Текст книги "Леди Маллоу"
Автор книги: Дороти Иден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
ГЛАВА 14
– Блейн, нет необходимости уезжать. Вопрос я уладила. Ты что, мне не веришь?
– Верю, но ты взаправду полагаешь, что на этом все кончится?
Несколько секунд прошли в молчании. Затем Амалия тихо проговорила:
– Да, верю. На этом все кончится. – Она деланно рассмеялась. – Возможно, я заставляю себя верить, так как не хочу, чтобы ты снова оставил меня одну.
– Амалия! Ты прекрасно знаешь, я не выношу женщин с собственнической психологией.
– О! Что ты за человек?
Было неприятно слышать звучавшие в голосе Амалии злость и раздражение.
Последнее время Сара очень неохотно спускалась вниз к ужину. Она уже не старалась подслушивать. Приключение больше не увлекало ее, первоначальный задор улетучился. Как посторонним людям, самозванцам и узурпаторам чужого имущества, Сара с самого начала желала им всяческих напастей. И если в ее глазах они продолжали оставаться и самозванцами и узурпаторами, то посторонними уже больше не были. Они сделались своими, близкими. Даже Амалия.
По неопытности Сара не предвидела такого развития событий, и Амброс, несомненно, тоже не предусмотрел, иначе он не ожидал бы от нее многого. Если бы она получила от Амброса письмо, то, возможно, к ней вернулся бы прежний запал и желание восстановить справедливость. Но прошло уже так много времени и столько всего изменилось. Невозможно было даже подумать о том, чтобы носить фамильные бриллианты Маллоу, лишить шумливую, жадную и добродушную леди Мальвину ее привычного дома или оставить Тайтуса наедине с его неуверенностью и страхами.
И, тем не менее, этот случайно подслушанный разговор вновь разжег ее любопытство. Слова Блейна об отъезде, вероятно, означали, что он все еще не отказался от намерения разыскать таинственного Сэмми. Но Амалия, по-видимому, возражала.
Как раз в этот момент вниз по лестнице сходила леди Мальвина, шелестя своими необъятными юбками.
– Вы все еще хромаете, мисс Милдмей. Вы не должны чересчур утруждать больную ногу.
Сара, застигнутая врасплох возле дверей гостиной, мысленно возблагодарила Бога, наделившего старую женщину бесхитростным умом и простодушным характером.
– Я стараюсь ходить помедленнее, леди Мальвина.
Сара подождала пока леди Мальвина пройдет в комнату первой, и разговор в гостиной прекратился. Амалия стояла у камина, протянув ладони к огню, точно у нее зябли руки, хотя, судя по пылающим щекам, вряд ли ей было холодно. Блейн наливал в бокал херес. Подняв голову, он сказал:
– Мисс Милдмей приходится слишком часто ходить по лестнице. Так нога никогда не заживет.
– Мисс Милдмей благотворно влияет на мальчика, – проговорила леди Мальвина, как обычно, невпопад. – Он становится почти таким же предприимчивым и смелым, каким был ты, Блейн. Позволь тебе заметить: в моем бокале слишком мало хереса. Долей, пожалуйста. Ну что ж, Амалия, вы, как я замечаю, чувствуете себя лучше, когда муж дома. Сегодня вы погуляли на свежем воздухе. Я видела вас у озера.
– У озера? О да. Летом это, должно быть, прелестный уголок, но зимой… Бр-р-р! Но ведь нужно где-то гулять.
– Тебе уже скучно в родовом доме? – спросил Блейн мягко.
– Нет. Но мне кажется, мы должны жить немного веселее. У нас ничего не происходит. Мы были три раза в церкви, приглашали людей на чай, возились с внутренним убранством, и этим ограничилась наша захватывающая деревенская жизнь! Я все размышляю о бале, о котором ты недавно говорил. Мама, когда здесь самое подходящее время для праздника?
– Зимой, конечно, – ответила леди Мальвина с просветлевшим лицом. – Великолепная мысль, должна я вам сказать. Мы все наденем лучшие наряды и украшения. Мисс Милдмей, у вас, я надеюсь, есть с собой бальное платье.
– Боюсь, что… – начала Сара, которую рассердило глупое предположение леди Мальвины, не понимающей, что гувернантка не может иметь бального платья, поскольку эту должность выбирают только бедные девушки. В этот момент девушка заметила, как Блейн уставился на ее шею, и поняла, что он думает о бриллиантовом ожерелье, которое надевал ей в Лондоне. Более того, он явно хотел, чтобы она угадала его мысли. Притворное смущение Сары сделалось самым неподдельным.
– Я с удовольствием останусь простым зрителем, леди Мальвина. Боюсь, моя нога…
Амалия, едва скрывая свое раздражение, нервно постукивала по полу носком ботинка.
– Мама, давайте поговорим о более практических вещах. Например, кого следует пригласить, чем будем угощать, где заказать оркестр? Мисс Милдмей, конечно, приведет на полчасика и Тайтуса.
« Я больше не могу, не могу выносить подобное обращение, – писала Сара этой ночью. – И мое собственное поведение, от которого меня тошнит. Я смиренно кланяюсь, улыбаюсь, прячу свое достоинство, свою истинную душу. Я ведь пришла сюда не для того, чтобы играть роль половика, о который всякий может вытереть свои грязные ноги. Почему я должна выглядеть замарашкой, когда Амалия одевается как герцогиня? О, Амброс, мне жаль признаться, но ты потребовал от меня слишком многого. Все это чересчур унизительно. Но разве я могу теперь бросить Тайтуса на произвол судьбы, когда он так привязался ко мне. Что же мне делать?»
Видимо, кто-то другой должен был принять за нее окончательное решение.
Катаясь на следующий день верхом под присмотром Соумса, Тайтус упал с лошади. Ничего серьезного не произошло, но Соумс предусмотрительно отнес ребенка в свой домик, расположенный неподалеку, и, предоставив жене ухаживать за мальчиком, поспешил в усадьбу.
Блейн уехал на целый день охотиться, а Амалии нигде не было видно.
– Ее милость гуляет возле озера, – сказал Саре Соумс, как всегда, в курсе всех дел семейства Маллоу. – Днем она почти всегда там. Быть может, мисс, вы сходите и взглянете на маленького господина? Ушибся он не сильно, только немножко ошеломлен.
– Разумеется, – ответила Сара, торопливо одеваясь и следуя за Соумсом. Когда они пересекали парк, ее взор неотступно возвращался к далекой серой полоске воды, видневшейся сквозь голые ветви деревьев! Это было в самом деле единственное место, где Амалия предпочитала прогуливаться?
– Там есть летний домик, – заметил Соумс, будто угадав ее мысли. – В нем можно укрыться от ветра. Жаль, что госпожа редко выезжает верхом.
– Но ведь она все-таки ездит, – сказала Сара.
– Не очень охотно. Чересчур нервничает.
– Все же лучше, чем сидеть в летнем домике в разгар зимы, – выпалила Сара, забыв, кто ее собеседник.
– То же самое говорю и я.
Соумс искоса посмотрел на Сару, которая уже сожалела, что дала волю языку. Доверять этому человеку было нельзя.
Тайтус уже достаточно оправился, хотя следы пережитого потрясения и некоторая бледность еще сохранились.
– Дэнди сбросил меня, – заявил он с важным видом. – Но завтра я снова поеду на нем, правда, Соумс?
– Наверняка, мистер Тайтус. Видите, мисс, он такой же, каким был его отец.
Сара огляделась в уютной, светлой комнате. «Для конюха обстановка очень хорошая», – подумала она.
Миссис Соумс – маленькая женщина с внимательными, как и у ее мужа, глазами, – заметила взгляд Сары.
– Вам нравится у нас, мисс? Я стараюсь поддерживать порядок и чистоту. Конечно, помещение вам покажется тесным после того большого дома
– У вас есть действительно красивые вещи, миссис Соумс,
– Мой муж получил по завещанию от его милости небольшую сумму, которую мы и вложили в наш дом.
– От старого лорда Маллоу, – специально подчеркнул Соумс.
– Рада за вас, – пробормотала Сара.
«Однако подкуп доходнее усердной службы, – подумала она. – Именно на эти деньги приобретены ковер и полированная мебель».
– Пойдем, Тайтус, – сказала девушка. – Нам нужно домой. Ты можешь идти самостоятельно или взять тебя на руки?
– Он может сесть мне на закорки, – предложил Соумс. – Мне не впервой таскать таким образом наследника усадьбы Маллоу. Так сказать.
– Почему «так сказать?» – спросила Сара прямо.
– Просто присказка, мисс. Ничего не значит. Парнишка точная копия отца. Мне показалось, что время повернуло вспять.
Тайтус, очевидно, полностью оправился от падения, поужинал, как обычно, и даже немного повозился с леди Мальвиной. Но вот, узнав о происшествии, в детскую влетела Амалия. Выхватив ребенка у леди Мальвины, она воскликнула:
– Вы уверены, что он не сильно ушибся? Тайтус, дорогой, скажи маме, как ты себя чувствуешь? Ты очень испугался?
Тайтус сразу же расплакался. Подобрав юбки, леди Мальвина направилась, переваливаясь, к двери.
– Что за дурацкая выходка, Амалия! У нас с мисс Милдмей мальчик был абсолютно спокойным и веселым, а вы его до смерти напугали.
– Вы и мисс Милдмей! Конечно, вы самые умные и вам все известно! Особенно мисс Милдмей! Тогда почему она допустила, чтобы такое произошло с Тайтусом?
Выпад Амалии тем более удивил, что для него не было никакой видимой причины. Сара не сказала ни слова, и даже упрек леди Мальвины был достаточно добродушным. Но визгливый голос Амалии нагнал на мальчика еще больше страху, и он заплакал сильнее. И Амалия решила, что он в самом деле серьезно ушибся.
– Не плачь, мой барашек. Ты должен немедленно лечь в кровать. И почему только тебя сразу не уложили в постель, такого больного? Мисс Милдмей, я предполагала, у вас больше здравого смысла. Но, возможно, сегодня здравый смысл не входит в вашу программу.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, леди Маллоу. Уверяю вас, Тайтус вовсе не ушибся. Соумс скажет вам то же самое. Мальчика с тех пор никто не тормошил, и он хорошо поужинал. Элиза уже собиралась уложить его спать.
– Значит, вы все решили сами! – Лицо Амалии густо покраснело, глаза сверкали. – Не послали за доктором и ничего не сообщили мне. Он чей сын, спрашиваю я вас?
Сара с трудом сдержала поднимавшееся в ней раздражение и заставила себя говорить спокойно.
– Быть может, мы обсудим этот вопрос после того, как Тайтус уснет, леди Маллоу.
Амалия вскочила с плачущим мальчиком на руках.
– Я сама положу его в кровать. Элиза! Где Элиза? В постели есть грелки? Сейчас же принеси. И пошлите кого-нибудь за доктором. Я не успокоюсь, пока доктор не осмотрит его. Мама, вы можете послать Соумса или еще кого-нибудь?
– Ну и ну, мне кажется, вы совсем спятили! – воскликнула леди Мальвина. – Расшумелись по пустякам. Мой сын падал много раз. Вставал и снова садился на лошадь. Вы хотите превратить его в неженку, в девчонку?
Леди Мальвина повернулась и вышла. Тайтус, уже сильно возбужденный, продолжал всхлипывать, но Сара уже ничем не могла ему помочь. Она ушла к себе, ожидая неизбежного вызова Амалии.
Долго ждать не пришлось. Раздался резкий стук в дверь, и в комнату вошла Амалия. Щеки у нее горели, глаза лихорадочно блестели.
– Мисс Милдмей, мне нужно с вами поговорить.
– Слушаю вас, леди Маллоу.
– Я хочу знать, при каких обстоятельствах Тайтус упал с лошади и почему вы отнеслись к происшествию с таким безразличием?
– С безразличием? – переспросила изумленная Сара.
– Не отпирайтесь. Вы позволили ему устроить эту шумную возню с бабушкой, словно ничего не случилось. Это после полученного им сотрясения головы!
– Но у него не было никакого сотрясения! Никаких соответствующих симптомов.
– Они налицо. Тайтус очень страдает, и у Него жар. Вы хотите сказать, что ничего не заменили? А между тем с больным зубом и вывихнутой ногой вы носились как курица с яйцом!
– Вы обвиняете меня, леди Маллоу, что я халатно отношусь к моим обязанностям?
– Более чем халатно. Почему Тайтус упал?
– Меня не было рядом, я уже говорила. За ним присматривал Соумс.
– Вы в этом уверены? Вы утверждаете, что не шли через парк и не испугали лошадь?
– На что вы намекаете?
– Я ни на что не намекаю, кроме как на ваше отношение к своим обязанностям. Пытаюсь докопаться до истины. Например, ночные кошмары Тайтуса. Он никогда ими не страдал до переезда сюда… с вами. Никогда не жаловался, что по ночам в его комнате бродят какие-то люди.
– Но это произошло, когда я была в Лондоне.
– А не уехали ли вы специально, чтобы оставить ребенка без защиты? С какой стати вы проявили такой большой интерес к миссис Стоун? Даже мой муж обратил на это внимание. Не кто иной, как вы нашли ее капор и расспрашивали об обстоятельствах ее ухода. Она ваша знакомая? Вы обе втерлись к нам в дом одинаковым способом: просто пришли ниоткуда и попросили работы. Я нахожу такое совпадение очень странным.
– А я, – проговорила Сара ледяным тоном, гордо подняв подбородок – нахожу ваше поведение недостойным. Вы не только обвиняете меня в том, что я желаю навредить вашему ребенку, но и причисляете меня к воровкам. Боюсь, леди Маллоу, что нам придется распрощаться. Я сейчас же соберу свои вещи и уеду сегодня вечером.
– Было бы очень хорошо, – сказала жестко Амалия.
– Ваши обвинения не стоят того, чтобы их опровергать.
– Возможно, вам просто нечего возразить, Мисс Милдмей. Быть может, меня не так легко соблазнить хорошеньким личиком, как моего мужа.
Сара торопливо складывала свои платья, собирала туалетные принадлежности. Потом на какой-то момент остановилась и внимательно посмотрела на Амалию. Молча, с нарочитой медлительностью Сара взглянула на худое лицо Амалии, на ее тощую грудь, аляповатый шелковый наряд и даже на ее ноги. После этого возобновила свою работу. Упаковала зеленое шелковое платье, подаренную тетей Аделаидой черную шаль, домашние туфли, теплые нижние юбки, захваченные по совету леди Мальвины. Неужели придется, как и миссис Стоун, идти десять миль до станции Ярби пешком? Очень ли она подвела Амброса? Распространяется ли ее желание избавиться от этого семейства и на него самого? Ответов на эти вопросы у нее не было. Она знала только одно: ей необходимо немедленно уйти.
– Должна я идти пешком? – спросила Сара наконец.
– Разве не так вы явились к нам?
– Как вам прекрасно известно, я приехала сюда в экипаже. И я полагала, что моих рекомендаций вполне достаточно; лорд Маллоу лично наводил справки, когда последний раз был в Лондоне.
У Амалии задрожали веки. Впервые на лице появилось выражение неуверенности.
– Зачем он это сделал?
– Не имею ни малейшего представления. Возможно, гувернантка с зубной болью вызывает подозрение.
Амалия повернулась и направилась к двери, на пороге она задержалась и отрывисто сказала:
– Я прикажу Соумсу отвезти вас в Ярби. Надеюсь, через полчаса вы будете готовы.
Таким образом, мелькнуло в голове Сары, она уедет до возвращения Блейна. Ведь он мог учинить скандал, которого и она, и наверняка Амалия хотели избежать.
– Буду готова, леди Маллоу. И надеюсь…
– Да?
Эти слова вырвались у Сары невольно. Она подумала о Тайтусе, как он проснется утром и станет искать ее, о выражении обиды и обманутого доверия на его лице. Вторично она изменила ему. Так поступить с ребенком было нелегко и горько.
– Надеюсь, что Тайтус будет здоров и счастлив.
Лицо Амалии снова сделалось холодным.
– Об этом вам не нужно беспокоиться, мисс Милдмей.
ГЛАВА 15
Кто-то громко колотил в дверь. Сара не спала. Без света, лежа на мягкой постели в гостинице «У Джорджа» и чувствуя крайнюю усталость, она предавалась грустным мыслям. Амброс и усадьба Маллоу были навсегда утрачены. Она отдала их своими руками. Однако лицо Амброса по-прежнему трудно было воскресить в памяти. В данный момент Сара со страхом думала о том, как Тайтус воспримет ее дезертирство. Во второй раз он не поверит ей.
Но второго раза не будет. Даже Соумс это понимал. Он внес ее вещи в гостиницу и постоял немного, глядя на нее с неуместным сочувствием.
– Если хотите знать мое мнение, мне очень жаль, мисс, что вам пришлось уехать.
Соумсу никто не объяснял причину ее внезапного отъезда. Почему же он все-таки решил, что ей пришлось уехать?
– Вы не должны были позволить себя запугать так легко, как миссис Стоун.
– Позволить себя запугать!
– Не всякий способен ужиться с нашей хозяйкой.
Если он думал, что сочувствие хитрые намеки развяжут ей язык и она раскроется перед ним, то он ошибся.
– Прощай, Соумс. Спасибо, что довез меня.
– Я буду присматривать за мистером Тайтусом, мисс.
«За ним и за всеми остальными», – подумала Сара, отходя без дальнейших слов. Она была рада встретить Тома Мерсера и сразу же отправилась в свою комнату.
И вот кто-то упорно стучал в дверь. Сара нащупала спички и зажгла свечу, у нее почему-то тряслись пальцы. Затем, торопливо накинув на плечи плед, она со свечой подошла к двери.
– Кто там? – спросила девушка.
Но она хорошо знала, кто стоял за дверью. Чутье подсказало ей. Именно поэтому, а не от утомления у нее дрожали пальцы.
Сквозь полуоткрытую дверь она увидела стоявшего в освещенном коридоре Блейна, волосы растрепаны, одежда забрызгана грязью.
– Что – черт возьми! – вы себе позволяете? Сбежали, когда мой сын болен! Одевайтесь и немедленно садитесь в коляску.
Сара буквально задохнулась от возмущения, но все же сдержалась.
– Тайтус не болен. Это только его мать так считает.
– Возможно, два часа назад он и был здоров, но сейчас он болен. У него жар, и мальчик не перестает звать вас.
Сара отступила и хотела захлопнуть дверь, но он помешал, придержав рукой.
– Я вам не верю, – сказала она.
– Думаете, я все это выдумал ради удовольствия заманить вас обратно? Зачем мне это нужно?
– Не знаю. Однако Тайтус был в полном порядке, когда я уезжала. Соумс тоже говорил, что ребенок совсем не ушибся. Почему бы вам не справиться у него?
– Соумс не доктор.
– Тогда каково заключение доктора?
– Симптомы не проявились отчетливо во время визита врача. Они дали себя знать, когда Тайтусу сообщили о вашем отъезде.
– Кто додумался сказать ему, да еще на ночь, когда он и без того был взволнован? Разве не могли подождать с этой новостью до утра?
– А вы разве не могли отложить свой отъезд до утра? – парировал Блейн.
Глаза Сары гневно сверкнули.
– У меня, быть может, нет денег, лорд Маллоу, но у меня есть своя гордость и чувство собственного достоинства.
На какое-то мгновение ей подумалось, что он сейчас закинет голову и, как всегда, громко и непочтительно расхохочется.
– Мне казалось, что женщина в вашем положении должна эти качества прятать подальше. Трудная и несправедливая ситуация, должен я признать. Но моя жена хочет извиниться перед вами, и я надеюсь, вы тоже будете снисходительны. Я подожду внизу, пока вы одеваетесь. Поторопитесь.
– Я больше не работаю у вас и не позволю, чтобы мной командовали.
– Я не командую, мисс Милдмей, а просто ставлю в известность. Если вы в состоянии отказать больному ребенку, то тут уж ничего не поделаешь. У меня тоже нет привычки умолять на коленях. А потому давайте не тратить драгоценное время впустую
Блейн повернулся и ушел, полный уверенности в себе. Он не сомневался, что скоро Сара спустится вниз и смирной овечкой вернется в дом, которого совсем недавно отреклась.
А Сара про себя решила, что если уж она возвратится, то на этот раз она больше не поддастся собственной слабости, будет держаться до конца и победит. И если история с болезнью Тайтуса преднамеренно раздута или вовсе не соответствует истине, то никакие уговоры на нее уже не подействуют.
Блейн приехал за ней один. Когда она вышла на улицу, укутанная в плащ, он сказал:
– Садитесь вместе со мной на козлы. Мне будет веселее в компании.
– Ночь холодная, и я бы предпочла ехать в экипаже.
Она уже не могла вести себя в прежней покорной манере. Период, когда она так поступала, навсегда отошел в прошлое. Блейн мог воспринимать это как ему угодно.
– Не так холодно, как вам кажется. Давайте поднимайтесь. Гопля!
Заметив, что Том Мерсер с любопытством взирает на эту сцену, Сара поняла, что ей не остается ничего другого, как подчиниться. Но она не собиралась все десять миль непринужденно болтать с Блейном. Девушка сидела нахохлившись и молчала. С моря дул ледяной ветер, шурша прошлогодней травой на плоских и безжизненных полях и путая гривы лошадей. Белесая луна освещала почти такую же белесую дорогу, теряющуюся за горизонтом. У Сары возникло чувство тоскливого одиночества. Подходящий фон для спектакля ужасов. Действующие лица уже собрались и готовились к выходу, чтобы сыграть последний акт драмы. Откуда ей было известно, что наступает заключительный акт, она не могла бы сказать точно. Но что-то должно было произойти. И ей страстно хотелось в это время находиться как можно дальше отсюда.
– Мерзнете? – спросил Блейн.
Сара не заметила, как зябко поежилась.
– Садитесь поближе ко мне, я прикрою вас от ветра.
Сара ничего не ответила и не пошевелилась.
– Кто вы, мисс Милдмей?
Она не удержалась и с возмущением сказала:
– Вам прекрасно известно, кто я такая, лорд Маллоу. Вы лично наводили обо мне справки.
– Весьма неудачно. Мне ничего не удалось о вас узнать.
– Какое это имеет отношение ко мне?
– Вы с самого начала задали мне загадку. Вы слишком хорошо воспитаны и умны, чтобы следить за знаменитым судебным процессом только из любопытства или ради сильных ощущений. Вы обдуманно пришли в мой дом просить должность гувернантки.
– Я нуждалась в работе.
– С вашими рекомендациями не составило бы труда устроиться в любом месте. Если, конечно, ваша красота не служит препятствием. Особенно там, где муж чересчур восприимчив к женским прелестям, а жена относится к нему с прохладцей.
– Вы говорите абсурдные вещи, лорд Маллоу.
– А вы, мисс Милдмей, обманщица.
Резко повернувшись, Сара посмотрела ему в лицо, а он расхохотался.
– Вы считаете меня самозванцем, а я думаю то же самое о вас. Разве не так?
– Множество людей помимо меня строило различные предположения о вас, лорд Маллоу. Но вы крайне несправедливы ко мне. Вы думаете, я пошла бы работать гувернанткой, если бы у меня был выбор? – В ее голосе зазвучала горечь. – Едва ли это профессия на всю жизнь. С восприимчивыми, как вы изволили выразиться, мужьями и ревнивыми женами. Можете поверить, что я добровольно выбрала для себя подобное существование? Мои две сестры обречены на такую несчастную жизнь. Это вас убеждает?
– Как их зовут?
– Эмилия и Шарлотта. Почему вы спрашиваете?
– Люди становятся для меня более реальными, когда я знаю их имена.
– Вы полагали, что я их выдумала!
Блейн не обратил внимания на упрек.
– Они такие же красивые, как и вы?
Внутри у Сары все напряглось. Она очень рассердилась и в то же время была сильно смущена. Спастись от его близости можно было, только спрыгнув с козел. Но она не собиралась терпеть его фамильярное обращение.
– Лорд Маллоу, я возвращаюсь в ваш дом лишь потому, что болен Тайтус. По вашим словам. Это единственная причина. Но как только он поправится, я подготовлю его к моему отъезду. А пока я была бы вам очень благодарна, если бы вы прекратили допрашивать меня.
– Итак, вы все-таки решили покинуть нас. Новизна прошла – сделалось скучно.
– Можете расценивать это как вам угодно.
– Вы в конце концов пришли к выводу, что я не самозванец, а потому я вас больше не интересую?
Свет от фонарей экипажа скользил по придорожным кустам, но лицо и глаза Блейна освещала лишь луна. Сара едва различала его черты и не в состоянии была угадать выражение лица. Почему-то у нее неистово колотилось сердце.
– Ответьте мне, мисс Милдмей.
Ситуация была ей явно не но плечу. Амбросу делалось бы за нее стыдно. Отчего она не может состязаться с Блейном в хладнокровии и находчивости? Почему у нее так дрожат губы, что она не в состоянии выговорить слова?
– Как вас звать по имени, мисс Милдмей?
Сара наклонилась вперед.
– Нельзя ли ехать побыстрее? Если Тайтус серьезно болен…
Блейн взял кнут и слегка хлестнул лошадей. Они ускорили бег, и коляску стало сильнее раскачивать из стороны в сторону. Девушка попыталась найти, за что бы ухватиться. Твердой рукой он поддержал се.
– Сара! – произнес он тихо.
Он всего-навсего сообщал ей, что ему известно ее имя. Но нужно ли было говорить таким ласковым тоном?
Леди Мальвина сидела в детской и тихо укачивала Тайтуса. держа его на коленях.
– Он только что уснул, – прошептала она. – Жар как будто немного спал.
При виде Сары ее красное, одутловатое лицо радостно просияло.
– Это очень благородно с вашей стороны, мисс Милдмей, что вы вернулись.
Сара присела на корточки рядом с Тайтусом.
– Я не знала о его болезни. Ни за что бы не уехала.
– У детей температура поднимается порой внезапно. А мать сообщила ему о вашем отъезде довольно неделикатно. Слава Богу, что Блейн успел догнать вас, прежде чем вы уехали в Лондон. С вами все в порядке, мисс Милдмей? – Леди Мальвина внимательно осмотрела Сару. – Вы не простудились, будучи в дороге холодной ночью? Вы что-то заметно раскраснелись.
– Меня знобит, – ответила Сара, в самом деле не в силах унять дрожь.
– Попросите Элизу согреть молоко. Мы все немного выпьем. Быть может, и Тайтус, теперь, когда вы вернулись. С капелькой портвейна. Нам будет полезно.
В этот момент Тайтус зашевелился и проснулся. Увидев Сару, он широко открыл изумленные глаза
– А мама сказала, что вы уехали, – проговорил он укоризненно.
– Только на несколько часов. Ведь это ненадолго, правда?
– Да. А я заболел и все звал вас.
Мальчик протянул руки, и Сара прижала его к своей груди. На этот раз он не дулся и не сердился. Был слишком счастлив видеть ее.
– Вы останетесь? – спросил он ясным голосом.
– Останусь.
Довольный Тайтус что-то пробормотал и взглянул мимо ее головы.
– Папа, мисс Милдмей возвратилась и останется с нами.
Сара не слышала, как вошел Блейн. Она увидела его, стоявшего в дверях, высокого, молчаливого. В глазах не было ни иронии, ни торжествующего блеска. Все это, вероятно, тогда, при лунном свете, ей просто почудилось. Он выглядел усталым и печальным.
– Это великолепно, мой мальчик… Где Амалия? – повернулся он к своей матери.
– Она отправилась немного отдохнуть. Обещала прийти позже.
– Как вы находите мальчика, мисс Милдмей?
Тайтус снова задремал. Сара чувствовала горячее, безвольное тельце.
– Я уложу его в постель. Думаю, утром ему уже станет лучше. Дети быстро поправляются.
– Блейн, скажи Амалии, чтобы пока не приходила, – заявила леди Мальвина. – Она только будоражит ребенка.
– Я не могу запретить ей видеться с собственным сыном.
– В сложившихся обстоятельствах ты можешь. Она лишь расстраивает Тайтуса.
– Амалия женщина с очень тяжелым характером, – сказала леди Мальвина, когда уложенный в кровать мальчик уснул, а Блейн вышел из комнаты. – Произошел грандиозный скандал после вашего отъезда, – добавила она, потирая руки от удовольствия – Блейн страшно рассвирепел. Просто пришел в бешенство. Он заявил, что вас нужно немедленно вернуть, а если этого не случится, то он бросит все и отправится снова плавать по морям и океанам, и пусть она остается здесь одна среди этого великолепия. Тогда она сможет вести себя как ей хочется. О, то была, скажу я вам, чудная перебранка. Хуже всего, мой сын никогда не бросает слов на ветер. Я это усвоила давным-давно. И уверена, что в действительности ему наплевать на усадьбу Маллоу. Он только хочет сохранить ее для своего сына.
– Мне кажется, он до некоторой степени жестокий человек.
– Вы имеете в виду его отношение к жене? Она полное ничтожество. Я никогда не смогу понять, зачем он женился на ней.
– Он унижает ее и из-за кого? Из-за меня, прислуги.
– Я не думаю, что мой сын считает вас прислугой, мисс Милдмей, – пробормотала старуха с хитрой улыбкой.
Тайтус задвигался и проговорил что-то во сне. Сара потрогала его горячий лоб. По крайней мере, слова о болезни ребенка не были ложью.
– Но ведет он себя, по-моему, несносно.
– Он всегда был несносным. Но в глубине души он добрый.
– Вы в самом деле верите в это, леди Мальвина?
– Теперь верю. Было время, когда я, должна признаться, очень тревожилась. Мой муж тоже. Блейн не был дурным ребенком; просто ужасно своевольным. Но с тех пор он сильно изменился. В своей основе он совсем не плохой. Для меня это большое облегчение.
– Если предположить, – сказала Сара, – что мы говорим об одном и том же человеке.
Леди Мальвина коротко взглянула на девушку и затряслась в своем беззвучном смехе.
– У вас, мисс Милдмей, это превратилось в навязчивую идею. А как же быть с Тайтусом, как две капли воды похожим на моего сына в этом же возрасте? Внешние признаки не в состоянии обмануть. А, наблюдая за вашим лицом, я могу с уверенностью сказать, что и манеры моего сына остались прежними. Поездка в Ярби длилась слишком долго?
Сара ничего не ответила, и леди Мальвина продолжала:
– Достойно сожаления, но подобных осложнений трудно избежать женщине в вашем положении. Советую вам рассматривать это как комплимент.
– Как комплимент?
– Моя дорогая, не надо лицемерить. Вам, как и всякой нормальной женщине, должно нравиться настойчивое мужское внимание.
– Но почему же он тогда не обращается более великодушно со своей женой? – спросила Сара с горячностью. – Почему он заставляет ее так страдать? Ее нельзя упрекнуть за то, что она ревнует. Почему он запирает от нее дверь спальни?
Поняв, что проговорилась, Сара в испуге зажала ладонью рот, но было уже поздно. На лице леди Мальвины появилась кривая усмешка.
– Значит, вы и это выведали, мисс Милдмей. Как вам это удалось?
– Совершенно случайно…
– О, разумеется. Я не стану расспрашивать вас о причинах вашего странного любопытства, касающегося моего сына. Думаю, что ваш вывих, задержавший вас в Лондоне, тоже был случайным. Милая моя, у вас прелестный цвет лица, когда вы сердитесь. Мне нравятся девушки с характером. Оставайтесь у нас и доставляйте радость моему внуку, и мы больше не станем затрагивать эту тему.
Леди Мальвина быстро вышла из комнаты, не дав Саре ответить. Да и что можно было сказать в ответ?
Ведь леди Мальвина не питала к ней вражды. Это была немного вульгарная, но добродушная старая дама с известной практической сметкой.
Через некоторое время вернулся Блейн справиться о Тайтусе.
– Он крепко спит, и жар, как видно, спал, – сообщила Сара.
– Превосходно. Теперь вам тоже нужно немного вздремнуть, мисс Милдмей, – проговорил он вежливо и серьезно.
В его голосе не было и следа от той задушевности, которая звучала по дороге из Ярби. Она принадлежала к продуваемому ветрами ночному мраку и зимнему пустынному деревенскому пейзажу и явилась лишь результатом игры воображения.
– Спасибо, я в самом деле прилягу, – ответила Сара тоже серьезно. – Надеюсь, что и леди Мальвина сможет отдохнуть.
– Она уже отдыхает. Я уговорил ее принять снотворное. Позвольте пожелать вам спокойной ночи, мисс Милдмей. Присылайте, не стесняясь, сразу за мной, если мальчику ночью станет хуже.
– Ночь уже почти кончилась, лорд Маллоу.
– Вы правы. И вы, должно быть, очень утомились. Поспите, сколько сможете.
Сара оставила дверь открытой, чтобы своевременно услышать малейший звук из комнаты Тайтуса. Она намеревалась лишь слегка вздремнуть, но усталость взяла свое, и она с трудом разомкнула веки, когда у окна раздался шелест отодвигаемой шторы. В комнату хлынул бледный свет холодного раннего утра, и Сара различила Амалию в халате с ниспадающими до плеч темными волосами.
