355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дороти Ли Сэйерс » Почерк убийцы » Текст книги (страница 5)
Почерк убийцы
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 04:16

Текст книги "Почерк убийцы"


Автор книги: Дороти Ли Сэйерс



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Утром Пасхального Воскресенья звонари сыграли все пять тысяч сорок мелодий Стедманского перезвона. Хилари Торпс слушала перезвон из Красного Дома, сидя у огромной старинной кровати с пологом. В Новый год Хилари слушала отсюда Большой колокольный перезвон. Тогда слышно было просто прекрасно. А сегодня почему-то до Хилари доносились лишь отрывки. Должно быть, виной этому был восточный ветер, который уносил звуки в другую сторону.

– Хилари!

– Да, папа.

– Я боюсь… боюсь, что если я умру, я оставлю тебя совсем одну… не смогу дать тебе образования.

– Ну что ты говоришь. Я даже думать об этом не хочу. Но скажу тебе только одно. Не волнуйся за меня. Со мной все будет хорошо.

– Есть возможность послать тебя в Оксфорд. Это не будет слишком уж дорого. Твой дядя позаботится об этом и узнает обо всем необходимом.

– Не волнуйся, я в любом случае продолжу образование. А деньги мне не нужны. Я сама смогу обеспечить себя. Мисс Баулер говорит, что женщина, которая не может быть независимой, недостойна уважения. Папа, я собираюсь стать писателем. Мисс Баулер говорит, что у меня есть способности для этого.

Стоит заметить, что мисс Баулер была учительницей английского у Хилари. Девочка безмерно восхищаюсь своим преподавателем.

– О! А что ты собираешься писать? Ты будешь заниматься поэзией? – поинтересовался мистер Торпс.

– Ну, возможно. Но я не думаю, что за стихи много платят. Я буду писать романы: они лучше всего продаются. Романы будут очень красивыми и с глубоким смыслом.

– По-моему, тебе надо набраться хотя бы немного опыта, прежде чем писать романы, моя девочка.

– Глупости. Для того чтобы писать романы, опыт совсем не нужен, папа. Романы пишут и в Оксфорде. В них описывают школьную жизнь. И, знаешь, эти романы отлично раскупаются.

– Да, понимаю… А когда ты закончишь Оксфорд, будешь писать о том, как ужасно и тяжело жилось в колледже.

– Хорошая идея, папа. Надо будет подумать об этом.

– Что ж, дорогая. Я думаю, у тебя все получится. Однако, тем не менее, мне очень неспокойно от мысли, что я оставляю тебе такое маленькое наследство. Если бы только украденное ожерелье нашлось! Я глупо поступил, заплатив за него этой Вилбрехэм. Но другого выхода тогда у меня не было…

– О, папа! Прошу, прошу тебя! Забудь об этом ожерелье! Хватит говорить о нем. Конечно же, у тебя тогда просто не было другого выхода. Ты ни в чем не виноват. Да и не нужны мне эти деньги. И вообще хватит этих разговоров. Ты, я надеюсь, еще не собираешься умирать.

Однако, вопреки надеждам Хилари, доктор, который приехал во вторник, был очень пессимистичен. Осмотрев мистера Торпса, он отвел доктора Байнса в сторону и сказал:

– Вы сделали все, что могли. Даже если бы вы вызвали меня раньше, вряд ли бы что-либо изменилось.

Затем доктор обратился к Хилари. Он пытался говорить как можно спокойнее и ласковее:

– Мисс Торпс, вы знаете, мы никогда не должны сдаваться и терять надежду. Я не могу скрывать от вас, что ваш отец – в очень тяжелом состоянии, однако природа обладает удивительными восстановительными и лечебными силами…

Было ясно, почему были произнесены эти слова. Обычно доктора начинают говорить о каких-то чудесах, только когда надежды на выздоровление уже нет и медицина бессильна.

Утром следующего понедельника мистер Венейблс, выйдя из дома одной сварливой пожилой дамы на окраине прихода, услышал монотонный звон колокола. Некоторое время падре стоял неподвижно у калитки и прислушивался.

– Это Тейлор Паул, – тихо сказал падре. Три мрачных удара и тишина.

– Мужчина или женщина?

Еще три удара, пауза, потом еще три.

– Мужчина, – ответил падре. Он все еще стоял неподвижно и слушал. – Интересно, по кому звонит колокол? Может, по бедняге старине Мерривезеру? Хотя… надо подсчитать, сколько ударов. Надеюсь, это не по сыну Хенсмана. – Падре отсчитал двенадцать ударов, затем услышал тринадцатый и с облегчением вздохнул: – Слава Богу – мальчик Хенсмана жив. Теперь падре считал удары дальше. Двадцать, тридцать… Значит, умерший был взрослым человеком.

– Господи, – подумал падре, – только не сэр Генри. Вчера, мне показалось, что ему лучше.

Сорок ударов, сорок один, сорок два. Да, это, должно быть, звонят по старику Мерривезеру. Он так долго мучился, бедняга. Смерть для него – настоящее избавление от страдании. Сорок три, сорок четыре, сорок пять, сорок шесть. Звон должен продолжаться. Он не может остановиться на этом числе… этого просто не может быть. Старику Мерривезеру восемьдесят четыре. Падре внимательно вслушивался в тишину, надеясь услышать очередной удар колокола. Нет, должно быть, он просто не услышал его из-за сильного ветра. Падре простоял еще секунд тридцать в тишине, прежде чем снова раздался звон Тейлора Паула. Затем снова последовала пауза в тридцать секунд.

Пожилая леди, увидев, что падре до сих пор стоит у ее калитки, решила подойти и спросить, что случилось.

– Это поминальный звон, – ответил мистер Венейблс. – Пробили девять тейлоров и еще сорок шесть ударов. Боюсь, это в память о сэре Генри.

– О боже, – сказала леди, обратив на падре взгляд, в котором отражались жалость и сострадание. – Как печально. Просто ужасно. Что же теперь будет с бедняжкой мисс Хилари? Мать и отец так быстро покинули ее. Девочке же всего пятнадцать. У нее же совсем никого не осталось, некому будет присмотреть за ней. Знаете, я очень настороженно отношусь к девушкам, которые с юности были предоставлены самим себе. Я думаю, не стоило забирать у Хилари родителей.

– Мы не должны осуждать дела Господа, – сказал падре.

– Дела Господа? – ответила пожилая дама. – Не говорите мне об этом, падре. Сначала Он забрал у меня мужа, потом дочерей. И почему я должна молчать и смиряться, если я знаю, что это неправильно?

Признаться, падре был слишком потрясен и расстроен новостью о смерти сэра Генри, чтобы спорить и пытаться переубедить леди, поэтому он сказал только одно:

– Мы должны доверять Господу, миссис Гиддинтс.

Сказав это, мистер Венейблс открыл калитку и вышел.

Похороны сэра Генри были назначены на вечер пятницы. В организации этого траурного действа участвовали, по крайней мере, четверо человек из прихода святого Павла. Во-первых, мистер Рассел, владелец похоронного бюро. Он был кузеном Мэри Рассел, жены Вильяма Тодея. Мистер Рассел взял на себя подготовку гроба и всего остального, что может понадобиться, включая машину для перевозки. Он же подбирал шестерых носильщиков так, чтобы они были одного роста и комплекции. Словом, мистер Рассел взял на себя большую часть материальных расходов. Хезеки Лавендер и Джек Годфри занимались подготовкой колокольного перезвона. Джек Годфри был ответственен за техническую подготовку колоколов, а Хезеки Лавендер должен был подобрать мелодии и проследить за правильностью их исполнения. Гарри Готобед, могильщик, был занят подготовкой могилы. Он так переживал за то, чтобы все было в порядке, что все делал сам. И хотя его сын, Дик, мог бы вполне справиться самостоятельно, Гарри копал могилу вместе с ним. Вдвоем они все сделали очень быстро. Сэр Генри хотел, чтобы его похоронили рядом с женой. Так что работа могильщика была значительно облегчена – не пришлось делать никаких специальных замеров. Да и земля после предыдущих похорон еще не успела осесть, поэтому копать было очень легко.

Падре только вернулся после объезда нуждающихся в его помощи прихожан, и сел было выпить чаю, как в гостиную вошла Эмили.

– Мистер Венейблс, пришел мистер Готобед, вы не могли бы поговорить с ним сейчас?

– Да, конечно, где он?

– У двери. Он не хочет проходить, потому что у него грязные ботинки.

Мистер Венейблс пошел к двери. Гарри Готобед неуклюже стоял на ступеньке. В руках он держал свою кепку.

– Что случилось, Гарри?

– Сэр, я по поводу могилы. Я решил посоветоваться с вами. Понимаете, когда мы с Диком вскрыли могилу, мы обнаружили там тело… и Дик сказал…

– Тело? Ну конечно, там и должно быть тело. Леди Торпс похоронена там. Вы же сами ее хоронили.

– Да, сэр, но это тело не принадлежит леди Торпс. Там лежит мужчина. Я подумал… что вы должны знать. Ведь он не должен был быть там. Я сказал Дику…

– Мужчина! Как? И он лежит в гробу?

– Нет, сэр, гроба нет. Он лежит там в обычном костюме, и, по-моему, уже довольно давно. Дик так сказал: «Отец, мне кажется, здесь есть над чем поработать полиции. Послать за Джеком Пристом?» Я ответил: «Нет. Все здесь находится в ведении храма, поэтому первым о происшедшем должен узнать падре». Так вот, я пошел за вами, а Дика оставил там, чтобы он следил за тем, чтобы никто не подходил к могиле.

– Как все это странно, Гарри! – воскликнул падре. – Я даже предположить не могу, кто этот мужчина! А ты знаешь его?

– Падре, дело в том, что сейчас его бы не узнала и родная мать. Тем не менее, может быть, вы хотите взглянуть на него? Тогда пойдемте!

– О, да, конечно. Пожалуй, я должен посмотреть. Боже мой, Боже мой! Какой ужас! Эмили! Эмили! Ты не видела мою шляпу? О, благодарю. Ну, Гарри. О, Эмили, скажи, пожалуйста, миссис Венейблс, что у меня появились неотложные дела, пусть она не ждет меня к чаю. Так, Гарри, теперь я готов, пойдем.

Дик Готобед застелил могилу брезентом, но когда падре подошел, он приподнял его. Мистер Венейблс взглянул в могилу и тут же отвел глаза. Дик положил брезент обратно.

– Боже, какой ужас! – тихо произнес падре.

Несколько секунд он стоял неподвижно и молчал. Затем взял себя в руки и сказал:

– Мы обязательно должны послать за полицейским… и… и… – тут мистеру Венейблсу пришла в голову еще одна мысль, – и за доктором Байнсом, конечно. Да, да. Доктор Байнс – вот кто нам сейчас нужен. – И, Гарри, я где-то читал, что в таких случаях надо постараться оставить все как есть – ничего не перекладывать, не оставлять своих следов и так далее. Боже мой, кто же этот бедняга? Он точно не из нашей деревни, потому что если бы кто-то здесь пропал, мы бы знали об этом. Я даже представить не могу, как он попал сюда.

– Мы тоже, сэр. Похоже, он действительно не местный. Простите сэр, может, нам стоит сообщить об этом коронеру, следователю, который расследует убийства?

– Коронеру? О, Боже! Да, пожалуй, вы правы. Наверное, будет необходимо провести расследование. Господи, какое ужасное происшествие! Подобное случилось впервые за все время нашей с миссис Венейблс жизни здесь. А мы приехали сюда около двадцати лет назад. Господи, какой сильный удар для бедняжки мисс Торпс. Это же могила ее родителей. Но мы не можем скрывать от нее происшедшее. Надо провести расследование… так, так. Дик, сбегай на почту, позвони доктору Байнсу и попроси его немедленно приехать. И найди кого-нибудь, с кем можно было бы передать записку Джеку Присту. Или позвони и ему. Гарри, ты оставайся здесь и следи за могилой. А я поеду к мисс Торпс и сам сообщу ей о происшедшем. Я попытаюсь успокоить ее… хотя новость, которую ей предстоит узнать, должно быть, очень напугает и шокирует бедняжку. Но лучше уж она узнает обо всем от меня, чем от кого-нибудь другого. А может, миссис Венейблс стоит поехать со мной. Надо посоветоваться с ней. Да, да, мне надо поговорить и посоветоваться с миссис Венейблс. А теперь, Дик, иди на почту и сделай все так, как я тебе сказал. Да, и еще, до тех пор, пока не приедет полицейский, никто не должен знать о случившемся.

Не было сомнений в том, что Дик сделал бы все в точности так, как сказал падре, если бы не одно обстоятельство. Дело в том, что на почте телефон находился в кабинете у начальницы почтового отделения, поэтому сохранить секретность при разговоре с доктором было крайне сложно. Хотя это вряд ли бы что-то изменило, потому что к тому времени, как на место происшествия приехал полицейский Прист, вокруг кладбища у церкви собралось немало зевак. В толпе был и Хезеки Лавендер, который прибежал так быстро, насколько позволял ему возраст. И он был очень возмущен, когда Гарри Готобед отказался поднять брезент с могилы.

– Так! – крикнул полицейский, как только вышел из машины и пробился к месту происшествия сквозь толпу любопытных детей. – Так? Что вы тут делаете? Быстро по домам! И не дай Бог, я вас еще раз здесь увижу!

Как только дети разбежались, мистер Прист подошел к падре и сказал:

– Добрый вечер, мистер Венейблс. Что произошло?

– На территории кладбища было найдено тело человека, – ответил падре.

– Тело? – переспросил полицейский, – ну, кажется, кладбище – вполне нормальное место для умерших, разве нет? И что вы сделали с ним? О, оставили там, где нашли? Правильно, сэр. И где это? О, да, вижу. Ну что ж, хорошо, я понял. Позвольте взглянуть. О, Гарри, а что вы делали? Хотели похоронить его?

Падре начал объяснять, как все произошло, но полицейский прервал его.

– Секунду, сэр. Давайте все будем делать по порядку Сейчас я возьму свой блокнот, и мы запишем все показания. Итак. Во-первых, надо точно указать дату и время. Мне поступил звонок в пять с четвертью после полудня. В пять тридцать я прибыл на место происшествия. Так, кто обнаружил тело?

– Дик и я.

– Ваше имя?

– Джек, ты меня прекрасно знаешь.

– Это не имеет значения. Я должен все делать по протоколу. Как ваше полное имя?

– Гарри Готобед.

– Род занятий? Место работы?

– Могильщик.

– Хорошо, Гарри. Продолжай.

– Мы вскрывали эту могилу, в которой похоронена леди Торпс, умершая в день Нового года, для того, чтобы здесь же предать земле тело ее мужа. Мистера Торпса должны хоронить завтра. Так вот. Мы начали раскапывать землю. Только вот раскопать мы смогли примерно на фут. Тогда Дик и сказал мне: «Отец, здесь что-то есть». А я спросил: «Что там? Как это? Что это значит?» Потом мы покопали еще немного. Я еще сказал: «Осторожнее, сынок». Через пару секунд в земле я увидел кончик ботинка: «Дик, смотри, это ботинок». Я тогда немного испугался, ну это и естественно при таких обстоятельствах. Тогда Дик сказал: «Раз мы раскопали так далеко, теперь надо докопать до конца и посмотреть, кто это». И мы продолжили осторожно раскапывать. Так вот, через пару минут работы мы увидели то, что вы видите сейчас. Мы сразу поняли, что не знаем этого человека, да и опознать его вообще вряд ли возможно. Тогда Дик предложил послать за вами. А я ответил: «Нет, все здесь находится в ведении храма, поэтому первым о происшедшем должен узнать падре». Вот так все и было.

– А я, как только узнал о случившемся, сказал, что нам надо сразу же послать за вами и доктором Байнсом, – произнес падре.

Как раз к тому времени, как Гарри Готобед закончил свой рассказ, к месту происшествия прибыл и доктор Байнс. С первого взгляда доктор производил впечатление крайне уверенного в себе человека, сильного и волевого. Некоторыми чертами лица он напоминал шотландца.

– Добрый день, падре. Что тут случилось? Меня не было дома, когда мне позвонили, поэтому… Боже мой!

Падре вкратце объяснил ему, что произошло, и доктор склонился над раскопанной могилой.

– Лицо ужасно изуродовано, как будто его долго и очень сильно били. Сколько он здесь пролежал?

– Мы надеялись, что вы ответите нам на этот вопрос, доктор.

– Секунду, секунду, – перебил полицейский. – Когда, вы говорите, вы похоронили леди Торпс, Гарри?

– Четвертого января, – ответил Гарри после небольшой паузы.

– И это тело было в могиле, когда вы закапывали ее?

– Не говорите глупостей, Джек Прист. Вы что, думаете, что мы закопали могилу, видя труп, который лежит на гробе? Я могу предположить, что мы могли бы не заметить перочинный нож или кошелек, но чтобы не заметить труп, это уж, извините – невозможно.

– Гарри, ты не ответил прямо на мой вопрос. Извини, но я здесь выполняю свою работу, так что, будь добр, отвечай на мои вопросы.

– Хорошо. Четвертого января мы похоронили здесь только тело леди Торпс. Естественно, мы все делали согласно обычаю, и леди была в гробу. Больше никакого тела здесь не было.

– Я думаю, – сказал доктор, – тело лежит здесь не больше чем три месяца, но, смею предположить, и не меньше этого срока. Точнее я смогу сказать, когда вы достанете его оттуда.

– Три месяца? – переспросил Хезеки Лавендер и подошел к могиле. – Как раз тогда пропал один странный парень. Он остановился у Эзры Вайлдерспина и искал здесь работу. Он, кажется, занимался машинами. И, если мне не изменяет память, он носил бороду.

– Да, и у этого бедняги была борода! – воскликнул Гарри Готобед.

– Хезеки, какой ты молодец! Вот кто это такой! Точно! Знаете, когда этот парень появился у нас, я сразу подумал, что хорошим он не кончит. Ну, подумайте, кто приедет искать работу в такое тихое местечко, как наша деревня?

– Что ж, – сказал доктор Байнс, – если Джек Прист закончил свой допрос, то не могли бы вы вытащить тело из могилы. А поскольку держать его на руках – не очень приятное занятие, то сразу решите, куда его отнести.

– У мистера Эштона есть большой сарай в саду. Если мы попросим его, я думаю, он не откажет и на некоторое время вынесет оттуда плуги и другие рабочие приспособления. В этом сарае есть окно и запирающаяся на замок дверь.

– Это нам подходит. Дик, сбегай к мистеру Эштону попроси его о том, чтобы он позволил нам занять ненадолго его сарай. А как насчет того, чтобы пригласить коронера, падре? Например, мистера Комплайна из Лимхолта. Может, стоит позвонить ему? О, благодарю. Это будет просто необходимо.

– Хорошо. Тогда, может, продолжим, Джек?

Полицейский разрешил продолжать, и Гарри Готобед продолжил осторожно раскапывать могилу. К этому времени у храма, кажется, собралась вся деревня. Слава Богу, дети теперь не появлялись у могилы. Да они уже просто не смогли бы пробраться туда из-за плотной толпы взрослых, которые сами старались подойти как можно ближе к месту происшествия. Падре хотел было обратиться к людям с просьбой о том, чтобы все расходились и не создавали давки, но как раз в этот момент к нему подошел Хезеки Лавендер.

– Простите, сэр. Я подумал, что мне стоит прозвонить на Тейлоре Пауле в память о погибшем?

– Звонить в Тейлор Паул? Признаться, Хезеки. я не знаю, как будет правильно…

– Мы же звоним по каждой христианской душе нашего прихода, покинувшей этот мир, – возразил Хезеки. – Это наша традиция. И так как этот бедняга погиб на территории прихода, то и похоронен он должен быть здесь. А значит, мы должны прозвонить в колокол в память о нем. Разве нет?

– Да, да, ты прав, Хезеки.

– Только вот был ли он христианином?

– Этого я не могу даже предположить, Хезеки.

– И еще. Мы же не знаем, когда он умер. Но это не наша вина. Раньше прозвонить мы просто не могли. Что ж, мы многого о нем не знаем.

– Тем не менее, Хезеки, прозвони в память о нем. Пожалуй, это будет правильно.

– А сколько ему было лет? – спросил Хезеки только что подошедшего с ним доктора.

– Не знаю, сложно сказать. Думаю, ему было около пятидесяти. А почему это вас интересует? Вы хотите прозвонить в память о нем? Ясно. Тогда звоните пятьдесят.

Итак, Тейлор Паул отбил в честь незнакомца пятьдесят траурных ударов. Тем временем Альф Доннингтон в «Красной Корове» и Том Теббат были заняты оживленной торговлей, а падре писал письмо.


2
ЛОРД ПИТЕР СНОВА В ДЕЛЕ

Для правильного выполнения перезвона необходимо почувствовать колокол.

TROYTE (Теория колокольного перезвона).

«Уважаемый лорд Питер,– писал падре. – Со времени вашего визита в январе я часто думаю о том, какое мнение у вас сложилось о нас. Надеюсь, вы нас простили за то, что мы не знали, что вы являетесь, если можно так выразиться, представителем профессии Шерлока Холмса. Дело в том, что наша деревня практически абсолютно отрезана от мира, и о том, что происходит в стране и в мире, мы узнаем разве что из «Таймс» и «Спектейтора». Только когда моя жена написала письмо своей кузине миссис Смит (возможно, вы знаете ее, так как она живет в Кенсингтоне) и рассказала о том, что вы гостили у нас, мы узнали о том, кто вы.

Я надеюсь, вы простите нашу невнимательность и неосведомленность, а также то, что я взял на себя смелость сейчас обратиться к вам за профессиональной помощью. Дело в том, что сегодня спокойствие нашего прихода нарушило страшное и загадочное происшествие. Сегодня утром мы вскрывали могилу леди Торпс, чтобы похоронить рядом с ней ее мужа, скончавшегося несколько дней назад. Так вот. Наш могильщик обнаружил могиле труп неизвестного мужчины. Тело осмотрел наш доктор, и мы пришли к выводу, что этот человек умер не своей смертью. Мы уверены, что необходимо провести расследование и выяснить, что произошло. Дело в том, что лицо погибшего сильно изуродовано, как будто его специально сильно били по лицу, кроме того, у этого бедняги руки отрезаны до запястий! Конечно наша местная полиция в курсе происшедшего, но, как вы понимаете, так как все случилось на территории моего прихода, я сам заинтересован в том, чтобы дело было скорее раскрыто. Поэтому-то, по совету моей жены, я пишу вам и прошу о помощи в этом запутанном деле. Я уже разговаривал со старшим полицейским офицером Бланделлом из Лимхолта. Он пообещал ввести вас в курс дела и дать всю необходимую информацию. Я понимаю, что вы очень занятой человек, и вряд ли у вас получится приехать к нам и осмотреть место происшествия, но если все же у вас найдется время, мы будем очень рады принять вас, двери моего дома всегда для вас открыты. Если же времени у вас не найдется, то, как я уже сказал, всю информацию вам предоставит старший офицер Бланделл.

Прошу простить за, возможно, путаное объяснение случившегося, – дело в том, что все произошло очень внезапно. Да и вообще подобное происходит впервые за все время моей жизни в этом приходе.

Еще хочу сказать вам, что все наши звонари с благодарностью вспоминают вас. Мы никогда не забудем, как вы выручили нас в Новогоднюю ночь. Это был просто великолепный перезвон.

С наилучшими пожеланиями от меня и моей жены, С уважением, Теодор Венейблс

P.S. Моя жена напоминает мне сказать вам, что в произошло в два часа дня в воскресенье».


Письмо было отправлено в пятницу утром, и лорд Питер получил его утром в воскресенье. Прочитав его, Уимзи решил, что должен отменить все свои дела и немедленно ехать в приход святого Павла. Уже в два часа дня он сидел на слушании дела. Стоит заметить, что столько народа уже давно не собиралось здесь под одной крышей.

Заседание вел коронер, розовощекий мужчина, который, казалось, был лично знаком с каждым присутствующим. Он производил впечатление крайне занятого человека, каждая секунда его времени была на вес золота.

– Проходите… Пожалуйста, не разговаривайте там… Давайте соберем присяжных… выберите старшего… о, вы выбрали мистера Доннингтона… очень хорошо… подойдите сюда. Альф… возьмите Книгу в правую руку… принесите клятву… поцелуйте Книгу… да поможет вам Господь… садитесь… туда за стол… Теперь остальные… возьмите Книгу в правую руку… в правую руку, мистер Пратт… ты что, не различаешь правую и левую руки, Вилли?.. Не смейтесь, пожалуйста, у нас нет лишнего времени… прочитайте клятву… да поможет вам Господь… поцелуйте Книгу… сядьте на скамью рядом с Альфом Доннингтоном… вы знаете, зачем мы здесь собрались… мы должны выяснить, как погиб этот мужчина… свидетели, которые могут опознать его… Так, понимаю, нет свидетелей… Да, старший инспектор?.. О, я понимаю… почему вы сразу не сказали? Очень хорошо… тогда, прошу вас… Прошу прощения, Сэр?.. лорд Питер… простите, не могли бы вы повторить… Уимзи?.. так… Уимзи через «и»… ясно… род занятий?., что?.. хорошо… теперь, милорд, вы говорите, можете предоставить улики, которые помогут при опознании?

– Не совсем так, но я думаю…

– Секунду, пожалуйста… возьмите Книгу в правую руку… говорите правду и ничего, кроме правды… поцелуйте Книгу… да… полное имя, место жительства, род занятий, так, мы все записали… Миссис Лич, если вы не можете сохранять тишину, вам придется выйти… Да?

– Я уже осмотрел тело и могу сделать вывод, что, возможно, я видел именно этого человека первого января. Я не знаю, кто он, но могу предположить, что это и есть тот человек, который остановил мою машину примерно в полумиле от моста и спросил, как пройти к храму святого Павла. Больше я никогда его не видел, ни до, ни после этого случая.

– А почему вы решили, что погибший и человек, которого вы встретили на дороге – одно и то же лицо?

– Человек, которого я встретил на дороге, носил бороду, как и погибший, да и одежда на них, кажется, – одинаковая. Я сказал «кажется» потому, что на том, кого я видел на дороге, было пальто. Из-под него я и увидел брюки, по которым и могу судить о цвете костюма. Мужчине было около пятидесяти лет. Говорил он с легким лондонским акцентом. Он рассказал мне, что он автомеханик и ищет работу. По-моему…

– Секунду. Вы сказали, что опознали его по бороде и костюму. Вы уверены настолько, что можете поклясться?..

– Я не могу быть абсолютно уверен в том, что убитый – это именно тот человек. Я просто говорю вам то, что знаю, и делаю некоторые выводы.

– А по лицу вы опознать его не можете?

– Нет, оно слишком изуродовано.

– Хорошо, благодарю. Есть еще какие-либо дополнения? Свидетели?

Услышав вопрос, со своего места встал кузнец.

– Подойдите к столу, пожалуйста, возьмите Книгу… говорите правду… и только правду… Вас зовут Эзра Вайлдерспин. Хорошо. Говорите, что вам известно.

– Сэр, если бы я сказал, что опознал покойника, я бы, наверно, солгал. Но, пожалуй, я могу сказать, что этот бедняга очень похож на человека, который, как уже рассказал милорд, появился в деревне в день Нового года. Он остановился у меня. По его словам, он был автомехаником и хотел найти работу у нас в деревне. Я сказал ему, что смогу поговорить с человеком, который у нас занимается машинами. Так я договорился со своим знакомым, и тот взял его на испытательный срок. Он прожил у меня три дня, все это время усердно работал и все, казалось, было очень хорошо. Только вот в ночь третьего дня он вдруг ушел, ничего не объяснив. Больше мы его не видели.

– А что это была за ночь? Какое число?

– В тот день мы похоронили леди Торпс… это было…

– Четвертое января! Вот когда это было, – выкрикнул кто-то.

– Да, правильно. Суббота, четвертое января.

– Как звали этого человека?

– Он представился как Стивен Драйвер. О себе он вообще рассказывал очень мало, только то, что после того, как вернулся из армии, никак не может найти работу.

– А он представил вам какие-либо рекомендации?

– Да, сэр. Но это были не совсем рекомендации. Дело в том, что он просто назвал мне одну автомастерскую в Лондоне, в которой он раньше работал. Однако, его словам, мастерская обанкротилась и сейчас не работает. Да, еще он сказал, что если я захочу, то могу написать его бывшему боссу, и тот подтвердит его слова и даст рекомендацию.

– У вас есть адрес и имя этого человека?

– Да, сэр.

– Так вы написали ему? Он прислал вам рекомендацию?

– Нет, сэр. Я тогда был очень занят. А чтобы написать письмо, мне надо сосредоточиться, словом, нужно время. Вот я и решил отложить это дело до воскресенья. Только вот он исчез еще раньше, поэтому я и не стал писать. Да, и еще – у него не было никаких вещей. Только старая зубная щетка. Я даже одолжил ему футболку, чтобы было во что переодеться.

– А не могли бы вы найти адрес того человека, письмо которому вы так и не написали.

– Да, конечно, сэр. Лиз! – громко крикнул Эзра. – Пойди домой и найди там листок, который мне дал Драйвер.

– Он у меня с собой, Эзра, – ответил женский голос с другого конца комнаты. Это была жена кузнеца. Сказав это, она встала и подошла к мужу. Миссис Вайлдерспин была довольно полной женщиной, поэтому пробраться сквозь толпу ей было непросто.

– Благодарю, Лиз, – сказал коронер. – Итак, мистер Таскер, сто три, Литтл – Джеймс-стрит, Лондон. Старший офицер, сделайте копию. Эзра, вы можете еще что-нибудь рассказать нам о Драйвере?

– Пожалуй, да, сэр.

– Эзра! Не забудь рассказать всем о странных вопросах, которые он задавал!

– Да, да. Это было довольно странно. Он нам рассказал, что сам никогда не был в этой деревне, но у него был друг, который велел ему найти мистера Томаса. Я ответил ему, что здесь нет никакого мистера Томаса, и, насколько я помню, никогда и не было. «Странно, – сказал он. – Может, его не так зовут. Мой друг сказал, что он не совсем обычный человек, может, вы называете его по-другому». Тогда я спросил его: «Может быть, вы говорите о Чудаке Пике? Его настоящее имя Орис». Нет, – ответил он, – того, кого я ищу, зовут Томас. Бетти Томас, если говорить точнее. Мой друг упоминал еще одно имя – Паул. Он должен жить по соседству с Томасом». На это я ответил: «Твой друг пошутил. Дело в том, что это имена не людей, а колоколов». «Колоколов?» – переспросил он. «Да, – ответил я, – это имена церковных колоколов – Бетти Томас и Тейлор Паул». Тогда он просто засыпал меня вопросами о колоколах. И я сказал ему, что если он хочет узнать больше о них, то лучше ему обратиться к падре. Я не знаю, говорил Драйвер с падре или нет, но однажды, по-моему, в пятницу, он пришел домой и сказал, что был в храме и видел могилу Томаса, на которой изображен колокол и выгравированы надписи. Стивен спросил меня, что значат эти надписи. Я ответил, что не знаю, надо спросить падре. Тогда он задал другой вопрос: «На колоколах тоже есть надписи?» «Да», – ответил я. Больше он меня ни о чем не спрашивал.

Признаться, в рассказе Эзры Вайлдерспина было больше вопросов, чем ответов. Тогда на допрос вызвали падре. Он подтвердил, что видел человека по имени Стивен Драйвер, когда отвозил журналы на кузницу. Только вот он ничего не спрашивал о колоколах. Затем падре еще раз рассказал о том, как было обнаружено тело.

Затем показания давал Гарри Готобед. Он говорил очень долго и в мельчайших подробностях пересказывал свой разговор с сыном и описывал, как все произошло. Он еще раз объяснил, что могилу для леди Торпс подготовили третьего января, а четвертого состоялись похороны.

– А где вы храните свои инструменты, Гарри?

– В подвале.

– А где подвал?

– Под церковью. Падре говорит, что когда-то давно там была подземная часовня. Вы можете все там осмотреть.

– А дверь в подвал вы держите запертой?

– Да, сэр, всегда. В подвал ведет еще одна маленькая дверь из ниши, в которой стоит орган. Но она тоже под замком. И чтобы попасть туда, нужны еще и ключи от западной двери в храм. Все двери мы всегда запираем. Но у меня есть только ключи от подвала.

– А где вы храните ключи?

– Они висят у меня на кухне, сэр.

– А у кого-нибудь еще есть ключи от подвала?

– Да, сэр. У падре есть все ключи.

– А еще?

– Насколько я знаю, больше ни у кого. У мистера Годфри есть ключи от подземной часовни. И все.

– Ясно. Раз ваши ключи висят на кухне, значит, любой член вашей семьи имеет к ним доступ?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю