Текст книги "Строптивая"
Автор книги: Доминик Данн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)
– У тебя есть кто-нибудь?
– Если говорить честно, то нет. А что? – спросил он, грустно улыбнувшись.
– Вот и у меня больше никого нет.
* * *
Когда Ральф Уайт вышел из мужской комнаты ресторана в Сан-Фернандо Вэлли и сел в машину, которую подогнал мальчик, обслуживавший автостоянку, первое, о чем спросила его Мэдж Уайт, не скрывая интереса, было:
– Ты видел Симса Лорда в мужской комнате?
– Симса? Нет. Там вообще никого не было. А в чем дело?
– Мне не терпится рассказать тебе, что сейчас со мной случилось, – сказала Мэдж.
Жюль Мендельсон уже уехал. Он с такой скоростью рванул «бентли» с автостоянки у ресторана, что Мэдж была уверена: если бы при этом присутствовал полицейский, он бы тут же арестовал его. Жюль свернул с бульвара Вентуры в каньон Коулдуотер и на большой скорости поехал вверх по холму, беспрерывно сигналя машинам, чтобы они освободили ему дорогу. Когда он добрался до вершины Коулдуотера, то снизил скорость, потому что эта сторона каньона интенсивнее патрулировалась полицией. Проехав до середины каньона, он свернул на улицу, ведущую к ее дому.
Всю дорогу он обдумывал то, что скажет ей. Он не хотел появляться с ней на публике. То, чего он больше всего опасался, случилось. Это была ее ошибка, не его. Он заставит ее признать это. В то же время его неотступно преследовал ее печальный, полный обиды взгляд, которым она смотрела на него, когда он притворился, что не может вспомнить ее фамилию.
Он въехал на подъездную дорожку к ее дому, скрытую от глаз прохожих разросшимися кустами. Он выскочил из машины, даже не захлопнув дверцу. Нажал кнопку дверного звонка. Никто не ответил. Вынув свой ключ, он открыл дверь и вошел в дом. Везде горел свет, оставленный ими, когда они уходили. На кофейном столике по-прежнему стояли бокалы, из которых они пили.
– Фло! – позвал он. – Фло! Где ты, Фло! – Он вошел в спальню, потом в ванную комнату, заглянул во внутренний дворик. Ее нигде не было. Как безумный он начал ходить из комнаты в комнату. Он не мог представить, куда она могла уйти. Он знал, что у нее нет друзей, кроме служанки из соседнего дома, но был уверен, что она никогда бы не решилась идти к Фей Конверс, чтобы позвать ее служанку.
Из-за высокой ограды, разделявшей дома Фло и Фей Конверс, появилась собака Астрид. Через открытую входную дверь она вбежала в дом, в ожидании целой миски вкусной еды, которой ее всегда угощала Фло.
И собака, и Жюль, услышав движения друг друга, решили, что это Фло. Жюль выбежал из спальни в гостиную, но вместо Фло увидел собаку. Они смотрели друг на друга так же, как смотрели в доме Гектора Парадизо в то утро, когда мертвое тело Гектора лежало между ними на полу, а Жюль прятал записку, написанную умирающим Гектором, торопясь убрать это вещественное доказательство до приезда полиции. Маленькая собачка начала лаять на него с тем же остервенением, как в библиотеке у Гектора, как будто боялась, что и с Фло случилось то же, что с ее бывшим хозяином.
– Пошла отсюда, пошла, дерьмовая собачонка, – грозным голосом прикрикнул Жюль на собаку.
Но Астрид, продолжая лаять, двинулась на него.
Схватив с камина один из подсвечников в виде извивающихся драконов, за которые Нелли Поттс выставила Фло счет в несколько тысяч долларов, заверив ее, что они старинные, из дворца последнего императора Китая, Жюль начал размахивать им как метлой, и собака, испугавшись, отступила.
– Пошла отсюда, – вопил Жюль, надвигаясь на собаку, пока не выгнал ее за дверь. Он подошел к бару и открыл его. Недавно купленные бокалы были расставлены рядами на стеклянных полках. Взяв один из них, он открыл небольшой холодильник под баром и выбрал бутылку с белым вином, купленным им на аукционе «Брешани». Налив себе вина, он наконец уселся на диван, взял телефон и набрал номер.
– Дадли, это мистер Мендельсон, – сказал он дворецкому в «Облаках». – Извини, что звоню так поздно. Миссис Мендельсон звонила? Понимаю. Дадли, я не приду домой ночевать. Останусь здесь, в моем офисе. Я все еще работаю, а рано утром у меня назначена встреча. Что? Нет, нет, спасибо. В этом нет нужды. Здесь, в офисе, есть чистые сорочки и белье. Ты очень заботлив. Не оставишь ли записку Уилли, чтобы он пришел утром в мой офис побрить меня? Нет, я не думаю, что миссис Мендельсон будет сегодня звонить. В Мэне, должно быть, сейчас второй час ночи. Я позвоню утром, Дадли. Спокойной ночи.
* * *
Проснувшись, как всегда, в пять утра, Жюль обнаружил, что всю ночь проспал на диване в гостиной Фло. Он вскочил, разъяренный тем, что уснул. Он был уверен, что, пока спал, вернулась Фло и прошла в спальню, не желая его будить. Но в спальне ее не было. Он отправился в свой офис, где принял душ и переоделся. Во время бритья Уилли раза два вынужден был остановиться, опасаясь порезать Жюля, нетерпеливо ерзавшего на стуле. Все утро он каждый час звонил ей. После ленча отменил все встречи и поехал к ней домой. Он словно обезумел. Звонил в полицию, чтобы узнать, нет ли у них сведений о несчастных случаях. Звонил в отделения «скорой помощи» больниц, чтобы выяснить, не поступала ли к ним мисс Фло Марч или мисс Флоретт Хоулихэн. Заходил в кафе «Вайсрой». Вечером он вернулся в «Облака» и заперся в библиотеке. Туда же ему подали на подносе обед.
Через два дня он позвонил своему адвокату и другу Сим-су Лорду. Симс Лорд не был в неведении того факта, что у Жюля есть любовная связь. Именно Симс купил кольцо с сапфиром для Фло, так же, как норковое манто и еще несколько подарков, которые Жюль не хотел покупать сам, опасаясь, что пойдут разговоры. Симс, дважды разведенный, в жизни не соблюдал ограничений, как Жюль, и был рад сделать ему одолжение. Он родился в Пасадене, а образование получил на Востоке. В одежде он придерживался строгого и консервативного стиля, что импонировало вкусу Паулины, выросшей в Новой Англии. Внешне он был красивый, но, по выражению Паулины, «ледяной»: преждевременно поседевшие волосы и очень светлые глаза. Он мог быть привлекательным, как любой мужчина, когда хотел, а мог быть холодным, если выбирал именно эту манеру поведения. Оба эти качества Жюль и ценил в нем. О Симсе Лорде говорили, что он адвокат одного клиента – Жюля Мендельсона, но это утверждение было и несправедливо, потому что у него было много клиентов, и справедливо в том смысле, что дела Жюля Мендельсона занимали восемьдесят процентов его времени на протяжении двух десятилетий.
Чего Симс Лорд не знал, так это силу страсти, которую испытывал Жюль к бывшей официантке. Он был шокирован его видом, когда тот появился в его офисе.
– Фло бросила меня, – сказал Жюль. В глазах его стояли слезы. В его голосе прозвучала такая боль, которую, как думал Симс, Жюль не способен был испытывать. Они проговорили несколько часов. Жюль рассказал ему все о своей любовной связи.
– Если она вернется, я куплю ей этот дом, Симс. И машину. Я хочу, чтобы все было записано на ее имя. Если со мной что-нибудь случится, то я не хочу оставить ее без гроша в кармане. Но я ни в коей мере не хочу обременять Паулину. Лучше это сделать заранее.
– Как ты думаешь, где она может быть? – спросил Симс, хотя этот вопрос возникал не один раз в их долгом разговоре.
– Не знаю.
– У нее есть родственники?
– Никого.
– Послушай, Жюль. Только не бросайся на меня.
– Что такое?
– Другого парня у нее нет?
– Господи Боже мой. – Для Жюля мысль о том, что к Фло может прикасаться другой мужчина, была нестерпима.
– Ты никогда не думал нанять частного детектива?
– А вдруг об этом узнают? Я имею в виду газеты или кто другой? – спросил Жюль. – Об этом никто не должен знать.
– Нет, нет. Я знаю одного подходящего парня. Очень рассудительный и осторожный. Правда, это будет стоить немало, но не в том дело. Его зовут Тревор Даст.
* * *
Филипп Квиннелл отправился к Касперу Стиглицу домой с первоначальным вариантом сценария документального фильма о распространении наркотиков в киноиндустрии. Фло осталась в его номере. С тех пор как Фло попросила Филиппа приютить ее на несколько дней, они почти не выходили из «Шато Мармон», если не считать утренних посещений собраний анонимных алкоголиков в деревянном доме на бульваре Робертсон да обедов у «Массо и Фрэнка» на бульваре Голливуд – ресторан этот Филиппу нравился тем, что появление Жюля Мендельсона было здесь маловероятным.
В дверь осторожно постучали. Фло, одетая в бело-голубой халат Филиппа, сидела в кожаном кресле и читала колонку Сирила Рэтбоуна в журнале «Малхоллэнд».
– Входите! – крикнула она, подумав, что стучит горничная.
Когда Камилла Ибери вошла, Фло с первого взгляда поняла, кто эта женщина. За два дня, что она провела у Филиппа, они рассказали друг другу все о себе.
– О, извините, – сказала Камилла. – Я попала не в тот номер.
На взгляд Фло в Камилле все было первоклассным. Ее светлые волосы были разделены на прямой пробор и схвачены по бокам двумя золотыми заколками. Ее жемчуг был настоящий. Зеленое с белыми разводами платье – из натурального шелка. Даже запах ее духов был особенно утонченным. По ее виду можно было подумать, что она собралась на одно из собраний комитета благотворительной организации в бистро «Гарден». Фло была уверена, что Камилла так же, как и Мэдж Уайт позавчера вечером, скажет сейчас: «Здравствуйте-как-поживаете?»
Камилла отступила в коридор, чтобы посмотреть на табличку с номером на двери, хотя, без сомнения, узнала бело-голубой халат Филиппа, надетый на девушке, сидевшей в кожаном кресле. Убедившись, что номер комнаты именно тот, что ей нужен, она сказала:
– Мне ужасно неловко, я, должно быть, ошиблась номером.
– Нет, вы не ошиблись. Я – Фло Марч.
– Здравствуйте-как-поживаете? Фло улыбнулась.
– Вы – Камилла, не так ли?
– Да. Откуда вы знаете?
Фло посмотрела на нее. В отличие от красивого лица Фло, красивое лицо Камиллы не носило следов борьбы за жизнь. Она жила на всем готовом. Богатство и привилегированное положение не испортили ее, хотя она воспринимала их как должное.
– Думаю, мне лучше уйти, – сказала Камилла. – Глупо было приходить сюда.
– Клянусь, вы подумали, что между мной и Филом что-то есть. Глубоко ошибаетесь, – сказала Фло. – Фил – мой друг, и все. Не более. Мне нужно было где-то остановиться на несколько дней, и он предоставил мне убежище.
Камилла посмотрела на Фло, не зная, верить ей или нет.
– Ведь могут же быть мужчина и женщина друзьями, без интимных отношений, хотя Фил, честно сказать, такой привлекательный мужчина. Я раньше так не думала, но теперь знаю. Кроме того, у меня есть друг, о чем призналась ему в первый же день нашего знакомства. И он мне сказал, что у него есть подружка. Как я догадываюсь, вы и есть его подружка.
– Он вам так сказал? – спросила Камилла, удивленно.
– Да.
– Какая я дура, – сказала Камилла. – Уже дважды я говорила ему, что видеть его больше не хочу, но при этом вовсе не хотела, чтобы он ушел навсегда.
– Вы так говорите, словно влюблены в парня.
– Да, так и есть.
– Хотите, дам совет?
– Да, пожалуйста.
– Останьтесь здесь и подождите его. Он скоро вернется. А я сейчас оденусь и уйду.
Она встала, открыла шкаф и вынула черный с белой отделкой костюм от «Шанель».
– Он пошел на встречу с Каспером Стиглицем, чтобы отдать ему первоначальный вариант сценария.
– О, – произнесла Камилла, с восхищением наблюдая за Фло. Костюм ее явно предназначался для вечера, а на жакете Камилла заметила парижский фирменный знак. Костюм и девушка явно не соответствовали друг другу. Девушка была красива, даже очень красива, в выражении ее лица сквозили доброта и чувство юмора, но манера говорить выдавала ее принадлежность к слоям общества, не имевших ничего общего с окружением Камиллы, и по всему было видно, что жизнь ее не баловала.
– Вы – актриса? – спросила Камилла.
– Однажды ходила на прослушивание для телесериала. Вот и весь мой актерский опыт, – сказала Фло. – Не стоит и говорить, что роль я не получила. Ее отдали Энн-Маргарет. Сказали, что им на эту роль нужна актриса с именем.
– Я просто поинтересовалась, – сказала Камилла. – Вообще-то это не мое дело.
– Знаю, трудно определить, кто я. Кажется, я не подхожу ни к какой определенной категории. – Она надела жакет, туфли, взяла сумочку на длинной золоченой цепочке и повесила ее на плечо. – Вот я и готова. Увидите Фила, передайте ему мою благодарность. Хорошо?
Камилла кивнула.
– Клянусь, в своих клетчатых трусах он неотразим, – сказала Фло.
– Он не носит клетчатые трусы, – удивилась Камилла. – Он носит одноцветные.
– Вот видите, как мало я знаю парня, – сказала Фло и вышла из комнаты.
* * *
Жюль сидел на диване в гостиной Фло и вел откровенный разговор с Тревором Дастом, частным детективом, которого рекомендовал Симс Лорд. На столике лежали фотографии Фло: те самые восемь на десять, которые она сделала, работая в кафе «Вайсрой», и недавние любительские снимки, где она была изображена рядом с бассейном. На диване и на стульях развешаны ее парижские костюмы, чтобы детектив мог представить, как она была одета в день исчезновения.
Детектив снял очки и надел другие, для чтения. Из заднего кармана брюк он достал записную книжку и просмотрел свои записи.
– Таксист был иранец, по имени Хуссейн Ахави. С ним все в порядке. Я проверил. Ахави вспоминает, что леди, похожая по описанию на мисс Фло, в тот вечер села в его такси у ресторана. Он говорит, что она была очень взволнована и даже плакала. Ахави все эти дни скорбит о смерти Аятоллы, поэтому ему было не до женщины с ее переживаниями. Он говорит, что она дала ему вначале адрес на Беверли-Хиллз, возможно, адрес этого дома, но он не помнит точно, затем передумала и попросила отвезти ее в гостиницу «Шато Мармон» на бульваре Сансет. Она заплатила ему двадцать долларов и не взяла сдачу. Но в «Шато» ни в ту ночь, ни в последующие дни никто с такими фамилиями, как Марч или Хоулихэн, не регистрировался.
– Хорошая работа, – сказал Жюль, кивая головой. – А теперь я скажу, что вы должны сделать. Достаньте мне список всех зарегистрированных в ту ночь в гостинице, а также в последующие дни.
– Попали в точку, – ответил Тревор Даст. Он открыл портфель и достал конверт. – Вот копия списка зарегистрированных в ту ночь. Пришлось заплатить ночному дежурному. Хотел отдать его вам в подходящий момент.
В это время на подъездную дорожку въехало такси, и из него вышла Фло. Она заметила «бентли» Жюля и еще чью-то машину. Открыв дверь своим ключом, она вошла в дом.
– Привет, – сказала она, входя в гостиную.
– Фло! – закричал Жюль. – Где ты была, черт возьми?
– Кое-что обдумывала, – ответила Фло.
– Но ты все-таки вернулась.
– Мне надоело ходить в одном и том же.
Жюль бросился к ней и попытался обнять, но она, увидев постороннего, отстранилась.
– Что он здесь делает? И почему разбросаны мои фотографии и одежда? Вы что, полицейский? Или частный детектив?
– Я с ума сходил, Фло, – сказал Жюль. – Нанял мистера Даста, чтобы он помог найти тебя.
– Не желаю ничего обсуждать в его присутствии, – сказала Фло, указывая на Тревора Даста. – Отошли его, тогда и поговорим.
– Хорошо, Фло. Спасибо, мистер Даст. Пришлите счет в мой офис.
Жюль пошел проводить детектива до двери, а Фло подошла к бару и взяла банку «Дайет коки» из холодильника. Открыла банку и начала жадно пить, но, вспомнив о новых бокалах, вылила содержимое банки в один из бокалов фирмы «Штаубен».
Когда Жюль вернулся в гостиную, она, подняв стакан, сказала:
– Хорошие стаканы ты купил для меня, Жюль.
– С кем ты была все это время? – спросил он.
– С другом.
– Каким еще другом?
– Просто другом.
– Мужчиной, женщиной?
– Это мое дело, а твое дело узнать, кто это. Обезумевший от ревности, Жюль схватил ее за руку с такой силой, что стакан вылетел из ее руки и разбился о каменные плиты у камина. Она вскрикнула от боли. Он тотчас отпустил ее руку.
– О, Боже, – сказал он. – Извини, Фло. Я не хотел причинить тебе боль.
С выражением страха на лице она отскочила от него.
– Не так ли было с той девушкой в Чикаго, упавшей с балкона в отеле «Рузвельт» в 1953 году? – спросила она. – Ты ее так напугал, что она побежала спасаться на балкон?
– Фло, прости меня, – умолял он. Жюль опустился перед ней на колени, обнял и притянул к себе. – Прости меня. Я люблю тебя, Фло, люблю. Пожалуйста, прости.
Фло Марч никогда не видела Жюля Мендельсона плачущим.
* * *
– Паулина все еще в Северо-Восточной гавани? – спросила Фло.
– Да.
– Очень хорошо. Мне хочется кое-что сделать.
– Что же?
– Хочу побывать в «Облаках».
– О, нет, это неразумно.
– Почему?
– Незачем и спрашивать. Это дом Паулины.
– И твой тоже. Просто я хочу посмотреть дом, Жюль, пройтись по комнатам. Только и всего.
– Нет.
– Почему?
– Это может вызвать подозрения.
– Но кто об этом узнает?
– Дадли прежде всего, потом Блонделл, Смитти, наконец.
– Кто такие Дадли, Блонделл и Смитти?
– Дворецкий, горничная и сторож. Есть еще люди на кухне: повар Джерти и другие, уж не помню всех их по именам, но они всегда там.
Фло кивнула.
– Разве у тебя иногда не бывают деловые встречи в «Облаках»?
– Бывают.
– А что если я приду как бы на деловую встречу?
– О, перестань, Фло.
– Нет, послушай. Ты пойдешь домой. Скажешь Дадли, что ждешь мисс Марч на деловую встречу. Затем, в восемь или в половине девятого, приду я. Позвоню у двери. Дадли впустит меня. Он проведет меня в библиотеку, где ты будешь сидеть и читать «Тайм» или «Ньюсуик». Дадли скажет: «Мисс Марч». Мы пожмем друг другу руки, словно встретились впервые, а затем ты проведешь меня по дому и саду. Среди всех твоих посетителей из разных музеев, которых ты водишь по дому, такая незначительная личность, как я, не вызовет никаких подозрений. Я хочу посмотреть на ту картину с белыми розами.
– У меня есть почтовая открытка с этой картиной, – сказал Жюль.
– Меня не интересует почтовая открытка, я хочу увидеть оригинал.
– Но это опасно.
– Спустя минут сорок я попрощаюсь, поблагодарю мистера Мендельсона за прекрасно проведенное время и возможность посмотреть чудную коллекцию, выйду через парадную дверь, сяду в свой «мерседес» и скроюсь в ночи.
– Зачем тебе это понадобилось?
– Меня интересует твоя жизнь, Жюль. Разве не понятно? Я знаю о тебе больше других, но основная твоя жизнь скрыта от меня. Ты не должен осуждать мое любопытство.
– Хорошо, – сказал он. – Но никаких лишних движений. У Дадли ушки на макушке, он видит и затылком.
* * *
– О, мой Бог, – сказала Фло, переступив порог холла в «Облаках» и оглядываясь. У нее не хватало слов, чтобы выразить свое восхищение, а ведь она увидела еще только холл великолепного дома.
Первое, что бросилось ей в глаза, была покрытая ковровой дорожкой лестница, которая, казалось, парила в воздухе, с шестью большими полотнами на зеленой муаровой стене. У ее основания внимание Фло привлек огромный букет орхидей в бело-голубой китайской вазе. «Паулина в отъезде, а дом все равно полон цветов», – подумала она.
Фло предвкушала наслаждение от посещения «Облаков», но то, что она увидела, совершенно ошеломило ее. В своем воображении она пыталась представить дом Паулины Мендельсон, но действительность превзошла все ожидания. Следуя за Дадли через холл в библиотеку мимо целой вереницы комнат, она видела великолепие убранства, одна комната казалось ей краше другой. Мысленно Фло воспринимала Паулину по красивой одежде, что она носила, по приемам, что она устраивала, по тому, как ее представляли газеты и журналы. Она никак не связывала облик Паулины со столами и стульями, которые были не просто столами и стульями, а предметами исключительной роскоши, так что ей, рожденной без всяких перспектив на будущее, даже трудно было оценить их. Если иногда, в самых потаенных мыслях, она лелеяла надежду стать когда-нибудь женой Жюля Мендельсона, то теперь она поняла, что этого никогда не случится.
Жюль ждал ее в библиотеке. Она вошла в комнату вслед за Дадли. Пока все шло так, как она задумала.
– Добрый вечер, мисс Марч. – сказал он, вставая с кресла в английском стиле и откладывая в сторону журнал.
Она взглянула в глаза мужчине, с которым только три часа назад занималась любовью, кому она шептала на ухо самые грязные слова только для того, чтобы еще сильнее возбудить его страсть, чье тело она знала так близко. Но в обстановке этого дома он казался совсем другим. Ей стало стыдно.
– Добрый вечер, мистер Мендельсон.
– Вы недавно прибыли в Лос-Анджелес?
– Да, сегодня.
– Полет прошел благополучно?
– Да.
– Если хотите, я проведу вас по дому и покажу свои картины.
– Прекрасно.
– Не хотите ли выпить?
– Нет, благодарю.
– Я позвоню, Дадли, если мисс Марч передумает. Не включишь ли ты освещение для скульптур в саду?
– Да, сэр.
Оставшись одни, они помолчали. Фло была не рада, что пришла.
– Это «Белые розы» Ван Гога, – сказал наконец Жюль, указывая на картину, висевшую над камином.
– Какие жирные мазки, – сказала она, взглянув на картину. – Я где-то читала, что эта картина оценивается почти в сорок миллионов долларов.
– Раз так пишут, значит, правда.
– О, Бог мой! – сказала Фло. Они опять помолчали.
– Комната, в которой мы находимся, называется библиотекой. Здесь мы проводим большую часть времени, когда остаемся одни, – сказал Жюль, чувствуя неловкость ситуации. Он привык водить по дому посетителей из разных музеев, но сейчас, в присутствии Фло, не мог вспомнить ни слова из того, что обычно говорил гостям.
Фло осмотрела комнату, не двигаясь с места.
– Красивая обстановка, – сказала она почти шепотом. Жюль ненавидел, когда слово «обстановка» применяли к тому, что он считал предметами декоративного искусства, но он понимал охватившее Фло чувство дискомфорта и впервые не поправил ее. Напротив, он пожал ей руку, и она была благодарна ему за это.
– Думаю, мне пора уходить, – сказала она.
– Уходить? Вы еще ничего не видели!
– И этого достаточно.
В это время в саду зажглись огни. Она повернулась к окну, чтобы посмотреть.
– Вы должны, по крайней мере, посмотреть на скульптуры в саду, – сказал Жюль. – Будет странно, если вы покинете дом так скоро.
Зазвонил телефон. Жюль сделал движение по направлению к телефону.
– Я думала, в таких шикарных домах, как этот, обычно дворецкий отвечает на звонки и говорит: «Резиденция мистера Мендельсона».
– Так и есть, но это мой личный телефон. Уверен, что звонит Симс Лорд. Он кое-что узнавал для меня по поводу дома на Азалиа Уэй, – сказал Жюль, наблюдая, какую реакцию вызовут у нее эти слова. Он поднял трубку.
– Алло? О, Паулина. Как поживаешь? Как твой отец? Что? Нет, нет, здесь никого нет.
Он посмотрел на Фло, и их глаза встретились. Она подошла к двери, ведущей на террасу, открыла ее и вышла, делая вид, что хочет осмотреть сад.
– Что, что? – продолжал Жюль. – Что ты? О, прекрасно. Когда? Да, хорошо. Я распоряжусь, чтобы самолет вылетел в Бангор утром. Я скучаю без тебя.
Закончив разговор с женой, он вышел на террасу, куда направилась Фло. Прошел мимо скульптуры Родена, принадлежавшей когда-то его деду, мимо скульптуры Генри Мура, погладив на ходу гладкую поверхность камня. Но Фло нигде не было видно. Он дошел до скульптуры Майоля, скрытой за апельсиновым деревом.
– Фло! – позвал он. – Фло!
На террасе послышался звук открываемой двери. Он оглянулся и увидел Дадли, спускавшегося по лужайке к нему навстречу.
– Вы ищете мисс Марч, мистер Мендельсон?
– Да. Она вышла в сад, пока я разговаривал по телефону. Я забыл предупредить ее о собаках и не хотел бы, чтобы она напугалась.
– Мисс Марч уехала, сэр. Она сказала, что все посмотрела.
– О, – произнес Жюль.
* * *
В тот же вечер, переодеваясь ко сну, Жюль достал из карманов костюма кошелек, платок, смятые купюры и ключи и положил их на бюро в гардеробной. Повесив пиджак на плечики-подставку, он заметил во внутреннем кармане конверт, о котором забыл. В верхнем левом углу его было написано от руки имя частного детектива Тревора Даста. Открыв конверт, он увидел отпечатанный на компьютере список жильцов гостиницы «Шато Мармон», зарегистрированных вечером того дня, когда, как рассказал таксист из компании «Вэлли кэб» Тревору Дасту, он привез Фло Марч по этому адресу. Жюль развернул лист. Имя Фло Марч в списке не значилось. Он просмотрел весь список и вздрогнул, увидев там имя Филиппа Квиннелла. Жгучая ярость заклокотала в нем.
* * *
На следующий день в девять часов утра Жюль Мендельсон попросил мисс Мейпл соединить его с кабинетом Марти Лески на студии «Колосс пикчерс». Несколько минут два очень занятых человека обменивались любезностями, пока наконец Жюль не перешел к цели своего звонка, которая, как оказалось, не имела никакого отношения к Окружному музею Лос-Анджелеса, как предполагал Марти Лески.
– У тебя на студии работает один человек по имени Филипп Квиннелл, – сказал Жюль.
– Что он делает на студии? – спросил Марти.
– Он – писатель, как мне сказали, и пишет сценарий для документального фильма Каспера Стиглица.
– Да, правильно. Я с ним встречался как-то вечером. Он был на обеде у Каспера. Написал книгу о Резе Балбенкяне. Так что с ним, Жюль.
– Отошли его домой.
– Куда это, домой?
– Представления не имею, где его дом, но все равно отошли.
– Хорошего сценариста трудно найти, Жюль.
– Не такой уж он хороший сценарист, Марти. И потом, ты сам говорил, что другого сценариста всегда можно найти.
– Я говорил так?
– Конечно. Я точно помню. Отошли мистера Квиннелла домой.
– Но у меня должна быть веская причина, Жюль. Это же не Эндоувер, его не ловили на том, что он курит марихуану. Этой студией управляю я, но отправить парня домой просто так, без причины, не могу.
– Когда у вас собрание по поводу пристройки нового крыла музея?
– Во вторник. Твоя секретарша сообщила, что ты принял приглашение.
– Видишь ли, Марти, я не собираюсь этого делать.
– О чем ты, Жюль?
– О моем даре музею, Марти.
– Ты не должен спекулировать этим, Жюль. Даже Жюлю Мендельсону непозволительно это.
– К черту мой дар, Марти. Почему я должен проявлять заботу о какой-то пристройке, носящей твое имя?
– Как фамилия этого парня, Жюль?
– Квиннелл. Филипп Квиннелл.
* * *
Магнитофонная запись рассказа Фло. Кассета № 16.
«Облака»! Бог мой, что за дом! Я была там только раз, и то не более получаса, но увидела достаточно. Я хочу сказать, что все в этом доме превосходно. Каждая деталь. Все на своем месте, все очень красиво. Даже в голливудских фильмах о богачах ни разу я не видела декорации, хоть чуточку напоминающие «Облака».
В различных дешевых книгах можно прочитать о таких леди, как миссис Палей, Гиннесс или герцогиня Виндзорская. Они знают, как вести хозяйство огромных домов своих мужей или друзей. Что ж, то же самое я могу сказать о миссис Мендельсон. Она не уступает этим леди, когда речь идет о том, как обставить дом и как вести его по высшей мерке».
