову.
– Нет, – сказал он. – От видящего и человека.
Мэнни нахмурился.
– Но я думал, ты раньше говорил, что твой вид не может скрещиваться с людьми?
– На Старой Земле мы не могли, – пожав плечами, Блэк выдержал взгляд друга.– Очевидно, здесь люди другие. Есть и другие отличия.
Мэнни нахмурился ещё сильнее.
– Какого рода отличия?
Блэк вздохнул, подув на шоколад и сделав несколько глотков.
Проклятье, он был ну очень вкусным. У Мэнни имелся дар.
Как и обеды, которые он готовил для него последние несколько дней, это почти походило на напиток видящих в плане деликатных вкусов и частот света, вплетённых во вкус.
– Понадобилось бы время, чтобы разобраться со всем этим, – сказал Блэк. – Но я замечал кое-какие вещи, даже помимо того, что говорили мне мои парни из лаборатории. Среди вас больше экстрасенсов, например... как Красный. На Старой Земле это очень большая редкость. Практически неслыханная редкость. Ваш свет – другой, что, возможно, объясняет, как вы можете иметь детей с видящими. И для нас здесь тоже иначе, – добавил Блэк, делая ещё один глоток тёмного шоколада с чили. – Наше видение работает здесь иначе, – сказал он. – Барьер, то пространство, где мы осуществляем многие свои навыки видящих... он другой. В последнее время я задавался вопросом, не связано ли это отчасти с живущими тут вампирами, но по правде говоря, я думаю, что все куда сложнее.
Все ещё размышляя, Блэк пожал плечами, глядя в окно на темноту.
– Что касается Мири и её родителей, возможно, это была счастливая случайность. Я вроде сомневаюсь в этом, но такое возможно. В любом случае, ты наверняка понимаешь, почему я не хочу, чтобы полковник что-то знал о моей жене или что-либо об её наследии.
– То есть она из индейцев? – спросил Мэнни, все ещё хмурясь.
– Наполовину, – сказал Блэк. – Наполовину видящая, наполовину индеец. Её мать была человеком.
Отпив шоколада, проглотив больше тёплой, насыщенной жидкости и её острой пряности, он сглотнул, ненадолго прикрыв глаза от удовольствия.
– Как я и говорил, – продолжил он. – На Старой Земле гибридов не было. Их вообще не существовало там, откуда я родом. Вот почему вампиры тоже питают к ней интерес, – его губы хмуро изогнулись. – Ублюдки хотели попробовать её обратить. Они уже пытались с видящими и убили всех, на ком экспериментировали.
Мэнни притих.
Подняв обеими руками кружку, от которой все ещё исходил пар, он потягивал горячий шоколад и смотрел на тьму в окне – может, неосознанно копируя Блэка.
– Так вот, эти вампиры, – сказал Мэнни мгновение спустя. – Я имею в виду здешних. Вампиров Волка, – его глаза вернулись к Блэку, но нахмуренный лоб и поджатые губы показывали, что он все ещё думал и осмысливал это. – Ты думаешь, что здешние вампиры из какого-то другого мира, верно? Не из того, откуда пришёл ты, но из совершенно другого?
Блэк выдохнул, затем кивнул, проводя пальцами по волосам.
– Да, – просто ответил он, откидываясь на металлическом стуле. – Я так думаю.
– Из-за их одежды?
– Из-за их одежды, – Блэк кивнул, делая одной рукой жест «более-менее». – Из-за места, где их нашёл Волк. Из-за того, что эта девочка Бёрди сказала Мири о том, как они все время там появляются. Из-за того, что вампир в камере говорил на языке, которого я никогда в жизни не слышал... ни в одном из миров... а быть видящим – это иметь почти идеальную память. Из-за того, что в них физически что-то отличается. Их зубы другие. Более длинные, с большим количеством вен. В их коже нечто странное. Они, кажется, более чувствительны к свету...
Подняв руку, Мэнни кивнул, все ещё хмуря лоб.
– Я понял, – мрачно сказал он. – Они другие в том плане, в каком люди здесь другие.
Блэк кивнул один раз.
– Да.
– Значит, эта дверь уже открыта, – сказал Мэнни.
Откинувшись назад на своём металлическом стуле, он сделал ещё один глоток шоколада, серьёзно изучая выражение лица Блэка.
Блэк слегка вздрогнул при этом вопросе, затем отпил побольше шоколада, на мгновение прикрыв глаза, когда полусладкая и пряная жидкость снова согрела его горло.
Обдумав слова Мэнни, он мог лишь кивнуть.
– Значит, дверь уже открыта, – мрачно согласился он.
Глава 14. Неизбежность
Наверное, я знала, что намереваюсь выехать туда той же ночью.
Я знала это до того, как положила трубку после разговора с другом Блэка, Мэнни.
Я даже говорила себе, что Мэнни сказал мне приехать.
Какая-то подсознательная часть моего разума была убеждена, что именно это означали его последние слова – это его упоминание того, где он держал ключ от входной двери, а также фраза о том, что мне рады в любое время.
Я сказала себе, что все это было лишь способом сказать мне, что надо ехать ночью, не ждать утра.
Я не сказала Ковбою или Энджел.
Я сказала, что планирую встать спозаранку и добраться до резервации как можно раньше. Я сказала, что возьму внедорожник, так что им завтра понадобится одна из других машин Блэка.
Теоретически ничто из этого не было неправдой.
Однако когда они отправились в главный ресторан курорта, чтобы заказать нам столик на патио, я подошла к стойке консьержа и попросила той же ночью подготовить для меня внедорожник и проследить, чтобы там был полный бак бензина.
За ужином мы втроём обсудили результаты анализов и то, что случилось с Блэком и Мэнни у Шипрока. Я рассказала им все, что сообщил мне Мэнни, почти слово в слово. Я рассказала им то, что Блэк сказал о двери.
Я не была уверена, стоит ли говорить им, как Блэк впервые пришёл на нашу Землю, или что-либо о прошлом Блэка. Энджел уже знала, что он родом не отсюда, вырос в другой версии нашего мира, в другой версии нашей истории. Она знала, что в том другом месте он был рабом, потому что мы говорили об этом и о том, как это даже сейчас влияло на личность и мировоззрение Блэка.
Однако я не знала точно, рассказывал ли он ей когда-нибудь, как он сюда попал, и были ли у неё какие-то мысли на этот счёт. Я знала, что комментарий о двери без этого покажется ей практически бессмысленным, но в итоге я решила, что не мне рассказывать эту историю.
Я понятия не имела, что Ковбой знал и не знал о прошлом Блэка.
Я знала, что он в курсе того, что Блэк – экстрасенс.
Я знала, что Блэк прямо сказал ему об этом, в отличие от большинства его сотрудников, даже Декса и Кико, которые все ещё могли не знать о способностях Блэка так детально.
Я почти уверена, что Ковбой знал, что я экстрасенс и схожа с Блэком в этом отношении.
Ковбой определённо знал, что мой дядя и большинство его сотрудников были экстрасенсами.
Он обобщённо называл моего дядю и его людей «экстрасенсами» и, казалось, знал, что их отличия простирались дальше простой способности читать мысли – и Блэк, как минимум, был таким же, как они. Однако какие бы теории у него ни имелись на тему видящих и их относительных различий с людьми в целом, он не делился ими со мной.
Я знала, что они с Блэком довольно близки – ближе, чем Блэк общался с большинством своих человеческих сотрудников, может, отчасти из-за их общего опыта в той тюрьме. Из-за этого я знала, что Блэк с высокой вероятностью поделился с ним значительной долей правды.
Однако Ковбой в принципе склонен держать язык за зубами; за ужином во время нашего разговора он не выдавал ничего конкретного, кроме вопросов.
Пока мы ели чимичангу, рыбное и говяжье тако, фаршированный чили и гуакамоле в том открытом саду с видом на второй, более крупный плавательный бассейн курорта, он спросил меня о результатах анализов, о команде, которая целенаправленно отправилась за Волком в утёсы к юго-западу от Шипрока, и о том, что копам известно о Волке.
Я сумела ответить на большую часть его вопросов.
После ужина мы все забросили рабочие разговоры и вернулись в номер. Устроившись на различных частях массивного секционного дивана, мы стали смотреть экшн-фильм.
Энджел и Ковбой уснули примерно на 3/4 фильма.
Когда они задремали, я поднялась.
Пройдя к двери с сумочкой, я схватила ботинки и открыла дверь, выйдя наружу в носках и прикрыв за собой дверь перед тем, как обуться.
Я сказала себе, что все равно не смогла бы спать.
Я сказала себе, что с таким же успехом могу сэкономить время, поехав туда прямо сейчас.
Я сказала себе, что если уеду сейчас, а не около полудня, после завтрака с Энджел и Ковбоем, то первым делом с утра смогу побеседовать с детьми.
Я сказала себе, что сейчас движение будет менее оживлённым.
Я забрала внедорожник от швейцара, который наполнил бак, как я и просила. Они также убрались в салоне после последнего использования машины и положили туда бутылки с водой. Сидя в машине на подъездной дорожке к курорту, я вытащила указания, которые прислал мне Мэнни. Вместо того чтобы срезать по открытой земле, как это сделал Блэк на спине лошади, я должна была отправиться более объездным путём, по шоссе, а потом по дорогам резервации, некоторые из них не были заасфальтированы и обладали минимальным количеством дорожных указателей.
Я вбила в GPS машины маршрут, который порекомендовал Мэнни, и оказалось, что это займёт у меня примерно четыре с половиной часа при условии соблюдения скоростного режима. Сверившись с часами, я осознала, что сейчас ещё нет и одиннадцати, но я все равно приеду адски поздно.
Швейцар постучал в окно моей машины, и я опустила стекло с помощью электрической кнопки.
– Вы будете долго ехать, миссис Блэк?
Я моргнула, затем кивнула.
– Около четырёх часов. Может, пять.
– Вы бы хотели взять в поездку кофе? Может, несколько банок газировки с кофеином? – он помедлил. – Или, может, водителя? Чтобы вы смогли поспать сзади?
Я нахмурилась, размышляя.
– Водителя – нет, – сказала я. – Но кофе и газировка – просто фантастика.
– Эспрессо или фильтрованный?
Я улыбнулась.
– Если есть возможность выбрать, то американо. Большая порция. Четыре ложки кофе, немного сливок, без сахара.
– Секундочку.
Кажется, он вернулся всего через минуту, держа сумку и большой стакан кофе. Он налил его не в обычный бумажный стаканчик, а в фирменный дорожный стакан курорта, наподобие термосов, которые продавались в кофейнях,
Я не смогла сдержать благодарность в голосе.
– Спасибо вам.
– Все что угодно, миссис Блэк, – радостно отозвался он. – Я закинул туда немного еды, поскольку это тоже поможет вам оставаться бодрствующей. Надеюсь, это нормально.
– Великолепно. Ещё раз спасибо.
Он улыбнулся и помахал мне. Когда он отошёл и встал на обочине, я заглянула в сумку, которую он мне протянул. Он положил мне кусок морковного торта, слоёное пирожное, печенье с шоколадной крошкой и свежий сэндвич – кажется, с ветчиной, сыром, томатами, латуком и чем-то вроде дижонской горчицы.
Поставив сумку на переднее пассажирское сиденье и пристроив кофе в держатель для напитков, я снова благодарно выдохнула.
Иногда иметь деньги – это правда изумительно.
Заведя мотор внедорожника, я вырулила с парковки, въехала в Старый Город и последовала за голосом GPS, пока он направлял меня к выезду на шоссе.
Странно, но поездка прошла быстро.
Я даже не устала.
Четыре часа для меня – не безумно длинная поездка, но в такое время ночи я ожидала, что мне понадобится куда больше кофеина.
Я все равно выпила кофе, который был приготовлен абсолютно идеально. Я также съела сэндвич, который оказался с прошутто и сыром бри, и совершенно изумительным на вкус. Я съела его полностью, хоть и плотно поужинала с Энджел и Ковбоем, а до этого съела поздний ланч в спа, где они накормили нас примерно двадцатью видами самых вкусных закусок в моей жизни.
Я не слушала музыку.
Вместо этого я осознала, что смотрю на звезды.
Я ехала быстро, по крайней мере, там, где могла.
Большую часть 40-го шоссе на запад я, наверное, ехала на двадцать-тридцать миль выше скоростного лимита.
Я не позволяла себе думать о месте назначения или о том, почему я ощутила нужду уехать именно сейчас, или что я собиралась делать, когда доберусь туда.
В итоге я оказалась в городке Мэнни через четыре часа с небольшим.
Дороги резервации немного меня замедлили. Они оказались более неровными, чем я ожидала, и здесь было чертовски темнее и сложнее видеть из-за малочисленных знаков и недостаточного количества отражателей. И все же по указаниям Мэнни было легко ехать, поскольку как только я съехала с шоссе, осталась всего одна дорога.
Я добралась до окраины поселения прежде, чем полностью осознала, что дома и подъездные дорожки по обе стороны дороги расположились намного ближе друг к другу. Прежде чем я успела осознать увиденное, я заметила здание суда, полицейский участок, о котором рассказывал мне Блэк, несколько магазинов и кафе, ряд зданий со спутниковыми тарелками, затем небесно-голубой почтовый ящик на белом шесте, который Мэнни описал как опознавательный знак в конце его подъездной дорожки.
Я свернула на гравийно-земляную дорожку прямо за почтовым ящиком, снова съехав с асфальта, и через доли секунд я увидела наружные стены небесно-голубого домика Мэнни с небольшой спутниковой тарелкой наверху – все так, как он мне описывал.
Увидев справа от дома конюшню и огороженное пастбище, я заметила дерево, возле которого он сказал мне припарковаться – между домом и забором пастбища.
Я припарковала внедорожник рядом со старым грузовиком «Тойота» и мотоциклом, выключила двигатель и фары.
Было невероятно тихо.
Используя своё зрение видящей, я просканировала местность вокруг дома и конюшен, отыскивая тёмные места, а также светлые – то есть места, которые не содержали живого света, стирали все живое, что должно быть там. Я подождала и проверила всю местность дважды, ища любые признаки, что там могли находиться вампиры и наблюдать за домом.
Каждое место, которого я касалась, казалось равномерно наполненным присутствием.
Шторм света здесь определённо был ярче.
Прилив золотого, оранжевого, белого и синего света омывал окружающую пустыню вместе с домом и конюшней. Этот свет окутывал двух спящих людей, которых я почувствовала в доме, и даже лошадей в конюшне, и несколько коз и овец.
Он умножал каждое живое создание в пределах видимости, но особенно – двух людей в доме. Я невольно заметила, что один из этих светов был существенно ярче другого. Во всем этом свете я заметила кристальный контур, сияющий как маленькое солнце внутри прокатывавшихся волн Барьера, плывшего поверх одноэтажного дома-ранчо, через него и вокруг.
Убедившись, что меня не подстерегает Волк или кто-то из его вампирской стаи, я сделала вдох и открыла дверцу. Подойдя к дому, я нашла ископаемый камень, о котором мне говорил Мэнни, и ключ, который он держал в намагниченной коробочке под ним, наполовину покрытой красной пылью и землёй.
К счастью, светила луна.
Бледно-голубой лунный свет лился на ископаемый камень, на квадратную чёрную коробочку и на ключ, который я вытащила оттуда и поднесла к двери. Смахнув часть пыли, я вставила серебристые зазубрины в замок под ручкой.
Казалось реально странным входить в дом, в котором я прежде никогда не бывала.
Стало ещё страннее, когда я закрыла за собой дверь, заперла её и осознала, что понятия не имею, куда мне идти и безопасно ли включать свет.
Я различила контуры глиняного камина, который прогорел до углей. Рядом с ним стоял длинный диван из коровьей шкуры и такое же кресло. Я знала, что любой из этих предметов мебели являлся наиболее вероятным местом, где я могла свернуться клубочком и перехватить несколько часов сна.
Положив ключ и чёрную намагниченную коробочку на маленький столик у двери, я сняла с плеча сумочку и поставила её на тот же столик.
Затем я сняла ботинки, один за другим, все ещё стараясь не шуметь.
Однако разувшись, я не направилась к дивану.
Вместо этого я простёрла свой свет.
Я нашла его ещё быстрее, чем снаружи – практически до того, как я направила взгляд своего света.
Он находился в той же спальне, где я видела его этим утром, только теперь я действительно видела, где эта спальня находится в доме. Наверное, раньше эта комната была спальней одного из детей Мэнни. Мэнни или его жена, должно быть, переделали её в гостевую спальню, когда дети повзрослели и съехали.
Я почувствовала Мэнни, спавшего в другой комнате, дальше по коридору и за гостиной, в кровати, которая была ненамного большей той, в которой спал Блэк.
Они оба дрыхли без задних ног.
Не считая меня, они были двумя единственными людьми в доме.
Я постояла там ещё несколько секунд.
Затем, почти прежде, чем я осознала принятое решение, я зашагала вперёд.
Я прошла мимо кухонного стола, освещённого льющимся через длинное окно лунным светом. Справа от него располагался проход, дававший мне вид на маленькую кухню с газовой плитой и допотопным холодильником. Пройдя мимо кухонной зоны, я вошла в узкий коридор с поношенным светлым ковром и очутилась лицом к трём дверям.
Две из этих дверей находились слева от меня. Одна находилась прямо впереди, в конце коридора.
За ней находился Мэнни – за этой дверью в конце коридора.
Комната за средней дверью пустовала.
Сделав вдох, я преодолела расстояние, отделявшее меня от ближайшей двери.
Стиснув ручку, я поколебалась всего мгновение перед тем, как открыть её как можно тише. Сделав ещё один вдох, я вошла внутрь, ступая ногами в одних носках.
Он оставил шторы задёрнутыми.
Даже свет луны не пробивался через плотную ткань.
Обернувшись, я закрыла дверь так же бесшумно, как открыла.
Моё сердце тяжелее забилось в груди.
И все же я не полностью проанализировала свои мотивы. Я не хотела делать это или думать о том, как он может отреагировать, обнаружив меня здесь, так что я не думала.
Мне приходило на ум, что поначалу он может не узнать меня.
По мне ударил проблеск воспоминаний о том, как он просыпался посреди ночи от одной из своих травм – как он атаковал меня во сне, когда вернулся из той тюрьмы в Луизиане и все ещё боролся с последствиями. До меня дошло, что в этот раз я рискую пострадать по-настоящему, учитывая, что он не догадывался о моем присутствии в доме.
