Текст книги "Книжный парень (ЛП)"
Автор книги: Дон Л. Чилец
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 12
Хоть я и должна приходить в издательство только три раза в неделю, я бываю здесь почти каждый день. Когда я дома одна, то схожу с ума.
Я провела большую часть утра, обсуждая с Луной детали моего свидания с Фишером, хотя позвонила ей сразу же, когда села в машину прошлым вечером. Сам Фишер написал мне вечером, чтобы убедиться, что я благополучно добралась домой, что принесло ему бонусные очки, но сегодня еще ничего не слышала от него. Это немного беспокоит.
Я понятия не имею, как эта фигня со свиданиями должна работать. Правильно ли все делаю. До Олли я никогда не ходила на свидания, и у меня уже много лет их не было.
Мне написать Фишеру? Но не слишком ли рано? Ждать, когда он мне напишет? Может, позвонить ему? Нет, это отстой. Я бы не хотела выглядеть подростком в своем возрасте. Каждый раз, когда мой телефон звонит, я тут же хватаю его. Но это не Фишер.
Думаю, мне не стоит волноваться, что я ничего от него не слышу. Фишер вчера перед моим отъездом упомянул, что будет на съемках весь день. Я была рада, что мы по отдельности поехали в аэропорт. Если бы ему пришлось отвозить меня домой, прощаться было бы гораздо труднее.
Но все же, я не могу перестать думать о нем весь день. Если я не смогу понять, как перестать думать о Фишере, то могу сдаться и написать ему или сделать что-то глупое. Кого я обманываю? Я пишу книгу, где он – звезда. Не думать о нем невозможно.
Когда я мою руки в ванной, решаю ему написать: «Надеюсь, у тебя был хороший день?». Это безопасно, верно? Я решаю, что если вернусь к своему столу и не получу от него никаких известий, то обязательно напишу ему эту маленькую фразу. Она достаточно безобидна.
Возвращаясь в свой кабинет, начинаю сомневаться, стоит ли это делать. Боже, это тяжело. Я где-то читала, что мужчины – естественные преследователи. Если парень не пытается заполучить вас, то он просто не заинтересован. Эта мысль заставляет меня подумать о просмотре фильма «Обещать – не значит жениться», когда вернусь домой. Может быть, найду там несколько советов.
Бренна оживляется, когда я подхожу.
– Эй, пока тебя не было, был звонок.
– О, кто звонил?
Она улыбается.
– Этот книжный парень. Я видела его на «Ютуб»! Вау!!!
– Что? Фишер? Он звонил в офис?
– Да, гм, Луна была здесь, когда он позвонил. Она сказала, что поговорит с ним. – Бренна смотрит на коммутатор. – Она все еще разговаривает с ним.
Мой пульс подскакивает. Сердце бьется, как сигнал будильника.
Направляясь к кабинету Луны, я беззвучно молюсь, чтобы она пустилась в пустую болтовню. Дверь ее кабинета закрыта не полностью, и я замираю на месте, когда слышу ее голос. Прислоняюсь головой к дверному косяку и прислушиваюсь.
– И я рада это слышать. Мне просто нужно, чтобы ты знал, как она важна для меня. Она никогда не скажет тебе сама, потому что слишком горда, но ее бывший поступил с ней очень плохо. Никогда в жизни я не встречала более эмоционально-оскорбительного человека. Люди удивляются, почему она так недоверчива, но если бы ты был вынужден пересматривать каждое решение, которое когда-либо принимал в течение многих лет, то понял бы, почему.
Ой. Я закрываю глаза. Какая-то часть меня хочет ворваться в кабинет и сказать ей, чтобы она заткнулась, но другая часть меня рада, что она объясняет ему. Это то, что я не умею делать, и мне жаль, что была так сдержанна с ним. У меня серьезные проблемы с доверием.
– И у нее серьезные проблемы с доверием. Она не только мой лучший писатель, но и моя лучшая подруга.
О, Луна. Я почти шмыгаю носом.
– Так что, если ты причинишь ей хоть какой-то вред, я выслежу тебя, положу в багажник своей машины и отвезу в засекреченное место, где пинцетом вырву тебе ногти. Понял?
Я вбегаю в ее кабинет, размахивая руками.
– Не беспокойся. Пока. – Она кладет телефонную трубку на место.
– О, привет. Это был Патрик. И он сказал, что уже должен идти. У него было всего несколько минут между дублями.
– Какого хрена? Почему ты так сказала? Он, наверное, до смерти напуган.
Луна улыбается.
– Нет, это не так. Он смеялся.
– Как именно смеялся? – спрашиваю я. – Как Луна-гы-гы, ну, я не знаю, как назвать сумасшедший смех?
– Луна-гы-гы? Эй, здорово подмечено. Я всегда думала, что меня назвали в честь Луны. Может, в честь сумасшествия?
Я бросаюсь на диван и закрываю лицо руками.
– Он, наверное, больше никогда не позвонит.
– Он смеялся, как будто я была забавной. Он сказал мне не волноваться. Сказал, что ты ему слишком нравишься, и он любит свои ногти, чтобы рискнуть и причинить тебе боль. Я в восторге от него. Он умен.
– Он сказал, что я ему нравлюсь? – спрашиваю я, глядя на нее сквозь пальцы.
– Угу. Ты этого не знала?
– Почему он позвонил в офис. У него есть мой мобильный.
Луна пожимает плечами.
– Понятия не имею. Знаю только, что он на работе. Какой сюжет в его сериале?
– Не знаю. Я никогда его не спрашивала.
Теперь, когда задумываюсь об этом, понимаю, что не задала Фишеру ни одного вопроса о нем. Все о книге.
– Что он сказал, перед тем как повесить трубку?
– Он сказал: «О, черт, мне нужно идти. Перерыв окончен».
– А он попросил передать мне, что позвонит попозже?
Луна качает головой.
Может, она все-таки его спугнула.
* * *
В начале девятого я возвращаюсь к телевизору, захватив с кухни мороженое. Не уверена, что смотреть «Обещать – не значит жениться» было самым умным решением, но теперь, когда я уже посмотрела половину, решила не отступать.
В этом фильме происходят не самые хорошие вещи. Для меня характер героини Джиннифер Гудвин очень сложен, и я обращаюсь к телевизору:
– Просто будь собой, девочка. Трахни его.
Зачерпываю еще одну большую ложку мороженого и оставляю во рту, а сама протягиваю руку и выключаю лампу рядом с диваном.
Я слышу, как вибрирует мой телефон, но не вижу его. Он почти весь вечер пролежал у меня на коленях. Куда теперь делся?
Вскакиваю с дивана в спешке, поскольку вибрация продолжается. Где он? Бросаю одеяло на пол, туда же отправляю диванные подушки и паникую, когда все еще слышу жужжание, но не вижу телефона. Нажимаю паузу на телевизоре, чтобы лучше слышать.
Звук идет не из этой комнаты. Внезапно я думаю о мороженом на кухне и убегаю, все еще держа ложку во рту. В моем сознании подушки – это препятствия, и я перепрыгиваю через них, будто участвую в гонке, когда спешу к телефону. Я добираюсь до него как раз вовремя, чтобы увидеть имя Фишера.
– Приветики, – отвечаю я.
– Грир?
Я вынимаю ложку изо рта и швыряю ее через всю комнату.
– Эй! Что случилось?
– Я застал тебя в спортзале? У тебя запыхавшийся голос.
Я подумываю солгать и сказать «да», чтобы скрыть смущение. Очевидно, мне нужно перестать есть мороженое, если я запыхалась от простого бега к телефону.
– Нет, я в порядке. Как ты?
– Устал. Это был долгий день. Прости, что я только что позвонил тебе. Мой мобильный телефон был вне досягаемости весь день во время съемок. Я пытался дозвониться до тебя в офис со стационарного телефона, но ты была недоступна.
Миллионы мыслей проносятся в моей голове, как пчелы, вылетающие из разоренного улья. Каждая из них хуже предыдущей, когда я пытаюсь решить, стоит ли упоминать, что он говорил с Луной.
– Твой босс сказала тебе, что я говорил с ней?
Пчелы перестают жужжать, и в моем мозгу появляются две коробки. Одна говорит «да», другая говорит «нет». Я смотрю на них, решая, какую из них проверить.
– Да?
– Это прозвучало как вопрос, – говорит он с легким смешком.
Я возвращаюсь к дивану, прижимая телефон к уху.
– Просто я не уверена, что должна признаться, что знаю об этом разговоре.
Фишер смеется.
– Она не рассказала тебе?
– Я вроде как уловила последние несколько секунд разговора из коридора. Мне стыдно. Мне очень жаль.
– За что? Она кажется очень хорошим боссом и подругой.
– У нее добрые намерения, но я немного волновалась, что она тебя спугнула.
– Меня? О, черт, нет. Мало что может меня удержать, когда я принимаю решение.
– О-о-о...
Я ухмыляюсь. Подогнув ноги под себя, я вдруг чувствую себя школьницей, разговаривающей со своим возлюбленным. Подняв взгляд к экрану, я вижу лицо Джиннифер Гудвин. Я поставила на паузу на том месте, где она плачет.
– Как прошел день? Я никогда не спрашивала тебя, над чем ты работаешь?
– Мы только что закончили пилотную серию проекта под названием «Грин». (Примеч.: Green в пер. с англ. «зеленая»). Он о женщине, которая завидует всему, что есть у другой женщины, поэтому она пытается изменить свою жизнь, чтобы быть похожей на нее. Идея в том, что она позеленела от зависти.
– Звучит круто. Какая у тебя роль?
– Я парень другой женщины, и завистница пытается увести меня.
– О...
Представляю, как Фишер целует множество женщин на экране, и понимаю, что есть причина, по которой он так хорошо целуется. Он много тренируется.
– Надеюсь, его заметят. Мне нравится иметь стабильную работу и быть очень близко к определенной знаменитости, – говорит он.
Я с трудом сглатываю, и в груди все сжимается. Держу пари, его партнерша великолепна. Тут же представляю, как Оливия Уайлд целует его, и испытываю целую гамму эмоций.
– Должно быть, ты и твои коллеги очень близки, да?
– Не совсем. Мы только начали снимать на прошлой неделе. Неловко играть некоторые сцены, когда вы едва пожали друг другу руки.
– Неловко? В смысле, лежать с ними голышом и целоваться?
Фишер слегка смеется.
– О, теперь понимаю, к чему ты клонишь. Я должен был догадаться, когда ты не отреагировала на мое замечание о близости со знаменитостью. Для протокола: я имел в виду тебя.
– Меня? Я не знаменитость.
– Поэтому я вчера видел, как в передаче «Доступ в Голливуд» обсуждали твою книгу?
– Они обсуждали? Что?
– Это был короткий отрывок, что-то о том, что она будет экранизирована.
– Ах, эта мелочь, – смеюсь я и машу ему рукой, хотя он меня не видит.
– Да, эта. Кстати, поздравляю. Я даже представить себе не могу, как ты взволнована.
– Спасибо тебе. Они все еще работают над сценарием. Я читаю его, но не уверена, насколько они будут открыты для моих предложений. Надеюсь, они стараются придерживаться книги как можно больше. Нет ничего хуже для читателей, чем смотреть, как их любимая книжная сцена будет изуродована на большом экране.
– Могу себе представить. Мне это нравится.
– Что?
– Как мы разговариваем. Так же ты говорила, когда я встретил тебя.
Я съеживаюсь.
– Огорчу тебя. Хотя мои истории могут быть открытыми книгами, я предпочитаю, чтобы моя жизнь была как можно более закрытой.
– Понимаю. Я просто надеюсь, что ты рассмотришь возможность подпустить меня немного ближе.
Я делаю паузу, потому что не знаю, что ответить. Что здесь уместно? Да, добро пожаловать в мою реальность. Исследуй мой внутренний мир. Хотя, не думаю, что тебе понравится то, что ты увидишь во мне, особенно складочки жира. Так что, нет, я не знаю тебя достаточно близко, чтобы позволить просочиться внутрь. Я все еще не решила, сахар ты или яд.
Фишер вмешивается, прежде чем я решаю, какой ответ использовать.
– Никакого давления. Я не пытаюсь торопить события. Хотя я бы солгал, если бы не хотел воплотить конкретную главу.
– Какую главу? Скажи мне.
Я бросаюсь к книжному шкафу и хватаю с полки книгу.
– Нет-нет. Я еще не готов тебе сказать. Жаль, что не могу увидеть тебя раньше, у меня запланированы съемки на всю эту неделю. Как думаешь, ты открыта для телефонных свиданий до субботы? И свободна ли ты в субботу вечером?
– Хм... Я проверю свое расписание. Да, я свободна.
Не могу удержаться от веселья. Это мило. Фишер думает, что моя жизнь заполнена.
– Хорошо. Я скучаю по тебе.
Я прикусываю губу.
– Я тоже скучаю по тебе.
– Я бы назвал это прогрессом. Мне нравится, что ты скучаешь по мне.
– Ну, не обольщайся. Я все еще не уверена насчет тебя.
– Ничего страшного. Я очень терпеливый человек. Хорошее в жизни всегда требует усилий.
– Ха! Думаешь, я хорошая? На самом деле я заноза в заднице. Спроси Луну.
Я сразу же жалею, что подняла эту тему.
– Луна кажется свирепой. Я побаивался бы ее немного, если бы не привык к сильным женщинам в своей жизни, но в следующий раз, когда она ответит по твоему номеру, я обязательно спрошу ее обо всех твоих плохих качествах.
– Давай оба будем молиться, чтобы она никогда больше этого не сделала. Прости меня за это. Она не должна была так с тобой разговаривать.
– Не извиняйся. Я оценил это.
– О, тебе нравится мысль о похищении, да? Ты, должно быть, больной извращенец.
– Ты можешь похитить меня в любое время. И я думаю, что подожду немного, прежде чем открою все больные извращенные вещи обо мне. Включая то, что готов сделать с тобой.
Как мне на это реагировать? Я представляю, как открываю запертую дверь, и оттуда выскакивает маленькая кошка. Она была заперта там целую вечность. Решаю, что пришло время выпустить моего внутреннего котенка поиграть.
– Я зарабатываю на жизнь сексом, Фишер. Чтобы удивить меня, тебе придется приложить немало усилий.
– Вызов принят. Здесь только что стало жарко? Думаю, мне лучше уйти, пока могу ходить. Мне нужен холодный душ.
– Что случилось? Это слишком для тебя?
Р-р-р-р... Представляю, как моя кошачья лапка цапает его в воздухе.
– Черт возьми, нет, и если бы я был рядом, то придвинулся бы поближе.
– Так подойди поближе.
– Ты в постели?
Я оглядываю комнату и смотрю на контейнер с мороженым на кофейном столике.
– Да, – лгу я.
– Что на тебе надето?
О, я уже намокла! Осматриваю свою розовую фланелевую пижаму.
– Футболка и нижнее белье. – Фланель не сексуальная.
– Может, мне стоит связаться с тобой по «ФэйсТайм»?
Вот черт. Кажется, у меня на подбородке засохло мороженое.
– Думаю, и так хорошо.
– Я в постели с тобой?
– Нет. Ты только что вошел в комнату.
– Я вхожу и вижу тебя в постели в футболке и нижнем белье?
– Да. Что ты собираешься делать? – Я соскальзываю вниз, чтобы лечь на диван. Черт, это весело.
– Я иду к тебе прямо сейчас и снимаю рубашку на ходу.
– Да.
– Когда я подхожу к тебе, медленно провожу пальцами по твоей обнаженной коже, от икры до татуировки в виде стрекозы на бедре.
Все тело покалывает. Он заметил.
– Потом я залезаю на тебя и сосу твою нижнюю губу.
– Хм…
Я провожу пальцами по груди.
– Приподнимаю твою футболку и провожу рукой под ней, кончиками пальцев потянув за сосок.
– Ты действительно хорош в этом. Подрабатываешь в качестве оператора секса по телефону? – спрашиваю я сквозь смех.
– Т-с-с... скажи мне, где твои руки.
– Мои руки на твоей спине, но я медленно скольжу ими вниз к твоей заднице. У тебя классная задница.
– Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне. Мне хочется большего. Моя рука скользит вниз по твоему животу к краю нижнего белья.
– М-м-м-...
Мой телефон подает звуковой сигнал. Я отнимаю его от уха. Вижу единственное имя, которое может положить конец этому разговору. Большими буквами: МАМА.
– Вот черт, Фишер. Ты не поверишь, но моя мама на второй линии. Я бы проигнорировала это, но она из тех людей, которые будут звонить, пока я не отвечу.
Фишер смеется.
– Мама заблокировала член. Иди, отвечай. Расскажи ей обо мне и моей крепкой заднице. Я поговорю с тобой завтра.
– Это было... весело.
– Да. Так и было. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Когда я переключаю линии, вдруг чувствую, будто меня поймали на сексе в церкви. Этот телефонный разговор с мамой будет как пятьдесят оттенков неловкости. Я уже скучаю по Фишеру. Ох, это не может быть хорошо.
Глава 13
Вчера вечером мы с Фишером находились на третьей базе. По телефону.
Наши ежедневные телефонные разговоры становятся горячее с каждым разом. Но начинаются они обычно – мы обсуждаем, как у каждого прошел день, а потом я узнаю что-нибудь новое о нем.
Я узнаю, что Фишер хорошо учился в средней школе, и у него было мало друзей, пока он не возмужал в выпускном классе. Он был высоким для своего возраста, когда был маленьким, но потом на некоторое время перестал расти вовсе. В какой-то момент прыщи исчезли, тело вытянулось на пятнадцать сантиметров, и Фишер начал тренироваться. И вдруг стал популярным. Он играл в баскетбол в течение первых двух лет средней школы, но затем переключился на театр, когда девушка, которая ему нравилась, попробовала себя в школьном спектакле. С девчонкой ничего не вышло, но актерская игра его заинтересовала. Ему понравилось, и тогда он решил, что это его будущее.
Я краснею везде, в том числе и на работе, когда думаю о Фишере. Обо мне могут сказать, что я многое умею, благодаря написанному мной, но правда в том, что у меня нет большого сексуального опыта. Я была только со своим бывшим мужем. Думаю, у нас был хороший секс, но мне не с чем сравнивать, и от этого я нервничаю.
Сегодня суббота, и я знаю только то, что Фишер заедет за мной в семь. Маникюр и педикюр в порядке, но я не могу решить, что надеть. Мне нужно выглядеть как можно лучше. Теперь, ложась в кровать, я даже начала надевать футболку и трусики, чтобы не чувствовать себя лгуньей. Прошлой ночью Фишер трогал меня, впервые после пляжа. Ну, я имею в виду, что прикасалась к себе, пока говорил со мной по телефону, так что это почти то же самое.
Фишер так и не признался, куда мы направляемся, поэтому я пролистала свою книгу. По сюжету, Пенн приглашает Кейси в модный ресторан, который он арендовал на вечер. Кейси красиво одевается, и за ней приезжает лимузин. Когда она входит, Пенн за пианино начинает играть. Он поет «Не могу не влюбиться», и в тот вечер признается, что любит ее.
Я немного беспокоюсь, что Фишер все еще следует написанному, но, когда он сказал мне одеться повседневно, признаюсь, вздохнула с облегчением. Я больше не хочу придерживаться своей книги. Я хочу узнать Фишера таким, какой он есть, а не таким, каким, по его мнению, я хочу его видеть.
Тот факт, что я надеваю джинсы, и Фишер заезжает за мной, заставляет думать, что я наконец-то достучалась до него.
Я слишком долго готовилась. В конце концов, я останавливаюсь на джинсах, черных сапогах до колен и черной блузке на пуговицах. Надену поверх нее легкий свитер, похожий на кардиган, потому что эти джинсы немного облегающие. Если я съем слишком много, мне, возможно, придется расстегнуть верхнюю пуговицу, и это будет совсем непривлекательно. Надеюсь, свитер поможет мне спрятать все лишнее в случае необходимости. До гламура мне далеко.
Сейчас пять минут восьмого, а я готова уже сорок пять минут как. Думаю, что его раннее появление в аэропорту было одноразовым событием. Я начинаю волноваться, что Фишер не придет, когда раздается стук в дверь.
Внезапно начинаю нервничать сильнее, чем обычно. Я чувствую себя уверенной, когда говорю по телефону, но лично – это другая история. По телефону я могу говорить так, как будто пишу. В реальной жизни, перед Фишером, я чувствую, что забываю все слова. Почему этот парень так интересуется мной? Это не имеет смысла. Он может заполучить любую девушку. Почему я?
Открываю дверь и вижу букет красных роз и улыбающегося Патрика Фишера. На нем белая рубашка, темные выцветшие джинсы и черный пиджак. Он выглядит так, будто сошел с подиума, а я только что вышла из «Уолмарта». (Примеч.: Walmart – сеть продовольственных магазинов).
Но глаза Фишера говорят совсем другое. Он смотрит на меня так, как я смотрю на витрину «Мейси». (Примеч.: Macy’s – бутик модной одежды).
– Ух, ты! Ты прекрасна.
Я закатываю глаза, забираю цветы из его рук, и Фишер входит внутрь.
– Спасибо. Не нужно было.
– Я знаю, что не должен был. Я хотел. И почему ты закатила глаза?
– Ничего. Заходи. Я поставлю их в воду, и мы пойдем.
Фишер идет за мной на кухню.
– Что-то случилось? Скажи мне. Это из-за цветов?
– Нет. Они идеальны.
– Это потому, что я опоздал на несколько минут?
– Нет. Обычно я всех жду. Прихожу всегда рано, так что я привыкла к этому.
– Это из-за моих слов?
Я вздыхаю.
– Мы можем оставить эту тему?
Фишер прислоняется к стойке, а я ставлю цветы в вазу и добавляю воды.
– Ты плохо воспринимаешь комплименты, не так ли?
– Я не верю комплиментам. Разве это не одно и то же?
Он скрещивает руки на груди.
– Нет. Это совсем другое. Непринятие их означает, что тебе трудно их слышать. Неверие в них означает, что ты не видишь того, что видят другие.
– Куда мы едем сегодня вечером? – спрашиваю я, поставив вазу на стол.
Фишер улыбается и смотрит на меня, потом слегка качает головой и выпрямляется.
– Это сюрприз. Нам пора.
– Что за сюрприз? – спрашиваю я, когда он открывает передо мной дверцу машины. – Почему бы просто не сказать мне?
Он закрывает за мной дверь и подбегает к своей, садится на сиденье и нажимает кнопку, чтобы завести машину.
– Мой друг владеет баром в центре. Я слышал, у них потрясающая еда и отличное развлечение. Я думал, мы заскочим. Это нормально?
– Звучит великолепно.
Я так рада, что он наконец-то стал самим собой. Может, я все-таки смогу расслабиться.
До бара сорок минут езды. Я узнала, что у Фишера очень разнообразный вкус в музыке. Он знакомит меня с кантри-группой Old Dominion и песней «Snapback», которая мне на удивление сразу нравится. Затем мы слушаем «Walk on Water» группы Thirty Seconds to Mars. Это постоянное разнообразие. Он держит меня в напряжении. Мне трудно «прочитать» Фишера.
Когда мы выезжаем на шоссе, Фишер протягивает мне руку через сиденье и продолжает удерживать мою ладонь, ведя машину одной рукой. Я солгала, если бы сказала, что мне не нравится держать его за руку. Олли никогда этого не делал. Для меня это интимно, особенно на публике. Это дает всем знать, что ты не просто случайный человек, а кто-то важный. Интересно, будет ли он все еще держать меня за руку, когда мы доберемся до бара?
Мы наворачиваем круги в течение добрых десяти минут, прежде чем находим парковочное место. Фишер предлагает высадить меня у двери, но я не хочу идти без него. Он понятия не имеет, насколько я неловка в обществе. Всякий раз, когда иду куда-нибудь в публичное место, чувствую, что у меня над головой вспыхивает неоновая вывеска, которая говорит «Никто не хотел идти со мной».
Фишер кладет руку мне на поясницу и ведет через дверь. Внутри довольно темно, с красноватым свечением вокруг. Есть сцена с микрофоном, но я не вижу музыкантов. Может быть, они еще не пришли.
Фишер берет меня за руку и ведет к бару. Если бы я не знала наверняка, то сказала бы, что иду по облакам. Девушка в короткой юбке и на каблуках оживляется, когда видит Фишера. Она переводит взгляд на меня, и я чувствую, будто мысленно она сносит мне голову. Я сжимаю его руку чуть сильнее. Правильно, сучки. Этот красавчик со мной.
Фишер отпускает мою ладонь, чтобы пожать руку парню за стойкой.
– Мэйси, это Джереми. Он владелец этого места. И друг моего лучшего друга. Мы познакомились несколько недель назад.
Я протягиваю руку Джереми, и он пожимает ее. Меня сильно впечатлило, что Фишер представляет меня, как Мэйси. Я только однажды сказала ему, что никогда не использую свое настоящее имя, и с тех пор он исполняет мое желание.
– Могу я предложить вам выпить? – спрашивает Джереми, поставив стаканы на стойку.
– «Капитан Морган» и кока-кола в высоком стакане с лаймом, пожалуйста, – заказываю я
– Я возьму разливное пиво, и открою счет.
– Будет сделано, бро.
– Хочешь за столик? – спрашивает Фишер, пока Джереми подносит напитки.
– Я приберег кое-что заранее, как мы и обсуждали, – подмигивает Джереми Фишеру.
Моя интуиция пытается что-то подсказать. Мы подходим к столу, но, когда я сажусь, Фишер поднимается на сцену.
– О, черт, нет.
Фишер делает глоток пива, подходит к микрофону и включает его. Затем стучит по нему, и бар затихает. Кажется, я даже тихонько всхлипываю.
– Всем привет! Добро пожаловать в караоке ночь «У Джексона»! Мой хороший друг Джереми Джексон был достаточно любезен, чтобы позволить мне начать сегодняшний вечер. Надеюсь, вы уже достаточно выпили. Чем вы пьянее, тем прекраснее мой голос.
Раздается смех, и я неловко оглядываю помещение. Я вижу, по крайней мере, пятьдесят человек. Меня сейчас вырвет. Что он делает?
– У меня сегодня свидание с красивой женщиной в первом ряду. Все поздоровайтесь с Мэйси.
Со всех сторон раздается:
– Привет, Мэйси!
Не оборачиваясь, я поднимаю руку и опускаюсь на сиденье ниже. Взглядом умоляю Фишера остановиться, даже говорю одними губами «нет». Он только улыбается шире, снимает пиджак и бросает его мне. Я ловлю его и смотрю, как Фишер закатывает рукава рубашки. Что такого в закатанных рукавах, что они делают каждого мужчину намного сексуальнее?
– Эта песня для тебя, Мэйси. Возможно, ты захочешь выпить этот напиток.
Тут я замечаю встроенное небольшое табло с бегущей строкой. Фишер кивает кому-то справа, и на краю сцены загорается экран. Предполагаю, для аудитории, чтобы видеть слова песен.
Звучит мелодия, и я понимаю, что снова в своей книге. Фишер просто переписал сцену.
С первыми нотами понимаю, что он будет петь. Это песня «Can’t Help Falling in Love». (Примеч.: Песня «Can’t Help Falling in Love» («Не могу не влюбиться») больше известная в исполнении Элвиса Пресли). Черт возьми, Фишер. Я думала, мы покончили с этим.
Он начинает петь, и я хмурюсь. Ничего не могу поделать. Он неплохо поет, но и не идеально. Кажется, никого в баре это не волнует. Переизбыток уверенности делает его приятным и веселым. Перед припевом он объявляет:
– Если вы знаете слова, подпевайте.
Весь бар следует его примеру и поднимает свои бокалы в воздух. Его голос заглушается, когда бар выкрикивает слова вместе с ним. Я не могу удержаться от смеха, когда он заканчивает петь и кланяется. Бар улюлюкает и вопит, словно сам Адам Левин закончил выступать. (Примеч.: Адам Левин – вокалист американской поп-рок группы Maroon 5).
Фишер спрыгивает со сцены и наклоняется, целуя меня в щеку.
– Где Эми Тейлор? – кричит мужчина сбоку.
Девушка выходит на сцену и поет песню. Я думаю, здесь существует список людей, которые ждут своего шанса на выступление. Кто бы мог подумать, что столько людей так уверены в себе?
Фишер улыбается, садится напротив меня и берет меню.
– Я слышал, у них хорошие крылышки.
– Ну, уж нет! Какого черта? Мне казалось, что я сказала тебе прекратить.
– Прекратить что?
– Эту твою глупость с моей книгой.
– Но ведь я не арендовал это место и не посылал лимузин.
Я молча вздыхаю.
– И я ни хрена не умею играть на пианино, поэтому импровизировал. Снова.
Как мне ему это объяснить? Как я могу заставить его понять, о чем говорю? Ну почему Фишер такой сексуальный, что я не могу собраться с мыслями. Делаю большой глоток алкоголя и надеюсь, что это придаст мне уверенности, чтобы убедить Фишера.
Осматриваюсь вокруг, чтобы найти туалет. Увидев, встаю и указываю Фишеру пальцем, чтобы он следовал за мной.
Как только мы заворачиваем за угол, я прижимаю его к стене.
– Мне уже нравится, к чему ты клонишь, – говорит он, притягивая меня к себе.
– Как тебя зовут? – спрашиваю я.
– А?
– Как тебя зовут? Ответь на вопрос.
Фишер выглядит недоуменным.
– Я думал, мы уже знакомы.
– Тебя зовут Патрик Фишер или Пенн Фицджеральд?
Он ухмыляется.
– Меня зовут Патрик.
– Угу. Так почему же, во имя Элвиса Пресли, ты настаиваешь на воспроизведении каждой сцены из моей книги, хотя я неоднократно просила тебя остановиться?
– Элвис Пресли – это новый священный термин, о котором я не знаю? Его канонизировали?
– Это не шутка. – Я закидываю руку ему на шею и провожу пальцами по волосам на затылке. – Я не хочу, чтобы ты был, как Пенн. Я не влюбляюсь в него, я влюбляюсь в тебя.
Фишер приоткрывает губы, и я буквально слышу и чувствую, как он делает вдох. Я переступила черту? Отталкиваюсь от его груди и делаю шаг назад.
– В любом случае. Просто прекрати.
Он тянет меня за руку, и я врезаюсь в него. Наклоняет голову так, что его губы оказываются в нескольких сантиметрах от моих. Фишер прижимает ладонь к моей щеке и смотрит мне в лицо. Я забываю, как дышать.
– Я хочу, чтобы твои мечты сбылись. Я хочу, чтобы у тебя было всё.
– А если я не знаю, чего хочу? Что, если я написала то, что, как мне кажется, хотят женщины, но чего действительно хочу я? Может, то, что мне нужно... просто смотреть, как ты смотришь на меня сейчас?
– Тогда это будет очень просто.
– Обещаешь больше никаких сюрпризов? Пенна больше не будет?
Фишер стискивает зубы и шипит сквозь них:
– Я согласен с одним условием. Остановимся после следующей главы.
Он прижимается своими губами к моим. Я мысленно перебираю главы своей книги. И задыхаюсь, когда понимаю, что будет дальше, а он улыбается. О, черт, нет.
