Текст книги "Леди Маллоу"

Автор книги: Дороти Иден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Дороти Иден
Леди Маллоу

ГЛАВА 1

Сара зябко передернула плечами и плотнее укуталась в свой плащ. Некоторые стекла в окнах летнего домика были разбиты, и снаружи в помещение проникал холодный ветер. Быстро спускались вечерние сумерки. Сквозь ветви голых деревьев отчетливо был виден дом. В окнах горел свет. Ежившаяся от холода Сара хорошо их различала.

Окна леди Мальвины сияли вовсю, гардины не задернуты, вероятно, потому, что она позабыла позвать Бетси. Конечно же, она поклевала носом перед пылающим камином (в ее комнате всегда невыносимо жарко), раскинув широкую юбку по креслу и сдвинув на бок чепец, а потом, получив от короткого сна новый заряд бодрости, наверное, направилась в детскую, чтобы растормошить и окончательно разгулять Тайтуса своими дурацкими играми и забавами. Элиза вздрагивала и морщилась всякий раз, заслышав ее шаги. По словам девушки, леди Мальвина непременно уморит ее или Тайтуса.

В отличие от ярко освещенных окон леди Мальвины, у Амалии между тяжелыми гардинами пробивалась лишь узкая полоска света. Она, не в пример своей свекрови, боялась темноты за окнами, часто вздрагивала от малейшего пустяка и пугливо оглядывалась. Ее худое, бледное лицо почти все время выглядело озабоченным. В присутствии мужа Амалии не спускала с него глаз. Быть может, она слишком любила его? Или опасалась, что он не испытывает к ней таких же чувств? Во всяком случае, следующее окно, принадлежащее Блейну, было темным (интересно: открыта ли дверь, соединяющая его комнату со спальней Амалии?). Присущее Блейну постоянное беспокойство, которое странным образом отличалось от озабоченности Амалии и, вне всякого сомнения, объяснялось нечистой совестью, гнало его из дому.

С облегчением Сара отметила свет в дальнем окне второго этажа: Тайтус, как и его мать, не любил темноты. Элиза, должно быть, в точности выполнила поручение: напоила ребенка чаем и затопила камин. «Мне нужно скоро идти, – подумала Сара, – Тайтус будет меня ждать». Это был нервный, маленький мальчик, который легко возбуждался, если что-то у него не ладилось. А тут еще и возникшая у него нелепая фантазия – будто в стенном шкафу детской комнаты прячется мышь, готовая выпрыгнуть, как только потушат свечи. С тех пор как Сара узнала о кошмаре, который мучил ребенка, она позаботилась о том, чтобы у него всегда был ночью свет.

Если Джеймс Броуди скоро не явится, она не сможет дольше оставаться здесь. Как ей объяснить свою длительную прогулку в ночной темноте? Кроме того, ее ждет Тайтус и нужно еще переодеться к ужину. Придется быстренько накинуть темно-голубое кисейное платье, опережая самого Блейна, который тратил мало времени на свой вечерний туалет и насмешливо взирал на старательно ухоженную внешность Амалии. По всей вероятности, никогда прежде он не переодевался специально к ужину и не имел такой возможности.

«Он бессовестный обманщик и самозванец», – подумала Сара сердито. С приходом Джеймса Броуди у нее в руках наверняка окажется, по крайней мере, какая-то частичка неоспоримого доказательства, которая позволит ей сорвать с него маску.

В записке, полученной от Броуди, говорилось:

«Дорогая мисс Милдмей!

По просьбе мистера Амброса Маллоу, с которым я расстался в Тринидаде, мне нужно передать Вам пакет, касающийся проблемы, которая Вас глубоко интересует. Если Вы свяжетесь со мной в гостинице «У Джорджа» и сообщите, где я смогу без помех вручить упомянутый пакет, который нельзя пересылать по почте, то я приложу все силы, чтобы в назначенное время встретиться с Вами.

Преданный Вам Джеймс Броуди»

Ветер усиливался, по небу мчались клочья грозовых облаков, казавшихся чернее надвигавшейся ночи. Сара с тревогой вглядывалась в темноту и, наконец, услышала приближающиеся шаги.

– Мистер Броуди? – окликнула она торопливо.

Но ее голос едва ли был услышан, потому что человек, подойдя вплотную, схватил ее крепко за плечи и спросил:

– Амалия, почему ты бродишь среди зимы возле озера? В чем дело?

Это был Блейн, который тут же заметил свою ошибку.

– Вы! – воскликнул он голосом, полным ненависти, цепко удерживая ее за руку.

В любой момент здесь мог появиться Джеймс Броуди с письмом от Амброса Маллоу – слишком конфиденциальным, чтобы его можно было послать по почте. Рассчитывать на то, что Блейн с уважением отнесется к ее частной переписке, было чересчур наивно. У него и без того уже возникли сильные подозрения. До сих пор ей удавалось выпутываться из щекотливых ситуаций, но из этой, видимо, не выкрутиться. А это значит, что она потерпела поражение…

ГЛАВА 2

Казалось, что прошло уже много месяцев с того дня, когда Сара, нервно шагая из угла в угол в гостиной тети Аделаиды, с нетерпением ждала новостей из зала суда, которому предстояло или объявить Блейна Маллоу мошенником – а она не сомневалась, что он наглый обманщик, – или же признать его историю правдивой.

В конце концов, тетя Аделаида не выдержала:

– Ради Бога, дитя мое, присядь, пожалуйста. Ты сводишь меня с ума. Все время мелькаешь перед глазами. Остановись хотя бы на минутку.

– Извините, тетя. Я так волнуюсь. Решение суда уже должно быть известно.

– Суетиться нет смысла, от этого ничего не изменится. Отойди от окна и принимайся за вышивание.

– Вот подъехал экипаж, – проговорила Сара, выглядывая из окна.

От сгустившегося тумана снаружи сделалось темно как ночью, и фонарщики приступили к своим обязанностям. Снова послышался стук лошадиных копыт, но извозчик проехал мимо. И откуда у нее появилась уверенность, что Амброс сразу же поспешит к ней с сообщением? Кроме того, присяжные могут совещаться до завтрашнего утра: ведь было так много противоречивых свидетельств. Сара никогда не забудет, как леди Мальвина, высокомерно задрав свой длинный нос, давала показания в качестве свидетеля, и крупные розы на ее шляпке согласно кивали в такт утвердительным ответам. Ничто не могло поколебать ее позицию. По словам леди Мальвины, чернобровый авантюрист – такой же самонадеянный и нахальный, как и она сама, – ее сын, давно пропавший Блейн Маллоу.

– Наверное, тебе хотелось бы сейчас опять находиться в зале суда и глазеть на этого негодяя.

– Откуда вам известно, что я там бывала? – изумилась Сара.

– Мне ничего не известно, так как от меня все скрывают, – ответила тетя насмешливо. – Однако твои регулярные хождения по магазинам и чаепития с сестрами на этой неделе были весьма продолжительными. И возвращалась ты всегда в таком возбужденном состоянии, которого никак не объяснить беседой с этими чрезвычайно скучными созданиями. Нет, нет, дитя мое, не смотри на меня укоризненно. Я не расспрашивала извозчиков.

– Леди Мальвина откровенно и сознательно лгала, – воскликнула Сара с негодованием. – Она стояла перед судьями и хладнокровно клялась, что самозванец – ее сын, хотя, как утверждает Амброс, настоящий Блейн выглядел совсем по-другому, не был столь бесстыдным и дерзким; он был все-гаки джентльменом.

– А этот человек не джентльмен?

– Никоим образом. Он все время смеялся. О, нет, не открыто. Но это было заметно по его глазам, и на щеке появлялась ямочка.

– Ямочка?

– Ну, глубокая морщинка, или как там это называют, когда говорят о мужчинах, – сказала Сара с раздражением. – Создавалось впечатление, что он все время смеялся про себя. Над своей матерью – если она действительно его мать, над судьей, над Амбросом, словом, над всеми присутствующими. Он понимал, что заморочил им голову своими якобы правдивыми рассказами.

– Все это, – заметила тетя веско, – еще не лишает его права называться джентльменом. Надо полагать, у него вполне культурная речь.

– Этому нетрудно научиться.

– Ловкому актеру – безусловно. Но даже самый талантливый актер выдаст себя на некоторых мелочах. Ты не заметила шероховатостей в его произношении?

Сара с досадой затрясла головой.

– Быть может, он… в своем роде и джентльмен. Возможно, постоянно вращался в обществе воспитанных и порядочных людей, но он – и я в этом абсолютно убеждена – не Блейн Маллоу.

Тетя Аделаида внимательно посмотрела на племянницу своим умным проницательным взглядом.

– А не могло ли так случиться, моя милая, что ты убедила себя в этом, имея все основания испытывать к нему неприязнь?

– Тетя! – воскликнула встревоженная Сара. – Надеюсь, вы никому не говорили обо мне и Амбросе?

– Разумеется, не говорила. Хотя ваша тайная помолвка мне не по душе.

– Но только из-за этого мерзкого Блейна Маллоу мы должны хранить ее в тайне, – вспылила Сара. – Ведь вы прекрасно знаете: Амброс не может себе позволить жениться на мне, если он не унаследует усадьбу Маллоу. При любых других условиях он должен взять богатую невесту. Я слишком сильно его люблю, чтобы встать у него на пути.

– Ты можешь ошибаться в своих чувствах, моя дорогая.

От возмущения у Сары порозовели щеки.

– В своих чувствах я уверена. Люди могут думать, что я хотела выйти замуж за лорда Маллоу, но не за Амброса Маллоу без титула, вынужденного самому зарабатывать себе на жизнь. Они могут сказать, что я намеревалась вступить в брак из желания стать хозяйкой усадьбы Маллоу. Но это неправда. Я просто не хочу навесить ему на шею нищую жену, когда у него самого нет ни пенса.

– Следовательно, – сказала тетя Аделаида, как бы размышляя вслух, – необходимо во что бы то ни стало разоблачить этого человека.

– Ах, если бы я только могла это сделать! – воскликнула девушка с жаром.

– Да, ты бы это непременно сделала, если бы такая возможность существовала, – согласилась тетя, постукивая задумчиво пальцами по вееру. – У тебя, по крайней мере, достаточно энергии и предприимчивости. Не перестаю удивляться, как это ты одна из всего девичьего выводка, который произвели на свет твои родители, обладаешь таким неукротимым духом. И уж если на то пошло, такой красивой внешностью.

– Спасибо, милая моя тетя Аделаида, – сердечно поблагодарила Сара.

Обеих женщин – пожилую и молодую – связывали глубокие взаимные симпатии. Сару привлекали в тете проницательный ум и искрящийся юмор, а той, в свою очередь, нравились в племяннице ее смелость и горячность. «Она родилась раньше своего времени», – часто думала тетя Аделаида. Но это, как считала она, нисколько не вредило Саре. Племянница все равно не выносила общества жеманных, малокровных, смиренных и робких ровесниц. Что-то случилось с когда-то великолепной английской расой. Вспоминая дни своей юности, пожилая леди не могла припомнить такого размаха ложной благопристойности. Общественная атмосфера стала меняться с восшествием на трон молодой принцессы Виктории, и перемены ускорились, когда она вышла замуж за унылого и упрямого Альберта. Теперь уже повсюду преобладало откровенное притворство и лицемерие. Прятали от посторонних взоров даже ножки обыкновенного обеденного стола. Никто не носил платьев с корсажем. Каким-то способом – и в изобилии – производились дети, но, видимо, в состоянии странной потери памяти, потому что всякая порядочная женщина даже не позволяла себе думать на эту тему.

Однако, как было известно тете Аделаиде, эти лукавые тихони подняли искусство ловли мужа на почти недосягаемую высоту. Причем проделывали они свои трюки, скромно опустив глазки и сохраняя на лице выражение крайней невинности. И было удивительно, что при взгляде на них мужчины не бежали в ужасе на острова Тихого океана или в далекий Китай в поисках более темпераментных невест.

Сара, слава Богу, была слишком искренней и живой для подобного лицемерия. Она любила и по-настоящему хотела соединить свою судьбу с судьбой Амброса Маллоу, а сохраняла свою любовь в тайне только из-за этой изнурительной тяжбы относительно наследования имущества старого Маллоу. И надо же случиться, что именно сейчас, после двадцати лет отсутствия, появился Блейн Маллоу. И это было так некстати, что вызывало подозрение.

Никто, разумеется, полностью не верил, что он приехал, прочитав объявления, напечатанные почти во всех солидных газетах земного шара. Вряд ли в нем заговорила совесть перед лицом овдовевшей матери. По общему мнению, он не походил на человека, у которого могла быть совесть. Скорее, он выглядел как типичный авантюрист, искатель легкой наживы, титула и положения в обществе. При этом многие были готовы признать его дворянское происхождение: во всем его облике сквозили высокомерие и уверенность в себе.

Но сын леди Мальвины? Большинство скептически качало головами. Разве могла эта несерьезная, болтливая, склонная к позерству женщина произвести такого сына?

Весь парадокс ситуации заключался в том, что леди Мальвина признала Блейна без малейших колебаний, отмахнулась от непонятных провалов в его памяти, касавшихся некоторых семейных событий, и заявила, что он – ее сын. Дополнительным и, безусловно, неоспоримым доказательством был пятилетний мальчик предполагаемого самозванца. Если сам отец, по мнению многих, до неузнаваемости изменился, то ребенок был точная копия настоящего Блейна Маллоу, изображенного в том же возрасте художником Джошуа Блейком тридцать лет назад.

Данный факт явился важным доказательством, и стало очевидно, что в связи с возвращением законного наследника Амброс мшится усадьбы Маллоу, а бедная Сара с ее энергичным, но упрямым характером потеряет Амброса.

– Тебя кто-нибудь узнал в зале суда? – спросила тетя Аделаида, взглянув на Сару.

– Боже упаси, нет! Я всегда садилась в самом заднем раду. Даже Амброс не догадывался о моем присутствии. – Сара рассмеялась, вспомнив что-то веселое. – Джеймс буквально пришел в ужас, когда я попросила его подождать меня у здания суда. Но этот милый и преданный человек беспрекословно исполнил мою просьбу. Нет, нет, тетя Аделаида, никто меня не видел. На мне был серый плащ с высоким воротником, которым я прикрывала лицо. Меня, думаю, приняли за незнакомую поклонницу истца. Этого только недоставало!

– Наверное, получила большое удовольствие, бессовестная девчонка!

– Непременно получила бы, если бы не решался вопрос, так глубоко затрагивающий меня. Ни с чем не сравнимые новые впечатления. Жаль, тетя Аделаида, что вы не имели возможности видеть его жены. Лживая тварь с широко раскрытыми и такими наивными глазами. А ведь кто-кто, а она должна знать правду.

– Она красивая? – поинтересовалась тетя.

– Тонкая и желтолицая, совсем не похожа на англичанку. По-моему, это от долгой жизни в тропиках. У нее какая-то странная внешность. Мне трудно точно описать. Возможно, она действительно красива.

– Звучит так, будто они хорошо подходят друг другу.

– Что верно, то верно. Очень смахивают на сообщников, проворачивающих очередную махинацию. Между тем, когда судья задавал ей вопросы, она была само смирение – да, милорд, нет, милорд. Причем с таким выражением, словно ее тотчас поразит молния, если она солжет.

– Она может и не знать, что ее муж не тот, за кого выдает себя.

– Конечно, он мог с самого начала обманывать ее, – согласилась Сара.

– Но для чего? Ведь, не прочитав газетные объявления, разве он когда-нибудь узнал бы о существовании Блейна Маллоу и его наследства?

– Нет, по-моему. Но это означает, что его жена в такой же степени виновна в мошенничестве, как и он сам.

– Если только он действительно виновен.

– Вне всякого сомнения! Убеждена! Он оказался не в состоянии ответить на многие очевидные вопросы, оправдываясь тем, что однажды упал с лошади и сильно ушиб голову. Очень удобное объяснение. Если бы не леди Мальвина, которая твердо стояла на своем, он давно бы попался.

– И если бы не ребенок, – добавила тетя Аделаида задумчиво.

– Да, если б еще и не мальчик, – нахмурилась Сара. – С ним какая-то непонятная история.

Через некоторое время приехал Амброс. Сняв плащ в прихожей и передав его горничной, он прошел в гостиную. Взглянув ему в лицо, Сара сразу же все поняла.

– Он выиграл! – прошептала она.

– Да, он выиграл.

Спохватившись, Амброс поздоровался с тетей Аделаидой и сердито упал в кресло. От своего кузена он отличался белокурыми волосами, довольно светлыми глазами с пушистыми длинными ресницами и тонкой фигурой. Всегда модно одетый, он обладал прирожденной фацией, которую Сара находила чрезвычайно привлекательной. Амброс и усадьба Маллоу прекрасно сочетались; он был бы идеальным хозяином, и последние десять лет, когда росла уверенность, что Блейн умер в какой-то далекой стране, он готовился к этой роли. Слов нет, он не бросил учебу и стал адвокатом, но только потому, что был серьезным юношей, чуждым всякому легкомыслию. По правде говоря, пока что он совершил единственный легкомысленный поступок – влюбился в третью дочь обедневшего дворянина. Теперь же выходило, что если Амброс захочет и дальше жить в привычном стиле, то ему придется отказаться от Сары и найти себе невесту с деньгами.

Невыносимая ситуация, которая его и сердила и сильно удручала. И все случилось в последний момент, когда его право на титул и собственность казались неоспоримыми. Еще больше огорчал тот факт, что, по его глубокому убеждению, этот малый из Вест-Индии – наглый обманщик.

Но как его разоблачить?

– В конце концов, решающее влияние на присяжных оказала моя тетка, леди Мальвина, которая продолжала твердить, что этот парень – ее сын.

– У нее был свой расчет, – сказала Сара с возмущением.

– Совершенно точно. Теперь она может остаться в усадьбе, ее долги будут уплачены, и все прекрасно. Она понимает, ее положение было бы совсем другим, если бы я – и ты, моя дорогая Сара – сделались новыми владельцами.

– Никто не знает обо мне, – поспешно вставила Сара.

Она с состраданием смотрела на бледное сердитое лицо Амброса. Нельзя отрицать, что наряду с желанием выйти за Амброса ей втайне хотелось стать хозяйкой усадьбы Маллоу. И почему только все так скверно обернулось?

– Ты не обязан считаться со мной, – продолжала Сара, заставляя себя произнести эти мучительные слова. – Об этом мы еще раньше договорились. Если хочешь, я предоставлю тебе полную свободу.

– Но, любовь моя, я этого вовсе не желаю.

– Фу ты! – перебила тетя Аделаида. – Сара и так вела себя довольно неблагоразумно. А теперь выскочила с новым нелепым предложением.

– Ты должен жениться на богатой, – заявила Сара настойчиво, обращаясь к Амбросу.

– Если бы твой отец, Сара, не оказался столь безответственным человеком, – опять вмешалась тетя Аделаида, – ты бы тоже была богатой, как и твои бестолковые сестры, которые, признаться, нуждаются в приданом сильнее, чем ты, дорогая.

Сара была слишком честной, чтобы стараться что-то приукрасить или чего-то стыдиться.

– Я тебе рассказывала, что мой отец был завзятым игроком, – напомнила она Амбросу. – Он спустил свое и мамино состояние. Вот почему меня приютила милая тетушка Аделаида. Но пришла пора, когда я сама должна позаботиться о своем будущем.

– Вместе со мной, – заявил Амброс решительно.

Лицо Сары засветилось. Потом с грустным видом она отвернулась.

– Нет, невозможно. Ничего не выйдет.

– Да, из этого ничего не выйдет, – подтвердила тетя Аделаида. – Если, конечно, вы не согласитесь довольствоваться весьма скромными жизненными благами. А такое положение, поверьте мне, никого из вас не устроит. Последние двадцать лет Амброс жил с уверенностью, что однажды он унаследует огромное богатство. А Сару, с позволения сказать, я знаю лучше, чем она себя. Она не смирится и не откажется от личного счастья. Для этого она слишком волевая и настойчивая. И я предупреждаю вас, Амброс, даже с состоянием Сара не будет покладистой женой. А как довольная домашняя хозяйка в бедности – тысячу раз нет.

Сара вздернула подбородок.

– Тетя, помолчите, пожалуйста. Она, Амброс, хочет лишь сказать, что у меня, как и у моего отца – азартная натура. Я очень люблю тебя, но что я могу тебе дать? Кроме того, ты заслуживаешь лучшей участи, чем повседневная борьба за существование и нужда.

Амброс, по-видимому, вовсе не слушал своих собеседниц. Задумчиво смотрел он прищуренными глазами в пространство. «Какой он красивый, – подумала Сара, почувствовав, как кольнуло в сердце. – Возможно, немного суров на вид, но какие благородные черты. Никакого сравнения с разбойничьей внешностью этого самозванца».

– Вы обе неправы, – проговорил он сухим холодным тоном. – Способ выйти из этого затруднения, безусловно, есть. Но ты, Сара… – он неожиданно для девушки взметнул на нее пронизывающий взгляд, – должна мне помочь.

– Что я могу сделать?

– Ты поможешь разоблачить самозванца.

– Охотно, Амброс. Ничто не доставит мне большего удовольствия. Но судья и присяжные вынесли решение. И кто поверит, что британские присяжные могут ошибиться?

– Они вынесли решение на основании имеющихся доказательств, которые этот негодяй готовил многие месяцы, может быть годы.

– Но у него есть известное сходство с твоим кузеном Блейном, не правда ли?

– Очень отдаленное, насколько можно сейчас об этом судить. Вместе с тем налицо слишком много противоречий, слишком много вещей, которые он не помнит, якобы из-за провалов в памяти в связи с контузией. Моя тетушка Мальвина – какие бы у нее ни были скрытые личные мотивы – очень помогла ему преодолеть самые крутые повороты. То же самое сделал старший конюх Соумс. Я никогда ему не доверял, и он прекрасно знает, где он окажется, как только я стану хозяином усадьбы Маллоу. Как мог, например, Блейн забыть тот день, когда я запер его в мансарде? Я продержал его там до глубокой ночи, и он вышел оттуда бледный как полотно. Тогда я впервые видел его ужасно испуганным.

– Отчего он так испугался? – спросила Сара.

– Там, в мансарде, когда-то повесилась служанка. Очень давно, еще при жизни моего дедушки. Однако ходили разговоры, что с тех пор там бродит привидение.

В памяти Сары на мгновение возник образ высокого черноволосого мужчины, стоявшего в зале суда подчеркнуто прямо с высоко поднятой головой. Мог ли страх затуманить эти черные выразительные глаза? Такое представлялось абсолютно невозможным.

Не касаясь прямо сути рассказа Амброса, она с некоторым удивлением спросила:

– Почему ты так поступил с твоим кузеном?

В голосе молодого человека прозвучала неприкрытая горечь и неприязнь.

– Потому что он заслужил. Постоянно крутил любовь со служанками.

– Но ему было всего шестнадцать лет, – невольно вырвалось у Сары.

– Он был уже достаточно взрослый.

– Фу ты! – вмешалась тетя Аделаида. – Вопрос, мне кажется, вовсе не в том, почему Амброс запер кузена, а как он умудрился забыть этот эпизод. Он что, категорически его отрицал?

– Нет. Он действовал умнее – заявил, что, возможно, подобный случай и имел место, но что с тех пор он, мол, пережил так много поистине чрезвычайных событий, в сравнении с которыми несколько часов в комнате с предполагаемыми призраками – сущие пустяки. В свойственном ему ироническом тоне он добавил: «Кто в наше просвещенное время еще верит в привидения?»

– И тем самым ловко ушел от щекотливого вопроса.

– Именно. Но я ясно видел: он не знал, о чем идет речь. Какой-то момент он выглядел озадаченным… Потом, он не мог вспомнить имена слуг, школьных друзей, учителя, обучавшего его латинскому…

– Но с другой стороны, – вставила тетя Аделаида, – он сумел до мельчайших деталей описать усадьбу Маллоу.

– Тетушка Мальвина вполне могла натаскать его. Кроме нее, у него должны быть другие сообщники. Наша задача, Сара, – разоблачить этих людей.

– Разве это не входит в обязанности прокурора?

– Нет, никоим образом, поскольку выходит за рамки непосредственного судебного разбирательства. Это в состоянии сделать только тот, кто живет среди этих людей, день за днем наблюдает за ними и ловит их на мелочах. Только таким путем можно собрать достаточно улик.

– И кто же должен выполнить столь непростую задачу? – поинтересовалась тетя. – Вы собираетесь подкупить дворецкого или одну из служанок?

– Одну из служанок, совершенно верно. Другими словами, тебя, моя дорогая Сара.

– Меня? – воскликнула изумленная девушка.

– Да, тебя. Ведь ты же сама заявила, что не выйдешь замуж за меня – нищего.

– Ты, Амброс, вовсе не нищий. Но я действительно не соглашусь своим замужеством лишить тебя из-за нехватки денег достойного будущего. Здесь мое решение твердо.

– Тогда ты можешь сделать для меня – для нас обоих – то, о чем я только что говорил.

– Шпионить! – прошептала Сара.

– Не составит особого труда. Мне известно, что им нужен человек, который заботился бы о маленьком мальчике. Блейн – я имею в виду самозванца – имел нахальство после оглашения решения суда пригласить меня с ним выпить. За его удачу. Как вам это нравится?

– И ты принял приглашение?

– Проиграв, нужно не терять присутствия духа, – заметил Амброс с кислой миной. – Все время я испытывал страстное желание свернуть ему шею. Мы выпили пинту эля в таверне «Три короны». Мне пришлось выслушать разглагольствования относительно его дерзновенных планов на будущее. Семья намеревается почти сразу же переехать в усадьбу. Они, видите ли, полагают, что деревенский воздух окажет благотворное влияние на ребенка, который слаб здоровьем. В школу ему еще рано, а потому они наймут для него гувернантку. Именно тогда меня и осенило.

– Что на эту должность следует поступить мне? – воскликнула Сара. – Но даже если исходить из того, что мне в самом деле необходимо начинать зарабатывать себе на жизнь, каким образом я смогу что-либо обнаружить, когда им будет известно о моих связях с тобой?

– Но они не будут знать. Кто им скажет? К счастью мы сохранили наши взаимоотношения в тайне. О них знают только ты, я и тетя Аделаида.

– Сара ежедневно посещала зал суда, – вставила тетя. – Если ее там видели, разве ее вновь не признают?

– Сара, как неразумно ты поступила! – воскликнул Амброс.

Покраснев, девушка стала горячо оправдываться:

– Но меня никогда не узнают. Я обыкновенно сидела в самом последнем ряду среди простых зевак и всегда закрывала лицо широким воротником

– Но что – ради всего святого! – заставило тебя пойти туда?

– Решалась ведь судьба твоего и моего будущего.

– Да, разумеется, – согласился Амброс, уже значительно мягче. – Хотя я и сам мог информировать тебя о ходе судебного разбирательства.

– Мне хотелось понаблюдать за теми людьми. Они разжигали мое любопытство.

– Разжигали любопытство? – быстро переспросил Амброс, в голосе которого промелькнула настороженность.

– В отрицательном смысле. Они так гладко лгали, что их показания походили на правду.

– Значит, ты им поверила?

– Конечно, нет. Даже леди Мальвине. Хотя она твоя тетя, Амброс, я не верю ей вот ни столечко.

– Она предпочла отдать усадьбу Маллоу совершенно постороннему человеку, – проговорил Амброс с горечью. – Всегда не любила меня. Не удивился бы, если бы весь этот заговор придумала она. Только для этого она недостаточно умна.

– Леди Мальвина охотно и много болтает, – заметила Сара, размышляя. – Если почаще беседовать с ней, то она рано или поздно скажет что-нибудь для нас существенное.

– Именно это я имею в виду. Находясь ежедневно в доме, ты обязательно что-то обнаружишь.

– Подслушивать у замочных скважин? – проговорила Сара с возмущением.

– Но ради благого дела, милая. Разве ты недостаточно сильно любишь меня и не желаешь исправить несправедливость?

– Ты прекрасно знаешь, что из любви к тебе я готова на все.

– Прилично ли воспитанным людям плести подобные интриги? – спросила тетя Аделаида с явным неодобрением.

– Ах, тетя, не говорите так. Амброс, мне думается, прав. Ничего другого нам не остается.

Сара испытывала растущее возбуждение и энтузиазм. После смерти отца и в условиях наступившей бедности ее жизнь сделалась однообразной, унылой и, казалось, не сулила больше никаких радостей. Затем она встретила и полюбила Амброса, но ожидавшую ее блестящую будущность у нее теперь отнимали. Если дело будет окончательно проиграно, то ей придется пойти по стопам своих сестер и искать место в качестве компаньонки какой-нибудь эксцентричной и капризной пожилой дамы – исключительно мрачная перспектива. Но роль, которую предлагает сыграть Амброс, и интересна и, может быть, немножко опасна. Ей предстоит померяться сообразительностью и находчивостью с бесстыдным чернобровым самозванцем, с его желтолицей женой и словоохотливой леди Мальвиной. Тетка Амброса станет жить в доме, который должен был бы принадлежать ей, Саре, и который будет ей принадлежать, если она поведет себя достаточно умело. Да, Амбросу пришла в голову блестящая идея. Она буквально захватила молодую девушку, хотя мысль о предстоящей борьбе заставила беспокойно забиться сердце. Правда, Сара еще не имела возможности испробовать свой актерский талант, но она унаследовала от отца склонность к риску, и ее было не так-то просто запугать.

– Значит, ты рекомендовал меня новому лорду Маллоу? – спросила Сара.

– О нет. Я предпочел действовать не столь прямолинейно. Ты должна появиться там как совершенно посторонний человек. О семье ты якобы узнала, читая публикации, посвященные нашумевшему процессу. Ты с нетерпением ждала окончательного результата и от души поздравляешь их с успехом. Кроме того, ты предположила, что пятилетнему мальчику может понадобиться гувернантка. Как поступать дальше, решай сама. С твоим умом и обаянием ты, я уверен, преуспеешь.

Тетя Аделаида отнеслась к затее с крайним неодобрением.

– А чем, позвольте вас спросить, займетесь вы, Амброс, в то время когда моя племянница будет унижать свое достоинство?

– А я, дорогая леди Аделаида, – слегка улыбнулся он, – отправлюсь в Вест-Индию. Закажу билет прямо сейчас.

– В Вест-Индию! – воскликнула Сара. – Ты хочешь поискать там кое-какие факты? Но туда уже выезжали следователи.

– Это мне известно. И я вовсе не утверждаю, что они плохо поработали, но они обнаружили только свидетельства, лежавшие на самой поверхности, причем, возможно, специально подстроенные. Но чтобы разобраться в этой путанице, требуется нечто большее – требуется личная заинтересованность. Следователям было абсолютно все равно кому, в конце концов, достанется усадьба Маллоу: мне или этому проходимцу.

– Но перекрестный допрос не смог поколебать показания Томаса Уайтхауса, – напомнила Сара.

– Именно. Но тот же самый Томас Уайтхаус упорно избегал встречи со мной. Всякий раз, как только мне удавалось установить место его пребывания, он куда-нибудь переезжал. А сегодня, когда я уже подумал, что наконец-то поймал его, выяснилось, что совсем недавно он отбыл в Тринидад.

– Не дождавшись решения присяжных?

– Он свое дело сделал, и было желательно поскорее от него избавиться, сунув ему, естественно, в карман приличный гонорар.

– Ты полагаешь, он лгал? В действительности он не знал Блейна в течение двадцати лет с момента прибытия того подростком в Вест-Индию? Но помнится, следователи, побывавшие в Тринидаде, полностью подтвердили этот факт.