Текст книги "Расписанная красками (ЛП)"
Автор книги: Донна МакДональд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Словно услышав его внутренний спор, сделав пару шагов, она остановилась. Протянув к нему руку она похлопала его по груди. На его светлой футболке был хорошо виден ее яркий лак для ногтей.
– Брэндон Берримор, сегодня вечером, ты мой герой. Благодарю за спасение моей девственности. Я могла растратить ее на Деррила.
Брэндон был рад темноте, потому что она скрыла от внезапно любопытного взгляда Брук его покрасневшее лицо. Он так же надеялся, что отец не услышал, что сказала Челси.
– Пожалуйста. А теперь идем в дом, чтобы ты могла прилечь. Ты из-за валиума сонная. Я это знаю, потому что раньше его принимала мама. Когда она болела он помогал ей отдохнуть.
Челси кивнула и сделала еще несколько шагов. Затем снова остановилась, приподнялась на цыпочках и поцеловала уголок его подбитого глаза. Брэндон не смог ее остановить… или насладиться моментом… потому что это случилось слишком быстро. Не то, чтобы он должен был наслаждаться моментом.
– Вот. Сара говорит, что чувствует себя лучше, когда я целую ее вавку. Брэндон, теперь твоя вавка болит меньше?
Он рассмеялся, думая о том, вспомнит ли Челси завтра что она говорила или делала сегодня вечером. Он надеялся, что не вспомнит. Потому, что говорить об этом сейчас и так было пыткой.
– Да. Моя вавка болит меньше, – наконец сказал он, только для того чтобы Челси продолжала слушаться. – Пожалуйста, давай наконец войдем в дом. Мне нужно приложить на глаз лед, прежде он чем опухнет и совсем закроется.
***
Переведя взгляд с медленно движущейся парочки, Брук обнаружила, что Дрейк все еще стоит возле машины и вернулась к нему. После того, что она услышала, было абсолютно невозможно не улыбаться.
– Челси только что сообщила Брэндону, что он спас ее девственность.
– Оттенки грёбаного ада.
Брук рассмеялась над яростно ругнувшимся Дрейком. Но прежде чем она смогла предложить свое сочувствие, он явно смог оценить смехотворность этой ситуации. Наклонив голову Дрейк расхохотался. И от этих глубоких раскатов все ее нервные окончания вспыхнули. Наблюдая за дорожкой, он вздохнул, потом посмеялся еще немного. Наконец задрал голову вверх и посмотрел на небо.
Брук ничего не сказала ожидая когда Дрейк совладает со своими эмоциями. Когда несколько месяцев назад она подразнила его на кухне матери, она не понаслышке узнала, что у спокойствия что он почти постоянно излучал, были свои границы. Так что она до сих пор как во сне мечтала о том их ничем несдержанном поцелуе. А сегодня она увидела как он потерял свою невозмутимость совершенно по другой причине.
– Клянусь, я больше не знаю что делать с моим сыном. Он вернулся домой, потому что ему не понравились консервативные правила Гарварда. Его вообще волнует, что мне придется оплачивать его дорогие классы по общему образованию еще один год? О черт, нет. – Дрейк пропустил пальцы через волосы и потер шею. – Меня раздражают коробки в моем коридоре со всем его хламом. Но это не сравнить с тем, как я беспокоюсь о том, что кто-то будет преследовать его из-за подбитого на студенческой вечеринке глаза. Один Бог знает чей ребенок тот парень которого он вырубил. Не пойми меня неправильно. Я рад что он спас Челси, но черт побери… когда же это все закончится? Я только недавно поменял мотор в его машине. После окончания школы все эти проблемы шли одна за другой. И прямо сейчас мое родительское топливо заканчивается. Мне чертовски нужен перерыв.
Брук кивнула и прикусила губу, чтобы не прыснуть от смеха над его искренними страданиями.
– Ну, может быть… по крайней мере сегодня вечером… попытаешься вместо того, чтобы беспокоиться, просто им гордиться. И прежде чем ты разозлишься и на меня тоже, я просто предлагаю, а не говорю банальную фразу. Твой сын действовал как настоящий герой. Он постоял за себя и смог вытащить Челси из потенциально глубокого дерьма.
Когда Дрейк разочарованно хмыкнул, Брук постаралась удержать рот закрытым и не продолжить.
– Кроме фингала Брэндона и опьянения, вызванного лекарством, у Челси, похоже они оба в порядке. Все хорошо, что хорошо кончается. Так что, может сосредоточимся на позитивном результате сегодняшнего вечера?
Она похихикала над его сердитым взглядом, но главное ей удалось до него достучаться.
– Не хочешь прочитать лекцию твоему устрашающему сводному брату и Ризе об этих позитивных вещах? – спросил Дрейк.
Фыркнув на его притворную трусость о том, чтобы рассказать Шейну, Брук взяла его под руку. От мужчины так и веяло ответственностью. Она сомневалась, что он не сделает все необходимое, если чувствовал, что это должно быть сделано.
– Только потому что Шейн большой и устрашающий, это не значит что он нерациональный. На самом деле очень даже наоборот. И я вообще не боюсь ему рассказать. Я даже рада, что Брэндон позвонил мне насчет того, чтобы их подвести. И поскольку я здесь с тобой, это отличная возможность задать личный вопрос, что терзает мой ум уже несколько недель.
Дрейк с подозрением посмотрел на улыбающуюся Брук.
– Разумеется. Спрашивай. Почему бы нет? Сегодняшний вечер не может стать хуже.
– Сколько мне еще ждать, пока ты снова не пригласишь меня на свидание?
Дрейк вздохнул, от сексуального вопроса Брук ему ужасно захотелось прижаться к ней и позволить себя утешить.
– Я заработаю очки от желания узнать что случится, если скажу что у меня кишка тонка это сделать? После того, как я столько раз тебя подставлял, мне хотелось, чтобы моя жизнь нормализовалась, прежде чем я снова тебя приглашу. Мой квази-взрослый сын вернулся в мой дом и к сожалению, никакого шанса, что все вернется в норму.
Брук рассмеялась над его жалобами. Потому, что ничего не могла с собой поделать.
– Дрейк, мы слишком близки к Ларсонам, так что понятие нормально на нас не распространяется. Но поскольку ты им не родственник, то у тебя есть шанс на спокойное и мирное существование. А вот я по-закону сводная сестра Шейна и Майкла. И они думают, что это дает им полное право вмешиваться в чужие дела. Они даже хуже чем мама. Удивлена, что они из-за меня на тебя не наехали. Могу только предположить, что подействовали мои угрозы.
Дрейк остановил Брук, наклонился и мягко ее поцеловал.
– Спасибо, что ты здесь. Спасибо что дразнишь меня и заставляешь смеяться, чтобы сохранить душевное равновесие.
Брук улыбнулась его похвале и благодарному поцелую. Они были дружескими и искренними.
– Пожалуйста. А теперь, не смотря на то, что я рассказала о вмешательстве сводных братьев в мои любовные отношения, не беспокойся и приглашай меня на свидание. Обещаю, тебе не придется ни с кем драться из-за моей девственности. Я слишком похожа на мою маму, так что тот корабль давно уже уплыл.
– Это твой способ сообщить мне, что я не должен с тобой особо церемониться? – спросил Дрейк.
– Нет. Это мой способ сообщить, что я не юная дева, беспокоящаяся, что мужчина ее обманет. Меня не волнует твой возраст, твое отцовство или любые другие препятствия между нами. Если ты меня хочешь, я тоже заинтересована. Давай снова сходим на свидание, чтобы их было обязательных три, прежде чем у нас будет секс.
Дрейк рассмеялся над заявлением Брук, но напряжение внутри него стало отпускать.
– Мой сын только что переехал ко мне, так что на какое-то время у меня появится непредсказуемый сосед. Надеюсь, ты не отзовешь свое безбожно милое предложение в ближайшее время.
– Сомневаюсь, – призналась Брук. Она крепче сжала его руку и вздохнула. – Но если я когда-нибудь возжелаю твою более молодую версию, то скажу Брэндону поторопиться и повзрослеть. Не часто в жизни женщины появляется столько героев. Однажды Челси поймет, как ей повезло, что у нее в правильное время появился правильный парень. Мне бы хотелось, чтобы и у мамы был кто-то кто ее спас.
Дрейк вздохнул, снова остановил Брук и притянул в объятия, прежде чем они пошли проверить детей.
– Ладно. Теперь я понял. И прости что мне потребовалось столько времени, чтобы понять почему ты так сильно защищаешь Брэндона.
Она подняла голову вверх, чтобы на него взглянуть, наблюдая за болезненным осознанием в его взгляде.
– Может быть мне не стоило об этом говорить, но это возникло в моей голове, когда я увидела самодовольную улыбку Брэндона наблюдавшего за спящей Челси. Брэндон очень гордится тем что он сделал для ее защиты и тебе Дрейк тоже следует им гордится.
Дрейк кивнул.
– Хорошо. Ты права. И ты заставила меня взглянуть на сына по-другому.
– Ну, тогда я рада, что это сказала. – Брук неохотно выбралась из его объятия, но только потому, что им обоим предстояло кое-что сделать. – Ты правильно его вырастил. Брэндон хороший парень и миру нужно как можно больше таких как он.
Глава 3
– А что, доктор Дэниелс, все философы фанаты паранормального? Или Декарт исключение? Эта его тема «мозг в колбе» (прим. переводчика – это разновидность мысленных экспериментов, иллюстрирующих зависимость человека в понимании действительности от его субъективных ощущений) звучит как плохой сюжет фильма. В его теории были какие-то зомби? Современные Декарты могут во время зомби апокалипсиса открыть ресторан в котором подают мозги и заработать на этом кучу денег.
Брук рассмеялась и скрестила руки, посматривая на своего самого раздражающего ученика, который в то же время был в этом классе самым многообещающим. Ей часто хотелось, чтобы Клинтон поменьше рисовался, но она знала, он еще не понял, что из-за этого его не воспринимают всерьез.
Оставалось всего две минуты и она смирилась с тем, что их серьезная классная дискуссия заканчивалась шуткой.
– Клинтон, поскольку ты на моих занятиях начал пользоваться своим мозгом, я могу понять почему тебя беспокоит то, что его могут съесть зомби. – Другие студенты посмеялись над их словесной игрой.
– Я просто говорю, что если Декарт прав, я бы очень быстро узнал где эта колба находится и в каком состоянии мой мозг в настоящий момент. Наверное, ему следовало бы отказаться от мяса и перейти на здоровое питание.
Брук тихо фыркнула когда Клинтон с улыбкой закончил свою речь, и все остальные рассмеялись.
– Зомби вряд ли захочет съесть твой искореженный мозг, Шинкель. Спустись на землю.
Когда хороший друг Клинтона продолжил вместо нее третировать парня и спас ее от дальнейших контрдоводов, она громко рассмеялась.
У Клинтона появилась привычка задерживаться после занятий и она начала чувствовать себя некомфортно. Последнее время это случалось практически после каждого урока. Она даже подумала о том, чтобы попросить заявиться Шейна в его джинсах и футболке без рукавов, просто чтобы запугать мальчишку. Интерес к ней Клинтона возможно умрет естественной смертью, если он поверит, что она встречается с кем то более мужественным, чем любой из ее юных студентов.
Где-то вдалеке прозвенел звонок и прервал ее класс и мысли. Как только он прозвучал, студенты в спешке бросились в коридор.
– Зачет по Декарту в четверг. Закончите отчеты.
Брук кричала и смеялась в надежде, что ее услышат из-за сумасшедшей спешки происходящей в задней части комнаты. Всегда было безумно интересно наблюдать, как все тридцать два человека одновременно пытались пройти через дверь. Она с облегчением заметила, что Клинтон был одним из первых, вырвавшихся из толчеи.
Через несколько секунд в опустевшем пространстве наступила тишина. Было слышно только шуршание собираемых вещей. Редко кто задерживался, чтобы продолжить дискуссию начатую на уроке, даже при том, что студенты колледжа часто были философами от природы. Проблема была в том, что они редко могли удержать одну мысль достаточно долго, чтобы прийти к какому-то логическому заключению. И ей придется проявить креативность, чтобы научить поколение смс сообщений удерживать свое внимание на одном объекте.
– Думаю, мне нравится идея быть просто мозгом в колбе. Было бы здорово думать, что кто-то другой тянет за ниточки бардака под названием жизнь.
Брук улыбнулась, когда в комнату вошел Дрейк. Он выглядел все так же сексуально как и в последний раз, что она его видела. Ее улыбка стала шире от мысли попросить его отбить охоту у ее студентов мужского пола. Зрелая красота Дрейка будет столь же устрашающей как и размер Шейна.
– Здравствуйте, доктор Берримор. Вы заблудились? Что привело декана факультета искусства в здание философов?
Брук улыбнулась над униформой Дрейка состоявшей из брюк цвета хаки и синей рубашки поло. В этой одежде он преподавал, но его рубашки всегда удивительно подчеркивали его очень широкие плечи. Она взглянула на собственные слаксы цвета хаки и зеленый свитер, качая головой от схожести их одежды.
– Просто зашел тебя увидеть. Надеюсь ты не против, что я обманом выудил у вашего администратора твое расписание?
– Конечно не против. Для Брэндона и Челси все закончилось хорошо? – Ее голос стал серьезным, когда она вспомнила последнюю их встречу с Дрейком. Это было две долгих недели назад.
– Не думаю, что Шейн уже кого-то убил, если это то, о чем ты спрашиваешь. Я слышал от Брэндона, что Челси на три месяца запретили ходить на свидания. Шейн и Риза сказали ей, что это за плохой вкус в парнях. И похоже Брэндону очень нравится, что она эти дни сидит дома.
– И почему героические мужчины так редко бывают добры к спасенным ими барышням? – спросила Брук, смеясь над своим риторическим вопросом.
Дрейк рассмеялся.
– Герой Челси до сих пор носит остатки синяка, который покрывал его лоб и боковую часть лица. У того парня должно быть был огромный кулак.
Вспомнив помощь Брук тем вечером, Дрейк вздохнул и засунул руки в карманы. Потому что как обычно его беспокойные пальцы хотели исследовать молодую и красивую Брук Дэниелс.
– Ну, что я могу сказать. Ходить с тобой на свидание занятие паршивое, но похоже ты очень хороший отец.
Смягчая свой сарказм на случай если он не верно ее понял, Брук улыбнулась заметно нервничающему мужчине. Когда Дрейк рассмеялся и широко улыбнулся в ответ, у нее в животе запорхали бабочки. Между ними всегда была сильная химия. Так что им всегда мешало что-то от них независящее.
У Дрейка был сын студент колледжа и ответственность работы на полторы ставки. Она же пыталась привыкнуть к Лексингтону и старалась быть лучшей в первый год после получения звания профессора.
Тогда почему же она так сильно старалась оставаться на связи? Ведь в прошлом эксклюзивность никогда для нее не срабатывала.
Может она теряла свою способность ходить на свидания.
После пары крайне неудачных встреч с мужчинами ее возраста, спасение сына Дрейка и Челси, стало лучшим временем за несколько месяцев. Она задержалась в доме Дрейка и, держа его за руку, сотню раз выслушала от Брэндона каждую деталь произошедшего.
Ей также пришлось вмешаться, когда обезумевшая Риза и встревоженный Шейн ворвались в дом Дрейка. Вздохнув, Брук отогнала воспоминания. Тот вечер нельзя было назвать настоящим свиданием. Должно быть она упала слишком низко на шкале свиданий, если рассматривала таковым непредвиденное происшествие с одним из членов семьи.
– Ты уже лучше приспосабливаешься к присутствию Брэндона в доме? Жизнь становится менее хаотичной?
Дрейк отрицательно покачал головой.
– Я рад что он выбрал колледж поблизости, но скучаю по равновесию, которое приходит с расстоянием. Потому, что неведение действительно может быть блаженством. Но, как и большинство родителей, я усвоил этот урок на собственном горьком опыте.
Брук улыбнулась.
– Я выбрала Колумбус. Он казался достаточно далеко от Лексингтона и мамы, и в тоже время не настолько далеко, чтобы приезжать когда мне этого хотелось.
Дрейк кивнул.
– Звучит как умная стратегия.
– На самом деле нет. Это было сделано только ради самосохранения. – Брук собрала свои учебные пособия. – Моя мама была моим лучшим другом, но тем не менее мне хотелось держаться от нее как можно дальше. Мне не хотелось с ней обсуждать каждое решение касающееся моей жизни в колледже. Та независимая-женщина-всегда-все-контролирующая, какой кажется мама, это не притворство ради красивых мужчин. В реальной жизни, из нее бы получился хороший тюремный охранник.
– В таком случае, Огайо вероятно все еще был рискованным выбором. И твоя стратегия мне нравится еще больше. – Дрейк придержал дверь комнаты, позволяя смеющейся Брук выйти. – Только я должен спросить… что может не одобрить Джессика Дэниелс в дочери, более консервативной чем она? Я уверен, что твоя мать ходит под бой барабана, который никто не слышит. Испытываю огромное восхищение Уиллом, потому что пока не могу даже предположить, какая у нее точка зрения на разные вещи.
Брук посмеялась над сарказмом Дрейка, но так же и над верностью его слов.
– Пусть тебя не обманывает образ галантного художника, не думай что моя мать не консервативна. Маме нравятся ее ежедневные ритуалы. И ей нужно много тишины и одиночества, чтобы обдумать очередную работу. Но когда я рядом, я нарушаю ее пространство, особенно потому что люблю смотреть телевизор и слушать музыку. Поэтому мама с Уиллом друг другу хорошо подходят. Все ее свидания наконец окупились и она нашла идеального мужчину.
– Кого-то хорошо подходящего для себя уже нашла? – Дрейк невинно задал вопрос, но широко улыбнулся, когда Брук замедлила шаг и с интересом на него взглянула. Он мгновенно утонул в ее глазах не замечая никого вокруг. И что удивительно у него не было никаких возражений против того, чтобы на этот раз влюбиться. Сквозь него прокатилось влечение к молодой женщине. И он внезапно устал бороться с чувствами, которые она в нем вызывала. Он просто хотел быть с ней, хотя не представлял как это осуществить.
– Я с кем-то, кто хорошо мне подходит? Нет. Пока что нет. – Брук сделала замечание как ни в чем не бывало, предпочтя проигнорировать тщательную инспекцию в собственническом взгляде Дрейка. – И я думаю, что удача мне все больше изменяет. Нынешний парень, с которым я пытаюсь встречаться, продолжает сопротивляться. Он приводит жалкие оправдания, что должен помогать своему ребенку, который похоже удивительно талантлив в притягивании хаоса. Я ежедневно пинаю себя за то, что очарована его рутиной «обеспокоенного родителя», даже когда я остаюсь одна каждый вечер, что пытаюсь с ним провести.
– Могу тебя заверить, что на сегодняшний день все кризисы моего ребенка разрешились. И клянусь, что мужчина с которым ты пытаешься встречаться, так же устал от необходимости каждый раз тебя оставлять. – Дрейк прищурился, радуясь кокетливому смеху Брук на его возражение. Не так давно было время, когда он думал, что Брук никогда не будет с ним такой расслабленной. – Поверьте мне мисс Дэниелс, я готов к настоящему свиданию, которое закончится намного лучше, чем все наши остальные.
Брук заметила пустой класс в конце коридора по которому они шли. Она взяла Дрейка за руку и затащила в слабо освещенную комнату. И когда они оказались возле стены прошептала «поцелуй меня», радуясь что он без всяких сомнений выполнил ее просьбу.
Губы Дрейка двигались с той же уверенность, которую она всегда слышала в его голосе. Чтобы держать между ними небольшую дистанцию, она положила руку ему на грудь, в основном потому, что не доверяла себе самой и чтобы не превратить поцелуй в нечто намного большее.
Когда Дрейк отпустил ее рот, они оба тяжело дышали. И Брук покачала головой от того как сильно ее сердце билось и пыталось выскочить из груди. Дрейк хорошо целовался, но как ему удавалось каждый раз превращать ее в комок дрожавших нервов?
Ее вопрошающие глаза встретились с его сфокусированным и решительным взглядом. И у нее по спине пробежали настоящие мурашки.
– Я хочу заниматься этим с тобой пока не смогу насытиться, – хрипло сказал Дрейк, отодвигаясь в сторону от кипы учебников в ее руках. – Пойдем сегодня вечером ко мне домой. Брэндон будет у друзей до завтра. Так что, обещаю, в этот раз никаких кризисов кроме наших.
Брук вздохнула, получив предложение, которое так долго хотела услышать, и от счастья закрыла глаза. Если бы кто-то из ее любовников студентов был хотя бы наполовину столь же очаровательным, вероятно, она уже была бы замужем.
– В том что касается меня, доктор Берримор, вы определенно Декартовский демон. Но ты уже это знаешь, да? В основном ты меня раздражаешь, но каждый раз как я тебя вижу мне по-прежнему хочется тебя поцеловать. У тебя есть какая-то секретная власть над моей свободой выбора?
– Ну, я действительно хочу тебя контролировать, но только реакции твоего тела на меня, – прошептал Дрейк.
Боясь снова поцеловать ее по-настоящему, он сдвинул рот к ее щеке едва прикоснувшись дыханием и губами, прежде чем отодвинуться на небольшое расстояние.
– А что если я пообещаю не класть твой мозг в колбу, не зависимо от того, что произойдет? А так же я поклянусь встать перед тобой на случай атаки зомби.
– Какой героизм с твоей стороны. Брэндон будет очень гордиться, что ты следуешь его примеру.
Брук захихикала, наблюдая как к ней снова приближается улыбающийся рот Дрейка. В комнате кто-то прочистил горло и тихо произнес «простите». Они отпрянули друг от друга.
– Извините, – сказала Брук, отходя от стены. – О…привет, Жанель.
– Здравствуйте доктор Дэниелс. А… здесь скоро начнется мой урок. Извините, что прерываю, – пробормотала Жанель, бегая взглядом между ними.
Дрейк улыбнулся нервничающей девушке, возвращая ей любопытный, напряженный взгляд. И отвел глаза только после того, как почувствовал локоть в своем боку.
– Мне понравился твой реферат по Аристотелю. Хорошая работа, – сказала Брук, улыбаясь девушке, которая все еще благоговейно смотрела на Дрейка. Она бы фыркнула наблюдая трепет девочки, но в данных обстоятельствах, с ее стороны это было бы ханжеством.
– Спасибо, – сказала Жанель.
Переместив взгляд с Дрейка на Брук, Жанель нервно сглотнула.
– Увидимся на занятии в четверг. – Она сказала это как можно более небрежно, в то время как они с Дрейком проскользнули в дверь. Оба улыбнулись кивнувшей девушке.
Выйдя в коридор, Дрейк положил небольшое расстояние между их телами и тяжело вздохнул. Брук хихикнула увидев виноватое выражение на его лице.
– А вы оказывается плохой мальчик, профессор. Ты практически покраснел.
– Хочешь, я скажу тебе, почему чувствую себя виноватым? Мои похотливые мысли о нас, заставили бы покраснеть даже дочь Джессики Дэниелс.
– О, даже не знаю. Меня нелегко шокировать. Но может на всякий случай оставить твое объяснение на ужин. Во сколько я должна прийти? – Брук приподняла выше свою ношу и повернулась в направлении факультетской автостоянки.
– Семь подойдет? – Дрейк засунул руки в карманы, чтобы к ней не прикоснуться в последний раз.
– Конечно. Семь вполне годится, – сказала Брук подмигнув, прежде чем уйти прочь.
Возле машины она положила книги на багажник, чтобы вытащить ключи из сумки. Почувствовав сверливший ее взгляд, она оглянулась на Дрейка, который ей помахал, прежде чем неторопливо уйти прочь. У нее появилось странное чувство, что мужчина приглядывал за ней пока она шла к машине. Она не могла припомнить когда мужчина открыто заботился о ее безопасности.
Фактически оказалось, что во многих отношениях Дрейк Берримор стал для нее первым. Начиная с его способности своими словами превратить ее в хихикающую размазню. Сейчас она испытывала такое сильно желание, что даже не могла припомнить почему практически возненавидела мужчину, когда они впервые встретились. Она искренне его хотела, вопреки хорошо развитому чувству логики, которое обычно не позволяло ей совершать ошибки с мужчинами. То, что она чувствовала к Дрейку, определенно не было логичным. Что может быть нужно такой молодой женщине как она, от взрослого мужчины, который все еще был зациклен на своей мертвой жене?
– Наверное, «сердце хочет того, чего хочет», – прошептала Брук, цитируя одно из своих любимых стихотворений Эмили Дикинсон.
Затем она покачала головой на свою глупость, потому что не могла припомнить, чтобы мужчина когда-либо вдохновлял ее думать о поэзии, а также о том, какое надеть белье, чтобы его соблазнить.
Так что, чем раньше она переспит с Дрейком Берримором, тем быстрее она преодолеет это глупое романтическое увлечение взрослым мужчиной.
Должно быть, это был тот безумный поцелуй в доме ее матери. Ну… и то, как он флиртовал с ней на открытии художественной галереи.
Она не могла перестать думать о нем, или перестать желать снова его поцеловать. Хотя ее логичный ум ежедневно подсказывал ей, что сорокадвухлетний мужчина больше подходит женщине возраста ее матери, чем ей. К сожалению, остальная часть ее тела отказывалась прислушиваться к любому решению, которое не заканчивалось тем, что они с Дрейком раздеваются.
Мысли продолжали бегать по-кругу и пожав плечами, Брук списала свою одержимость на бушующие гормоны. Как утверждают, в тридцать лет она достигла своего расцвета. Но насколько она могла судить, ее мать все еще не достигла своего пика. Так что, возможно этого бы не произошло, если бы не ее уникальный женский генофонд.
– Все в порядке, Брук, – сказала она себе, бросая вещи на заднее сиденье. – Вне зависимости от того, стар он или молод, все мужчины почти одинаковы, когда гаснет свет. Дрейк Берримор не «один единственный». Но пока он тот самый. Впрочем, пара недель лежания на простынях, и мы станем не более чем хорошими друзьями, которые когда-то вместе спали.
Но взволнованный, полный надежды взгляд женщины, которую она увидела в зеркале заднего вида, не был похож на взгляд дочери Джессики Дэниелс. Вместо этого он принадлежал какой-то мечтательной женщине, которую Брук никогда раньше не видела.
