Текст книги "Запах грозы (ЛП)"
Автор книги: Дж. Пантелли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 33. МЭЙ
Ночь, проведенная в квартире Грэма, благоприятно сказывается на моем зачете, который я сдаю мистеру Макки следующим утром. Девчонки, во главе с Венди, что считают меня помешанной на спорте, шокировано открывают рты, когда я щелкаю умные фразы, как орешки и получаю заветную роспись чернокожего преподавателя в своей ведомости. Освободившись, я пишу сообщение Грэму и осыпаю его смайликами с сердечками. Он сиюминутно отвечает. Только вместо слов, я вижу двусмысленный ребус из початка кукурузы, персика и стакана с мохито. Да уж, фантазия у парня зашкаливает.
Я улыбаюсь, пристраиваюсь в очередь в кафетерии и вспоминаю, что звонка от Стью так и не дождалась. Честно признаться, я забываю о том, что мы договаривались поговорить. Всему виной Моррисон. Когда я рядом с ним, то теряюсь во времени и отключаю голову. Мысли об отце – криминальном боссе, снова просачиваются в пустующие отсеки мозга и прогоняют эйфорию от сдачи первого, но очень сложного зачета. Они не позволяют мне радоваться. Такое чувство, что я выворачиваюсь наизнанку или оказываюсь в зазеркалье.
– Эй, заказывай или уступай место. – разодетая блондинка с буферами четвертого размера, подпирает меня подносом и кривится, глядя на мой кроп-топ ванильного цвета. Так, будто я нашла его в помойке. Отвернувшись, беру сок и вегетарианский сандвич с огромным количеством зеленого салата и рукколы. Немного погодя, я уже сижу на уличной скамейке и поглощаю свой обед. Надо бы заглянуть в комнату и проверить, не стащила ли моя нерадивая соседка, что-нибудь из техники или джинсы от Кельвина.
Осенний шорох над еще зеленой травой, побуждает меня открыть Фейсбук. На страничке Джулианны фотографии из свадебного путешествия и миллион сторис, в которых они с Майком безгранично счастливы. Обрывки свадьбы, заостряют мое внимание на одном любопытном снимке. Я сижу спиной, нога на ногу, разрез на платье оголяет бедро, а в руке полупустой бокал шампанского. Фраза из нескольких слов от Born to be cool, встает комком в моем горле: «Всегда потрясающая, всегда на высоте, всегда моя». Я узнаю прозаика и внутренне радуюсь, как ребенок. На торжестве Кортес-Анофрио, мне было так хреново, как никогда в жизни. Даже на школьном выпускном балу, куда я приехала под занавес, было в разы лучше.
Идущие мимо студенты, вытаскивают меня из задумчивости, и я поднимаюсь, чтобы посетить общежитие. Скоро, я буду жить у Грэма, и надобности бродить по шумным коридорам больше не будет. Как и комендантского часа и кучи других раздражающих правил. Я просто предвкушаю наши совместные завтраки, обеды и ужины. Одним словом – мечта.
***
После удачного похода в университетскую берлогу, я отъезжаю от Джонса Хопкинса и мчусь в кафе, чтоб повидать Ариэль. Она вовремя ловит меня у машины своим предложением встретиться, и я не могу отказать ей.
Еще даже не выйдя из тачки, замечаю, что подруга в прекрасном настроении и искренне сияет, снимая пенку с чашки эспрессо. Случилось что-то особенное и значимое. Может, ей удается пробиться в большой мир политики?
– Привет, сладкая! – окликает меня брюнетка в белой водолазке и целомудренной, плиссированной юбке.
– Боже мой, ты попала под консервативный шторм?
Она хихикает и толкает стул, чтобы я присела. Ладно, сдаюсь.
– Знаешь, кого я встретила на днях?
– Кого? – подзываю официанта и прошу безалкогольный коктейль с малиновым сиропом.
– Помнишь ту сестру из «Хартгроув»? С той, что мы столкнулись на заправке.
– Шанин что ли?
– Точно! – Ари чуть не шлепается со стула на старика за столиком рядом с нами, а я вспоминаю о кулоне. Куда я его подевала?
– И что? К чему ты о ней заговорила?
– Она скончалась, Мэй.
– Чего? Господи, ты откуда об этом узнала?
– Ну, в общем, я…встречаюсь с ее сыном. Райз невероятный, он…
– Так, медленнее. Ты что делаешь? Когда ты успела, черт возьми?! – я на грани ревности и обиды.
– Прости, я боялась рассказывать раньше. У нас всё так хорошо, что мне страшно.
Я беру подругу за руку и крепко сжимаю.
– Ты у меня одна осталась, прошу, не делай так больше. Мы как Инь и Ян, как Роми и Мишель.
– Прости, прости, прости!!! – Ари слезливо щурится и свободной рукой, накрывает уже скрепленные в замок ладони.
– Прощаю, но теперь, хочу знать о нем всё.
– Он классный. Сейчас стажируется у одного конгрессмена в Вашингтоне. В этом году оканчивает колледж и зовет меня с собой в Колумбию.
– А как же твоя учеба?
– Джорджтаунский принял мои документы о переводе. Я закончу год и переберусь к Райзу.
– Ари…
– У него умерла мать, ему больше незачем возвращаться в Чикаго. Пойми меня, я хочу быть с ним.
– Я понимаю, – я перевожу палец от нее на себя. – Можешь поверить.
– Да, преданная фанатка Марона Джи. – Хмыкает де Лука.
– Джи, теперь только в интернете и на семейных праздниках.
– Чего так? Кажется, у него отлично получалось качать толпу.
Я поджимаю губы, приподнимаю плечи, и Ари улавливает мои импульсы, не задавая ненужных вопросов.
– Ясно. А что у нас с Моникой? Ты в курсе, что она вернулась в Чикаго?
– Да, она приходила к Грэму.
– Снова? Что у нее в голове?!
– И даже не захотела попрощаться с нами. Не может видеть меня. Видимо, я всем своим видом вызываю у нее рвотный позыв.
– Забудь. Она никогда не должна была нарушать наш дуэт. Ты пожалела сучку, а она вонзила нож тебе в спину.
– Какой нож, Ари? – устало вздыхаю, вытягивая трубочкой, остатки розовой пены со дна стакана.
– Одно то, что она проворачивала в отношении Грэма, не прибавляет баллов к ее карме и к вашей дружбе.
Ариэль права. То, чем со мной поделился Грэм, всё объясняет. Она хотела быть с ними любыми путями и плевать ей на то, что чувствую я. Дефо и Шай, похожи, как две капли воды.
Предположительно полтора часа, мы болтаем с де Лука о всяких мелочах, обсуждаем учебный процесс и с трудом расстаемся, когда на город начинают опускаться сумерки. Я еду прямиком на тренировку, чтобы показать Саймону, что я не никчемная ученица, тратящая сотни тысяч долларов на любительскую прокачку, а упертый и несгибаемый боец!
***
Стрелки на часах расплываются в темноте, едва я вхожу в лофт Грэма. Парень спит, раскинувшись на кровати в своей любимой позе на спине. Я понимаю, что мне не хватит места и заваливаюсь на диван. К тому же, я воняю, как буйвол. Принимать душ в клубе, мне было безумно лень, и я решила, что итак прокатит.
Я угадываю, моему мальчику, нет до меня дела. Наверняка, он тоже выматывается за день. Вибрация Айфона проходится по всему моему телу, и я вынимаю телефон из заднего кармана джинсов. Лицо брата, вызывает улыбку. Я жму на значок камеры и вот мы видим, друг друга так, словно находимся в соседних комнатах.
– Только с тренировки? – шепчет Стью.
– Ага, заметно?
– Тебе не помешает пропить курс витаминов. Хочешь, пришлю названия?
– Спасибо, не надо.
– Ты не бережешь себя, плакса. До боя еще почти пять месяцев, а ты выглядишь, как пьяная устрица.
– Это как? – я улыбаюсь.
– Ну, когда ее выковыриваешь из раковины, она мерзко колышется на вилке.
– Фу-у-у, Стью! – инстинктивно корчу рожицу и он приглушенно смеется.
– Итак, давай-ка о нашем папочке. Я не хотел тебе говорить раньше, но…
– Что «но»? Я чего-то не знаю?
– Пару лет назад, ко мне обращался один парень из полиции и расспрашивал, о нашей недвижимости, счетах и так далее.
– Зачем?
– Думаю, они занялись им вплотную и выясняли, где бы он мог скрыться в случае чего.
– Боже, – я растираю свой лоб. – По всей видимости, за ним давно следят.
– Да, определенно так. Просто необходимо взять его с поличным, а он умело заметает следы.
– Похоже, сейчас именно тот момент. Шимус на пределе.
– Шимус? А он здесь причем?
Мне приходится изложить брату краткое содержание всей истории, в конце которой, он грубо ругается. Впервые вижу Стью, в таком гневе.
– Вот такая ситуация, братишка.
– Черт, я ведь чуял, что та ссылка в «Хоуп Крик» неспроста возникла. Хотел нас сплавить, чтобы у Шимуса не было шансов исчезнуть. У папочки, был повод ему звонить и приезжать. Мы гребаное прикрытие!
– Да они давно промышляют вместе. Как мне известно, со времен конной школы. И отца Грэма втянули в эту грязь.
– Чертовы ублюдки!
– Но он наш отец, Стью.
– Я каждый день спасаю жизни, а он рушит их. Медленно убивает. Любящий отец и человек, у которого есть сердце, так бы не поступил. Согласна?
– И что ты предлагаешь? У нас ничего нет на Джерри Эплби.
– У меня есть. – Я резко оборачиваюсь, а Стью машет Грэму по ту сторону экрана.
– Мы тебя разбудили, прости. – Виновато улыбаюсь, но парень опирается локтями на спинку дивана и касается моих плеч.
– Успокойся. Я проснулся, потому-что перебрал с газировкой.
– Отличная работа почек. – Усмехается старший Эплби, и я качаю головой, пряча позор за волосами.
– Так вы хотите покончить с отцом? – уточняет Грэм и массирует мне шею. Господь всемогущий, как же это приятно.
– Однозначно надо что-то делать. Сейчас он один на один с нашей мамой и мало ли что… – не договаривает Стью, а я домысливаю сама, и холод ворошит волоски на коже.
– Да, мы совсем его не знаем, как не смешно звучит. – Поддакиваю я и поцелуй Грэма в затылок, как двоеточие перед перечислением фактов.
– Вентуро отдал мне флешку. На ней номера контейнеров, время прибытия и отгрузки товара. Имена эквадорских поставщиков и прочее.
– Как вы встретились? – я закидываю голову назад и смотрю на своего парня.
– А как встречаются люди, которым есть, что обсудить? Созвонились и всё. Сначала я врезал ему, за то, что он украл тебя и напугал в аэропорту, а потом мы миленько поговорили и сейчас, он на полпути из страны.
Я притягиваю Грэма, и мы целуемся. Стью покашливает, а нам безразлично.
– Прекращайте, иначе, мне придется платить за платный контент.
Мы отстраняемся, и я кошусь на брата, одаривая самым едким взглядом.
– Что? У Дикси бурлят гормоны. Этот не родившийся ребенок, отнял у нас секс. Что же будет, после его появления на свет! – оправдывается Стюарт и наш смех, нейтрализует напряжение в воздухе.
– Ладно, держись братец, скоро всё изменится. Я буду держать тебя в курсе событий. Главное, не прокались с отцом раньше времени.
– Аналогично, плакса. Спокойной ночи, извращенцы.
Грэм показывает Стью средний палец, и мы размыкаем цепочку. Я откладываю телефон на столик, но он мгновенно загорается вновь.
– Если это твой брат, просит интимные видео, то шли его на хрен.
Я смеюсь, но сняв блокировку, вижу ссылку новостного портала, от которого постоянно получаю уведомления. Открываю окно.
– Грэм…
Ничего не говоря, показываю ему прямую трансляцию с места преступления.
– Твою мать…
«Сегодня, примерно в час ночи, на девяносто пятом шоссе был обнаружена «Хонда Цивик», в салоне которой, найден мертвый мужчина. Личность жертвы уже установлена. Это сорока трех летний инструктор и бывший владелец детского лагеря Шимус Вентуро. По предварительным данным, машина простояла на обочине не меньше часа, прежде чем ее заметил водитель, возвращающийся в Балтимор из Чарльстауна. Мужчина позвонил в 911 и сообщил о месте нахождения тела, дождался полицейских, но от комментариев нашей телекомпании отказался. Мы будем следить за развитием событий, и надеемся, что в скором времени в деле появятся новые обстоятельства. Британи Риккон для «USA 7 Night»»
Я и Грэм переглядываемся…
ГЛАВА 34. ГРЭМ
Мне прекрасно известно, где ошивается Шимус, и я еду в правильном направлении. Каких-то полчаса и я паркуюсь у бара «Крыса на ветке». Охранник сразу же узнает меня и пропускает, молча, кивнув на железную дверь. Я просачиваюсь в знакомое помещение. Прежде, я бывал здесь не меньше двух раз в неделю и мы с Вентуро просчитывали, сколько я смогу толкнуть на ближайшей вечеринке или после футбольного матча. Теперь, коричневые стены, покрытые крышками из-под пива, вызывают отвращение. Благодаря Мэй, точнее тем чувствам, что она смогла пробудить в «Хоуп Крик» и маме, что пополнила казну марсельской клиники, я ощущаю себя невероятно сильным. Сильным духом, сильным телом и эмоциями. Зачастую, они подводили меня, и я влипал в неприятности, не отдавая отчета своим действиям. Я и Фло, умело создавали опасные ситуации и поверьте, не всегда выходили из них без единого шрама. Некоторые шрамы, невозможно увидеть глазами, они рушат внутренние барьеры, служат спайками и вызывают болезненную непроходимость в области сердца. Раны, не пропускают сочувствие и ни черта не знают о жалости. Однажды я избил парня, лишь за то, что он занял мое место на школьной парковке. Это ли не последствия прошлых неверных решений?
– Ну, здравствуй, Шимус. – я нарочно задеваю мужика локтем и его хмельной взгляд, отлипает от бутылки скотча, опустошенной примерно на четверть.
– Грейем.
– Помнишь мое полное имя. Хороший признак.
– Девчонки не умеют хранить секреты. Ясно как то, что на флаге 50 звезд.
– Она доверяет мне и тебе стоит. Отдай флешку.
– Хм, – Вентуро наполняет стакан и залпом, придает стеклу прозрачный вид. – Если я так сделаю, мне крышка.
– Как бы Мэй не любила отца, она поступит по совести и справедливости.
– Справедливость? А в чем она, парень? В том, что Клиффорд поддался давлению и ввязался в смертельную кабалу? Или в том, что Джерри увяз в болоте с эквадорцами по самые уши, и вряд ли выберется живым. Смерть для нас всех, единственный выход. И тогда, не будет никакой справедливости. Я окажусь мерзавцем, травящим детей, а мистер Джерри Эплби, что поддерживал детские дома, хосписы и выделял гранты на обучение, отделается крохотной статейкой в захудалом журнале.
– Мы придумаем, как повернуть взоры миллионов в нужную сторону.
– Ты никто, Мэй никто. А никто, не может сотворить что-то. Только ничто. Хаос поглотит каждого человека…
В горле першит от осознания горькой правды, но я попытаюсь убедить Шимуса, хотя бы как-то поучаствовать в разоблачении «креветочного» картеля.
– Помнишь, в лагере, ты говорил, что всегда надо следовать велению разума, а не сердца. Сердце постоянно подводит, выискивает чувства, которых нет, и выдает за истину. Так вот, включи мозги и представь, как повлияет информация, что ты имеешь на ход расследования. Да, она капля в море, но порой по капле образуется бескрайний океан.
Вентуро трет щеку и шорох отросшей щетины, как метроном, отсчитывает промежутки времени до того, как он заключает:
– После моей смерти, обещай позаботиться о конюшне. И передай, Мэй, что она была моей лучшей наездницей, а Вальдемар любимым скакуном.
Ключи от почтового ящика или от дверцы в тренажерном зале, ложатся на стойку. Я накрываю связку рукой и спрашиваю:
– Направь меня.
– Служба доставки «Дженнингс» на пересечении Мартин и Стрит-Уэлс. Назови мое имя и тебе подскажут, что делать дальше.
– Спасибо.
Я кладу наличку возле бутылки скотча и предвосхищая слова Шимуса, говорю:
– Пусть этот вечер пройдет за мой счет.
– Береги ее и себя Моррисон. И прости за того парня, что отделал тебя.
Улыбка чуть расслабляет мое лицо, потому-что, я подозревал, что к чуваку в капюшоне причастен именно он. Наверняка, надеялся, блеснуть в глазах отца Мэй и выбить немного денег и времени, чтобы сбежать. Но, что относительно долгов, то всё чистая, правда. Я задолжаю сотне родителей, чьих детей подсадил на сладкую пыль. А также самому себе, за бесцельно прожитые годы в круговороте алкоголя, наркотиков, девчонок и боли… Представляю, каково было Лане и Клиффорду, когда я заявлялся в невменяемом состоянии, прогуливал уроки и посылал их на хрен. Может быть, измена отца тоже заслуживает детального осмысления? Он с пеной у рта, утверждает, что всё происходило в глубоком опьянении и от леденящего душу одиночества. А что если это так. Я никогда не сомневался, что отец любит маму. В нечетких детских воспоминаниях, мы неподдельно счастливая семья. Значат ли данные факты, что я должен его простить? По крайней мере, я уже не так взбешен и на пути к откровенному разговору.
***
В квартире, я застаю Мэй за любопытным занятием – она складывает зубную щетку в сумку и застегивает молнию.
– Детка, ты только начала перебираться ко мне, в чем дело?
– Я лечу в Чикаго, Грэм. Мне необходимо встретиться с отцом.
– Я тебя не отпущу, ты же совсем не знаешь, на что он способен.
– Боже, он же мой папа и не придушит меня проводом от телефона!
– Мэй, – я тяну ее за кожаный, ремешок и она ахает, скользя по паркету. – Я поеду с тобой.
– А как же экзамены?
– Могу спросить о том же. Не двигайся, я возьму паспорт, и мы поедем.
– Грэм!!!
Я тороплюсь к прикроватной тумбочке, достаю документы и засовываю во внутренний карман куртки.
– Почему ты не носишь мой подарок?
Обнимаю малышку за талию и выключаю свет, выталкивая девушку за порог.
– Какой? А, ты о подвеске с перчатками? Прости, я не знаю, куда ее засунула.
– Придется приобрести еще одну, раз ты такая невнимательная.
– Вот зря ты летишь со мной, Вентуро мертв и всё так мутно, что мы не знаем, чем обернется наше путешествие.
– Послушай, – я задерживаюсь в двух шагах от парадного выхода. – Мы вместе и больше не говорим о расставании.
– Грэм Моррисон, ты что, влюбился в меня?
Черт, почему все мои фразы, звучат так наивно и глупо!
– Идем, плакса.
Знаю, как ее задевает это прозвище, но не могу удержаться, чтобы не поддеть ее в такой момент. «Мерседес» под моим управлением, мчит нас в аэропорт. Мэй приходится обменять билеты на другой рейс, чтобы мы были в одном самолете. А потом, устроившись на жестких сидениях, вдвоем просматриваем новостную ленту и вчерашняя ведущая, сообщает, что по данным экспертизы, в крови Шимуса Вентуро, найдена убойная доза героина и аддералла*. Но что гораздо подозрительнее, скорей всего, лекарство и наркотик, попали в организм мужчины с едой. Я и Мэй переглядываемся, думая о королевских морепродуктах.
Из динамиков доносится объявление о посадке на борт, и мы подрываемся с мест, словно бежим от собственных мыслей. Причастность Джерри к убийству Шимуса, для нас обоих не открытие, но веская причина, чтоб поторопиться и не дать ему, убить кого-нибудь еще. На бегу, я ощущаю удары ключей о бедро и прикидываю, каким же будет лицо отца Мэй, когда он поймет, что в моих руках его будущее на свободе.
***
Самолет успешно выпускает шасси и садится на взлетную полосу. Через полчаса, мы берем такси, устраиваемся удобнее и безмолвно разглядываем пейзажи Иллинойса. Я хочу сказать миллион слов, хочу прижать Мэй к своей груди и поклясться, что всё буде в порядке. Но, во-первых, мы в нескольких милях от ее дома и она напряжена до кончиков волос. А во-вторых, я не священник, чтобы клясться и читать проповеди той, чей отец настоящий грешник и заслуживает адской пытки.
Очертания особняка Эплби, вынуждают нас выпрямиться. Таксист тормозит у ворот, и я расплачиваюсь с мужиком, позволив Мэй, выйти из салона, едва колеса прекращают вращаться. Взяв легкую кладь, освобождаю тачку и становлюсь наравне со своей девушкой.
– Может быть, тебе лучше поехать домой и решить собственные проблемы? – она отбирает у меня сумку и подается вперед.
– Нет, сначала, я удостоверюсь, что с тобой ничего не сделают.
– Ладно, – согласие тянется, как размягченная глина. – Ты уже очаровал мою маму, и она будет рада тебя видеть.
– Спасибо, – свожу брови, и Мэй вздыхает, прикрыв рот ладонью. – Что?
– Хулиган становится очаровашкой. Господи, мне придется отбиваться от поклонниц.
– Вздумала шутить, мисс Эплби?
– Кто прибежит последним, тот исполняет желание!
Малышка стартует, хлеще гепарда и я остаюсь глотать пыль из-под новеньких розовых кед. Разогнавшись к финишу, понимаю, что безнадежно продул. Мэй соединяет локоть с коленом и выкрикивает: «Да!!!». А мгновением позже, напрыгивает на меня и ненасытно целует.
– Готовься выполнять мои приказы, малыш.
– Ночью. В твоей комнате. Один на один.
В глазах Мэй озорные огоньки выбивают чечетку, но открывается широкая дверь и Эмма Эплби, ликует, увидев нас в фунте от крыльца.
– Боже мой!!!
– Привет, ма. – шутница отходит от меня на пару шагов и улыбается матери.
– Добрый вечер, Эмма. – С обезоруживающей усмешкой здороваюсь с удивленной женщиной.
__________________________
*Аддералл – полное название сульфат декстроамфетамина, сахарат декстроамфетамина, сульфат амфетамина и аспартат амфетамина – комбинированный препарат, сочетающий четыре соли амфетаминов. Аддералл используется при лечении синдрома дефицита внимания и гиперактивности и нарколепсии. Он также используется в качестве спортивного допинга и усилителя когнитивных способностей, и рекреационно как афродизиак и эйфоретик. Это стимулятор центральной нервной системы класса фенилэтиламина. По содержанию солей, активными компонентами являются 25 % солей левамфетамина и 75 % солей декстроамфетамина.
