Текст книги "Пламенное воскрешение (ЛП)"
Автор книги: Донна Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Тристан был бессмертен, но это не означало, что его не будут пытать и он не будет страдать. Эта мысль заставила ее похолодеть. Он придет за ней из чувства долга и застрянет в этом месте.
– Ты его любишь?
Сэмми вскрикнула, когда обернувшись, увидела Балладина опирающегося плечом о стену и наблюдающего за ней. Снова он подкрался к ней, словно тень. Как же она ненавидела это.
– Кого?
– Тристана? Ты его любишь?
– Ты хочешь, чтобы я тебе ответила «да», чтобы вы смогли использовать его против меня? – Она закатила глаза. – Я тебя умоляю. Я не такая уж и наивная.
Улыбка не коснулась его красных глаз. Он переоделся во все черное – джинсы, ботинки и обтягивающую кофту с длинными рукавами. Его волосы были убраны с лица и закреплены на затылке, свисая по спине черным с серебром каскадом.
– Для того, кто хочет разрушить мой мир, ты определенно следишь за модой, – заметила она. – Это что, ботинки Bed Stu?
– Отвечай, смертная.
Его голос был тверд, как гранит, и беспощаден, как Арктика. Сэмми окаменела от ужаса. Первым ее побуждением было съежиться и сказать ему все, что он захочет. Кроме того, в ее планы входило заставить их думать, что она напугана.
Что было легко, так как одно шло рядом с другим.
– Его сила соблазнила меня, – сказала она, надеясь, что Балладин купится на ложь. Хотя это не было полной ложью. В Королях было что-то завораживающее, но в Тристане больше, чем в ком-либо другом.
Балладин прищурился, глядя на нее.
– Неразумно лгать мне.
– Не люблю, – выпалила она. Слезы жгли ей глаза, когда правда ее жизни вернулась и ударила ее по лицу.
Она не любила. Никого. Она даже не подпускала Джейн так близко, как ей казалось. Сэмми отвечала на ее звонки и сообщения, обменивалась электронными письмами, но каждый раз, когда Джейн хотела ее навестить, Сэмми находила предлог. То же самое произошло, когда Джейн попыталась увидеться с ней.
Сэмми могла держать ее на расстоянии с помощью электроники. Сложнее так делать, когда кто-то находится рядом. Тристан доказал ей это. Она изо всех сил старалась держать его на расстоянии вытянутой руки.
Но ничего не вышло.
Если Фейри поймут, что она влюбилась в Короля Драконов, то используют это против нее и Тристана. Она была слаба, как смертный против Тёмного, но она могла сделать так, чтобы заставить их думать, что приход Тристана это не более чем обязанность Короля защищать человека.
– Ты провела ночь в его постели, – сказал Балладин, врываясь в ее мысли.
Сэмми обхватила себя руками, чтобы согреться.
– Всего одна ночь. Это ничего не значит.
– Это не так.
– Не со мной. Кроме того, если бы он переживал обо мне, разве стал бы подвергать меня опасности там, в коттедже? Разве Король Драконов, любящий смертную, мог бы держать ее где-нибудь поблизости от места возможного нападения?
Она внутренне улыбнулась, увидев, что Балладин нахмурился и заколебался, прежде чем заговорить. Она попала в самую точку.
И что еще хуже, она думала о том, насколько правдивы ее слова. Она могла бы влюбиться в Тристана, но он не отвечал ей взаимностью.
Пустота внутри нее зияла, как черная дыра, грозящая поглотить ее. Та же самая дыра чуть не поглотила ее, когда умерла мама.
На этот раз она не сможет убежать от этого.
Это опустошение, пустота… эта печаль была причиной того, что она никогда никого не подпускала к себе. Боль была слишком сильной, чтобы вынести ее вновь.
– Видишь, я права, – сказала она, и сердце ее разлетелось на тысячу осколков.
– И все же ты ждешь, что он придет.
Это был не вопрос. Сэмми склонила голову набок.
– Главное предназначение Королей Драконов – защищать людей. Разве не из-за этого были войны Фейри? Он будет исполнять свой долг как Король. Ничего больше.
– Ты лжешь.
– Ты же знаешь, что нет.
Балладин оттолкнулся от стены и медленно подошел к ней, не сводя с нее глаз.
– В твоих словах есть доля правды, но я видела, как он смотрел на тебя, когда Тарейс забрал тебя.
– Я сестра Джейн. Бэнан попросил Тристана присмотреть за мной. Я – не более чем обязанность, долг.
– Это ты так говоришь, – сказал он.
Он продолжал ходить вокруг нее, заставляя Сэмми поворачиваться, чтобы держать его в поле зрения.
– Зачем мне лгать?
– Потому что ты его любишь?
Она выдавила из себя смех, хотя веселья не ощущала.
– О, как ты ошибаешься. Тристан для меня ничто. Он был кем-то, кто согрел мою постель, потому что мне нравилось, как он выглядит.
– Ты можешь и солгать.
– Может быть, но я хочу домой. Ты меня пугаешь. Это место пугает меня. Именно моя связь с Джейн и Дреаган привела меня сюда. Откуда у меня верность Королям? Вот именно, ниоткуда.
Балладин подошел к ней так близко, что она могла чувствовать жар его тела.
– Келлан тоже отрицал свои чувства к Данае, и все же они были парой.
– Я не Даная, а Тристан не Келлан. – Ей больше нечего было сказать. Если бы только он поверил ей и отошел. Ей нужно было побыть одной в своем горе.
– Возможно.
Сэмми посмотрела в потолок, прежде чем встретилась с его красным взглядом.
– Не знаю как еще популярнее объяснить тебе. Чего ты хочешь от меня?
Прежде чем она успела догадаться о его намерениях, он протянул руку и схватил ее за затылок, а его губы опустились на ее губы.
Поцелуй не был ужасным, но он не заставил ее кровь гореть или кожу покалывать, и ей не захотелось снять с него одежду и обхватить его ногами, как это было, когда Тристан целовал ее.
Балладин быстро прервал поцелуй и посмотрел на нее сверху вниз.
– Ты холодна. Если Тарейс не расшевелит тебя, это сделаю я.
Сэмми была так потрясена, что могла только смотреть на него.
– Я больше никогда не увижу свой дом, правда?
– Никогда. Здесь не так уж и плохо. Ты скоро привыкнешь к этому. Как и все остальные.
Она повернулась спиной к стене и попыталась контролировать свое дыхание, чтобы не задохнуться. Этого не может быть. Она не хотела, чтобы они прикасались к ней или целовали ее, но Балладин произнес это так, словно у нее не было выбора.
– И все это потому, что я знакома с Королями? – спросила она в последней отчаянной попытке в надежде, что ее отпустят.
Он потянул ее за волосы.
– Не только. А еще, потому что ты сбежала от меня, когда мы столкнулись.
Она была в ужасе.
– О, какой же ты тщеславный ублюдок. Неужели ты думаешь, что женщины всегда будут падать к твоим ногам?
– Так было всегда. Я Фейри. Именно так и происходит.
– Меня никто не волнует, и я никого не люблю. Я холодная, как ты выразился. Вот тебе и ответ. Некоторые люди должны идти по жизни в одиночку. Я одна из таких.
Он нежно провел пальцем по ее подбородку.
– Посмотрим. Тарейс будет держать тебя при себе некоторое время, пока ты ему не надоешь. Если хочешь пережить это, я советую тебе не злить его.
Ее губы приоткрылись, чтобы ответить, но он исчез. Она сжала кулаки и побежала через комнату к противоположной стене, снова и снова ударяя ладонями по камням.
– Я не имею ничего общего с Королями! Мне плевать на них всех!
* * *
Тристан шел прямо за Феланом, когда они прошли через проход и оказались в туннелях. Йен, Харон и Кон последовали за ними.
Они сделали всего несколько шагов, когда голос Сэмми, кричащий, что она не была связана с Королями, отскочил от стен туннелей.
Тёмные знали, что они здесь, и хотели, чтобы он услышал ее. Ее слова задели, но в этот момент Тристан ничего не имел против нее.
Страх, скорее всего, управлял ею, и любой сказал бы все, что угодно, чтобы попытаться освободиться. Сэмми еще не понимала, что Тёмные никогда никого не отпускает по своей воле.
– Похоже, она устала, – прошептал Йен.
Тристан присел на корточки у стены. Снова воцарилась кромешная тьма, но ни для Драконов, ни для Воителей не было проблем видеть в темноте.
– Она в ужасе.
– Как думаешь, Ри тоже держат здесь? – Спросил Фелан.
У Тристана не было ответа. Именно Ри нашла Фелана до того, как он узнал, что тот наполовину Фейри. Завязалась крепкая дружба, и Тристан был рад видеть, что кто-то беспокоится о ней.
Он тоже искал бы ее, если бы не Сэмми. Как бы сильно он не хотел найти Ри, сначала он должен добраться до Сэмми.
– Нам никак не узнать этого, – ответил Кон.
Харон посмотрел вниз по туннелю, где он расходился на три части.
– Надо разделяться, чтобы обследовать все.
– Согласен, – поспешил сказать Фелан.
Йен толкнул Тристана локтем.
– Мы пойдем в левый тоннель.
Фелан и Харон обменялись улыбками.
– Мы пойдем в центральный, – сказал Харон.
– Я пойду в правый, – кивнул Кон. – Я могу связаться с Тристаном, а он со мной, но мы никак не можем дать знать Фелану и Харону, что пора уходить.
Тристан посмотрел на Фелана.
– Кон прав. У нас должен быть какой-то способ общения.
– Используй магию, – сказал Фелан.
Харон согласно кивнул.
– Да. Здесь, в этой мерзком месте им будет сложно точно отследить вас.
Кивнув, Кон встал и поспешил вниз по туннелю, чтобы исчезнуть в развилке, которая ответвлялась вправо.
Вчетвером они подошли к двум другим входам. Они обменялись молчаливыми взглядами, прежде чем Харон протянул руку.
– Кем бы ты ни был, Дунканом или Тристаном, и независимо от того, Воитель ты или Король Драконов, мне приятно снова сражаться рядом с тобой.
Тристан сжал сначала руку Харона, а потом и Фелана, прежде чем они разделились на две группы и разошлись в разные стороны.
Сэмми – и Тёмный – ждали его.
Глава 35
Тристан и Йен молча шли по тоннелю. В прошлый раз он и Фелан сражались с ужасными чудовищами, а сейчас никого не было.
Тёмные приготовили ловушку, он был в этом уверен. Предостерегающий голос в голове заставил его остановиться и прислушаться. Тихо. Слишком тихо.
В прошлый раз в тоннелях тоже было тихо, но сейчас эта тишина была какая-то неземная и слишком беззвучная. Это заставляло его нервничать, и не его одного. Взглянув на Йена, он понял, что тот тоже нервничает.
– Что-то не так, – тихо сказал Йен.
Тристан огляделся и кивнул.
– Они знают, что ты не Король, но думаю, они не понимают, что ты Воитель и не чувствуют твою магию.
– Что ты задумал? – спросил его Йен с лукавой усмешкой..
Казалось, они с Йеном всегда были вместе. Дело не в том, что они абсолютно похожи. Было нечто гораздо глубже, словно он часть Йена, а Йен часть него.
Воспоминания больше не приходили, и, наверное, это даже к лучшему. Они, как правило, заставляли его складывать фрагменты воедино, а это было сложно.
Тристан указал вглубь тоннеля.
– Я пойду вперёд. Держись позади. Пусть думают, что я пришел один.
– Хорошо, я останусь вне поля их зрения, но мне не нравится, что ты идешь туда в одиночку.
– Другого выхода нет. – Тристан вздохнул и посмотрел на свои руки, на которых когда-то росли когти, а кожа становилась бледно-голубой. – Когда придет время, призови свои силы.
– А когда оно придёт?
– Когда они откажутся освободить Сэмми.
Йен сжал губы.
– Я не смогу отговорить тебя жертвовать собой?
– Нет. Я не собираюсь добровольно сдаваться им и буду бороться, но наша главная цель – спасти Сэмми. Обещай мне, что вытащишь ее отсюда.
Йен кивнул.
– Не заставляй меня возвращаться за тобой, брат.
Брат. Тристан ощутил как внутри него что-то согрелась и расширилось, словно оживая. Он больше не был просто человеком. В первую очередь он был драконом. Он был частью чего-то большого и могущественного, чего-то очень важного.
И все же часть него всегда будет Воителем, человеком, у которого есть брат-близнец, способный читать его мысли и предугадывать каждый его шаг.
Приятно осознавать, что Йен всегда будет с ним. Он был не только частью Дреаган, он имел корни и в Замке Маклауд.
Короли Драконов и Воители стали сильными союзниками. Их связь только укрепилась после этого. Он не хотел отказываться от всего этого, чтобы быть плененным Тёмными, но другого пути он не видел.
Мало того, что Тёмные ждали его, но и находились на своей территории. Они превосходили Королей по численности пятьдесят к одному. Достаточно уже того, что Тристан собирался сдаться этим ублюдкам. Но больше никого из Королей они не получат.
Он сделал шаг вперед, как вдруг Йен схватил его и крепко обнял. На мгновение Тристан был так потрясен, что не мог шевелиться. Затем тоже обнял его.
– Задай им жару, – сказал Йен и отпустил его.
У Тристана ком встал в горле от переполнявших его чувств. Он не мог вымолвить ничего в ответ, поэтому просто улыбнулся и поспешил прочь.
* * *
Сэмми вздрагивала от каждого шороха. Она не могла успокоить бешено колотящееся сердце.
Она словно попала в дом с привидениями, из которого не могла выбраться. Ее мозг усиленно работал. Она поймала себя на том, что думает о Джейн и их разговорах.
Затем она подумала о Тристане. Она могла поклясться, что он был рядом, пока она сидела на земле, прижавшись плечом к стене.
Она чувствовала его тепло, запах и силу, которые явно принадлежали ему. Он даже прикасался к ней, прижимая к своей груди.
Но когда она повернула голову, чтобы посмотреть на него, то оказалась совершенно одна.
Спустя несколько часов – или минут, но ощущались они явно как часы – она всё-таки закрыла глаза и задремала. Все о чем она могла думать – это Тристан и их ночь страстной любви.
Его поцелуи заставляли ее метаться в страстной агонии.
Его тело было произведением искусства.
Его руки ласкали и дразнили, заставляя ее изнывать от желания.
Затем их тела соединились. Это был один из тех прекрасных моментов, словно мир вертелся лишь для них одних.
И как последняя идиотка она сбежала от этого. Если бы только она побежала к нему, к тому, кто мог защитить ее.
Если бы только…
Эти слова будут выгравированы на ее надгробии. Она держалась холодно и отчужденно со всеми, кто хоть что-то значил для нее, только из-за того, что не могла справиться с болью потери, когда теряла кого-то.
Было много мужчин, кто был способен подсластить ее жизнь, но она прогоняла их. Скольких потенциальных друзей она отогнала от себя.
Джейн никогда не узнает как же Сэмми нуждалась в ней как в сестре и в друге. Во время их последнего разговора она была жестока и эгоистична.
Джейн наверное считает, что Сэмми не любит ее. Она ведь ее сестра. Как Сэмми могла заставить Джейн пережить весь этот кошмар? Джейн, ее милая и добрая сестра, никогда не отказывалась от них.
И чем отплатила Сэмми? Наговорила гадостей и сбежала от единственных людей, которые могли защитить ее. Если бы она только осталась в той горе, то теперь не гадала бы, когда же Тёмные убьют ее.
Эта мысль ее отрезвила, особенно теперь, когда она так хотела сказать, что очень сожалеет, что у Джейн самая худшая сестра на свете. Она так и не сможет загладить свою вину перед ней.
Хуже всего, Сэмми никогда больше не коснется Тристана, не поцелует его, и не поддастся его чарам.
Он заставил ее полюбить.
Любовь. Это слово пугало и… будоражило. Оно сулило ей свободу.
Оно придавало ей сил и дарило надежду.
Такой любви она никогда не испытывала, такой любви она никогда не познает.
Сэмми распахнула глаза. Она больше не была в ярко освещенной комнате. Теперь она стояла на склоне горы посреди зарослей вереска. Над головой она услышала свист. Подняв голову, девушка увидела как летел Тристан, его огромное драконье тело заслоняло Солнце, пока он кружил над ней.
Она рассмеялась и вскочила на ноги. Его драконьи глаза цвета спелого зелёного яблока наблюдали за ней. В них сияли счастье и любовь.
Приземлившись, он обернулся в человеческую форму. Сэмми наслаждалась его великолепным телом, мускулами, и черно-красной татуировкой дракона, покрывающей грудь.
Она побежала к нему не в силах больше терпеть муки разлуки. Рассмеявшись, он поймал ее и жадно поцеловал.
Не отпуская ее, он нежно уложил на зеленую траву и сорвал с нее платье.
– Моя, – прошептал он, с любовью глядя на нее.
– Твоя навсегда.
Сэмми притянула его для ещё одного поцелуя, но как только их губы встретились, он исчез. Солнечный свет, ясное голубое небо, вереск и горы растворились в сырой темной комнате.
Это было уже слишком. Неистово закричав, она вскочила и начала молотить стену кулаками, не замечая как ломаются кости и руки покрываются кровью.
* * *
Кирил допил пятый стакан виски и отодвинул его. С тех пор как Короли приземлились в Ирландии, он не получал от них известий и начинал нервничать.
– Повторить? – спросил Фаррелл.
Кирил поднял руку, и посмотрел на симпатичную брюнетку, с которой разговаривал несколько часов назад.
– На сегодня хватит.
– Ты ведь не собираешься уходить? – спросил Тёмный. – Через пару часов здесь будет шикарная вечеринка.
Кирил понял, что Фаррелл догадался, что он Король Драконов. Чего Кирил не знал, так это известно ли Фарреллу, что он понял это. В любом случае, Кирил должен быть предельно осторожным в том, что говорит и делает.
Он встал из-за стола.
– Я бы очень хотел остаться, но, увы, у меня дела.
Фаррелл тоже поднялся.
– Поверь мне, эта вечеринка будет лучше того, чем ты собираешься заняться.
Как они и планировали, брюнетка подошла к нему и обняла.
– Мне стало одиноко, – сказала она, посмотрев на него.
Кирил жадно поцеловал ее.
– Я же сказал, что не уйду без тебя, красавица.
– Хочешь сказать, что все это время сидел со мной, пока тебя ждала эта прекрасная пташка? – спросил Тёмный, подмигнув брюнетке.
Кирил сильнее прижал женщину, ощутив, как она качнулась в сторону Фаррелла.
– Мы должны были встретиться здесь. Увидев, что я занят, она решила подождать.
Фаррелл присвистнул.
– Потрясающе. Тогда не буду отрывать тебя от такой милашки.
Кирил неторопливо вышел из паба и усадил брюнетку в машину. Ему придется отвести ее в свой дом, потому что за ним постоянно следят Тёмные.
Как бы грубо это ни было, но Кирил не хотел знать имя этой женщины. Он будет менять их как перчатки, чтобы Тёмные не решились использовать одну из них против него.
Только так он спасет их жизни и сохранит свое прикрытие.
– Я бы не советовал тебе возвращаться в тот паб, – сказал он брюнетке.
Кирил взглянул в зеркало заднего вида и увидел, что Фаррелл стоит в дверях и наблюдает. Его следующий шаг – пригласить нового друга в гости.
Он ненавидел иметь дела с Тёмными, но оно того стоило, если это поможет положить конец восстанию, которое задумали Тёмные.
– Мне нравится этот паб, – ответила женщина. – Я долго не сижу в одиночестве, кто-то обязательно угостит выпивкой.
Кирил погнал свой Мерседес SLS AMG быстрее по узкой дороге.
– Ты же хочешь прожить долгую и счастливую жизнь, завести семью?
– Ну да. Однажды.
Ему с трудом верилось, что жители Корка действительно ничего не знают о Тёмных. Или людям нравились Тёмные Фейри и их привлекательность?
– У тебя этого не будет, если ты вернёшься в «Doras».
Свернув на подъездную дорожку, он медленно поехал по гравию, пока не остановился прямо перед домом. Кирил заглушил мотор и посмотрел на красивую женщину.
На этот раз он ничем не поможет своим братьям. Ему нужно быть здесь – и эта работа не менее опасна. Кирил лишь надеялся, что они свяжутся с ним в ближайшее время, пока он будет продолжать шпионить.
Если он не найдет способ отвлечься, то может выкинуть что-нибудь, что может выдать его Тёмным. Слишком много поставлено на карту для столь легкомысленного поступка.
– Умираю с голоду, – сказал он женщине.
Она перестала хмуриться и улыбнулась.
– И я. У тебя есть сыр?
– Я говорю не о том голоде.
– Что ж, тогда почему мы все ещё в твоей машине?
Глава 36
Ри чувствовала, как исчезает ее сущность. Светлые Фейри были существами счастья и радости. Так же, как Тёмные не могли выжить на свету, Тёмные погибали во тьме.
Только это была не просто тьма. Это место было наполнено злом, подвергнуто боли и горю, пока стены не начали кровоточить от него.
В любом другом случае, она могла выдержать то, как крепость повлияла на нее. На этот раз все было по-другому. На этот раз Балладин надел на нее цепи Мордара.
Все думали, что они были потеряны во времена войн Фейри.
Так же, как Балладин должен был умереть.
Как много еще вещей не соответствуют действительности? Не то чтобы у нее была возможность высказать свое мнение о том, что ей лгали. Она собиралась страдать здесь, пока не умрет, не станет Тёмной, или до конца времен.
Ри задумалась над тем, что сказал ей Балладин. Он винил ее за то, что он стал Тёмным. Может быть, ей следовало пойти в крепость Тарейса и отыскать его, но ей и в голову не приходило, что Тарейс будет активно искать Балладина.
Прежний наставник и друг уже не был прежним. Разум Балладина был искажен. Его лицо могло выглядеть так же, но внутри он был другим Фейри.
Он был Тёмным, а это означало, что он потерян для нее.
Он был не первым, кого отняли у нее. Ее отец, ее брат, ее мать… и самый болезненный из них… ее возлюбленный.
Возможно, Балладин был прав, и она была виновата. Она была общим знаменателем для всех них. Единственной, кто остался стоять, скажем, так.
Мысль о том, чтобы стать Тёмной, пугала ее. Она скорее умрет, перестанет существовать, чем ее мир будет разорван на части и превратится во что-то чудовищное.
В тишине раздался скрип, возвестивший о приближении Балладина. Ри держала голову отвернутой от двери. Она больше не могла смотреть на него.
– Выглядишь подавленной, – холодно сказал он. – И грязной. Ты всегда была такой собранной, милой, такой идеально накрашенной. Какой жалкой ты сейчас выглядишь.
Тяжесть цепей Мордара сковывала ее руки, мешая двигаться. Те, что сковывали ее лодыжки, были еще хуже.
– Делай со мной все, что хочешь, но заткнись, – сказала она ему.
Вместо того чтобы разозлить его и заставить начать пытку, как она ожидала, Балладин присел перед ней на корточки.
– Ты забываешь, как хорошо я тебя знаю, Ри. Ты когда-нибудь видела, что происходит со Светлыми, когда мы их мучаем?
Она не видела, и он это знал.
Его самоуверенная улыбка становилась все шире.
– Я чувствую запах твоего страха. Великая Ри, захвачена мной. Я стану легендой, когда обращу тебя во тьму.
– Я думала, ты хочешь наказать меня за то, что я тебя бросила. Сделав меня Тёмной Фейри, ты этого не добьешься.
– Я не говорил, что собираюсь сделать тебя Тёмной прямо сейчас. Со временем, да. Нет необходимости спешить. У нас еще много… времени.
Она смотрела на землю и лужу воды, в которой он стоял. Веками она оплакивала его и того Фейри, которым он был, своего друга.
– Ты был героем для Светлых. Когда-то. – Она улыбнулась, увидев, как он напрягся. – Я рассказала Узаэль, что ты Тёмный, когда видела ее последний раз. Твое имя было вычеркнуто из Зала Героев Светлых.
На мгновение воцарилась тишина.
– Как будто мне не все равно.
– Думаю, что все еще нет. – Она подняла на него глаза. – Я помню, как тебя уважали, как женщины молили о твоем внимании в надежде поймать твой взгляд и стать твоей парой. Я помню, как тебя выбрали командовать дивизионом. Королева воспевала о твоих почестях всем Светлым.
– Хорошая попытка, дорогуша. Ты должна была остаться в своем родовом поместье, выйти замуж за красивого Фейри и иметь много детей.
– Я больше не собиралась оставаться там и ждать новостей о близких и друзьях с войны. Я сама буду решать, как сложиться моя судьба.
Он постучал пальцем по цепям.
– И посмотри, куда это тебя привело. Сначала ты совершаешь немыслимое и влюбляешься в Короля Драконов. Ты действительно думала, что если станешь его любовницей, это сработает? Ты действительно думала, что он останется с тобой?
Его слова были как кинжал, воткнутый в ее раненое сердце. Он лучше всех знал, как она оплакивала своего возлюбленного, как тщетно пыталась вернуть его.
– Вот видишь, – произнес Балладин, – все эти столетия спустя ты все еще оплакиваешь его. Он вообще знает? Ты уже сказала ему, что все еще любишь его? Может быть, мне следует сообщить ему об этом, а потом привести сюда, чтобы он увидел, как ты становишься Тёмной. Держу пари, он даже не стал бы тебе помогать.
– Тебе нужно кого-то винить за то, кем ты стал. Я самый подходящий козел отпущения. Если бы меня там не было, ты бы нашел кого-то другого.
Балладин наклонился ближе, пока они не оказались нос к носу.
– Никто больше не давал мне обещания никогда не оставлять друг друга.
– Посмотри на это, – сказала она, с большим усилием поднимая руку, она дрожала от тяжести цепей. – У меня лак облупилась. Какой облом. Мне придется это исправить.
С рычанием Балладин поднялся и отвернулся. Он отошел, прежде чем вернуться к ней, снова контролируя свои эмоции.
– Ты хочешь пыток, дорогуша? У меня есть кое-что для тебя.
Ри смотрела, как он широко раскинул руки, и черное облако, зияющее и плотное, которое поглощало скудный свет в темноте, вырвалось из его рук и устремилось прямо на нее. Она прикусила нижнюю губу, чувствуя вкус крови, пытаясь сдержать крики.
Облако душило и подавляло ее. Снова и снова столп черной магии бил, причиняя неимоверную боль, пока ее не отбросило к одной стене, а потом к другой.
Каждый раз, когда она пыталась призвать свою магию, цепи Мордара посылали электрический ток прямо в ее мозг.
* * *
Фелан, вместе с Хароном, медленно шли по туннелям. Часть туннеля была настолько низкой, что им пришлось ползти на четвереньках, чтобы пройти через него, в то время как другие части были достаточно высокими, что любой из Королей мог стоять прямо в форме дракона.
Харон хлопнул его по руке, чтобы привлечь внимание. Фелан посмотрел на узкое отверстие в стене. Именно тогда он заметил Константина, идущего по туннелям уверенно, небрежно, как будто он бывал там много раз раньше.
– Это совпадение, что он пошел именно в правый туннель? – Спросил Харон.
Фелан смотрел ему вслед, пока Кон не скрылся из виду.
– Может он ищет Ри.
– Ты же сам говорил, что они ненавидят друг друга.
Это было правдой. Действительно ли Кон хотел спасти Ри? Или сделать так, чтобы ее никогда не нашли?
Фелан крепко сжал челюсти.
– Черт.
– Как только найдем Сэмми, мы начнем поиски Ри.
– Надо было взять с собой Брока, – пробормотал он, продолжая идти.
Не важно, ненавидит Кон Ри или нет, Фелан не позволит бросить ее здесь на произвол судьбы.
* * *
Тристан не удивился, когда, завернув за угол, увидел Балладина, прислонившегося к стене и вертевшего в зубах длинную травинку.
Как только Балладин увидел его, он улыбнулся.
– Я знал, что ты придешь. Что-то, вы особо не торопились найти нас, войдя в туннели.
– Сейчас я здесь.
– Так и есть.
– Отведи меня к Сэмми.
Балладин усмехнулся и выпрямился.
– Всему свое время. Должен признаться, я удивлен, что ты готов отдать себя в обмен на человека.
– Это произойдет, если Сэмми действительно здесь.
Он насмешливо прижал руку к сердцу.
– Ты ранишь меня, Король Драконов.
– А ты испытываешь мое терпение, Тёмный.
– Думаю, мы оба знаем, что будет бессмысленно выпускать прелестную Саманту обратно в свой мир. Она вкусила всю прелесть Тёмного. Она уже никогда не будет прежней.
Тристан знал, что ему будет трудно скрыть свои чувства к Сэмми. Яростное желание убить ублюдка было невыносимым, и ему потребовалась каждая унция самообладания, чтобы оставаться спокойным.
– Не смог удержать свои руки подальше от нее?
– У нее действительно очень сладкие губы, – сказал Балладин с понимающей улыбкой. – Скажи мне, Дракон, зачем ты здесь на самом деле?
– Она под моей ответственностью. Мне не удалось уберечь ее от тебя.
Балладин цыкнул.
– Она всего лишь смертная. Ты хочешь быть запертым здесь из-за какого-то человека? Разве Келлан не объяснил, что нам нужно?
Тристан точно знал, чего они хотели. У Келлана была информация, которую хотели получить Тёмные. Только они считали, что все Короли знают некую тайну, которую хранил Келлан. Они скоро поймут, что заблуждаются.
– Вижу, что да, – сказал Балладин и отбросил травинку в сторону. – Ты готов поделиться со мной этой информацией?
– А ты готов умереть?
– Какая самоуверенность. Перебрасываться словами с тобой лучше, чем с Сэмми.
– И Ри.
Улыбка Балладина была лукавой и скрытной. Он отвернулся, ничего не ответив.
– Пойдем, Дракон. Пора встретиться с Сэмми.
Тристану не нужно было оглядываться, чтобы понять, что Йен здесь. На самом деле, он мог точно определить местоположение брата, висящего на руках и ногах, прижавшись к потолку туннеля.
Никому в голову не приходило смотреть наверх.
Тристан быстро послал ментальное сообщение Кону, дав знать, что он с Балладином и его ведут к Сэмми. Ответа от Кона не последовало, но он не придал этому значения. Трудно было сказать, чем в этот момент был занят Кон.
Он последовал за Балладином через лабиринт коридоров и дюжину дверей. Наконец Балладин остановился перед чем-то похожим на стену, но когда Тристан подошел ближе, он увидел, что на самом деле это зеркало.
– Она не знает, что это зеркало, – объяснил Тёмный Фейри. – Для нее это просто стена.
Тристан знал, что сейчас его подвергнут серьезному испытанию. Тёмные хотели знать, действительно ли он имеет чувства к Сэмми, и если он допустит хоть малейшую реакцию, хоть малейшую вспышку негодования, они с Сэмми будут обречены.
Он не сводил глаз с Балладина, а Фэйри наблюдал за ним с хитрой усмешкой.
– Смотри, – сказал он.
С трудом, сдерживая эмоции, Тристан медленно повернулся к зеркалу. Сначала он не увидел ничего, кроме горстки Тёмных Фейри, стоящих кругом.
Потом он увидел босую ногу. Именно тогда он понял, что на полу лежит женщина, а вокруг нее Тёмные. Двое Фейри переместились, давая Тристану возможность увидеть Фейри на ней, он ублажал ее.
Сэмми.
Это была Сэмми. Он узнал бы эти песчаные волны ее волос где угодно. Тристан не мог видеть ее лица, но в этом и не было нужды. Балладин не привел бы его ни к кому, кроме Сэмми.
Она застонала, ее ноги поднялись, чтобы обернуться вокруг Тёмного Фейри, когда он заполнил ее. Остальные начали быстро раздеваться, ожидая своей очереди.
– В отличие от Данаи, Сэмми хотела нас. Она молила. Неоднократно. Мы охотимся за плотскими удовольствиями, за надеждами внутри смертных. Странно. В Сэмми очень мало надежды, которой питался Тарейс, но ему хватило и ее тела.
Тристан не мог больше ни минуты на это смотреть, но и отвести взгляд тоже не мог. Тоска и опустошение глубоко укоренились в нем.
Он опоздал. Потратил слишком много времени. Подвел ее.
Сэмми держалась так долго, как только могла. Тристан не винил ее. Он винил себя.
– Тебе больно видеть ее после того, как ты уложил ее в свою постель?
Тристан глубоко вздохнул. Ледяное спокойствие, охватившее его, сосредоточило всю его ненависть и отчаяние на одном человеке – Балладине. Тристан начал планировать, как убьет Тёмного.
– Мне больно видеть людей в вашей власти. Ты истощаешь их души, чтобы они никогда не смогли вернуться в свои семьи.
Балладин пожал плечами.
– Никто из них не жалуется.
Тристан уже собирался отвернуться, когда заметил маленькую татуировку в виде сердца на щиколотке женщины. Он видел каждый дюйм тела Сэмми. У нее не было таких отметин.
