Текст книги "Эскапизм (СИ)"

Автор книги: Доминика Скайлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Эскапизм

Доминика Скайлайн

Пусть говорят, что жизнь есть сон, но нет,

он лишь её неотъемлемая часть,

сплетающая явь и лик,

столь дикая, ведущая в тупик.

Рильке.

Глава 1.

Ну вот, еще одно утро, которое ничем не отличается от сотен таких же. Очередное женское тело возле меня и очередные крики. Все, как всегда – она ревет, а я доволен. Ну почему каждая девушка думает, что после секса мы поженимся и наплодим огро-омную кучу спиногрызов? Я ничего им не обещаю, а они ведут себя, как потенциальные жены. Странные и наивные глупышки.

– Ты использовал меня?! Как ты можешь так со мной поступать?! И это все? Это все?! Не смей меня так называть, я не такая. Ненавижу тебя, подонок, – кричит брюнетка.

– Малыш, остынь. – говорю ей я, – Ты говоришь, что ты не девушка с панели? То, что ты вытворяла этой ночью, говорит о обратном.

Я одаряю её своей самой дерзкою улыбкой и чувствую удовлетворение, когда вижу, как загораются искры ненависти в ее глазах. Дело сделано, теперь можно выпить чашечку крепкого кофе и отправляться на работу. Черт, работа! Я опаздываю уже на полчаса.

– Эй, как там тебя, – обращаюсь я брюнетке, – Поторопись. Я не собираюсь оставлять тебе свою квартиру в честь утешительного приза. Или тебе помочь?

– Сама справлюсь, придурок, – дерзит она, – Наверное, приведешь к себе новую пассию?

Я наигранно открываю ящик в шкафчике и достаю блокнот:

– Ни одна из них, еще половину дня, не заменит твой пост, детка.

Когда мне, наконец-то, удалось избавиться от этой истерички, я выехал на своем Jaguar XJ 220 и сразу же попал в пробку. Да, ребята, дорогие машины тоже стоят в пробках. Через час мне все же удалось добраться к компании.

– Вы сегодня рано, мистер Роунстон, – улыбается Амели.

– Только, чтобы увидеть твою сладкую улыбку, Амели, – подмигиваю ей.

Амелия – мой секретарь и типичная особь женского пола с большими, пухлыми губами и огромными глазами с длинными ресничками, только умеющими невинно хлопать. Такие, как она, исполняю две миссии – расслабляющую и кофе. Сейчас нужно выбрать.

– Амели, сделай, пожалуйста, кофе. Я у себя в кабинете.

– Хорошо, мистер Роунстон. Дайте мне пару минут.

Я совсем забылся, что не рассказал вам о себе. Меня зовут Джереми Роунстон, и я алкоголик. После этих слов принято хлопать, ребята. Вас культуре вообще не учили. Мда. Да ладно, шучу, но имя и фамилия все же мои. Я работаю в компании моего отца "Creative Fashion" уже три года. Точнее уже не моего отца, а моего дяди. Четыре года назад они делили её вдвоем, но теперь фирма принадлежит его брату, то есть моему дяде. В то роковое лето мои родители улетели в Париж, в который летали каждое лето, и так и не вернулись домой. Об авиа-аварии я узнал только на следующий день и это стало шоком для меня. Тогда мне было восемнадцать, я оканчивал школу и у меня был выпуск. Все мои сверстники гуляли и веселились, прощались с детством и знакомились со взрослой жизнью. А что делал я? Я пил. Очень много пил. Пил так, что иногда засыпал у подъезда, так, что просыпался не понятно где и так, чтобы не чувствовать ту боль. Сейчас я нормально могу говорить об этом, но тогда я не осознавал, что творил и не нашел другого выхода, кроме алкоголя. Так было легче пережить все это. Спустя, примерно, год моему дяде, Клэю Роунстону, надоело то, что творилось со мной, и он устроил меня сюда. Работа нетрудная, но все же она помогла мне заползти обратно в колесо жизни. И пусть во время этого я часто сбивал локти, колени, руки до крови, я не переставал верить, что все будет хорошо. Эти слова крутились в моей голове, словно мантра или заклинание. И я считаю их магическими, потому, что это действительно сработало. Я не спился, я стал человеком. У меня есть то, о чем многие другие люди могут только мечтать. Дорогая машина, квартира, перспективная работа заместителя директора кампании, девушки, которые табуном летят и выстраиваются в очередь к моей постели. У меня нету семьи, да и я не особо спешу. Если честно, я думаю, двадцать первый век потерял нормальных девушек, оставив их на страницах старых романов.

– Ваш кофе, мистер Роунстон.

– Спасибо, Амелия.

Я медленно допиваю напиток, наслаждаясь последним глотком, как тут слышу звуки голосов за дверьми.

– Вам туда нельзя, я должна сообщить о вашем визите заранее, – грозным голосом твердит девушка.

– Да, что я, черт побери, должен церемонится с лучшим другом? Назначьте мне на следующий месяц, – кричит парень.

Затем дверь открывается и в нее вламывается.. Догадайтесь кто?

– Эх ты, чертяка, поставил бабу охранять твою дверцу? Будь я амбалом, я бы её вышиб на хрен, да еще и девку себе забрал, – говорит Ник.

На заднем плане я вижу недовольное лицо Амели.

– Иди, Амели, все нормально, – говорю я ей.

– Да, мистер, – отвечает она и бросает грозный взгляд на Ника.

– Ох и штучка, – говорит друг.

– И тебе добрый день, Ник.

Николас – мой верный, сумасшедший дружище. От него серьезностью не пахнет и за милю. Мне нравится его чудачность и то, как он выбирает цвета своих рубашек под настроение. Уж их у него хватит на все случаи жизни. Сегодня она красная, а это значит, что он вышел на охоту.

– Красная? – указываю я его на рубашку, – И кого сегодня будем кадрить?

– Ну не тебя же, голубушку. – поджимает губы Ник и смеряет меня взглядом, – Хотя ты бы подошел мне, будь я бабой.

– Ты бы был отличной бабой, Ник. – смеюсь я с него.

– Да, зайчонок. – говорит он и лезет ко мне целоваться.

– Ник, чертов придурок, отвали. – смеясь, пытаюсь не попасться под его поцелуй.

Ник отодвигается и смотрит на меня непонимающим взглядом, при этом сделав губки бантиком:

– Я что тебя не привлекаю? Я ведь твоя девушка на одну ночь, малыш.

После этого мы заливаемся смехом.

– Ладно, брат, я пошел кадрить мулатку. Хочется чего-то новенького. Хочу тебе напомнить, что в моем холодильнике тебя ждет вискариус. Он уже изнемогает и просит, чтобы его испили до дна. Чуть ли не стонет там. Так что залетай почаще, буду рад.

– Давай, Ник, обязательно.

После ухода Ника я еще долго сидел за столом и перебирал резюме. За три года работы я перестал видеть в моделях что-нибудь особенное. Все они одинаковые, кожа да кости, к тому де помешанные только на своей фигуре, точнее на её отсутствие. Знаете, когда мне говорят слово "модель" я представляю вешалку. Да, да, обычную вешалку под одежду, которую изготовляют в нашей фирме, но только в соседнем отделе. Здесь вообще очень много отделов. И все они как шестеренки – по форме и по работе разные, но движутся к одной цели. Когда я просмотрел уже, наверно, сотое портфолио, у меня начало все плавать в глазах. Скоро нужно проводить кастинг, а я еще даже не знаю где, и как его буду организовывать.

– Мистер Роунстон, – слышу я голос Амели с аппарата, – к вам пришел мистер Роунстон Старший.

Приняв звонок, я говорю:

– Пусть войдет.

В двери появляется мужчина, слегка напоминающий чертами моего отца. Он долго мнется у порога, но потом все же проходит ближе ко мне:

– Здравствуй, Джереми. Как работа? Все получается?

– Добрый день, мистер Роунстон, – отвечаю я, – Да, все хорошо, я уже заканчиваю.

Дядя садится в кресло напротив меня и перебирает пальцами, явно нервничая.

– Джереми.. Ты можешь называть меня Клэем. Мы ведь не на официальном собрании, да и не чужие люди.

– Ладно, мист.. Клэй.

Он облегченно выдыхает:

– Вижу, тебя заинтересовала Ернестайн. – указывает дядя на папку, что лежит на столе, – Она прекрасный профессионал. Я уже принял её на работу и завтра она будет уже твоей коллегой. Вот посмотри работы этой девушки. Несса занимается фотографией и будет нашим новым фотографом.

Только сейчас я заметил портфолио этой Нессы. Какое легкомысленное имя, не находите? Наверное, как и его хозяйка.

– Вот только я не пойму, что оно тут делает. – продолжает Клэй, – Наверное Амелия, как всегда, все напутала. Но ты все равно посмотри и отдай ей, чтобы та, в свою очередь, передала папку мистеру Леменсу.

– Хорошо, Клэй, я посмотрю, – говорю я.

Дядя встал и направился к выходу, но на полпути развернулся и сказал, перед тем, как скрыться за дверью:

– И еще, Джер, можешь уйти сегодня пораньше. Ты неважно выглядишь.

Я подошел к зеркалу, черт, и правда, видок еще тот. Скинуть бы сейчас с меня дорогой костюм и часы и надеть лохмотья, вышел бы неплохой бомж. Моя щетина прям добавляет изыска в его образ. Мда. Нужно прекращать вести этот список баб, а то скоро стану бородачом с огромезными мешками под глазами. Хотя, не все так плохо – удовлетворенный бомж. Все же лучше, чем страдать от недотраха.

С кампании, по советам дяди, я ушел рано и, возвращаясь домой, заехал в кафетерий. Заказав все, как обычно, я огляделся по сторонам. Слева от меня сидела пожилая пара, и они улыбались друг другу, держась за руки. Справа расположилась семья с детьми, и они весело смеялись, смотря на малого сына, который высунул зеленый, после мороженого, язык. Когда окинул взглядом весь зал, то понял, что один за столиком сижу только я. Сначала мне стало грустно и я молча дожевывал рагу и допивал сок, но чем дольше я сидел, тем сильнее нарастало раздражение и угасала грусть. Я злюсь, вот только не пойму толком на кого: то ли на людей, которые веселятся и выглядят счастливыми, то ли на себя, что я постоянно один. В любом случае, я не стал это выяснять и, не доев обед, уехал домой.

Уже в квартире на меня нахлынула новая волна смешанных чувств. Чтобы забыться, можно попытаться напиться, но я не хочу возвращаться к тому, от чего убегал в течении года. Я упал на кровать, отодвинул ящик и достал свой блокнот. Сегодня вечером у меня новая "жертва", а настроение полностью отсутствует. Нужно что-то делать, чтобы окончательно не упасть в депрессию. Наверное, виноват стресс. Я звоню Нику.

– Ник, приезжай ко мне, я на квартире. И принеси с собой виски. Мне нужно очень много алкоголя.

– Эй, дружище, что с тобой? – удивленно спрашивает тот.

– Просто приезжай.

Я нажимаю отбой раньше, чем он успевает ответить. Сейчас меньше всего я хочу услышать отказ. Остаться одному в таком состоянии, равно самоуничтожению. Медленно и плавно. Мне нужен Ник сегодня, как никогда. Только он спасал меня в самые разные моменты жизни, только он сидел надо мной, когда я пил из-за гибели родителей. Он остался даже тогда, когда я ревел. Да не скупую мужскую слезу пускал, а взахлеб, до головной боли, до тошноты и до судорог. Он остался со мной после школы, когда все остальные отвернулись.

Я включил на планшете музыку. Только она лечит в таких ситуациях. С динамика звучит группа Dead by April с песней "My tomorrow", потом "Skin Deep" Memory of a Melody, затем следующая, потом еще одна новая. Опять и опять. Я открываю глаза и смотрю на часы. 17:10. Я звонил Нику больше часа назад, а его еще нету, и, наверное, не будет. Черт, меня кинули. Знаете, музыка сделала только хуже. Мне нужна скорость. Только быстрая езда имеет свойство успокаивать, когда думаешь, что это твой последний день, последний рывок, становится легче. Не знаю почему, но эти мысли успокаивают меня, и я решаю прокатиться.

Я надел любимую черную рубашку, джинсы, кожаную куртку и очки Rayban – умирать, так стильно. Хах. Я шучу, а значит не все потеряно.

Когда я взял ключи, телефон и открыл дверь, я попытался выйти, но дверь не поддавалась. Странно. Я толкнул сильнее, и немного сдвинул то, что мешало мне пройти. Мне удалось протиснуться в щель между стеной, и я увидел мою помеху. Я не мог сказать ни слова, так как ситуация выходила за грань понимания. На полу, подпирая мою дверь, сидит Ник и пьет от недавно откупоренной бутылки виски. Он заметил меня и, не поворачивая голову, сказал:

– А это ты.. Нет, уже не надо.

– В смысле "не надо" – спрашиваю я.

– Если ты, засранец, потерял телефон, то это еще прощаю, но если ты потерял совесть, Роунстон, то мыль зад, скотина.

Я достаю мобильный и вижу "10 пропущенный вызовов" и "3 смс". Звонки начинаются с 16:40 и происходят с интервалом 5-10 минут. Черт. Я открываю сообщения.

16:43 " Эй, брат, выруби свой тухлый рок, мои барабанные перепонки слишком чувствительны. И открой дверь, наконец."

16:56 " Знаешь, а вот эта песня мне нравится. Напомни мне включить её тебе на похороны, потому, что я убью тебя, скотину, как только ты соизволишь отпереть эту чертову дверь."

17:09 " Спасибо, что додумался поставить коврик под дверь, он не такой холодный, как кажется."

– Блин, Ник, прости меня.. – пытаюсь я извинится перед другом, – Я не слышал..

– Ну да, кто бы услышал, как выламывают его дверь. Аж странно, не так ли?

– Извини еще раз, – говорю я, – У меня есть идея. Давай поедем в бильярд? А? Говорят девушки, которые любят бильярд, самые страстные. И заодно выгуляешь своего Хуанитаса.

– Ладно, – улыбается Ник, – но только из-за Хулио. Услышал? Его зовут Хулио, не путай.

Вскоре мы сидели в ягуаре и мчались в развлекательный центр. По пути к нему, Нику, "безумно", как он выражается, захотелось зефира. Никогда не пойму логику этого чудака. Выходя с магазина, Николас прикупил еще несколько банок колы и с диким ором орангутанга, делая их типичные движение, смылся, оставляя меня расплачиваться. Не стоит и упоминать выражение лица кассира – я и сам еле удержался, чтобы не заржать.

Когда мы вселись в ягу, Ник перевоплотился в прирожденного химика, выливая колу в полупустую бутылку виски.

– Что ты творишь, придурок, – кричу я на друга, когда тот проливает колу мне на панель.

– Упс, брат, не хотел, – отвечает тот, невинно хлопая глазами.

– Ну ты в своем репертуаре, – улыбаюсь я вытягивая салфетки.

Добравшись к РЦ, мы направляемся к бильярдному залу, но по пути нам попадается зал азартных игр и автоматов.

– Джер, пять минут, обещаю, – говорит Ник и бежит к автоматам.

Я так и знал, что это случится. Знаете, сколько это "5 минут" в понимании этого игромана? Они длятся до тех пор, пока он все не просадит. Когда мы прилетели в Лос-Анжелес с нашего родного Стрейтбурга, то первым делом сняли номера и заказали еду. Тот день был последним, когда мы нормально ели. В тот же вечер мы пошли развлекаться и наткнулись на казино. "Чувак, да как в городе покера не сыграть? Это ведь шанс на миллион! Если мы туда не пойдем, я тебе этого никогда не прощу". Через несколько часов мы спустили все деньги. Ну как мы – он. Я лишь ходил за ним и слушал постоянные "Черт" и "Отыграюсь". Ник всегда бы азартным парнем.

Чтобы где-нибудь убить время я пошел в ближайший кафе-бар и сел за столик. Здесь почти никого не было, а когда я наконец выбрал напиток, зал был пуст. Я подозвал официанта.

– Девушка, можно вас?

– Да, конечно, что вы будете заказывать? – улыбнулась официантка.

Ко мне подошла длинноногая блондинка в короткой юбке карандаш и белой блузке с длинным рукавом. "У них хорошая униформа" – подумал я и понял, что даже здесь не могу не думать о работе. Нужно исправлять это дело.

– А чего бы хотелось такой красивой даме? – улыбаюсь я улыбкой, которую Ник называет "ширской".

Видно, что девушка засмущалась.

– Мне не положено на рабочем месте, – мнется она.

– Ну что вы, я ведь не алкоголь вам предлагаю. Один маленький коктейльчик не отнимет у вас много времени, – показываю я двумя пальцами размер напитка.

– Эмм.. Подождите минутку.. – она разворачивается и уходит обратно к стойке, – Кэрол, замени меня, я на пару минут.

Она скидает значок с именем и подходит ко мне.

– Кэйтлин, красивое имя, – говорю я, указывая на бейдж в руках девушки.

– Да, спасибо, – улыбается она.

– Я Джим, приятно познакомится, – улыбаюсь я, – Ты не против, если мы на "ты"?

Кэйтлин кивает.

Теперь вы знаете мой маленький секрет. Нет, не то, что я прирожденный лгун и назвал отменным имя, которое постыдился бы дать даже нелюбимой собаке, а то, что я никогда не называю девушкам "на одну ночь" своего имени. Так легче жить. Вот сегодня я Джим Керри и буду отменно играть свою роль. Мда, плохое сравнение, ну да ладно.

– Кэйтлин, так как ты тут работаешь, не могла бы ты подсказать мне два самый вкусных напитка?

Сейчас я расскажу вам о моих "правилах съема". Первое – называй девушку по имени и она вскоре пропитается к тебе доверием.

– Лично мне нравится клубничный микс, а тебе я посоветовала бы апельсиновый фреш.

– Это и закажем, я сбегаю, закажу, – подмигиваю я и иду к стойке.

Когда я заказываю напитки, то чувствую на себе её взгляд. Я оплачиваю, беру заказ и направляюсь к столику. Вот и правило два – швыряй деньгами.

– Ну что ты, я могла бы сама оплатить, – говорит Кэйт.

– Я не позволил бы тебе это сделать, – говорю я ей и вижу, что она довольна.

– Я бы выпила чего-нибудь покрепче, если бы не работа, понимаешь, – говорит блонда, – А ты как относишься к алкоголю?

Итак, наблюдайте третье правило. А точнее – расскажи, как ты богат.

– Я бы тоже, с удовольствием выпил, но сегодня я на машине, – улыбаюсь я.

Да если подумать, то я постоянно улыбаюсь. Точнее на мне маска улыбки, для лучшего эффекта. Вот смотрите, сейчас она спросит марку. Это сто процентов. Все девушки любят кататься на хороших машинках.

– А, ты за рулем. А какая у тебя машина?

Что я и говорил.

– Ягуар.

Уточнять я не вижу смысла. Не забываем, что она блондинка.

– Круто, никогда не каталась на такой, – отвечает она.

Правило четыре – предложи ей прокатится на своей тачке и, в ту же ночь, заставь её отрабатывать поездку. Если вы понимаете, о чем я. Хех.

– Это можно легко исправить. – говорю я, – Ты не хотела бы сегодня прокатится со мной?

– Я подумаю, – улыбается девушка.

"Хах, это я еще должен думать, взять ли тебя прокатится, Кэйти"– думаю я.

После того, как с напитками было покончено, она отошла на рабочее место, достала ручку ,салфетку и написала мне свой номер.

– Увидимся, Джим, – машет мне Кэйт.

"В моей постели, разве что"– крутится в моей голове.

– Непременно, Кэйтлин. – говорю вместо этого я.

Ника я нашел на том же месте, где и оставил, в той же позе и с тем же выражением лица. Посмотрим его игру. Я стоял у него за спиной и наблюдал, как он цент за центом, доллар за долларом спускал в эту машину. Спустя несколько сотен "Черт" и "Идиотский автомат" у него закончились деньги, и он оторвался от своей игры. Ник увидел меня и надежда застыла в его глазах. О нет, только не это.

– Джер, дружище, долгани мне зеленых. – просит он, – Обещаю с первой пенсии все тее вернуть.

– У меня нету денег, Ник.

Он прищурился и подозрительным взглядом сверлит меня.

– Врешь, наглец, чует моя задница, что врешь, – произносит друг.

– Я оставил их в яге, – говорю я, – пойдем, возьмем их и заодно немного выпьем.

– Мы вернемся сюда? – спрашивает Ник.

– Конечно, – отвечаю ему.

"Ага, уже"

Как только я сел в машину, Ник без задней мысли залез следом. Я завел. Сначала были крики, потом маты, затем в ход пошли кулаки. Когда Ник понял, что мы не вернемся обратно, он назвал меня "засранцем" и попросил прокатиться по городу. Затем я отвез его домой и вернулся к себе в квартиру.

Знаете, как хорошо расслабляет пенная ванная? А вот я знаю. Особенно с легкой музыкой. Вернувшись домой, я позвонил официантке и договорился с ней о встрече. Когда она сказала мне свой адрес, я пожалел, что днем упал в депрессию. Не было бы ее – не было бы Ника. Он бы не заскочил к автоматам, а я бы не встретился с той девушкой. Крик стрит 45 находится на другом конце города и, чтобы не опоздать, я заранее выехал с дома. Когда я подъехал к ее дому, то на парковочном месте стояла машина. Надеюсь, она не её отца и надеюсь блонда совершеннолетняя. Не хватало еще отбывать строк из-за какой-нибудь малолетки.

Я подошел к двери и нажал на звонок. По всему дому прокатился противный звук и где-то далеко я услышал лай собаки. Ну, Джер, приготовься, сейчас на тебя накинется питбуль или еще какая-то тявкающая хрень. Дверь открылась, и я увидел Кэйтлин. Она выглядела очень сексуально в коротеньком красном платье и в туфлях на великой шпильке.

– Привет, это тебе, – говорю я ей, протягивая цветы, – прекрасно выглядишь.

Да, по дороге к ней я купил веник.

– Спасибо, – говорит она и подносит цветы к носу, – они очень красивые.

– Такие же, как ты, – отвечаю ей ширской улыбкой.

– Я поставлю цветы в вазу наверху и заодно сбегаю по сумочку. Подожди меня здесь пару минут, – сказала девушка и побежала по лестнице.

Пока она бежала наверх, я наблюдал за её ногами. О, что это?! Не верю своим глазам. Когда Кэйт быстро поднималась, то её платье делало соответствующие движения. А под ним были.. Чулки. Черные, манящие, кружевные чулки. Я уже сомневаюсь, я ли её буду разводить на секс, или все-таки она меня? В любом случае я это еще успею выяснить, но оба варианта мне нравятся.

– А вот и я. Можем идти.

Я не заметил, как возле меня оказалась Кэйтлин. Она так резко открыла рот, что меня передернуло, и я не смог придумать ничего лучше чем:

– .. Ага.

Когда мы сели в ягуар, девушка одобряюще окинула взглядом всю машину. Я видел на лице у нее улыбку. Пока мы ехали, мой взор останавливался то на её губам, то немного ниже. Я рассказал ей о себе, естественно не всю правду, но отчасти, и после спросил, для формальности, о её жизни. Зря я это сделал. Все оставшееся время, пока мы ехали в ночной клуб, она не закрывалась ни на минуту и не давала мне вставить слово. Это было похоже на монолог – длинный и нудный. Уже через полчаса я узнал: на каком боку Кэйтлин любит спать, как её бесят люди, любящие суши, притом, что она сама обожает судоку. Мне казалось, что этот словесный, извините, понос, будет длиться вечно, но, увидев вдалеке яркие огни и почувствовав нарастающие басы, которые пробирались в каждую клеточку тела и вызывали дрожь, я испытал невероятное облегчение.

Заходя в клуб, я сразу же заказал нам столик в VIP-зоне, с которой можно увидеть весь зал, и коктейли (на этот раз з большим количеством алкоголя), которые должны были нам принести через полчаса. Кэйтлин сразу после потащила меня на танцпол. Всегда любил такую обстановку. Девушки, парни, все в едином ритме, плавно двигают телами, с каждой минутой стают все ближе друг другу, даже не общаясь. А еще я люблю танцевать. Вы знали, что по тому, как танцует человек, можно узнать, не только его характер, но и то, что он умеет в постели? Это такой своеобразный тест на то, какой ты любовник. Сейчас моя блонда вытворяет такое, что я ничуть не сомневаюсь в её возможностях и умениях в кровати. Она прижимается ко мне сначала руками, затем танцует, прижимаясь бедрами, вскоре я чувствую её тело полностью. Девушка, уже не стесняясь, водит руками по моей груди и немного ниже, но не достаточно низко, как бы мне хотелось. Кэйтлин переоценивает моё терпение и силу воли. Я настолько возбужден от её касаний, что готов взять девушку в любой из кабинок этого клуба, или, даже в своей машине. Еще немного таких действий и я не выдержу. Поэтому я увожу её к столику немного выпить и передохнуть.

– Мне здесь нравится, Джим, – говорит Кэйтлин, подсаживаясь ко мне на кожаный диванчик, – Ты тут часто бываешь?

– Достаточно. – отвечаю я, – Я заказал тебе "Маргариту". Думаю, тебе понравится.

– Ммм.. Кисленький и очень вкусный, – говорит девушка, пробуя напиток, – а что это у тебя за такой?

Не успел я среагировать на её слова, как она прильнула губами к моему стакану. Отпив совсем немного, девушка скривилась (и понятно почему. Там намешано столько алкоголя, что ей и не снилось) и спросила:

– Что это?

– "Лонг Айленд Айс Ти", – отвечаю я и забираю назад свой напиток, – Этот коктейль не для милых дам.

– Не похоже на холодный чай. – продолжает она.

– Еще бы.

Мы то сидели, то танцевали, затем уставшие опять шли к дивану, и так по кругу.

– Я хочу чего-нибудь сладенького, – заявила в один момент Кэйт.

"Ну, наконец-то! Я думал уже не дождусь!"

– Сладенького? – говорю как можно сексуальнее я ей на ухо.

– Да, закажи мне какой-нибудь фруктовый напиток, – продолжила она.

"Черт, черт, черт".

Похоже, она не понимает намеков. Мда, я, кажется, стал забывать, что это блондинка. Тупоголовая блон-дин-ка. Я пошел по коктейль.

– Бармен, "Секс на пляже" с двойной водкой и "Куба Либре". Побыстрее.

Я принес коктейли и мы выпили. Не трудно догадаться, кому попал первый напиток. Бабы любят эту сладкую хреновину, а мужики лишь вертят нос. Да я тоже следую их примеру – даже название не мужское, сопливое, что ли, слишком. Где-то между двумя и тремя ночи мы вышли с клуба и сели в машину. Я чувствую себя трезвым, так как есть некий опыт в этом деле, о котором я вам рассказывал, а вот моя подруга немного охмелела.

– Хочу еще! – говорит, плюхаясь рядом со мной на сидение блондинка, – Почему мы так быстро ушли?

– Он скоро закрывается, а я знаю еще лучшее место, чем этот клуб, – говорю я с намеком.

– Ну что мы стоим, поехали, – смеется Кэйтлин.

Ну, вот мы и в квартире. Я дико устал, и до сих пор не знаю, хочу я её или нет. Я снимаю с нее мою куртку и осматриваю девушку, как внимательный покупатель, который хочет выбрать лучший товар. Далеко не идеал, но что-то в этом есть.

– Ну, вот мы и на месте, – говорю я, – будь как дома.

Она разворачивается ко мне и касается рукой моего плеча. Моментально, в том месте проходит тысяча огней, и я чувствую, как током крови он разносится по всему телу. Не спеша, блондинка продолжает водить по моей руке, затем по плечу и вскоре добирается к шее. Я тоже думаю, что спешка ни к чему, поэтому предлагаю включить музыку. Нежная песня "One day" Keyplan пронизывает тело. Солист этой группы поет про один момент, и что-то вроде "ты живешь, пока ты дышишь". Но у меня перехватило дыхание, и живым я себя вовсе не ощущаю. Такое чувство, что ты стоишь на грани и мучительно пытаешься сделать выбор. И я его сделал. Я подхожу к Кэйтлин и прислоняюсь к её уху:

– Я хочу тебя... – сладко шепчу я ей, – здесь и сейчас..

Мой голос становится хриплым и менее похожим на прежний. Одно мгновенье наши взгляды встречаются, и я вижу в них ответное желание. Время действовать. Я целую её, очень страстно и долго, никак не желая терять ту нить, что все крепче сплетает нас воедино. Она прерывисто дышит, да и я тоже уже начинаю сбиваться с ритма. Мы плавно движемся к постели, не отрываясь друг от друга, и не переставая изучать каждый сантиметр наших тел. Я скидываю с неё платье, и она предстает передо мной в тех же чулках. Вскоре, они остаются единственным элементом одежды, что есть на ней. Я оставляю их – мой фетиш. Девушка медленно спускается вниз и касается рукой к моей внутренней части бедра. Она молодец, все правильно делает. Её движения плавные и аккуратные, она приносит мне удовольствие. Другими словами – отрабатывает все, что сегодня получила. Возможно, утром она ничего не вспомнит, но думаю за это ей должно быть стыдно. Я на пике наслаждения и чтобы это не прекращалось, я бросаю Кэйт на кровать. Все, что далее происходило, я помню только эпизодами, звуками, ощущениями. Она извивается подо мной, я чувствую её дыхание на своем плече. Затем боль от её ногтей, которая не затмевает эйфорию, а делает её еще ярче, насыщенней. Стоны и крики продолжались до самого рассвета, и только тогда мы, уставшие и обессиленные, смогли уснуть.

Глава 2

Я проснулся очень рано, и моя печень с головой это не одобрили. Я чувствовал себя так, будто бы вообще не ложился спать. В висках сильно пульсировало, а в горле пересохло. Потянувшись, я открыл глаза и понял, что лежу один, а вторая подушка уже потеряла свое тепло.

– Доброе утро, соня.

В комнату не спеша заходит блондинка. Я вижу на ней свою рубашку, а она, в свою очередь, выглядит, как флаг на захваченной территории. Девушка долго мнется, но потом решается и подходит ко мне. Я вижу смущение в её глазах.

– Я приготовила нам завтрак, – продолжает блонда, – пойдем на кухню.

Одевшись и сходив в душ, я все-таки зашел на кухню. Увидев меня, девушка подбежала к чайнику и налила кипящей воды мне в кружку. На столе стояла яичница с сыром и беконом и, если не ошибаюсь, чай.

– Я не нашла кофе, поэтому сделала чай, – говорит блондинка, – Эта ночь.. Ну ты понимаешь.. Мне очень понравилось. И то, что есть между нами...

– На верхней полке слева, – перебиваю я её.

– .. Что? – в недоумении спрашивает девушка.

– Кофе на верхней полке слева, – объясняю я.

Завтракаем мы в полной тишине, которую нарушает только бесконечный, шумный поток автомобилей, проезжающих за окном. На улице льет майский дождь, и я понимаю, что просто вышвырнуть за дверь блонду – было бы слишком грубо. Все оставшееся время, что мы пьем чай, я пытаюсь вспомнить её имя, но ничего разумного в голову не приходит. Мысли еще продолжают путаться, когда я одевшись беру ключи от машины и квартиры.

– Ты жалеешь об этой ночи? – внезапно спрашивает блонда, преграждая мне выход с квартиры.

Я поворачиваюсь к ней и уже хочу что-нибудь съязвить, но, увидев застывшие слезы на её глазах, вовремя сдерживаюсь. Слова застыли комком в горле. Я могу ей ответить на этот очевидный вопрос, но это сделает ей еще больней.

– Я отвезу тебя домой, Кэйтлин – говорю я, вспомнив её имя.

Девушка кивает.

– Чувак, она приготовила тебе завтрак? Да где ты, черт побери, ищешь этих поварих?! Одолжи мне эту телку на день! – говорит Ник, – Слышишь? «телку на день», а не «на ночь». Роунстон, ты что притих там?

– Ник, ты бы видел её. Она чуть не разревелась, когда я не поцеловал её на прощание. – отвечаю я, – Она так быстро вылетела с яги.

– Эй, парень? Ты позвонил мне сопли пускать? Да когда тебя волновали бабские чувства? Мне бы твои проблемы. А сейчас не морочь мне голову, я и так занят. Созвонимся.

Ник прав, я не должен убиваться из-за очередной пустышки, ведь мы ничем друг другу не обязаны и она это прекрасно знала, отдаваясь мне. Ей ли было не знать, что именно такой неприятный финал ожидает наше прекрасное, на первый взгляд, знакомство. И я это знал, но сейчас я чувствую себя побитым, как никогда, или даже больше подходит слово "разбитым". Давно уже я не ощущал себя так паршиво. Нет-нет-нет. Я не хочу возвращаться к прежнему Джереми, с растерянным выражением лица и наивностью. А главное – я сочувствовал и жалел людей, чего нельзя делать мне "новому". Тот Джереми остался стоять возле аэропорта в ожидании родителей, даже когда знал, что их больше нет. Я никогда не стану прежним, я не позволю этому случится. Я больше никогда не стану думать о других, мне все равно. С этого момента и навсегда. Я беру мобильный и набираю наизусть заученный номер.

– Служба доверия, вас слушаю. – говорит женский голос, – Что у вас случилось? Вы в безопасности?

– Нет, я на грани, – отвечаю я, – Как вас зовут?

– Селена, – говорит девушка, – Так что у вас случилось?

– Селена, будьте добры, передайте мой вызов Бэмби, пожалуйста. – говорю я.