Текст книги "Прикосновение ЛаКлер (ЛП)"

Автор книги: Дори Лавелль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Прикосновение ЛаКлер
Дори Лавелль

Год: 2017

Автор: Дори Лавелль

Жанр: СЛР, второй шанс

Серия: Романы, с мгновенным притяжением, #2

Язык издания: английский

Главы: 27 + эпилог

Перевод группы: 💎 БЕСТСЕЛЛЕРЫ 💎 Книжные романы!

Перевод: Анна Брянская

Сверка: Елена Курак

Корректор: Светлана Андреева

Вычитка: Светлана Любимова

Специально для группы БЕСТСЕЛЛЕРЫ [Книжные романы!]

ВНИМАНИЕ! Копирование данного материала ЗАПРЕЩЕНО!!!

Книга предназначена только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала – строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного ознакомления, запрещено. Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Внимание: перевод любительский! Команда группы БЕСТСЕЛЛЕРЫ не несет ответственность за использование и распространение данных материалов иными лицами.

1. Деррик

Я ныряю в бассейн головой вперед. Когда мое тело прорезает сверкающую жидкость, перехватывает дыхание. Вода достаточно прохладная, чтобы шокировать мой организм, и достаточно теплая, чтобы позволить мне быстро привыкнуть к температуре.

Задержав дыхание, я отсчитываю секунды. Мое тело находится в нескольких дюймах от момента, когда появится сильнейшее желание вдохнуть, от момента, когда в легких станет слишком много углекислого газа и недостаточно кислорода, того момента, которое начинается прямо перед тем, как утонуть. Только после этого я возвращаюсь обратно, прорываясь сквозь водную гладь, задыхаясь от хлорированного воздуха.

– Когда-нибудь ты сделаешь что-нибудь, что убьет тебя. – Брайант стоит у французских дверей, ведущих к частному бассейну в квартире Лэнса, наблюдая за мной, засунув руки в карманы брюк цвета хаки, прищурив изумрудные глаза.

Не обращая на него внимания, я делаю еще несколько вдохов, чтобы наполнить легкие кислородом, который они потеряли. Я вылезаю из бассейна, мое тело наполняется жизнью. Вода скользит вниз по телу, стекая с волос по спине, когда я подхожу к одному из четырех мягких шезлонгов.

– Не понимаю, о чем ты. – Я хватаю с шезлонга полотенце с гравировкой ЛаКлер и провожу им по лицу, вдыхая свежий запах ополаскивателя. – Давно ты там стоишь?

– Видел, что если бы ты не выбрался из воды прямо сейчас, ты мог бы утонуть. – Он смахнул прядь волос со лба. – В какой-то момент я испытал искушение нырнуть за тобой, но подумал, что, возможно, ты снова играешь в одну из своих безумных игр. Ты играешь в них с тех пор, как не стало мамы с папой.

Стиснув зубы, я взъерошил волосы полотенцем и погрузился в шезлонг, адреналин струился по венам.

Мама и папа погибли в авиакатастрофе семь лет назад. Никто не выжил. В одно мгновение они были там, а в следующее их уже не было.

Я свирепо взглянул на Брайанта.

– Лиам мешает вам с Грейс по ночам?

Лиам Лэнс ЛаКлер – мой шестимесячный племянник, сын Брайанта, названный в честь нашего брата-инвалида Лэнса, который к тому же является братом-близнецом Брайанта. Брайант и Лэнс – самые старшие среди нас пятерых.

Меня усыновили в три года, и мои гены могут отличаться от их, но приемная семья никогда не заставляла меня чувствовать себя ЛаКлером в меньшей степени.

Когда мне было два года, меня показывали по телевизору в новостях, в то время меня обнаружила... монахиня... сидевшего возле церковного мусорного контейнера в Ньюберипорте, с запиской, прикрепленной к моей футболке с надписью "нежеланный ребенок". Упоминания обо мне в новостях появилось снова через год, и одна из самых богатых семей в мире усыновила меня.

Похоже, это была шутка человека, что меня оставил у мусорного контейнера. Все-таки я оказался желанным. В отличие от некоторых приемных детей, у меня никогда не возникало желания искать своих биологических родителей. Если кто-то и нежеланный, то это они.

– Какое отношение Лиам имеет к этому?

– Ты мало спишь, если выдвигаешь такие сумасшедшие обвинения.

– Ты знаешь, что я прав. – Брайант садится на шезлонг рядом со мной. – Я наблюдал за тобой. Ты был в городе в течение трех недель, и все твое тело говорит мне, что ты до смерти хочешь ввязаться в одну из своих авантюр.

– Я никуда не собираюсь, – провожу рукой по влажным волосам. – Лэнс нуждается во всех нас.

Лэнс перенес серьезную операцию четыре недели назад. После нескольких неудачных попыток лечения за прошедшие годы мы возлагали большие надежды на экспериментальное лечение, которое он недавно перенес. Оно позволило бы нам дать ему возможность снова ходить. Чтобы вернуть ему его жизнь. Чтобы быть рядом с ним, все четверо из нас отложили путешествия. Но судьба, сука, подвесила приманку перед ним, а потом отняла ее.

Лечение было неудачным и привело Лэнса к еще большей депрессии: он отказался разговаривать с кем-либо из нас, предпочитая запираться в своей комнате. Все, что он там делает – это сидит в своем высокотехнологичном инвалидном кресле, смотря в окно. Когда он ложится, потолок становится предметом его интереса. Заставлять его есть, спать или делать упражнения – постоянная борьба.

– Слушай, – говорит Брайант. – Я знаю, что оставаться на одном месте целый месяц – это пытка для тебя. Может быть, тебе стоит уехать из города. Отправляйся куда-нибудь, получи свой заряд адреналина. Не то, чтобы Лэнс хотел, чтобы мы вообще были здесь. Может быть, нам стоит послушать и позволить ему самому разобраться.

– Ты знаешь, что он не хочет нас отталкивать. Он просто чертовски горд, чтобы признать, что нуждается в нас.

– Возможно, так и есть. – Брайант тянется к бутылке воды на стеклянном столе рядом с ним. Он делает глоток и ставит ее обратно. – Но для него это все – большое разочарование, и я думаю, что ему нужно время, чтобы с этим смириться. Во всяком случае, я разговаривал с ним прошлой ночью. – Он потирает свои зеленые глаза, уставший. – Он остается в Бостоне.

– Как, черт возьми, ты убедил его сделать это? – Я провожу пальцами обеих рук по волосам и сцепляю их на затылке. – Последнее, что я слышал, он думал о возвращении в Кабо, как только доктор Дрю даст ему разрешение на полет.

– Я немного побеседовал с доктором. Поскольку Лэнс не слушает нас, он может прислушаться к нему.

– Хочешь сказать, что ты манипулировал ситуацией? – Я хватаю бутылку с водой и откручиваю крышку. – Жизнь в раю может помочь ему вернуться к живописи.

До всего этого Лэнс проводил много времени на нашей семейной вилле в Мексике. Он утверждает, что нахождение там вдохновляет его писать, хотя он не рисовал уже несколько месяцев. Он самый творческий из нас, его картины висят в крупных галереях по всему миру. Лэнс сколотил себе на этом целое состояние... в дополнение к миллиардам, оставленным нашими родителями. Деньги, которыми он не может в полной мере насладиться.

– Он может писать прямо здесь. Мы ни в коем случае не можем позволить ему остаться в одиночестве в Мексике. Он должен быть здесь, где Грейс и я можем зайти проверить его. – скрещивает ноги на шезлонге. – Но я не понимаю, почему вы, парни, не можете оставить все, как есть, и жить своей жизнью. Каждый из нас должен получить все возможное в данной ситуации.

– Ты прав, – выдыхаю. – Лучше всего, чтобы он оставался здесь. – Я встаю, стараясь не поскользнуться на мокрой плитке. – Ты что-то знаешь? Мне до сих пор трудно поверить, что ты остепенился. Разве ты не жаждешь путешествовать все время, как раньше?

Напряжение исчезает с лица Брайанта.

– Братишка, когда находишь то, что ищешь, ты больше не чувствуешь необходимость искать. – Брайант тоже встает на ноги. – Я хочу быть там, где Грейс и Лиам. Они мой дом. Может быть, однажды и ты найдешь это в ком-то.

– Ага, мечтай дальше. Я бы ни за что не пожертвовал своей жизнью ради какой-то женщины.

– Если и есть кое-что, чему я научился, так это никогда не говорить «никогда». – Его глаза пристально смотрят в мои, но его мысли кажутся далекими, когда он думает о своей собственной семье. – Когда ты находишь нужную, все меняется, чувак. Все. – Он идет к двери. – Я говорю, исходя из собственного опыта. Но двадцать четыре года бывает только один раз. Живи, как хочешь, но, пожалуйста, будь осторожен, чтобы не убить себя, делая что-то слишком сумасшедшее.

То, как Брайант говорит, иногда заставляет его казаться намного старше его тридцати одного года. Мне хочется подразнить его на этот счет, но я сдерживаюсь.

– Куда-то собрался? – спрашиваю я вместо этого. – Давай выпьем и полюбуемся на закат.

– Я пообещал Грейс быть дома пораньше, чтобы провести с ними немного времени, прежде чем Лиам ляжет спать. – Он поворачивается ко мне лицом. – Сделай мне одолжение, сможешь?

– Конечно. Чего ты хочешь?

– Если ты решишь уехать, дай мне знать, куда отправился. Просто не исчезай и не звони нам из какой-то очередной страны.

– Испания. – Я шагаю к нему, босыми ногами топая по плитке.

– Что Испания?

– Вот куда направляюсь дальше. Я вылетаю завтра рано утром.

– Что манит тебя в Испанию? – Брови Брайанта встречаются посередине.

– Быки и красные флаги, малыш.

– Ну, разумеется. – Брайант не улыбается. – Фестиваль бычьих бегов в Памплоне. – Он качает головой. – Я не понимаю, как ты можешь думать, что убегать от разъяренных быков весело.

– Тебе не нужно понимать, старший брат. Каждому свое.

– Отлично. Иди и выбей скуку из своего организма, но вернись целым и невредимым.

Я усмехаюсь.

– Конечно. Без вариантов.

Поскольку Брайант уходит, я не говорю ему, что сначала мне нужно кое-что сделать, заехать кое-куда, прежде чем поеду в аэропорт утром. Еще одно занятие, которое заставляет меня чувствовать себя живым. Мысль о том, что мой член похоронен глубоко внутри горячей киски какой-нибудь цыпочки, уже заставляет меня пульсировать. Это самая лучшая прелюдия, перед тем как отправиться поиграть со смертью.

2. Брук

Дрожащими руками скольжу малиновой помадой по нижней губе. Мои подмышки становятся влажными. Я задерживаю дыхание и выдыхаю. В душной комнате, наполненной запахами пота, духов и лака для волос, трудно найти свежий воздух.

Ты должна сделать это. У тебя нет выбора.

– Красавица, как всегда. – Мой босс, Гектор Кросс... или мой сутенер, как его называют некоторые... заглянул в комнату, улыбаясь с одобрением. Он – крупный мужчина с волосами, собранными в хвост, всегда предпочитает черные классические брюки с одной из своих разноцветных гавайских рубашек. Несколько верхних пуговиц рубашки расстегнуты, на груди вьющиеся и влажные от пота волосы. В темных волосах с проседью скрывается маленький золотой крестик на тонкой цепочке.

Я не говорю ни слова, пока закрываю крышкой помаду и беру тюбик туши с комода. Поскольку мои ресницы и так длинные от природы, единственное, что им требуется, – это чуть больше объема и четкости, чтобы визуально увеличить мои янтарные глаза.

– Ты должна быть в восторге. У тебя сегодня белая комната. – Гектор проходит и встает позади меня. Его пот и мускусный одеколон ошеломляют меня, когда он поднимает огромные руки и кладет потные ладони на мои плечи. – Другие девушки убили бы за возможности, которые я тебе предоставляю. Ты это знаешь, верно? – Гектор переключает маленький радиоприемник на комоде. Поп-музыка разливается по комнате.

Мой подбородок падает к груди.

– Спасибо, Гектор. Извини. Я просто устала. – Я снова поднимаю голову и откидываю плечи назад. – Кого я там получу?

– Какой-то инвестиционный банкир. Так что отнесись к нему хорошо. Заставь его вернуться за большим.

Я отодвигаюсь от Гектора, поднимаясь на ноги. Его руки падают вдоль его тела. Что я действительно хотела сделать, так это стряхнуть его с себя, но он мой босс, и, хотя некоторые считают его бизнес отвратительным, он хорошо к нам относится. Он хорошо ко мне относится. Я начала работать на него год назад. Два месяца назад он сообщил мне, что я готова удовлетворять потребности клиентов из белой комнаты.

В "Мираже" много цветных комнат, в зависимости от того, на сколько денег клиенты хотят раскошелиться. Белая комната настолько хороша, насколько это возможно. Эта комната, в которую ходят важные люди, те, у кого толстые кошельки. Те, кто просаживает огромные чаевые в наши руки. Гектор позволяет нам сохранять наши чаевые, что я очень ценю.

– Как мне его называть? – Я вдавливаю две шпильки в свой кучерявый черный парик, чтобы удержать его на месте.

– Он называет себя – доктор Жеребец.

Я поднимаю бровь, но не комментирую. Я слышал имена и похуже.

Только Гектор знает истинную личность клиента. Все, что мы получаем, это имена, которые они выбирают для одной ночи. Конечно, иногда к нам приходят публичные люди, которых узнаем в тот же момент, когда видим их лица, но мы должны притвориться, что не знаем, кто они. С другой стороны, Гектор, также сохраняет нашу право анонимность. Мое имя в "Мираже" – Руби.

Я прочищаю горло.

– Доктор Жеребец, значит. – Оглядываюсь в зеркало и наблюдаю, как Гектор направляется к двери.

– Хорошенько поработай сегодня вечером, а затем отправляйся домой немного отдохнуть. Я постараюсь заполучить больше рабочего времени в белой комнате для тебя на завтра.

Когда я начала работать в "Мираже", я была на грани нервного срыва, и полная заслуга Гектора, что я начала чувствовать себя комфортно. Он сказал, что мне не нужно стыдиться, потому что таких девушек, как я, много. На что я ответила ему, что здесь только ради денег, и как только выплачу половину своих долгов, уйду.

– Все так говорят, – сказал он. – Но большинство так и не уходят.

– Поверь мне, я не буду одной из тех девушек, – пообещала я. Каждый день, когда я прихожу на работу, напоминаю себе об этом обещании.

Как только Гектор исчезает, я снова опускаюсь на стул. Мое сердце не успокаивается, поэтому я снова встаю и подхожу к стене, увешанной нашими шкафчиками. Открываю свой и достаю сумочку, роясь внутри, пока не нахожу конверт. Один из многочисленных счетов, которые не дают мне спать по ночам. Это помогает мне сосредоточиться, напоминает, почему я делаю это. У меня есть срочные счета для оплаты, и я хочу накопить, чтобы получить диплом о среднем образовании и сразу после этого поступить в колледж. Кое-что случилось со мной в прошлом, но будь я проклята, если это помешает мне стать той, кем я хочу быть. Я мечтаю однажды стать психологом, помогать людям с психическими заболеваниями, людям, подобным моей матери.

Мама умерла, когда мне было одиннадцать лет, доведенная до самоубийства депрессией, с которой она боролась все время, что я ее помнила. Проституция – это самый быстрый для меня способ заработать большие деньги. Работа, которую мне удавалось заполучить до "Миража", не приносила достаточно денег, чтобы позволить мне не только оплачивать счета, но и копить деньги на учебу в колледже.

Я засовываю конверт обратно в сумочку и выхожу из раздевалки, на мне ничего нет, кроме винно-красного бюстгальтера, черных трусиков и фальшивой улыбки. Сердце бьется в груди, а каблуки туфель на шпильках стучат об изношенный деревянный пол.

Я дохожу до конца коридора и глубоко вдыхаю, чтобы успокоить нервы. Тело реагирует, подталкивая желчь к горлу, отталкивая воздух, пропитанный в избытке сладкими духами, – запах тела и секса. Моя рука на мгновение зависает над металлической дверной ручкой, прежде чем дотрагиваюсь до нее. Я натягиваю улыбку и открываю дверь.

Оставаясь верным своему названию, белая комната окрашена различными оттенками белого. Белоснежные шторы, покрытые лилиями, ниспадают на толстый ковер цвета яичной скорлупы, а массивная круглая кровать посередине комнаты покрыта шелковым покрывалом слоновой кости. На потолке над кроватью инкрустировано круглое зеркало. В разных углах комнаты мерцают белые свечи, а за небольшим столиком у окна стоит свежий букет из белых калл. В комнате пахнет цветами, горящими свечами и одеколоном.

Высокое худое тело доктора Жеребца расположилось посередине кровати, его кривая ухмылка светится, когда его взгляд бродит по всему моему телу. Его одежда накинута на кожаное кресло, прислоненное к одной из стен. Дорогой костюм, блестящие туфли на заказ и кобальтово-синяя рубашка выделяются на фоне белой мебели.

– Гектор был прав. Ты здесь одна из самых красивых девочек. – Он проводит вниз рукой по своей обнаженной груди. У мужчины совсем нет волос на его бледном теле. От того, как оно блестит от пламени свечи, я не удивлюсь, если он использовал воск.

– Спасибо, детка. – Я взбираюсь на край кровати, скрещиваю стройные ноги и поворачиваюсь к нему лицом. – Какое из своих желаний ты хочешь воплотить сегодня вечером? – Каждое слово, которое я ему говорю, срывается с моего языка чуждо и неестественно, но речь не идет о моем комфорте. Речь идет о том, как то, что я скажу, заставит его почувствовать себя.

– Ты фейерверк, верно? Моя девочка. – Он опирается на один локоть и проводит толстым языком по своей нижней губе. – Я хочу, чтобы ты медленно пососала мои пальцы, один за другим.

Всевозможные мужчин приходят к нам со странными фетишами, но разве у меня есть выбор? Игнорируя свой взбунтовавшийся желудок, я пересиливаю его и занимаю позицию у его ног, мои колени утопают в ковре. Запах пота скрывается под обильным количеством его одеколона.

Он с довольным вздохом откидывается на спину, в то время как я вбираю в рот его соленый большой палец. Мое тело вздрагивает, но я сглатываю отвращение. Издаю звуки, чтобы обмануть его, чтобы он думал, что я наслаждаюсь, я пробираюсь от одного соленого пальца к другому, пока не достигаю мизинца. Потом перехожу к следующей ноге и осуществляю ту же самую процедуру.

– Правильно, детка, пососи меня хорошенько. – Очевидно, он наслаждается этим так же сильно, как я ненавижу это. Сильное желание укусить один из его пальцев переполняет меня.

– Как тебя зовут? – спрашивает он, пронзая мои мысли.

Один из его пальцев вырывается из моего рта, когда я поднимаю голову.

– Можешь называть меня, как тебе угодно, детка.

– Как насчет маленькой пизды? Звучит хорошо?

Мое тело дергается, но недостаточно, чтобы он это заметил. За последний год меня называли многими именами. Я уже должна была привыкнуть к этому. – Если это то, что ты... что ты хочешь. – Я снова опускаю голову, продолжаю свою адскую работу.

– Маленькая пизда, теперь можешь заканчивать с пальцами ног. Мой дружок проголодался.

– Как пожелаешь. – Я поднимаюсь с пола и покачиваю бедрами пока иду до белой коробки с презервативами на подоконнике. Достаю один из серебряных пакетиков и возвращаюсь к нему. Через несколько секунд я раскатываю презерватив по его маленькому члену к большим яйцам. – Как ты хочешь? – спрашиваю я, снимая нижнее белье.

– Оседлай меня, маленькая пизда, скачи на мне, как будто от этого зависит твоя жизнь.

Я забираюсь на него, помещаю его в свое тело... моя голова пуста, чувства отключены. Мне становится легче от того, что он уже перешел к сексу. Чем раньше это начнется, тем скорее закончится. После этого я пойду домой, чтобы стереть его пот с моего тела.

Он пыхтит в общей сложности четыре раза, когда я двигаюсь над ним. Затем напрягается, зажмурившись. Его длинные пальцы скользят вниз по моей груди, пока они не сжимают их так сильно, что становится больно. Он выпускает то, что можно охарактеризовать лишь как рычание. И тогда все заканчивается.

Я выпускаю дыхание, которое задержала, и скатываюсь с него.

– Это было фантастически, маленькая пизда. – Он вытирает пот со своего лба. – Ты была великолепна.

– Всегда рада помочь. Есть еще пожелания? – Хотя большинство клиентов желают только секса, есть те, кто после просит объятий и поцелуев. Я ненавижу это так же, как и секс.

– Нет, я получил то, для чего пришел сюда. – Он скользит к краю кровати, поднимает брюки со стула, вытаскивает из кармана стодолларовую купюру, и вжимает ее в мою руку. – Иди купи себе что-нибудь милое. Надеюсь скоро увидеть тебя снова.

– Конечно. – Я сглатываю. – Когда-нибудь увидимся снова.

Я прощаюсь и выхожу из комнаты. Деньги за фактическую сессию всегда выплачиваются Гектору.

Гектор сидит на стульчике в раздевалке.

– Дорогая, знаю, что ты должна вернуться домой, но у нас появился неожиданный клиент. Я думал, что мы закончили с белой комнатой на эту ночь, но он готов заплатить втрое больше, чем платят большинство клиентов белой комнаты. Он весь твой, если хочешь.

Я падаю на один из стульчиков, плечи поникли.

– Гектор, я измотана. У меня сегодня было четыре клиента. – Не все они были из белой комнаты, а один из них дал мне чаевые в один доллар.

– Мы не можем упустить такую возможность. Тебе нужны деньги так же, как и мне. И ты одна из моих любимых девочек. – Он стучит пальцами по своим губам. – Ты действительно хочешь, чтобы я отдал его кому-нибудь другому? Подумай о чаевых.

Я вытаскиваю влажную салфетку из коробки на комоде и вытираю пот между грудью и шеей.

– Нет, все в порядке. Я возьму его. Спасибо, Гектор.

– Вот это моя девочка. – Он встает, похлопывает меня по спине. – Глазом не успеешь моргнуть, как все завершится. Он сказал, что у него не так уж и много времени, кстати. Я попрошу прибрать комнату. Будь там через пятнадцать минут.

Я привожу себя в порядок и освежаю макияж, прежде чем возвращаюсь в белую комнату. Все, о чем я могу думать, когда иду по коридору, это моя кровать, моя односпальная кровать в моей крошечной квартире-коморке, зовущая меня, ждущая меня.

Клиент стоит у окна, спиной ко мне.

– Привет, красавчик. – Слова, которые я использую во время работы, иногда вызывают мурашки на коже. Но это моя работа – говорить им то, что они хотят услышать, даже если это ложь. – Меня ждешь?

Он поворачивается ко мне лицом. Меня трясет. Он подходит ко мне. Я делаю несколько шагов назад.

Не отрывая от него глаз, я осматриваю его. Поразительные глаза цвета оникса, волнистые волосы, которые касаются кончиков его плеч, и сильная, слегка квадратная челюсть. Шрам, проходящий по одной стороне его подбородка, едва заметен под щетиной.

После парней, которые у меня были сегодня, переспать с ним было бы легко, но он единственный мужчина, с которым я не могу заниматься сексом.

– Мне очень жаль. Произошла ошибка. Мне нужно идти.

Его брови хмурятся.

– Ты ведь только что пришла сюда. – Он двигается ко мне.

Я делаю несколько шагов назад. Подхожу к двери и берусь за ручку с кислым привкусом во рту.

– Мне действительно очень жаль. Я пришла не в ту комнату. Гектор... Он пришлет тебе подходящую девочку.

Я выхожу за дверь и бегу так быстро, как только мне позволяют туфли на шпильке.

Я практически налетаю на Гектора, который выходит из черной комнаты – комнаты с самым низким рейтингом в "Мираже".

– Куда это ты собралась? – Он выбрасывает руку, чтобы схватить меня за запястье. Я отстраняюсь подальше от него.

– Я не могу пройти через это. Прости, Гектор. Я не могу... – Я прикусываю нижнюю губу, чтобы остановить ее дрожь.

– А как же мистер Блэк? Не говори мне, что ты оставила его ждать.

– Я сожалею. Я должна была уйти. Мне очень жаль. – Ощущение страха, что я могу потерять свою работу из-за принятого решения, проносится холодом по спине.

Он тянет меня в черную комнату и закрывает дверь.

– Как ты можешь ожидать, что я пойму, что ты оставила хорошо оплачивающего клиента ждать?

– Я обещаю, что восполню это. Если хочешь, буду больше работать завтра. – Взволнованные бабочки запорхали глубоко в моем животе. – Пожалуйста, не отправляй меня обратно к нему.

– Ты не покинешь эту комнату, пока не скажешь мне, что здесь происходит. – Его брови хмурятся. – Выглядишь так, будто увидела призрака.

– Типа того. – Я решаюсь сказать ему правду в надежде, что он сможет удержать Деррика от меня подальше. – Мистер Блэк – это тот, кого я знаю... он из моего прошлого.

Гектор скрещивает руки на груди.

– Он понял, что это ты?

– Я не задержалась так долго, чтобы он узнал. – Я не удивлена, что он меня не узнал. Я больше не та девушка, которую он знал.

– Хорошо, если тебе станет лучше, я пришлю к нему кого-нибудь другого. Иди домой и отдохни. Но нам следует поговорить об этом завтра.

3. Деррик

Ни одна женщина никогда не отвергала меня, и определенно не та, за которую я плачу. Все, что я хотел, это несколько минут ее времени, хороший трах перед тем, как отправиться в аэропорт. Вместо этого она входит в комнату, смотрит на меня и убегает. Какая-то неправильная девушка, черт побери.

Я должен быть взбешен. Но каким-то странным, пиздец, образом я был взволнован, очарован ею. Нескольких секунд, за которые я рассмотрел ее красивое лицо и сексуальные изгибы, было достаточно, чтобы привлечь мое внимание к ней. Ее отказ только усилил мое желание погрузиться глубоко в нее.

Когда я поднимаю пиджак, который висел на спинке кожаного кресла, дверь открывается, я оборачиваюсь, и вижу Гектора. От пота его низкий лоб блестят при свете свечей.

– Мистер ЛаКлер, я приношу извинения от имени моей девочки. Она... она не очень хорошо себя чувствует. – Он заламывает свои волосатые руки. – Я надеюсь, что вы рассмотрите кого-нибудь другого. У нас есть несколько фантастических девочек, которые все еще работают сегодня вечером. Вы можете выбрать.

Я был возбужден, когда вошел в "Мираж", теперь кое-что изменилось. Меня больше не интересует только секс с какой-то девчонкой. Я хочу трахнуть ту, которая ушла от меня. Если не сегодня вечером, то, может быть, в другой раз.

– Извинения приняты. – Я натягиваю пиджак на плечи, наблюдая, как он извивается под моим взглядом. – Но в следующий раз, когда я вернусь, мне бы хотелось, чтобы ты убедился, что этого больше не повторится. – Я смотрю на часы. – Мне нужно успеть на самолет.

– Вы говорите, что вернетесь? – Темно-серые глаза Гектора расширяются от удивления.

– Через две недели. Я один из немногих, кто верит во второй шанс.

– Это замечательно. Вы не пожалеете о своем решении. – Гектор с волнением потирает руки. – Я позабочусь, чтобы вас ожидал кто-нибудь особенный.

– Хорошо. – Я застегиваю одну из пуговиц на моем костюме. – Предоставишь мне девочку, которая бросила меня.

– Но, сэр...

– Ты сказал, что она плохо себя чувствует этим вечером. Я даю ей две недели на восстановление. Достаточно времени, не правда ли?

– Конечно, сэр. – Его взгляд скользит от моего лица. – Я обещаю, что она будет готова для вас, когда вы вернетесь через две недели.

– Я ценю это. – Я лезу в карман и достаю бумажник. Вытаскиваю пару купюр и сжимаю их в его руке. – Это за ее сегодняшнее время.

Гектор опускает взгляд на деньги.

– Но она не осталась. Вы не обязаны…

– Так же сильно, как я верю в людей давая им второй шанс, я уважаю время людей. Твоя девочка, возможно, не приступила к работе, но она приложила усилия, чтобы прийти сюда... несмотря на свою болезнь. – Я запихиваю руки в карманы. – Возможно, эти деньги будут стимулом для нее, чтобы в следующий раз закончить работу.

Гектор сжимает пальцы вокруг денег.

– Это очень любезно с вашей стороны, Мистер ЛаК... Блэк. Я обязательно дам ей понять, чтобы она не разочаровывала вас в следующий раз.

– Потрясающе. – Деньги, которые я дал Гектору для девочки, были той подсказкой, которую я планировал дать ей. Хотя есть некоторые женщины, которым нравится продавать свое тело, большинство из них обращаются к проституции, потому что у них нет других вариантов. Вот почему я всегда даю чаевые. Предполагаю, что девочка новенькая и все еще не привыкла к этому бизнесу. Я могу только представить, насколько тяжело им должно быть. Женщины, которые делают это, заслуживают уважения.

Я выхожу из "Миража" с намерением сдержать обещание вернуться.

Минуту спустя я проскальзываю на заднее сиденье моего "Роллс-Ройса". Я дергаю за серебряную дверную ручку, чтобы захлопнуть дверь, и со вздохом погружаюсь в кремовые кожаные сиденья. Тихий джаз звучит через разделительную перегородку. Я позволяю ему успокоить нервы.

Брюс Мюррей, мой водитель, подозрительно смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Что такое, Брюс? Что-то не так?

– Просто интересно, почему вы вернулись так быстро. – Даже после двадцати лет пребывания в Штатах его британский акцент все еще остается сильным. – Что-то пошло не так?

– Кое-что пошло не так, как надо. Она бросила меня. – Я громко смеюсь. Теперь, когда мой член успокоился, я могу найти юмор в ситуации.

– Проститутка? Вы шутите. – Брюс проводит рукой по своим пепельно-светлым волосам до плеч и присоединяется к смеху. – Что, черт возьми, вы ей сделали? – Продолжая хохотать, он включает зажигание.

– Она даже не дала мне шанс приступить с ней к делу. Она убежала в тот же момент, когда увидела меня.

– Сэр, мне ненавистно это признавать, но иногда вы можете быть довольно пугающим.

– Перестань называть меня «сэр». Почему ты не можешь просто называть меня Деррик? В прошлый раз, когда я проверял, это было мое имя.

– Деррик, сэр, может отвезти вас в другое место? Возможно, запасной вариант?

Я расстегиваю пиджак и вытягиваю ноги.

– Не беспокойся, Брюс. С меня хватит. Отвези меня в аэропорт. Мне больше не хочется ждать до самого утра. – Возможно, больше повезет с дамами в воздухе, чем на твердой земле.

4. Брук

Мой пульс все еще бешено скачет, когда я вхожу в свою квартиру в полвторого ночи. Аромат комфорта с привкусом цветов, и цитрусовыми нотками моих духов, и лака для ногтей, который я нанесла перед работой, окружает меня, как защитное одеяло.

Моя квартира крошечная, с низкими потолками, разнообразной мебелью и запахом старого ковра, который никогда не исчезнет. Но после дня, проведенного в "Мираже", это мое убежище.

Остатки шока все еще проходят через мое тело, ослабляя меня. Желудок урчит, но мне вряд ли удастся удержать еду. Прижимаясь спиной к двери, я кладу руку на сердце, желая его успокоить, но каждый раз, когда в голове мелькает образ лица Деррика, стыд спиралью проникает в меня, подбрасывая пульс резко вверх.

Я никогда не думала, что увижу его снова после стольких лет, после всего, что произошло с момента нашей последней встречи. Мой самый большой страх с самого начала работы в "Мираже" был тем, что кто-то из моих знакомых узнает мою тайну. За последний год этого не произошло, мой страх растаял. До сегодняшней ночи. И Деррик определенно возвращается, чтобы разбить мне сердце. Что если он узнал меня? Раскаленный прилив крови поднимается по шее при одной только мысли о такой возможности.

Нет. Это невозможно. Если бы он узнал меня, то пошел бы за мной. Кроме того, прошло семь лет с тех пор, как мы в последний раз виделись друг с другом, и слишком много произошло со мной и физически, и эмоционально, что сделало меня совершенно другим человеком. Я далеко не та девушка, которой была в школе. В то время он ни за что бы не подумал, что я могла быть похожей на девушку, которая в конечном итоге будет заниматься проституцией. И я никогда бы не подумала, что он будет из тех парней, которые платят за секс. Это неожиданность для меня, потому что в старших классах девочки падали прямо ему на колени. Включая меня.